Герои среди нас(сборник)

А. КУЛАКОВ,

Говорят, что стиль руководящего работника и даже его характер легко определить по атмосфере в его приемной. В здании Комитета по физической культуре и спорту БССР я увидел несколько дверей с табличкой "Приемная". Но чьи они, указано не было, и я вошел наугад.

- Ливенцева? - спросила девушка-секретарь и показала на дверь, не осведомившись, кто я такой и какое у меня к председателю комитета дело.

Я попал в небольшой кабинет, просто обставленный. Не было в нем ни стеклянных шкафов с призами, ни кубков, ни вымпелов. И я невольно вспомнил другие кабинеты, в которых мне случалось бывать. Люди, сидевшие в них, управляли развитием спорта в масштабах куда меньше республики, но приемные их были похожи на зал ожидания, а кабинеты - на выставку спортивной славы, но не на рабочее место.

Герой Советского Союза Ливенцев - председатель Комитета по физкультуре и спорту Белоруссии, депутат Верховного Совета БССР, кандидат в члены ЦК КПБ. Но, как я сам наблюдал и слышал от давно знающих его людей, совершенно не подчеркивает своего положения. Он прост в общении, в манерах, в одежде. Просты и порядки в его кабинете. Но во всем, что касается дела - любой мелочи, - он строг и требователен в равной степени к себе и к другим. Отсюда, конечно, и авторитет. Когда у Ливенцева назначено совещание, никто не рискует опоздать хоть на минуту.

Заместитель Ливенцева Герман Бокун говорит:

- Мы даже не спорим между собой. Не получается! У нас в комитете вообще принято советоваться друг с другом. Вы же видите, какая у нас товарищеская атмосфера.

И правда, ее чувствуешь сразу. Я подолгу бывал в кабинете у Виктора Ильича, и меня всегда подкупала та непринужденность, я бы сказал даже веселость, с какой обсуждаются здесь дела. Не замечаешь, как проникаешься интересом к ним, хотя за несколько минут до этого они тебя совершенно не волновали. Ну, например, такие, как колхозная спартакиада республики, которую решено провести в отдаленном и еще совсем недавно отсталом колхозе в глубине вековых Пинских болот.

Уже вскоре задаешь себе вопрос: "Но ведь для чего-то так нужно?" - и начинаешь понимать, что это - здорово, это очень хорошо, когда из крупных центров соревнования передвигают на периферию.

Что-то от спокойной, я бы сказал смелой, лаконичности бывалых людей, привыкших с улыбкой встречать любое трудное дело, незримо присутствует в кабинете… И тогда, наконец, пристальнее приглядываешься к самому председателю, стараясь представить его в иной обстановке. А что этот человек немало повидал на своем веку - это чувствуется сразу, с одного взгляда.

Журналист, ехавший однажды вместе с Ливенцевым по спортивным делам в Бобруйск, рассказывает, что в пути, на станциях, Ливенцева часто узнавали. Подходили вдруг бабки, рабочие-путейцы:

- Виктор! Виктор!

Да, лет 25 назад его по отчеству не называли. Тогда он был молодым парнем, хотя и командовал 1-й Бобруйской партизанской бригадой, которая еще в тяжелое время фашистской оккупации восстановила в здешних местах Советскую власть.

…Первый день войны политрук минометной роты Виктор Ливенцев встретил на границе, западнее Гродно. Армия отступала… В непрерывных боях шел на восток молодой командир - только не впереди - сзади своего подразделения. Прикрывал отход тяжело нагруженных бойцов.

Но таял запас мин, кончались патроны, и уже по лесным дорогам обгоняли маленький отряд танки и мотопехота врага…

- Товарищ политрук, мы же вернемся сюда?

- Крови много будет. Но верно и то, что мы сюда вернемся!

В одном из боев подразделение было рассеяно. Больной, истощенный Ливенцев добрался до Бобруйска. Город был уже оккупирован. Друзей - никого. Куда же идти дальше? Что ждет впереди? Кругом - разрушенные и окуренные пожаром дома, оторванные телеграфные провода, поваленные заборы. Страшная картина поверженного города.

Поверженного? Он останется в этом городе! Нет, не затем, чтобы переждать лихую годину. Чтобы здесь, на белорусской земле, бить ненавистного врага!

Не имея ни связей, ни пристанища, Ливенцев начал с первых же дней приглядываться к таким же, как сам, невесть откуда оказавшимся здесь людям, под гражданской наружностью которых угадывалась военная "косточка". И вскоре в Бобруйске начала действовать подпольная диверсионная группа. На первых порах, чтобы легализировать свое положение, Ливенцев с друзьями поступил на работу в мастерскую, где изготавливали… гробы по заказу немецких госпиталей.

Да, это было символично для будущего пути боевой группы "гробовщиков". Их миссия, простых советских бойцов, была загнать в гроб, похоронить фашизм.

