Глубины отчаянья (СИ)

Глава 8

«Отец, который не лжёт — не отец».

Тразцская поговорка.

— День впустую? Снова? — застонал Лотар, когда мы поднялись на пригорок, окинув взглядом горизонт. Пыль от телег беженцев виднелась едва-едва — и то, если прищуриться.

— Я говорил, что нечего было привал устраивать, — буркнул на это, а потом взглянул на полковника Раувина Окмуса, который проигнорировал мои слова, хотя явственно слышал.

— Лучше потратить чуть больше времени, но прийти отдохнувшими, чем спешить изо всех сил и сходу влиться в бой, — возразил мне Галентос.

— Спорно, — коротко фыркнул в ответ.

— Всё хорошо, Изен, — подъехав ближе, шепнула мне Даника.

Вздохнув, нацепил на лицо кривую ухмылку и кивнул.

— Как Логвуд умудряется так гнать? — продолжил сержант, прикрыв глаза «козырьком».

— Это мы все хотели бы знать, — проворчала Килара.

Дунора толкнула её локтем.

— Судя по трупам, — сказала девушка, — которые встречаются по пути… — и прервалась. — Ой, наверное не следовало так говорить.

— Твою-то мать, — проворчал я, уставившись на неё.

— Что? Что не так? — развела она руками.

— Заткнись, — приказала Килара, потирая свой «божественный» браслет. — Но в одном ты права: никогда больше не толкай меня, женщина!

— Этот приказ будет тяжеловато использовать, госпожа капрал, — ухмыльнулась та.

— Может нам не стоит нагонять их, а сразу идти к Сауде? — предложил Лотар.

— А куда, идиот, ты думаешь они идут? — рыкнул Ворсгол.

— «Не нагонять»? — тихо переспросил я, но почему-то все «Полосы» тут же подобрались. — Лотар, поясни-ка, что имеешь в виду.

— А… э-э… что объяснять то? — нервно начал он переминаться с ноги на ногу.

— Как старший по званию, — вклинился полковник Раувин Окмус, — я запрещаю вам подобное самоуправство.

— Не хочу меряться званиями, — хмуро на него посмотрел, — но «Чёрные Полосы» — обособленное подразделение, а я его лейтенант. Поэтому людьми распоряжаюсь только и исключительно я. Пока на горизонте не появится капитан, конечно же. Оттого, полковник, вы не имеете никакого права что-либо запрещать или разрешать нам. И в целях отсутствия возможного будущего конфликта надеюсь, что вы запомните мои слова.

— Ещё как запомню, лейтенант, — прищурился он.

— Вот и замечательно, — потерял я к нему интерес. — А теперь… Лотар, дай мне три причины, почему твоя идея не стоит и собачьего дерьма?

— Это смотря какую собаку взять, — хмыкнула Дунора.

— Я рад, что ты полностью оправилась, солдат, — смерил я её мрачным взглядом, — но прошу не влезать в разговор каждую минуту!

— Во-во, — закивала Килара. — Я что, непонятно выразилась? Заткнула рот и встала в стойку «смирно»!

Дунора насупилась и молчаливо исполнила приказ.

— Лейтенант! — влез Грайс. — А можно я назову сразу дюжину причин, почему идея сержанта полная херня?

— Ещё кто-то влезет, получит возможность продемонстрировать нам свои кулинарные навыки на следующем привале, — не поворачивая головы, произнёс я.

— Так нет у нас никаких привалов, — пробормотал Фолторн.

— Ученик! — притворно радостно воскликнул я. — Как я рад, что ты вызвался добровольцем! Отвечая же на твой вопрос: тебе предстоит заморочиться. Можешь поучиться готовить на ходу. Солонину, крупу и котёл мы тебе предоставим.

— Котёл лошади на шею, — тут же зашептал Бейес, — воды туда наколдовать сумеешь сам, а потом грей огоньком на пальце…

— Сержант, я всё ещё жду ответ, — сделал я вид, что не услышал этого пояснения.

— Э-э… наша сила в количестве? — с сомнением выдал усач.

— Замечательно! Это ты у меня спросил?

— Я говорила, что он идиот? — фыркнула Килара.

— Вообще, это я говорил, — заспорил Грайс.

— Нам в одну сторону, — «родил» Лотар ещё одну гениальность.

— Уже вторая причина! — довольно потёр я руки. — Осталось всего ничего.

— М-м… там капитан Маутнер? — предположил он.

— Что же, хоть что-то лучше, чем ничего, — поджал я губы. — Ты выдал целых три причины, почему нам стоит поспешить и соединиться с войском.

— Орешков? — подъехала ко мне Даника и протянула мешочек.

— Где ты всё это постоянно добываешь? — взял я горсть.

— А можно я хотя бы на привале сготовлю, а?.. — заныл Фолторн.

Мы продолжали ехать за колонной беженцев, надеясь её нагнать и раз за разом терпели в этом неудачу. Не то что Лотар, даже более адекватные люди принялись роптать. Сразу по нескольким причинам, главной из которых было удивление, что Логвуд умудрялся гнать огромное массу более чем из тридцати тысяч беженцев и десяти тысяч солдат столь быстро и стремительно, что не успевали даже сугубо конные отряды, такие как мы. И такие как враги…

О, сайнады… как ни странно, они не были основной причиной недовольства. С момента объединения с полковником Окмусом, мы оказались вынуждены скрываться и крайне аккуратно выбирать путь. Фактически, мы УЖЕ находились в области действий противника и лишь моя разведка в облике вóрона позволяла уходить от стычек. Ведь где один отряд, там и второй, третий… А нас маловато, дабы остановить авангард малого воеводы Пилекса Зарни.

— Нагоняем, — односложно произнёс Раувин, а потом пришпорил коня, двинувшись вперёд. Остальные последовали за ним.

Почти сразу наткнулись на раздетые трупы, как беженцев, так и сайнадов. Падальщики лениво обгладывали их. Некоторые птицы оказались настолько жирными, что даже не взлетали, а лишь прыгали и скакали. Рой мух, летящий позади, тоже оказался не только причиной пожирания тухлятины, но и сам являлся пищей для птиц, что набивали ими полный клюв прямо на лету.

Настоящая экосистема!

След… Сколько же всего остаётся от этого передвижного города! Впрочем, вещей и мусора беженцы оставляли всё меньше. Но те, которые попадались, вызывали острую боль. Крохотные могилки на краю стоянки, рядом разбросаны губчатые кости лошадей и коров, не раз уже чиненная, но наконец брошенная ось (саму повозку, похоже, разобрали на запчасти). Под клубящимися тучами мух испускали зловоние выгребные ямы.

Те места, где случались стычки, рассказывали совсем о другом. Среди раздетых догола, брошенных тел сайнадских всадников находились сломанные древки копий, причём наконечники были сняты. С трупов вторженцев тоже снимали всё, что можно было использовать: кожаные шнурки и подвязки, рейтузы и ремни, оружие, даже срезали косы. Туши мёртвых коней утаскивали целиком, оставляя полосы примятой и залитой кровью травы.

Живые хотят есть, а мёртвым уже всё равно. Логика понятна. Холодная, военная, получившая опыт безнадёжного Фирнадана и окружения, где надежда на успех заключалась лишь в статуе Сэнтилы. Теперь нет и её. Лишь мы, люди, ещё зачем-то пытающиеся сопротивляться. Зачем? Прокля́тая философия.

А за нами уже слышался отдалённый топот копыт. Менее чем в полудне пути приближался авангард малого воеводы Пилекса Зарни. По флангам, с час назад, были замечены отряды поменьше, разведка и налётчики, терзающие колонную беженцев впереди. И если мы хотим проскользнуть между ними, да нагнать своих, то придётся очень постараться.

Объединение… ох, Троица, как же я хочу, чтобы у Логвуда, Эдли и Дэйчера был какой-то план, кроме вечного отступления вглубь станы и надежды на помощь со стороны! Оно им надо, тем же Великим Маркам, влезать в новую войну?..

Так-то… да. Надо. Если они не влезут на территорию Сайнадского царства сами, то сайнады влезут к ним. Может не в ближайшие несколько лет, но точно влезут, когда переварят Нанв и поймут, что вокруг ещё столько низковисящих фруктов, так и просящих их сорвать!

Оглянувшись, я заметил окраины леса Солкос. Мы уже некоторое время как покинули его пределы, оставив далеко позади. Вскоре увидим Фирнадан…

Так и оказалось, правда увидел я его в виде вóрона, наблюдая сверху. Город-крепость пустовал. Я не заметил вообще никакого движения, лишь несколько сайнадских конных патрулей, которые объезжали его по длинному кругу. Похоже Логвуд заранее направил туда людей, чтобы вывели всех, кого можно, отчего ныне там властвуют лишь расплодившиеся после осады крысы.

