Глубины отчаянья (СИ)

Глава 5

«Вот ещё один довод в подтверждение теории Обальда Шиммера, что земля круглая. Ведь если она плоская, как тогда люди могут возвышаться над своими братьями?»

Диссенгальп Шестипалый, «Речь о войне».

По дороге ко дворцу стал свидетелем, как группа смуглокожих представителей чужой национальности — то ли сайнадов, то ли сизианцев, то ли каких иных племён (я не особо различал их на вид) — собиралась покинуть город. Уже немолодой, но крепкий и опасный на вид мужчина проверял подпруги у мулов, покуда его более юные и не столь серьёзно вооружённые соплеменники подвязывали последние сумки.

Вышедшие из-за угла стражники — стандартный десяток, — начали сосредоточенно оглядываться. Сложилось впечатление, что они кого-то искали.

Поймав взгляд сородичей, суровый мужчина покосился на солдат, а потом на своих, и отрицательно покачал головой, после чего снова взялся за подпругу последнего мула.

А солдаты точно кого-то искали. Я махнул рукой их сержанту, незнакомому мне человеку, который подошёл ближе.

— Сбежал один из рабов барона Галеано Липурия, — поведал он мне. — Смуглокожий, невысокий, на щиколотках шрамы от цепей. Барон гневается, говорит, где-то поблизости бегает, карами грозит, но и денег обещает тоже, — под конец сержант ухмыльнулся. — Ежели поможете, господин лейтенант, то поделимся вестимо.

— Вестимо, — кивнул я. — Буду смотреть по сторонам.

Подошедший, очевидно, ждал от меня чего-то иного. Наверное, что парой взмахов руками я мгновенно узнаю местонахождение этого беглеца, однако увы, не судьба.

Между тем, к людям, собравшимся возле ворот, подошло аж пятеро, начав требовательно расспрашивать и даже пытаться лезть в сумки и телеги.

— Отставить! — рявкнул я, прикрикнув на солдат. — Приказ коменданта Логвуда был чётким и понятным: никаких свар и драк! А значит, только аккуратный досмотр, если того требуют правила. Я понятно выразился?

Бойцы вытянулись, отдавая честь. Я хмуро пронзил взглядом каждого, включая не слишком довольного сержанта, который, однако, под моим изучающим взором быстро сдулся, а после зачем-то раскланялся.

Сплюнув на землю, я постарался изобразить незаинтересованный вид. Это сработало, солдаты продолжили допросы, хоть и более аккуратные.

— Ты! — ближайший ко мне боец подошёл к немолодому смуглокожему мужчине, которого я приметил изначально.

В ответ на не слишком добротное обращение, тот демонстративно коснулся рукояти своего палаша. Этот жест удивил и озлобил солдата.

— Вот как? — едва слышно проскрежетал он. — Горец из Нил-Бурата… Когда-нибудь войска вольных городов полностью зачистят ваши стоянки, — и обнажил в улыбке желтоватые зубы.

— Всё ещё вольных? — хмыкнул горец. — А я слыхал, будто бы вы объединились в Нанв. Брешут, похоже.

— Ах ты падаль! — крикнул солдат, но сдержался от порыва ударить его.

— Если тебе есть что сказать, убийца безоружных, — явно намекнул мужчина на недавнюю бойню среди мирного населения, — то говори. Наши тени уже слишком коротки для того расстояния, которое нужно сегодня проехать.

— Это мера твоей неумелости, горец, — фыркнул воин. — У меня всего один вопрос. Отвечай правдиво, ибо я узнаю ложь. Мы хотим знать, видели ли вы пробегающего здесь мужчину? Невысокого, смуглого, одетого в рванину и без обуви. У него должны были быть следы на ногах — от цепей и колодок.

— Никого похожего я не видел, — ответил горец, — но теперь желаю ему удачи. Да хранит его Триединство, оберегая от бед нашего мира, — и осенил себя ритуальным жестом.

— Предупреждаю! — зарычал солдат, выведенный из себя. — Ещё один такой ответ и я найду, за что выпустить тебе кишки! Отвечай, как давно ты тут стоишь⁈

Но горец уже отвернулся к мулам.

— Один вопрос, — сухо произнёс он. — За остальные плати монетой, солдат «вольных городов».

Лишь мой прищуренный взгляд не позволил бойцу выхватить меч. Но даже так я видел, с каким трудом он сдержался. Горец же уселся верхом, а потом махнул рукой своим спутникам, направившись к воротам.

Да уж… ситуация накалилась, хотя казалось бы, куда ещё сильнее?.. Солдаты уже какое-то время стягивались с прилегающих территорий. Новые патрули не назначали, кроме тех, кто занимался присмотром за границей с Сайнадским царством. Туда, напротив, усилили отряды, добавив группы быстрого реагирования, вроде всадников и мобильных сионов — чтобы могли отступить, в случае проблем.

Любых желающих пройти в Монхарб задерживали и допрашивали. Не жёстко, но сурово, после чего отправляли обратно, не пропуская в город. Нарушителей ловили и допрашивали куда серьёзнее, уже не отпуская после — почти всегда этим человеком был шпион.

Аналогично и с морской торговлей — никого не принимали, максимум — пополнить припасы и прямой дорогой обратно. Исключений не делали ни для кого, отчего аристократы снова подняли вой, ведь многие занимались торговлей, а войска «мешали им поднимать Монхарб с колен!» К счастью, почти сразу они переключились на иное занятие — крупномасштабные сборы.

— Я не могу уехать, мне скоро рожать, — заявила Силана, когда её поставили в известность.

— За вами будет полноценный присмотр и уход, — для решения вопроса перемещения нынешнего архонта, пришлось привлечь самого Логвуда, который не поленился лично прийти к девушке. — И поверьте, наши армейские лекари не дадут ни вам, ни ребёнку пострадать по пути, — он хлопнул меня по плечу. — Это Изен, лучший целитель, который находится в нашем распоряжении.

— Знавала я одного хорошего целителя, с которым уже никто не сравнится, — отвела она взгляд, плотнее сжав ладони на… это же моя кружка! Вон и криво нацарапанные руны отведения тепла, прочности и определения ядов!

Я оставил кружку с остальными своими вещами, в комнате, когда… когда мы предались разврату. В казематы меня тащили, не позволив забрать ничего. Похоже, эти вещи взяла себе Силана. Хах… лучше она, чем кто-то иной.

— У нас нет выхода, госпожа, — произнёс я, едва справившись с эмоциями. — Скоро по городу ударят сайнады. Нужно отступать.

— Куда, маг? — вздохнула она, отложив кружку и сложив руки на большом животе. — Хотя этот вопрос будет лучше задать твоему хозяину, — и перевела взгляд на Тольбуса.

— Понимаю ваше настроение, архонт, — нахмурился он, — однако попрошу выбирать выражения, когда общаетесь с теми людьми, которые будут жертвовать своими жизнями, дабы вы и такие как вы могли выжить и продолжать жить.

— Я… — Плейфан дёрнулась и заморгала, — приношу извинения.

— Принимаю извинения, — глухо ответил я.

— Мы направимся на восток, в обход леса Солкос, и далее — к центру Нанва. По пути будем разделять армию на части, устраивая засады на противника и стараясь сократить число его войск больше, чем он сумеет сократить нам.

— А дальше? — как и я, Силана сразу взглянула на перспективу.

— Наши дипломаты договариваются о подкреплении и эвакуации с некоторыми ближайшими нейтральными государствами, — немного подумав, признался комендант. — Предварительные договорённости есть, остальное — в процессе.

Он соврал, — понял я. — Ещё ничего не решено. Ничего.

Однако альтернатив и правда не имелось. В отличие от Сайнадского царства, Нанв был окружён морем и соседствовал только с Империей и сайнадами. Великие Марки, ближайший сосед, не считая этих двоих, мог контактировать с нами или через залив Бабочек, или через территорию сайнадов.

Конечно же Плейфан согласилась, иных вариантов и быть не могло.

В Монхарбе спешно собирали телеги и повозки, цены на лошадей и мулов выросли в десятки раз. Горожане мотали узлы, сколачивали ящики, стремились вытащить всё и даже больше — прямо как на наших тренировках с Эдли… Ох не зря генерал их проводил! Совсем не зря!

Про торговцев и аристократов даже речи не шло, эти засранцы собирали целые караваны.

У солдат ситуация была немного иной, но и здесь командиры обрушили на интендантов тысячи запросов обо всём «самом нужном». Иной раз мне казалось, что едва ли не половина всей казны была потрачена на порох, пули, ружья, гранаты, новые клинки и иные виды снаряжения.

Войска были вынуждены заниматься жесточайшим контролем: не давать людям убивать друг друга, успокаивать стычки, решать многочисленные споры и самые разные конфликты. Количество краж, разбоев и драк достигло вершины.

Хуже всего пришлось приезжим, которых обвиняли во всевозможных бедах. Командование, кстати, тоже вплотную занялась их вопросом. Было очевидно, что как бы мы не старались, но по любому в стан беженцев, которых придётся вести подальше от границ, проберутся шпионы, однако одно дело — человек, который будет тихонько отправлять сведения о нашем пути (их и так не трудно будет отыскать, ибо десятки тысяч людей оставят множество характерных следов), другое дело — большая и слаженная группа диверсантов (наподобие того «барда»), которые могли бы серьёзно нагадить во время пути, отравив, например, запасы еды. Либо заминировав палатки командования. А может и ещё какую гадость устроив — кто же их разберёт?

Проблема, как уже понятно, была в том, чтобы отделить зёрна от плевел. У нас не имелось возможности допросить КАЖДОГО горожанина и многочисленных крестьян, которых тоже начали сгонять из окрестностей, дабы собрать единую и огромную колонну.

