Железный человек - Моё путешествие сквозь Рай и Ад вместе с Блэк Саббат

7. Карьера подвисла на тонкой струне

С тех пор, как произошел несчастный случай, мне пришлось всё заново переосмыслить, от напальчников до непосредственной игры на гитаре. Я был не в состоянии взять любую попавшуюся гитару и играть на ней; на ней должны стоять специфические струны, и струны должны быть подходящей толщины. Все эти проблемы стоят передо мной с первого же дня. Хуже того, в то время не было компаний, производящих струны меньшего диаметра. Не было и компаний, которые могли бы усовершенствовать гитару, так что приходилось всё делать самому.

Тогда я еще играл на Fender Stratocaster. Я разбирал его бесчисленное множество раз в попытках сделать более удобным, стачивая порожки, подгоняя толщину струн. В отличие от обычных людей, у которых все в порядке с кончиками пальцев, я почти не чувствую, как сильно надавливаю на струну, поэтому я склонен пережимать, так как в противном случае струна будет дребезжать. И мне нужны струны потоньше, так как подтягивать толстые струны для меня тяжеловато.

Самые тонкие струны, которые тогда выпускались были одиннадцать или двенадцать. Они были очень жесткие; в соответствии с модным тогда гитарным самоучителем Берта Уидона (Bert Weedon) “Play In A Day”. Который был у каждого. Производили лишь один набор струн, стандартного диаметра. Мне первому пришла в голову идея утончить струны, просто потому, что мне нужно было найти способ сделать игру на гитаре более удобной для меня. Жесткие струны просто раздирали кожу на накладках, у меня не было сил подтягивать эти струны, это было больно. Продавцы в магазинах говорили: “Тебе не достать более тонких. Эти - все, что есть.”

И я спросил: “А есть хоть какие-то струны, которые тоньше этих?”

“Нет, разве что от банджо.”

“Давайте тогда их.”

Две самые тонкие струны от банджо я использовал как Си и верхнюю Ми на гитаре, что позволяло заменить и остальные струны, переместив их ниже, и сделать их менее жесткими. Двигаясь таким путем, я избавился от толстой струны Ми, заменив ее струной Ля. И все у меня срослось. Из-за своей нужды я изобрел более тонкие струны, комбинируя струны от гитары и банджо.

Это был путь проб и ошибок в плане настройки, потому что когда ты опускаешь струну Ля до Ми, она запросто начинает дребезжать на разных ладах. Настройка стала целым искусством, и тем ещё искусством стало ещё играть на этом.

Позже, когда у нас уже вышел первый альбом, и дела у группы шли хорошо, я ходил по компаниям, производящим струны, пытаясь подвигнуть их на выпуск струн уменьшенных диаметров. Мышление их было невероятно консервативным: “О, вы не можете этого сделать. Это никогда не сработает. Они никогда не будут правильно сочетаться гармонически.”

Я говорил: “Чушь! Будут! Мне ли этого не знать, я ведь пользуюсь такими!”

На это они отвечали: “Никто никогда не захочет их покупать! С чего бы им это захотеть?”

Все они так единогласно твердили об этом, что даже я начал сомневаться: может и не захотят, может, это только я хочу такие, чтобы иметь возможность делать подтяжки. В конце концов в Уэльской компании Picato мне ответили: “Хорошо, мы даем зеленый свет.”

Был 1970-й год, может 1971-й.

Первый комплект тонких струн они изготовили для меня. Струны делали свое дело, они отлично получились, и я много лет их использовал. Конечно же, все остальные компании подхватили моду, гитаристы по всему миру начали использовать их, и струны уменьшенного диаметра стали популярными. Но до сего дня есть люди, которые говорят: «Ты не получишь так жирный звук.»

Мне даже случалось работать с продюсерами, которые говорили, что я должен поставить струны потолще, чтобы получить объемный звук.

На это у меня был один ответ: «Никогда не пользовался толстыми струнами, но у меня был объемный звук.»