Гимназист

Глава 31

В этот раз обошлось без материального вознаграждения. Князь Долгоруков не вручил мне деньги и не прирезал к имению родителей ни одной десятины земли. Он дал нечто большее. Сказал, что теперь мой должник, и в этот раз без подтекста, имея в виду именно то, что говорил. Это, конечно, не неоплатный долг, что звучало бы куда предпочтительней, но как минимум однажды я смогу рассчитывать на него, и тут уж лучше не продешевить.

Что же до материального поощрения, то оно и без того вышло изрядным. Оружие, снаряжение и лошади, которые обнаружились неподалёку в овраге, всё это в сумме тянуло больше чем на две тысячи рублей. Прорва денег, если что. Я даже понятия не имею, куда мне сейчас столько.

В этой связи решил отдать их на хранение одному еврею ростовщику. Процент за возможность пускать моё серебро в оборот он положил просто нищенский, зато деньги будут в полной сохранности. Правда, получить всю сумму я мог, только заранее сообщив об этом, или с потерей части суммы.

Класть деньги в семейную казну не хотелось категорически. Никаких сомнений, что отец выдал бы мне их по первому требованию, но у него возникли бы вопросы. Врать же мне не хотелось, а правда… Средства мне ведь могли понадобиться и для чего-нибудь сомнительного, а у меня никакого желания расстраивать родных.

— Здравствуйте, Пётр Анисимович.

— Эльвира Анатольевна, — поздоровался я, поднимаясь из-за стола и прикладываясь к её ручке.

Коль скоро оказался в Воронеже, я не смог отказать себе в удовольствии и не посетить полюбившуюся мне кофейню. Перерыва порядка трёх недель более чем достаточно, чтобы соскучиться по местным яствам. Вот и балую себя. Ну и заказал торт для молочного брата, ему в это заведение нельзя, не того поля ягода. Поэтому придётся обойтись гостиничным номером. С квартиры-то мы съехали.

Ну а пока суд да дело, Илья ожидает меня на улице. Я и не думал забывать о том, что перешёл дорогу кому-то весьма влиятельному и мстительному. И хорошо, если вчерашнее нападение его же рук дело, а то ведь ещё одного врага можно сыскать на свою задницу. Поэтому лишняя пара глаз и рук лишними точно не будут. Ещё бы достать амулет и для Дымка.

Я вообще поражаюсь, с чего у князя такой халатный подход к охране дочери. Компаньоны это, конечно, замечательно, но отчего не снабдить их хотя бы однокаратными «Панцирями», лучше двухкаратниками. А то охрана как-то быстро кончилась.

Да и сами одарённые те ещё лопухи, пусть о мёртвых и не принято говорить плохо. Знали ведь, что на княжну идёт охота, так отчего было не вложиться по максимуму в защитные плетения. Лично я именно так и поступил бы. И как-то наплевать, что при подобном подходе на боевые разового лимита недостанет. Живой может ещё что-то придумать, мёртвый уже ничего поделать не сумеет.

— Присядете? — предложил я своей бывшей учительнице.

— Благодарю.

Тут же подошёл половой, и я предложил Эльвире Анатольевне сделать заказ. Она без капли смущения приняла угощение, попросив принести мороженое, кофе и пару заварных пирожных. Ну что сказать, не переживала она по поводу своей фигуры, да и стоило ли при её-то систематических физических нагрузках. Опять же, дар оказывает благотворное влияние. Обладатели избыточного веса среди одарённых мне пока не попадались.

— Я гляжу, Пётр Анисимович, вам спокойно не живётся, — улыбнувшись, произнесла она.

— Вы о происшествии на Московском тракте?

— Не только. Ведь вы как-то оказались там.

— Совершенно случайно. Или у вас имеются основания полагать о моей причастности к покушению на великую княжну?

— Ни в коей мере. Я имела в виду именно то обстоятельство, что привело вас туда. Охота за оборотнем. Помнится, вы говорили, будто вас не интересуют волколаки, и вы не намерены использовать этот путь для роста дара.

— А разве есть другой? — вздёрнул я бровь.

— Если и есть, то он неизвестен. Значит…

— Ничего это не значит, Эльвира Анатольевна. Вы правильно сказали, я охотился на оборотня. Просто когда я уже был готов его пристрелить, произошло нападение на Марию Ивановну. Случись это на каких-то полчаса позже, и я успел бы подобраться к лёжке Ерёмы, чтобы закатать ему пулю в лоб.

