Глубины отчаянья (СИ)

Глава 1

«Спроси у мёртвых, и расскажут тебе. Нет одинаковых дорог. Воистину, и карты не без греха».

Сага о тёмном принце.

— Давай, — активировал я свой артефактный переносной светильник (настроил на нём возможность включать, выключать и даже регулировать яркость!), а потом постучал пальцем по столу.

Килара положила на него изящный золотой перстень, украшенный маленькими синими камешками. Ничего так, смотрится… ещё и узоры какие-то…

— Сколько отдала? — взглянул я на неё.

Женщина облизала губы и замялась, но я продолжал смотреть.

— Тридцать четыре золотых, — наконец буркнула она.

Я вздохнул. Деньги, мягко говоря, огромные. Ещё и торговалась поди…

— Паль⁈ — дёрнулась воительница.

— Тише-тише, — помахал руками, — я даже ещё изучать не начал.

Перевернув кольцо, прищурился, рассматривая ряды мелких — прямо-таки очень мелких! — символов, искусно вырезанных на внутренней стороне.

— Как минимум за старательность точно можно ставить «плюс», — пробормотал я.

— Он сказал, эта штука жизнь спасает, прям натурально, — Килара подалась вперёд, заглянув мне через плечо. Я ощутил запах вина. Не прям перегар, а именно запах, как… от стаканчика или чего-то похожего. Приемлемо.

— Сохранение жизни, — разобрал я нужные руны. — Редкая штука, дорогая. Позволяет выжить, даже получив хорошую такую рану сквозь всё тело. Нечто похожее на регенерацию, однако… скорее не позволяющая душе покинуть твоё тело, а не лечащее. Тоже здорово, позволит целителям успеть спасти тебя, — повернул я голову в её сторону, едва не столкнувшись носами. Килара всё ещё пялилась через моё плечо.

Вновь сосредоточившись на кольце, продолжил изучать его дальше, ведь было понятно — это не конец.

— Встроено восстановление, но необычное… — пришлось поднять кольцо к самому лицу, но даже так видно было не слишком хорошо. — Дерьмо, по хорошему тут бы с увеличительным стеклом поработать…

Задумавшись, использовал воду, но помучившись пару минут, так и не сумел настроить линзу. Это не так-то просто! Одно дело — использовать её как подзорную трубу, а другое — как ювелирный инструмент.

Отложив магию в сторону, решил, что попробую заняться подбором позже, сосредоточившись на остальных рунах.

— Ага, — спустя некоторое время произнёс я. Килара к этому моменту уже упала на мою продавленную кровать, закинув руки за голову и вытянув ноги. — Восстановление настроено на яды и порченую пищу. То есть, с этой штукой, в теории, ты можешь питаться даже тухлятиной и кольцо будет нивелировать весь негативный эффект.

— Вот спасибо, Изен! — фыркнула она. — Ещё бы я тухлятину не жрала!

— Теперь знаешь, что в принципе это возможно, — пожал я плечами.

Последним свойством оказался вызов защитного барьера. Но тут заморочек не было, активировался нажатием на руну в поверхности, замаскированную под один из узоров. Не знал бы что искать — не нашёл.

— В общем, колечко хорошее, качественное, — кивнул я, — минус только один — заряжать надо, ибо само магию почему-то не тянет. То ли специально так сделано было, то ли места для создания канала не нашлось, — почесав подбородок, я задумался. — Это, так-то, не самая простая задача, особенно на столь малой площади. В общем, штуку надо наполнять магией, иначе так и останется красивой безделушкой.

— Заряжать? — скривилась она. — Матерь божья, это что, каждый раз под рукой мага иметь?

Я откашлялся, на что Килара пожала плечами.

— Взрослые люди, Изен, сколько тебе осталось? Извини, но я не верю, что тебя бережёт сам Кохран, лично не позволяя появиться Меткам.

— С полгода, плюс-минус, — вздохнул я. — Но я не хочу об этом.

— Э-э… а что со Скаей? — удивилась она. — Та говорила, что вы то ли из одного выпуска, то ли просто учились вместе. А тут, выходит, ты едва ли не на год младше неё!

Выразительно подняв бровь, я посмотрел на неё и кинул кольцо. Женщина не поймала артефактную безделушку, отчего оно, отскочив от поднятых кверху рук, закатилось под кровать.

— Да ну на хер, — и уставилась на меня полным раздражения взглядом.

— Я его зарядил, — поведал в ответ. — Будет работать должное время. Хотя дня через три, если ни разу не используешь, подойди ко мне, посмотрю, с какой скоростью энергию тратит.

Выругавшись, Килара полезла под кровать. В определённый момент, стоя на коленках и оттопырив круглую задницу, которую я внимательно изучал, в дверь постучались и тут же открыли.

Килара, от неожиданности, треснулась обо что-то головой, а потом попыталась резко выбраться, но от этого лишь снова ударилась. Послышались сочные маты.

— О, так вот чем ты занимаешься, — усмехнулся Грайс, аналогично уставившись на откляченную задницу Килары, которая ещё и зацепилась воротником о какой-то неприметный гвоздь, окончательно застряв.

— Давай вытянем эту репку, а потом уж поговорим, — вздохнул я, а дальше, под смех сапёра и беспрерывную ругань женщины, вытянули её из-под кровати. В процессе она порвала воротник новенькой туники, но производственная магия решила эту проблему.

— Чтоб я… ещё хоть раз… — пыталась отдышаться она.

— Кольцо-то достала? — спросил я, отчего глаза Килары болезненно расширились, а сама она дико зарычала, сжав кулаки.

Не обращая на нас внимания, женщина упала животом на пол и повторно полезла под кровать.

— А-а… — протянул Грайс. — Это уже не так интересно, как я предполагал. Ну… тоже сойдёт, — махнул он рукой. — Это, я собственно чего хотел. Изен, дай-ка совет, как артефактор. Мы с парнями забились, что для взрыва магической бомбы лучше всего подойдёт руна…

Забавный был день. Задница Килары на какое-то время стала тем, что снилось мне по ночам, вызывая мощную эрекцию, но сближаться с ней не хотел. Здесь тоже, как и с Дунорой: не было ни чувств, ни какой-то эмоциональной привязки. Имею в виду не как товарищей, занимающихся общим и очень важным делом, а как любовников. Ну не подходили мы друг к другу более чем «одноразовые» секс-партнёры. А секс без чувств означает сношение мозгов по пустякам. Дрочить проще, да…

Потом и вовсе не до этого было. Снова начались переходы, на которых мы спешили, хоть и вынуждены были идти в Мобас, а не в Кииз-Дар. В последнем был шанс наткнуться на имперские разъезды, чего никто не хотел. Во всяком случае вот так.

И плевать, что «Чёрные Полосы», в числе более ста человек, вероятнее всего легко отбили бы подобный налёт. Никто не желал лишних встреч. Настолько сильно, что меня каждый день гоняли в воздух, заставляя изучать окрестности в виде вóрона.

До Мобаса добрались за неделю — быстрый конный путь, да ещё и не от Сауды, а от почти что пограничного Фирнадана. Хех, помню, сколько времени тащился сюда с имперскими силами!

Здесь был лишь временный наместник и всего сотня солдат — чисто номинально. Логвуд решил, что большего числа и не нужно. «Гарнизон» поддерживало такое же количество местных. Как нам сообщили, некоторые всё ещё прятались по углам города, но сил, времени и желания их искать не было никакого.

Солдаты ожидали кораблей Гуннара, которому уже сообщили об успешном захвате. Учитывая, что Магбур переполнен, так как туда бежало множество горожан, крестьян и, тем более, знати, то должно приплыть несколько тысяч человек, сразу с припасами. Этого будет достаточно дабы Мобас снова ожил.

Как и с Фирнаданом, пробыли здесь сугубо формальный день — передохну́ть. А потом в дорогу…

На редких привалах я, закончив с чтением полученных книг, занимался письмом, восстанавливая свою «магическую книгу», а потом и тренировкой рисования рун. Это был отличный способ повысить собственные умения артефактора. Периодически я увлекался и вместо рун получались какие-то пейзажи или неумелые попытки создать чей-то портрет.

Конечно, можно было заняться несколько иными, более важными задачами — зачарованием, например. Но я, признаться, тупо устал от него. Имею в виду, что я зачаровал полный комплект своей одежды. И хоть можно было сделать лучше, я решил не гнать лошадей, а взять перерыв. С отрядом — аналогично. Маутнеру и парочке человек, из тех, с кем я нормально общался, зачаровал несколько хороших вещиц, которые могли повысить их выживаемость. Для сапёров, время от времени, создавал магическую взрывчатку. Разукрасил рунами повозки и часть шатров, но на этом всё.

Я не собирался становиться обслугой отряда, зачаровывая всем и каждому полный комплект, начиная от меча и заканчивая обосраными рейтузами. Я не нянька, не раб и не идиот. Во-первых, я ценю своё время, ведь для верса каждый день на счету. Во-вторых, полученное на халяву не ценится. Однако я не отказывался, если кто-то просил помочь по мелочи, как, например, поступила Килара. Хотя мы с ней уже давно знакомы и я мог бы даже зачаровать ей что-то просто от себя. Вот только точно же после этого слухи пойдут, что клинья подбиваю!

