Главный наследник НЕ скрывает свою силу. Том 1

Глава 1

– И это… это, по-твоему, смешно?!

Ха. А я уже начинал думать, что он не явится.

– Писклявый голосок, бегающие глазки и плохой запах изо рта, – я провернулся на своём кресле и уставился прямо на него. – Давно не виделись, братец.

Обычно наши встречи проходили в одном и том же ключе. Он приходил, вопил о том, как я всё делаю неправильно, а затем выслушивал небольшое объяснение о том, почему он идиот, и сваливал из моей жизни ещё лет на десять.

Но… ладно, возможно, этот раз и правда немного выделялся из прочих.

– ЗЕМЛЯ – МОЯ ПЛАНЕТА!

От его истошного крика я чуть не выронил стакан с каким-то экзотическим пойлом на пол своего космолёта.

– Была, – я улыбнулся. – Была твоей планетой, Теонор. Пока я не увидел, во что ты хочешь её превратить… серьёзно, кошкодевочки?

Лицо брата окрасилось в пунцовый; тише он от этого не стал.

– О-отец лично завещал её мне!

Я вздохнул. Маленький, глупый Теонор… Есть люди, которым просто предназначено быть неудачниками – это ты. А есть люди, которым в жизни попроще – и это я.

– А ещё отец назначил собаку своим премьер-министром. Сечёшь, к чему я? – я отпил из стакана и устало посмотрел на Теонора. – Никакой тебе планеты. Земля слишком хороша для такого, как ты.

Я знаю, что говорю – это ведь именно я открыл её первым, примерно двести лет назад по местному счёту. Отсталое место, но красивое, а главное – перспективное.

Тогда я был слишком юн и неопытен, чтобы сразу заявлять о своих правах на неё. Но, понимая, что другие могут натолкнуться на Землю, как натолкнулся я сам, и давно закрепил её за собой, став юридическим владельцем этого висящего в космосе шарика. И, конечно, не забыл и про «тайник». Своего рода помощь самому себе в будущем.

Теонор молча уставился на меня, лишь изредка подёргивая глазом.

– Ты… – он силой выдавливал из себя каждое слово, – всё думаешь, что ты лучше меня!?

Я удивленно вытаращил на него глаза.

– Ну, конечно же. Оглянись вокруг. Тебя пол-галактики идиотом считает. А для этого надо постараться, – я закатил глаза и развернулся обратно. – Если это всё, то вали отсюда. У меня ещё куча дел… типа ногти там подстричь.

Да, я знаю, что сейчас произойдет. Ещё один истошный крик о том, какой я мудак, звук закрывающейся двери и…

Выстрел. Ладно, этого не было в моих планах на вечер.

– Снова? – произнёс я сквозь неприятное покалывание в медленно плавящейся груди. – Вот поэтому тебя никто и не любит, Теонор! Ты хоть представляешь, во сколько мне обходится перенос сознания в клонов?

Я кашлянул кровью и посмотрел прямо в маленькие глазёнки брата.

– Жди чек, мудила.

Теонор подошел ко мне с ликующим видом.

– Да мне плевать на твой Дар, воскрешайся и возвращайся сколько захочешь, – его лицо исказилось в мерзкой горделивой гримасе, – Я буду убивать тебя раз за разом! И Земля будет моей, в этом не сомневайся.

– Теонор. – я улыбнулся, – Никак ты, бл*ть, не научишься.

Глаза закрылись сами собой.

Что не говори про смерть, а будни скрашивать она умеет неплохо.

Какого хрена?

Кричать и нервничать не в моих привычках, но… какого хрена?!

Просторная, светлая комната с широким окном. Мятно-зелёные стены. Впереди и чуть сбоку – зеркало в деревянной раме. Дерево… это ещё что за экзотика? В моей рекреационной камере дерева отродясь не водилось.

И я здесь, лежу и не могу двинуть ни рукой, ни ногой. Гляжу на отражение в зеркале, а в нём – восемнадцатилетний пацан, укрытый одеялом и неподвижно глядящий в одну точку. Ситуация.

Что сказать? На самом деле я давно уже не пацан. Я средней руки аристократ Галактической Империи; наместник парочки захолустных планет и всё такое. А мой возраст… скажем так, он сильно превышает цифру 18.