Так в Бобруйске стала налаживаться сеть подпольного движения. Его руководители получили указания ЦК КП(б)Б о всенародной партизанской войне в тылу врага. А чтобы она была действеннее, чтобы враг не знал покоя где бы он ни оказался, было решено выводить подпольщиков, в первую очередь военнослужащих, в леса. Ливенцев был одним из тех, кто отвечал за проведение самого рискованного участка этой операции - отправки за черту города первых 400 подпольщиков.

Это было очень трудно. Все дороги контролировались оккупантами. У каждого входящего в город и выходящего из него проверялись документы, требовалось особое разрешение комендатуры.

И все же нужные люди благополучно оказались в лесу. Партизанский отряд был создан. Поначалу в его распоряжении было всего-навсего 14 винтовок и десяток пистолетов. Но главным оружием народных мстителей была сейчас ненависть к фашистским захватчикам.

С каждым днем рос отряд. Приходили в него юноши, которые только начинали свой боевой путь, приходили и седобородые мужчины, бойцы и партизаны еще гражданской войны. И вот что любопытно: все они, даже военные, по званию и возрасту куда старше Ливенцева, вдруг сразу признали командиром 22-летнего политрука.

В партизанском отряде ценят людей не по прежним заслугам, а по проявленному сейчас - в этой конкретной обстановке - умению. Умелым, спокойным, глубоко чувствующим нужды людей зарекомендовал себя Ливенцев, и ему поверили: с таким командиром не пропадешь! Партийное собрание отряда утвердило его в новой должности. Протокола не вели. Но вскоре протокол появился. Вот выписка из него.

"В связи с тем, что Кличевский район полностью освобожден от немецко-фашистских захватчиков, в районе уничтожены немецкие органы власти и район находится под контролем партизанских отрядов, считать Советскую власть в районе восстановленной".

Дата: 1942 год.

В Минске я побывал в Музее Великой Отечественной войны. О боевых делах народных мстителей свидетельствуют уникальные экспонаты. Я смотрю на потемневший от времени рельсовый путь, разорванный партизанской миной. А рядом на стенде - экземпляр газеты "Бобруйский партизан". Корреспонденция "Вечер накануне Нового года" рассказывает, как отряд встретил 1943 год - взорвал и уничтожил военный эшелон врага. Отрядом командовал Ливенцев.

Виктор Ильич охотно вспоминает то время. Он занимательный рассказчик. Одна беда - рассказывает он о чем угодно, только не о себе. О партизанских буднях, о забавных и поучительных случаях. Но о боевых событиях, в которых он - главное лицо, ни слова. Даже в его объемистой книге "Партизанский край" повествование от первого лица заканчивается на периоде подполья. С того момента, как он осенью 1941 года стал командиром партизанского отряда, вы почти не встретите местоимения "я". Вот, например, описание боя:

"- Немцы с тыла!

Не успели мы принять боевой порядок, как послышались новые грозные предупреждения:

- Немцы справа!

- Немцы слева!

Завязался жестокий бой. Молодой пулеметчик Иван Сысковец кидался то в одну, то в другую сторону и с двадцатиметровой дистанции нещадно сек озверевших гитлеровцев. Когда же у партизан кончились патроны и захлебнулся пулемет, каратели бросились на пригорок. Началась рукопашная… Сысковца, который отбивался пулеметом, убили. Все смешалось и закружилось… Стреляли в упор. Каждому партизану было ясно, что сейчас решается судьба основного ядра отряда, и это придавало нам силы и упорства. Наконец немцы не выдержали натиска, дрогнули. Бойцы с криками "За Родину!" пробились сквозь вражеские ряды".

Командовал бойцами Ливенцев. Но об этом - ни слова.

Во второй половине 1943 года партизанские силы Белоруссии перешли к широким наступательным действиям. Партизанская бригада, которой командовал Ливенцев, повела наступление на Бобруйск. На подступах к городу она слилась с регулярными частями Советской Армии. Ливенцев вернулся на тот самый рубеж, где три года назад, прикрывая отступление своего подразделения, сказал бойцу: "Мы вернемся!".

Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 1 января 1944 года полковнику В. И. Ливенцеву присвоено звание Героя Советского Союза. Ему было тогда 25 лет.

Освобожденная Белоруссия трудно начинала мирную жизнь. За годы войны погибли сотни тысяч людей, почти четвертая часть населения республики. Здоровье детей и молодежи было ослаблено, физическое развитие заторможено. В этих условиях физкультура и спорт стали необходимостью, важнейшим средством укрепления здоровья и сил. ЦК КПБ принял решение довести число физкультурников до миллиона. Ливенцев работал в то время в ЦК ЛКСМ республики. Сначала секретарем по военно-физкультурной работе, потом - вторым секретарем ЦК.

- О большом спорте тогда не было и речи, - вспоминает Ливенцев. - В первые послевоенные годы удавалось подготовить всего 3-4 мастера спорта в год. А сейчас - 400! Помню, когда мы сумели восстановить единственный существовавший до войны в Минске бассейн, то гордились этим, как чудом. Ведь самое большее, на что нам хватало строительных средств, - это приводить в порядок простейшие площадки для массового спорта.

