Женское детективное агентство №1

Дом мма Рамотсве на Зебра-драйв

Дом был построен в 1968 году. Двор просторный, обсаженный тенистыми деревьями и кустарником. Еще здесь пышно росла бугенвиллея, посаженная предыдущими хозяевами, но мма Рамотсве собиралась часть вырезать — хотела посадить тыквы.

В доме имелась веранда, мма Рамотсве обожала сидеть здесь поутру и вечерами, пока не налетят москиты. Он расширила веранду, натянув навес, в тени которого росли бегонии. Это был островок зелени на бурой, выжженной солнцем земле.

Сразу за верандой находилась гостиная, самая большая комната в доме. На каминной полке мма Рамотсве расставила фарфор: чашку с портретом Елизаветы II и тарелку с изображением сэра Серетсе Кхамы, президента. Он улыбался ей с тарелки и словно благословлял ее. И королева тоже улыбалась, потому что знала и любила Ботсвану.

Но самой главной ценностью в доме была фотография папы, сделанная в канун его шестидесятилетия. На ней он выглядел таким счастливым, хотя к тому времени его уже мучили нестерпимые боли. Мма Рамотсве, как человек трезвомыслящий, жила сегодняшним днем, но одна мечта у нее была — чтобы папа вошел в ее дом и сказал: «Прешес, доченька моя! Ты молодец! Я горжусь тобой!» Она редко позволяла себе об этом мечтать, потому что всегда от этого плакала.

Кухня была яркая и уютная. Цементный пол, крашенный алой краской, тщательно мыла Роза, помощница по хозяйству. Она убиралась у мма Рамотсве и еще вязала для одного кооператива, на эти деньги она и растила четверых детей.

Счастье? Мма Рамотсве была вполне счастлива. У нее было детективное агентство, собственный дом на Зебра-драйв. Когда она была замужем за Ноте Мокоти, она все время ощущала глубокое, всепоглощающее несчастье, которое, как страшный черный пес, ходило за ней по пятам. Теперь такого не было.

Овиду Рамотсве Ноте не понравился, о чем он ей так прямо и сказал. А она в ответ разрыдалась и сказала, что Ноте сделает ее счастливой.

— Не сделает, — сказал Овид. — Он думает только о себе.

Она выбежала из комнаты, а он окликнул ее, и в его крике было столько тоски и боли. Ах, если б только можно было изменить прошлое…

— Если бы можно было вернуться в прошлое… — сказал мистер Дж. Л. Б. Матекони, наливая мма Рамотсве чаю. — Я часто об этом думаю. Если бы могли вернуться в прошлое, зная то, что мы знаем сейчас! Я бы прожил жизнь совсем иначе!

Мма Рамотсве сидела в конторе «Тлоквенг моторс» — пришла навестить друга. Мистер Дж. Л. Б. Матекони продолжал развивать тему.

— Я совершил тысячу ошибок, — признался он.

Надо же, а ей казалось, что в его жизни все довольно гладко. Он работал помощником механика, скопил денег, купил собственную мастерскую. Построил дом, женился (жена, к сожалению, умерла), стал председателем местного отделения Демократической партии Ботсваны. И даже был знаком с несколькими министрами (шапочно).

— По-моему, ты не совершал никаких ошибок, — сказала она. — Не то что я.

Дж. Л. Б. Матекони удивленно посмотрел на нее.

— Даже представить не могу, чтобы ты ошибалась, — сказал он. — Ты же очень умная.

— Я вышла замуж за Ноте, — сказала она.

— Да, — согласился он. — Это была серьезная ошибка.

Оба помолчали.

— Я бы хотел, чтобы ты стала моей женой, — сказал он, встав. — Это не будет ошибкой.

Мма Рамотсве не вздрогнула, не выронила чашку. Она просто посмотрела на своего старинного друга и улыбнулась.

— Ты хороший, добрый человек, — сказала она. — Но я больше не выйду замуж. Никогда. Я счастлива и без этого. У меня есть агентство, есть дом. Я живу полной жизнью.

Мистер Дж. Л. Б. Матекони сел. Вид у него был расстроенный, и мма Рамотсве дотронулась до его плеча.

— Мне искренне жаль, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты знал: если бы я когда и вышла замуж, я бы выбрала тебя.

Мистер Дж. Л. Б. Матекони взял у нее кружку и налил еще чаю. Он молчал. Все силы, какие у него были, он истратил на признание в любви, и у него больше не осталось слов.