Город Бесконечной Ночи

15

В два часа ночи в особняке в Ист-Гэмптоне, Нью-Йорк, было тихо. Дом площадью восемнадцать тысяч квадратных футов занимал двенадцать акров земли между Фердер-Лейн и Атлантическим океаном. Он возвышался посреди обширного паркового пространства, устланного гладкими газонами и зелеными лужайками. Неподалеку лежал искусственный пруд и стояла причудливо украшенная беседка, построенная в виде египетского храма. Сам дом представлял собой трехэтажное строение в стиле модерн, сооруженное из цемента, стекла, стали и хрома, из-за чего он выглядел, как фешенебельный офис элитного стоматолога. Его большие окна с пластиковыми рамами спокойно светились в ночи, проливая свой теплый свет на окружавшие его гигантские лужайки.

На пустом декабрьском пляже, в тени каменного волнореза стоял мужчина и осматривал дом с помощью бинокля ночного видения. У него за спиной грохотала и бурлила зимняя Атлантика. Луна уже клонилась к закату, и неяркая лунная дорожка протянулась вдаль к морскому горизонту. В этой обстановке поместье представляло собой олицетворение спокойствия и безопасности.

Но мужчина с биноклем остро осознавал, что это лишь иллюзия.

Он осмотрел близлежащую территорию, этажи дома и окна, фиксируя в памяти каждую деталь. Со своей точки наблюдения он не мог рассмотреть первый этаж, но был и без того хорошо знаком с планом дома, который сумел заполучить из абсурдно незащищенной центральной компьютерной системы Каттера Байквиста, знаменитого архитектора, который и разрабатывал дизайн-проект этого особняка. В распоряжении мужчины были CAD-CAM-диаграммы строительных чертежей, механические и электрические планы, системы безопасности, сантехника и даже музыкальная система. Электронная безопасность здесь была относительно простой. Владелец особняка был человеком старой закалки, который доверял не электронике, а обученным людям, которым хорошо платил — многие из них были солдатами пресловутого расформированного полка Коммандос, воевавшего в южной Африке.

За пятьдесят пять лет жизни в стиле живой мишени владелец этой неприступной крепости приобрел множество грозных врагов. Существовало несколько людей и даже целых организаций, которые желали его смерти — из мести, ради молчания или чтобы передать послание. В результате он решил, что его место обитания должно быть всячески подготовлено к вторжению любого рода.

После нескольких минут рекогносцировки человек почувствовал в кармане слабую короткую вибрацию своего сотового. Это было напоминание о времени — одно из многих.

Пришло время начинать операцию.

Он продумал детали с военной точностью, рассчитав время вплоть до секунды. Разумеется, он был готов к неожиданностям, но начинать всегда любил в соответствии с графиком, в котором было просчитано и распределено все, как в сложном хореографическом номере.

Он опустил бинокль и убрал его в рюкзак. Затем проверил свой «Глок», нож «SOG», устройство GPS. Он не спешил. План предполагал, что первая фаза пройдет медленно и методично. Позже, в конце, придется поторопиться. Это было связано с одним изъяном в его плане: у объекта имелось специальное убежище, построенное между его спальней и спальней жены. Если начнется преждевременная тревога, объект может успеть укрыться в нем, и тогда операцию придется прервать. Убежище являлось абсолютно непреступным. Оно представляло собой единственный укрепленный технологический элемент посреди довольно простой системы безопасности. В дополнение к сложным электронным замкам, оно запиралось на несколько комплектов упорных дверных засовов — и снова, избитый устаревший подход, но факт налицо — такие засовы сломать невозможно.

Мужчина двинулся по пляжу — медленно, держась в тени — и вскоре оказался среди дюн. Он был одет в костюм из облегающего черного шелка, а участки обнаженной кожи были покрыты черной маскировочной краской. Он выбрал для этой операции темную декабрьскую ночь и время, когда луна вот-вот скроется за горизонтом. Пляж и город в это время были совершенно пустынными.

