Гонконг. Почти что пенсия

Глава 13

— Какие у вас отношениями с родителями? — сухо спрашивал полноватый мужчина с бельмом на глазу.

Бельмо не скрывали линзы очков-хамелеонов, которые тот носил. И оно придавало мужчине жутковатый вид — наверное, именно так и должен был выглядеть специалист полиграфа из службы внутренней безопасности огромной государственной корпорации. Его аппарат натужно гудел на столе, обрабатывая поступающую информацию. На младшем Юне было навешано множество присосок с датчиками и проводами, он проходил ежеквартальную проверку, которую ненавидел. Больше чем саму проверку младший Юн не переваривал вопросы о родителях, в частности — о непутевом папаше.

— Отличные, — выдал он после паузы. — Ровно такие, как должны быть между отцом и сыном.

Прибор тотчас среагировал. Специалист поднял бровь, с любопытством наблюдая, как меняется кривая на дисплее.

В этот момент в кармане младшего Юна завибрировал мобильник. Кто звонил — хозяин понял сразу, хотя и не видел экрана. Почувствовал на подкорке мозга.

— Вы испытываете переживания по поводу отношений с отцом? — спросил специалист.

— Нисколечко.

— Вы сглотнули, а еще напряглись — это мешает верным…

— Прошу вас! — резко перебил младший Юн. — Мы оба знаем, что вы подпишите заключение и допустите меня к работе. Давайте не будем все усложнять? Пожалуйста.

Специалист промолчал, покосился на камеру за спиной подопечного. Все это время телефон в кармане продолжал вибрировать — настойчиво, совершенно нехарактерно для звонящего.

— Ведется запись, — хозяин кабинета облизал губы.

— Вы прекрасно знаете, что на этом моменте будет сбой, да и запись никто не будет смотреть. Надеюсь, мы слышим друг друга?

Медик не стал возражать и молча поставил в бланке заключения роспись. В последнем пункте, «семейные ценности», он поставил отметку десять — по максимуму.

— Вы свободны. Заключение будет отправлено в офис.

— Всего хорошего.

Вставая из-за стола, младший Юн за малым не сломал свой мобильник, настолько сильно его стиснул. Благо звонить перестали. Он все же вытащил телефон и увидел семь пропущенных вызовов от отца, Юна-старшего.

Юну-сыну никогда не нравилось общаться с собственным отцом — сын считал отца ничтожеством и тираном. И те отношения, которые они демонстрировали на публику (в том числе для матери и других родственников) не отражали реального положения дел.

Слишком разные взгляды, порой совершенно противоположные.

Младший долгое время смотрел на экран мобильника, решая — стоит ли перезванивать? Но отец перезвонил сам.

Черное старший Юн регулярно называл белым, и наоборот. Каждый раз, переваривая послевкусие таких разговоров, младший Юн вместе со своим психологом вспоминал расхожий мем, картинку с платьем. Цвет платья разные люди воспринимали порой кардинально противоположно. Одни добросовестно видели синий, другие указывали, белый…

Младший Юн не любил гадать, он любил основываться на фактах и доказательствах. Такие разные взгляды он объяснял себе сухим языком науки. Как разный цвет платья для двух людей обуславливался разной хроматической адаптацией, так и разные трактовки одного и того же Юнами были связаны с различиями психик отца и сына, если умными словами — на уровне нейробиологии.

И младший Юн до поры сглаживал конфликты с родителем, исключением становились моменты, когда отец пил. Вот тогда между ними могло полыхнуть, сын хорошо помнил, чем заканчивались такие ссоры… Старший Юн начинал кричать, обвинять сына и называть его предателем. Однако отец всегда оставался отцом, к нему младшего Юна тянуло как магнитом. Он хорошо помнил, как папа, пусть и скрипя зубами, оплатил учебу в элитном Пекинском университете, несмотря на открытую квоту в университете Гонконга.

К тому же, чего у отца было не отнять, так это профессионализма. Именно благодаря воспитанию старшего младший Юн сделал ошеломительную карьеру в материковом Китае. Не говоря о прочем, в своем молодом возрасте он успел обзавестись (помимо хорошей должности) квартирой в центре столицы, машиной с водителем и совершенно безлимитным женским вниманием.

Жениться, кстати, молодой человек пока что не хотел, ни в какую… при всем этом отец никогда не был доволен сыном и, как казалось младшему Юну, обесценивал все его достижения.

С этими мыслями младший Юн со смешанными чувствами наблюдал, как продолжает вибрировать мобильник. Отец (что было совсем нехарактерно для него), предлагал выйти на видеозвонок. Сын закусил губу и принял вызов.

Положа руку на сердце, он порой испытывал наслаждение, когда у старшего Юна что-то шло не так. Не потому, что он хотел, чтобы отец свалился в пропасть, нет; младший Юн мечтал поймать его над этой самой пропастью. И теперь, когда у отца возникли финансовые сложности, которые сын при желании мог решить по щелчку пальцев, настало время его личного триумфа.

