Железный Человек. Латная перчатка

О, МЭНДИ

Как оказалось, Тони переоценил быстроту своих ног: он добирался до места назначения — королевского трона — почти двадцать пять минут. Мандарин решил не упоминать, что последние четыреста метров пути придется преодолевать, карабкаясь по крутому рыхлому склону, скользкому от брызг морской воды даже на большой высоте.

Поскальзываясь, Тони каждый раз проклинал террориста, но продолжал двигаться вперед, потому что от исхода поединка зависела не только его жизнь. От него зависела судьба всей экосистемы планеты. Если Мандарину удастся убить нескольких министров, то перед тем, как подобная ассамблея еще раз соберется, пройдут десятилетия, и к тому моменту, вероятно, уже будет поздно спасать как минимум арктические ледники и озоновый слой. А значит, вымрут десятки видов животных и погибнут миллионы людей.

Но каким бы трагическим это развитие событий ни выглядело, сейчас Тони нужно было сконцентрироваться на той мысли, что, если костюм Железного Человека с убийцей внутри приземлится на саммите, множество человек погибнут сразу.

Каменный трон заставил Тони вспомнить об артуровской Англии — потому что, скорее всего, именно так выглядел бы трон Артура, если бы кто-то оставил его здесь открытым всем ветрам, с тех самых пор как в VI веке нашей эры король получил от своего племянника Мордреда смертельный удар прямо в череп. Возможно, когда-то этот впечатляющий трон олицетворял власть и могущество, но теперь он превратился в жалкое подобие самого себя.

— Я понимаю твои чувства, — сказал трону Тони, продолжая рассыпать вокруг себя искры остроумия, даже несмотря на то, что никого, кроме него, рядом не было. Он подумал о том, что, возможно, стоит обратить внимание на разговоры с самим собой вслух, поскольку теперь, когда в его ухе не было Пятницы, он стал всего лишь странноватым парнем, бормочущим что-то себе под нос.

В древние темные времена этот трон был вырезан из чистого камня. Его покрывал кельтский орнамент и пиктограммы, которые, без сомнения, когда-то были в отличном состоянии, но со временем потеряли смысл, разрушенные соленым туманом и заросшие мхом. На самом троне лежала сумка с типичным набором Красного Креста. Знаменитый красный крест был грубо залеплен тем же символом, что красовался на груди у Мандарина в качестве татуировки. Рядом с сумкой, блестя на солнце красноватым светом, лежал длинный меч.

«Какая громадина, — подумал Тони. — Я, наверное, и поднять эту штуку не смогу, а уж тем более достаточно сильно размахнуться ею, чтобы отрубить Мэнди голову».

Тони пересек поляну и распечатал сумку. Внутри нее было несколько завтраков в вакуумной упаковке и бутылка воды.

Старк снял с бутылки крышку и поднес ее к губам, но вдруг остановился, как будто его посетила какая-то мысль.

— Мандарин, — произнес он. — Единственное, что я о тебе знаю, — это что ты не ведешь честной игры ни с врагами, ни с друзьями. Так что очень интересно, как же этот твой недостаток проявит себя сегодня.

А потом он добавил:

— Тони, дружище, хватит уже говорить с самим собой. Ребята подумают, что ты с ума сошел.

Около получаса спустя Мандарин неторопливо поднялся на площадку и обнаружил, что Тони праздно раскинулся на троне, высасывая из бутылки последние капли воды.

— О, Мэнди, — произнес Старк, — ты и правда пришел.

Улыбка Мандарина выглядела слегка натянутой. Он намеревался остаться любезным со своим противником до самого конца, но этот американец явно напрашивался. Террорист подбодрил себя предвкушением того мгновения, когда острый клинок рассечет позвоночник Старка.

— Мистер Старк, — произнес Мандарин, — ваше время в ваших руках. Я искренне надеюсь, что идиот внутри вас не вытеснил вашу серьезную половину, и она сможет перед смертью прийти в согласие с богом, в которого вы верите.

Тони встал и потянулся.

— Знаешь что, Мэнди, мне уже лучше. Гораздо лучше. Вероятно, эта вода обладает волшебными регенерирующими свойствами.

