Жестокая клятва

19

ИЗАБЕЛЛА

— Если ты не готова, ты можешь сказать мне, — говорит Найл, усаживая меня рядом с кроватью, беря мое лицо в свои руки и снова целуя. — Если ты не уверена, после…

— Доктор сказал, что все в порядке. — Я приподнимаюсь на цыпочки и тоже целую его снова. — Я готова. Я скучала по тебе каждый день, пока была в больнице. И особенно после… — Я снова целую его, выгибаясь навстречу, желая большего. — После того, что ты только что сказал, я хочу тебя больше, чем когда-либо.

— Я люблю тебя. — Пальцы Найла зарываются в мои волосы, каждое слово сопровождается поцелуем. — Я так сильно люблю тебя, Изабелла…

— Я тоже тебя люблю. — У меня кружится голова, меня переполняют американские горки эмоций, через которые я прошла после выписки из больницы. — Я не думала…

— Я знаю. — Руки Найла заняты развязыванием завязок моего платья с запахом, лихорадочно стаскивая ткань с моих плеч. — Я продолжал говорить себе, что не чувствую этого. Теперь моя очередь сказать тебе, как я сожалею…

— Тсс… — Я прижимаюсь своими губами к его губам, просовывая руки под его рубашку. — В этом нет необходимости.

— Есть. Я думал, что буду держаться подальше, но я не могу держаться подальше от тебя, Изабелла. И никогда не мог. — Он снова целует меня, жадно, его руки запутались в моих волосах и прижимают мой рот к своему. — Я больше никогда этого не сделаю.

В итоге мы оказываемся на кровати, одни руки и рты, наша одежда исчезла и забыта на полу. Долгое время мы лежали, блуждая руками по телам друг друга, заново изучая каждую линию, пока Найл целовал меня, горячими голодными поцелуями и долгими медленными, прижимаясь ко мне, пока его член пульсировал у моего живота. Он долго сопротивляется желанию скользнуть в меня, как будто хочет, чтобы это продолжалось как можно дольше, и я чувствую то же самое. Это похоже на что-то новое, нечто грандиозное, новое начало, к которому никто из нас не был готов. Я почти потеряла надежду, но в конце концов оказывается, что Ана и Макс все-таки были правы.

Со временем и терпением мы снова нашли друг друга.

Трудно поверить, даже лежа на мягкой стеганой кровати, что это происходит на самом деле. Это похоже на лихорадочный сон, который мог присниться мне в больнице, когда руки Найла ласкают меня с благоговением, которое, как я надеялась, я смогу почувствовать снова. Я целую его до тех пор, пока ни один из нас не может больше этого выносить, моя рука скользит между нами, поглаживая его толстый член, в то время как его рука движется между моих бедер, нащупывая мой клитор в быстром, устойчивом ритме, который, он знает, мне нравится.

Мы остаемся вот так, прижатые друг к другу, моя нога перекинута через его ногу, когда мы целуемся и прикасаемся друг к другу, больше никуда не торопясь. Каждый раз до этого мне казалось, что мы на исходе, как будто нам нужно было схватить друг друга как можно больше, прежде чем все закончится. Но теперь я вижу, как перед нами простираются годы, годы, принадлежащие нам и никому другому, все страхи, которые у меня когда-либо были, уходят вдаль и превращаются в пыль.

Я теряю счет тому, сколько раз мы целуемся, как долго мы прикасаемся друг к другу, пока мое тело не напрягается под постоянной лаской пальцев Найла, и я сильно выгибаюсь навстречу ему, содрогаясь, когда медленный, томный оргазм охватывает меня, удовольствие пронизывает меня до костей.

Затем он перекатывает меня на спину, прокладывая свой путь вниз по моему телу поцелуями и ласками, проводя руками по моей талии, бедрам и ляжкам, когда разводит их в стороны, устраиваясь между ними и поглаживая языком мою чувствительную, все еще пульсирующую киску, заставляя меня вскрикивать. Мои ноги широко раздвинуты, мое тело выгибается рывком, и он удерживает меня там, его язык проникает внутрь меня, когда я сжимаюсь и снова стону, покачиваясь навстречу его голодному рту.

— Боже, ты на вкус как рай, девочка, — рычит Найл в мою намокшую плоть, его язык скользит вверх, а пальцы скользят внутри меня. Я сжимаю одеяло, извиваясь под приятным натиском его языка, чувствуя, что это сводит меня с ума. Я задыхаюсь и вскрикиваю снова и снова, когда он вводит свои пальцы, изгибая их, а его язык и губы находят мой клитор, втягивая его в рот, пока я извиваюсь напротив него. Это так чертовски приятно, и я опускаю руку, запуская пальцы в его волосы, пока он лижет и сосет, приближаясь ко второму оргазму, который заставляет меня стонать его имя, звук поднимается до пронзительного визга, когда он засовывает пальцы глубоко в меня, все еще посасывая мой клитор. — Ты сводишь меня с ума тем, как сильно я хочу тебя, — бормочет Найл, двигаясь вверх по моему телу губами, блестящими от моего возбуждения. — Каждую секунду каждого дня, девочка. Никто и никогда не сводил меня с ума так как ты. Никто.