Сегодня в Белоруссии 46 бассейнов. Среди них красавец Дворец водного спорта, который, как считают специалисты, лучший в Европе.

О многих проблемах современного спорта говорил в наших беседах Виктор Ильич. Его высказывания - это не выводы, а скорее раздумья. Он приводит социологические данные, интересные наблюдения, но при этом словно не торопится завершить свою мысль, ждет от собеседника встречных доводов, возражений. Чувствуется, у него стремление глубоко проникнуть в суть каждой проблемы.

Был у него в жизни период, когда тяжелая болезнь и перенесенные операции сделали его полным инвалидом. Казалось бы, ничего не оставалось, как пребывать спокойно на пенсии, благо он человек заслуженный. А он задумал учиться. До войны ему не пришлось закончить физмат Воронежского пединститута, вот и решил - теперь самое время.

- А кому такой студент нужен - сорок лет, инвалид первой группы! - вспоминает он. - Не хотели меня принимать. Еле-еле упросил.

Окончил он физмат, потом и Высшую партийную школу. И думается, эти годы студенчества во многом позволяют понять и его сегодняшнее отношение к сложным проблемам спорта. Не случайно, например, Виктор Ильич создал в Минске первую и пока единственную в СССР библиотеку по физической культуре и спорту, которая уже сейчас насчитывает 93 тысячи томов. Отвел под нее помещение, где раньше находились раздевалки бассейна института физкультуры. Кое-кто и по сей день недоволен.

- Правильно, - соглашается Ливенцев, - раздевалки сейчас, конечно, нужны. Но завтра библиотека будет все-таки нужнее.

Так во всем - подход с дальним прицелом.

Ливенцев возглавляет Республиканский комитет по физической культуре и спорту с 1958 года. Вряд ли стоит говорить о достижениях белорусских спортсменов на всесоюзной и международной арене - они известны. Но нам не так уж часто приходится слышать о том, как создается база высоких достижений.

Сегодня в развитии спорта в Белоруссии участвуют все партийные, комсомольские и советские организации. Комитет физкультуры всегда рассчитывает на их содействие. Посмотрите, на кого опирается Ливенцев. Это первый секретарь горкома партии г. Новополоцка Артур Безлюдов, превративший свой город в центр массового спорта, подобно Салавату и Северодонецку; это председатель колхоза имени Калинина Алексей Стариков, создавший, казалось бы, в безнадежном месте, в гиблых Пинских болотах, передовое хозяйство, построивший стадионы, корты, спортзалы - комплекс, которому позавидуют иные города. Можно назвать еще многих преданных спорту людей в отраслевых комитетах профсоюзов, в министерствах и ведомствах. Но эти люди и эта взаимопомощь организаций появились не сразу, не вдруг. Понадобились годы усилий. Ведь что значит участвовать в развитии спорта? Это значит - выкладывай средства! Бери на себя ответственность, обязательства!

- Не раз, - вспоминает Ливенцев, - приходилось выяснять отношения и в самых высоких инстанциях. Спорить, убеждать, доказывать. Недавно довелось услышать о себе такое: "Ливенцев - человек с государственным подходом к спорту". Смешно! А разве ж сам спорт дело не государственное?!

По должности своей председатель комитета должен поровну делить внимание и заботу между каждым из 24 видов спорта. Но, наверное, еще не было такого председателя, который бы не имел своей особой привязанности.

- Виктор Ильич, за какой вид спорта вы болеете?

- Ближе мне, пожалуй, борьба.

Ливенцев не раз выезжал как руководитель сборной команды СССР по борьбе на международные соревнования. Рассказывают, что о своих могучих подопечных он заботится как о детях, покупает им - и победителям и проигравшим - подарки. Перед стартом не делает никаких внушений, "накачек". Но борцы утверждают, что, когда Виктор Ильич наблюдает их схватки, они просто не могут его огорчить, они обязаны выиграть!

- Виктор Ильич, а кто ваш любимый спортсмен?

- Александр Медведь.

- Почему именно он?

- А потому, что сколько есть определений хорошего человека, все они применимы к Саше.

- А было так, чтобы спортсмен, к которому вы испытывали уважение, вдруг проявил себя с неприглядной стороны?

- К сожалению, случалось.

- И вы прощали?

- Никогда.

Он говорит это очень твердо. Сузились и блеснули стальным блеском глаза, и в углах рта обозначились твердые складки. Именно в этот миг я вдруг увидел в нем черты бывшего командира.

В кабинете трещит телефон.

- Ливенцев слушает. Так… Ну сколько раз я вам говорил: живите в контакте!..

Снова звонок.

- А, здравствуй! Как живем? Так, ничего, футбол вот заваливаем. Спасибо, поправим с твоей помощью.

Заходят в кабинет разные люди. Дела, вопросы, проблемы. И все не терпит, все срочно. А человек за столом словно совсем не спешит. Курит, посмеивается - веселый, спокойный. И люди сразу обретают здесь душевное равновесие. Так вот и решаются государственные дела.