Кхм, в общем, по мелочи что-то посмотреть и сделать я был не против. Не отказывал и в просьбах Маутнера. Приказы он старался мне не озвучивать. Повелось так, что мы совместно друг друга уважали, да и статусы оба имели внушительные. Я, хоть и маг, являлся полноценной религиозной фигурой, которую, к моему удивлению, даже изредка узнавали. Причём не все эти люди вообще бывали в Фирнадане. Пример — Виндольф Лонис, глава магических школ Магбура, который предоставил мне несколько книжек по магии.

А потому, отдыхая от артефакторики, занимался… потенциальной артефакторикой — рисованием. Это, однако, казалось мне куда более интересным и увлекательным делом. Глядишь, стану художником… Ага, в следующей жизни!

Своих мы нагнали через пять дней. Точнее — разведку арьергарда, с которыми и добрались до основной колонны Логвуда. Пешие войска месили осенне-зимнюю грязь, кутаясь в тёплые плащи и наматывая сопли на кулак. Целители, как обычно, были перегружены работой. Ну хоть без Мускульной Дымки обошлось!

Тут, среди большой массы людей, я сразу ощутил «возвращение к истокам», то есть, ту армию, которая была мне отлично знакома по имперским военным принципам. Особенно часть, где солдат должен быть всегда задолбан. Благо, что я, как человек, приписанный к «Чёрным Полосам», сохранял подобие автономности, а потому мог позволить себе не батрачить целый день, с утра до ночи, так как дел, увы, хватало. Лечение, зачарование, алхимия, разведка (в виде птицы).

Очень нужны были некроманты, так как трупов хватало с хорошим запасом. А вот друидов, как мимолётом пожаловался генерал Эдли, им в армию не передали. Оставили в городах, где они нужнее. Точнее не в самих городах, а наиболее крупных деревнях, где с их помощью планировалось создать и вырастить «зимний урожай». Это, в теории, было возможно, хоть и жутко напряжно. Однако в период тотального голода выбирать не приходилось.

Правда, как я слышал, торговые отношения с Великими Марками продолжали налаживаться. Беспроцентный кредит Магбура был обменен на внушительные запасы продовольствия и необходимых для работы ресурсов, включая найм множества ценных специалистов и «стимуляцию» притока беженцев. Ох, вот последнего хотелось бы избежать! Всё-таки заполнять пустоту своего населения, получая чужое — это первый шаг к тому, чтобы превратить свою страну в колонию соседа.

Чего уж, Маутнер упомянул, что архонт Фатурк планировал даже столь «гениальный» план, как найм чужой армии в виде наёмников.

Великие Марки не слишком большая страна, размером с территорию, приближенную к трём вольным городам. Однако она имела очень удачное и близкое расположение. К сожалению, лишь морское, ибо с суши бывший Нанв ограничивала только Империя и Сайнадское царство. И две эти страны являлись союзниками, пусть даже вынужденными.

Однако для нас, Нанва, подобное означало отсутствие наземной торговли. Оставалась морская, где ближайшим соседом являлись именно Великие Марки. Оттого меня крайне удивляло их лояльное отношение. Они могли спокойно накрутить цену, так как Сауде, Олсмосу и остальным некогда вольным (а теперь объединённым) городам попросту не с кем было торговать, но… они поступили иначе. А значит, что-то задумали. Нехорошо…

Как на подобном фоне можно быть столь слепым, чтобы доверять их армии в собственном прикрытии⁈ Непонятно и очень неприятно.

В дополнение ко всему этому, Сауда и Олсмос столкнулись с проблемой… отсутствия магических школ. То есть формально они были, но маги оказались столь сильно нужны на фронте, что обучение длилось не больше недели. Колдунов натаскивали буквально на два приёма: атака какой-нибудь стихией и защита барьером. Всё. И вот таких скороспелых неумех поставляли в армию!

Вот и мне в нагрузку дали ученика. Слава Хоресу не девушку! Потому что я не хочу никаких любовных перепитий, а этим, зуб даю, дело и кончилось бы!

Парня звали Фолторн и он был… никакой. Вроде и послушный, но мог натворить лютую херню, после чего изображать, что ни в чём не виноват, как когда пытался колдовать и поджёг несколько палаток. Вроде и не дурак, но иной раз не мог просчитать свои действия даже на один шаг вперёд.

В первый же день, ещё даже не успев ни с кем толком познакомиться, он украл именной офицерский мушкет. Именной! Причём в тот момент в шатре находился лишь я, сержант Лотар, Ворсгол (ветеран «Чёрных Полос» сайнадского происхождения), смуглокожий и тщедушный Нальмуз (который служил в «Полосах» ещё до Фирнадана), и бригадир Лодж. Вопрос, кто же мог быть ответственен за пропажу⁈

Вора нашли в течение двух часов, полтора из которых ушло на то, что офицер обыскивал шатёр и собственные вещи, в полнейшей уверенности, будто бы сам куда-то засунул мушкет.

Придурка Фолторна публично наказали плетью. По традиции имперской школы, я не стал залечивать ему раны полностью, лишь остановил кровь.

— Это — твоё наказание, — произнёс я. — А ещё одним будет то, что без моего приказа не будешь делать ничего. При повторном нарушении я откажусь от тебя. Я — Сокрушающий Меч, мне пойдут на встречу. А ты… не знаю, что с тобой сделают. Пошлют в первых рядах? — пожал плечами. — Пора начать думать головой, Фолторн, а не только ею жрать.

В общем, знакомство и ученичество не задалось, но у меня была надежда, что ситуация всё-таки наладится… как-нибудь.

К Кииз-Дару мы подошли без боёв. Имперцы покинули город, забрав из него всё, что могли унести. К ругани и злости наших генералов, противник поступил достаточно умно. Забрав еду и минимум самых ценных предметов, они бросили остальное на площади, позволив горожанам забрать всё, отчего казна города могла похвастать лишь пустыми стенами, а склады — точно такими же пустыми полками.

И вроде бы солидная часть ценностей осталась в Кииз-Даре, но распределилась по карманам горожан, среди которых ещё и началась делёжка, превратившаяся в побоище, которое продолжилось позже. В дома к людям вламывались их же друзья и знакомые, и забирали ценности, убивая своих сограждан. Местная знать требовала «возвращения ценностей», но под высокими словами скрывалась корысть и личная выгода.

Хаос начался в городе.

Нам пришлось задержаться, силой наводя порядок и вычищая расплодившуюся преступность. В Кииз-Даре не решились оставлять вообще никакого гарнизона. Потому что малую группу сомнут и не заметят, а больша́я означала ослабление собственной армии.

— Имперцы, суки, — с долей злого восхищения качал головой Маутнер, когда собрался костяк «Чёрных Полос» (включая меня), куда входили самые старые или умелые представители отряда. Не все из них были офицерами. Честно сказать, кроме капитана и сержанта у нас их не было вообще, но подобное пока и не требовалось. Ветераны спокойно управляли новичками. — Сумели выкрутиться и подкинуть нам проблем. И ведь глаза на них не закрыть! Город, после завершения войны, будет нужен работающим и функционирующим, а не погрязшим в постоянных междоусобицах, убийствах, преступности и гражданской войны.

Единственное, что имперцы не сумели в должной степени: забрать живую силу. К нашей армии присоединилось достаточно много патриотично настроенных горожан, желающих отомстить. Для командующего состава прибавилось головной боли, ведь дисциплина резко оказалась на нуле. А ведь до сего момента армия, прошедшая Фирнадан, действовала строго и точно, словно часы!

Нет, конечно, подкрепления были и ранее, но достаточно символичные, отчего «размазывались» тонким слоем по отрядам, где новички, под напором авторитетов и общественного мнения, поступали ровно так, как и бывалые товарищи.

Сейчас людей присоединилось достаточно много, отчего возможность поступить аналогично прежнему попросту отсутствовала.

Мне прибавили ещё одного ученика, такого же молодого парня, как Фолторн, хотя изначально Логвуд (так получилось, что вопрос магов обсуждался во время всеобщего собрания высшего командного состава, среди которого присутствовали и «Чёрные Полосы») хотел дать мне девушку.

— Если это возможно, я хотел бы заменить девушку на парня, сэр, — высказался я, поднявшись на ноги.

— На парней и так очередь, — проворчал комендант, которому неоднократно предлагали должность генерала или даже главнокомандующего, однако Тольбус каждый раз презрительно фыркал, отклоняя подобные должности. — Но ладно, кому идти на встречу, как не герою Фирнадана? — он прищурился. — Надеюсь, ты сумеешь передать им хотя бы часть собственного потенциала.

— Приложу все усилия, — кивнул я.

Очень хотелось пожаловаться, что Фолторн — тупой и неуклюжий вор, с мозгами, размером с горошину, чья консистенция напоминала тыкву, но… Зачем и для кого я буду распинаться?

