Гонки по лабиринту

Глава 12

Возвратившись на улицу Чижевского, они подъехали к входу на кладбище "Чукардины", и проехали мимо. В конце длинной стены на северном конце кладбища высота стены снижалась, и ее цвет изменялся на серый, покрытый смогом. Миновав этот невеселый участок, они прибыли в недавно отремонтированный организационно-судебный морг. Посмотрев вверх через грязное лобовое стекло фургона, Шальнев увидел голую лампочку под помятой отражающей сковородкой, свисающей с покрытой гусиной кожей трубы на пролете над воротами. Маленькая лампочка отбрасывала импровизированное свечение. Сразу за решеткой ворот столь же желтое свечение проникало через маленькое окошко сторожки и выходило через открытую дверь. Все в ДНР было плохо освещено, лампочки были слишком слабы, источник энергии перегружен, осенью туман всегда присутствовал.

Федоров нажал на аварийный тормоз фургона, оставил его работать на холостом ходу и вышел. Он обошел микроавтобус спереди, подошел к воротам и позвонил через решетку в сторожку. В маленьком здании появились тени движения, и хрупкий человек с кривой спиной, размахивая руками в чередующихся движениях, пробрался к воротам и прислушался к Федорову через решетку. Старик глубокомысленно кивнул, затем щелкнул замком и распахнул ворота, когда Федоров вернулся к фургону.

- Господи, я никогда не встречал людей, которые так любили бы формальности, - только и сказал Дмитрий.

Большой прямоугольный корпус морга был пуст, если не считать одинокой машины, припаркованной под кленом в середине двора, который тянулся вдоль всего двора до дальнего конца, где двухэтажное здание шириной в пять или шесть комнат было втиснуто в дальний угол здания у одной из высоких стен. Здание было скромным и выглядело так, словно его построили в пятидесятых годах: в левой части нижнего этажа виднелось тускло освещенное фойе, а справа находилась длинная белая стена с единственным рядом крошечных окон на высоте головы до самого конца здания. Над ним, на втором этаже, был один ряд гораздо больших окон, где располагались служебные помещения, и плоская крыша. Вот и все.

- Ну, здесь вообще строится новый морг, - сказал Федоров, мотнув головой влево.

Там стояло еще одно приземистое здание, той же конструкции. Но в недостроенном здании было темно, если не считать пустого фойе и двух высоких окон, из которых исходило мерцающее флуоресцентное свечение, быстро рассеивавшееся в ночи.

- В новом морге будет холод, - сказал Федоров, подъезжая к фасаду старого морга. - Но они отстают от графика. Они пытались закончить дела с холодильником, по крайней мере, сделать все шкафчики запирающимися, чтобы держать больше клиентов. - Он остановил фургон, выключил мотор и облокотился на руль. - В прошлом месяце они решили, что готовы, и начали складывать туда тела, с полдюжины или около того. Они так гордились этими проклятыми шкафчиками, что позволили вскрытиям накапливаться - ну, знаешь, чтобы продемонстрировать, что спешить некуда. Они думали, что новые холодильные камеры будут хранить их вечно. Ну, шли дни, а потом они, наконец, отправились за телами, чтобы приступить к тщательному вскрытию. Но, черт возьми, сюрприз! - Дмитрий засмеялся мелким смехом. - Они обнаружили, что у них произошла утечка фреона, и холодильная установка отключилась. Все восемь тел были так нагреты, запертые в ящиках из нержавеющей стали, что распухли и взорвались там. Был большой беспорядок. - Федоров нажал на аварийный тормоз. - Подъезжаем.

Все трое вышли из фургона, и Лариса последовала за ними в морг. Дежурил только один дежурный, положив ноги на один из двух металлических столов в фойе и играя в игру на мобильном. Когда Федоров протиснулся через грязные стеклянные двери, мужчина опустил ноги и выглядел так, словно собирался убежать. Действительно, это было колоритное зрелище. Место было грязным, с засохшими брызгами крови, превращающимися в ржаво-черные здесь и там на полу или вдоль неубранных стен. Он не хотел находиться здесь, в этих комнатах, где сальный запах смерти был невыносим, даже несмотря на сладковатую сладость дезинфицирующих средств, которые они использовали помимо хлорки, и постоянно присутствующие запахи тлеющих мусорных свалок, заполнявших этот район сразу за кладбищем по другую сторону стены. Пронизывающий ветерок пробирался через овраги, врывался в открытые окна и, словно невидимая рука, двигал качающиеся двери, ведущие в комнаты ожидания, в одиноком, мягком ритме. Шальнев посмотрел в сторону дверей, за которыми лежали тела в полутьме, и где даже сейчас мелькнула восковая босая нога.