Я рад. Что мы не стали загонять себя в ловушку, надеясь повторить успех компании против Империи. Не та ситуация, не тот враг.

Отметив дислокацию ближайших противников, спустился вниз, ловко приземлившись на лошадь, где и принял человеческую форму. Рискованный опыт, но проделывал его уже не в первый раз.

— Новости, — на ходу озвучил я, приблизившись к Окмусу. — На юго-востоке полсотни всадников…

Информацию приняли, извилины заскрипели, маршрут перестроили. Что это значит? Увеличение времени отставания. Снова. Но или так, или ввязываться в бой против врага, который, Кохраном клянусь (моим, ха-ха, святым покровителем!), не так уж прост, как хочет казаться. Почти наверняка про то, что в своём условном тылу работают партизаны, сайнады уже в курсе, так что нельзя исключать ловушку. И нас сметут. Резко и жёстко. А потому лучше проявить осторожность и постараться выжить.

— Отдыхай, Изен, — произнёс Галентос. — В следующую вылазку сам слетаю.

— А ты, Фолторн, — покосился я на ученика, — когда оборотничество начнёшь осваивать?

— Сразу после стихий и исцеления, наставник, — хмыкнул он. — Всё же для боя пополезнее будут, не?

— Это уже от твоих навыков зависит, — пожал я плечами. — Но в целом да. Пока у тебя более-менее получается лишь вода. Таким темпом ты должного результат не добьёшься. Оборотничество, барьеры и основы исцеления — теперь нужно изучать всё комплексно. И ещё вторую стихию бы — хотя бы на низком уровне. После этого можешь считаться достойным боевым магом.

— У вас завышенные критерии, лейтенант, — поморщился он. — Я же не Дэсарандес, не наследник божественных сил и даже не перерождённый колдун. Простой я! И чары слабенькие.

— Зато язык, как помело, — фыркнула проезжающая мимо Килара.

— Разговорчики, капрал, — погрозил я ей пальцем.

Дав лошадям немного отдыха, как следует напоили их (хоть за воду не приходилось переживать, у магов этого добра хватало!), а потом снова ускорились. Кто как, но я только и делал, что гадал, каким образом Логвуд умудряется удерживать скорость и гнать многотысячную колонну беженцев с такой невообразимой скоростью⁈ Понятно, что по прямой мы бы догнали их где-то часов за десять-двенадцать, но мы-то конные! И враги, ездящие вокруг нас, тоже конные. А у коменданта восемьдесят процентов состава армии — пешие. Плюс крестьяне и горожане, которые не очень-то обучены многочасовым маршам. А уж учитывая, что среди них полно детей, женщин и стариков…

И скотины. Кстати, да. Это лошади могут ехать. Верблюды тоже. Коровы — при нужде, тоже могут что-то подобное продемонстрировать. А мулы? Овцы, свиньи, козы и остальные? Как поддерживать их бесконечный переход? Охо-хо…

Без каких-либо остановок и почти без разговоров мы кружили порядка шести часов. Периодически кто-то из летунов осматривал местность, направляя на обход или корректируя движение. Пока нам везло и с сайнадами не сталкивались, но ощущение опасности было едва ли не разлито в воздухе. Хуже всего — таким темпом, петляя, мы не приближались к основным силам, зато сами рисковали встречей с авангардом Пилекса Зарни, чьи армии уже было видно, если взлететь.

Приближались, суки. Зажимали нас в клещи, сами того не осознавая! А может и осознавая, чёрт бы их знал. В конце концов, не стоит считать врага дурнее самого себя. Сайнады поколениями занимались налётами и сражениями малыми группами. Эти знания не могли просто исчезнуть. У них точно есть опыт…

Наконец удалось выехать на относительно прямой переход. Фирнадан остался позади, мы немного сократили расстояние между собой и колонной, а потому решили чуть-чуть сбавить скорость, дав лошадям хотя бы каплю отдыха. Я даже предложил подлечить их, но полковник отверг это предложение.

— Нас почти сотня, — глухо произнёс он, начав набивать трубку (воспользовался снижением темпа), — а лошадей ещё больше, ведь у половины есть запасные. У тебя сил на всех не хватит. А если и хватит, то станешь выжатым, как лимон. Я предпочту пожертвовать лошадьми, но вступить в возможный бой имея за спиной готового мага.

— Разумно, — не мог не признать я. — Лошадьми можно будет заняться, когда нагоним Логвуда.

— Они остановились у реки, — уверенно постановил Окмус. — Там, где прошёл бой с Империей.

Я кивнул, осознав, что скорее всего он прав.

— Нам надо будет нагнать колонну, пока они не перебрались на другой берег, — добавил он. — Река не слишком глубокая и большая, но это всё равно река. Она замедлит переход телег, скота и крестьян. Следовательно, враг нагонит их. Там произойдёт бой и будет лучше, если в тот момент мы окажемся среди своих.

И мы продолжили путь.

Ближе к вечеру, уставшие и вымотанные, слезли с таких же уставших лошадей. Запах конского пота, казалось, пропитал всё пространство на километр вокруг. Почти сразу я обернулся вороном, но вылетел не один — вместе с магами клана Серых Ворон.

Наступающая темнота мешала в должной мере оценивать картину местности, но лагерь сайнадов оказался не тем, что можно пропустить. Они жгли костры. Смело, без какого-либо опасения. Ощущали себя хозяевами этой земли. Беспечные. Даже имперцы не вели себя схожим образом.

До смерти захотелось их атаковать. Стереть ухмылки с этих лиц. Напомнить им о казнённых солдатах, об изнасилованной Дуноре, о сотнях убитых беженцев.

А потом я вспомнил разговоры с Вьетом и Мантагором. Обычные люди. Они обычные люди, такие же как мы. И в других обстоятельствах мы могли бы быть союзниками. Могли бы действовать совместно: торговать, путешествовать, налаживать дипломатические связи… Не люди виноваты в случившемся, то вина правителей. Велеса и его советников. Однако же… воюют не они. Мы.

Галентос и Даника умчались в другие стороны и направления, как мы и договаривались изначально. Подле этих всадников остался лишь я.

Облетев разведку по кругу, уселся на ветку ближайшего дерева.

Слишком беспечны! Может ли это быть ловушкой? Увы, но да. Может. И я совершенно не знал, что предпринять в таком случае. Однако же решил рискнуть. И подобрался ещё чуточку ближе.

Мунтос сайнадов был немного иным. То есть… понятным, но словно бы ощущался акцент. Наверное с их стороны мы звучали бы также. Впрочем, Вьет и Мантагор говорили привычно, так что либо я встретил людей из совершенно иной части их огромного царства, либо сказывалась разница между благородными и простыми людьми.

К сожалению, беседа ближайших всадников, отдыхающих возле костра, не стремилась дать мне какой-либо ценной информации.

— … вещаю тебе свой щит, — с довольным видом заявил сайнад с переломанным носом.

— А копьё? — навострился его сосед, чья голова пестрела проплешинами.

— Разве что в жопу тебе засуну, — сплюнул «нос» в пламя.

— Для этого тебе понадобится восстать из мёртвых! — ухмыльнулся «плешь».

— Говорят, такое бывает, — встрял третий. У него, на первый взгляд, не имелось ничего, привлекающего внимания. Но то лишь на первый. Когда мужик открыл рот, я заметил, что у него отсутствовал целый ряд передних зубов. Странно даже, что говорил относительно нормально, без дефектов речи.

— Обойдусь. И щит мне твой не нужен, — немного подумав, выдал «плешь». Похоже обиделся, пусть даже и не сразу.

— Да? Тогда я возьму щит, если он помрёт, — выдал беззубый.

— Ты сам скорее помрёшь! — огрызнулся «нос». — Я не хочу отдавать свой щит тебе.

— Тебе будет всё равно, — хохотнул беззубый.

— Хер, — насупился мужчина. — Я буду смотреть из святилища Аримандиуса и контролировать каждый твой шаг.

— Ты же говорил, из мёртвого восстанешь? — припомнил «плешь».

— Может и восстану, почём тебе знать?

— Такие придурки не восстают. Дорогу не находят. Мне жрец рассказывал, — возразил беззубый.

— Кретин твой жрец. И ты тоже, — сердито буркнул «нос».

Разговор затих.

— Вот сказал ты про «контролировать каждый шаг» и я прям отца вспомнил, — спустя почти три минуты, когда я уже думал попытать счастья в другом месте, произнёс беззубый. — Он мне тоже самое говорил, перед тем, как помереть. И знаешь что? Чего-то мне от этого ни жарко, ни холодно.