Ладно, — мысленно вздохнул я, — не всё так плохо. Он хотя бы способный, да и развивать начал воду, как я и потребовал. Гундел, конечно, что хотел бы что-то «более сильное», но когда я сказал ему, что это самое сильное, удивился. И задумался. А потом согласился.

И вот, у меня появился второй ученик, Бранкес.

— Похоже о свободном времени теперь придётся забыть, — насупился я.

Впрочем, не скажу, что обучение — это совсем уж плохо. Это… в каком-то смысле даже интересно. Всё-таки шестнадцатилетние лбы вполне себе понимали одну, довольно простую вещь. Мы в состоянии войны. И их учителем являлся боевой маг, который пережил мясорубку Фирнадана и умудрялся до сих пор оставаться в живых. Это показатель.

Бранкес, в отличие от Фолторна, оказался очень въедливым человеком, с некрасивым лицом и носом-картофелиной. Его волосы цветом напоминали облезшую мышь. Он был неопрятен и частенько вонял, но отучился в мановение ока, стоило лишь сказать, что если мой нос учует от него запах, то вместо обучения чему-то новому, он направится заниматься физическими тренировками наряду с новобранцами.

— Потому что магам нужно не только уметь колдовать, но ещё и уметь быстро бегать, чтобы оставаться в живых, — без намёка на улыбку сообщил я. — Мне без разницы чему тебя учить, ведь и то, и другое позволит выжить. Но если хочешь стать не одним из всех, а тем, кто может, пусть даже в теории, изменить обстановку на поле боя, из тех, кто является элитой, а не смазкой для мечей, то придётся начать меня слушать.

Лишь сейчас я улыбнулся.

— И если ты порадуешь меня прилежностью и исполнительностью, то я могу помочь тебе… — притворно коснулся своего подбородка, который уже три месяца как начал брить, — скажем, с изменением внешности. Как тебе такая идея?

На этом моменте я получил самого преданного человека во всей армии.

Уже позднее я выяснил, что о моих навыках Бранкес, тем не менее, уточнил у остальных. Узнав о том, что я сотворил с Маутнером, уважительно закивал. Ещё бы! Я ему лицо натурально собрал из того месива, во что его превратил удар булавы. И теперь капитан выглядел вполне себе… как раньше. Я думал о том, чтобы как-то его доработать, но Маутнер обещал избить черенком от метлы. Почему-то я поверил, хотя желание поэкспериментировать никуда не делось. Пришлось перенаправить исследовательский зуд на преподавание, занятия рунами и нечастые художества.

Из Кииз-Дара выступили спустя две недели. Довольно большой срок, но иначе никак. Многочисленные заморочки административного характера и необходимость наладить какую-никакую инфраструктуру и управление городом.

Логвуд, Эдли и Дэйчер назначили одного из аристократов (им позволили самим выбрать счастливчика) руководить Кииз-Даром, правда предупредили, что назначение временное, ибо город переходил в управление Сауде и архонту Кендалу Фатурку. Кстати говоря, местную знать это взбесило чуть ли не до попытки мятежа, но когда Тольбус спокойно кивнул и своим обыденным голосом пообещал зачистить все кварталы знати, развесив их тела на крестах — в стиле имперцев, аристократы внезапно обнаружили здравый смысл.

Пополнив припасы (заранее направленные корабли своевременно вошли в порт — слава почтовым шкатулкам!) и разобравшись с логистикой, армия направилась на следующую, финальную цель — Монхарб. Место, с которого всё началось и которым, как мы все искренне надеялись, оно и кончится.

Кончится… а там вскоре и моя жизнь подойдёт к концу. Ха-а… интересно, сумею ли я увидеть Силану, хотя бы под конец? И ребёнок… если он от меня… то значит, всё не так уж и плохо, верно? Значит я сделал в этой жизни кое-что полезное и продолжил свой род.

Хорес милостивый… Троица, если ты есть… позволь мне увидеться с ней. Позволь мне… понять. Понять…

В это утро, раздав указания ученикам, которым я поручил помочь конюхам с обмывкой лошадей (маги воды тут окажут хорошую подмогу), вышел из палатки, потягиваясь и протирая глаза. Выполнив все утренние дела, я нос к носу столкнулся с… женщиной, которую сразу же узнал.

Симпатичное тонкоскулое лицо и небольшой шрам на щеке.

— Ну здравствуй, Сокрушающий Меч, — улыбнулась она.

Безымянная воительница, которая помогла мне в бою против имперских сил подле Фирнадана. В той самой бойне, после которой мы не досчитались половины армии.

— Не просто было отыскать тебя во всём этом лагере, — добавила женщина. — А ведь ты обещал сам меня найти.

— Я даже имени твоего не знаю, — только и смог, что ответить я.

— Зато я твоё знаю, — хмыкнула она. — Ты в курсе, что я уже третий раз прихожу в ваш лагерь? Со мной скоро здороваться будут!

— И никто мне не сказал, — вздохнул в ответ. — Что же… я польщён тем, что ты искала меня, но хочу предупредить, что не хочу никаких отношений.

— Это заметно, — воительница приподняла бровь. — Можешь считать мой усилия желанием поблагодарить тебя за помощь в том бою.

— Это мне нужно было благодарить тебя, — заспорил я.

— Значит, поблагодарили друг друга, — хмыкнула она. — Приятно было повидаться, Изен, — и развернулась.

— Постой! — вытянул я руку. — Как тебя зовут?

— И зачем тебе это? — оглянулась женщина. — Чтобы искать меня?

Подловила, чёрт тебя дери!

Снова улыбнувшись, безымянная воительница направилась прочь, а я смотрел ей вслед. Кирин, мать твою, что это было?.. Кому ты решил доказать свою «независимость и самостоятельность»? Ха-а… Триединый с ними всеми!

— Все беды от баб, — буркнул я, отряхнувшись и направившись обратно к палаткам. До выхода ещё есть немного времени, стоит уделить их самому себе, а не кому-то ещё.

Спустя несколько дней Маутнер сообщил, что разведка начала стычки с имперскими силами, которые организовали несколько застав и заминировали территорию. Впрочем, шумы срабатывания мин мы слышали заранее, так что он ничем нас не удивил. Зато вечером меня «обрадовали» новостями, что надо бы «сделать что-то, дабы мины в земле находить».

— Как насчёт направлять вперёд пленников? — для проформы спросил я. — Имперцы так с «перебежчиками» поступали, а они, по сути, наши крестьяне.

— Смешно, Сокрушающий Меч, — фыркнул Гаюс, который находился среди них. — А что по конкретике?

Облизнув губы, я задумался.

— Вообще, тут с сапёрами надо бы обсудить, — прикинул я. — Но навскидку, самый простой вариант это таскать с собой мага, который обстреливал бы землю. Вряд ли имперцы устанавливают какие-то замороченные ловушки, уверен — это что-то максимально простое.

— Колдунов не хватит, — Гаюс загнул палец, — о скрытности можно будет забыть, — теперь второй, — о скорости тоже, — третий, — обхватить все области…

— Знаю, — отмахнулся я. — Это так… упражнение для мозгов. Но даже если я, например, сумею создать какой-нибудь… миноискатель, — едва подавил на этом моменте улыбку, — то думаете, это сильно облегчит вам жизнь? Что вы с одним моим артефактом сделаете? Кому выдадите?

Я не стал озвучивать очевидное — нормальных артефакторов в армии не было. Все, кто что-то умел, остались в городах. Не по своей воле (хотя некоторые и по своей), а потому, что в тылу пользы от них куда больше. А на войну нужны стихийники.

Хех, думаю, если бы не статус, тоже попросили бы остаться, да восстанавливать ту же Сауду. Весьма, скажу я, не простое дело.

В общем, миноискатель я им сделал, хоть и пришлось консультироваться с сапёрами, да мозги ломать, как это лучше провернуть. Потом, заодно, проверил на их же боеприпасах.

Единственное, чего моя поделка не умела — магические бомбы искать, ибо там, по сути, руны и всё. Тут надо что-то куда более тонкое и замороченное. Поиск по наличию магии, да и то… Руны — это не открытый канал, чтобы энергию генерировать, это скорее врата, которые сами открывают канал в момент активации. Ну-у… опять же, не совсем так, ибо если бы они что-то там открывали, то не могли бы блокировать чужую магию. Имею в виду Слезу и антимагические амулеты — это ведь тоже руны, просто хитровыкрученные.

Так или иначе, используя мины, у имперцев получилось солидно так задержать наше наступление. Лишь немногие летуны-оборотни умудрялись добираться до земель Монхарба, но близко подлетать опасались. Причина проста: имперская армия состояла не только из новобранцев, которых завербовали из наших же горожан. Среди войск противника сохранилось немало ветеранов, прошедших с Дэсарандесом не одну компанию и теперь щедро делившихся опытом, обучая новичков премудростям военной службы.

Настрой местных жителей, впрочем, разнился капитально. Если Кииз-Дар казался оплотом поддержки нас, защитников Нанва, то вот Монхарб оказался иным. По сообщениям шпионов, заранее проникших на территорию этого города, немало местных сменило бога, начав поклоняться Хоресу и его глашатаю — Дэсарандесу. Это грозило существенными проблемами, которые и вовсе могли бы поставить крест на осаде. Могли бы, если бы не одно «но».