— И вот так запросто отказались бы от возможности получить ранг в течение одного месяца? А быть может, и сразу второй?

— Допустим, я перешагну через свои же слова. Что мне это даст? Ничего. Зато при наличии должной защиты, а она у меня есть, я со своим оружием способен в одиночку положить двух шестиранговых одарённых. Как вы считаете, при таких раскладах есть смысл мне поступаться своими принципами ради получения начального и заведомо слабого ранга?

— Кстати, ваши пули. Как вы это сделали?

— Всё просто и в то же время сложно. О массовом их производстве не может быть и речи. Для личного использования придётся обзавестись специальным токарным станком и отличным токарем, способным на ювелирную точность. Да и процесс изготовления стреловидной пули кропотливый, сложный и требует не меньшей точности. Малейший перекос или зазор, и пуля полетит куда угодно, но только не в цель. Хотя и сохранит при этом убойность.

— И всё же вы не могли бы поделиться со мной секретом?

— Нет.

— Почему?

— А почему я должен это делать, Эльвира Анатольевна?

— Хм. Действительно.

— Зато я могу посоветовать использовать для фузей пулю с хвостовиком. Мощность выстрела ничуть не уступит стреловидной пуле, хотя прицельная дальность, конечно, будет значительно меньше.

— Но и эта пуля потребует соблюдения единого калибра, — дополнила она меня.

— Есть такое дело, но не со столь минимальными допусками.

— Итак, вы просто хотели убить оборотня, — вернулась она в прежнее русло разговора. — Но зачем вам это понадобилось? Поговаривают, что вы выслеживали его целых десять суток.

— Так и есть. А насчёт почему. Я хотел, чтобы эта мразота подох в человеческом облике и, желательно, перед смертью осознал, что убиваю я его за изведённую им семью.

Ну вот так оно у меня теперь. Быть может, оттого, что я прожил свою жизнь, отвергая семейные узы и родственные связи. Попав же в этот слой, оказался по другую сторону и теперь за родных готов стереть в труху хоть весь белый свет. И тут вдруг нашёлся тот, кто сам же перебил своих близких из-за собственного малодушия.

Говорят, что самые ярые фанатики получаются из противников. Потому что они приходят к этому выбору осознанно через разочарование, метания и муки. Хм. Получается, я теперь семьянин-фанатик. Надеюсь, что всё же только фанат. Есть разница, знаете ли.

Мы поговорили с Рябовой ещё какое-то время, пока она доедала своё мороженое и пила кофе. После чего простились, и Эльвира Анатольевна ушла. Я же остался дожидаться, когда приготовят заказанный торт. Вначале планировал наскоро перекусить сладеньким и, пока торт готовится, отправиться на прогулку с Ильёй. Но случилась эта нечаянная встреча, а теперь и смысла уходить никакого.

— Здравствуй, Пётр. — Мария без приглашения опустилась напротив меня.

— Здравствуйте, ваше высочество. — Я поднялся со стула и приложился к её ручке.

— Вижу, весело проводишь время, — улыбнулась она.

— Не понимаю, о чём вы.

— Брось, весь воронежский свет с полусветом в придачу судачат насчёт того, что вы с Рябовой любовники, — хмыкнув, небрежно бросила она.

Я посмотрел на неё внимательным взглядом, пытаясь уловить скрытый подтекст. Ну там ревность или ещё что-то наподобие. С чего-то ведь Долгорукова брякнула это. Однако либо она слишком хорошо владела собой, либо это всего лишь дружеская подначка. Понятно, что я её за подругу не держу, но она-то вроде как позиционирует себя именно другом.

— Во-первых, это вздор. А во-вторых, даже если и так, не вижу ни единой причины, отчего нам не быть любовниками. Я уже не гимназист, она не мой учитель. Или наше благородное сословие вдруг стало целомудренным? Для этого нужно вернуться назад хотя бы эдак лет на сто, во времена Домостроя. Когда любовники хоронились пуще иноземных подсылов, а не бахвалились своими победами.

— Ну-у, может статься, ей попросту завидуют. Если ты не обратил внимания, то в твою сторону посматривают все без исключения дамы и девицы. Одни из зависти к Рябовой, другие из-за твоего героического ореола. Вчерашнее происшествие всколыхнуло в памяти воронежцев события годичной давности. Представляешь, все вдруг позабыли о том, что ты поскрёбыш.