Он беззвучно двигался среди дюн, держась их подножий, пока не подошел к более высокому участку рельефа, который вел к поместью. Подъем, поросший кустарником, заканчивался девятифутовой каменной стеной, отороченной поверху колючей проволокой и обозначавшей границу владения. За ней находилась живая изгородь из самшита, идущая по всему периметру длинного ровного открытого газона, который доходил до парадного входа в особняк.

Он провел рукой по стене. Камень оказался достаточно грубо отесанным, чтобы опытный альпинист — коим он являлся — мог легко по нему взобраться. Он ждал второго вибросигнала, и как только он поступил, мужчина несколькими легкими движениями взобрался на стену. Он знал, что железная проволока была здесь, скорее, для видимости, чем для защиты. Реальной защитой служил невидимый инфракрасный луч, пролегающий по верху ограды и являющийся сигнализацией, установленной по всему периметру территории.

Как только он взобрался на стену, то наверняка прервал этот луч.

Мужчина приземлился с другой стороны ограждения, укрывшись в небольшом пространстве между изгородью и внутренней стороной стены. Там он присел на корточки и затаился в темном углу — невидимый в глубокой тени — и стал выжидать. Сквозь прорехи в изгороди он запросто мог видеть, что происходило на территории участка: перед ним раскинулась огромная лужайка и фасад дома. Слабое свечение, исходящее из окон, наряду с несколькими установленными со знанием дела прожекторами, обеспечивало достаточно света, который для него в данный момент был и благословением, и проклятьем.

Вскоре он услышал двух охранников с собакой, которые шли по лужайке, направляясь в его сторону. Очередной вибросигнал телефона ознаменовал новый этап операции и совпал со временем их прибытия. Они явились точно по графику. Мужчина был уверен в своем плане.

Он знал, что подобные наружные инфракрасные лучи часто подавали ложные сигналы тревоги — к примеру, из-за птиц или животных. Вероятно, охранники решили, что сейчас произошло нечто подобное. Чтобы создать подобный прецедент, он приходил сюда в течение нескольких последних ночей и с нерегулярными интервалами забрасывал на стену небольшой утяжеленный лоскут ткани. После чего он оттаскивал его обратно, чтобы тот прерывал луч в этом самом месте, вынуждая охранников раз за разом проводить патрулирование, вскоре ставшее для них рутиной — и это все делалось исключительно ради этого момента.

Он слышал тяжелое дыхание собаки, когда охранники приближались к изгороди. Их топот раздражал. Солдат войск специального назначения обычно обучали не разговаривать и пользоваться языком жестов. Но разве при таком топоте это помогло бы им остаться незамеченными? Боже, да от них же за милю разило сигаретным дымом!

Эти люди размякли.

— Надеюсь, на этот раз Скаут поймает эту тварь, — хмыкнул один из охранников.

— Да, вероятно это все та же самая чертова белка.

Собака внезапно заскулила. Видимо, она унюхала незваного гостя.

Один из охранников заговорил с псом:

— Скаут, давай, достань ее! Взять ее, малыш.

Они отпустили пса, и тот пулей понесся к щели в изгороди — прямо на нарушителя. Без лая, без каких-либо других предупреждений. Эта собака была обучена убивать. Он сгруппировался и встретил пса, когда тот прыгнул на него, единственным ударом вогнав лезвие ножа прямо животному в горло, разорвав трахею и не позволив ему издать ни единого звука. С булькающим кашляющим хрипом пес ожег его взглядом, перед тем как упасть и издохнуть у его ног.

— Эй, ты это слышал? — спросил один из охранников тихим голосом. — Скаут? Скаут! Вернись, Скаут! Назад!

Тишина.

— Какого черта?

— Скаут, иди сюда! — теперь охранник позвал немного громче.

— Может нам стоит вызвать подкрепление?