В трёх днях пути от Монхарба разведка наткнулась на отряд противника под белым флагом. Они заявили, что хотели переговоров с нашим высшим командующим. Логвуд, получив эти сведения, согласился. И хоть имелись подозрения о ловушке, Тольбус решил отправиться к командирам врага. Благо, не в одиночку. С собой он взял нескольких офицеров, советников, бойцов прикрытия, а также… меня. Я был один из немногих достаточно умелых колдунов, которые могли бы хотя бы попробовать дать коменданту шанс на выживание, если дело запахнет жареным.

Генералы Эдли и Дэйчер также рвались с нами, но нежелание, в случае ловушки, потерять сразу всех командиров, восторжествовало. Они остались с основным войском.

На встречу мы подъехали первыми, какое-то время дожидаясь имперцев. Наконец они показались. Их было четверо. Первый был тощим и безбородым мужчиной средних лет, на мощном гнедом коне, чей размер, казалось, превышал остальных скакунов в полтора раза. Сам имперец, однако, казался измученным и уставшим. Возле его пояса висел неприметный короткий меч армейского образца и маленький мушкет. Тщательно выбритое лицо могло похвастать несколькими старыми шрамами, показывающими, что должность мужчины не была особо высокой. Во всяком случае раньше, ибо сейчас он ехал первым, что подразумевало главенство. Шлема на нём не было, единственными знаками отличия являлись длинный серый плащ и серебряная застёжка.

По левую руку от главаря скакал другой офицер — седобородый и крепко сбитый. Он носил шлем, который существенно скрывал черты лица, но подбородок и прищур однозначно подсказывали, что это достаточно волевая личность. Хотя… я всегда мог ошибаться…

Металлические кольца кольчуги седобородого были кое-где погнуты и пестрели кожаными стёжками. На седле он держался уверенно, но берёг правую ногу, даже вытащив сапог из стремени. Похоже на старую рану, которую попросту некому лечить. Выходит, целителей у имперцев банально нет, либо сплошь новички-стихийники. Ха-а… будто бы у нас лучше?

Справа от потенциального главнокомандующего имперских сил ехал молодой парень, видимо, помощник или свеженазначенный офицер. Выглядел он непримечательно, но мне показалось, что его взгляд неустанно блуждал туда-сюда, подмечая самые мелкие детали. Этот человек держал затянутой в кожаную перчатку рукой древко имперского знамени — золотой орёл внутри солнца.

Четвёртым всадником был совершенно непонятный для меня человек. Изначально я посчитал было, что это телохранитель, так как он был закован в плотную броню, изукрашенную рунами. Однако позднее приметил, что у него не хватало четырёх пальцев на правой руке, а латная перчатка, которую всадник зачем-то напялил на изувеченную ладонь, представляла собой едва-едва состыкованные и криво залатанные части.

Впрочем… его доспех тоже имел не лучший вид. Несмотря на руны его покрывали бесчисленные вмятины от пуль и рытвины от ударов мечей.

Рядом тихонько хмыкнул Маутнер.

— А эта компания видала виды, ты не находишь? — негромко спросил он меня.

— Похоже они были среди сбежавших от фирнаданской бойни. Уж больно характерные боевые травмы, которые не получишь в мирном тылу. А ещё у этих людей совсем не осталось магов, — поделился я своим наблюдением. — Во всяком случае целителей и произведственников.

Капитан снова хмыкнул.

— Ну, чего хотите? — не стал рассусоливать Тольбус, спросив сразу, как только имперцы подъехали ближе.

— Я — Кайган, глава оставшихся на этой земле сил Империи Пяти Солнц, — с долей апломба и пафоса изрёк худой мужчина, находящийся в центре. Тот, который сидел на огромном гнедом коне.

Логвуд не удостоил его ответом, лишь приподнял бровь.

— Очевидно нравы и порядки, с момента ухода императора, существенно упали, — прокомментировал второй имперец — с седой бородой.

Тольбус снова промолчал.

Потенциальные противники переглянулись.

— Давайте и правда ближе к делу, — негромко произнёс покалеченный всадник, полностью закованный в броню. — У нас всех много дел.

Кайган с толикой раздражения покосился на него, но потом откашлялся.

— Через три дня мы покинем Монхарб, — произнёс он. — Вы можете либо организовать нам свободный проход в сторону Сизиана, либо попытаться дать бой. Однако, — мужчина усмехнулся, — количество наших войск несоразмерно. За моей спиной более тридцати тысяч, включая три новых батальона, сформированных из местных жителей. У вас же — менее двадцати тысяч. Пытаться штурмовать Монхарб такими силами…

— Двадцать тысяч ветеранов против тридцати тысяч желторотых юнцов, — бросил комендант. — Что делали твои люди, пока мы воевали? Вспоминали матерей? Лили слёзы по оставленным жёнам и детям? Или валяли по постелям шлюх, вперемешку друг с другом? — конь Логвуда, повинуясь мимолётному движению, шагнул вперёд. — Всё это время мы сражались. Так что давай проверим, кто окажется победителем, ибо твоему хвалёному Дэсарандесу не хватило даже вдесятеро большего числа, дабы сломить нас.

Речь произвела впечатление. Кайган прищурился и посмотрел на седобородого, который лишь хмуро пялился вперёд. Наконец второй имперец сказал:

— Хочешь положить своих — так вперёд, — недовольно выдал он. — Либо дай три дня, после которых вы заберёте свой город. Решай сам.

На этом переговоры закончились. Быстро, как и хотел Тольбус. Уже значительно позже мне удалось узнать причину отхода, ведь изначально имперцы планировали тут оборону. Однако через почтовую шкатулку Боузона — имперского главы монхарбского гарнизона, которым и был тот самый, седобородый человек на встрече, им пришло сообщение. Личный приказ Дэсарандеса, который заключался в том, чтобы они забирали все свои силы и направлялись в Кашмир, на помощь губернатору Брагису.

Очевидно император надумал использовать эти войска как основной костяк своей новой военной компании по подавлению бунтов и уже третьему (или четвёртому?) принуждению Кашмира к порядку и подчинению своей воле.

Ежели всё так, то мы не услышим об Империи ещё несколько лет. Я бы поставил на пять… Впрочем, столь большой срок — это не то, о чём нужно думать версам.

Наша группа переговорщиков успешно вернулась в лагерь. Высшее командование, после бурных дебатов, в которых обсуждалась возможная ловушка имперцев, всё-таки решило дать им шанс отступить.

Вражеская армия покинула Монхарб не через три дня, а через два. Ровные ряды пехоты чеканили шаг, бесконечным потоком покидая город. Не таким бесконечным, как когда заходили сюда в первый раз, но всё равно существенным. Дождавшись ухода, к городу направилась разведка, потом авангард, а потом и остальная наша армия.

Были подозрения, что имперцы решат отомстить, применив ту же тактику, что и Ралтор Броннусворд, архонт Мобаса — заминируют город. Однако ничего подобного обнаружено не было, так что мы свободно заняли его.

Монхарб… город, где проживает Силана и… мой ребёнок?

Окрестности Монхарба спустя месяц после ухода имперских сил, взгляд со стороны

Устроившись на склоне холма, среди скал и валунов, Килара наблюдала за стариком, который с трудом карабкался по тропе. Его тень скользнула по убежищу Дуноры, но старик даже не заподозрил, что та совсем рядом. Подняв клубы пыли, Дунора бесшумно встала у него за спиной и сделала несколько знаков руками, предназначенных Киларе.

Старик безмятежно продолжал свой путь. Когда он был уже в шести шагах, Килара поднялась. Серый покров, оставшийся после утренней пылевой бури, пришедшей с Сизиана, посыпался вниз, когда она вскинула ружьё.

— Стоять, путник, — прорычала женщина.

От неожиданности старик отступил на шаг, ему под ногу попался камешек, отчего он упал на землю, но всё же успел вывернуться так, чтобы не приземлиться на кожаный мешок за плечами.

Пожилой мужчина соскользнул ещё на шаг вниз по тропе и остановился практически у ног Дуноры.

Килара улыбнулась и шагнула вперёд.

— Сойдёт, — сказала она. — Ты на вид не опасный, дедок, но на всякий случай учти, на тебя сейчас смотрят ещё пять ружей. Так что давай рассказывай, какого хера ты вообще здесь делаешь?

Несмотря на приближение зимы, близость к Сизиану периодически диктовала свои правила, отчего поношенную тунику старика покрывали пятна пота и пыли. Загорелый широкий лоб нависал над узким, практически лишённым подбородка лицом. Кривые, неровные зубы торчали во все стороны, так что улыбка путника превращалась в зрелище весьма сомнительное. Он подтянул затянутые в кожаные штаны ноги и медленно выпрямился.

— Тысяча извинений, — прохрипел старик, оглянувшись через плечо на Дунору, после чего вздрогнул от того, что увидел в её глазах, и поспешно повернулся к Киларе. — Я думал, на этой тропе нет никого — даже грабителей. Видите ли, я вложил в этот товар все мои сбережения — я не могу позволить нанять охрану, да что там — даже мула купить…

— Ты, выходит, торговец, — протянула Килара. — Куда направляешься?

