Гордячка

ГЛАВА 9. ЗАМАНЧИВОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

— Только сегодня! Единственное представление! Лучшие в мире артисты! Спешите! Спешите! Спешите!

По улицам города ехала красочно расписанная кибитка. Тощая кобыла, тянувшая повозку, была покрыта пёстрой попоной, а в её жиденькой гриве развевались яркие ленты. На козлах, широко улыбаясь, сидел мужчина свирепого вида. Несмотря на радушную улыбку, он походил на разбойника с большой дороги. Позади него стояли тщедушный паренёк, одетый в пёстрый костюм скомороха, и ярко накрашенная девица. Скоморох, смешно раздувая щёки, дудел в видавший виды, но до блеска начищенный горн, который издавал истошные пронзительные звуки, ни в коем случае не претендующие на то, чтобы называться музыкой, а девица била в огромный барабан. Время от времени они переставали терзать инструменты и созывали всех на вечернее представление. В размеренную жизнь маленького городка ворвался дух странствий и приключений, ожидание праздника и волшебства, которые может принести только бродячий цирк шапито.

Злата сидела в своей комнатке над бакалейной лавкой, когда её внимание привлёк шум, доносящийся с улицы. Она выглянула в окно и увидела расписную кибитку, сопровождаемую ватагой ребятни.

«Ах, как бы мне хотелось попасть на представление!» — подумала девушка, но, увы, это было невозможно. Стоило ей появиться на улице, как городские озорники тут же осмеивали её. С некоторых пор даже в лавке красавица неохотно выходила к людям, и за прилавком всё чаще стоял её отец.

Скоро кибитка скрылась за поворотом, и ощущение праздника ушло вместе с ней. Злата тяжело вздохнула. Ей надоело быть узницей в собственном доме. Она вдруг представила себе, как было бы хорошо вырваться на волю, бродить по дорогам, спать под звёздным небом и встречать рассветы, как её возлюбленный музыкант.

«Как жаль, что это невозможно», — с тоской подумала девушка. Она ещё не знала, что судьба уже всё решила за неё.

Известив зрителей о своем прибытии, актёры расположились на пустыре близ города и отправились на поиски съестного. Неудивительно, что один из них набрёл на окраинную бакалейную лавку.

— Эй, папаша, не найдётся ли у тебя чего-нибудь, чтобы благородные артисты могли набить свои желудки! — загремел в лавке сочный бас.

Привлечённая незнакомым голосом, Злата спустилась по лестнице и прильнула к плохо притворенной двери, ведущей в бакалейную лавку. Возле прилавка стоял высокий, крепко сложённый мужчина с залихватскими усищами. В последнее время незнакомцы редко появлялись в магазинчике. Девушка наблюдала, как усатый выбирает товар и бесцеремонно пробует солёные огурцы и маслины.

— Взвесь-ка мне, милейший, колбасы и сыру, — сказал посетитель.

Бакалейщик направился в кладовую, и тут усатый увидел притаившуюся за дверью девушку. На лице артиста отразилось недоумение, но в следующую секунду он расплылся в слащавой улыбке.

— Сударыня, я глазам своим не верю. Папаша, что же вы прячете от людей этакую жемчужину! — воскликнул он. В глазах усатого блеснул алчный огонёк. «Что за чудо-карлица! Пожалуй, если прибрать её к рукам, на ней можно неплохо заработать», — подумал циркач.

Злате уже давно не делали комплиментов, поэтому, несмотря на то, что этот человек пугал её, ей захотелось с ним поговорить.

— Я — хозяин цирка, приехавшего к вам на гастроли. Надеюсь, вы придёте на наше представление? — продолжал незнакомец.

— Она никуда не пойдёт, — сказал бакалейщик, загораживая собой дочь.

— Как жаль, — притворно вздохнул усатый. — Впрочем, я понимаю вашего отца. Такую красоту надо хранить особо, — он церемонно поклонился девушке.

— Ах папенька, оставьте. Пойдите отдохните. Я могу взвесить колбасу и сыр сама, — раздражённо сказала Злата.

Не хватало ещё, чтобы незнакомец подумал, что её держат взаперти. Усатый внушал бакалейщику страх, но старик не стал перечить дочери и удалился.

— Так вы принимаете моё приглашение? — настойчиво спросил Усатый.

— Боюсь, что нет. Стоит мне появиться на улице, как мальчишки смеются надо мной, — неожиданно для себя призналась Злата.

— Не может быть! Вы так прекрасны, что над вами невозможно смеяться! с притворным изумлением воскликнул циркач.

— Тем не менее это так, — вздохнула девушка.

Лесть сделала своё дело, и она была готова довериться этому человеку.

— Послушайте, а почему бы вам не уехать из этого городишка, где все так жестоки к вам? — лукаво прищурившись, предложил Усатый. — Поезжайте с нами, и я сделаю из вас великую актрису.

— Но я ведь никогда не выступала, — робко возразила Злата.

— Это не имеет значения. Ваша красота говорит сама за себя. Разве вам место в этой дыре? Лучшие сцены больших городов будут у ваших ног. Вам будут рукоплескать во всём мире! — с воодушевлением врал циркач.

— Я не могу оставить отца, — всё ещё колебалась Злата.

— Я не вправе заставлять вас, но подумайте, что лучше: прозябать в городишке, где над вами смеются, или блистать в столице, где вами будут восхищаться? — спросил Усатый и, не дожидаясь ответа, добавил: — Наша повозка стоит в поле, за городом. Мы будем ждать вас до рассвета, сударыня. Уверен, если вы благоразумны, вы придёте к нам.