Гонконг. Почти что пенсия

Глава 5

В десятке метров от нас возникает «вагончик» с отсеками, в которых на выбор ингредиенты — от зеленого горошка до бекона. Напоминает сабвей, но мобильный. Замечаю, как к ним тотчас выстраивается очередь желающих подкрепиться.

Заказ Си принимают без очереди. Вижу боковым зрением, как Си засекает время на циферблате дорогих часов. Проходит меньше минуты и кофе готов, продавец улыбкой протягивает стаканчики.

— Запишите на мой счет, — распоряжается Си.

Я делаю глоток и нахожу кофе отлично приготовленным. Немудрено, что к вагончику тянется очередь.

— Быстро и неплохо…

— Мы быстрее, чем Макдональдс, забыл? — подмигивает Си, явно довольный произведенным впечатлением.

А на меня накатывает волна запоздавших воспоминаний. Конечно, Си — владелец сети такого вот мобильного общепита «Бликс». И лозунг, озвученный выше, мы придумали во время очередных пятничных посиделок в баре.

— Так вот Юн, ты спрашивал, почему я здесь, — Си вслед за мной делает первый глоток. — В социальном рейтинге ты оказался в черном списке, дружище! Отныне ты ненадежный. Когда я это узнал, то понял, что не могу бросить друга в беде.

Скажи, какой у тебя рейтинг, и я скажу, кто ты… понятно. Внимательно слушаю Си. Если этот человек говорит правду, то дела у меня совсем не ахти. Меня как «ненадежного» лишат всех государственных благ. Кредиты, работа в серебряной компании на руководящей должности — все это теперь не про меня.

Стараюсь не подавать вида, что озадачен.

— В общем, Юн, я здесь для того, чтобы помочь тебе выбраться из задницы, дружище. Предлагаю пойти ко мне на работу.

— А как же социальный рейтинг? Тебя не смущает то, что я в черном списке? — сразу решаю расставить все точки.

— Ну-у, — протягивает Си. — Черный рейтинг обязателен для руководящих должностей, а та должность, которую я тебе предлагаю, она не руководящая. Но!

Си важно поднимает палец и стелет издалека.

— У тебя отличные компетенции, могу взять тебя разнорабочим в цех или… помощник повара на одной из точек? В твоем случае это отличный вариант.

— Помощник повара — это тот, который принимал заказ? — показываю на улыбчивого паренька с точки мобильного общепита.

У него на груди логотип компании — буква «Б», в виде закрученной сосиски для хот-дога.

— В точку! Он самый, это отличная позиция для старта, Юн. Сам знаешь, в компании хорошо выстроены социальные лифты и при должном подходе возможно за год дорасти до руководящей должности, а с твоими скиллами тебе не будет ничего стоить рвануть вверх. Думаю, ты сможешь поправить свой рейтинг к тому времени.

Смутно вспоминаю, что Си раньше предлагал мне провести оптимизацию процессов за хорошие деньги. Я отказывался, а теперь он вон как провернул.

Неплохо придумал, неудивительно, что его дело процветает.

— Еще раз Юн, — Си кладет мне руку на плечо, сжимает пальцы, заглядывает в глаза. — Твои навыки мне хорошо известны, но принцип компании — карьерный лифт, трогаться надо с первого этажа, чтобы доехать до последнего. Ну и не мне тебе объяснять, лучшие начальники те, кто работал на низших ступеньках и знает всю технологию по личному опыту.

Возразить нечего. Объяснять мне действительно без надобности, принцип карьерного лифта введен с моей подачи. Да, работать в «Бликс» — значит начинать с нуля на работе для студентов, но у меня и вариантов не особенно много. Так что выбора нет, здесь и сейчас мне нужны деньги для существования.

— Ну и без обид, брат, ты хоть и молчишь, но я по твоему лицу вижу, что ты выпивал, за спортивной формой и телом не следил, а нагрузки у моих руководителей такие, что не каждый подготовленный атлет справится, — Си, говоря эти слова, все так же крепко сжимает мое плечо. — Не может быть речи о повышении социального рейтинга в таком виде…

Возразить нечего, Юн действительно плыл по течению последние годы. Может, к беззаботной пенсии готовился, а оно вон как получилось.

— За продвижением и повышением дело не станет. У тебя шансов сесть рядом со мной гораздо больше, чем у любого другого в этом мире.

