Железный человек - Моё путешествие сквозь Рай и Ад вместе с Блэк Саббат

89. Не праворукий человек

Мне всегда очень не везло с правой рукой. Сначала мне обрубило кончики пальцев на ней, и это было лишь начало целой серии неприятностей, случившихся c ней. В 1995-м ладонь моей правой руки прооперировали в области канала запястья. А когда мы выступали на Ozzfest в 2005-м году, моя рука начало сильно болеть. Мне кололи кортизон, но эффект был недолгим. Я удивлялся: чёрт возьми, да что ж это такое? После рентгена мне сообщили: "У вас надорвано три сухожилия в правом плече. Три связки."

Меня подлатали, и всё было отлично примерно три года. Я был в Нью-Йорке, вечером у нас намечалось выступления и я делал кое-какие упражнения с весом. Предполагается, что вы занимаетесь, чтобы укрепить свои руки, но я, возможно, немного переборщил и услышал этот звук, как будто рвётся эластичный ремень. Порвалась еще одна связка в том же плече. Рука у меня тряслась, я был не в силах её контролировать и подумал: о, нет, опять это плечо накрылось!

Мне сделали укол кортизона и дали таблетки болеутоляющего, чтобы я смог выйти на сцену и отыграть вечерний концерт, но болело адски. К счастью, это был последний концерт тура. Я прошёл обследование в Англии и хирург сказал: "Честно говоря, состояние такое же, как и в прошлый раз. Связки сильно износились, и нам повезло, что мы тогда смогли срастить их, но я не думаю, что это удастся снова. Не получится. Сухожилие слишком короткое, чтобы срастить его."

Может быть, какой-нибудь специалист топ-уровня и смог бы починить мне его, но я просто оставил всё, как есть. Беспокоит оно меня только, если я поднимаю что-то выше головы. Если я в самолёте чемодан укладываю на верхнюю полку, к примеру, вот тогда я ощущаю дискомфорт.

Ко всему прочему, мою правую руку и предплечье сильно покусали ротвейлеры. В первый раз, когда это случилось, у меня было четыре ротвейлера. Лет за пять до того у них появилось десять щенят, и я отдал одного из них своему другу. Когда он проходил через процедуру развода, то попросил меня: "Ты не можешь присмотреть за моей псинкой какое-то время."

Мы привезли собаку, самку, домой, но мои собаки не приняли её. Они начали нападать на неё, и довольно свирепо. Мне пришлось оттаскивать одного из моих псов прочь от неё. Ошейник просто выскользнул из моей руки, и он бросился на на чужачку снова.

Провалиться мне в ад!

Я никак не мог оттащить его, а он просто разрывал её, поэтому я схватил одно своё длинное пальто и прыгнул на самку сверху, накрыв её им. Мой пёс угомонился и Марии удалось завести его в дом, а самка тем временем находилась в шоке, и пока я держал её накрытой, вывернулась и зашлась "гав-гав-гав": в мгновение ока она покусала мне два пальца, внешнюю сторону руки и большой палец тоже. Очевидно, что она просто не понимала, что происходит, она была в полном шоке от того, что на неё накинулась моя собака.

Я подумал: вот, блядь! Кровь хлестала во все стороны, и Мария орала на меня: "Не надо было лезть, не надо так рисковать!"

Я просто ответил: "Быстрее, позови кого-нибудь перевязать мне руку!"

Мы оба кричали друг на друга, что было донельзя глупо. Мне пришлось ехать в чёртову больницу, снова к хирургам, где меня осмотрели, сделали инъекции от бешенства. Они перевязали раны, но зашить не смогли, как они мне сказали, укусы зашивать нельзя. Поэтому оставили так, только обработали и наложили повязки, вот и всё.

Адский ад!

В другой раз мне опять покусали эту же руку. Мария помогала понемногу организации RSPCA (The Royal Society for the Prevention of Cruelty to Animals, Королевское Общество Предотвращения Жестокого Обращения с Животными), подыскивая животным дом. В одной из частей дома у нас была большая огороженная площадка для собак, и Мария принесла и поместила туда собаку, до тех пор, пока мы не подыщем ей нового хозяина. Это был красавец ротвейлер, с которым плохо обращались. Мария наказала мне: "Не приближайся к этому псу. Не трогай его какое-то время."

Конечно же, я пропустил это мимо ушей.

"Ага, ладно."

Я пошёл к собаке: "Привет-здоров..."

Я приблизился, чтобы погладить пса, а он "рррав", цапнул меня за руку. Потом он посмотрел меня... и снова укусил почти в то же самое место.

Млять!

Они быстрые как черти! Псина схватила меня за руку, и это было лишь предупреждение. Если бы ему взбрело в голову, он бы оторвал её нафиг. Но он был перепугал и не знал, что я за тип. Это моя вина. Мне не надо было перегибаться через ограждение. Так нельзя делать. К тому же, он, возможно, учуял на мне запах моих собак.

Рука онемела, так что я опять оказался у хирурга, у того же самого врача. Он, должно быть, подумал: какого чёрта там у него происходит? И снова, зашивать было нельзя. На носу было турне, и я кусал локти: вот же, Господи Боже, всегда так. Рука беспокоила меня добрых несколько недель, но в итоге зажила.

