Генерал-фельдмаршалы в истории России

Светлейший князь Николай Иванович Салтыков (1736–1816)

Многими успехами, достигнутыми за 80 лет жизни, мог похвалиться переживший шестерых монархов Н.И. Салтыков. Например, тем, что, будучи гофмейстером при малом дворе наследника престола Павла Петровича и воспитателем его сыновей великих князей Александра и Константина, он получил наград больше, чем имел за боевую деятельность А.В. Суворов. Кто-то, возможно, не увидит здесь ничего особенного: стоит ли упрекать человека, в конце концов, он же не сам себя награждал. Так-то оно так, но… А в чем «но» — читатель увидит ниже.

Его путь к генеральским эполетам был отмечен теми же рубежами, что и у многих его ровесников, отпрысков знатных русских фамилий. Николай Иванович родился в семье генерал-аншефа И.А. Салтыкова и графини А.П. Толстой и еще ребенком был записан рядовым в лейб-гвардии Семеновский полк. Во время Семилетней войны Салтыков принимал участие во многих сражениях, в том числе при Кунерсдорфе (1 августа 1759 г.). Он был послан в Санкт-Петербург с донесением главнокомандующего о победе над Фридрихом II и произведен в полковники. В 1761 г. под командованием П.А. Румянцева сражался при взятии Кольберга (см. очерки о П.С. Салтыкове и П.А. Румянцеве).

В 1763 г. он — уже генерал-майор, командующий войсками в Польше. Его участие в войне против Турции (1768–1774) завершилось участием в кампании 1769 г. Его вклад в осаду и взятие Хотина (10 сентября) Екатерина II оценила чином генерал-поручика и орденом Св. Александра Невского (см. очерк о А.М. Голицыне). После этого Салтыков уехал на три года за границу для лечения.

Полководческими достоинствами Николай Иванович из генеральской среды особо не выделялся, тем более удивительны те милости, которые ожидали его по возвращении в 1773 г. в Россию. Салтыков был пожалован постом вице-президента Военной коллегии и чином генерал-аншефа. Кроме того, императрица выразила ему особое доверие, определив гофмейстером при дворе наследника престола великого князя Павла Петровича. Эта должность и обеспечила ему непреходящую милость всех современных ему российских монархов.

В ноябре 1782 г. Екатерина II наградила его орденом Св. Андрея Первозванного, затем произвела в генерал-адъютанты и подполковники лейб-гвардии Семеновского полка. Он также стал сенатором и членом Совета при императрице.

Как ни удивительно, но Салтыков сумел, сохранив расположение Екатерины II, войти в доверие и к ненавидевшему свою мать великому князю, человеку крайне мнительному и подозрительному. Когда самодержица через десять лет возложила на Салтыкова обязанность быть главным воспитателем великих князей Александра и Константина, Павел Петрович расставался со своим гофмейстером со слезами. Да и новые воспитанники навсегда сохранили к Николаю Ивановичу глубокое почтение.

В чем причина? Ведь, по отзыву современников, Салтыков был не способен к педагогике и воспитанию царских отпрысков, и на этом заработать авторитет не мог. Все дело в его характере. Уклончивость, хитрость, умение жить и ладить с людьми были преобладающими качествами в характере и уме Салтыкова. Эгоист и гибкий царедворец, Салтыков, по словам князя И.М. Долгорукого, близко его знавшего, «внутренне любил только себя и не способен был благодетельствовать, когда требовалась на то некоторая упругость в характере, настойчивость в поступках и твердость в правилах»[143].

Когда он состоял при особе наследника престола Павла Петровича, то умело лавировал между императрицей и ее нелюбимым сыном, оказываясь нужным обеим сторонам. Будучи же воспитателем великих князей, Салтыков щедро делился с ними своей «наукой», приучая воспитанников к умению лавировать между противоречивыми требованиями отца, с одной стороны, и царственной бабки, с другой. И, как видим, преуспел в этом.