— В Монхарб. Я из Калишина…

Калишин являлся ближайшим к границам городом Сайнадского царства. Пусть между Империей и сайнадами был заключён союз, последние не спешили мешать торговле. Даже напротив, чуть ли не с первого же дня возвращения Монхарба, толпы сайнадских путников, беженцев и торговцев наполняли территорию Нанва, просеиваясь в её глубь.

— Это как раз очевидно, — перебила Килара. — Штука в том, что Монхарб нынче вернул свою независимость, как и остальные города, которые вновь объединились в великий Нанв. И территория вокруг, — обвела она рукой, — тоже находится в нашем владении.

— Я не знал… — произнёс было старик, но тут же поправился. — В смысле, не знал про эту территорию. Разумеется, мне известно, что Монхарб вернулся в объятья возрождённого Нанва.

Килара ухмыльнулась, глядя на Дунору.

— Слыхала? Объятья. Вот это ты сказанул, старик. Как мамочкины обнимашки, да? А в мешке у тебя что?

— Я мастер-ремесленник, — ответил торговец, склонив голову. — Э-э… резчик. Всякие безделушки из простой и слоновой кости, нефрита, камня, дерева…

— Ты же сказал, что вложил в товар все сбережения? — прищурилась Килара. — Значит там артефакты? Неужто мага нанимал? Или ты с гильдией работаешь?

— Вложил только свой талант — это что до ответа на первый вопрос. Мага не нанимал, связей среди гильдий тоже не имею, иначе не ходил бы пешком, — улыбнулся он. — Однако кое-какие артефакты у меня и правда найдутся. Один защитный, который был зачарован, а потом освещён в храме бога…

— Это какого бога? — заинтересовалась Килара.

— Оксинты, богини удачи, — гордо произнёс старик.

Женщина фыркнула.

— Удачи, а ещё нищих и обездоленных! Хорошую же ты решил выбрать богиню. Это для кого артефакт? Для бродяг, желающих получать побольше подаяний?..

— В Калишине открыли новый храм, который посвятили в её честь, — перебил старик. — В конце улицы Сухого древа. Меня наняли вырезать узоры на её воротах, куда потом умелые маги нанесли руны.

Килара закатила глаза и опустила ружьё.

— Ладно, давай посмотрим на этот твой артефакт, — постановила она.

Согласно кивнув, старик снял с плеч мешок и поставил перед собой, после чего развязал единственный ремешок.

— Не забывай, — проворчала Килара, — если решишь что-то учудить, сразу получишь дюжину пуль прямо в череп.

— Я ведь мешок, а не штаны расстёгиваю, — пробормотал торговец. — К тому же ружей вроде было только пять.

Килара нахмурилась, припомнив, что говорила ранее.

— Нашего полку прибыло, — тихо проговорила Дунора, подсказав ей.

— Точно! — спохватилась Килара. — Два полных взвода сидят в укрытии, следят за каждым твоим движением.

С подчёркнутой осторожностью старик вытащил небольшой свёрток из перетянутой бечевой замши.

— Слоновая кость, говорят, древняя, — произнёс он почтительно. — Этот бивень был благословлён Оксинтой, ведь мало того, что выпал сам, а не был взят с трупа, так ещё…

— Это всё можно пропустить, — буркнула Килара. — Показывай уже свои проклятые цацки.

Женщина ничего не могла с собой поделать. Она испытывала слабость к артефактам, отчего любила любоваться ими, примерять и носить. Чувство собственного усиления и защищённости давали ей ни с чем не сравнимое удовольствие.

От слов Килары седые тонкие брови торговца в ужасе взметнулись.

— Прóклятые⁈ Нет-нет! Неужели вы думаете, что я бы решился продать прóклятые украшения?

— Да не ори, это же было просто растреклятое выражение, — усмехнулась Килара, вновь использовав это слово. — Пошевеливайся, а то мы тут весь проклятый день проторчим, — и снова.

Дунора тихо хрюкнула, но мгновенно затихла под разъярённым взглядом старшей в их двойке, пусть и лишь формально.

Старик, тем временем, развернул свёрток, показав три искусно сделанных браслета, каждый из цельного куска кости. Они пестрели тонкими рунами, но лишь с внутренней стороны, а снаружи оказались отполированы до мерцающего блеска.

Килара присвистнула, разглядывая тонкую работу.

— Хм, а где метки благословения Оксинты? — подозрительно спросила она.

— Их нет, — торговец пожал плечами. — Благословение было получено иным способом. Каждый из этих браслетов был пропущен по рукам храмовых нищих, которые добровольно и перед алтарём пожелали забрать себе всю неудачу, которая могла бы коснуться сих артефактов. Двенадцать дней длились молитвы и просьбы Оксинте даровать свою милость, после чего они оказались освящены.

Дунора снова хрюкнула.

— Пропущен по рукам нищих? — Килара скривилась. — Фу, как отвратительно.

— Грайс бы с тобой не согласился, — негромко пробормотала её напарница.

— Что по защитным свойствам? — поинтересовалась женщина.

— Как и полагается богине удачи, он позволяет удивительным образом избегать любых неприятностей, — заявил торговец.

— Даже так? — удивилась Килара. — Никогда не слышала о таком чародействе!

— Руны нужны лишь для усиления его эффекта, — глубокомысленно дополнил старик. — В каком-то роде это не магический, а божественный артефакт.

Женщина скептично приподняла брови, но промолчала. Вместо этого она снова оглядела браслеты.

— Так… набор из трёх штук, — протянула Килара. — На правую руку, на левую… а третий куда? И следи за языком! Мы с Дунорой — нежные цветочки.

— По старой традиции, все три — на одну руку, — пояснил торговец.

— Всё удивительнее и удивительнее, — хмыкнула женщина. — Ладно, я… — она запнулась, но через секунду начала снова. — Ладно, в теории я могу принять факт приманивания божественной удачи и усиления её при помощи рун, но почему-то мне упорно чудится подвох. Я хотела бы увидеть сей предмет в действии.

— Вы смотрите на удачу под одним углом, госпожа, — улыбнулся старик. — Видите её лишь в игре в кости или сенет. А может напёрстки? Нет, удача работает не так. Вы будете избегать неприятностей, зачастую сами того не осознавая. Однако однажды оно спасёт вашу жизнь.

— Вот оно что! Признаюсь, ты разбередил моё любопытство, так что выбора у тебя не осталось, мне придётся проверить работу этой штуки, — улыбка и суровый голос не вязались друг с другом, но такова была Килара.

— Увы, даже если бы я того захотел, не могу позволить этому произойти. Оксинта — весьма ветреная особа, так что её благословение свершится лишь единожды, когда покупатель наденет браслеты на свою правую руку, — торговец раздосадовано пожал плечами.

— Да ну! От этой истории смердит обманом до самого горизонта! — возмутилась Килара.

— Слушай, он у нас тут на виду, — проговорила Дунора. — Обманщики работают только там, где могут быстро и безопасно сбежать.

— Например, в толпе на рынках Монхарба. Это точно. — Килара ухмыльнулась, глядя на старика. — Только мы ведь не на рынке, да? Сколько они стоят?

Торговец поёжился.

— Вы выбрали мою самую дорогую работу — я собирался выставить её на аукцион… — пробормотал он.

— Сколько, старик? — в голосе Килары ощущался металл.

— С-сто п-пятьдесят з-золотых тилнов, — заикаясь выдал он.

— Тилнов? — женщина посмотрела на напарницу. — Это новые монеты сайнадов?

— Там это, — Дунора щёлкнула пальцами, — какой-то праздник проходил и они решили изменить всю систему…

— Праздник в честь тысячи лет существования благословленного Троицей богов Сайнадского царства! — возвышенно и даже без заикания выдал торговец.

— То есть столько же, сколько Дэсарандесу? — усмехнулась Килара. — И поэтому Велес задумал сломать себе экономику? Или он решил хоть чем-то войти в историю, раз побоялся объявлять войну Империи?

— Скорее решил нажиться на золоте, — задумчиво прокомментировала Дунора. — Сама подумай, зачем ещё выпускать новые монеты? В эти тилны, судя по всему, недокладывают золота.

— А, то есть он задумал пополнить казну? Неужто снова собрались воевать? — нахмурилась Килара. — Это было бы неприятно…

— По меньшей мере, — проворчала её напарница, а потом уставилась на торговца. — Вот только в Монхарбе бал правит стандарт. Ну либо имперские монеты, они почти везде в ходу.

Было бы наивно полагать, что чеканкой денег занимаются только в Империи Пяти Солнц.

— Какой у этих тилнов курс? — спросила Килара.

— Будь я проклята, если знаю, — буркнула Дунора.

— С вашего позволения, — вмешался торговец, — обменный курс в Калишине — два с третью тилна за один стандартный. Комиссия менялы будет не меньше одной тилны. Так что, строго говоря, три с третью.

Дунора перенесла вес на другую ногу и наклонилась вперёд, чтобы получше рассмотреть «божественные» браслеты.