Мария прошлась на мой счёт: "Долбанный придурок, какого чёрта ты наделал? Я же просила тебя не лезть."

Но я ещё раз попёрся повидаться с псом на следующий день, просто чтобы встретить проблему лицом к лицу. Нельзя вечно бояться. В первый раз я немного перестарался, так что теперь я намеревался представиться должным образом. Я открыл загон и зашёл туда с парой печенюшек. Он стоял и рассматривал меня, а я думал: только не набрасывайся на меня снова. Но всё обошлось, после этого у нас с ним отношения хорошие были. Он пробыл у нас около недели, пока мы нашли ему новый дом.

Где пёс, вполне возможно, загрыз нового хозяина.

Худшее, что случилось с моей рукой - разрушение хряща на суставе большого пальца. Меня уже пару лет беспокоил этот сустав. Мне кололи стероиды, но они просто втыкали иглу где-то в том районе, и как-то раз попали не в ту точку, куда нужно было. Наконец я услышал про одно место в Бирмингеме, которое называлось Клиникой Сустава (The Joint Clinic). Доктор Анна Мун (Anna Moon) была специалистом по рукам. Она делала мне инъекции под рентгеном, так что она могла точно видеть, куда входит игла, что было потрясающе. Сначала были стероиды, а потом я попробовал кое-что новое, вроде геля, который применяют для коленных суставов. Выглядит как клей, и мне сделали три укола в течении недельного курса. В основном это буферный материал, как искусственный хрящ между суставами, предохраняющий кости от трения друг об друга. Стало лучше, но функционировало всё не так, как нужно. Моя рука опухала от игры, и приходилось постоянно прикладывать лёд, использовать жаропонижающие средства и обезболивающие.

У Эдди Ван Халлена тоже были проблемы с рукой, и он съездил к одному доктору в Германии, Петеру Велингу (Dr Peter Wehling) из Дюссельдорфа, занимавшемуся лечением с использованием стволовых клеток. Это единственное место, где применяют такое лечение. Эдди сказал, что ему оно действительно помогло, поэтому я отправился на прием к этому чуваку. Четыре часа я провел под разного рода рентгенами. Они проверяют тебя полностью, так как должны быть твёрдо уверены, что у тебя нет никаких иных проблем. Рентген показал белую отметину в моём суставе, и доктор мне заявил: "Не думаю, что мы сможем провести это лечение. Если это то, что мы предполагаем, то шесть месяцев Вам придётся провести на антибиотиках."

Я подумал: Господи Боже, и спросил: "И как Вы думаете, что это?"

"Мы полагаем, это жидкость в суставе."

Они обследовали меня ещё раз и определили, что в моём суставе была дырка, один из докторов, делавших мне инъекции, вколол стероиды прямо в кость. Вот почему у меня пухла рука. И мне сказали: "Судя по тому, что мы выяснили, процедуру можно проводить."

У меня взяли кровь из руки, отослали в лабораторию той же ночью и вырастили из неё новый хрящ. Потом, спустя день или два, мне имплантировали получившуюся субстанцию в нужном количестве. Доктор примерно три раза менял свои хирургические перчатки в течение пяти минут, которые заняли инъекции: вот так там относятся к гигиене. Я должен был задержаться в клинике на неделю. Утром идёшь, тебе делают уколы, и ты возвращаешься в отель. У меня взяли в несколько заходов довольно много крови на случай, если мне понадобится дозаправка, так и было. Они вырастили клетки, я ходил к ним ежедневно в течение недели, и разница была поразительная. Это реально, на самом деле помогло. С тех пор я больше не ощущаю болей.

Я вернулся к доктору Велингу опять парой месяцев спустя, так как вышел из строя ещё один сустав, на левой руке, когда я играл. Всё моё тело отсканировали, чтобы убедиться, что нет проблем где-либо ещё. Оказалось, что были небольшие в районе основания спины и в верхнем участке шеи, между позвонками, но всё лишь простой износ в пределах нормы.

Все гитаристы, такие как Джимми Пейдж и Пит Таунсенд, любившие прыгать вверх-вниз и кататься по полу на коленях. Годы спустя вы начинаете ощущать последствия. Так же и футболисты, у которых проблемы с суставами вызваны перегрузками. Я просто таскался с гитарой сорок лет, это прикольно играть на гитаре, но всё это незаметное изнашивание и смещение веса на одну ногу привело меня к проблемам со спиной. Доктор Велинг сделал мне инъекции и в спину, уже через четыре дня я избавился от этих проблем. Все болевые ощущения ушли. Это круто.

Последний раз, когда я виделся с ним, он сказал: "Сейчас уже всё должно было нарасти."

Они даже рентгеном не посмотрели, чтобы убедиться, он просто знал, что все в порядке. Он попросил держать его в курсе, как обстоят дела. В некоторых местах болит немного временами, но даже близко не так ужасно, как раньше. Когда я немного разыграюсь, я забываю обо всём этом. С тех пор, как я прошёл это лечение, основанное на стволовых клетках. Больше нет необходимости в болеутоляющих. Превосходно.

Пока что-нибудь ещё не навернётся...