— Вариантов не так много, — сидя в казарме, обсуждали мы предстоящие события лишь своим тесным коллективом. Я уже давно заметил, что в «Полосах», хоть тут и под сотню человек (по местным реалиям всё равно маловато), ключевую роль эдаких лидеров, наплевав на звания и статус, играют под десяток человек, каждый из которых ныне находился здесь. — Либо не брать иноземцев вообще, сосредоточившись лишь на тех жителях Монхарба, которые проживают тут уже какое-то время… Ну и деревнях тоже. Либо брать вообще всех.

— И то херня, и другое, — философски произнёс Сэдрин, удерживая в руках трубку вонючего курева.

— Только на меня не дыми, — буркнула Дунора, отодвигаясь подальше.

— Я аккуратен, — поднял мой бывший лейтенант руку и… неудачное движение перевернуло часть трубки на сидящего рядом сапёра Грайса, который, как обычно, был измазан самыми разными химическими реактивами, ведь последнее время постоянно занимался изготовлением или испытанием своей взрывчатки.

Снаряжение, одежда и сам мужик загорелись, словно он был облит маслом. Кашляя от поднявшейся невыносимой вони, я слезящимися глазами смотрел, как щуплый солдат катался по грязному полу, пытаясь сбить пламя. Тлеющие волосы и вся дрянь, собравшаяся на его немытом теле и грязной одежде задымились, наполняя помещение смрадом и запахом какой-то богомерзкой тухлятины. Во все стороны неслись бешеные проклятия.

Направив руки я, под бешеный хохот собравшихся, начал поливать его водой, пока не услышал раздражённое шипение:

— Хватит! Хватит! — вопил сапёр, размахивая грязными руками. — Стой! Я же утону!

Рыдая от смеха, Килара повалилась на пол, но Дунора, с руганью, подтянула её выше, не позволив завалиться в образовавшуюся лужу.

— А ну успокоились все! — рявкнул я. — И проветрите помещение, пока все тут к Триединому не задохнулись!

Зло выругавшись, я оглядел веселящихся людей, только-только начавших приходить в себя.

— Что это вообще было? — сузив глаза, поинтересовался я. — Угроза жизни! Наш товарищ мог получить опасные ожоги, либо вовсе погибнуть!..

— Мы тут со скуки помираем, лейтенант, — послышался из угла голос Ворсгола, который, как подобает суровому мужику, точил длинный нож. — А каждый день — словно бег по кругу: беженцы, беженцы, беженцы. Вместо того, чтобы готовиться к предстоящему противостоянию с сайнадами, тренироваться, изыскивать шпионов и строить планы военной компании, наша жизнь, кажется, стала ходить только вокруг этих неблагодарных ублюдков.

А ведь Ворсгол тоже сайнад по национальности. Интересно, кто-то уже рискнул пошутить, что он, дескать, будет драться против «своих»? Или таких самоубийц не нашлось?

— Если бы от скуки умирали, в мире не осталось бы ни одного живого солдата, Ворсгол, — фыркнул я. — Так что слабое оправдание. А проблема в другом: каждый ощущает, что угодил в западню. Любое наше действие делает лишь хуже, но проблема в том, что мы не можем не совершать каких-либо действий, — сложил я руки на груди, искоса осматривая Грайса. Вроде бы никаких серьёзных ожогов на нём не имелось… А значит — само заживёт. — Остаётся только продолжать этот «бег по кругу», надеясь, что сумеем избежать грядущих неприятностей.

— Треклятая искра, — зло буркнул поднявшийся Грайс. — Сэдрин! Тебе не говорили, что курить — вредно для здоровья⁈

— Теперь я узнал это наглядно, — хмыкнул солдат, уже убравший трубку.

— Дерьмо, — сапёр махнул рукой. — Попомните мои слова, здесь где-то бродит злобный дух…

— Попомнить⁈ — оскалился я. — Да я тебе их на могильном камне выбью!

— Боже, какая вонища, — Килара, прекратив смеяться, покосилась на уже открытое окно. — Троица, давайте голосовать, всем взводом! Предлагаю содрать с прыщавого тельца Грайса все эти лоскуты, что он называет одеждой, а потом загнать ублюдка в бадью с горячей водой! Что скажешь, сержант? — взглянула она на ухмыляющегося Лотара. — Лейтенант? — потом на меня.

— Никто никуда меня не загонит, пока я жив, — отряхнулся сапёр, осматривая своё снаряжение, попорченное огнём и водой. — И в нашем взводе никто и ни за что не голосует. Значит и начинать не станем.

— Тьфу, — сплюнул я в открытое окно. — Надо изучить стихию ветра…

— Сейчас бы пригодилось, — хмыкнула Дунора.

— Да уж… — закинул я руки за голову. — Ветер — это свобода. Владея им, всегда ощущаешь, что находишься выше…

— И имеешь возможность просто взять и свалить куда подальше, верно, Изен? — рядом встала Килара.

Бросив взгляд на её руку, я заметил плотно прилегающий браслет. Поняв, куда я смотрю, женщина обхватила его пальцами, попытавшись покрутить — безуспешно, как и всегда.

— Последнее время он жжёт, — тихо пробормотала она. — Приходится смачивать водой. Помогает, но не всегда.

— Впервые слышу, — нахмурился я. — С чем-то связано или просто так?

— Беспокоит подарок Оксинты, капрал? — невинно улыбнулась Дунора.

— Поосторожнее, солдат, я не в настроении, — огрызнулась Килара, не отрывая от неё взгляд, пока та не отошла в сторону. — Не знаю, Изен, — значительно тише добавила женщина. — Может и правда как-то… блокирует неудачу?

— Ещё про злого духа скажи, — буркнул я.

Килара пожала плечами, а потом, вместе со мной, посмотрела на город. Монхарб не спал, как и предыдущие дни. Сборы, паника и приближающаяся война, которая буквально зависла на пороге.

— Прекрасно… — едва слышно пробормотал я, услышав за спиной, что Грайс и Сэдрин, кажется, начали выяснять отношения не только на словах. — Может прав Ворсгол, что всех одолела тоска? Только как бы теперь от неё избавиться, при этом не оказавшись в ещё более глубокой жопе?

Как бы мы не старались, но всё равно не успели. На территорию Нанва вторглись сразу с нескольких направлений. Основные точки, конечно же, находились подле сайнадского Калишина — то есть, со стороны крепости Карсо-Анс и Монхарба, а также возле гор Нил-Бурат.

Ха, надеюсь Геварди успел перегнать стадо скотинки, а то жалко будет отдавать всё врагу!

Так или иначе, несмотря на заранее известную информацию, подготовку и сборы, армия врага двигалась и действовала куда быстрее, чем сраные беженцы! Конечно с какой-то стороны оно логично, ведь это подготовленные воины, которые находились в хорошей физической форме, с качественным (по большей части) снаряжением, лошадьми, и на полном обеспечении, в то время как нам приходилось иметь дело с тысячами грёбаных телег, повозок, баулов, огромных обозов знати, стад живности, включая собак, ишаков, мулов и прочего-прочего…

Людей пришлось подгонять едва ли не пинками, причём собирали мы не только горожан, но и крестьян из окрестностей. Благо, что «Чёрные Полосы» занимались только и исключительно Монхарбом, ибо не представляю, какие сложности были с деревенскими стадами, которые попросту жалко было бросать!

Впрочем, как я позднее узнал, всё, что не могли или не успевали забрать, сжигали. Всё — это значит вообще всё. Поля, дома, скотину, пасеки, рыболовные заводи (их травили), сады и виноградники — всё до последнего.

Противнику должна достаться лишь выжженная земля, чтобы он не мог рассчитывать на какие-либо ресурсы при нашем преследовании. Это была одна из наиболее радикальных тактик, взятая на вооружение Логвудом и одобренная двумя другими генералами, которые, на данный момент, фактически взяли власть над этой страной. Ну, за исключением Магбура.

На словах, если забыть о восстановлении (даже не представляю, как это организовывать!), всё звучало достаточно гладко. Войска противника не смогут бесконечно преследовать нас, если просто-напросто окажутся голодными! Это ведь не «перебежчики», которые могли бы жрать друг друга, нет. Им придётся рассчитывать лишь на свои запасы, то есть перевозить их из Сайнадского царства по длинной логистической цепочке. И это означает множество минусов: падает скорость перемещения и боевой дух, снижается боеспособность, появляются нехорошие мысли, вроде «а нахера мы вообще сюда прёмся, если враг уничтожает ВСЁ на своём пути?» И как тут командирам объяснить логику и смысл поступков, когда рядовой солдат чувствует себя обманутым, сражаясь, по сути, за пустое место?

Ценности, трофеи, пленники, живность — отсутствуют. Противник видит пепелище, голые земли, пустые города, из которых вынесено решительно всё, а то немногое, что мы пропустили или не смогли уничтожить, непременно забиралось старшими офицерами, которые у сайнадов назывались иначе, чем у Нанва, который перестроил военную систему по образцу Империи.

У Сайнадского же царства она была своя. Солдат звался «ратником», потом шёл «десятник», командующий десятью солдатами. Следом «сотник», тут тоже логика вполне ясна. Потом «голова», коим, по сути, был тысячник. Выше него — младший воевода и, наконец, воевода. Разумеется это грубая схема, ведь имелись и знаменосцы, отдельные названия для конных всадников и артиллерии, сапёров, диверсантов и прочее-прочее, но я не настолько интересовался системой их званий. Только основами, сугубо для примерного понимания.

В общем, простым ратникам вряд ли достанется многое, ведь офицеры заберут немногие оставшиеся ценности себе, тем самым дисциплина окажется подорвана. Чего ещё для счастья надо?

Я (ровно как и остальные) горячо одобрил план действий, заключающийся в выжженной земле, ни слова не сказав по поводу того, что будем делать после второй по счёту войны на уничтожение, где вновь решается судьба всего региона.