— Я так не думаю, — ответил Мандарин, позволив себе легкую ухмылку, что не ускользнуло от внимания его оппонента.

— Не списывай меня так быстро со счетов, Мэнди, — ответил Тони, явно с трудом поднимая меч. — Может быть, мне удастся тебя удивить.

— Я не сомневался, что вы будете демонстрировать показную смелость. На самом деле это базовый психологический механизм. Слабый противник будет вести себя, как Браггадочио^[9], в надежде сбить соперника с толку. Но, увы, мистер Старк, со мной это бесполезно.

— Стоило попробовать, — ответил Тони. — Но я бы добавил, что, помимо того, что я пытаюсь сбить тебя с толку, я еще и намеренно тяну время.

Мандарин встал в боевую позицию.

— Весьма странная тактика, ведь вскоре Железный Человек на глазах у людей убьет сразу нескольких министров, а обвинять в этом будут именно вас.

Это замечание будто стало спусковым крючком. Тони Старк неожиданно стремительно бросился на противника, заставив Мандарина образцово парировать удар и отступить на шаг в сторону, в то время как сабля Старка просвистела именно в том месте, где секунду назад находилась шея Мандарина.

— Мистер Старк, все не так уж плохо, — прокомментировал Мандарин. — Кажется, сила духа в вас все-таки есть.

Казалось, Тони надоело разговаривать. Он крутился вокруг и наносил сильные удары. Сухожилия на его шее напряглись в тот момент, когда он поднял меч и замахнулся им на Мандарина. Да, это была не самая лучшая атака, потому что Тони раньше никогда не сражался на мечах, но он знал основные тактические приемы фехтования благодаря нескольким тренировкам, которые провела для него Пятница — она изучала методы ведения поединка, разработанные Давидом Абрамовичем Тышлером, который считается во всем мире одним из самых выдающихся фехтовальщиков XX века. Поэтому Тони держался низко и не приближался, но, помимо этих двух элементарных приемов, Мандарин знал множество других и превосходил противника по всем параметрам.

Мандарин заблокировал удар лезвия своим собственным клинком, и мечи полоснули друг по другу так, что искры полетели в разные стороны.

— Ха! — произнес террорист. — Неплохо!

Кончик меча Тони оказался прижат к земле, и Старк отреагировал стремительно: он отпустил одну руку и заехал ею прямо по почкам своему противнику. Если бы это была тренировка, он бы сопроводил запрещенный удар саркастичным замечанием вроде: «Нравится, Мэнди?», но у него уже включился режим битвы. К тому же именно эта шутка была достаточно низкой категории.

Мандарин крякнул и отступил на шаг, но не получил почти никакого вреда.

— Неплохо, — вновь произнес он. — Очень неплохо, мистер Старк. Хоть немного сопротивления под конец.

Старк использовал выигранное мгновение, чтобы поднять саблю с земли и вновь заехать Мандарину по почкам, но теперь уже рукояткой. В награду он получил шипение сквозь зубы, и больше никаких фальшивых поздравлений не последовало. Он действительно причинил своему врагу боль.

Впрочем, Мандарин быстро оправился, выставив вперед локоть, чтобы заслонить поврежденную почку, а в другой руке зажав клинок, лезвие которого со свистом рассекало воздух. И не только воздух: плечо Тони оказалось рассечено до кости до того, как он успел увернуться от смертоносной стали.

— Ха! — сказал Мандарин, радуясь первой крови. — Конец близок.

Тони заскрежетал зубами от неожиданной почти всепоглощающей боли. Плечо ощущалось как груда пульсирующего сырого мяса, и кровь свободно стекала по его руке. Старк знал, что одно это ранение способно его убить, если кровотечение приведет к потере сознания. Он продолжил атаковать, заехав рукояткой сабли теперь уже в челюсть Мандарину. Это было жестко, и удар сбил террориста с ног, но едва лишь его спина коснулась грязной земли, как он вновь вскочил на ноги, стряхивая с себя последствия удара, как собака влагу со своей шерсти.

— Достаточно на сегодня, — произнес он. — Давайте уже закончим начатое.

— Да, — ответил Тони. — Давай.