А желания у сына было хоть отбавляй, пусть только отец попросит сам, когда окажется на краю пропасти…

— Привет, — младший Юн расплылся в довольной улыбке.

— Здравствуй, — прозвучало из динамика.

А дальше случился разговор. И чем больше говорил старший, тем быстрее сходила улыбка с лица сына.

Голос отца настораживал. Нет, это был все тот же знакомый с детства голос родителя, но вот интонация, какие-то едва уловимые нотки, указывали на то, что разговаривает совсем другой человек. Кто-то такой, о ком младший не мог сказать, что знает его хорошо.

А еще отец был трезв, как стеклышко.

Прежний… — вдруг подумал младший Юн, глядя на заметно посвежевшее лицо родителя.

Точно, прежний отец, который несколько лет назад излучал уверенность, непоколебимость и рвение. Не так давно (относительно) все это у отца пропало, и теперь вот появилась вновь. Только такой настрой, на взгляд младшего Юна, бы совершенно ничем не обусловлен. То, что рассказывал отец, отнюдь не внушало оптимизма.

И именно от этого младшему Юну было не по себе.

— Я в порядке, — как есть ответил он на вопрос родителя, — Меня куда больше беспокоят твои…

— Спасибо, с ипотекой я как-нибудь сам справлюсь, — заверил старший Юн, как могло показаться, с некоторым раздражением.

— Подожди, — перебил сын. — Еще раз, ты устроился стажером… но откуда тогда деньги на выплату? Мне, конечно, несложно помочь, но хочу понять…

У сына не укладывалось в голове, что отец с таким воодушевлением работает у своего друга, причем в том бизнесе, который старший Юн когда-то сам придумал с нуля.

А ипотека… поскольку созвон шел по видеосвязи, младший хорошо понимал, что пришлось сделать старшему, чтобы не просрочить платеж. Юн-отец сидел в обветшалом кресле, на фоне стен с подранными обоями и кроме этого самого кресла в квартире не было ничего.

Хотя нет, было. Сын был почти уверен, что в этой конуре по полу бегают тараканы.

По сути, это была та самая пропасть, в которую летел папа и обрыв становился все круче. А еще старший Юн наотрез отказывался оттуда вылезать и раздражался предложениям помощи. И больше того… он звонил с деловым предложением! Он загорелся купить франшизу у друга.

— Думаю, речь может идти о тридцати и более мобильных точках, — воодушевленно рассказывал отец. — Я готов обсуждать процент твоего мне кредита. С твоей сестрой я договорюсь! Я изучил, как зарегестрироваться через неё…

Отец действительно отыскал способ обойти попадание в черный список социального рейтинга — для этого он планировал договориться с сестрой.

В принципе, решение было не плохим, но младшему Юну оно совершенно не нравилось. Нет, он не собирался отказывать, и выделит необходимые деньги, как тот просит. Тем более, по его меркам запрашиваемая сумма не так уж и велика. Но…

— Пришли реквизиты, как только они у вас появятся. Пока отец.

Юн-сын повесил трубку, вдруг испытав жгучее решение закончить разговор в том же ключе, как это когда-то делал отец. А когда старший Юн перезвонил, то принимать вызов младший Юн не стал.

То самое «но», по которому сын согласился помочь отцу, имело понятные лично для него резоны — папа при всем желании не мог открыть юридическое лицо на имя дочери.

Просто пока старший Юн этого не понимал.

Настало время отца побыть в шкуре своего «непутевого сыночка». На лице младшего Юна вновь возникла улыбка.

— Без проблем, пап, все что скажешь, — светилась от счастья дочь.

Ее действительно переполняли чувства. Отец на некоторое время исчез, не отвечал на звонки. Пару раз его телефон включался, но пока она пыталась перезвонить, мобильник вновь оказывался выключен.

А теперь он появился сам, причём с хорошими новостями. После увольнения с работы, на которой Юн проработал всю жизнь, после проблем с властью отец нашел в себе силы замахнуться на новое дело.

И ему впервые за всю жизнь понадобилась помощь дочери.

Естественно, она не могла отказать, даже не допускала подобных мыслей. Да и требовалось от нее всего ничего — стать формальным владельцем отцовской фирмы.

— Спасибо, ты очень поможешь, — искренне и с воодушевлением поблагодарил ее отец.

— Что ты, я рада, что могу пригодиться, — заверила она в ответ.

Отец уже собрался прощаться, у нее проскользнула сиюминутная ревность, что он даже не поинтересовался ее делами. А ведь ей было что рассказать!

На той первой встрече после долгого расставания, она не успела сообщить и сотой части того, что с ней произошло. А так хотелось… желание пришлось подавить.

— Подожди, пап, я хотела спросить как здоровье у мамы?

Мать последние несколько дней тоже не брала трубку, но, в отличие от отца, ни разу не появилась в сети. Зная мать, дочь обоснованно предположила, что с той что-то произошло. А когда это «что-то» происходит, в голову в первую очередь лезут дурные мысли.