Андрей только вполуха слушал диалог Федорова с дежурным, и теперь он понял, что Дмитрий настаивал на получении бумаг, известных как форма 16, которая, по сути, была отчетом следственного судьи и всеми сопутствующими полицейскими отчетами, которые приходят с обнаружением тела неизвестного человека, официально известного как "Х."

Наконец Дмитрий вытащил пачку банкнот, и мужчина посмотрел на них с выражением, которое выдавало рассыпающуюся решимость, и повернулся к шкафу с документами. Он порылся в нескольких папках и вытащил папку из плотной бумаги. Они с Дмитрием обменялись товарами, и Федоров передал бумаги Ларисе.

- Пошли, Андрюха, - сказал он и направился к вращающимся дверям.

Комната была маленькой. Из-за плохого планирования или, скорее всего, отсутствия планирования, вместо одной большой комнаты было две маленьких комнаты, вторая комната была доступна только через первую. Столь же необъяснимым был тот факт, что эта первая комната всегда была заполнена телами перед второй, так что любые дополнительные трупы приходилось толкать и маневрировать на каталках через переполненную первую комнату в пустую вторую. По-видимому, работникам и в голову не пришло сначала заполнить ту, что была дальше всех. Но сейчас в первой комнате было только три тела, не в мешках для трупов, а лежащие на каталках и накрытые тонкими простынями. Герметичные пластиковые мешки для трупов только ускорили бы их разрушение при стоявшей теплой, влажной погоде.

Федоров резко остановился, посмотрел на них, подошел к последней из трех каталок и откинул простыню. Лицо покойника было распухшим и бесформенным, а волосы слиплись от крови и остатков чего-то похожего на солому и ветки. Видев Дениса Белова только на фотографиях, Андрей не верил, что узнал бы его. Он уже был вскрыт, так что был знакомый Y-образный разрез, верхние ветви которого пересекали его грудь чуть ниже сосков, в то время как нисходящая ветвь шла прямо в пах. Эти разрезы были искусно сделаны и аккуратно зашиты. Но были и другие раны, рваные, раны преднамеренной жестокости и пыток.

- Ладно, Андрюха. В ДНР смерть - это практический вид бизнеса. -шепнул ему Федоров. − Давай положим его в мешок.

Санитар шел прямо за ними с потрескивающим пластиковым мешком для трупов, и они начали затаскивать Дениса в него, поставив рядом вторую каталку, открыв мешок и подняв его на нее. Это было нелегко, и ощущение мертвого, скованного гравитацией тела пробудило в Андрее внутренний гнев, которого он давно не испытывал, и это удивило его своей интенсивностью, когда оно неожиданно вырвалось из его горла, как внезапная тошнота.

Они выкатили каталку из приемной через вращающиеся двери, которые, когда их распахнули, позволили мягкому завихрению дымного ветерка развеять слишком сладкий запах дезинфицирующих средств, который был настолько густым и тяжелым в воздухе, что Андрею показалось, что он оставит на его лице сахаристый осадок, похожий на сажу. Он подождал вместе с Ларисой у каталки, пока Федоров не подогнал фургон к фойе, и они вдвоем положили Дениса в кузов фургона и закрыли двери. Взволнованный и взъерошенный служитель был рад, что они уходят. Когда фургон подъехал к воротам, маленький помощник вышел из своего дома, увидев их фары, и направился к воротам, отпер их и распахнул настежь. Он помахал Федорову в неопределенном приветствии, когда они проезжали мимо, образец дисциплины, практикуемой в безвестности.

Федоров по-прежнему молчал, пока они ехали обратно по улице Богдана Хмельницкого, свернув потом направо на улицу Артема, затем свернули на Гурова и вскоре выехали на проспект Ильича, располагавшийся параллельно. Дмитрий миновал мост и молча въехал в Калининский район, стараясь не отвлекаться на едкий запах формальдегида, наполнявший фургон. У жизни в ДНР были способы объединить разрозненные эмоции в поразительном сопоставлении. Человек думал о вещах так, как никогда раньше не представлял, а иногда жил и умирал так, как никогда не представлял. Интересно, удивился ли Денис Белов своей кончине? Андрей подумал, что она могла бы им быть, как и у большинства людей. Однако, если бы он не была таким, если бы у него было достаточно времени, чтобы подумать о том, что с ним произойдет, если бы это происходило с ним так медленно, что у него хватило бы времени, чтобы обдумать этот процесс, он задался бы вопросом, честно ли он смотрел на это.

Теперь ему ничего так не хотелось, как узнать, кто решил, что Денис Белов должен был умереть вот так и предотвратить подобное с Еленой Муравьевой.