Противники снова набросились друг на друга, подняв сабли и опуская их в надежде нанести смертельный удар. Пять раз скрещивались клинки. Потом еще десять раз. В этом поединке была какая-то средневековая жестокость без единой надежды на милосердие.

Но битва закончилась так же стремительно, как началась. Сражение, похоже, утомило и дезориентировало Тони Старка, поскольку он вдруг покачнулся и его взгляд забегал по сторонам, будто расфокусировавшись.

Мандарин это заметил и низко проурчал, как довольная пантера:

— О, Тони Старк, да вы, я смотрю, в полуобморочном состоянии?

Старк повернулся обратно на звук голоса террориста.

— Иди-ка сюда, — произнес он, и в его голосе сквозило отчаяние. — Сейчас я убью тебя!

— Я так не думаю, — ответил Мандарин, разминая челюсть. — Мне показалось, что вы небезнадежны, но я ошибся.

Он обошел вокруг Тони и шлепнул миллиардера по заду плоской стороной сабли, от чего Тони хлопнулся в кусты.

— Бесславный конец для великого Тони Старка, — заметил Мандарин. — Лишиться сил от какой-то жалкой царапины.

— Я не могу умереть, — произнес Тони, готовый разрыдаться. — Умоляю.

— Итак, вы все-таки молите о пощаде, — ответил Мандарин. — Как я и предполагал.

Тони перевернулся на спину, молотя руками так, как будто пытался отползти от своего врага, но не мог найти точки опоры в скользкой глине подлеска. Он представлял собой жалкое зрелище — бледный, истекающий кровью. Сейчас он сильно отличался от человека, который всего несколькими минутами ранее с таким пылом бросился в битву. Казалось, он был совершенно раздавлен болью и страхом, и все, что ему оставалось, — лежать в грязи, раскинув руки и ноги, ожидая, пока Мандарин нанесет ему смертельный удар. Однако теперь, когда для этого был самый подходящий момент, Мандарин вовсе не собирался торопиться с казнью. Он почти поверил, что опасность уже позади.

— Только посмотрите на себя, — произнес Мандарин. — Вы даже саблю не способны поднять.

Единственное, что оставалось сделать Тони, — это признать правоту Мандарина. Его рука сжимала рукоять клинка, но сил поднять его уже не оставалось.

Мандарин махнул своим собственным клинком, наслаждаясь тем, как свистит сталь, рассекая воздух.

— Мне всегда было любопытно, каково это — ощущать приближение собственной смерти, — произнес он. — Интересно, что вы чувствуете сейчас? Как вы себя чувствуете, Тони Старк? Вы мне хотя бы рассказать об этом можете?

Тони попытался что-то сказать, но его губы только жалко шлепали, как жабры рыбы, оказавшейся на воздухе. Ничего членораздельного он так и не произнес.

Мандарин расчистил ветви кустов вокруг распростертого Тони несколькими смертоносными ударами сабли, а потом воткнул клинок в землю.

— Позвольте рассказать кое-что, что заставит вас почувствовать себя еще хуже, — произнес он, опускаясь на колени рядом с Тони и наклоняясь к его уху. — Я не хочу, чтобы это обезглавливание было бесполезным. Через несколько недель после того, как весь мир узнает, что американский супергерой Тони Старк ответственен за резню в Дублине, я выпущу в интернет видео, в котором я, Мандарин, наказываю убийцу. Я сразу стану настоящим героем в глазах множества людей. А все остальные теперь будут воспринимать меня не просто как террориста, а скорее как справедливого мстителя, или что-то вроде того. И еще кое-что…

Тони с трудом втянул воздух:

— Два момента.

Мандарин удивленно кивнул.

— Однако, в вас есть внутренняя сила, Тони Старк. Хотя я сомневаюсь, что у вас хватит сил, чтобы эти два момента обозначить словами.

Тони закашлялся, а потом сел и произнес:

— Я знаю типаж людей вроде тебя, Мэнди.

И пока Мандарин застыл в ярости, вновь услышав это прозвище, он продолжал:

— А еще я знаю, на что способны такие люди. Поэтому я даже не думал пить воду.