Отрывисто киваю, соглашаясь, затем протягиваю руку — обмениваемся рукопожатиями.

— Приступать завтра с утра, Юн. Удачи!

С этими словами Си метким «трехочковым» отправляет стакан из-под кофе в урну. Садится в свой спорткар и срывается места, обдавая меня выхлопными газами.

Я стою у дороги, провожая взглядом авто Си. За спиной вовсю работает пара на мобильной точке общепита.

Предложение Си я приму, других вариантов пока нет.

— Это все? — голос господина Суна отдавал холодом.

Джу поймала себя на мысли, что до сих пор не научилась различать настроения в интонациях отца. Мама всегда думала, что умеет различать, но… от мыслей о маме и о том, как поступил с ней отец, у Джу случалась изжога. Вот и теперь — она смотрела на своего отца, чувствуя, как печет в груди.

Папа всегда был требователен, излишне требователен. И когда он смотрел на дочь вот так, как сейчас, Джу хотелось провалится сквозь землю.

Что бы она ни делала, как бы ни старалась, отец всегда был недоволен ею. И сегодня… сегодня он впервые в жизни заинтересовался идеей стартапа, который родился у Джу прямо на салфетке.

Эту самую салфетку, отец держал в руках. По крайней мере, Джу хотелось верить в его заинтересованность. Все предыдущие идеи, которые возникали у нее, отец даже не читал до конца.

— Все, господин Сун, — выдавила из себя Джу, она никогда не обращалась к отцу по имени, очень редко называла его «отец» и никогда — папой.

— Присядь, — отец движением брови указал на ветхий табурет возле шикарного дубового стола.

Сам он сидел в дорогом кресле-массажере. А еще господин Сун любил говорить поговорку, которую повторял по несколько раз на день — что позволено Юпитеру, не позволено быку. Сначала, когда Джу была помладше, она не понимала смысла этих слов. Но потом все поняла…

Джу послушно засеменила к табуретке, присела на нее, все так же не поднимая глаз.

— Неплохо, — сухо прокомментировал Сун после затянувшейся паузы. — Много дыр, нестыковок, которые требуют тщательного анализа. Но в целом — это то, с чем можно работать. Ты можешь сделать заявку, которая будет рассмотрена на нашем совете директоров. Я готов голосовать за выделение ссуды на год. Гонконг на данную минуту — непаханное поле возможностей, голубой океан.

Джу слушала, открыв рот. Отец впервые оценил ее работу и вот это «неплохо» было высшей похвалой из всех возможных.

Что надо доработать, она не спрашивала, отец всегда требовал готовых решений.

Позиция была понятна — господин Сун выступал бизнес-ангелом для очень многих стартапов. Вкладывал средства, будучи лицом, принимающим решения (совет директоров все же был скорее формальностью) и взамен ровно через год получал пятьдесят процентов бизнеса.

Вложенные деньги он не возвращал, равно как довольствовался чистой прибылью, честно разделяя убытки. Но если прибыли не было… в управление к отцу переходил полный контроль над бизнесом.

Попасть под патронаж к господину Суну мечтали многие, но далеко не каждому это удавалось. И как дочери, отец не делал Джу исключений и уступок.

В свое время такой подход вогнал мать Джу в состояние глубочайшей депрессии. Мать обратилась к мужу за финансированием своего бизнеса в бьюти сфере… а через год потерпела убытки, отдала бизнес мужу, который время спустя сделал из него один из самых успешных проектов в бьюти-сфере во всем материковом Китае.

Мама до сих пор выплачивала отцу огромную суду…

— Что же, дорогая, на следующей неделе в понедельник я жду тебя ровно в два. У тебя будет семь минут, чтобы презентовать свой проект. Мне нужно понимать размер ссуды, штат сотрудников и, конечно, знать кандидатуру управляющего — или что ты хочешь заниматься операционкой самостоятельно…

Господин Сун осекся, взглянул на настенные часы, и жестом указал дочери на дверь. Время у отца было распланировано поминутно, сейчас ее семь минут прошли.

Но на этот раз Джу решила набраться наглости. Она положила на стол господина Суна анкету.

— Я хочу пригласить управляющим господина Юна, отец.

— Господин Тян согласился дать комментарии? — спросил Лу Сань, ведущий новостного блока «Сегодня в Гонконге».

— Через пять минут он будет готов выйти в эфир, — поднял большой палец редактор.