Прóклятое местечко какое-то! А всё из-за Дэсарандеса, который подорвал военные силы некогда вольных городов…

В любом случае, пока что о намечающихся планах знали немногие и нам всем очень хотелось, дабы они не узнали об истинном положении дел ещё хотя бы некоторое время… Как минимум потому, что старая аристократия и без того взъелась на армейское руководство (куда, с какой-то очень далёкой стороны, входил и я). Не сказать, что с ничего, ведь отношение высших офицеров к этим деятелям, по большей части, было откровенно… пренебрежительное. Суть в том, что почти все сионы уже были выбиты, либо завербованы в имперские силы — остатки представляли собой сущие крохи, — а потому знать, являющаяся основным поставщиком сильных сионов (слишком дорогая процедура для рядовых крестьян или даже мелких торговцев), могла похвастать лишь немногими наёмниками, горой пафоса и вереницей предков. Пользы они приносили минимум, зато сложностей отдельно взятый аристократ создавал поболее сотни беженцев со своими долбанными повозками!

У каждого представителя знати имелся целый караван всего «самого нужного», включающего практически все вещи поместья (включая мебель), деньги, многочисленную родню, слуг и конечно же охрану. И ладно последнее, Маутнер логично предположил, что если прижмёт, то все эти воины (в среднем достаточно опытные бойцы) поддержат нас в битве. Но вот всё остальное?..

Кроме того, эти люди были уверены, что знают про войну никак не меньше ветеранов Фирнадана и тех, кто сумел вытащить нас из той ямы, в которой оказались осаждаемые армии. Безусловно «умные советы» этих деятелей пестрели гениальными решениями, в которых, например, войска должны были выступить маршем и сокрушить сайнадов на подступах к Монхарбу, дабы лордам и леди не пришлось пачкать туфли пылью, перебираясь непонятно куда.

О, как же они злились, когда видели пренебрежение в глазах даже не генералов и их заместителей, а обычных офицеров: сержантов, лейтенантов, капитанов… Рядовые и то не спешили подчиняться чьим-то чужим приказам, стараясь просто скрыться с глаз «величественной знати». Если же возможности не было, то отговаривались приказами руководства, хотя я знавал и случаи, когда дело доходило до драки. Тогда армейские командующие покрывали своих солдат, но старались немедленно отослать их подальше — даже если те в чём-то были не правы. И я прекрасно их понимал — ситуация аналогична попытке «перебить сайнадских шпионов», когда всех задержанных, в конечном итоге отпустили. Выбора не было! Кому-то нужно воевать и вряд ли этим «кем-то» будут аристократы.

Благо, что лично я занимался иными делами, а никак не всеми этими заморочками со знатью или просьбами поторопиться, которыми солдаты пытались хоть чуть-чуть ускорить процесс. Я, как и практически все имеющиеся волшебники, занимался «минированием» Монхарба. Мы наносили руны, долженствующие создать мощный и полный огня взрыв, который уничтожил бы здание или даже полноценный кусок города. Минировали, само собой, не всё подряд — лишь то, что могло бы представлять для противника интерес: дворец, храмы, богатые аристократические поместья, предметы искусства (слишком большие, чтобы их перевезти)… Ну и тот же порт, например. Нам очень не хотелось, чтобы сайнадский флот начал обеспечивать армию врага должным запасом припасов, сводя на нет «выжженную землю».

Хм, конечно обеспечить провиант со стороны Светлого залива для Сайнадского царства практически невозможно, так как кораблям придётся делать просто чудовищный круг, проплывая аж через противоположный участок континента: море Печали, Аметистовый залив (соединяющий Малую Гаодию и Кашмир) и море Гурен. Лишь потом корабли могли бы заплыть в Светлый залив. Однако почти невозможно — это всё-таки возможно, а значит мы расписывали пространство рунами, которые должны будут подорваться по команде Логвуда, когда наши войска окончательно покинут это место.

Эх, капля в море, ибо магов больно мало, а мест, которые нужно спалить ко всем херам — слишком много. Но хоть что-то лучше, чем вообще ничего. Во всяком случае порт и ключевые — представляющие для врага наибольшие интерес — места мы точно уничтожим. Уже радует.

Вернувшись в казармы усталым, я, не слушая очередные личные проблемы доверенных мне людей из «Полос», направился спать.

На следующий день настал момент, когда тянуть уже не имелось ровным счётом никакой возможности. Враг показался на горизонте — в прямой видимости. И пусть это были лишь передовые отряды разведки, которые, к тому же, почти сразу отступили, спасаясь от нашей лёгкой конницы, погнавшей их вдаль, но сигнал был предельно чёткий.

— Всех беженцев, кто не успеет выйти, оставляем здесь, — заявил на экстренном военном собрании Логвуд, который продолжал оставаться в Монхарбе, контролируя отход. — Иначе нам останется только взвалить их на плечо и тащить следом.

Глашатаи буквально за пару часов объявили по всем улицам и районам «самые свежие новости»: враг на подходе. Это вызвало волну паники, однако дало и результат: народ попёр к воротам с утроенной силой. И ведь, что главное, вереница не иссякала уже почти неделю. Неделю! Огромное скопление беженцев, в которое вливались люди из деревень (как ближайших, так и отдалённых), растянулось почти на четыре километра. Четыре! И в него входило более пятидесяти тысяч человек.

Подумать страшно, однако всё так и есть. Колонну спереди контролировал Дирас Эдли, а здесь, с конца, пока ещё удерживал Логвуд. Но Тольбус сообщил, что покинет город в ближайшее время, удерживая связь гонцами и почтовыми шкатулками, которые ныне имелись у каждого высокопоставленного офицера.

Руководству пришлось заморочиться, чтобы настроить систему шифров и даже порчи шкатулки, ежели враг завладел бы одной из них. Я с интересом ожидал, сыграет ли подобное свою роль в грядущей войне, хотя с радостью согласился бы вообще никогда не сталкиваться с этим.

— Кошмар, мы не сможем защитить такую длину. Это же… чудовищная площадь! Всадники сайнадов истерзают нас, — сказала Килара, когда сегодня, во время короткого перерыва на обед (свою ржаную лепёшку и кусок сыра поедал на ходу). А ещё я зарядил ей кольцо восстановления, ведь женщина разумно посчитала, что подобное очень пригодится на поле боя.

— У Логвуда есть план, — пожал я плечами.

— Я очень надеюсь на это, потому что без плана ситуация пахнет самоубийством, — пробурчала она.

— Скорее воняет, капрал, — вклинилась Дунора. — Хотя может это от Грайса? Эй, сапёр, когда менял рубаху в последний раз?

— Рубаху не трогать! — отмахнулся мужик. — И вообще, на себя посмотри!

— Чего на меня смотреть? — девушка, однако, посмотрела. — Вроде всё чистенько…

— И аккуратненько, — приподнял я бровь. — Не вспотела даже. Работа не волк, рядовой?

— Изе-е-ен, не начина-а-ай! — протянула она.

— Отставить, рядовой, — оскалился я. — Пора помочь беженцам. Вон там, — кивнул на группу людей у ворот, — явно проблемы с мулом, иначе почему он так медленно плетётся?

— Потому что это чёртов мул, лейтенант, — поморщилась Дунора. — Но я поняла. Идти помогать мулу, пока не вспотею.

Вот только, как уже было понятно, мы не успели. Уже не разведка, а полноценный сайнадский авангард показался на горизонте, причём в весьма неподходящий момент. Горожане ещё не в полном составе покинули Монхарб, отчего вид чужих всадников (внешне они достаточно сильно отличались, так что перепутать было сложно) переполошил мирный народ.

Толпа ускорилась, то и дело начали возникать драки и стычки. Солдаты, попытавшиеся разнять людей, сами получили порцию смачных оплеух. Кто-то потянулся за дубинками и ножнами мечей. Ситуация грозила обернуться бойней.

Поток холодной воды, без давления, обрушился на драчунов.

— Выстроиться! — заорал я. — Вперёд, друг за другом! Кто попытается почесать кулаки, повторно так легко не отделается!

Это помогло — немного остудило пыл собравшихся горожан, хоть и не добавило мне баллов симпатии в их глазах. А ненависти к солдатам и так хватало. Ненависти! Мы ведь не только запрещали людям брать с собой всё, что новоявленные беженцы хотели, но и распределяли народ по группам: кого с собой брали, а кого нет.

О, попытка реализовать план по отделению потенциальных шпионов от добропорядочных граждан провалился, ещё не успев начаться и я отлично понимал причину.

Это было невозможно. И всё же мы попытались. Военные запросили списки новоприбывших (за последний месяц), а потом обязали этих людей подойти во дворец — получить разрешение на выезд. Без этого разрешения горожан (новеньких) не выпускали из Монхарба — во всяком случае, так объявили. Тех же, кто приходил, проверяли.

Проверкой, правда, назвать подобное язык не поворачивался, уж больно мало времени было в распоряжении, зато очень много людей. А потому под подозрение в основном попадали те, кто пытался дать взятки или очень нервничал на процедуре формального допроса. Таких усиленно кололи и, надо же, правда обнаружили преступный сговор! В основном, конечно, контрабанду, но нескольких шпионов тоже заполучили, начав разматывать очередную преступную сеть.

— Лейтенант! — прервал мои размышления крик Маутнера. — Присоединяйся к кавалерии четвёртого полка, под командованием Атмаса Коуланда. Они сейчас ждут тебя на северо-западе, за воротами. Задача — отогнать противника от стен и максимально его задержать!

— Приказ ясен, — удержал я лицо, хоть желание поморщиться едва не победило. — Разрешите выполнять? — я знал, когда было время, чтобы перепираться и поболтать, а когда нет.

— И побыстрее, Изен, — махнул он рукой, бросившись по каким-то своим делам.

— Замечательно… — пробормотал я. — Сержант!