Тони догадался, что такой хитрец, как Мандарин, добьется своего любыми способами, в том числе отравит воду соперника, дающую ему силы. Поэтому Тони провел простой эксперимент, капнув воды на траву. Трава тут же пожелтела, чего не случилось бы, если бы вода в бутылке была безопасной, и он понял, что пить ее нельзя.

— Он не пил воду… — пробормотал Мандарин, — но ведь это значит…

— Пожалуйста, говори полными предложениями, — пожурил его Тони. Потом он резко ударил Мандарина по голове клинком, который, конечно, не был таким тяжелым, как Тони пытался изобразить. Особенно когда он вынул вольфрамовый брусок, который был запрятан в полой рукояти. Еще одна из типичных мандариновских уловок.

Мандарин опрокинулся навзничь, почувствовав в голове боль более острую, чем от удара молнией, но, падая, он успел произнести:

— Фрэдди! Aidez-moi!

Тони не был удивлен этим поворотом событий. Он легко мог догадаться, что такой выпендрежник, как Мандарин, не упустит возможность записать смерть знаменитого американца. А кого еще ему брать с собой, как лейтенанта?

Тони сильно наступил на правое запястье Мандарина и стянул свое кольцо с его пальца.

— Это мое, — произнес он, надевая кольцо на мизинец и поворачивая корону на сорок пять градусов, прежде чем положить большой палец на драгоценный кристалл. Кристалл засветился красным цветом.

«Черт, — подумал Тони, — нужно, чтобы он светил зеленым».

Мандарин каким-то образом глушил радиосигнал.

— Фрэдди! — позвал Мандарин. Глаза его практически закатились. — Убей…

Старк треснул Мандарина по голове прежде, чем он договорил, поскольку Тони не сомневался, что фраза все равно окончится оскорблением. Он сомневался, что полная фраза Мандарина будет звучать как: «Убей-дительно прошу тебя пригласить этого очаровательного гостя на нашу маленькую вечеринку террористов».

Мандарин был оглушен и, скорее всего, контужен, однако успел произнести несколько связных слов, прежде чем отключился окончательно:

— Это ничего не меняет. Сейчас появится Левек. Мой тренированный лягушатник убьет вас, Старк.

Из леска внизу слышался громкий треск. Каждый звук сопровождался французской бранью.

— А это — второй момент, — произнес Тони. — Я немного передвинул твою ловушку.

Человека вроде Фрэдди Левека вряд ли способна надолго задержать обычная ловушка, поэтому Тони то ли бросился, то ли пополз через поляну и стал спускаться по холму к тому единственному месту, с которого открывался хороший вид на поле битвы, где, как он считал, Мандарин установил видеокамеру — ив этом же месте Тони заранее спрятал охотничий капкан.

«Тщеславие, Мэнди, — думал Старк, шагая, — вот твое слабое место».

Мандарин так сильно упирал на то, что среди его предков были сплошь охотники, что Тони решил: где-то в лесу точно должна находиться ловушка или охотничий капкан. Он нашел ловушку у одного из краев поляны: обычная петля, прикрепленная к ветке и подвешивающая жертву вверх ногами. Если отравленная вода и утяжеленный меч не доставят Старку достаточно проблем, тогда Мандарин собирался намеренно упасть недалеко от ловушки, загоняя в нее противника. Конечно, противовес Тони в одиночку бы не сдвинул, но он привязал веревку к более гибкой ветви, которая, разумеется, не задержала бы жертву надолго, но вполне смогла бы поднять видеооператора на полметра вверх.

«Все это — попытка следовать теории игр, как завещала Пятница, — понял Тони. — Сфокусироваться на тех персонажах, что еще не вышли на сцену. Думать на два шага вперед».

Да, проще всего для Тони было бы выпить воду и попрактиковаться с мечом, но он решил вместо этого залезть Мандарину в сознание.

«Спасибо, Пятница».

Но это же не Пятница. Это Сирша.

И она до сих пор в опасности!

— Ладно, проблемы надо решать по мере поступления, — произнес Тони, нарушая данное самому себе обещание не разговаривать с самим собой вслух. — Сперва наденьте кислородную маску на себя, а потом на детей.

Он подумал, что, вообще говоря, в сложившейся ситуации это подходящая аналогия.