Ведущий внушительно кивнул, поправил галстук. Вот это, черт возьми, сенсация намечается, подумал он. Все до одного члены совета директоров «Цяи групп» оказались арестованы, а господин Тян чудом избежал ареста, отдыхая на Бали.

— Минута до включения! — объявили по громкоговорителю.

— Где Мелинда? — осведомился Лу. — Кто-нибудь, поторопите нашу красотку!

Редактор вещания аккуратно постучал в двери уборной. Соведущая новостного блока отсутствовала на месте за минуту до включения.

— Ме, у нас эфир!

— Иду иду!

Дверь едва слышно скрипнула, послышался цокот каблуков. Мелинда, победительница многих конкурсов красоты, а ныне соведущая новостей в прямом эфире, выбежала к столу и с разбегу плюхнулась в свое кресло. Ловко спрятала косметичку после наведения окончательного марафета и сделала несколько упражнений губами, то вытягивая их в трубочку, то растягивая, демонстрируя белоснежные виниры.

Лу наблюдая за ней, тайком облизал губы, чувствуя, как взмокла спина. Упражнения были направлены на подвижность мимики и Лу хорошо это знал, но в голову лезли совершенно иные мысли. Чтоб не попасть впросак, ведущий кашлянул в кулак и уставился на камеру.

В этот момент он почувствовал как рука Мелинды легла на его ногу гораздо выше колена и поползла вверх.

Да, должность соведущей досталась Мелинде не просто так, она умела очень и очень многое.

— Готова, дорогая? — пролепетал Лу.

— Всегда готова, — горячо выдохнула Мелинда, крепко сжав его промежность.

— Начинаем! — заорал редактор.

— С вами Мелинда Чан и Лу Сань, — поприветствовал Лу с серьезным видом сверля камеру взглядом. — И в эфире очередной выпуск новостей «Сегодня в Гонконге».

— Здравствуйте, дорогие телезрители, — подключилась Мелинда, невинно хлопая ресницами. — Перейдем к главным новостям дня!

На экране появилось окно с видеорядом и логотип «Ция групп». Показывали головной офис предприятия — огромный небоскреб, отнесенный от основных производственных площадок огромной корпорации.

Лу, лицо которого ненадолго пропало из кадра, испытал некоторое облегчение. Дело в том, что Мелинда, как только переключился кадр, нагло принялась расстегивать ему ремень прямо под столом.

— Ты что творишь? — попытался возразить Лу, предварительно прикрыв петличку микрофона.

В отличие от Мелинды, он жутко стеснялся подобных приступов страсти. Но соведущая не оставила ему не единого шанса и, надо отдать должное, ЭТО получалось у нее куда лучше работы на телевидении.

— Расслабься, пупсик…

Раз-два.

Три-четыре.

Провожу силовую тренировку. Упор лежа, отжимания. Тело отзывается приятной болью, буквально чувствую как рвутся микро волокна.

Прежний Юн определенно делал зарядку без особого усердия, да, но иначе в нынешнем возрасте было бы куда сложнее вылезать из функциональной ямы. А здесь — правильное питание, режим, активные регулярные тренировки и через несколько недель станут заметны первые результаты упорного труда.

Одновременно на стене включён телевизор. Вещает какой-то местный телеканал, из тех, что удалось поймать после отключения услуг телевизионщиков. Идет выпуск новостей.

«Сегодня в Гонконге», — проносится поперек экрана логотип передачи. Заставка исчезает и появляется студия, где сидят двое ведущих — седой статный китаец и молоденькая китаянка с собранной в пучок копной мелированных волос.

— В головном офисе корпорации «Цяи групп» проходят обыски, устроенные силовиками из Пекина, — говорит ведущая.

В подтверждении ее слов на картинке в кабинетах небоскреба работают люди в форме и в масках. Они переворачивают все вверх дном, находят бумаги, складывают стопки и выносят вниз, где поджидают несколько грузовиков.

За «Цяи групп» взялись по серьезному, я еще толком не знаком с системой государствообразующих учреждений, однако название министерства, взявшегося за корпорацию, говорит за себя. В «Цяи групп» по сути происходит банальный рейдерский захват, но устроенный не конкурентами, а государством.

Как следствие, защититься у компании попросту нет возможности.

Картинка с обысками сопровождается словами ведущего:

— Насколько известно «Сегодня в Гонконге», совет директоров «Цяи групп» не был предупрежден Пекином о готовящихся мерах и обыски стали для сотрудников неожиданными.