Обычно всё происходило просто. Уникальный Дар позволял мне переносить сознание в тела клонов. Если бы этот фокус попытался провернуть кто-то другой, так бы не вышло: клон бы получил его память, но «оригинал» всё равно был бы мёртв. Я – другое дело. В некотором роде, я бессмертен – главное, следить, чтобы не кончались клоны и время от времени обновлять запас.

Клоны-болванки заготовлены заранее на всех крупных планетах галактики. Порой я даже убивал себя сам, чтобы не тратить время на долгий перелёт, а просто очнуться в нужном теле. И на Земле клон тоже, разумеется, был заготовлен заранее…

Вот только вместо этого я оказался в теле какого-то паренька. Парализованного, к тому же – я не мог даже дёрнуться, не говоря уже о том, чтобы встать.

«Ау?»

Никакого ответа. Похоже, в этом теле, кроме меня – никого. Сознания нет, просто безжизненная оболочка. Возможно, поэтому меня сюда и затянуло?

Ладно. Спокойно, спокойно. Паникой делу не поможешь, а вот логикой – очень даже.

Как там говорится? В любой непонятной ситуации – делай всё, чтобы ситуация стала понятной. Правило, которое не имело исключений. Вот только… как понять, что происходит, если я даже пошевелиться не могу?

Ясно одно: что-то пошло не так. Попытаемся разобраться, что именно.

Итак, зеркало в деревянной раме висело чуть сбоку, поэтому и видел я себя лишь краем глаза. Но этого хватало. Кровать, по всему судя – больничная койка. На ней, укрытый по шею – юноша бледный со взором… потухшим. Капельница с какой-то прозрачной жидкостью, надсадно пищащий аппарат над ухом. Лицо – как у покойника: худое, даже тощее.

Вывод напрашивался сам. Инвалид. Парализованный овощ… Вот это меня занесло.

Ладно, а что насчёт силы?

«Зажмурься и обратись к своей внутренней энергии» – избитая фраза, заученная наизусть ещё с детских лет. Зажмуриться, правда, не получалось – тело не слушалось меня даже на таком уровне. Поэтому на то, чтобы заставить себя не замечать комнаты вокруг и собственной немощи, у меня ушло минуты три.

Впрочем… энергия парня, в теле которого я находился была в полном порядке! И даже больше: такой уровень силы никак не соответствовал моему представлению о калеках. Скорее, «перспективный одарённый парень, при должных тренировках – маг хорошего уровня»…

Ладно, достаточно лирики. Я нахожусь в теле паралитика минуты две-три, и мне уже это чертовски надоело. Мозг даёт команду встать, а тело не слушается.

Энергия в порядке? Вот и отлично. Самоисцеление – один из побочных эффектов моего Дара, процесс энергозатратный, но эффективный.

Итак, цель первая: пошевелить рукой.

…сначала зазвучали шаги. Быстрые, торопливые, даже суетливые. Кто-то бежал в сторону палаты. Затем распахнулась дверь (она находилась где-то сбоку, и я не мог её увидеть), а потом в поле моего зрения влетела девушка.

Белый халат, красный крест на шапочке. Символ этот мог означать что угодно, но вот белая форма на всех известных мне планетах обозначала медиков.

Нервно оглядевшись по сторонам, девушка метнулась в одну сторону, в другую – и подхватила что-то со столика, стоящего у моей койки. На меня она не обращала никакого внимания, и это понятно: кто ждёт ответа от овоща?

Наблюдая за девушкой, я продолжал медленно, аккуратно исцелять тело, в которое попал.

Среди всех Одарённых самые страшные люди – это целители. Тренировка плюс доскональное знание анатомии… эти ребята могут отрастить половину тела прямо посреди боя, заживить практически любую рану. Будь я из таких, будь исцеление моей основной способностью, а не побочной – уже был бы на ногах.

Впрочем, даже так это должно было занять у меня… не очень долгое время. Всё-таки я брал уроки у лучших.

Девушка, тем временем, вертела в руках подхваченный предмет. Это оказалась ваза с букетом цветов – когда-то пышным, но сейчас накрепко засохшим.

Я моргнул. Обычное действие, но для того, кто не моргал около десяти минут – целое событие. Кайф!.. Не сдерживаясь, я моргнул ещё раз.

Девушка-медик этого, впрочем, даже не заметила – её взгляд метался по палате в поисках места, куда можно было бы спрятать засохший букет. Сделать этого она не успела; сбоку раздались новые шаги, и в палату зашли ещё двое.