Тони продрался через дикий кустарник и увидел, что Левек висит вверх ногами и грязно ругается. Его руки тянутся к земле, и буквально в пятнадцати сантиметрах от его пальцев лежит большой никелированный револьвер, соблазнительно поблескивая на солнце. Старк достаточно хорошо понимал по-французски, чтобы перевести, что именно говорил помощник Мандарина, и злость лягушатника вызвала на изможденном лице Тони довольную улыбку.

— Bonjour, Фрэдди, — сказал он беспечно. — Неправда ли, забавно все повернулось?

Левек оттолкнулся пальцами и закачался в воздухе, туда-сюда:

— Тебе конец, Стаг’к! Я тебя уничтожу!

Это не казалось таким уж невероятным, поскольку ноги Левека были почти такими же толстыми, как ствол поймавшего его дерева, и треснувшая ветвь не смогла бы вечно удерживать этого мускулистого болвана. Поэтому Тони, решив не тратить времени на пререкания, схватился за перчатку Железного Человека, которую француз носил с собой в качестве трофея, и раскручивал мужчину по часовой стрелке до тех пор, пока его не укачало, и он не отпустил перчатку. К сожалению, в тот самый момент, когда она оказалась у Тони в руках, лопнула веревка, и Левек, взвизгнув разок, тотчас же свалился в близлежащие кусты и исчез в них.

Перчатка выпала у Тони из рук и упала в глубокую траву.

«Надеюсь, Левек без сознания, — подумал Старк. — Как минимум — оглушен».

Но поскольку в кустах что-то зашуршало, Тони понял, что крепкий череп француза позволил тому остаться в сознании.

«Merde», — подумал он и потянулся за рукавицей. Он практически поднял ее с земли, когда Фрэдди в прямом смысле вылетел из кустов, отталкиваясь от земли с помощью мышц невероятно накачанных бедер. Казалось, он провисел в воздухе очень долго, и Тони невольно подумал, что Левек смог бы сделать себе карьеру в НБА, если бы когда-нибудь завязал с преступным миром.

Левек приземлился на землю с глухим звуком, и Тони мог поклясться, что почувствовал, как земля содрогнулась под подошвами его кроссовок.

— Я тебя уничтожу, — повторил Левек, иллюстрируя свои слова жестами рук-лопат.

— Тебе не стоит играть со мной в пантомимы, — ответил Тони. — Я и так знаю, что значит «уничтожить».

— И эта пег’чатка тебе не поможет. Это пг’осто мусог’. Она не функсиониг’юэтт.

Левек произнес слово «функционирует» в типичной французской манере — функ-сио-ни-г’юэтт — и Тони решил его спародировать.

— Да, ты прав, эта перчатка не функсиониг’юэтт. Если, конечно, не ввести секретный код, который запускает ее внутренний генератор.

Эти слова заставили Левека задуматься:

— Женег’атог’? Quelle^[10] женег’атог’?

И как только Левек это произнес, он заметил на пальце Тони кольцо колледжа — то самое, которое Старк забрал обратно у Мандарина.

— О, non^[11], — произнес он.

— О, oui^[12], — ответил Тони и просунул руку в перчатку. В ту же самую секунду, когда драгоценный камень из вибраниума дотронулся до сенсорной панели внутри перчатки, сервомоторы вернулись к жизни, и вот на руке Тони Старка уже была надета полностью функционирующая перчатка Железного Человека, которая хотя и не была вооружена, поскольку относилась к костюму для вечеринок, содержала генератор антигравитационных лучей, которые, при удачной фокусировке, могли нанести сильный удар объекту, в данном случае — человеку.

Выражение лица Левека со скоростью света сменилось с агрессивного на отчаянное, что выразилось в почти комичном подъеме бровей и раздувании ноздрей. Выбирая между «спасаться» и «драться», он остановился на последнем, что, как оказалось, было большой ошибкой.

Левек набросился на Тони, и в тот же момент Старк выпустил из руки взрывную волну. Парадокс непреодолимой силы состоит в том, что когда она сталкивается с недвижимым объектом, то повреждения будут нанесены обеим сторонам. Однако, хотя антигравитационные лучи были близки к непреодолимой силе, Фрэдди Левек, разумеется, тоже не стоял на месте. Поэтому его очень быстро подняло в воздух, прямо на вершину того самого дерева, с которого он не так давно свисал.