— Так может он тебя охраняет, потому и не жарко? — предположил «плешь».

— Этот хрыч? Скорее удавил бы, — рассмеялся сайнад.

— Тьфу. Я вот никому ничего завещать не буду. Сами возьмёте, если что-то хотите, — постановил «нос».

К болтунами подошёл мимо проходящий офицер, который, кажется, услышал последние слова.

— Рот прикрой! — агрессивно сказал он. — Что за разговоры вообще⁈ Смерть! Аха-ха! Это будет бойня! Бойня! Но не для нас, а для врага.

— Господин десятник, так ведь сдохнуть всяко можно, — разумно произнёс «нос». — По случайности, например. Лучше уж тогда, чтобы оружие и снаряжение друг забрал, а не какой-то мародёр.

— Дурак! — фыркнул офицер. — Где друг твоё тело искать будет?

— Ну… ежели найдёт, конечно, — согласился с ним «нос».

— Дело, кстати, — кивнул «плешь». — И вообще, ты уж извини, но я бы предпочёл забрать что-то получше, чем твой щит или копьё.

— Ах ты падаль! — возмутился мужик. — Снаряжение, значит, у меня слишком дерьмовое для тебя, да⁈

— А ты сравни его с офицерским.

— Тебе будто бы офицерские достанутся! Они сами друг у друга заберут!

— Может, у врага чего возьму?

— Кстати, а амулеты у тебя есть? — спросил беззубый.

— Нет, ну ты и правда нарываешься… — подскочил «нос».

— Вот это уже лучше, — ухмыльнулся десятник. — Старая добрая драка, а не нытьё про смерть. Ха-ха, все мы сдохнем, рано или поздно, но это точно будет не завтра!

Ему вторило несколько голосов от ближайших костров — тех людей, которые слышали офицера.

К моему удивлению, драку никто не остановил, а потому «нос» и беззубый самозабвенно набили друг другу морды, но довольно быстро успокоились и как-то даже дисциплинированно уселись обратно. Лица отливали гематомами, которые явно окрасятся синяками в самое ближайшее время. «Нос» периодически сплёвывал кровью из разбитой губы, а беззубый потирал скулу. Однако же разговор, на моё счастье, всё-таки зашёл на нужную тему. Точнее, вначале они выпили из фляжек, а потом припомнили слова десятника, начав их обсасывать.

Довольно быстро я получил подтверждение, что все оставшиеся за спиной города: Монхарб, Кииз-Дар и Мобас, снова сменили владельцев. Правда людей там почти не имелось. Практически все горожане бежали, вливаясь в бесконечную колонну Логвуда.

Ожидаемо, конечно, что никто даже не предполагал делать на нас ставку, но я ощущал уверенность: враг ещё обломает зубы.

Сайнадские кавалеристы называли цифры, обсуждали дорогу, слухи о командирах и даже обозначили примерное время столкновения — завтра. Ничего, как говорится, нового, но информация всё равно была весьма в тему.

Времени у нас мало. Нужно как можно быстрее вливаться в общую массу войск Первой и внести свой вклад в победу. Только победу и ничего более!

Поняв, что более мне здесь делать нечего, поднялся в воздух, направившись к своим. У птиц в этом деле огромное преимущество — подсознательный инстинкт, подсказывающий, откуда ты вылетел и где именно летишь сейчас. Эдакая… карта в голове. Не полная и не такая, как та, которую стелют на стол, больше интуитивная. Но я был рад и такой, а потому уверенно летел к месту, откуда отравился в полёт.

Забавно, что я только недавно сумел… м-м… пробудить подобный инстинкт. Ранее ничего такого не ощущал, но видать верно пишут в магических книгах: чем больше взаимодействуешь с формой, тем больше можешь в неё погрузиться.

Интересно, чего я добьюсь позднее? Хочется ведь получить ещё какие-то сокрытые, на первый взгляд, преимущества!

Долетев до стоянки, которую едва было видно (костры у нас не жгли, чтобы не выдать местоположение), я на миг задумался и… полетел дальше. В сторону, откуда мы все держали свой путь. Целью было увидеть армию младшего воеводы. Хотелось своими глазами рассмотреть величие тех, с кем нам предстоит скрестить клинки. Почему-то мне показалось это весьма важным. Это уже позже я ругался на собственную импульсивность, а тогда… м-да…

Спустя полчаса я рассмотрел врага. Птицы летали быстро, оттого я посчитал, что путь туда и обратно не займёт много времени. Плюс лошадям не мешало бы дать немного времени на отдых, да и всё равно, наверняка, ждать Галентоса и Данику.

Тысячи шатров. Сайнадская армия уже успела набить животы, оттого бóльшая часть расползлась по палаткам или циновкам, зачастую брошенным прямо под открытым небом — возле костров, чтобы было не так холодно.

Если всё, что я услышал правда, то поднимут солдат ещё затемно, до рассвета, чтобы решительным марш-броском добраться до Первой и вступить в бой с нашими войсками, подле переправы.

Младший воевода разместил людей подле покинутой деревни, которая была полностью пуста и частично сожжена отступающими (командующий состав сайнадов, скорее всего, занял дома, оставшиеся целыми).

Ага… причины сожжения я понимаю и помню. Совместно принятый план, по которому враг должен остаться без ресурсов и начать голодать. И никто — что при нападении Дэсарандеса, что сейчас, — не желал думать о моменте окончания войны. Похоже Нанв просто… исчезнет. Останется голая земля, истощённая и ослабшая, которая не будет готова ни к чему. Только к запустению и смерти.

Десятки, если не сотни лет пройдут, прежде чем за неё снова возьмутся люди. Но даже если так, Нанв станет именем нарицательным, показывающим неотвратимость, неуступчивость и нежелание прогнуться под врага, какими бы ресурсами тот не обладал.

Я летал, вокруг, не приближаясь слишком сильно, наблюдал, думал, планировал. В момент, когда уже возникло было желание возвращаться — всё-таки меня не будут ждать бесконечно долго, — произошла одна… досадная неприятность. Впервые за долгое время я столкнулся с противником. Имею в виду, другим патрулём колдунов. А то, что это были маги, я понял сразу. Меня подбили.

— Кар! — удивлённо выдав, я ощутил, как львиная доля крыла просто… отделилась от моего тела.

Ветряной разрез, — дала понять какая-то часть моего сознания. Вот только куском крыла дело не ограничилось, задет был и «филей». Клочья чёрных перьев, брызги крови, частички плоти и костей — всё полетело в разные стороны.

Хлопающие звуки чужих крыльев пронеслись где-то рядом, однако я поступил в каком-то плане хитро, но скорее интуитивно, чем осмысленно — не стал менять форму, даже понимая, что смерть в этой будет грозить и моей настоящей.

Выжить! — горела мысль огнём, даже бóльшим, чем паника и боль. — Выжить!

Моё невесомое в виде вóрона тело упало на ветви деревьев с облетевшими листьями. Благо, кости птиц очень лёгкие, а потому падение скорее ошеломило, чем навредило. Хотя… ещё сильнее мне навредить было трудно — и без того ощущал себя едва ли не разделанным.

Однако мысли, под напором адреналина, смогли выдать не только бессвязный крик и интуитивное желание «сохранить секрет», не обращаясь человеком. Нет… я сообразил сделать ещё кое-что.

В тело была направлена целительная волна — сугубо бодрость и поддержка сознания, а не полноценное лечение. Я должен выжить и дождаться… выжить и дождаться…

Оставляя на ветвях перья и кровь, продолжил скользить вниз. Новые ветки. Новая волна поддержки организма, направленная исключительно внутрь самого себя. Новое падение…

Земля встретила тупым и холодным ударом. Больно. Даже несмотря на то, что отключил часть болевых рецепторов и закупорил крупные кровеносные сосуды. Всё равно больно. И плевать, что я лёгкий, высота немалая, даже с учётом дерева, которое помогло не рухнуть на землю сразу.

Хлопки чужих крыльев прекратились. На ветви рядом уселось несколько разнородных птиц. Орёл, сокол, стриж, два грифа и белый журавль. Все внимательно изучали моё изувеченное тело. Я продолжал изображать обычного вóрона, которому не повезло, к тому же не шевелился, изображая полноценную смерть.

Давайте уже, сукины дети! — мысленно кричал я, но не двигал ни единым мускулом, даже зрачками. У этих птиц феноменальное зрение, а потому любой намёк на мою жизнь приведёт к однозначному добиванию. И я не буду его ждать, выставлю барьер, потом сменю форму и… бой в одиночку против шестерых⁈ Смешно! Даже если каким-то чудом выиграю, на звуки и магические вспышки сбегутся сайнадские сионы, не оставив мне и шанса. Особенно без формы для побега…

Благо магический патруль не мог позволить себе чрезмерно долгого безделья. Убедившись, что я неподвижен, а значит мёртв, сокол взлетел в воздух, издав негромкий клёкот. Остальные последовали за ним. Один из грифов задумчиво меня осмотрел, словно прикидывал, не стоит ли поживиться мясом, но в итоге тяжело взмахнул крыльями и поддержал остальных.