— Еще нет, ради всего святого! Вероятно, он просто погнался за белкой. Давай я схожу и посмотрю.

Он услышал, как первый парень шумно пробирается сквозь изгородь. Теперь операция казалась ему чересчур легкой. Но он был уверен, что скоро она станет сложнее.

Все еще скрытый темнотой, он снова опустился на корточки, готовясь к рывку. В тот момент, когда шум неуклюжей походки охранника приблизился на достаточное расстояние, он прыгнул, вогнал нож в горло мужчины и провернул, разрезав трахею и повредив голосовые связки, прежде чем жертва успела издать хоть звук. Даже когда охранник рухнул лицом вниз, злоумышленник успел смягчить звук падения и оттащить тело в сторону. После этого он сразу же, как полузащитник, бросился на второго охранника, стоявшего на расстоянии около десяти футов с сигаретой в руке.

Воинственно вскрикнув, охранник схватился за свое оружие и сумел даже вытащить его из кобуры, но злоумышленник успел рассечь ему горло ножом перед выстрелом. Охранник завалился назад, и нападавший приземлился на него сверху. На него хлынул целый фонтан артериальной крови. Оружие отскочило в сторону и упало на лужайку, так и не выстрелив.

Нападавший сидел на теле умирающей жертвы несколько секунд, прежде чем тот затих и перестал дергаться. Теперь стоило замереть и прислушаться. Борьба произошла примерно в трехстах ярдах от дома — достаточно далеко, чтобы темнота послужила ему прикрытием. Он сомневался, что короткий вскрик его последней жертвы долетел до чьих-либо ушей. Если бы это произошло, уже бы зазвучал сигнал общей тревоги, но ничего такого не случилось.

Когда нарушитель убедился, что сигнализация не включилась, он поднялся с мертвого охранника. Стоя на коленях, он обыскал тело, снял рацию, забрал два магнитных ключа, фонарик и головной убор. Включив рацию, он заметил, что она настроена на канал 15 в диапазоне ОВЧ. Он оставил рацию в режиме приема и убрал за пояс, оставив пистолет там, где тот упал, после чего надел на голову кепку и положил магнитные ключи в карман рубашки.

Схватив тело убитого охранника за ноги, он оттащил его к изгороди, оставив там же, где лежал труп первой жертвы. После он двинулся на запад, перемещаясь в промежутке между изгородью и стеной. Подойдя к углу участка, он свернул и пошел на север, находясь на расстоянии — согласно показаниям GPS — пятисот ярдов от цели. Наконец он достиг противоположной стороны дома. Ему осталось лишь пересечь расстояние в 150 ярдов по открытому пространству газона.

Там он дождался краткого вибросигнала своего телефона, положившего начало следующей фазе.

Не теряя ни секунды, он сильнее надвинул кепку убитого охранника на голову и направился вперед по газону, нарочито двигая из стороны в сторону лучом фонарика. Конечно, вблизи эта кепка никого не смогла бы одурачить, но зато издали она служила отличным прикрытием.

Одежда нарушителя была практически полностью пропитана кровью мертвого охранника, и он понимал, что как только собаки почуют ее, они тут же выйдут из себя и поднимут лай. Но этого не произойдет, если только ветер, который сейчас дул с востока, не переменится, а судя по погодным сводкам, этого не должно было произойти.

Оставшись незамеченным, он пробрался через открытый участок и слился с кустами, растущими у дома, заметив невдалеке еще одного охранника с собакой. Движение воздуха — точнее, его отсутствие — все еще играло ему на руку. В темноте он выждал, пока патруль уберется за угол дома, и только потом скользнул в пространство между кустами и домом, направившись к краю патио, окружавшего бассейн. Здесь находилась длинная беседка, и он использовал ее в качестве прикрытия, чтобы добраться до небольшого сарая, в котором хранился насос и фильтры для бассейна. Дверь оказалась заперта, но для вскрытия простейшего замка даже не потребовалось применения какого-либо особенно сложного оборудования. Покончив с этой легкой задачей, он проскользнул внутрь и оказался в тесном темном пространстве, частично прикрыв за собой дверь.