— Три очка, — сказал Тони. — Публика ликует, как ей и положено. Этот парень стоит каждого уплаченного за билет цента.

Закончив злорадствовать, Тони поцеловал кулак своей перчатки и быстро стал спускаться по холму по направлению к древней крепости. Почти сразу он пожалел о том, что устроил это представление, потому что услышал, как что-то сзади рассекает воздух. Обернувшись через плечо, он увидел, как над вершиной дерева, где расположился очаровательный месье Левек, взлетает сигнальная ракета.

«Без сомнения, это способ оповестить остальных членов банды Мандарина».

— Тепег’ь ты в самом деле покойник, Стаг’к! — услышал он крик Фрэдди Левека.

«Разные люди мне все утро это обещают», — подумал Тони, меняя маршрут и направляясь теперь на север. Ему придется вновь пройти мимо Мандарина, но Старк был убежден, что даже если злодей оправился от удара, он отправит его обратно в страну снов одним лишь взмахом перчатки.

Он сжал пальцы внутри перчатки и ощутил приятное гудение сервомоторов.

Тони решил найти такое место, с которого удобно было бы обозревать гавань, и оттуда следить за Вихрь Жуком и ее неприятными напарниками, пока не прибудет подкрепление, которое он уже вызвал. Но сейчас сигнал не работает. За ним охотятся.

«Мне нужно продолжать двигаться вперед еще несколько минут, — подумал Тони. — И найти какую-то прореху в подавителе сигнала, который поставил Мандарин».

С тактической точки зрения дела у Тони Старка шли не то чтобы очень хорошо. Он решил сбежать от своих преследователей, чтобы не получить пулю в голову, к чему был очень близок. Это можно было бы назвать планом, но Старк не принял во внимание два важных аспекта: первый — он был на острове; и второй — его врагам могло прийти в голову разделиться, что и случилось на самом деле. Это означало, что, удаляясь от одних своих врагов, он приближался к другим. Это становилось все более очевидно с каждым метром, который он преодолевал по северному утесу маленького острова. С одной стороны к нему приближался квадроцикл, а с другой он мог слышать крики своих преследователей: петля затягивалась все плотнее.

«Понимаю теперь, почему из этого места получилась такая хорошая тюрьма, — подумал Тони, уже энный раз меняя маршрут. — Крошечный остров с отвесными скалами на восьмидесяти процентах побережья».

И хотя в целом Тони всегда был большим поклонником дикой природы, в особенности птиц, ему пришлось признать, что какофония, которую устроили чайки Малого Салти, его сейчас порядком отвлекала, если не сказать больше.

— Заткнитесь, сраные чайки! — произнес он — впрочем, довольно тихо, потому что громкие крики выдали бы его местоположение. Или по крайней мере чайки бы его пометили, а Старку не хотелось бы, чтобы его труп нашли в таком неприглядном виде, потому что именно таким он появится на фотографии во всех новостных сводках. Он уже даже представлял себе заголовки:

Или, может быть, что-то вроде:

Ему не хотелось бы, чтобы его запомнили вот таким.

Квадроцикл проехал прямо около соседней скалы, и Тони опять пришлось поменять маршрут. Он знал, что его намеренно пасут среди гор, и что кольцо так по-прежнему и не нашло сигнал. Возможно, просто техника вышла из строя?

«Но ведь подобная технология практически никогда не выходит из строя, так?»

У Тони в распоряжении был один гравитационный мотор, но этого было недостаточно, чтобы поднять его в воздух, и, уж конечно, недостаточно, чтобы защитить его голову от пуль. Возможно, против одного соперника у него еще были какие-то шансы, но против минимум троих, причем вооруженных до зубов… Даже Нику Фьюри не удалось бы выбраться из этого узкого перешейка между скалами и морем.

Слева он услышал крик… и, кажется, собачий лай?

Откуда у них собака, интересно? Раньше здесь не было никакой собаки. Это нечестно.

Квадроцикл зарычал где-то по правую руку от него, оттуда доносился голос Вихрь Жук:

— Все сюда! Вижу нашего умника.