Я оставался неподвижен. Зрение птиц, да… Лучше сосредоточиться на лечении, потому что я продолжаю истекать кровью (даже несмотря на купирование самых крупных сосудов), что и в самом деле может меня прикончить. Тц…

Вслепую лечить самого себя, особенно в облике птицы, чья анатомия для меня, хоть и не является загадкой, гораздо менее привычна, чем человеческая. Кошмар! Однако на данный момент иного пути не имелось. Менять форму на человека, рассчитывая, что облик исцелиться магией за несколько дней — можно, но… непрактично. В виде человека я до своих не доберусь. Тут полёта на полчаса было, а значит пешим — весь день идти, если не больше. Плюс конные разъезды сайнадов. Плюс патрули магов с их острым зрением.

Не… меня обнаружат уже через тридцать-сорок минут, после чего прикончат. Спасение — оставаться птицей.

Боль уже была ослаблена на максимум, который я мог себе позволить, оставаясь неподвижным. Вскоре и остальная кровь прекратила вытекать, а раны закрылись. Так… хорошо, теперь оценить повреждения: половина крыла и мощный — до костей — разрез на боку, переходящий на задницу и хвост. Последний — просто залечить, можно даже не до конца. Помощь в полёте от него есть, но не ключевая. Основная проблема — крыло. Придётся восстанавливать по аналогу со вторым. А значит — двигаться.

Подавив желание выругаться, я всё-таки рискнул и дёрнул зрачками, переместив их в сторону. Пусто. И никто не обрушил на меня волны чар. Хорошо.

Резко подскочив, торопливо, хоть и скособочено, запрыгал в кусты. Обезболивание позволяло такие трюки, а закрытые раны не оставили цепочки кровавых следов, ведущих в эту сторону. Красота!

В кустах позволил себе расслабиться. Ну, насколько это было возможно. Едва я тут оказался, как первым делом принялся костерить себя на все лады. Надо же, сука, было взять и влезть на территорию войска сайнадов! Причём даже без особой нужды!

Я был на грани! Проклятье, рискнул по глупости, зачем-то решил полезть к основной массе противника, всего лишь на основании того, что РАНЬШЕ не видел у них патрулирующих оборотней. Тц…

Но долго, конечно, заниматься самобичеванием не мог. Надо лечиться и быстрее возвращаться ко своим. Времени прошло изрядно, а Галентос и Даника точно узнали плюс-минус тоже самое, что и я — время нападения. Завтра. Всей массой. Значит, полковник Окмус поведёт своих людей на объединение, надеясь проскочить мимо патрулей и лагерей разведки. Почти наверняка его поддержат остальные, посчитав, что я попал в неприятности.

Дерьмо… Нет, они правильно поступят, всё-таки могло случится что угодно, от смерти и дезертирства до неимоверно важного и серьёзного события, которое я не смог проигнорировать. Разумно будет продолжить путь, тем более, что я, маг-оборотень, в любом случае сумею нагнать основное войско. И это так! Просто мне в одиночку не имелось смысла отправляться к основной группе, правильнее было координировать и помогать своим, но…

Допомогался, твою-то мать! Ладно… ладно… сейчас подлечимся и всё будет хорошо…

Под эти мысли я вытянул наполовину перерубленное крыло, а потом коснулся его клювом — использовал последний в качестве передатчика энергии. Риск, однако я довольно опытный маг, а потому не сомневался, что сумею довести дело до ума…

Это было долго. Десять минут обернулись получасом, а потом и часом. Я провёл сквозь себя целый поток магии, заработал головную боль, а птичье тело, не предназначенное для тех поз, в которые я выгибался, отвечало болезненным нытьём.

В начале второго часа крыло более-менее пришло в себя. Взмахи не доставляли дискомфорта, а короткий пробный полёт у самой земли дал понять, что лёгкое покалывание — единственное, что продолжало меня напрягать. Но с этим уже можно было работать.

Проблема была в том, что полёт казался неровным и достаточно обрывистым. То ли из-за того, что недолечился, то ли где-то напортачил. Херово. Рубленную рану на теле я почти не трогал — зарубцевал немного, а ещё заставил отрасти оперение. Остальное… тьфу, не критично. Так я посчитал в тот момент, но в полёте… Ох, ладно, главное скорость не пострадала, а то, что меня периодически бросает в разные стороны — с этим работать можно. Потом всё само восстановится «в кармане», покуда буду находиться в человеческой форме. Осталось лишь добраться до своих. Вдруг решили дождаться⁈ Мало ли!

Рассветало. Даже отсюда я слышал шум гигантского лагеря сайнадов. Собирались выступать. Учитывая, что это ограниченные силы малого воеводы, то почти все воины были конными. Доберутся до переправы часа за четыре-пять. Значит, скоро будет бойня, на которую мне нужно успеть…

Оглядевшись, не заметил никого и ничего подозрительного, после чего, мысленно помолившись Троице, взлетел уже не у земли, а в небо, подсознательно ожидая в любой миг получить новый воздушный разрез, отчего наворачивал кульбиты и усиленно косился по сторонам. Но было пусто.

На всякий случай я старался держаться ближе к деревьям и летать между ними, тщательно высматривая возможного противника.

Сука. Вóрон — не самая быстрая и не самая дальнозоркая птица. Однако одна из самых неприметных. Тот же сокол или орёл не окажется незамеченным, ежели попытается пролететь над чьим-то лагерем, а вот на вóронов особого внимания обычно не обращают. И это уже не раз спасало мне жизнь. Даже сегодня — посчитали обычной птицей и убрались дальше, а окажись я кем-то редким, так точно бросили бы ещё десяток чар, желая убедиться… И убедились бы.

Ладно, судьба наказала меня за глупость, а теперь, если ещё хочу принести пользу, нужно поспешить!

Оторвавшись от границ чужого лагеря на десяток километров, я прекратил прятаться и полноценно взлетел, ускорившись изо всех сил. Теперь, когда солнце уже начало давать немного света, было гораздо проще ориентироваться в пространстве, а потому стоянку «Полос» и солдат Окмуса удалось обнаружить крайне быстро. И… их уже не было. Логично, но я всё равно раздражённо каркнул и пошёл на снижение.

Сменив облик, блаженно потянулся, на миг позволив себе расслабиться. Лишь после этого огляделся и задумался, а потом прошёл по остаткам лагеря. Интуиция не обманула, я заметил короткое послание, написанное прямо на земле.

— Направились на прорыв? Тц… всё так, как я и предполагал. Хорошо ли это? Пожалуй… Если бы они дожидались меня, то не отдохнули бы толком и не продвинулись бы. Сейчас у них два мага-разведчика и мой ученик. Три колдуна. Не так уж и плохо, отобьются, если столкнутся с противником, — пробормотал я, а потом огляделся, словно бы желая найти свою лошадь. Которой не было. — Разумеется, зачем она тому, кто умеет летать?..

Сплюнув, подавил раздражение, ещё раз сказал себе, что сам виноват, а потом, прикинув направление, взлетел в небо. Сейчас, ещё на условно нейтральной территории можно… м-м… нет, не расслабиться, но ощутить толику спокойствия. Врага в небе быть не должно. Во всяком случае в таком количестве. В конце концов, я знаю, как осуществляется контроль воздушного пространства и практически уверен, что та компания продолжала кружить вокруг основного войска, а не рванула вперёд, выискивая хер пойми кого.

Ну да не важно. Я знаю, где находится Логвуд. Долечу примерно за один — край полтора — часа, но что до остальных? Мне ведь главное — вытащить отряд. Сам-то я давно уже мог соединиться с основными силами, однако моё одиночное прибытие, безусловно, хоть и порадует генералов (надеюсь), но вместе с тем вызовет множество вопросов, касающихся основного взвода. И ладно люди полковника — за них он отвечает, не я. Но что до «Полос»? Оставить их на Лотара? Аха-ха!

Проделав, по собственным прикидкам, порядка половины пути, заметил в изгибах местности, подле разбитого тракта — которого я старался избегать (лишь присматривать), — вспышки. Магия. Или это чудесное совпадение, или стычка. Кого с кем? Глупый вопрос, уж точно не двух сайнадских отрядов, не поделивших место ожидаемой бойни!