Говорит он с каким-то странным придыханием, как будто палец дверью прищемил.

— Но буквально несколько минут назад пресс-аташе министерства государственной безопасности КНР сделал заявление по ситуации, которое вызвала беспокойство не только сотрудников компании, но и граждан…

Ведущий вдруг замолкает на полуслове, но текст подхватывает девчонка.

— Послушаем заявление прессаташе министерства!

Такое впечатление, что эфир спонтанный, отсюда странное поведение парочки — не успели подготовиться.

Закончив с повторами, ложусь на твердый паркет, подношу указательные пальцы к висками и выполняю скручивания.

На экране телевизора появляется лицо в очках-хамелеонах в круглой оправе. Взгляд, как у волка, увидевшего свою жертву. Одет в форму.

— Сегодня министерством государственной безопасности КНР производятся обыски в гонконгской корпорации «Цяи групп». Совет директоров подозревается в разглашении государственной тайны представителям недружественных стран.

Пресс-аташе чеканит каждое слово, как автомат.

— Чтобы работа корпорации не была парализована, а факты скрытия материалов, относящихся к существу дела, были предотвращены, министерством принято решение… промониторить… ключевые посты… сотрудников соответствующей квалификации из числа независимых экспертов…

Про «независимых экспертов» поспорю. Тот товарищ, который пришел на замену мне, не производил впечатления независимости. Про экспертность тоже можно дискутировать.

— Таково официальное заявление министерства, но «Сегодня в Гонконге» удалось связаться с одним из членов совета директоров «Цяи групп». Сейчас мы выйдем с господином Тяном на связь.

На экране появляется видео прямого включения. На нем толстая, едва не трескающаяся рожа китайца преклонных лет. Фоном у господина Тяна пальмы и побережье океана.

Понятно почему его не задержали, как других директоров: Тян находится за границей и, похоже, не скоро вернется в Гонконг.

— Господин Тян, здравствуйте, — робким голосом говорит ведущий. — Можете прокомментировать сегодняшние обыски и череду арестов в «Цяи групп»?

Фу-у-х.

Заканчиваю упражнение и вытираю пот со лба ворсовой тряпкой, ее взял на кухне, там жена готовит черепаховый суп. Запах не ахти, суп из черепахи прежде никогда не пробовал, но все случается в первый раз.

С женой у меня крайне необычные отношения, вернее, ощущения от этих отношений. Я чувствую к ней привязанность, хотя вижу ее всего второй раз. Такое чувство бывает, когда прожил с человеком много лет и былой страсти давно нет, но есть отношение как к близкому и родному человеку.

— Комментарий такой, — отвлекают меня от мыслей слова Тяна. — «Ция групп» подверглась рейдерскому захвату со стороны государства. Мне доподлинно известно, что распоряжение отдавал лично…

— Юн! Сколько тебе раз повторять! Не бери без спроса мои вещи! — теперь уже от слов Тяна меня отвлекают слова жены.

Та вырастает в дверном проеме, уперев руки в боки. На ее запястьях мука, как и на кончике носа, вокруг талии повязан фартук с иероглифами. Несмотря на возраст, выглядит она притягательно, даст фору многим молодым, но проблемы выдают выступающие под глазами темные полукруги.

Всего за несколько часов я уже видел, как ее покачивает от головокружения, она часто жмурится и пытается проморгаться, будто что-то мешает ей и она избавляется от ощущения постороннего предмета в голове. Этот посторонний предмет — злокачественная опухоль мозга.

А еще видно, что она любит меня. Подмены не замечает, возможно, считает, что муж переживает проблемы, уйдя в себя.

— Ой, какой кошмар! — выдает супруга, пялясь в экран.

Вещание толстяка Тяна прекращается. Господин Тян пучит глаза:

— Что происхо…

Не договаривает, вернее, его перебивают громкие крики:

— Всем не двигаться!

Картинка с Тяном испаряется, а в студию врываются люди в масках и в форме. Ведущий вскакивает, подняв руки. Штаны у него спущены, а следом, уже из-под стола, появляется соведущая.

Обоих кладут лицом в пол. Картинка начинает рябить, потом сменяется китайским балетом.

— Хорошо, что тебя не арестовали, Юн, — шепчет жена и со вздохом опускается в кресло.