– Это ещё что? – недовольный женский голос был самоуверенным и резким. – Вы что, даже не потрудились менять воду в вазе?

Ещё три цокающих шага по гладкому полу – и обладательница голоса появилась в поле моего зрения.

Я понятия не имел, как одеваются жители этой планеты, что считается роскошью, а что – нищетой, но всё-таки бриллиантовое колье – в любом мире бриллиантовое колье. Никто не станет просто так натягивать на себя связку сверкающих камушков, если только те не подчёркивают статус и влияние.

Да уж, дамочка что надо (хотя и красивая, надо признать). Кривясь так, будто ей было неприятно здесь находиться, она задела меня взглядом… ого! Вот это презрение!

Будучи джентльменом удачи, я нажил множество врагов – и, уж конечно, перевидал всякие взгляды. Но есть злость врага, ярость пополам с уважением – а есть брезгливое презрение, когда на тебя смотрят как на кусок гнилого мяса. Такую я видел у немногих – у своего брата, например…

Или вот у этой особы, скривившейся, как от отвращения. Интересно, чем несчастный паралитик заслужил такие чувства с её стороны?

– Простите, госпожа Распутина… – забормотала девушка в белом халате, запинаясь и отступая назад. – Мы не успели…

– Знаешь, сколько стоят услуги хорошего флориста?

Дама, похоже, была раздражена до предела, и теперь просто срывала злость на первом, кто попался под руку.

– Наина, – шаг – и в поле моего зрения оказался ещё один человек. – Пожалуйста… не устраивай скандалов хотя бы здесь.

Наина презрительно фыркнула и протянула девушке новый букет, точно такой же, как предыдущий, только свежий.

– Поставь. И чтобы я больше такого не видела. Имидж рода Распутиных – это не засохшие цветы.

Мужчина – высокий, крепкий, с седыми висками – остановился у кровати, взявшись двумя руками за её спинку и пристально глядя на меня. Точнее, на парня, чьё тело я сейчас занимал. Он ничего не произносил, но по морщинам, пробежавшим по его лицу, было ясно – он сейчас испытывает непростую гамму чувств.

Мои зрачки замерли. Выдать ему тот факт, что я в сознании, в мои планы не входило.

Новый импульс. Мне стало чуть легче дышать; по крайней мере, теперь я мог управлять этим процессом. Я же говорил, что будет быстро. Главное – ресурс!..

– Вы здесь вообще проветриваете? – продолжала скандалить Наина. – Почему здесь пахнет какой-то больницей?

Девушка в белом халате не успела ответить – мужчина посмурнел и развернулся.

– Потому что это больница, Наина, – отрезал он. – Я, кажется, попросил.

– Михаил, – наморщилась Наина. – Ты говоришь так, будто тебе совершенно не важен статус рода.

Она пересекла палату и распахнула окно, впуская свежий воздух. Снова мимолётный взгляд в мою сторону – и снова та же ненависть в глазах.

– Мне важен статус рода, – тяжело отозвался Михаил. – Но статус рода не пострадает от засохшего букета. Прошу, успокойся хотя бы ненадолго. Дай мне побыть с сыном.

Ну, да. Нужно было быть слепым, чтобы не увидеть этого. Лицо парня в зеркале было намного моложе, к тому же бледным и худым – но сходство было очевидным. Вот Наина, кстати… совсем не похожа – даже разрез глаз другой.

После того, как я очнулся в этом теле, у меня ни в чём не было уверенности или гарантии. На какой я вообще планете, Земля это или что?..

Ладно. Сначала – исцелю себя, затем – разберусь с остальным.

– Миша, – тем временем, Наина попыталась улыбнуться; в голосе зазвучала слащавость, насквозь фальшивая. – Ты ходишь сюда каждую неделю, и ничего не меняется.

– Потому и хожу, – отрезал Михаил. – Это… моя вина. То, что случилось с ним. Я виноват, Наина.

Он вновь повернулся ко мне, и его пристальный взгляд уставился мне в лицо. Что он хотел в нём обнаружить?.. Какие-то признаки сознания?..

Я уже чувствовал кисть правой руки. Чувствовал, но пока не шевелил ей зря – нечего. Увидят – переполошатся, позовут докторов… а мне внимание ни к чему.

Хлопнула дверь – это девушка в белом халате поспешно вышла, не желая быть третьей лишней в семейной ссоре двух важных господ.