— С ней все в порядке, посто сейчас она немного занята, как только освободиться, я скажу чтобы перезвонила, — последовал ответ отца. — Ладно, как только появится конкретика, я обязательно свяжусь. Пока!

— Пап… — дочь не успела договорить, отец оборвал связь.

В самом конце разговора она хотела предложить прогуляться вместе, но, видимо, у отца не было на это времени, впрочем, как и всегда.

Неожиданно для нее самой, телефон начал звонить повторно.

— Ты что-то хотела сказать? — раздался родной голос. — А я уже отбой нажал.

— Нет…

— Ты еще в Гонконге?

— Сегодня последний день.

— Хочешь, вместе проведем вечер?

Внутри полыхнуло — конечно, она хотела.

Через минуту дочь положила трубку, во второй раз попрощавшись с родителем. Только на этот раз они договорились встретится вечером.

От мыслей отвлек звонок в дверь. Юн-младшая вздохнула и пошла открывать.

— Это Джу, — с той стороны раздался голос подруги.

Джу? Наконец-то! Всю прошлую неделю однокурсницы планировали провести в лучших заведениях города, но Джу вдруг пропала и не отвечала на звонки (что ж они все не отвечают!). Причем в комнате, которую Джу снимала отдельно от всех, ее тоже не было!

Сейчас же она стояла на пороге съемной квартиры совершенно понурая — плечи опущены, в глазах грусть.

— Где была?

— В Пекине…

— Случилось что?

На этот раз Джу не стала отвечать и бросилась в объятия с:

— Соболезную, я правда не знала!..

Все оказалось куда лучше, чем я мог предположить изначально. Созвон с сыном и дочерью позволил всего за полчаса решить два основных вопроса — откуда брать деньги на покупку франшизы и как регистрировать юридическое лицо при запрете регистрационных действий.

Сын без возражений согласился предоставить займ, что мы обязательно оформим юридически. Дочь ещё быстрее согласилась открыть компанию на свое имя.

Следующие шаги тоже понятны — сегодня вечером я запланировал встречу с дочерью. На ней согласуем нюансы открытия юридического лица в нынешних реалиях, вопросов на этот счет тоже не мало.

Где лучше регистрироваться, здесь или на материке? Какую схему налогообложения выбрать? Какая форма юрлица лучше при данных вводных? И ещё масса вопросов.

Смотрю на часы, до встречи с дочерью полчаса. В это время город стоит в пробках, потому, если не хочу опоздать, выходить нужно прямо сейчас. Собираться мне ненужно — все вещи, что у меня есть и что забрал из небоскреба, еще не разобраны. Да и не уверен, что в чемоданах найдётся что-то годное.

Потому пойду в единственном приличном костюме, а при первой же возможности приобрету еще пару.

С этими мыслями выхожу из конуры, которую даже не успел толком обжить. Вечер обещает быть приятным.

Ехать решил на такси, поскольку в метро в эти часы лучше не соваться. Поймал первый попавшийся автомобиль и назвал адрес.

— Поехали, — охотно кивнул водила.

Я плюхнулся на заднее сиденье совсем старой китайской иномарки. Дождался, когда тронемся и, откинув голову на подголовник, закрыл глаза.

Дела начали налаживаться и осознавать это чертовски приятно.

За поездкой, полной тихой музыки и периодических сигналов клаксонов, я не заметил, как задремал. А когда открыл глаза, неожиданно оказался в конечной точке маршрута.

— Приехали, — водитель назвал стоимость поездки.

Прибавив сверху на чай (за спокойный сон), я вылез из автомобиля. Остановились мы у входа в большой городской парк, где меня уже ждала дочь.

— Вон он, сука, — зашипел Ляоан, непроизвольно сжимая кулаки.

«Заказ», как называл старший Юна, Ляоан рассматривал как жертву. И свою жертву, которую он выследил и сопровождал весь день напролет, он не собирался отдавать кому либо. Не-а, скоро он забьет этого обнаглевщего старика как мамонта и никто ничего за это ему не сделает.

Хотя, сделает… заказчик отдаст деньги за хорошую работу.

— Эмоции убери… — в реальность Ляоана вернул голос старшего.

Юна они действительно вывели и к вечеру, дождались, когда клиент переместится в относительно тихое (читай, безопасное для них) место. Здесь его можно по полной прессануть плюс выбить всю необходимую заказчику информацию.

— А что это за девка с ним? Красивая, — захихикал Ляоан.

Старший никак не прокомментировал, но раздражённо приподнял бровь. Действительно, у седого старика в парке, похоже, намечалось свидание. По крайней мере, у входа его поджидала вполне симпатичная девчонка лет этак на двадцать пять младше.

А губа-то не дура, подумал старший. И Ляоян смотрит, выпучив глаза от избытка чувств, только что слюни не текут.

Тем лучше, будет чем его занять, чтобы не пытался под ногами.

Старший выбросил сигарету в урну, даже не удосужившись потушить:

— Пойдем.