Он целует меня, я ощущаю на губах привкус своего желания, и мне все равно. Я зарываюсь руками в его волосы, когда он двигается между моих бедер, прижимая его к себе, и он углубляет поцелуй, головка его члена прижимается к моим складочкам, когда он раздвигает мои бедра шире и толкается.

— О боже, Найл… — стону я, когда он заполняет меня одним сильным движением, погружаясь по самую рукоятку, когда я сильно выгибаюсь навстречу ему, мои груди прижимаются к его груди. Я двигаюсь вместе с ним, встречая каждый его толчок, наша кожа горячая и скользкая. Он переплетает свои пальцы с моими, поднимает мои руки над головой и входит в меня, постанывая от удовольствия, когда мы встречаемся друг с другом снова и снова. — Не останавливайся, — умоляю я, глядя на него широко раскрытыми глазами, удовольствие пронизывает дрожью каждый мой нерв. — Никогда не останавливайся.

— Не волнуйся, девочка, — рычит он, прежде чем снова поцеловать меня. — Я не буду.

Кажется, что так продолжается довольно долго, горячо и медленно, но все равно почему-то более страстно, чем все, что мы делали раньше. Я наслаждаюсь каждым мгновением, когда его твердое, мускулистое тело прижимается к моему, его руки сжимают мои, я чувствую себя в полной безопасности от того, что у нас есть в первый раз. Я больше не боюсь потерять его, и это позволяет мне полностью расслабиться, полностью отдаваясь удовольствию от его тела, прижатого ко мне, наполняющего меня, внутри меня, так, как я не чувствовала со времен наших первых ночей вместе.

— Я собираюсь кончить… — я выдыхаю эти слова, чувствуя, как каждый дюйм моего тела медленно сжимается, по коже пробегает рябь, и я знаю, что очень близка к тому, чтобы сорваться с края.

— Да, кончи для меня, девочка, — стонет Найл в мои губы. — Пойдем со мной, любовь моя…

Что-то в этом ласковом обращении, словах, которые он никогда раньше не произносил, и особенно не таких, как эти, в одно мгновение обрывает последнюю нить, удерживающую меня. Я обхватываю его руками, обхватываю ногами его бедра, вскрикивая от удовольствия, когда он жестко входит в меня, и я содрогаюсь в конвульсиях вокруг него, чувствуя, как его горячая сперма заливает меня потоками, которые только усиливают блаженные ощущения, захлестывающие меня. Я держусь за него, а он за меня, и мы отрываемся друг от друга, прижавшись так крепко друг к другу, что кажется, будто мы погружаемся в кожу друг друга.

Когда мы рушимся на кровать рядом друг с другом, тяжело дыша и пытаясь отдышаться, Найл все еще держит мою руку переплетенной с его. Он поднимает мою левую руку к свету, льющемуся из окна спальни, видит, как там сверкает бриллиант, и поворачивается ко мне с волчьей ухмылкой.

— Застал тебя врасплох, да, девочка?

— Так и есть. — Я переворачиваюсь на бок, лицом к нему, протягиваю руку, чтобы запустить пальцы в его густые темные волосы. — Ты уверен, что это то, чего ты хочешь? Навсегда?

— Всегда и навеки, девочка. — Найл снова притягивает меня к себе, его влажный размягчающийся член прижимается к моему бедру, когда он целует меня. — Ты делала меня другим человеком, шаг за шагом, с того дня, как я встретил тебя, Изабелла. Сначала это напугало меня. Я всегда был так уверен в том, кто я есть, в своем месте в этом мире. Я решил, что для меня это будет определенный способ. Даже раньше, с ней… — он делает паузу, как будто хочет убедиться, что не произнесет ее имени, не вслух здесь, в нашей постели, где мы впервые занимались любовью в этом доме. — Я предлагал ей все от отчаяния, чтобы удержать ее, а не потому, что это то, чего я действительно хотел от нее. Брак, дети, более размеренная жизнь, ничего из этого тогда не было в моем будущем. Я не хотел этого, но я был готов сделать это в любом случае, если это удержит ее. Но с тобой…

Он подносит мою левую руку к своим губам, слегка целуя ее.