– Миша, – Наина говорила вкрадчиво, вроде бы примирительно, но в то же время твёрдо. – Дело ведь даже не в том, что ничего не меняется. Дело в том, что… ничего не изменится и дальше.

– Знаю, – глухо произнёс Михаил, не поворачиваясь к ней.

– Не сочти меня бестактной, но… может быть, пора отпустить прошлое?

Мужчина лишь прикрыл глаза, никак не реагируя на предложение.

– Прошло девять лет, Миша. Девять лет.

Что ж, теперь понятно, почему тело такое немощное.

– Девять лет, как он умер. Мозг умер почти сразу, Миша – а то, что ты видишь перед собой, лишь тело, в котором искусственно поддерживается жизнь.

Наина старалась придать голосу успокаивающие нотки, но я всё же слышал в нём затаённые ненависть и презрение.

Хотя по факту она права. Как я и говорил, тело до моего появления было лишь пустой оболочкой без души.

Михаил вновь со вздохом развернулся к женщине.

– Наина, – выдохнул он. – Ты хочешь поссориться?

Та лишь пожала плечами.

– Ты прав – статус рода действительно не понесёт ущерба от засохшего букета. А как насчёт главы, который живёт прошлым и тратит ресурсы рода Распутиных на того, кто, по всем врачебным заключениям, давно уже труп, дышащий за счёт аппарата?

– Он мой сын, Наина, – отозвался Михаил. – Мой. Не твой. Ты не понимаешь. А его… то, что с ним случилось тогда – то, что я его не спас – моя самая тяжкая ноша.

– Я понимаю, – возразила Наина. – Думаешь, если бы подобное произошло с Дмитрием, я чувствовала бы себя иначе? Но нужно найти силы прекратить это.

И снова в голосе – фальшь. Неужели Михаил не слышит её? Ха!.. Хотел бы я знать, как там всё было девять лет назад. Готов спорить, что красотка Наина имеет к этому отношение, так или иначе.

Михаил снова замолчал, глядя на меня; Наина скрестила руки на груди и ждала. Я тоже ждал, но совсем другого – пока тёплое покалывающее чувство, которое уже охватило всю верхнюю половину моего тела, дойдёт хотя бы до колен. Тепло расползалось медленно, но верно.

Как говорится, в любом деле главное – начать, а там пойдёт само. Я запустил собственное исцеление, оставалось лишь ждать.

– Ты не хуже меня знаешь, что мы не можем делать всё, что захотим, – голос Наины звучал жёстко. – Мы – не какая-то чернь. Мы – Распутины. За тем, чем мы заняты, тем, как мы живём, следит вся Земля…

Всё-таки Земля. Что ж, одной загадкой меньше – я-таки прибыл по месту назначения. Правда, немного промахнулся телом.

– Нельзя допустить, чтобы глава самого могущественного рода России жил в прошлом, уделяя мёртвому сыну больше времени, чем…

– Он не мёртв! – взревел Михаил, разворачиваясь к женщине; плечи его вздрогнули, и он повторил уже тихо, – Он не мёртв, Наина.

– Практически мёртв, – безжалостно отрубила та. – Ты мой муж, и я как никто понимаю твои чувства. Но… чуда не произойдёт. Ни сейчас, ни завтра, ни ещё через девять лет.

Михаил снова молчал, прикрыв глаза.

– Чудес не бывает.

Волна тепла достигла коленей.

Пора.

– Простите, – я приподнялся на локтях. Тело тут же заломило лёгкой болью. Ох, за девять лет этот паренёк знатно себе всё отлежал!.. – Я невольно подслушал ваш разговор… ну, вы не особо стеснялись.

Михаил и Наина, остолбенев, глядели на меня как на взрыв сверхновой. Я сел на кровати и свесил ноги вниз; волна тепла почти уже дошла до ступней.

Отбросив одеяло, я поднялся на ноги и спокойно подошёл к окну. Михаил и Наина всё ещё не шевелились, шокированные произошедшим.

– Так вот, – я распахнул окно пошире и поставил ногу на подоконник. – Чудеса… бывают. Иногда.

Миг – и, не дожидаясь ответа, я размашисто шагнул в широко распахнутое окно.

Привлекать внимание «чудесным исцелением», лезть в чужие разборки, да и вообще – жить чужой жизнью… оно мне надо, что ли?

Не-а. Всё, что мне нужно – это быстро сдохнуть и переродиться вновь, на сей раз уже удачно.

Полет.