— А об этом-то с чего забывать? — Я даже не пытался скрыть того, что не верю Марии.

— Думаешь, только ты не делаешь основную ставку на дар? Или в семьях возлагают большие надежды на младших дочерей? Зато заполучить в зятья того, кому обязан сам князь Долгоруков, а великая княжна Долгорукова упорно добивается дружбы, это уже дорогого стоит. Цени, Ярцев, я подняла твою значимость до таких высот, о каких ты и мечтать не мог, — приосанившись, с наигранным превосходством произнесла она.

И чего, собственно говоря, кривляться. Она ведь и впрямь может себе позволить говорить со мной свысока. Наши положения несопоставимы, и как бы я ни пыжился, мне придётся придерживаться существующих правил, занять свою нишу и не отсвечивать. Вообще-то, я именно так и собирался поступить, если бы не эта упрямая пигалица.

— Из Лизаветы вы тоже сделали завидную невесту? — хмыкнул я.

— А т-ты как думал, — улыбнулась она, благодарно кивая половому, принёсшему её заказ. — Она теперь желанная гостья на званых вечерах и балах. Пользуется популярностью у молодых людей.

— И тоже у младших сыновей?

— Увы, но совсем уж наплевать на дар невозможно, — слегка развела она руками.

Разговор ни о чём. Я заказал ещё одну порцию мороженого, не сидеть же просто так. Вот только, поддерживая беседу, я был вовсе не с Марией, а обдумывал вдруг возникшую в голове мысль.

Коль скоро я могу рассмотреть, как улучшить узоры, так может, мне получится усовершенствовать и плетения? Все одарённые используют некий стандарт, который выдаёт усреднённые показатели. Но если получится индивидуальный подход и с плетениями…

При инициации одарённых используется конструкт в виде четырёхлучевой звезды из разных плетений. В случае с прорывом Силы применяется шестилучевая. Могу ли я внести в них изменения? А главное, что получу на выходе? Интересные вопросы. Очень интересные.

— Мария Ивановна, а можем мы сейчас навестить тренировочную площадку в вашей усадьбе? — вдруг не к месту поинтересовался я.

— Эм-м… Что? — не поняла она моего резкого перехода. — Зачем тебе понадобилась тренировочная площадка?

— А до того не могли бы вы показать мне свою Суть.

— Пётр, ты, конечно, мне друг… — растерянно начала было она.

— Пожалуйста, — перебил её я.

Обратиться с подобной просьбой я мог бы и к родителям, как это было с узорами, но уж больно засвербело от возникшей догадки. Настолько, что захотелось проверить немедленно. Ну а коль скоро кто-то позиционирует себя как друг, то отчего бы и нет.

— Тебе не кажется, что просить о подобном верх неприличия? — залившись румянцем, смущённо произнесла она.

— М-да. Простите, как-то не подумал, — невольно смутился и я.

Показать Суть это не просто продемонстрировать своё вместилище, но и вместе скользнуть в транс, медитацию, или как там оно правильно называется, здесь говорят, пройти в изнанку мира. И так уж получается, что там мы не только можем видеть возможности друг друга, но и наши образы предстают в чем мать родила. Меня впервые в изнанку вывел отец, и я как-то не придал этому значения. И вот такое предложить девице. Меня и впрямь понесло куда-то не туда.

— Ещё раз прошу меня простить, Мария Ивановна, просто увлекла одна догадка. Я пойду. — Коротко кивнув на прощание, я направился на выход.

Не дойдя до входной двери, повернул к стойке, заплатил за нас двоих и за доставку торта в гостиницу. Нам с Ильёй нужно немедленно прогуляться в одно место.

Я решил, что начинать нужно с самого простого и доступного. Поэтому направился прямиком к одному бесталанному и спившемуся дворянчику. Он был частым гостем в трактире дядьки Василя, нередко напивался в усмерть, и его волокли до дома, ну или конуры, каковая выполняла эту роль.

— Шелест?

Удивился тот, увидев меня на пороге невероятно грязной… Нет, пожалуй, квартирой эту конуру язык не поворачивается назвать.

— Здравствуйте, Виталий Николаевич.

— Э-эм-м… Здравствуйте, Пётр Анисимович, — стушевался тот ещё больше и наконец отошёл в сторону, делая приглашающий жест.