— С тобой, девочка, я так сильно пытался убежать от этого, но это все равно настигло меня. И я должен был, наконец, признать, что независимо от того, сколько я пытался возложить вину или отрицать это, в том, что все это произошло, не было твоей вины. Мы были вдвоем, с самого начала, и я был как мотылек, летящий на пламя. — Найл придвигается ближе, целуя мои губы. — Я бы с радостью сгорел в тебе навсегда, девочка.

Мы снова долго так целуемся, медленно и горячо, двигаясь вместе, как будто не в силах прекратить соприкосновение.

— Этот дом, — говорит Найл, на мгновение прерывая поцелуй, чтобы перевести дыхание. — Я приготовил его для тебя, но ты можешь сделать ремонт на свой вкус, если захочешь. Теперь это и твой дом, и я хочу, чтобы ты полюбила его. Здесь вся старая мебель тех времен, когда я здесь рос, все это можно заменить.

— Мне она нравится, — твердо говорю я ему, выгибаясь дугой и снова целуя его. — Мне нравится все в этом доме, и я люблю тебя.

Руки Найла обхватывают мое лицо, его язык проникает в мой рот, горячий и нежный.

— Изабелла, — он стонет мое имя, и я чувствую, как его член снова твердеет у моего бедра, толкаясь у меня между ног, когда он напрягается, становясь твердым от нового желания. — Нам нужно быть осторожными. Мы не должны снова… не так скоро…

Я стону, дразня его, толкая его на спину.

— Если ты собираешься быть со мной таким нежным, — игриво говорю я ему, скользя руками вверх по его бедрам, нависая над ним, — тогда я собираюсь свести тебя с ума этим.

Его член теперь твердый, как скала, прижат к животу, и я обхватываю его рукой, слегка поглаживая. Найл издает стон сквозь стиснутые зубы, его руки сжимаются в кулаки рядом с ним, когда я глажу его член, и я знаю, что он уже перестал спорить со мной. Я наклоняюсь вперед, чтобы дотянуться до него своим ртом, двигаясь между его ног.

— Я хочу попробовать тебя снова, — бормочу я, наслаждаясь похотливым выражением его лица, когда его голубые глаза пристально смотрят на меня сверху вниз, пронзая его точеное, заросшее щетиной лицо. — Я хочу попробовать себя на тебе.

— О боже, девочка… — стонет Найл. — Ты точно знаешь, что сказать мужчине.

Я провожу языком по всей длине его члена, одновременно лаская одной рукой сильные мышцы его бедра, дразня набухшие вены, прокладывая дорожку к головке его члена, из которой уже вытекла предварительная сперма для меня. Он вспыхивает, когда я провожу по нему языком, наслаждаясь вкусом его и нас, все еще смешанных на его члене. Я сжимаю бедра вместе, чувствуя ответную пульсацию возбуждения от его запаха и вкуса, от того, как он заполняет мою руку и рот, когда я обхватываю его губами, беря в рот его кончик.

Я дразню его так на мгновение, когда он издает рычащий звук глубоко в горле, толкаясь немного глубже разочарованным рывком бедер. Я обвожу языком головку, проводя им по мягкой плоти под ней, чувствуя, как по телу пробегают толчки желания, моя киска намокает, когда я посасываю головку его члена, пока не вижу, что он дрожит от усилий не вонзиться глубоко в мой рот. Я всегда была жадна до его вкуса, и сейчас не исключение. Найл толкает свой член глубже, когда я открываю рот для большего, и я стону от шипения удовольствия, которое он издает, потирая языком вокруг него, когда он выгибается, желая войти глубже.

Я чувствую, что он немного теряет контроль, не в состоянии быть таким осторожным, и это возбуждает меня еще больше. Я поглаживаю основание его члена короткими движениями, приурочивая это к своему сосанию, не давая ему войти так глубоко, как он хочет, наслаждаясь тем, что мучаю его больше, чем немного. Я слышу рычание Найла и, подняв глаза, вижу выражение блаженного разочарования на его лице.

— Я, блядь, люблю и ненавижу все это одновременно, — стонет он. — Я хочу, чтобы ты продолжала это делать, девочка, и в то же время я хочу трахать твой ротик, пока не кончу так сильно, что в моих яйцах не останется ни капли, да?

Я ухмыляюсь вокруг его члена, растягивая губы, когда беру его больше, и пальцы Найла запускают пальцы в мои волосы, когда он стонет от удовлетворения.