«Умника». Теперь к ушибам добавились оскорбления, а вскоре наверняка опять предстоят ушибы.

У Тони не было иного выхода, кроме как броситься вперед. А это «вперед» на таком маленьком острове долго не продлится.

Как оказалось, «вперед» продолжалось даже меньше, чем думал Тони. Через пятнадцать или двадцать метров он осознал, что оказался прямо на краю отвесного утеса, размахивая руками, как ветряная мельница, чтобы не сверзиться в пенящиеся внизу волны. Это движение заставило его вспомнить о ране в плече, что было довольно больно. Даже в момент боли и стресса он заметил, что волны здесь не так приветливы, как буруны в Малибу, которые просто созданы для серфинга. По правде сказать, это были вообще не буруны, а скорее валы. И никто не катился в эти волны с водных горок, приговаривая: «Чувак, это было просто офигенно! Где мой воск для сёрфа?».

Также Тони обратил внимание, что когда его перчатка повисла в воздухе, протянутая в пустоту, она на секунду мигнула зеленым светом. Он понял, где заканчивается сеть глушителя, накинутая Мандарином, и смог отправить сигнал о помощи.

Старк выпрямился, оттолкнувшись от края с помощью антигравитационного мотора, и повернулся к своим преследователям.

«Ну что, доблестная кавалерия! — подумал он. — Нападайте уже».

Двое преследователей, появившихся перед ним, стояли буквально в трех метрах, выказывая ему чуть больше уважения, чем утром. Вероятнее всего, потому, что его рука была одета в явно активизированную перчатку Железного Человека.

«Всего двое, — подумал Тони. — Я мог бы их победить».

Но он не мог быть в этом полностью уверен. У Мандарина могло быть несколько десятков приспешников.

Вихрь Жук пряталась за решеткой своего квадроцикла, и его двигатель ревел так, как будто эта красотка собиралась своей огромной машиной, точнее, ее передними колесами, спихнуть Старка со скалы. Что она, вне всякого сомнения, осуществила бы, будь у нее настроение.

Левек восседал на камне на корточках, и казалось, будто он сам вырублен из камня. Возможно, эта поза была связана с тем, что он довольно долго пробыл на вершине дерева. Ему явно было что сказать Тони, и Старк знал, что наемник бросится в атаку, как только прозвучит приказ.

Также через кустарник к нему, трясясь от ярости, приближался тот, кто будет отдавать эти приказы: сам великий Мандарин. На лице его застыло выражение, резко исказившее его обычно невозмутимые черты — своим взглядом он мог бы парализовать корову.

— Мэнди, — произнес Тони, — ты, кажется, напряжен. Надо тебе на массаж, дружище.

Мандарин взвесил в руке меч, который уже был готов напиться кровью миллиардера.

— Хватит, Старк. Заканчивайте дурака валять.

Тони помотал головой.

— Нет, заканчивать я не собираюсь. А вот тебе сегодня больше уже не вернуть уважение своей банды.

Мандарину не удалось скрыть досаду.

— Это вас не касается. Мы с командой сами разберемся со своими внутренними проблемами. А из того, что вас может волновать, есть два выхода: первый — достойно встретить неизбежное и согласиться на обезглавливание, или же оказать сопротивление, и тогда мы вас застрелим, а потом обезглавим бездыханное тело. Не идеальный выбор, конечно, но лучше, чем ничего.

Ни одна из альтернатив Тони, по правде сказать, не улыбалась. В конце концов, обе они заканчивались для него одинаково: он оказывался мертвым и отделенным от своей головы — той самой головы, которая была ответственна за подавляющее большинство его самых лучших идей.

— Есть еще два выхода, Мэнди.

Мандарин вздохнул так, как будто он устал вздыхать.

— Один из них — сопротивление, так? Только вот Фрэдди застрелит вас раньше, чем вы успеете поднять свою перчатку. А второй… — Мандарин замялся. — Какой же второй, мистер Старк?

Тони засмеялся с таким видом, будто не мог поверить, что сейчас сделает то, что сделает.

— Второй выход? Так вот же он!

И он сделал шаг назад прямиком с обрыва утеса так уверенно, будто ступал на эскалатор в торговом центре.