...

«Дорогой Франц!

У нас ужасное несчастье. Я потеряла сына, а ты – старшего брата. Нет больше нашего доброго Генриха! Целый месяц от него не было писем, а вчера пришло уведомление, что Генрих убит под Петербургом. Эта страшная война сломала, исковеркала всю нашу жизнь. Меня пытаются утешить: „Слушайте, по радио сообщили о новой победе. Наша армия захватила еще один город”. А на что мне нужен чужой город? Пусть мне вернут моего Генриха. Теперь только ты остался у меня. И вдруг пошлют тебя занимать еще какой-нибудь город, и ты там тоже можешь погибнуть, как Генрих!.. В нашем Лейпциге появилось много калек. Кто без ног, кто без рук. Когда-то я старалась уберечь тебя от простуды, а теперь думаю: пусть бы у тебя не стало ноги или руки, только бы ты был жив и избавился от этой проклятой войны…»

– Наверное, мать будет рада, что вы попали в плен, теперь ее желание сбудется: вы останетесь живы, – сказал капитан.

– Да, спасибо вам… – Дитцер запнулся.

Люленков уловил, что незаконченная эта фраза произнесена от души.

– Вот вы нас благодарите, а помочь нам не желаете, – продолжал он. – И подумайте: в чем помочь? В том, чтобы остались живы ваши друзья, чтобы скорее кончилась война. Почитайте, что вам советует мать в другом письме. – Люленков подал пленному листок, датированный июлем сорок первого.

Загрузка...