— Да, это верно, возьми как можно больше моего члена, девочка. Возьми его поглубже-о, черт…

Еще дюйм, и еще, и я чувствую, как он скользит по моему горлу. Кончик трется о меня там, заставляя мое горло сжиматься вокруг него, туго, как моя киска, когда я провожу языком по его стволу. Я чувствую, как его бедра начинают дергаться, когда он теряет часть контроля, его рука сжимает мои волосы. Я научилась лучше не царапать его зубами, и я качаю головой, имитируя неглубокие толчки, когда он трахает меня, когда я сжимаю бедра вместе, сопротивляясь желанию протянуть руку и прикоснуться к себе. Я хочу сосредоточиться на нем, но мое собственное возбуждение достигает пика, по мне пробегает дрожь удовольствия от его реакции на то, что я сосу его член.

Он начинает проникать в мой рот, теперь уже не так нежно, кровать слегка трясется, когда он откидывает голову назад со сдавленным стоном. Я такая влажная, что чувствую, как возбуждение скользит по моим бедрам, и я чувствую, как сжимаюсь, когда Найл трахает мое горло, задыхаясь от его толстой, пульсирующей длины. Я хочу продолжать, но я знаю, что он близко, когда погружается глубже, через мгновение освобождаясь, чтобы дать мне возможность вздохнуть.

— Я так близок к оргазму, девочка, — Он рычит, напрягая каждый мускул. — Возьмешь сперму в рот для меня и проглотишь, как хорошая девочка?

Я беспомощно стону, кивая, когда он снова начинает глубоко проникать в мой рот, чувствуя дикое желание. Я вся горю, жажду его, и я сосу его еще сильнее, желая его спермы. Он снова кормит меня своим членом, засовывая его короткими толчками мне в рот, его контроль на острие ножа.

— Черт, я сейчас кончу, — стонет он, и я чувствую, как он набухает еще больше, тверже, чем когда-либо, вся его соленая, твердая плоть у меня во рту, когда он толкается в мое горло, и я ощущаю первый горячий, густой толчок. — Черт, Изабелла! — Он выкрикивает мое имя, хватая меня за волосы, тяжело дыша, когда его член дергается и извергается в мой рот снова и снова, наполняя его своей спермой. — Такая хорошая девочка, проглоти все это…

Я впитываю каждую каплю, судорожно сглатывая, когда он проникает в мое горло, и хватаю его за бедро, посасывая и глотая, пока он не начинает дергаться и стонать, освобождая свой член от моих губ.

— Слишком много, — смеется он, глядя на меня сверху вниз и приподнимаясь. — Боже, девочка, ты сосешь член лучше всех, кого я когда-либо знал. Я бы женился на тебе только за это.

Он хватает меня за талию, переворачивает на спину и широко раздвигает мои бедра, ныряя между ними без предисловий.

— Я собираюсь заставить тебя кончить так сильно, что ты закричишь, — говорит он мне хриплым похотливым голосом, а затем он прижимается ртом между моих бедер, просовывая язык глубоко в меня, как будто его нисколько не волнует, что он не так давно кончил в меня.

Какое-то время он трахает меня своим языком, короткими, извилистыми движениями, от которых у меня перехватывает дыхание, а затем скользит им вверх к моему клитору. В тот момент, когда его язык скользит по моему ноющему клитору, скользя по всей скользкой влажности, оставшейся после того, как он опустился на меня, я хватаюсь за одеяла и издаю пронзительный стон, когда мой отложенный оргазм обрушивается на меня, сильный и неожиданный.

Найл крепче прижимается ко мне ртом, облизывая и посасывая во время кульминации, пока я извиваюсь и стону под ним, полностью отдаваясь удовольствию. Я была так близко только от его члена у себя во рту, и теперь я дико кончаю, заливая его язык и подбородок, пока он подталкивает меня к этому. Даже когда волны удовольствия спадают, он не останавливается. Он продолжает лизать, потирая языком мой клитор, просовывая два пальца внутрь моей все еще трепещущей киски, пока я терзаюсь о его руку, обезумев от непрекращающегося удовольствия.

— Ты собираешься кончить для меня снова, — бормочет Найл, глядя на меня своими пронзительными глазами, и от этого приказа по мне пробегает дрожь, когда я оседлаю его пальцы и язык, бесстыдно доводя до кульминации, которую я хочу снова и снова.

Я теряю счет тому, сколько раз он доводил меня до оргазма подобным образом. Когда я, наконец, обессилена, он растягивается рядом со мной, баюкая меня в своих объятиях. Мы засыпаем вот так, обнаженные и сплетенные вместе, в постели, которая будет нашей. Я никогда не заменю эту кровать, думаю я про себя, и, возможно, сказала это вслух, потому что Найл хихикает, легонько целуя мои волосы.

— Все, что тебе заблагорассудится, девочка, — шепчет он мне в лоб, притягивая меня ближе, когда я прижимаюсь к нему. — Всегда, любовь моя.