М-да. Ну чисто бомжатник, и вонь стоит точно такая же. Похоже, эти типы во всех мирах одинаковы. Непонятно, за счёт чего он живёт, да я, признаться, никогда и не интересовался. Всяк убивает свою жизнь так, как ему заблагорассудится. Он решил спустить свою в унитаз, ну так туда ему и дорога.

К слову, в этом слое я не видел и не слышал ни о чём подобном, разве только у нас дома. Медник долго не мог понять, зачем мне нужна такая конструкция, но солидное вознаграждение сделало своё дело. А моя семья оценила удобство тёплого ватерклозета.

— Опохмелиться? — Я поднял левую руку с бутылкой дешёвого вина, а следом правую, со второй. — Или набраться.

— Я, пожалуй, выберу второе.

— Логично. Если есть возможность получить больше, то зачем ограничивать себя меньшим, — передавая ему обе бутылки, произнёс я.

— И что от меня требуется?

— Всего лишь войти со мной в изнанку и показать свою Суть.

— Всё?

— Пока не знаю. Но точно скажу, что вреда вам от этого не будет никакого.

— Давненько я уже не хаживал в изнанку. Ладно. Пошли.

Я устроился на колченогом табурете, а он на лежаке, служившем ему постелью. Никаких особенных поз не нужно, главное, чтобы было удобно. Мы взялись за руки и посмотрели друг другу в глаза, а когда установился прочный зрительный контакт, заглянули в себя.

Безбрежный океан, переливающийся всеми цветами радуги. Северное сияние, только в сотню раз круче. И посреди этой всепоглощающей Силы мы двое, а за нами наши вместилища. Моё выглядит убогим даже в сравнении с вместилищем этого, далеко не блистающего одарённого, замершего на третьем ранге, с потолком пятого. Теперь ему уже не светит продвинуться вперёд. Как только осознал, что успеха на этом поприще ему не добиться, сделал себе узоры, чтобы не оказаться у кого-нибудь в рабстве. Ведь узор «Повиновения» ничем иным, как рабским ошейником, не является.

В изнанке он выглядит крепким мужчиной средних лет без печати, оставленной алкоголизмом. Правда, безнадёга, страх и обречённость из его глаз так никуда и не делись. Это всего лишь астральная оболочка того, чего уже давно нет.

Я, как и подавляющее большинство одарённых, а молодые так точно регулярно бываю в изнанке, трудясь над ростом своего вместилища. Кропотливая работа, и пока идёт туго, как и у любого начинающего. Впрочем, и после легче не станет, но это будет уже трудность чисто физическая, потому что ты уже знаешь что, куда, откуда и зачем. Но вынужден трудиться на пределе сил, при этом не превышая лимита в один час, иначе можешь стать одержимым Силой. То есть попросту слететь с катушек.

— Виктор Николаевич, не могли бы вы показать все свои плетения.

— Зачем?

— Хочу на них взглянуть.

— Извольте.

Он провёл перед собой раскрытой ладонью, словно протирая запотевшее зеркало. И перед ним появился ряд столбцов затейливой вязи. Отдалённо чем-то напоминает орнамент на российских монетах моего слоя. Ни одного незнакомого символа, только стандартные, прописанные в каталоге. Просто мне из-за отсутствия у меня ранга пока не доступен ни один из них.

Я подошёл к строке с плетениями и вгляделся в одно из них. Потом в другое. В третье. На моих губах невольно появилась удовлетворённая улыбка. Есть! Это работает! Единое информационное поле Земли тому причиной или моя универсальность, а скорее всего, и то и другое, вместе взятые, но я видел, как улучшить плетения, чтобы они стали мощнее. Также пришло и понимание того, что изменённая вязь будет сугубо индивидуальной. У любого другого это плетение попросту не сработает.

Выходит, у меня должно получиться изменить и плетения шестилучевой звезды вызова прорыва Силы. Что мне это даст? Без понятия. Не попробую, не узнаю. Но я теперь даже не уверен, а точно знаю, что такое возможно. Остаётся попробовать.

Отправляться на капище под Курск затея так себе, там наверняка окопались слуги государевы. Но в «Повестях временных лет» говорилось, что на территории Воронежского княжества имеется ещё одно капище, обладающее Силой. Остаётся только найти его, начертать плетение, залить его Силой из моего десятикаратного амулета, пощупать своими руками и, используя мои нечаянные таланты, поглядеть, можно ли что-то там изменить.

Да как два пальца об асфальт!

Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/293309