Поймал себя на мысли, что использую те же интонации, что и Маутнер. Похоже «учусь». Хах, это даже может пригодиться, если я внезапно окажусь «бессмертным магом»!

— Первым и единственным, — тихонько фыркнул я, проведя параллель с Дэсарандесом.

Лотар прекратил бормотать себе под нос какие-то бредни (или молитвы) и приблизился.

— Сэр? — вытянулся он.

Вообще, я предпочитал не командовать им напрямую, так как мужик имел куда больше опыта, хоть порой и вёл себя не слишком… м-м… адекватно. Впрочем, последнее — беда многих солдат-ветеранов и пока «странности» не переходили черту, к ним относились с пониманием.

Лично я нашёл отдушину в артефакторике, вырезая, вышивая или рисуя руны. Здорово успокаивало нервы, ещё и пользу приносило.

Сложно оставаться нормальным, когда приходиться убивать и видеть кровь своих товарищей, друзей или любимых. Ещё хуже направлять тех, кто тебе доверился, на верную смерть, прекрасно понимая, что им предстоит пережить.

К тому же, моё звание — это не только признание заслуг, но ещё и дань Триединству. Не зря ведь я Сокрушающий Меч Кохрана?..

— Пока меня не будет, командуешь взводом, — быстро проговорил я. — Заберу с собой Фолторна и Бранкеса, — припомнил учеников, — потому что чувствую — пригодятся. Следовательно, «Полосы» останутся без магов. Я, конечно, постараюсь вернуться как можно быстрее, но если станет совсем плохо, запросите помощи у Серых Ворóн, уверен, они не откажут.

— Как прикажете, сэр. Значит, ждать вас с парнями, пока не закончите с вылазкой, — дёрнул он себя за ус. — Если станет туго, звать Ворóн. А, это… сколько ждать вас, прежде чем самим покинуть город?

— Радует постановка вопроса, — хмыкнул я. — Вообще, это скорее к капитану вопрос, но постараюсь вернуться как можно быстрее. Всё-таки мы будем лишь удерживать противника, а никак не сражаться с ним. Рассчитываю приехать через пару часов, край — вечером.

— Ага, значит пару часов. А если не вернётесь? — прищурился он.

— Вернусь, — хмуро кивнул я.

— Ну а вдруг? — докопался Лотар.

Рыкнув на него, резко развернулся и побежал к ожидающим всадникам. Времени нет!

Монхарб, взгляд со стороны

Глядя Изену вслед, Лотар недоуменно обернулся к Киларе.

— Что если он не вернётся, капрал? — спросил мужчина.

— Ты идиот, сержант, — закатила она глаза.

— Но это же закономерный вопрос, чтоб тебя! Что его так взбесило? — усач развёл руками.

— Где твои мозги, Лотар, почему не пользуешься? Если лейтенант не вернётся, это будет значить, что что-то крупно пошло не так, и если это случилось, нам срочно нужно будет валить отсюда, и чем дальше — тем лучше. Совсем по хорошему — из страны, потому что там, где не справится Изен со своими навыками, вряд ли справится кто-то ещё, — жёстко сказала она, на миг поморщившись и коснувшись своего браслета на руке.

«Удача, да? Проклятье! Оксинта! Отзовись!»

Красное лицо Лотара мгновенно побледнело.

— Почему он не вернётся? Что пойдёт не так? Килара… — мужчина имел вид потерянного паникёра, отчего капрал мысленно выругалась. Она ненавидела моменты, когда сержант впадал в панику. Это случалось не так уж часто, но всегда оказывалось плачевно.

«Именно поэтому он до сих пор и сержант», — мысленно прикинула она.

— Всё пойдёт так, Лотар, Хорес тебя дери! Изен обещал вернуться до вечера, значит вернётся до вечера, — махнула она рукой. — Это так же точно, как и то, что солнце уже взошло и поджарило тебе мозги. Посмотри на свой отряд, сержант — Ворсгол, Грайс, Сэдрин — нам всем за тебя стыдно!

Лотар смешался и оглянулся.

— Чего пялитесь, придурки? За работу! Ворсгол, помоги Дуноре — того сраного мула надо подтолкнуть, если надо — палкой! Сэдрин — сбегай на кухни, надо достать ещё пайков, потому что уверен — ни черта нам не принесут. Хер без соли будет жевать!..

«Ну вот, стоило рявкнуть и всё сразу наладилось», — про себя улыбнулась Килара.

— … Грайс, найди Мелкого, он с парой новичков проверял южные ворота, — продолжил Лотар.

Сапёр взглянул в сторону южных ворот, которые стояли на приличном размере холме, куда надо было пробираться по нескольким лестницам или в обход, если речь шла о лошадях и телегах.

— Так это, сержант, он стены проверяет: как бы из тех, кто остался, какую пакость изнутри не совершили, — пояснил он.

— Неудивительно, — обернулся Лотар, уперев руки в бока, а потом медленно кивнул. — С теми, кто остался, разговор недолгий. Все предатели, которых казнили бы, имейся у нас больше времени. Само собой, умный человек должен проверять ключевые места, дабы никто не сотворил на них какой-нибудь гадости.

— Если всё так важно, — проворчала Килара, — почему бы не пойти и не взглянуть самому?

— А смысл? — Лотар торопливо пожал плечами. — Грайс, сбегай позови ребят. Бегом марш.

— Бегом? Вверх по лестницам? — скривился сапёр. — Храни меня Трое, сержант, ты ведь сам сказал, что проверка стен — дело важное, может дать им возможность закончить и вернуться самим?

— Ты меня слышал, солдат, — буркнул Лотар.

Хмуро зыркнув, Грайс трусцой припустил в сторону лестниц. После десятка ступенек он замедлился до вальяжного шага. Килара захихикала.

— Так, а где Юмон? — огляделся сержант, выискивая новичка, за которого попросил сам Ворсгол. Вот уж кто-кто, а последний и впрямь мог подняться по карьерной лестнице… если бы желал.

— Прямо позади вас, сэр, — раздался тихий голос с едва уловимой ноткой насмешки.

— Твою мать! — подпрыгнул Лотар. — Прекрати так делать! Где ты прятался?

— Нигде, — улыбнулся он. — Всё это время здесь стоял.

— Лгунишка, — Килара закинула руки за голову, а потом хрустнула спиной. — Я заметила тебя краешком глаза, Юмон, пока ты крался.

Тот лишь пожал плечами.

— По пути удалось подслушать беседу Маутнера и полковника Нарвина. Похоже нас и ещё кое-кого из элиты планируют на какое-то время оставить в Монхарбе, в качестве небольшого гарнизона, который будет создавать иллюзию обороны, заставив войска воеводы Кердгара Дэйтуса начать формировать здесь осадный лагерь, а не мчаться за беженцами. Выиграть колонне, так сказать, хотя бы день времени.

— Они издеваются? — зашипела капрал. — Или забыли, что тут полно сочувствующих сайнадам? Шпионов, откровенно говоря. Гарнизону придётся держать оборону изнутри и снаружи!

— Кажется в этом кроется проблема, — лаконично продолжил Юмон, изучая свои ногти. — Однако ситуация предельно ясна: нам надо выиграть время для колонны. Лейтенант направился именно за этим, верно? Он и кавалерия дадут нам закончить с беженцами, а потом, — тут он уставился на Лотара, — если командование позволит, мы устроим резню тем, кто остался. Может, это даст нам возможность пережить ночь?

— Вот теперь понятно, за что тебя Ворсгол приметил, — хмыкнула Килара.

В то же время Лотар, от услышанного, откровенно приоткрыл рот. Его усы подрагивали, будто жили собственной жизнью. Килара застонала. Сержант взвился.

— Капрал, собирай людей! Мы должны немедленно приступить к ликвидации предателей, чтобы облегчить собственное положение!.. — замахал он руками.

— Лотар, не смеши меня! — злобно топнула женщина. — Если командование не посчитало нужным действовать в стиле имперских мясников, то и мы не будем так поступать! В конце концов, я более чем уверена, среди этих «предателей» найдётся немало честных горожан, оказавшихся в непростом положении. Не стóит ещё больше усложнять им жизнь!

— Но мы же должны что-то сделать! — взвизгнул сержант.

— Сделать с чем? — спросил новый голос.

Лотар снова обернулся, наткнувшись на вернувшегося Грайса, который привёл нескольких новичков и высокого, атлетично сложенного мужчину, которого звали Мелкет, но схожесть имени и скрытая ирония давно прилепила ему прозвище «Мелкий».

— Мелкет, хвала Триединству! — активно жестикулировал Лотар. — Предатели из горожан всех нас погубят!

Новоприбывший почесал шею, а потом сплюнул в пыль.

— Вот как? Тогда понятно, чего они возле стен собираются… Думал, хотят под шумок сбежать, но раз ты так говоришь, то наверное планируют удар, — пробурчал он.

— Люди собираются возле стен? Собираются⁈ О, Аримандиус, нам конец!

По дороге в конюшню я загрёб двух своих учеников. Стихии и барьеры у них получались вполне уже сносно, так что должны помочь. Ещё и пару рунных связок им в головы вбил. Практически, ха-ха, полноценные колдуны!

Бежать приходилось быстро, время и враг не ждали.

Оседлав Веточку, свою лошадь, на ходу объяснил Фолторну и Бранкесу тактику действий. Времени мало, так что поторапливал парней, хоть они и сами старались шевелить ногами и подгонять своих коней.

Путь лежал к служебным воротам, которые открывали только для солдат, хотя сейчас даже там толпилось излишне много народа.