Устремившись на встречу, я прикидывал, что это, конечно, могут быть и НЕ мои люди. Никто не мешал Логвуду сделать вылазку с какой-то непонятной мне целью. Однако же подобное не помешает мне им помочь. Даже если там кто-то другой.

Но это оказались «Полосы» и Окмус.

Я подоспел в момент окончания разгрома. Похоже полковник (кто ещё мог вести объединение в моё отсутствие?) решил срезать путь и разгромить один из конных отрядов сайнадов, не тратя время на их объезд.

Троица магов сыграла решающую роль. Полсотни конных сайнадов были буквально сметены. Примерно десяток бросился наутёк, но их не преследовали. Ни смысла, ни времени на это не имелось. Понимаю.

— Изен! — услышал я громогласный крик Грайса в момент приземления и смены формы.

— Лейтенант, где тебя черти носили? — тут же спросила Килара. — И мне показалось, или форма вóрона была совсем уж помятой?

— Хочется сказать: все вопросы потом, но ведь и потом не отстанете! — устало ухмыльнулся я. — Нарвался на группу сайнадских оборотней, когда уже планировал возвращаться назад, — решил не озвучивать, что возвращался назад я не с места, которое разведывал, а с совершенно иного.

— Но мы не видели никаких вспышек! — возразил Галентос.

— И не увидели бы, меня подрезали воздушным серпом, — буркнул я. — Кроме того мне пришлось немного… отклониться и зайти глубже, чем хотелось.

Всё-таки признался. Ох, Изен, честность не всегда и не везде хороша. Даже когда речь о войне.

— В сайнадский тыл? — Фолторн широко приоткрыл глаза. — И выжил после встречи с группой магов⁈ Троица, наставник, только ты способен сотворить такие чудеса!

— Нечему тут восхищаться, — проронил Ворсгол. — Лейтенант, как понимаю, ты действовал вопреки плану и решил проявить себя чуть больше, чем требовали обстоятельства?

— А это, полагаю, разряд тех вопросов, которые следует задать потом? — улыбнулась Даника, положив ладонь мне на плечо.

— Чуть больше, — кивнул я Ворсголу, а потом коснулся руки волшебницы. — Всё в порядке.

Представительница клана Серых Ворóн едва уловимо вздохнула. Её улыбка дрогнула, но осталась той же, что и была.

— Оно того стоило, лейтенант? — подъехал полковник Раувин Окмус. Выражение его лица показывало, что мужчина находился в состоянии холодного, контролируемого гнева.

— Уникальной информации, кроме той, что враг уже мчится в нашу сторону, я не узнал, — хмуро ответил ему. — Разве что о мерах повышения безопасности.

— Я подниму этот вопрос с комендантом, — сухо произнёс он.

— Всё в ваших руках, полковник, — в таком же ключе высказался я.

Раненых, после разгрома сайнадов, среди людей почти не было. Поражающий эффект магии оказался столь силён, что врукопашную никто и не сошёлся. Лишь ружейный залп с нашей стороны, да удары в спину противнику. Они, не будучи готовы, не смогли ничего. Зарядить ружьё — дело не быстрое. Понадобится половина минуты, если ты обучен, и почти полторы — если нет. С заряженным же никто не ездит — риск! Случайный выстрел от скачки — абсолютно нормальное явление.

В любом случае, наша кавалерия не дала сайнадам ни полторы, ни половину минуты. Чего уж, мне даже не пришлось вмешиваться! Раны же среди сотни человек были сугубо от неуклюжести. Один обжёг лицо порохом, слишком поспешив с выстрелом. Второй соскользнул со стремени. Третий вывихнул руку неудачно ударив по спине сайнадского всадника.

Придурки…

И мы продолжили путь. Но теперь я уже был на лошади. В голове крутились слова Окмуса. Не так уж он и не прав. Проклятье, что бы я сделал с Фолторном, если бы он учудил такую глупость⁈ Наказал. Точно наказал. Но и похвалил. За навыки, находчивость и умение выбраться из ямы с говном, куда сам до этого радостно запрыгнул. Сука… хочется сказать: «Будет тебе опытом, Изен», но ведь, мать твою, не будет! Или будет, но недостаточно. Потому что ранее уже бывали случаи, когда я не рассчитал, не проследил или не досмотрел.

Может, это молодость? Ха-ха, серьёзно! Может, я просто слишком нетерпелив? Ещё и должность у меня такая, которая требует осторожности и мудрости. А её не хватает… Тц…

Стычка с применением магии, ожидаемо, привлекла не только моё внимание. Едва мы выехали на разбитый тракт, ускоряясь до галопа, как заметили всадников врага, причём сразу с трёх сторон. Трёх! Отряд фактически окружили.

Вот только и мы уже находились в непосредственной близости от переправы, подле которой Логвуд организовал укреплённый лагерь, перерытый и готовый к обороне. Знает, старик, что на кону. Впрочем, иного от него я и не ожидал.

Едва нас заметив, начали собираться войска. Люди спешно заряжали ружья, появились маги и инсурии. Я заметил даже, как с телеги сняли и притащили пушку — явно сионы работали, ибо у простых людей не хватит никаких сил на подобный фокус.

Надеюсь только что огонь будут вести не по нам… Мало ли⁈ Издали не рассмотрели и… всё. Конец.

Сайнады приближались. За спиной слышались редкие выстрелы. Похоже самые умелые и опытные умудрялись заряжать ружья прямо на ходу. Сучьи дети!

К счастью, Первая не ошиблась. Синхронный залп накрыл всадников врага, раскидав их по широкому полю. Дико заржали лошади, послышались крики и вопли разной степени тональности и силы. Но никто из наших не оглянулся, не замедлился, чтобы посмотреть, чего там происходит, или контратаковать. Нет, все мы гнали вымотанных лошадей, которые тянули нас из последних сил, едва ли не исходя пеной от бешеной скорости и чудовищно выматывающей вылазки.

— Сюда! Проход! — послышался крик чуть в стороне. — Проход!

Оглянувшись, заметил Ямлину. Женщину, присоединившуюся к «Полосам» после Фирнадана, хотя в армии, насколько я знаю, с пятнадцати лет. Но всё на задачах: «принеси-подай» или глашатаем. К нам пришла потому, что предлагали сражаться, чего ей очень хотелось. Что же, такую возможность Ямлине дали и даже здорово поднатаскали, в должной мере научив сражаться.

Рядом с женщиной стоял незнакомый колдун — земельщик, который засыпал ямы и прикрывал ловушки.

— Выполнять! — рявкнул я своим, а потом завернул, первый подавая пример.

Лошади, к этому моменту, уже перешли на шаг, хотя судя по глазам, половина, если не больше, отдаст душу Триединому в самое ближайшее время. Мой конь был в мыле и нетвёрдо ставил ноги, водил головой из стороны в сторону. Дерьмо! Но может, подлечат? Выходят?

Вся сотня прошла по специально обустроенному проходу, который тут же, с матами и руганью, стали баррикадировать обратно.

Бросив взгляд на ряды подтянувшихся молчаливых солдат, я разглядел знамёна разных подразделений Первой армии: пехота, гвардия, инсурии… Каждое имело собственные отметки, знаки, гербы, отличительные элементы одежды…

Мы оказались на границе с чьим-то солдатским лагерем, который стоял несколько в стороне от остальных. То есть… в такой огромной массе каждый стремился найти знакомые лица, объединиться, создать собственную «маленькую общину» внутри огромной. Знакомо и ожидаемо.

А дальше, стоило лишь бросить взгляд, царило людское море. Тысячи палаток, шатров, телег, мычащего скота, бегающих собак и детей, хаоса и неразберихи, через который пробивались новые отряды подкрепления, посчитав, что сайнады пытаются организовать прорыв. Они стояли чуть вдали, но я не успел в должной мере осмотреть это величественное и одновременно ужасное зрелище.

— «Полосы»? — раздался голос какого-то мужчины слева от меня.

С трудом спустившись с лошади, я кивнул.

— Мы сюда от самого Монхарба путь держим. Даже встретили вот, — кивнул на Раувина, — полковника Окмуса.

Он уже что-то с кем-то обсуждал, обстоятельно махая руками.

— Надо бы позаботиться о лошади, — проговорил женский голос, после чего уже пожилая смуглокожая матрона ухватилась за узцы.

— Боюсь, без целителей ей придёт конец, — оглядел я животинку. — Разве что на мясо…

— У нас, Серых Ворóн, иное мнение, — улыбнулась она. — В клане найдутся искусные врачеватели, которые не имеют отношение к магии. Можешь не переживать, солдат, всё будет сделано.

На это я лишь кивнул, — мог полечить сам, но времени не было, — а потом свистнул и поднял руку, собирая взвод.

— «Полосы»! — рявкнул я. — Сбор!