Все изощренное коварство Салтыкова ощутил на себе А.В. Суворов. Считавший князя своим соперником, Александр Васильевич, ослепленный после Измаила временной и необоснованной обидой на Г.А. Потемкина, неожиданно для самого себя оказался в числе возможных родственников Салтыкова. Узнав о желании Суворова выдать дочь Наташу («Суворочку») замуж, — дело было в 1791 г. — Николай Иванович предложил руку своего сына. А свел их князь Н.В. Репнин, еще один соперник будущего генералиссимуса.

Лишь позднее Суворов признался в том, что его бес попутал. Хотя и с запозданием он все же разобрался в истинных замыслах новых «друзей». Партия, стоявшая за наследником престола, плела интригу против Екатерины и ее надежной опоры — Потемкина (см. очерк о Г.А. Потемкине). В случае отставки Григория Александровича все ключевые посты в армии оказались бы в руках сторонников Павла Петровича: граф Н.И. Салтыков, который, как вице-президент Военной коллегии в отсутствие Потемкина в столице все более прибирал к рукам военное ведомство, фактически возглавил бы его, князь Н.В. Репнин стал бы главнокомандующим армией на юге, а граф И.П. Салтыков и без того уже возглавлял войска на западных границах. В Екатерину вселяли недоверие к Потемкину, и появление в этот момент в столице Суворова, который мог бы, по замыслам заговорщиков, обвинить главнокомандующего в том, что он присваивает победы подчиненных, было весьма кстати[144].

Вот Александра Васильевича и стали обхаживать. Заговорщики даже свели его с Платоном Зубовым, через которого воздействовали на императрицу, и тот обещал полководцу чин генерал-адъютанта. Этого придворного чина Суворов добивался, чтобы получить возможность быть во дворце в любой момент и поддержать, когда необходимо, горячо любимую «Суворочку»: он всегда был невысокого мнения о дворе и, как человек религиозный, считал, что дочь подвергается там всяким опасностям морального плана.

Но как только партия наследника престола поняла, что Суворов среди них — чужой, отношение к нему поменялось мгновенно. Стали распространяться слухи о том, что Александр Васильевич обирал личный состав Финляндской дивизии, хотя за недостатки в обмундировании солдат должен был нести предшественник Суворова по командованию дивизией — граф Иван Петрович Салтыков. Ставший после кончины Потемкина у руля Военной коллегии Николай Иванович Салтыков покрывал своего родственника и списывал все на Суворова. Готовились сметы, в соответствии с которыми Александр Васильевич должен был уплатить в казну огромную сумму в погашение якобы нанесенного им ущерба. Все это роняло авторитет полководца в глазах Екатерины II. Суворов — боевой генерал, в отличие от графа Салтыкова, так и не ставший своим при дворе, не понимал, что интриги — нормальное явление в окружении трона. В конце концов, выигрывал тот, кто оказывался в глазах императрицы более необходимым.

Граф Николай Иванович в любом случае не проиграл. В конце своего царствования Екатерина II возвела Салтыкова в графское достоинство и пожаловала ему 5 тысяч душ крестьян. За воспитание великих князей ему был подарен дом в Санкт-Петербурге, 100 тысяч рублей и установлен годовой пенсион в 25 тысяч рублей.

Плоды своих неустанных трудов граф пожинал и при новых правителях, благо все они были его воспитанниками. Павел I пожаловал своему бывшему гофмейстеру и другу генерал-фельдмаршальский чин (ноябрь 1796 г.) и назначил президентом Военной коллегии. В свою очередь Александр I в 1812 г. назначил Салтыкова председателем Государственного совета и Комитета министров, а в августе 1814 г. возвел в княжеское достоинство с титулом светлости. Следует добавить, что во время отсутствия императора в России в период заграничных походов 1813–1814 гг. Салтыков был по существу регентом государства.

Вот, оказывается, до каких немыслимых высот можно дойти при весьма скромных достоинствах!