— Прикрывать барьерами, всегда, — жёстко объяснял я. — Ни единого момента времени не должно быть пустого пространства между нами и противником. Всегда барьер! Когда начнётся бой — а он точно начнётся — действуйте в связке, сменяя друг друга. Один бьёт, второй защищает. Чтобы барьер мигал лишь на секунду — атака и тут же защита! Не заморачивайтесь стихийными барьерами, они у вас ещё слабы. Один бьёт, действуя в гневе и не перестраиваясь, второй — защищает! Только в барьере, в полном спокойствии. Меня не трогать, буду действовать автономно, ясно⁈

— Так точно! — прозвучал хоровой ответ.

— В бою сосредоточьтесь на себе, — продолжил я. — Не смотрите на меня, не считайте, сколько раз я атаковал, а сколько вы. Я больше десятка раз фактически пережигал себя, отчего тело успело подстроиться под энергию магического измерения. У вас такого пока нет и, — на миг замолчал, а потом характерно полуобернулся взглянув в их сторону, — надеюсь не будет. Когда волшебник тратит столько энергии, что от жара темнеет в глазах, это не к добру.

Бранкес сглотнул, Фолторн лишь пожал плечами. В последнем даже не сомневался, он всегда был себе на уме. Иной раз это даже вызывало у меня подозрение.

— Лучи не использовать, мы их только недавно с вами затронули, нет смысла пытаться прыгнуть выше головы, — покрутил я рукой. — Много энергии сразу тоже не спускайте, экономьте её так, будто бы уже чувствуете жжение в руках, иначе под конец пойдёте в рукопашку, понятно?

— Так точно! — вновь синхронно выдали они.

Что же, я очень надеюсь, что всё и правда так…

Атмаса Коуланда я знал ещё по Фирнадану. Несколько раз его видел и очень удивлён, что мужик дожил до нынешнего момента. Конницу имперцы любили, а «перебежчики» любили ещё больше. Потому что это не в два, а сразу в три раза больше мяса! Пусть даже за него и придётся отдать десяток-другой своих соратников. Так, в каком-то роде, даже лучше. Ещё больше мяса. Ещё больше сытости и осоловелого хлопанья глазами.

Крестьяне, которые и раньше ели мясо лишь по большим праздникам, набивали брюхо до блевоты, а потом, насытившись, уже совершенно иным взглядом осматривали остальных. Хищным. Собственническим. Выискивая жертву, чтобы удовлетворить иные потребности.

Мотнув головой, я отогнал старые воспоминания, которые теперь останутся в моей памяти навсегда. До самой смерти, а может и больше — уверен в этом.

Когда проскакали ворота, путь до кавалерии занял не более десяти минут. Нас уже ждали. Порядка двухсот всадников нетерпеливо гарцевали, бросая периодические взгляды на горизонт. Там шли короткие стычки, но в основном люди предпочитали обмениваться ружейными залпами, которые редко попадали в цель. Я рассмотрел лишь несколько трупов и всего пару пустых лошадей.

— Я уж хотел обругать вас, но получить трёх магов, вместо одного, того стóит, — ухмыльнулся Коуланд. — Держитесь в центре строя, используйте ваши защитные штучки и всё такое, но постарайтесь не мешать. Конница — сука быстрая, так что не вовремя поставленный барьер может не только защитить от смерти, но и помешать добить врага — то есть, защитить от смерти уже его.

— Держаться в центре и атаковать по возможности? — спросил я, когда кавалерия развернулась, начиная без лишних указаний формировать строй. Похоже, они уже всё обговорили, пока дожидались нас.

— Всё верно, — кивнул командир. — А теперь — не время болтать, в бой!

Кони бросили нас вперёд, оставалось лишь крепко хвататься за уздцы, да удерживать нужное эмоциональное состояние. Динамичный барьер на всадника — та вещь, которую волей-неволей пришлось изучать в свободное время. Точнее — перенимать опыт. Это ранее, будучи в Фирнадане, я был уверен, то подобное невозможно. Точнее, что подобного не существует. Конь, дескать, слишком большой и не получится запихнуть его вместе с собой. Я ошибался.

Маги, а точнее их учителя, те люди, которые занимались теоретическим разбором и изучением волшебства, давно изобрели подходящее заклинание (образы, эмоции, настрой), получившее название «кавалерийский барьер». Не оригинально, зато точно передаёт суть.

Чары работали практически как обычный барьер, но имели уникальную расширенную форму, а также в куда большем объёме жрали энергию, которую тянули из собственного измерения. Привычное чувство, почти не вызывающее раздражения. Неприятным был лишь расход сил — слишком много.

Интересно, долго ли ученики смогут удерживать его?..

Холмы, куда мы держали путь, имели скупую растительность, но высокую каменистость, изобилуя разбросанными глыбами, чей размер колебался от едва заметных, до пяти и более метров в высоту — словно неведомый гигант тысячу лет назад разломал здесь целую скалу. Благо, что область вокруг была тщательно изучена нашими всадниками, а потому не возникало опасения, что мы заедем в какие-то выбоины, вылетев из седла на полном скаку.

Рука, тем не менее, периодически ощупывала амулеты. Ныне все вещи на мне были зачарованы: камзол, плащ, наручи, сапоги, штаны, рубашка, пара колец, амулет, нижнее бельё, куфия (нечто вроде платка, которым обматывали голову, защищая её от жара и пыли). Последняя, кстати, помогала и от ударов по голове, действуя наподобие шлема. То есть, будучи зачарованной она работала наподобие шлема, а без рун — платок платком.

Уникальным приспособлением, решающим все проблемы, руны, к сожалению, не являлись. Да и древними артефактами — над которыми работали лучшие зачарователи мира, под плотным контролем величайших учёных — тоже. Однако даже так снаряжение давало должную степень уверенности, что так просто меня будет не взять. Случайно пропущенная пуля уже не станет причиной моей гибели, разве что окажется «золотой» — попадёт ровно в глаз или какой-то открытый участок тела. Либо если выстрелят Слезой. Хах, всё может быть, не так ли?

Первые столкновения прошли буднично. Начать стоит с того, что почти половина сайнадских конников, виденных на горизонте, попросту отступила, не позволяя нам приблизиться на достаточную дистанцию уверенного попадания. Во всяком случае из ружья. Была у меня идейка попробовать магию, но немного подумав, я посчитал это бессмысленной тратой сил. Одиночной «каплей» на таком расстоянии хер попаду — разве что случайно, — а направлять целый поток, чтобы убить одного разведчика?.. Оно того не стоит.

Однако какая-то часть врага сбегать не пожелала. То ли не заметили нас в пылу боя, то ли не посчитали должной угрозой… Слитный ружейный залп убил сразу троих противников (это много, с учётом того, что стреляли по подвижным целям, причём прямо на ходу), после чего те, наконец, обратили на нас внимание.

— Сабли! — заорал Атмас. — Вперёд!

С громким боевым кличем две сотни кавалеристов, не тратя время на перезарядку, галопом помчались вперёд. Враг успел лишь гортанно заорать, да развернуть своих кобыл, пытаясь сбежать. Некоторые из них не сумели набрать должной скорости, отчего нашли свою бесславную смерть. Ещё часть убили мы, маги. Дистанция оказалась достаточной, так что полетели «капли», которым я с должным старанием обучил ребят.

Остальных догнали и добили уже на дистанции. Лёгкий и очень быстрый бой.

Отогнав и изрубив отстающих, мы отбили северо-западное направление, а потом, не теряя времени, сразу помчались дальше, объезжая Монхарб по кругу. Целью было лишь отогнать даже не авангард сайнадов (они сражались в стороне от нас), а только его разведку! Благо, огромную колонную беженцев пока ещё не спешили брать на прицел. Всадники лишь оценивали наше состояние своими глазами, хотя уверен, информация от шпионов давно находилась у их командиров…

Эх, понятно было, что как только подтянутся основные силы, то мы не сумеем даже достойно сдохнуть, но пока ещё имелись варианты. Главное — в должной мере затянуть процесс, дабы треклятые беженцы сумели дотащить свои повозки до ворот и покинуть город!

Четыре километра колонны… Я видел их даже отсюда, а поток пыли был такого размера, что бил в горизонт. И это ещё «зима», ха-ха!

Сплюнув на ходу, покосился на небо. Троица… Как же я устал от войны. Дай мне ещё немного сил.

Три часа. Три, мать его, часа. Всё это время мы метались вокруг города, словно охотничья собака, охраняющая овец от стаи волков. С каждой минутой становилось труднее — уставали кони, уставали мы. Начались потери, пришлось лечить прямо на ходу, под прикрытием давно «сдохших» от перегрева учеников.

— Выше нос, сопляки, — хмыкнул я. — Ручки жжёт? Давайте через «не могу»!

— Есть, сэр, — глухо прошептал Фолторн, чем даже немного удивил меня. Бранкес же просто скривился и кивнул. Он уже дважды едва не падал с коня — жар тела достиг состояния, когда конечности слабели, а голова кружилась, как при лихорадке и высокой температуре. К счастью, парня ловили всадники, успевая придержать.

Они и сейчас присматривали за ними, пока ученики принялись отстреливаться «каплями», вступая в новый бой. О барьере речи уже не шло. Сил, положим, на это хватило бы, но что потом делать с раскалённым и бессознательным телом? Лечение позволяло исправлять физическое состояние, то есть ожоги, магии же нужно «выветриться» из плоти, которая ей пропиталась.

Однако даже так ребята показали достойный результат. Может не столь безнадёжные, как мне периодически казалось? Хорошо бы…

Всадники Коуланда разделились на части. Десяток остался возле нас, прикрывая и отстреливаясь в сторону противника, а остальные бросились в ближний бой. Обратно ко мне снова привезли раненых, оставив несколько тел соратников и сайнадов на засушенной почве.

— Нет времени создавать здесь госпиталь! — рявкнул вернувшийся Атмас. — Перетянуть им раны и продолжаем бой! Сигнала отступать не было, а значит колонна всё ещё идёт!