Своевременно. Подошли офицеры Первой, которых вёл незнакомый мне капитан. Благо, за ним следом шёл уже знакомый. Маутнер. Он-то и выступил вперёд, быстро решив все вопросы нашего появления.

— Почти двести километров, Изен, — уважительно кивнул капитан. — Весьма достойно.

— Мы — ещё ладно, вы-то как сумели пройти такое расстояние?

Лицо Маутнера помрачнело.

— Хреново, лейтенант. Очень хреново.

Среди своих людей он выглядел так, словно бы и должен тут быть. Почти с каждым перемолвился парой слов, после чего раздал короткие команды, поблагодарил колдунов из Ворóн, а потом позвал за собой.

— Вовремя вы поспели, — выдал капитан. — Мы ожидаем нападения…

— Они уже мчатся сюда, — прервал я его, а потом коротко поведал полученные сведения. Маутнер выругался.

— Тогда ещё лучше, что вы успели. У Логвуда намечается собрание. Я как раз шёл на него, когда заметил прибытие новых людей. Признаться, надеялся, что увижу вас. И не ошибся.

— Капитан, — сказал я и на пару секунд замолчал, — то решение об обороне Монхарба… было внезапным. Я не ожидал, что окажусь в городе, с околонулевыми шансами на прорыв.

— Если бы я предупредил заранее, то ни к чему хорошему это бы не привело, — буркнул он. — Так вы до последнего защищали Монхарб и дали столько времени, сколько было нужно. В ином случае сразу готовились бы отступать. И мы не получили бы необходимого. Жертв было бы больше.

— Дунору изнасиловали в городе, — скрипнул я зубами. — Бордса, Холвина, Эггельса и Морса убили. Зорбон и Никкен пропали. Столяра, Гунда, Якоба и Лира оставили «прикрывать» отход, если ты понимаешь, о чём я. Они были ранены. Достаточно сильно, чтобы понимать — долго не протянут. Делай выводы, капитан. Надеюсь, остаток взвода, который остался здесь, пережил начало заварушки получше.

Маутнер схватил меня за воротник и подтянул к своему небритому лицу. Его глаза жёстко вперились в мои.

— Мальчишка, думаешь, я не знаю этого⁈ — зло прошипел он, но потом выдохнул и отпустил меня. — «Полосы» — элитное подразделение. Они способны сделать то, что не смогли бы обычные. Там, где поляжет тысяча простых солдат, у нас уйдёт десяток. Жертвы оказались не напрасны. Вот, — махнул он рукой на огромное поле шатров, расположившихся вдали, — спасшиеся, благодаря вашим стараниям. И не думай, Изен, что пока вы пробивались через противника, мы покачивались на повозках, лениво поплёвывая в небо.

Ни слова более не сказав, капитан направился по одному лишь ему известному направлению. Я двинулся следом. Мы быстро шагали сквозь лагерь. Но даже несмотря на скорость, я осматривался вокруг и поражался тому, что видел. За наспех сооружёнными укреплениями раскинулось широкое поле, по которому шла единственная извилистая дорога. Справа скопились сотни повозок с ранеными. Колёса телег глубоко ушли в пропитанную кровью землю. В воздухе раздавались крики и рёв скотины, которая тянулась неразрывной массой. Плечом к плечу, животные стояли неспокойным морем под тучей роящейся мошкары.

Впереди поле переходило в болотистый участок, укреплённый деревянными настилами. Лужи и озёрца воды там блестели красным. За ним виднелся островок в пойме реки, на котором в тесноте расположились беженцы — тысячи и тысячи шатров и палаток.

— Зараза, — сплюнул я, — нам что, придётся через весь этот лагерь идти?

Капитан покачал головой и указал на большой деревянный дом слева от дороги.

— Нам туда. Здесь начинается деревенька, которую с той стороны стерегут взводы Эдли. Вглубь мы, конечно, не совались, однако охрану выставили — куда же без этого?

— Никуда, — согласился я.

Дом был большой, но весьма потрёпанный и почти пустой. Его обитатели, похоже, в своё время столкнулись с «перебежчиками», а потом, вернувшись, оказались поставлены перед фактом новых происшествий. Возможно они сейчас среди полчищ беженцев, а возможно давно на полпути к Сауде.

Перед крепкой дубовой дверью на страже стоял одинокий солдат. Он кивнул Маутнеру, затем прищурился, глядя на меня.

— Мой лейтенант, — бросил ему капитан. — Кто подошёл?

— Все кроме коменданта, Дуфа, Серых Ворóн и капитана сапёров, сэр, — вытянулся боец.

— Кто такой Дуф? — нахмурился я.

— Капитан Диких Гусей, — хмыкнул Маутнер. — А ты, — перевёл он взгляд на солдата, — забудь про капитана сапёров. Он ещё ни на один такой сбор не явился.

— Так точно, — боец стукнул кулаком в тонкой перчатке по двери, а затем, не дожидаясь ответа, распахнул её.

Наружу потянулся дым. Маутнер нырнул прямо в него. Я, после секундной задержки, тоже.

Внутри было людно. Я сразу заметил генерала Эдли, стоящего вместе с Гаюсом и Лоджем. Трое мужчин склонились над картами возле стола. На нём же стояло два кувшина вина. Полковник Нарвин и командир кавалерии Атмас Коуланд (ублюдок похоже умудрился выбраться из Монхарба куда раньше и быстрее нас!) сгорбились у массивного каменного очага в дальнем конце комнаты и переругивались, судя по всему, из-за забитого дымохода.

Маутнер расстегнул перевязь с мечом и повесил оружие на крюк у двери.

— Двуликий меня побери, зачем вы развели тут огонь? — возмущённо вскинулся он. — Будто в этой конуре и без того недостаточно жарко и мало воняет?

На капитана обратили внимание, а следом за ним и на меня.

— Изен! — довольно воскликнул Гаюс. — Живой, сукин сын!

Эдли скупо улыбнулся и кивнул. Коуланд хмыкнул, скрестив руки на груди. Лоджер и Нарвин лишь коротко покосились — мы не были с ними особо знакомы.

— Вешлер вашу компанию ещё вчера унюхал, — произнёс генерал Дирас Эдли. — Возможно он даже как-то связался со своими сородичами: Галентосом и Даникой.

Ах да, Вешлер ведь считался в их клане главным. Ну, среди магов. Хотя бьюсь об заклад, его с этой позиции вот-вот подвинет толстяк Зилгард.

— Если и так, они ничего мне не сказали, — пожал я плечами, а потом рухнул на один из стульев, стоявших возле стены.

Устал. Не до степени, когда уже не можешь ни ходить, ни думать, но… сна у меня сегодня не было, а вчера — очень мало.

— Огонь тут не просто так, — между тем произнёс Нарвин, покосившись на дымоход. Его красные глаза слезились от дыма, да и сам мужик здорово сдал с момента, как я видел его в последний раз. Он похудел, а лицо казалось серым — то ли от дыма, то ли от усталости. — Мы хотели заварить чай…

— Забудь об этом, пока мы тут не задохнулись, — пробурчал Маутнер и решительно открыл окно. — Что слышно о Логвуде и остальных? Изен подтвердил, что Пилекс Зарни со своим войском уже скачут сюда.

— Не терпится услышать, как будем отдавать жизни? — усмехнулся Коуланд.

— Очень хочу узнать, что задумал комендант, — оскалился капитан. — Уверен, у него есть план. Безумный, как и всегда.

— Пока всё, как я вижу, получалось? — спросил я.

— Против налётчиков и войск малого воеводы — да, — ответил Маутнер. — Но на подходе вторая сайнадская армия.

— Вторая? — нахмурился я. — Речь о воеводе Кердгаре Дэйтусе?

— Нет, имперский выкормыш тут не причём. От Залива Бабочек движется ещё одно войско. Их перекинули кораблями, после чего те на некоторое время завязли в боях подле Мобаса. Генерал Хельмуд Дэйчер, по распоряжению Логвуда, удерживал их там, а потом двинулся дальше. Теперь он подле Сауды, объединяет остатки солдат, чтобы позднее соединиться с нами, а сайнады готовятся объединиться друг с другом.

— Я всё ещё считаю, что Зарни ударит в одиночку, — произнёс бригадир Лодж. — Он слишком надменен и самоуверен. Считает, что его войск будет с лихвой.

— Считать можно что угодно, — осадил его Гаюс, — а что случится по факту — хороший вопрос.

— Большинство думает также, как я, — хмыкнул Лодж.

— Большинство? — уточнил я.

— С учётом коменданта, вождя и мага Ворóн, Дуфа и капитана сапёров…

— Который никогда не ходит на наши сборы, — фыркнул Маутнер.