Он снова выждал вибросигнала.

Как только тот прозвучал, мужчина вытащил рацию, прижал ее к губам и достал небольшой магнит. Он нажал кнопку «ПЕРЕДАЧА», держа магнит возле микрофона.

— Я у бассейна, — прошептал он. — Здесь огромная змея, нужно подкрепление.

Его голос, приглушенный помехами благодаря магниту, был практически неразличим.

— Что за змея? — прозвучал ответ. — Не понял, повтори. Прием.

Он повторил сообщения, слегка отодвинув магнит, чтобы уменьшить статические помехи.

— Прием. Кто это? — последовал ответ.

Теперь он передал лишь помехи.

— Ладно, я иду к тебе.

Он знал, что к нему направился ближайший охранник: человек с собакой, который недавно прошел мимо него. Как и ожидалось, мужчина вышел из-за угла с собакой на поводке и остановился, водя фонарем из стороны в сторону.

— Эй! Где ты? По-твоему, это смешно?

Нарушитель остался в темноте, выжидая.

— Сукин сын, — сплюнул охранник, а затем сделал именно то, что от него и ожидали: он отпустил собаку и сказал:

— Лови змею, малышка. Найди ее.

Собака, повиновавшаяся своему хозяину, и унюхавшая чужака в сарае, рванула к нему прямым путем, где и встретила свою смерть от ножа в горло, беззвучно рухнув на землю.

— Сэйди? Сэйди? Какого черта? — охранник извлек пистолет и, подняв его, помчался к сараю, но и он там нашел свою смерть от острого лезвия, пронзившего горло.

Когда охранник упал, пистолет выстрелил.

А вот это было неудачным развитием событий. С минуты на минуту поднимется тревога, и это случится раньше запланированного момента. Но, зная психологию своей цели — его мужественный характер, его инстинкты, его врожденную жестокость, его отвращение к трусливому поведению — злоумышленник был уверен, что одного выстрела недостаточно, чтобы заставить объект запереться в убежище. Нет: он вооружится, позволит своим охранникам выяснить, что происходит и останется на месте.

Итак, все шло строго по плану и практически без изъяна. Было обезврежено уже две собаки и три охранника — это составляло ровно половину местной службы безопасности. Но теперь необходимо было двигаться гораздо быстрее, чем прежде, потому что остальная часть охраны быстро обнаружит потери, перегруппируется, сомкнет ряды и бросит все силы на защиту объекта.

В сознании мужчины эти размышления заняли менее секунды. Он схватил рацию умирающего охранника и перепрыгнул через тело, все еще бьющееся в конвульсиях. Вытащив из кармана еще один магнит с куском липкой ленты, он нажал на рации кнопку «ПЕРЕДАЧА», прикрепил магнит к микрофону и бросил эту нехитрую конструкцию на землю. Он знал, что звук выстрела предупредил остальных охранников, и теперь они лихорадочно связывались друг с другом, пытаясь выяснить, что происходит, на какой позиции находится каждый из них, выявляя отсутствующих. С помощью ленты и магнита он сделал основной канал бесполезным, нагрузив его громкими статическими помехами. Использовав рацию второго охранника, он сделал то же самое с резервным каналом связи. Это позволит ему на несколько минут устроить путаницу, пока все охранники не встретятся на какой-то другой частоте.

А несколько минут — это все, что ему было нужно.

Лучи прожекторов пришли в движение. Зазвучала сирена. Дальше ему придется действовать очень быстро. В скрытности больше не было никакого смысла: он скользнул к двери на веранде, прошел через раздвижные стеклянные створки, вызвав новый сигнал тревоги, затем нырнул в коридор и помчался через гостиную к лестнице, которую стал преодолевать, перепрыгивая через три ступеньки за шаг.