— А если она будет идти до самого вечера, сэр? — открыл рот Бранкес, но тут уже выступил я, наотмашь прописав ему кулаком прямо по челюсти. Жалко! Сам ведь морду правил!

— Значит будем отбивать до вечера, придурок! — удерживая его за воротник, зло прошипел я. — Или не понял, где оказался? Это армия!

Вот только похвалил — и на тебе!

Вздрогнувший ученик — давно я его не воспитывал в должной мере, — испуганно вытянулся и лишь судорожно закивал, ощупывая рукой челюсть.

Сплюнув, я забрался на коня. Вылеченному всаднику помогли подняться с пыльной земли, после чего — по-быстрому перевязав раны тем, кто умудрился поймать пулю и при этом выжить, — мы двинулись дальше.

Обстановка накалялась. Следующая партия врагов тоже не пожелала отступать. Почти четыре десятка конных сайнадов разразились воплями, а потом бросились вперёд.

— Сионы, — осознал я. — Их движения! Они же не сидят на лошадях, а стоят, поджав ноги на седле! Сейчас прыгнут!

Выругавшись, наши всадники перегруппировались, а я, прищурившись, поднял перед лицом атакующих пелену пыли, бросив её им прямо в глаза за несколько секунд до столкновения.

Если у врага и были антимагические амулеты, они не сыграли свою роль, ведь я использовал не созданный, а поднятый с земли песок. Половина сионов мгновенно оказалась зарублена мощными ударами сабель. Ещё часть свалилась со своих лошадей или неудачно прыгнула, попав под копыта. Они тоже быстро нашли свою смерть. Однако часть умудрилась выжить и… бросилась бежать. В спину им летели «капли» и пули. Спаслись немногие.

— Сокрушающий Меч Кохрана с нами! — завопил Коуланд, которому начали вторить остальные бойцы.

Мы всё ещё были живы и могли продолжать — это главное…

Авангард сайнадов отогнал наши передовые войска только к сумеркам, после чего вплотную подошёл к Монхарбу. Восемь тысяч солдат, конницы и артиллерии (надеялись на осаду?). Небо заполнили птицы — оборотни и друидские. Приказ отступать наконец-то прозвучал. Вот только отступали мы… в город.

— Почему? — недоуменно взглянул я на Атмаса, который вытащил замызганную бумажку из почтовой шкатулки. — Разве мы не должны догонять беженцев?

— Приказ генерала Эдли, — глухо буркнул он. — Возможно будем оборонять Монхарб ради предоставления колонне лишнего времени отступления.

— Бессмысленно, — пожал я плечами, — нас слишком мало, плюс город наполнен предателями, которых не стали с собой забирать.

Всадник хмуро выругался и замолчал. Когда я уже думал, что не дождусь ответа, он открыл рот.

— Не думаю, что это была здравая мысль. Оставлять тех, в ком не уверен, — произнёс Коуланд. — Как бы подобное не выглядело, но… их надо было убить.

— Поддерживаешь монхарбскую резню? — с толикой неприязни покосился я на него. — Не видел тебя среди тех, кто убивал мирных.

— Меня там и не было, — ощерился он. — Но если бы был — то поддержал.

— Зачем? — я искренне пытался понять. — К чему бы это привело⁈

— К тому, что сейчас мы бы вернулись в город, который пришлось оборонять только от внешнего врага! — рявкнул офицер. — От внешнего!

— Тц, — отвернулся я. Хотелось ответить. Очень. Но разногласия и ссоры в такие моменты ни к чему. Они сделают лишь хуже.

— Всё равно люди находили способ уйти, — сменил он тему. Но не так, чтобы сильно. — Договаривались с соседями, прятались в телегах, платили стражникам, перебирались через порт и тайные отнорки. Много способов было, очень много, — высказал Атмас.

— Однако же, — натянув неискреннюю улыбку, ответил я, — лучше получить в колонне беженцев десяток шпионов, чем пару сотен, верно? Какая-то часть диверсантов не смогла вырваться и осталась в Монхарбе.

— Куда мы сейчас отступаем, — фыркнул мужчина. — Да, ты полностью прав, Изен, — последние слова звучали с открытой насмешкой.

Промолчать удалось с трудом, но оно того стоило, как я считаю. Не зря говорят, что даже хрупкий и чисто формальный мир лучше войны. Война друг между другом нам была решительно не нужна. Вообще никак.

Подошли мы вовремя. Нас запустили через дальние боковые ворота, которые защищал целый взвод солдат. Причина проста — на улицах Монхарба кипел бой. Как бы мы ни старались, отряды врага проникли внутрь. То ли умудрились воспользоваться хаосом на улицах и пролезли через стены, то ли их впустили местные предатели — какими-то тайными контрабандистскими путями, то ли применили ещё какой способ. Это уже не важно. Суть в том, что в городе находился полноценный вражеский полк — благо, разделившийся на небольшие отряды. Во всяком случае так сообщил сержант на воротах.

— Видели сайнадского командира, голову, как его называли, — добавил мужчина, чьи волосы имели налёт седины. — А те ублюдки, из горожан, которых мы тут, значится, заперли, мародёрствовать направились — обносят теперь дома, да гадят по мелочи. Пожгли несколько пустых складов и конюшен. Не знаю уж зачем, всё равно город им достанется.

— Врождённая тяга к насилию, — бросил ему Коуланд. — Это же сайнады. Ублюдки похлеще имперцев. Тех хотя бы только Двуликий волновал, да Дэсарандес, которому задницу толпой нализывали. Эти же — испокон веков людей ловят.

Проехав за ворота, почти сразу услышали шум не такой уж далёкой свалки. Наши полторы сотни всадников (почти четверть погибла, треть остальных получили раны той или иной степени тяжести) сходу ворвались на монхарбские улицы, ударив в спину большому взводу из трёх сотен сайнадских ратников, уверенно загнавших в тупик сравнительно небольшую группу защитников, среди которых я рассмотрел знакомых ребят из «Чёрных Полос».

— Дерьмо, нас тоже оставили «прикрывать тылы»? — негромко пробурчал я.

Логика в этом прослеживалась, всё-таки мы — элита, но как же не хотелось складывать голову! Тем более смотреть, как её складывают товарищи и друзья.

Рука нащупала дымчатую бутылочку на груди. Амулет Геварди… Рано. Рано!

Сабли обрушились на спины сайнадов, часть которых успела развернуться и… отпрыгнуть, попытавшись сбежать. Атака конницы — это страшно.

Результат оказался заметен почти сразу, кавалерия легко разбила строй противника, начав бойню.

Прикрывая людей, я старался использовать энергию максимально экономно, ибо и так уже много потратил. Руки не жгло, всё-таки я многократно проводил сквозь них такие объёмы, что тело успело адаптироваться, но всё равно ощущал, что скоро дойду до этой грани. Ученики и вовсе давно переключились на ружья, неумело перезаряжая их на скаку, да орудуя штыком, словно копьём. Вроде даже кого-то убили…

— Контратака! — заорал кто-то из пеших. Наших. — С восточной стороны!

Где-то вдалеке, справа от южной привратной башни взвыл рог.

Коуланд за моей спиной перестраивал своих всадников, которые как раз закончили с последними представителями врага — из тех, кто остался. Я спешился — магам на земле было проще…

Рёв усиливался. Брусчатка под сапогами задрожала. Сюда направлялась большая группа, несколько сотен, а может и под тысячу… Неужто противники получили подкрепление или сержант на воротах не владел ситуацией, неверно обозначив число врага⁈

Оглядев людей, я ближе подобрался к своим «Полосам».

— Лейтенант, — хмуро кивнул Юмон, стоявший ближе всех. — Приказ удерживать город до полуночи, а потом нам организуют коридор с юго-западной стороны. Маутнер сказал, что враг обязательно закрепится в Монхарбе, потратив день или два на полную его зачистку, захват и попытки обезвредить все взрывные сюрпризы. У «Полос» будет время, чтобы увеличить дистанцию.

Твою же, сука, мать!

— А с ней и шансы на выживание, — мрачно согласился я, а потом посмотрел на строй, подмечая знакомые лица. Здесь было порядка десяти «Полос», но остальные, видимо, тоже где-то поблизости… Небось распределились по задачам и направлениям.

Дерьмо, привык я уже всё про всех знать, а сейчас ощущал, будто бы вновь оказался на уровне безвольного рядового, который даже не понимает, что случится в следующий момент.

Люди закрепились за десятком ящиков и наскоро сложенных баррикад. Первые ряды стояли с окровавленными мечами на которых висели чьи-то потроха. Под ногами успела натечь кровь, смешиваясь с пылью. Трупы валялись тут и там, местами их успели раздавить копыта. Отвратительное, но весьма привычное зрелище, к которому относишься с полным пониманием. Куда больше меня напрягали тела в нашей форме… их было немало.

Все готовились отступать, это ясно, но также лично мне было понятно и то, что нас поддержит кавалерия. Всадники успели отойти, но обменялись парой слов с офицером — мужчиной, которого я не знал. Очевидно, Атмас собрался обойти противника с улиц и ударить с тыла. Если будет такая возможность…

Наконец-то показались ратники врага. Сайнады прикрывались небольшими круглыми щитами. В руках удерживались короткие копья, которые они метнули, сблизившись на расстояние в двадцать метров.

Смертоносные снаряды падали среди солдат, скользили по броне и щитам, лишь одно попало в цель — воин завертелся на месте с шипастым древком в горле.

Наши в ответ осуществили ружейный залп, хоть результат тоже оказался не слишком хорош — десяток павших, ибо большинство умудрилось прикрыться.

Ряды сравнительно лёгких ратников (носили лёгкие кожанки, стёганые гамбезоны или кольчуги — видать в таком виде перебирались за стены) столкнулись с нашей тяжёлой пехотой, набрасываясь, словно крысиная стая.