— Точно, — мрачно добавил Лодж. Мужчина сцепил руки за спиной, а потом подошёл ближе к открытому окну, словно желая вдохнуть свежего воздуха. — Не знаю только, с чего этот ублюдок решил, будто он выше всех нас. Проклятые сапёры ничего толком не делали, лишь чинили повозки, собирали камни да мешались под ногами у солдат.

Судя по звукам, снаружи остановились лошади, затем раздались позвякивание снаряжения и, наконец, одиночный стук. Дверь распахнулась. Внутрь вошёл комендант Фирнадана, Тольбус Логвуд, человек, который ныне управлял Нанвом, кто бы и что бы ни думал.

Мне показалось, что с момента последней встречи он почти не изменился. Сухопарый, плешивый, усатый… Только лицо стало обветренным, а кожа словно бы задубела.

Коротко осмотрев присутствующих, мужчина решительно прошёл вперёд — к столу в центре комнаты. За ним следом прошло ещё несколько человек: Торкон, уже знакомый мне вождь клана Серых Ворóн, и Вешлер, юный маг, пробудивший в себе знания прошлого. Его я видел всего пару-тройку раз. Последним заглянул низкорослый мужчина, одетый как крестьянин и выглядящий как порождение близкородственных браков. Его длинное, вытянутое лицо постоянно имело удивлённое выражение, а глаза казались бесцветными и водянистыми.

И всё же, заметив меня, новоприбывший замер.

— Новичок! — с чудовищным акцентом произнёс он. — Мы раньше не виделись. Я — Гралкий Дуф, капитан Диких Гусей.

— Изен, лейтенант «Чёрных Полос», — поднялся я и пожал его руку.

Дуфа, впрочем, почти сразу сменил Вешлер, которых обхватил моё запястье двумя ладонями.

— Наше терпение вознаграждено. Ты молодец, Изен, — выдавил он улыбку. Юнец казался бесконечно старым, словно бессчётные годы сплетались в его полуприкрытых глазах.

— Не думай, что я не заметил тебя, Изен, — между тем произнёс Логвуд, остановившись у стола с картой. — Мы ещё поговорим, но позже, после собрания. Сейчас не до этого.

Комендант внимательно оглядел каждого, кто находился в этом всё ещё задымлённом помещении.

— Я отдал чёткий приказ, — добавил он, обернувшись к Нарвину. — Где капитан сапёров?

— Ему сообщили о собрании, — пожал полковник плечами. — Я лично направил к нему вестовых, но… найти этого человека трудно.

Логвуд беззвучно выругался.

— Тогда по ситуации, — справился он с собой. — Бригадир Гаюс, докладывайте.

О, его повысили, — мысленно хмыкнул я.

— Вторая и четвёртая роты перешли за брод и окапываются там в данный момент, — начал здоровяк, который, словно бы не сбросил ни единого килограмма, оставаясь таким же высоким и мощным. — Сам брод длиной в четыреста метров, не считая отмелей по обеим сторонам — в них ещё около десяти метров. Средняя глубина полтора метра. Ширина — четыре-пять по большей части пути, иногда пошире, иногда поуже. Дно — десять сантиметров ила, ниже твёрдый камень.

— Направим им в подкрепление ещё одну роту, кавалерию Коуланда и клан Серых Ворóн, — произнёс Логвуд. — Если налётчики сайнадов объедут нас через дальние переправы, вы их остановите. Вождь Торкон? — и обернулся к бородачу, к которому отошёл Вешлер.

— Хм, — задумался он, — мы можем сделать это.

Взгляд Тольбуса упёрся в Атмаса Коуланда, на что тот лишь коротко кивнул.

— Отлично, — комендант посмотрел на Маутнера, а потом Дуфа, — «Чёрные Полосы», Дикие Гуси, первая и третья роты с отрядом инсуриев и магами будут охранять эту сторону, пока не перейдут раненые и беженцы. Я буду удерживать позицию на юге и перекрою дорогу к деревне, пока путь не освободится.

На этих словах закашлялся полковник Нарвин.

— Комендант Логвуд, по поводу порядка перехода. Совет Знати будет недоволен. Сотни аристократов, родственников архонтов, богатейших купцов и всех остальных, кого мы вытащили из четырёх городов…

— Плевать, — постановил Тольбус. — Первыми пойдут повозки с ранеными. Затем скот, затем беженцы.

— Может, если мы слегка разделим отряды, — продолжал настаивать Нарвин, на лбу у которого заблестел пот, — пустим сперва сотню голов скота, потом сотню благородных…

— Благородных? — ухмыльнулся Гаюс. — Ты, наверное, имел в виду беженцев.

— Конечно… — почесал он затылок.

Коуланд негромко рассмеялся. Маутнер презрительно фыркнул.

— К обеим сторонам пытаешься подольститься? — поинтересовался капитан. — А я-то думал, что ты — солдат Первой.

Лицо Нарвина потемнело от гнева, а пальцы сжались.

— Разделяться не вариант, это самоубийство, — произнёс Дуф. — Кого мы тогда прикрывать будем? Ради чего жопу рвать? Чтобы толстосумов выгрести, ждать покуда они все свои кареты перевезут? А позади будут люди помирать.

— Это ты верно говоришь, — проворчал Лодж. Бригадир рассматривал Нарвина, словно тот превратился в кусок вонючего и начавшего гнить мяса.

— Спокойствие, — поднялся полковник. — У нас есть долг перед ари…

Мощный удар кулаком по столу перебил его. Все одновременно замолчали и взглянули на Логвуда. В раздавшейся тишине удалось услышать скрип повозки на улице. Кто-то подъехал. И интуиция подсказывала, что вряд ли это запоздавший капитан сапёров.

В следующий миг дверь открылась (без предварительного стука), и в помещение вошли двое мужчин. Передний был одет чисто и ухоженно: светлый камзол, чистая рубаха, небесно-голубые штаны по последней монхарбской моде. А ещё он нёс на себе явные следы стремительного истощения — кожа висела складками, но жир был вытоплен не до конца. Его лицо больше напоминало смятый кожаный мешок, но всё равно сохраняло изнеженное выражение, к которому в данную минуту примешивались возмущение и обида. Я узнал его — Илазий Монтнар, первый советник Силаны Плейфан, матери моего ребёнка.

Следовавший за ним человек тоже носил дорогую одежду, но пыль и пот превратили её в бесформенный балахон, который мешком висел на худой фигуре. Этот мужчина был стар и сгорблен, а его кожа несла следы многочисленных солнечных ожогов. К глубочайшему удивлению, его я тоже узнал, пусть и не сразу — Геварди Нородон. Богатый купец, внучек которого я спас при погромах в Монхарбе.

Слово, однако, взял именно Илазий.

— Приветствую достопочтенное сборище, — его голос звучал несколько тонко, а сам мужчина переводил дыхание, что казалось странным, ибо приехали они на повозке — звуки слышали все. Неужто он запыхался, пройдя десяток метров?.. — К сожалению, новости о нём с опозданием достигли ушей Совета Знати…

— Вообще не должны были дойти, — буркнул Гаюс.

Монтнар зло на него покосился, но продолжил.

— Разумеется мы понимаем, что обсуждение ведётся вокруг вопросов войны и признаём, что не являемся экспертами, мудрая рекомендация от которых могла бы разрешить ситуацию. Однако в данный момент мы, Совет Знати — который также включает и архонта Плейфан — являемся представителями почти трёх десятков тысяч беженцев, которые идут следом за вами, а потому хотели бы получить ответы на, — он покрутил рукой, — несколько вопросов.

— Тридцати тысяч? Я не ослышался? — рассмеялся Лодж. — Нет-нет, Илазий, ты представляешь лишь пару сотен самых чванливых и наглых аристократов, включая куцее число оставшихся с вами слуг и охраны, вот и всё.

— Ты забыл про телеги с «ценностями», которые на текущий момент скорее замедляют нас, чем играют хоть какую-то роль, — дополнил Маутнер. — Ума не приложу, что делать с драгоценностями, которые вы перевозите. Бросаться ими в сайнадов?

Монтнар не подал виду, что услышал какие-либо замечания. Он не сводил глаз с Логвуда и ждал ответа. Комендант, впрочем, ничем не показывал, что собирается отвечать.

— Найди сапёров, Райнаб, — спустя минуту тишины произнёс Тольбус, посмотрев на бригадира. — Они нам нужны. Повозки пойдут через час. Мы должны успеть перевезти всех, кого сможем, до прибытия войск Зарни.

Лодж неспешно кивнул.