— Вот как, — протянула Килара. — Выходит, на сто пятьдесят тилнов можно целую семью на кучу лет обеспечить. Даже если они не особо будут следить за тратами.

— Такова моя цель, — кивнул старик. — А поскольку живу я один и весьма скромно, рассчитываю более не переживать о деньгах до конца своей жизни. Если, конечно, — тут он усмехнулся, — не решусь снова начать что-то изготавливать. В таком случае придётся потратиться на покупку качественных материалов. Но если выручу меньше ста пятидесяти золотых тилнов — считайте, что разорён.

— У меня прямо сердце разрывается, — ехидно выдала Килара. Она покосилась на Дунору. — Кто бы тут отказался?

Та пожала плечами.

— Собери-ка полтора столбика, — после недолгого раздумья произнесла Килара.

— Сделаю, — отряхнулась Дунора, а потом прошла мимо старика и бесшумно двинулась вверх по тропе, пока не пропала из виду.

— Умоляю, — заскулил торговец, — не платите мне в стандартах или имперских…

— Успокойся, — зло буркнула Килара. — Оксинта сегодня и впрямь улыбнулась тебе. Похоже работают браслеты, а? — и хмыкнула. — А теперь отойди от мешка. Я должна его обыскать.

Кланяясь, старик отступил.

— Всё остальное стóит намного меньше, — сказал он. — Признаюсь, сделано на скорую руку…

— Я больше ничего покупать не собираюсь, — сообщила Килара, изучая содержимое мешка. — Это уже официальный досмотр.

— А-а, понимаю, — почесал он затылок. — А какие-то товары нынче запрещены в Монхарбе?

— Например, поддельные монеты, — хохотнула женщина. — После освобождения город в долговой яме. Экономика не справляется, так что непонятное чужое золото, ещё даже толком не разошедшееся по Гаодии, не слишком приветствуются. Ох, знал бы ты, какой улов позолоченных железок мы взяли на прошлой неделе…

Торговец выпучил глаза.

— Вы мне заплатите фальшивой монетой⁈ — аж охрип он.

— Искушение велико, конечно, но нет. Говорю же, Оксинта тебе подмигнула. — Закончив обыск, Килара отступила и вытащила из сумки на поясе замызганный свиток. — Я должна записать твоё имя, торговец. По этой тропе обычно ходят контрабандисты, которые пытаются обойти пост на основном пути. Ты, считай, первый честный купец здесь. А хитрые контрабандисты платят тут вдесятеро от того, что дали бы на дороге внизу, ведь там бы им было намного легче проскользнуть — хаос, толпа, всё такое.

— Меня зовут Нэмон, — произнёс старик.

— Вот не повезло-то, — насмешливо подняла Килара глаза.

По тропе спустилась Дунора с полутора столбиками монет, завёрнутыми в ткань. Торговец робко пожал плечами, не сводя глаз с денег.

— И правда тилны! — удивился он, развернув ткань.

— Так точно, — пробормотала Килара. — Полтора столбика — ровно сто пятьдесят золотых. Смотри, ха-ха, не надорви спину, пока будешь тащить их в Монхарб, а потом обратно. Хотя тебе теперь в сам Монхарб можно и не ходить, верно? — она пристально посмотрела на торговца, убирая свиток в сумку.

— Это было бы разумно, — согласился Нэмон, заново заворачивая тилны и передавая их Дуноре, — но я всё равно отправлюсь в Монхарб — продать остальные свои изделия, — его глаза беспокойно забегали, торговец обнажил кривые зубы в слабой улыбке. — Если удача Оксинты не изменит мне, смогу удвоить прибыль.

Килара ещё некоторое время буравила его взглядом, а затем покачала головой.

— Жадный платит дважды, старик. Бьюсь об заклад, через месяц ты притопаешь обратно по этой же тропе с пустыми карманами. Что скажешь? Ставлю десять серебряных, — женщина почесала шею и поморщилась, — серебряных тилн, так что не переживай.

— Если проиграю, окажусь вам должен десяток монет, — степенно согласился он.

— Да ладно, я согласна на безделушку-другую — руки у тебя золотые, дед, тут не поспоришь, — ухмыльнулась Килара.

— Благодарю, но от такого заклада должен со всем почтением отказаться, — Нэмон стал серьёзнее и скрестил руки на груди.

— Жаль, — вздохнула Килара. — У тебя ещё примерно час до заката. Рядом с вершиной стоит перевалочный лагерь — если поднажмёшь, доберёшься туда до темноты.

— Приложу все усилия, — купец просунул руки в лямки сумки, с кряхтением поднялся, а затем неуверенно кивнул и пошёл от вооружённой парочки прочь.

— Стой на месте! — неожиданно скомандовала Килара.

Колени Нэмона подогнулись, так что старик чуть снова не упал.

— Д-да? — выдавил он.

Женщина взяла у Дуноры браслеты.

— Я их сперва надену. Хочу ощутить благословение богини, — произнесла она.

— А-а! — облегчённо выдохнул старик. — Да, конечно. Милости прошу.

Килара закатала правый рукав своей пыльной рубахи, оголив кожу, на которой отчётливо была вытатуирована чёрная полоса — новый отличительный знак отряда.

Нэмон громко ахнул. Воительница улыбнулась.

— Верно, мы — «Чёрные Полосы». Что только не скрывает пыль, а? — она провела костяные кольца вверх по изрезанной шрамами, мускулистой руке. Как только браслеты оказались между бицепсом и плечом, раздался тихий щелчок. Килара подозрительно осмотрела их, а затем взглянула на старика.

— Вы можете что-то почувствовать или не почувствовать, однако жизнь быстро расставит всё по своим местам, — произнёс он.

— Что же, думаю так оно и есть, — кивнула женщина.

На миг Нэмон улыбнулся, а затем слегка поклонился.

— Позволено ли мне теперь продолжить свой путь?

— Иди, — буркнула она, больше не обращая на торговца внимания. Килара снова уставилась на блестящие костяные браслеты на своей руке. Отчего-то она не могла отвести от них взгляд. Чем-то изделие ремесленника привлекало её внимание.

В отличие от своей напарницы, Дунора ещё целую минуту смотрела вслед путнику и чуть заметно хмурилась. Что-то не давало девушке покоя. Какое-то звенящее чувство напряжённости.

Окрестности Монхарба, взгляд со стороны

Вскоре Нэмон нашёл боковое ответвление тропы. Уже в десятый раз он обернулся, чтобы убедиться, не следит ли кто за ним, а затем быстро скользнул между двумя наклонными валунами, которые обрамляли тайный проход. Через полдюжины шагов сумрачный лаз закончился и перешёл в тропу, что вилась по дну глубокой расселины.

Тени поглотили торговца, когда он зашагал по ней. До заката оставалось едва ли несколько минут — задержка с «Чёрными Полосами» может обернуться катастрофой, если он не поспеет на встречу вовремя.

— Известно, — сам себе прошептал он, — что этот человек не славится прощением…

Монеты, сто пятьдесят штук, казались очень тяжёлыми. Сердце гулко стучало в груди. Он не привык к таким физическим усилиям. Нэмон ведь был мастером, искусником. У него тянулась чёрная полоса, это правда, в его груди росла опухоль и никто из уже шести магов-целителей ничего не сумел сделать. Трое отказалось почти сразу, как изучили болячку. Один попытался исправить, но не сумел. Ещё двое полностью выскребли её, но опухоль вернулась. Старику казалось, что с каждым разом она росла всё быстрее…

Однако нет худа без добра. Его талант и навыки лишь обострились из-за боли и горя, которые ему довелось пережить. Поставив крест на своей жизни, Нэмон участвовал в самых рискованных операциях своих господ из сайнадских аристократов, накапливая деньги и не оставляя надежды избавиться от болячки.

Торговец надеялся попытать удачи среди целителей Монхарба, где сейчас квартировались ветераны Фирнадана, а также печально известные «Чёрные Полосы», среди которых находились весьма умелые целители, набившие руку на лечении солдат во время горячей фазы войны.

«Некоторых, говорят, по кускам собирали. Неужто не справятся с моей заразой? Пусть вырастят новое тело, на худой-то конец», — размышлял Нэмон.

Даже если они не справятся, то старик предполагал, что полученного золота хватит, дабы нанять целителя в Калишине и вновь убрать опухоль, пусть даже на время. Боль успела сильно утомить его.

Нэмон быстро шагал по пещере, которую не так давно существенно расширили. Встретив сайнадского наблюдателя, они молчаливо обменялись условными знаками, после чего старик продолжил путь, периодически касаясь своей груди и морщась при этом.

Лямки рюкзака натирали и без того больную плоть.

Спустя три сотни метров Нэмон добрался до скрытого лагеря, где расположился один из передовых отрядов сайнадов, которые тайно проникали на территорию Монхарба ещё со времён его оккупации Империей. Ныне на этой земле у них имелось достаточно ухоронок и тайных мест, где собирались люди, готовясь нанести единый быстрый удар по приказу своего царя.