Сверкали мечи. На брусчатку падали отрубленные руки и ноги, пробитые в дюжине мест тела. Булькающие кровью глотки издавали предсмертные хрипы, но каждого убитого сайнада тут же заменял другой, оглашая город пронзительным боевым кличем.

— Назад! Назад! — надрывался наш офицер.

Солдаты отреагировали на приказ мгновенно. Мы вышли из боя, развернулись и рванулись прочь по улице, оставив павших ратников — тех схватили враги, утащив назад.

Путь наш шёл к следующей баррикаде — через двести метров. Добежали не все. Четверо «Полос» остановились на повороте, приняв на тяжёлые щиты поток преследующих нас ратников. Они подарили нам почти минуту времени. Крепкие оказались… Жалко терять. Я знал их. Знал…

Собравшуюся на перекрёстке кучу врагов атаковала кавалерия. Коуланд и его всадники провели замечательный разгон, просто уничтожив почти сотню солдат противника, а потом…

Огромный огненный шар взорвался ровно в центре их строя. В разные стороны полетели подожжённые части лошадей и людей. Антимагических амулетов было мало. Мгновенно погибла чуть ли не половина. Враг не пощадил ни своих, ни чужих.

Это случилось так резко и быстро, что я не сразу сообразил направить воду, потушив пламя. Может, это спасло хотя бы нескольких…

— Зря, — пробурчал Ворсгол, застывший рядом. — Огонь отогнал бы их, дал нам немного времени.

— Потушив его, я спас несколько жизней, это уж точно, — мрачно заметил я.

Остатки кавалерии спешно отступили. Сделали они это чертовски вовремя, ведь прямо в поток пара влетел ещё один здоровенный шар чистого пламени. Жар добрался даже до нас, укрывшихся за новой баррикадой.

— Сука… — выхватил я нож, а потом, прикрыв глаза, быстро нацарапал на дереве короткую рунную цепочку из пяти знаков — огнеупорность и распределение тепла. — А теперь руны выплеска избытка энергии… — пробормотал я, добавив вывод в каменный тупик, стоящий поблизости. — И руны подобия, чтобы распределить на всё вокруг…

Я старался действовать на скорость, но богатая практика позволила не ошибиться. Не прошло и минуты, как деревянные ящики и криво сколоченные баррикады стали защищены от огня. Кратко поведав об этом окружающим, получил удивлённые и полные уважения взгляды. Столь быстрая работа подразумевала крайне высокий уровень навыков.

Пехотинцы сомкнули ряды. «Полосы» выставили щиты. Немногие ружья были заряжены.

— Вовремя… — выдохнул безымянный офицер, заметив, как сквозь гаснущее пламя (маг огня мог не только создавать его, но и тушить) прошли ряды ратников, щурившихся от дыма. Заметив нас, они разразились криками и бросились в бой.

Ружейный залп собрал свою кровавую дань. Десятки сайнадов упали, извивающиеся тела погасили разгон атакующих. Я добавил несколько «капель», наблюдая, как «Полосы» спокойно перезаряжали своё оружие.

Несколько ратников из первого ряд добежали до мечников — и быстро погибли.

Перебравшись через тела павших сородичей, вторая волна сайнадов устремилась к закрепившемуся строю.

И рухнула под новым градом пуль и магии. Проход между домами наполнился телами.

Вскоре появилась следующая группа врагов, но эти не стремились бить. Они прикрывали…

Впереди показался силуэт, обвешанный амулетами, как стареющая шлюха, пытающаяся привлечь к себе внимание при помощи украшений.

Чернокожий волшебник, который вызвал неприятные ассоциации с сизианским уродом, которого еле-еле победил целый караван.

— А это, похоже, его младший братик, — кровожадно прищурился я.

В его носу и губах находились исписанные рунами кольца. Они же были вставлены в брови и уши. По несколько таких разместилось на каждом пальце. Десятки браслетов болтались на руках и ногах. Чёрная шея едва ли не сгибалась под тяжестью двух или трёх десятков амулетов. Уверен, под одеждой, также пестревшей рунами, его тело было увито сотнями подобных вещиц…

— Триединый… — оценили противника мои соратники. — Выглядит не очень.

— Мягко сказано, — сплюнул я. — Похоже, тут не обойтись без сиона со Слезой, а лучше парочки инсуриев, не уступающих гвардейцам Дэсарандеса. Тогда будут шансы.

— Утешил, нечего сказать! — раздражённо поморщился смуглокожий Нальмуз, один из «Полос», покрепче сжимая ружьё.

— Что делаем? — спросил кто-то за моей спиной.

— Сражаемся! — гаркнул офицер. — У кого антимагический амулет, встаньте рядом с простыми группами, прикрывайте их!

— Я отвлеку его после первого залпа, — сказал я людям. — Он не ожидает, что огонь заблокируется рунами, а потому растеряется. Я выйду и попробую его сдержать, вы же — прорывайтесь вперёд.

— А может назад? — предположил Лотар. — Потери ведь будут, Изен!

Зашипела Килара. На сержанта неодобрительно уставились остальные.

— Долго не пробегаем, — пожал я плечами, подавив желание отвесить ему пинка. — Плюс, здесь я подготовил руны, а на новом месте их не будет. Хочешь, чтобы первый же огненный шар сжёг весь взвод?

Уставившись на мага, я заметил пренебрежительное выражение лица, хоть это и было трудно из-за дыма и расстояния. Но вот, лёгкое движение руками породило огненный поток, который стремительной волной понёсся к нам, врезавшись в укрепления.

— Пригнуться! — рявкнул я, после чего полсотни человек в едином порыве упали на грубую каменную брусчатку, глотая поднятую суматохой пыль.

Руны сдержали удар. У некоторых загорелась одежда или волосы, кто-то вскрикнул, получив ожог, однако укрепления сыграли свою роль.

Выглянув за дымящийся ящик, я заметил оторопь чёрного колдуна, а также нелепо открытый рот, полный желтоватых зубов.

Под цвет золота, — мысленно фыркнул я, а потом издал боевой клич — специально, чтобы дать сигнал остальным, после чего бросился вперёд.

Миг недоумения противника сменился злобным прищуром, а после тот направил в мою сторону огненную плеть, которая светилась аж белым — колоссальная температура! От плети исходили дымные полосы, которые создавали вид чёрной обводки и полос, придающих атаке чертовски зловещий вид.

Принимать на водный барьер ТАКОЕ⁈ Да ни в жизнь!

Вот только выбора не было. По хорошему, я бы нырнул под землю, но тогда под атаку попадут солдаты и товарищи из «Полос». Потери будут внушительные. Зато если я сумею…

Сжав зубы, приоткрыл клапан прохода в измерение магии, отчего могучая сила заполнила тело, вызывая повышение температуры. Больно!

Перед плетью сформировалась каменная стена, после чего я создал маленький, буквально в квадратный метр, элемент барьера, напитав его огромным количеством энергии. Должно сработать!

Белая плеть, жар от которой, казалось, обжигал даже на таком расстоянии, легко разнесла каменный барьер, играющий сразу две роли. Первая — попытка сдержать атаку (ожидаемо провалилась). Вторая — осколки камня должны заставить моих людей пригнуться, тем самым пропуская плеть, если она-таки прорвётся через меня, над собой.

Понятно, что если темнокожий верс меня одолеет, то факт спасения от плети мало чем поможет моим ребятам, однако это тот максимум, который я мог им дать.

Маленький квадрат барьера, выставленный ровно перед плетью, сумел устоять под атакой. Наверное свою роль сыграла небольшая площадь и напитка огромным потоком энергии.

Ха-а… Уверен, чёрный ублюдок каким-то образом переводит часть жара от использования магии в эти свои артефакты, иначе я просто не представляю, как он мог столь лихо крутить такое могучее колдовство! Это что-то на уровне «Взгляда Хореса», которому придали вид плети!

Противник зарычал и поднял левую руку (правой удерживал хлыст). В мою сторону сорвались огненные копья. Десятки мощнейших огненных копий!

Вот от этой, более точечной атаки, я уже ушёл под землю, а потом создал яму и под врагом. То есть… попытался её создать, но земля не послушалась! Твою же мать, похоже что-то из его артефактов удерживало её целостность, не позволяя воспользоваться столь примитивным трюком.

Тут же вынырнув неподалёку, я направил в сторону врага плотный шар кипятка, а следом россыпь «капель». Большего физически не успел — в меня летела огненная стена, на ходу испарившая всю воду. Проклятье!

Обернувшись вóроном, переместился на крышу ближайшего дома, струёй воды убив засевшего там ратника, перезаряжавшего ружьё. Развернувшись, заметил, что чёрный сайнад увидел приближающихся защитников и направил к ним поток пламени сразу с двух рук. Хоть не плеть…

— По плану! — завопил Лотар, а потом люди молниеносно сгруппировались вокруг тех из них, у кого имелся антимагический амулет, коснувшись его.

Ха, неплохо! Амулет защищает того, к кому касается. Однако есть и минус. У артефакта имеется лимит — его можно перегрузить. Обычно для этого приходится атаковать нескольким магам, причём используя мощные чары, типа лучевых, точечных, наводя их на одного противника, однако сейчас амулету приходится защищать не одного носителя, а нескольких…

Глубоко выдохнув, я резко открыл глаза, а потом создал «Взгляд Хореса», направив его прямо на колдуна-сайнада. Парня отбросило в сторону, раскрутив в воздухе, как юлу. Могу поклясться, что услышал забористый мат, который он успел выдать, прежде чем врезаться в стену ближайшего здания — невысокой привратной башни, ворота которой закрывали одну часть города от другой.

Короткий взгляд на солдат заставил заскрежетать зубами. Треть из них сгорела даже несмотря на амулет. Слишком мощные атаки выдавал этот сайнадский верс. Слишком большую площадь пришлось защищать антимагическим артефактам. Среди мёртвых были и «Полосы»…

— Добейте! — заорал я им, а сам уже спрыгнул вниз, на ходу создав под собой водную платформу на толстом щупальце. — Я отвлеку остальных!