— Я всё сделаю, — произнёс он. — Сраные сапёры, опять от них проблемы…

— Не слишком ли мало времени? — спросил Нарвин. — Мы лишь недавно встали на привал. Может стоит дать людям хотя бы пару…

— Через час! — рыкнул Логвуд. — Первыми идут повозки с ранеными. Я хочу, чтобы к обеду на той стороне оказались по меньшей мере половина беженцев, иначе даже сама возможность переправы встанет под большой вопрос.

— Я бы очень хотел, — вклинился Илазий, — чтобы порядок переправы оказался пересмотрен. Сердце моё болит по раненым солдатам, однако твой долг, комендант — защищать беженцев. Более того, многие в Совете Знати сочтут за смертельное оскорбление, если скотина перейдёт реку прежде, чем безоружные граждане восстановленного Нанва.

— А если мы потеряем скот? — спросил молчаливый Эдли. — Вы подумали, что нам тогда делать и чем питаться?

— Можно вспомнить старые добрые традиции «перебежчиков», — улыбнулся Маутнер. — И насадить на вертел сирот.

— До Сауды отсюда неделя быстрого пути, — произнёс Нарвин. — Это не так долго, чтобы умереть с голоду. А воды будет вдоволь, спасибо магам.

— Ах да, — лукаво прищурился Монтнар, — вопрос сокращения рационов тоже входит в список наших вопросов. Из достоверных источников Совету Знати стало известно, что таковое сокращение не коснулось солдат Первой. Возможно, стоит рассмотреть более равномерный способ распределения? Так тяжело видеть, насколько исхудали детки.

— Мясца на них мало осталось, да? — капитан «Чёрных Полос» побагровел от едва сдерживаемого гнева. — Если между тобой и сайнадами не будет хорошо накормленных солдат, твой желудок очень скоро будет болтаться где-то на уровне коленей!

— Уберите их отсюда! — нетерпеливо приказал Логвуд, но тут вперёд выступил сгорбленный Нородон.

— Пусть Монтнар и говорит от имени большинства в Совете Знати, его взгляды не получили единодушной поддержки, — произнёс он, чем заработал полный скрытого гнева взгляд от советника Силаны. — Я пришёл сюда из любопытства, не более того. Например, телеги с ранеными — похоже, у нас намного больше пострадавших, чем я думал: все повозки набиты под завязку, а их ведь более трёхсот пятидесяти штук! Два дня назад мы везли восемьсот солдат в ста шестидесяти повозках. С тех пор произошли три небольшие стычки, но у нас оказалось вдвое больше повозок с ранеными. Более того, сапёры вьются вокруг них и отгоняют всех остальных, вплоть до того, что не пускают к телегам лекарей. Что именно здесь происходит?

Помещение погрузилось в молчание. Я обернулся и посмотрел на остальных, заметив, как люди обменивались непонимающими взглядами. Похоже слова Геварди оказалось для них откровением. Обескураженное выражение лица Нарвина стало почти забавным, пока он с трудом укладывал в голове детали, которые сообщил старик. Только Логвуд и Эдли никак не среагировали.

Ага… похоже на какой-то план.

— Мы распределили раненых, — произнёс Дирас. — Укрепили боковые стенки повозок, защищая их…

— Конечно, — прервал его сгорбленный купец и сделал паузу, утерев лоб платком. — Я тоже изначально так посчитал. Но почему же тогда колёса настолько глубоко уходят в грязь?

— Какая, к Двуликому, разница, а, Нородон? — раздражённо прошипел Илазий. — Может тебя увлекают технические нюансы, но поверь, большинству из присутствующих они не доставляют ни малейшего удовольствия! Речь о куда более жизненно важных вопросах, а потому…

— Я отдал приказ, — коротко сказал Логвуд, а потом посмотрел на Гаюса. Зверовато ухмыльнувшись, тот решительно обхватил обоих представителей Совета и направил к дверям. — План переправы есть и он не терпит пересмотра.

— Но беженцы и сироты!.. — взвизгнул Монтнар. — Совет Знати не оставит это! Я сообщу архонту Плейфан!..

— Оба — к чёрту! — рявкнул Гаюс, выталкивая их за дверь едва ли не пинками. Илазий благоразумно распахнул дверь как раз в тот момент, когда новоявленный бригадир придал им последнее ускорение. Представители Совета Знати неуклюже вывалились наружу.

Гаюс кивнул стражнику, и тот закрыл за ними дверь. Следом мужчина расправил плечи и вернулся на своё место.

— Нам нужно что-то знать обо всём этом, комендант? — спросил вождь Торкон.

Логвуд промолчал.

— Меня беспокоит глубина брода, — произнёс Гралкий Дуф, когда всем стало ясно, что на вопрос вождя Серых Ворóн Тольбус отвечать не собирался. Правда акцент капитана Диких Гусей здорово мешал следить за ходом речи, отчего приходилось чуть ли не физически напрягаться. — Переход будет чертовски медленным, — продолжил он. — Течение не то чтобы очень сильное, но ил под ногами да воды на полтора метра — быстро никто не переправится, даже на лошади, — Дуф покосился на Маутнера, с кем будет совместно удерживать берег реки. — Когда будем отступать с боем, придётся несладко.

— Свои позиции и задания вы знаете, — сказал Логвуд, но совершенно не то, чего ожидали остальные. Вместо этого комендант, прищурившись, уставился на Вешлера. — Все маги будут распределены по отрядам. Колдуны Серых Ворóн — в том числе. Каждый… «перерождённый», — со скрипом произнёс он, — должен быть при офицерах, готовый выполнить всё, что ему прикажут. Это понятно, Торкон?

— Понятно, комендант, — не шибко довольно кивнул вождь.

— Свободны, — Логвуд махнул рукой.

Я хотел было встать на ноги, но заметил, что Маутнер остался на месте. Вместе с ним остался и Торкон с Вешлером, Эдли и Гаюс, дожидаясь, пока остальные покинут помещение.

Маленькая компания и время обсуждения тайн. Рад ли я тому, что оказался вовлечён в их группу? Скорее да, чем нет.

Вешлер слабо улыбнулся мне, а потом будто из ниоткуда извлёк кувшин и начал разливать вино по кружкам. Я покосился на уже стоящие на столе ёмкости, но похоже они были пусты.

Благодарно кивнув парню, я принял кружку. Вино, как и ожидалось. Сделав глоток, ощутил, что оно крепкое, качественное и немного вязкое. Однако подобное было даже приятно. Вот только… Сделав ещё глоток, добавил в кружку наколдованной воды. Не хочу тратить время на устранения последствий излишнего употребления алкоголя перед боем. Нет уж, предпочту вступить в свалку с трезвой головой!

— Коуланд кое-что рассказал про штурм Монхарба, — произнёс Логвуд. — Но мало и довольно скупо. Он быстро покинул город, хоть и отрицал это.

— Мы расспросили его людей, — улыбнулся Эдли. — Они и сознались.

— Расскажи, Изен, как на самом деле обстояло дело, — потребовал комендант. — Видел ли ты Дэйтуса? Его армию? Примерные силы?

— Мы не рискуем направлять оборотней, — признался Вешлер. — Слишком большой риск.

— Про это я могу вам поведать более чем обстоятельно, — вздохнул я, сделав ещё один глоток.

Рассказ не занял много времени, но вызвал задумчивые почёсывания затылков. Информация явно нашла место в их головах.

— У нас есть преимущество, — наконец произнёс Логвуд. — Если Дэйтус — действительно весьма смышлёный сукин сын, успевший набраться опыта и на подавлении кашмирского восстания, и от имперских военачальников, и от многочисленных налётов Велеса, то Зарни почти всего этого был лишён. Да, он тоже неплох, но далеко не гений. Тактика у него примитивная. Он смотрит на свою огромную армию и позволяет самоуверенности недооценивать силу и волю противника.

— На поражениях он тоже не учится, — добавил Эдли. — Мы уже несколько раз разбивали его передовые отряды и устраивали качественные засады. Но Зарни продолжает переть вперёд, словно неисправный инсурий.

Я кивнул, отпил вина, а потом посмотрел на коменданта.

— Куда мы идём, сэр? — с полной серьёзностью поинтересовался я.

— В Сауду, — коротко выдал он. — Дэйчер уже должен был до неё добраться. Или находится на подходе к ней.

Сауда… а толку?

— Что будет, когда враг доберётся до неё? — задал я новый вопрос.

Тольбус промолчал. Промолчали и остальные.

— Нет ответа, — добавил я.

— Ты прав, Сокрушающий Меч Кохрана. Единственное, на что мы можем надеяться — отступать дальше. До самого моря Гурен, если придётся. А там… придётся принять бой, — наконец ответил Логвуд.

Звуки с улицы, постепенно повышающие громкость, превратились в какофонию. Час времени закончился. Переход начался.