— Ты опоздал, — «поприветствовал» его Таривол Унсури, под чьим руководством находился данный лагерь.

Одет мужчина был легко и свободно. Монхарб находился слишком близко к Сизиану, а потому зима не казалась этим людям тяжёлым испытанием, хотя часть Сайнадского царства — северо-западная территория, в которую входила и столица, Каржах, зачастую испытывала сложности. Температура, однако, редко опускалась до отрицательной, но вот холодные дожди, слякоть и грязь были их неизменными спутниками.

— Задержали… — хрипло, пытаясь отдышаться, ответил купец, — солдаты на тропе.

— Что-то нашли? — нахмурился Таривол.

— Нет, — улыбнулся мастер, пусть и отвёл взгляд. — Обыскали сумку, как я и ожидал, но не меня самого.

Унсури усмехнулся, а потом указал на широкую лавку напротив себя.

Глава лагеря и трёх сотен солдат, размещавшихся в нём, сидел с двумя приближёнными офицерами, отдыхая возле небольшого костра. Дым уходил в высокий потолок пещеры, доработанной магами земли. Система хитрых продувов позволяла не опасаться, что дым выдаст их или того, что огонь выжжет весь кислород.

— Доставай, — коротко приказал Таривол.

Нэмон вытащил из-за пазухи толстый свёрток, который передал мужчине. Следом последовала и небольшая почтовая шкатулка.

— Связь с Халидом Кустером, — пояснил старик. — А там…

— План города, я уже понял, — отмахнулся Унсури. — Кто передал их тебе? Ты ставил метки разведчиков? Проверял наличие шифра на бумагах?

— Всё, как и положено, — с долей обиды — за недоверие, но вместе с тем и гордости — что успешно справился с непростым поручением, ответил купец. — Бумаги с синей точкой — от Енсо. С кляксой посреди листа — от Пиренея… — он по памяти начал перечислять сайнадских шпионов, которых долгое время обходил по окрестностям, а также то, откуда они сами получили нужную информацию.

Вторжение медленно переходило в решающую фазу, а пока десятки самых разных «торговцев», «беженцев» и прочих представителей Сайнадского царства наполняли Монхарб и окрестные города, готовясь ударить в решающий момент.

Окрестности Монхарба, взгляд со стороны

Дунора ещё долго смотрела вслед старику, хотя он уже давно скрылся из виду.

— На самом деле, — пробормотала девушка, — он не тот, кем кажется.

— Да, все они такие, — отмахнулась Килара, поглаживая браслет из трёх элементов на руке. — Чёртова костяшка, до чего же тесный!

— Рука у тебя, подруга, наверное, усохнет и отвалится, — прокомментировала Дунора.

Её напарница выпучила глаза.

— Думаешь, он прóклятый? — дёрнулась женщина.

Дунора пожала плечами.

— Я бы на твоём месте попросила Изена на него внимательно посмотреть. И чем раньше, тем лучше.

— Твою мать! Если ты подозревала!.. — грозно начала Килара.

— Я не сказала, что подозревала, — Дунора закатила глаза. — Это ты начала жаловаться, что браслет тесный. Снять его можешь?

Килара нахмурилась и попыталась расстегнуть небольшие внутренние замочки, но… у неё не получилось. Как минимум потому, что они столь тесно и плотно друг к другу встали, что даже щель с трудом была видна.

— Я… нет, Двуликий тебя дери! — рыкнула она.

— Хм, — Дунора отвернулась.

Килара покосилась на напарницу и задумалась, не пора ли отвесить ей хорошего пинка, но эта мысль посещала женщину по меньшей мере десять раз за день с тех самых пор, как они вдвоём заступили на этот пост, и Килара опять её отбросила.

— Сто пятьдесят этих… тирнов заплатила, чтобы у меня рука отвалилась! Замечательно. Уже ощущаю непомерную удачу! — зло буркнула она, раздумывая, не следует ли попытаться разбить замóк камнем или подцепить ножом.

— Тилнов, а не тирнов, — поправила её Дунора. — И вообще, мысли позитивно. Без руки тебе будет о чём поговорить с сапёрами-ветеранами.

— Это теми, которые лишаются пальцев или даже кистей, подрываясь на своих же составах? Какой же ты сукой стала, как Изен тебя бросил, — хмыкнула Килара.

Но бывшая кухарка лишь тонко улыбнулась.

— Ладно, а маячок ты этому старику в сумку подбросила? — спросила девушка.

— Так точно, — по инерции кивнула Килара. — Слишком он был нервный, чтобы не подбросить. Чуть в обморок не упал, когда я его второй раз остановила, да?

Дунора кивнула.

— Так что, — проговорила Килара, раскатывая рукав, — Изен его быстро выследит…

— Если он не вытряхнет мешок… — покрутила рукой её подруга.

— Да содержимое мешка его интересовало ещё меньше, чем меня, — усмехнулась Килара. — Нет, всё важное он нёс под рубашкой, тут не ошибёшься. Как бы там ни было, он наверняка обо всём расскажет своим дружкам, когда доберётся до Монхарба. Глядишь, контрабанды на этой тропе сразу поубавится. Попомни моё слово, я на это деньги ставлю, — подняла она палец. — К тому же я ему вбросила намёк на то, что по нормальной дороге, внизу, проскочить было бы легче, пока ты эти тилны собирала.

Улыбка Дуноры стала шире.

— «Хаос, толпа, всё такое»? Хаос там только в том смысле, что капитан Маутнер не знает, куда девать все взятки, которые оседают в карманах «Чёрных Полос». Не зря, подруга, у нас появилась возможность покупать такие дорогие цацки, — кивнула она на браслеты Килары.

— Давай-ка лучше пожрём, — взглянула её напарница на горизонт и заходящее солнце. — Скоро смена придёт, не до этого будет.

Сменялись они каждые три дня, отчего желание быстрее вернуться в Монхарб было весьма велико.

Обе женщины направились обратно — вверх по тропе.

Через час после заката, уже в темноте, прискакали Байес, Рушен и новоявленный лейтенант Изен. Маг получил звание! Причём достаточно высокое! Впрочем, он и правда этого заслужил.

Тройка легко нашла лагерь девушек, ведь маг направлялся на сигнал своих артефактов-маячков. Без них обнаружить скрытые лежанки, даже зная примерное направление, было очень трудно. Лёжки же менялись почти каждый день, дабы не примелькаться.

Как только они спешились, Килара сразу шагнула вперёд.

— Изен, — ухмыльнулась воительница, — давай-ка сюда…

— Какого чёрта вытворяешь, женщина? — резко спросил маг, отчего её улыбка исчезла.

— Ничего особенного, колдун, а что? — скрестила та руки на груди.

Юный волшебник с успевшим ожесточиться сердцем и не по возрасту старым взглядом обернулся на подошедших солдат-рядовых «Чёрных Полос», пришедших женщинам на смену, а потом непроизвольно коснулся своего правого плеча — всё ещё не привык к татуировке, нанесённой чуть ли не с месяц назад — сразу по возвращению Монхарба.

Татуировку нельзя было лечить чарами, чтобы алхимические чернила в должной степени пропитали кожу и тело, так что парень изредка ощущал фантомную боль от иглы, хоть всё уже давно зажило.

— Проще нужно действовать, Хорес бы тебя побрал, — понизив голос, произнёс он. — Тут на холмах будто бы магический канал открыли — мои маячки постоянно сбивались, а ощущение было, словно кто-то поставил энергетический отвод.

Его глаза сверкнули.

— А сейчас я чувствую, что он исходит от тебя! — скрестил тот руки на груди.

— Значит, всё-таки прóклятый, — пробормотала Дунора.

Килара возмущённо воззрилась на подругу и вложила в ответ весь возможный сарказм:

— А ты с самого начала так и думала, да, Дунора? Ах ты лживая…

— Постой, — Изен замер, его глаза широко распахнулись. — Триединый тебя возьми, женщина… Я про такое только читал и сам ни разу не видел, но… это что влияние бога? — волшебник говорил медленно, а вид имел такой, словно сию секунду собирался поставить барьер. Это лучше всего остального показало подругам, в какую яму они попали.

Килара попыталась сглотнуть, но в горле внезапно пересохло.

— Эт-то… п-похоже… Оксинта? — неуверенно спросила, а не сказала она.

— Ну восхитительно! — замотал он головой.

Килара нахмурилась и взяла себя в руки.

— Не, а что такого-то? Это, конечно, не бог войны, типа Маахеса, не Триединый, которого мы почитаем, но всё же. Богиня удачи, да для солдата — весьма неплохо, а? Или это проклятье? — на последних словах она подобралась.

— Нет, вроде бы не проклятье, — тон Изена звучал неуверенно. — Говорю же, я про такое лишь читал, а в живую встречаю первый и, — он хмыкнул, — скорее всего последний раз. Надо же… боги и правда вмешиваются в дела смертных… — маг ненадолго замолчал, а потом снова тряхнул головой. — Неважно. Суть в том, что удача всегда была и оставалась самой переменчивой вещью. А про Оксинту говорят, что она не прочь пошутить, а ещё — будто бы её благосклонность норовит исчезнуть в самый неподходящий момент. Тот самый, когда жизнь висит на волоске. И вместо удачи происходит строго обратное.

