Шишка напился и сочится восторгом. Его слова масляными взмахами вычерчивают поздравительную шумиху предновогодних праздников и хорошие новости. Хорошие новости, лучше просто не бывает.
— Ву, я отследил этого тощего говнюка. Это будет стоить четыре пачки «Панда Бренд», Босс.
А что не стоит двух пачек «Панда Бренд»?
Пиао ничего не отвечает. Слушает голоса, смех, слова пьяных песен фоном в телефонной трубке.
И коли б небеса вино не возлюбили,
С небес бы не сияла нам звезда вина.
— На следующий день после того, как мы вытащили трупы из реки, это когда доктор так и рвался поработать, его отвезли на правительственную чжао-дай-со в округе Цзядин, рядом с аэропортом Дачан. С тех пор его регулярно туда таскают…
Шишка замолкает, чтобы набрать полный рот пива. Пиао может представить, как пена стекает по всем подбородкам молодого детектива.
— …они даже выделили ему собственную машину с шофёром. Это чёрный седан Шанхай.
Внезапно накатывает бездонное ощущение разочарования, почти осязаемое. Пиао чуть не падает с ног.
— Если Ву поручили им, то сейчас он уже должен быть трупом.
Яобань смеётся. На заднем фоне пьяная песня достигает пика преждевременного конца.
И коли бы земля вино не возлюбила,
Вино не било бы из-под земли ключом.
— Собственно, поэтому я и звоню, Босс. Я своими глазами видел этого засранца буквально два часа назад. Ву вполне себе живой, они просто увезли его в другую правительственную гостиницу к северу от Баошань…
Шишка прерывается, чтобы ещё раз накатить. Пиао чувствует, как пиво булькает у него в глотке, а потом грубый материал манжеты вытирает рот и щетину.
— …раз они так делают, Босс, значит, доктор для них чем-то охуительно важен. Слишком важен, чтобы убить его, или чтобы выпустить на волю.
Старший следователь уже не слышит последние слова Яобаня, потонувшие в пьяных воплях.
И лишь предавшись наслаждениям мы достигаем счастья,
Так не дадим же золотому кубку нынче мы стоять пустым!
Пиао кладёт трубку. Он бы присоединился к ним, но пиво снова кончилось.