Город Бесконечной Ночи

48

Сотовый телефон Говарда Лонгстрита завибрировал ровно в шесть часов утра.

Он сел, недовольно пробормотал что-то невнятное и уставился на дисплей. Это был не его личный мобильный телефон — номер этого телефона ФБР выдавало для связи с Лонгстритом своим агентам и супервайзерам. Он предназначался для получения и отправки как сообщений, так и зашифрованной почты. Значок сверху дал понять, что он только что получил зашифрованное письмо от спецагента Алоизия Пендергаста.

Он открыл его, запустил программу дешифровки и прочел:

«Мы должны поговорить, это очень срочно. Случился значительный прорыв. Связи протянулись намного глубже, чем ожидалось. Секретность жизненно важна. Встречаемся в старом Кингз-Парке, здание 44, в два часа дня, чтобы спланировать задержание преступников (sic). Любые попытки связи до указанного времени считаю нецелесообразными. Необходима поддержка, приведи с собой лейтенанта д'Агосту, которому я также уже написал.

P.S. За нами следят.

А.»

Лонгстрит удалил сообщение со своего телефона и задумчиво положил его на тумбочку. То, что Пендергаст использовал множественное число в слове «преступников», не было опечаткой — стояла приписка «sic»[40]. То есть, их больше одного. Что ж, связи действительно, похоже, протянулись глубже, чем ожидалось. Был ли замешан Хайтауэр и остальные? Он попытался проанализировать послание Пендергаста. Все указывало на то, что он сделал какое-то важное открытие касательно этого парня. Но сообщение также могло подразумевать, что Хайтауэр был более крепко повязан с правоохранительными органами, чем они первоначально подозревали. Преступники. Неужели Пендергаст намекал на некий заговор внутри полицейского управления Нью-Йорка? Впрочем, подобное вовсе не было за гранью невозможного, учитывая старую, как мир историю коррупции в полиции. Неудивительно, что секретность имела первостепенную важность — тем более что у Пендергаста очевидно было достаточно доказательств, чтобы использовать слово «задержание».

Пендергаст, как знал Лонгстрит, не любил электронную почту и пользовался ею крайне редко. Однако, видимо, в этом случае ситуация была критической, ставки — слишком высоки, а подозреваемые преступники занимали более выигрышные позиции, чтобы потребовалась такая высокая степень осторожности.

А что насчет «За нами следят»? Значило ли это, что рабочий телефон Лонгстрита действительно подвергался риску? Директор нашел это маловероятным — в ФБР применялись средства защиты и шифрования, разработанные по последнему слову техники. Черт бы побрал Пендергаста с этой его загадочностью! Лонгстрит ощутил небывалое любопытство касательно того, что же обнаружил агент. А также… что это за место «старый Кингз-Парк»?

Добравшись до ноутбука, он включил его, запустил защищенный браузер «TOR» и использовал его для доступа в Теневую Сеть. Он поступал так крайне редко — подобная практика была неподобающей для действующего высокопоставленного агента ФБР — но он посчитал, что если его электронная почта и телефон могут быть уязвимы, как предполагал Пендергаст, то браузер подвергался той же опасности. По крайней мере, сейчас об этом можно было не волноваться и провести поиск.

Понадобилось всего несколько минут, чтобы выяснить, что Кингз-Парк был обширной, включающей в себя несколько строений, территорией Психиатрической лечебницы на северном берегу Лонг-Айленда. Эта больница была построена в конце девятнадцатого века и ныне стояла заброшенной. Он загрузил карту и быстро с ней ознакомился. Здание 44 было небольшим складом, изначально использовавшимся для хранения продовольственных запасов этого грандиозного комплекса.

Зафиксировав детали карты в памяти, Лонгстрит закрыл браузер и быстро выключил компьютер. Почему Пендергаст выбрал Психиатрический центр в Кингз-Парке? Однако, обдумав этот вопрос, он понял, что это идеальное место встречи — за пределами Нью-Йорка, что сразу исключало какое-либо вмешательство со стороны любого нечистого на руку сотрудника полиции, и, к тому же, это была изолированная и легкодоступная территория. Здание же 44 было, несомненно, выбрано из-за удобного доступа к старой Док-Роуд, которая как раз проходила посередине территории лечебницы.

Оставалось сделать лишь одно — связаться с д'Агостой. Он решил использовать для этого свой обычный сотовый телефон. Один простой звонок, который он проведет, как самый банальный разговор. Он просмотрел свой список контактов, нашел номер лейтенанта и нажал кнопку «вызов».

Хотя время было лишь шесть утра, д'Агоста ответил после первого же гудка, и голос на том конце провода не казался сонным.

— Да?

Лонгстрит заметил, что говоривший не идентифицировал себя.

— Лейтенант?

— Да.

— Вы знаете, кто я?

— Я почти уверен, что вы тот, кого наш общий знакомый называет «Л».

— Верно. Пожалуйста, отвечайте как можно более кратко. Он связывался с вами?

— Да.

— И сообщил место, куда мы должны отправиться?

— Место не сообщил. Просто сказал, чтобы я ожидал от вас звонка — все срочно и секретно.

— Хорошо. Я встречу вас рядом с вашим… местом работы в полдень.

— Ясно.

— Полная секретность.

— Понял.

Линия отключилась.

Лонгстрит отложил телефон. Несмотря на долгую карьеру в тайных операциях, он не мог не почувствовать растущее волнение. После нескольких лет командования крупными штурмовыми отрядами небольшая тактическая операция вроде этой напоминала ему возвращение к своим корням. Этот Пендергаст всегда полон сюрпризов. И он идеально справился. Тем не менее, участие лейтенанта будет иметь решающее значение, если ситуация и впрямь имеет прямое отношение к Департаменту полиции Нью-Йорка.

Он лег в постель, не надеясь уснуть — это было невозможно — он хотел лишь прочистить мысли и сосредоточиться на цели. Скоро грядет полдень, и тогда дело вступит в свою решающую фазу. Он надеялся, что эта кошмарная серия убийств, наконец-то, закончилась.

Лонгстрит закрыл глаза как раз в тот момент, когда в его спальню проникли первые лучи восходящего солнца.