Дунора хихикнула. Колдун резко обернулся к ней.

— И что тут смешного? — прошипел он.

— Ничего. Виновата, — вытянулась девушка.

Килара закатала рукав, чтобы показать браслет.

— Вот этот артефакт, Изен, — поспешно объяснила она. — Можешь его с меня снять?

Увидев костяные кольца, маг отшатнулся, но затем приблизился, создав маленький шар холодного огня. Воительница мимоходом заметила, что вот в такие моменты проявляется весь его профессионализм: спокойно что-то изучать, испытывая гнев и удерживая в голове образ холодного, а не горячего огня не каждый сумеет. Вот совсем-совсем не каждый!

«Что мы будем делать, когда он умрёт? — с толикой огорчения подумала Килара. — А он точно умрёт, как и все остальные. Метки никого не обходят стороной».

— Хм-м… — обхватив руку воительницы, Изен покрутил её, старательно удерживая лишь кожу и не касаясь самого браслета. — Не вижу рун. Они внутри?

— Да, на обратной стороне, — пояснила Килара, а потом похолодела. — Выходит, ты не сможешь посмотреть их, да?

— А ты удивительно догадлива, — усмехнулась Дунора, но тут же отвернулась, изображая, что её вообще нет поблизости.

Парень поморщился.

— Без рун я даже не могу определить, что конкретно должен делать браслет и какие на нём охранные обереги. Он может быть зачарован и попытается сжечь меня даже при касании. Или атаковать, если я попытаюсь его снять. Нет, — маг отпустил руку женщины, — так рисковать я не могу. Сама знаешь, против рун даже амулет антимагии не всегда помеха. Плюс, с таким амулетом я не сумею колдовать.

Он вздохнул и почесал затылок.

— Ладно, это не важно, я…

— Не важно? — Килара обеими руками сжала полы его плаща и хорошенько встряхнула лейтенанта. — Не важно⁈ Ах ты скользкий!.. — вдруг она остановилась и широко открыла глаза.

Изен посмотрел на Килару, высоко приподняв бровь.

— Что это ты делаешь, солдат? — тихо процедил он.

— Хм, прости, я… на нервах, — она отпустила парня.

Тот со вздохом оправил плащ.

— Дунора, покажи ребятам ваши нычки с порохом и патронами, и пути отступления, — с намёком покосился он на девушку.

— Они в первый раз что ли? — посмотрела та на него, а потом с тихим «О-о», быстро кивнула и двинулась к бойцам, которые ожидали их в паре десятков метров, негромко что-то обсуждая.

— А теперь, дорогая моя… — начал Изен, но Килара сразу же его перебила.

— Это какой-то подозрительный старик, зовут Нэмон, он…

— Ты про браслет? — не понял маг, а потом отмахнулся. — Говорю — забудь про него. Мне придётся или руку тебе отрезать и новую выращивать, или оставить всё как есть. И знаешь, мне куда больше нравится второй вариант. А ты как считаешь?

Женщина облизнула губы и неуверенно кивнула. Лишаться руки ей не хотелось.

— А если всё-таки проклятие…

— Не свезло, — Изен сверкнул глазами. — Знаешь, я бы не был против потратить на это один вечер. Ну два. Да даже три, чёрт с тобой! Но выращивать руку я буду по меньшей мере пару недель и это если заморочиться и заниматься этим прямо до хера времени. Понимаешь? Я сейчас один выполняю задачи по меньшей мере десятка колдунов, причём не только среди «Чёрных Полос». А ещё на меня повесили обучение двух балбесов, — маг поднял палец. — И не забывай, всё время лечения ты будешь безрукой.

— Тц, — Килара напряжённо почесала затылок, — я пока не сильно переживаю…

— О, я вижу, — фыркнул парень.

— Заткнись, — огрызнулась она. — Я серьёзно. Это… ну… пока не сильно. Но что будет, если они и правда прóкляты? Или если меня начнёт преследовать эта самая волна удачи? Или неудачи?

— Вот тогда и подойди, — Изен похлопал её по плечу.

— А если тебе прикажет капитан? — подалась та вперёд.

— Тогда сам будет объяснятся перед Далисом за то, почему я не могу взять его заказ, — хмыкнул парень. — А ещё перед Дэйчером, почему я не могу контролировать починку энергоядер для инсуриев. И перед…

— Хорош, — буркнула она. — Я поняла, что значу для тебя чертовски мало.

— Ага, ты же мне как сестра и мать одновременно, — с сарказмом выдал маг. — Не дави на жалость, Килара. Ты — моя боевая подруга и конечно же, будь нужда, я бы не бросил тебя. Но тут ты сама виновата и, пока что, проблем, вроде как, не видно. Попробуй узнать подробности у местных, кто не так сильно загружен. Расспроси жрецов Оксинты. Попытайся, не знаю, хотя бы руны мне сообщить. Тогда может сумею снять эту побрякушку без отрубания руки.

— Троица… Хоть за это спасибо. Только… — Килара замялась, — ну… Изен…

— Чего мнёшься, как девственница в брачную ночь? — скрестил он руки на груди.

— Если ты откинешься, то чего мне делать? — брякнула она. — То есть… тебе ведь уже недолго осталось.

Изен поморщился, а потом почесал нос.

— Не «если», а «когда», — заметил парень. — Ладно, не ной. Сейчас всё чуть-чуть наладится и я попробую выделить время на работу с твоей рукой.

— Я заплачу́, — довольно кивнула Килара. — Или, если хочешь, можно… — её палец аккуратно дотронулся до груди мага, — рассчитаться по другому.

— Возьму золотом, — с серьёзным лицом произнёс он, на что женщина грязно выругалась. — Но скидку таким образом, — Изен хмыкнул, — думаю выбить ты сумеешь.

— Ублюдок, — беззлобно выдала она.

— Я вообще про ваш трёхдневный улов хотел спросить, — волшебник потёр ладони, — сколько набрали?

— Взяли нормально, но я почти половину спустила на артефакт, — Килара пожала плечами. — Вернусь, отдам из своих. Всего у нас, с пересчётом, если серебро брать, вышло почти сто семьдесят золотых. Правда половина этими… сраными мелкими монетами, — она беспомощно уставилась на Изена. — Ну! Сайнадские которые.

— Тилны? — предположил он.

— Во, точно, — закивала женщина. — И не бойся, у меня записано, — похлопала та себя по сумке.

— Сайнадцы… снова, — пробормотал маг. — Что-то беспокоят они меня. Всё лезут и лезут сюда… — он поскрёб пальцем висок. — Ладно, и ещё: последний маячок, который вы отправили — где он?

Килара нахмурилась.

— А ты не знаешь? Это же твои камешки, Изен!

— Кому вы его отдали? — прищурился парень. — Аристократу со Слезой?

— За дур не держи, — отмахнулась она. — Этому херу, старику-торговцу. Он ещё резьбой по кости занимается.

— Это его творение у тебя на руке? — уточнил Изен.

— Ну да, но это была единственная волшебная вещь — я остальные осмотрела: красиво, но ничего особенного, — воительница пожала плечами.

Лейтенант покосился туда, где Бейес и Рушен грузили на лошадей упакованные столбики монет под самодовольным взглядом Дуноры.

— Ладно, не думаю, что он далеко ушёл, — Изен достал карту и зачарованный компас. — Если будет по пути, то сразу и возьмём, а то что-то мне не нравится пропажа сигнала, словно его сбивают…

— Вообще, есть шанс, что он наведёт нас на своих дружков-контрабандистов, — протянула Килара, — но чёрт с ним. Ежели такой мутный, как ты говоришь, лучше бы взять его сразу, да направить на допрос ребятам в Монхарбе.

Волшебник кивнул, а потом отошёл на несколько шагов и расположился на широком камне, сохранившим запас солнечного тепла. Там он достал маленький артефакт-светильник, а потом начал проводить свои манипуляции по поиску цели.

Западный ветер с гор Нил-Бурат принёс с собой ночной осенний холод. Звёзды над головой проступили резче и отчётливее. Килара отвернулась и стала наблюдать за погрузкой.

— Дунора! — крикнула она. — Не забудь про тайник с серебром, под склоном!

— Само собой, — ответила та.

Один небольшой караван из семи человек рассчитался сразу двенадцатью кило серебра — уж больно много они тащили всего, проходящего по категории «подозрительное». А контрабанду женщины пропускали, хоть и не всю — по решению Маутнера, само собой.

Таскать с собой взятку такой массы никто не хотел, а потому прикопали всё под склоном.

Воительница взглянула в направлении Монхарба. Местечко, конечно, то ещё, но хотя бы ночи тёплые. А Килара уже не девочка, чтобы ночь за ночью спать на холодной, жёсткой земле. Они три дня ждали этой смены, и все кости напоминали ей об этом глухой болью.

— Ничего, — тихо шепнула та себе под нос. — Наладим здесь поток и свалим. Правда не на отдых, а решать очередные Двуликим целованные проблемы, будто бы все мы не устали, как черти в сраном аду.