Ратники, отошедшие от мага на некоторое расстояние — похоже полностью уверенные в его неуязвимости, — снова полезли вперёд.

Прищурившись, я провёл правой рукой резкую горизонтальную линию на уровне своих глаз — сугубо ради облегчения концентрации.

Земля под ногами первой линии ратников ушла вглубь на половину метра. Привело это к тому, чего и следовало ожидать. Почти вся линия упала. Часть поломала ноги. О них запнулась вторая линия, породив людскую кучу. И никакие артефакты тут не могли помочь!

За спиной полыхнуло, но бросив туда короткий взгляд, заметил, что Килара и Ворсгол, оба с антимагическими амулетами, добрались до чёрного волшебника и прирезали его. Теперь суровый ветеран подхватил труп и бросил к остальным.

— Снимайте амулеты! — рявкнул он. — Чтобы не достались этим тварям! Сайнады должны страдать и понимать, что война с нами — это не набег за рабами куда-то в Гарон! Здесь решаются их судьбы!

Он прав, — хмыкнул я, а потом закрутил шторм кипятка. Ненавижу проводить столько силы сквозь себя! Особенно в моменты, когда руки и так просят пощады и холодного компресса! А может сразу бочку ледяной воды, по аналогу с той, в которую Килара окунает свой браслет? Хах… надо бы и правда помочь ей… В самое ближайшее время… Ибо если я сдохну, то девахе уже вряд ли окажут такую милость… Сука!

Пар и кипяток обрушились на чужеземное войско, убивая их вне зависимости от наличия антимагического амулета. Хотя кто-то мог и выжить, если имел на себе набор защитных артефактов.

Так или иначе, основная масса уже не представляла угрозы. Как и я…

Упав на колени, глубоко задышал. От тела поднимался пар, словно поток зацепил и меня.

— Лейтенант! — подбежал Юмон. — Нормально?

— Нет, — сквозь сжатые зубы прохрипел я. — Но жить буду.

Он помог мне подняться, а потом добраться до группы. Когда я говорил, что треть погибла, я не ошибся. Однако ожоги заполучило куда больше людей. Некоторые из этих ожогов оказались смертельными. Сейчас, на моих глазах, умирало почти полтора десятка человек. И я не мог сделать ровным счётом ничего.

— Надо… было… алхимию… — с трудом шевеля распухшим языком, проговорил я.

— Наставник, — подошёл Фолторн. — Бранкес погиб.

— Херово, — только и смог ответить я.

— Я могу… создать воды. Чувствую, что могу, — проговорил он.

Я кивнул, после чего зашипел, ибо ученик сотворил её над моей головой.

— Простите, — Фолторн слабо улыбнулся. — Ёмкостей тут поблизости нет, а если бы я предупредил, вышло бы ещё хуже.

И всё же, мне стало легче. В голове немного прояснилось, я изучил свои ладони и запястья.

— Вроде бы нормально, — едва слышно пробормотал я. Конечно, были видны покраснения, но полноценных ожогов нет. Похоже я и впрямь весьма хорошо закалил своё тело. — Но могло быть и лучше.

Внезапно с треском распахнулась дверь левой привратной башни. Я резко, через боль, развернулся. Руки напряглись, но я прикинул, что если и буду колдовать, то уже точно в иной форме. Для здоровья — очень херово. Для чрезвычайной ситуации — приемлемо. А состояние и потом можно будет поправить. Когда-нибудь…

Наружу вывалились шестеро измазанных кровью, кашляющих «Полос». Те, которые сражались в другой части Монхарба. И среди них — Дунора.

Её меч был сломан на расстоянии ладони от острия. Остаток клинка до самой крестовины был густо покрыт человеческой кровью. Алой была и рука в перчатке, и прикрывающий предплечье наруч. Что-то липкое и вытянутое болталось на тонком лезвии короткого ножа в другой руке так, что на землю капала коричневатая жижа. Дорогой кожаный доспех, купленный за многочисленные поступления и взятки (их передавали на верх, но процент от каждой выдавался в качестве жалованья), был изрублен, но свою роль выполнил — сберёг тело. Хотя один из ударов прошёл так глубоко, что рассёк даже стёганку под бронёй. Кусок нагрудника с подкладкой отвалился, частично оголив её правую грудь — на тонкой, белой коже темнели огромные синяки, оставленные чьей-то пятернёй.

Сначала она никого не увидела. Взгляд девушки был прикован к пепелищу, оставленному огненным колдуном. Потом она посмотрела на сваренных ратников, последние ряды которых начали шевелиться — хотя скорее кричать обезумевшей от боли воющей толпой.

Дунора усмехнулась. Её губы сложились в злобную гримасу, а руки задрожали.

Ряды наших оставшихся солдат как раз принялись собираться в группу. Лотар, покосившись на меня, а потом куда-то себе за спину — в кучу превращённых в головни тел, — скомандовал построение.

Так, а где тот офицер, который руководил ранее?.. А-а… понял. Не просто так усач покосился себе за спину.

— Собраться! — проорал сержант. — Разведка! Четверо вперёд по мостовой, я хочу знать, что там происходит. Найдите мне Коуланда и его всадников, они должны быть где-то поблизости! Вы, — ткнул он пальцем, — к северным воротам, там стоял взвод, прикрывающий выход, узнать ситуацию и доложить о происходящем у нас! Теперь вы, новоприбывшие…

Дунора рявкнула на своих немногочисленных соратников, ткнув пальцем, отчего пара человек направилось к Лотару, а остальные влились в строй. Сама девушка развернулась и наши взгляды встретились.

— Опять все силы потратил? Это становится твоим привычным состоянием, лейтенант, — прошипела она.

Я нахмурился и поднялся на ноги, хоть это и было непросто.

— Мне не послышалось? Женщина, что ты позволяешь…

Она махнула рукой, а потом застыла.

— Сорвалась, — буркнула она. — Просто… на нас навалились: через ворота снизу в башню и по треклятым стенам, — её голова дёрнулась назад, словно Дунора получила невидимый удар в лицо. В глазах у неё появилось отрешённое спокойствие. — Мы шли комната за комнатой. Один на один. Мне повстречался сайнадский сион… — она вновь содрогнулась. — Но ублюдок оставил меня в живых… Так что потом я его отыскала… Ладно, пошли!

Мы двинулись к остальным. Лотар уже узнал о ситуации на другой стороне, так что разразился серией команд, в которые я не вслушивался. От резкого подъёма закружилась голова. Нужно немного времени…

— Нормально, наставник? — меня поддержал Фолторн, на что я механически кивнул.

— Бывало и хуже, — ответил ему.

Оказавшись среди остальных, Дунора не глядя сунула под нос моему ученику свой кинжал, да так, что ему на грудь и лицо брызнули желчь и водянистое дерьмо.

— Прополощи, если магия осталась, — попросила она.

— Что это? — поморщился парень.

— Ты чем слушал? — выгнула она бровь. — Сион. Я его наизнанку вывернула, и Кохран меня дери, как же он умолял, — девушка сплюнула. — Мне не помогло — почему ему должно было помочь? Кретин. Жалкий, зарёванный…

Я не сразу понял, о чём она говорит. Ох, Дунора…

Та вдруг застыла, лицо её побелело. Девушка развернулась, с ужасом посмотрев мне в глаза.

— Это ведь должен был быть бой. Война. Этот ублюдок… — она привалилась к стене. — О Троица!

Остальные двигались вперёд. Лотар уже куда-то уводил людей, но мы трое остались. То ли нас не заметили от усталости, то ли просто уже ничего не чувствовали из-за навалившегося потрясения.

Надо догнать… позже.

Покосившись на Фолторна, я заметил понимание в глазах ученика.

— Я нагоню остальных, — тихо сказал он мне. — И… помою, да…

Парень трусцой побежал к взводу, а я придвинулся к Дуноре.

— Наизнанку вывернула, говоришь? — негромко спросил я, но не осмелился прикоснуться к ней.

Девушка кивнула, глаза её были плотно зажмурены, дыхание вырывалось из груди болезненными, хриплыми толчками.

— А мне ни кусочка не оставила, девочка? — притворно хмуро упёр я руки в бока.

Она помотала головой.

— Это зря. Ну да ладно, не один сион, так другой сгодится, — натянул я на лицо слабую улыбку.

Дунора шагнула вперёд и прижалась лицом к моему плечу. Я обнял её.

— Пойдём-ка отсюда. Догоним наших. Приказ — продержаться до полуночи. Нам уже недолго осталось. Отойдём к воротам, закрепимся, а потом уберёмся отсюда на всех порах. На привале я организую тебе горячую ванну в стороне от остальных, прикрою стенами и постою рядом. Никто и близко не сунется, обещаю это.

— Я… Я… — она дрогнула в моих объятиях.

— Ты в безопасности, — провёл я ладонью по волосам Дуноры, ощущая влагу на плече. Туда, куда упиралось её лицо.

Где-то позади, в городе, умирали сайнады. «Полосы» и оставшиеся солдаты устроили ублюдкам настоящую бойню. Мне хотелось быть там, с ними. В первом ряду. Чтобы отнимать одну жизнь за другой.

Одного сиона мало. Даже тысячи не хватит.

Не сейчас, — пронеслась короткая мысль.

Я почувствовал, как холодею, будто кровь в жилах превратилась в нечто иное — горькая жидкость текла по венам, наполняла организм странной, немыслимой силой. Никогда прежде я не чувствовал ничего подобного, но думать об этом не было смысла. Не существовало даже слов, чтобы это описать.

Что же… скоро и сайнады узнают, что нет слов описать то, что я буду с ними делать.