— Эй! — услышал он оклик преследовавшего его охранника.

Он остановился, обернулся, опустился на одно колено и выстрелил из своего «Глока», попав первому охраннику в голову, а следующим выстрелом сбил с ног второго, показавшегося из-за угла следом за первым.

Пять охранников, две собаки.

Пролетев по коридору второго этажа, он добрался до спальни объекта. Дверь, изготовленная из твердой стали, как он и ожидал, оказалась заблокирована. Пошарив в своем рюкзаке, он прикрепил на замок заранее заготовленную взрывчатку С-4 с детонатором, забежал за угол и укрылся в спальне жены. Они недавно развелись, и стальная дверь ее пустой комнаты, как и планировалось, была широко распахнута. Убежище располагалось между спальнями, и двери в него вели из обеих смежных комнат. Они располагалась за панелью в стене, которую он спешно распахнул. Дверь, как он и ожидал, была закрыта, но механизм полной блокировки еще не был запущен — в отличие от огромной стальной двери спальни объекта — поэтому ее запросто можно было отпереть с помощью одного заряда С-4.

Мужчина прикрепил взрывчатку к двери убежища со стороны спальни жены, отступил на безопасное расстояние, а затем, с помощью дистанционного взрывателя, активировал оба заряда. Взрыв на двери спальни был недостаточно сильным, чтобы взорвать ее, но он для этого и не предназначался — он был нужен, исключительно чтобы припугнуть владельца.

Заряд же на двери убежища был сильнее, и он заставил незаблокированную, но закрытую дверь открыться. Нарушитель проскользнул внутрь убежища, где воздух оказался наполнен дымом и пылью. Свет был погашен. Он быстро занял позицию возле двери у дальней стены комнаты — то есть, у двери, ведущей в спальню его цели. Почти сразу же он услышал, как его объект открыл дверь и залетел внутрь, пребывая в ужасе и смятении из-за демонстрационного взрыва, который он только что услышал за дверью своей спальни. Мужчина повернулся, запер дверь и активировал засовы. Затем он сделал несколько шагов вдоль стены, нашарил руками выключатель и включил свет.

В следующий миг он уставился на чужака, и глаза его округлились от ужаса. Да, так и есть: объект только что заперся в убежище вместе со своим будущим убийцей. Злоумышленник искренне насладился этим ироничным моментом. Его цель была одета только в шорты-боксеры, над которыми нависал дряблый живот. Его лысина была прикрыта боковым начесом, глаза выпучились и налились кровью, а челюсть дрожала. От него до сих пор разило недавно выпитой водкой.

— Мистер Виктор Алексеевич Богачев, я полагаю?

Жертва уставилась на него с неописуемым ужасом.

— Что… кто… кто вы такой… и что вам, Бога ради, нужно? Почему вы…

— А почему бы и нет? — улыбнулся незваный гость, поднимая нож «SOG».

Через две минуту и пятнадцать секунд злоумышленник перемахнул через каменную стену и приземлился с другой ее стороны. Он слышал, что на огороженной территории все еще звучали сигналы тревоги, и издалека до него уже доносились полицейские сирены, направляющиеся к особняку. Покидая дом, он убил последнего охранника, но по доброте душевной пощадил собаку, которая оказалась умнее людей, дрогнула у его ног и обмочилась под себя, тем самым спася собственную жизнь.

Он пробежал по пляжу до каменного волнореза и добрался по нему до небольшого скоростного катера, спрятанного между двумя большими валунами и скрытого кустарником. Его тихий четырехтактный двигатель все еще стоял в нейтральном положении. Он бросил в лодку свой потяжелевший рюкзак, вскочил в нее, мягко надавил на дроссель и направился в темноту, вдыхая запах Атлантики. Пока он мчался сквозь ночь, в его сознании проносились приятные образы мизансцены, которую полиция обнаружит, как только войдет в особняк и начнет обыскивать территорию.