Город мастеров. Пьесы сказки

Картина десятая

Дворец. Комната Людовины. В глубине — альков с тяжелой занавесью. Посреди комнаты — длинный стол, заваленный целыми ворохами материй. Несколько девушек сидят за столом. Две шьют, две плетут кружева.

ДЕВУШКИ (поют все вместе).

ЖОЗЕФИНА.

АННА-МАРИЯ. Ты что такое поешь?

ЖОЗЕФИНА. Да ничего. Вот послушай:

Все вместе.

Входит королева.

КОРОЛЕВА. Меньше недели осталось, а у вас еще ничего не готово! Всё только поете да болтаете. Ну-ка, покажите вашу работу. Анна-Мария! Жозефина! Шарлотта-Луиза!

Девушки по очереди показывают ей шитье.

Так и есть! Ничего не сделано! Не откладывать же из-за вас свадьбу. Смотри, Анна-Мария, если я услышу еще хоть слово, я прикажу отрезать вам языки. (Уходит.)

Некоторое время девушки работают молча. Потом постепенно начинается разговор.

АДЕЛЬГУНДА. Подай мне булавки, Луиза.

АННА-МАРИЯ (самая старшая из всех). Тсс!…

ЖОЗЕФИНА. Шарлотта-Луиза, опять ты куда-то девала золотые нитки!

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА (толстая, рябая, неуклюжая). Да вот же они. А вот вам и булавки. Ай, палец уколола!… И куда это они так торопятся со своей свадьбой!

АДЕЛЬГУНДА. Ты бы на месте нашей принцессы тоже поторопилась.

ЖОЗЕФИНА. Как не торопиться! Из двенадцати женихов только один и остался — этот самый Гильом, собачник.

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. А мне что-то не нравится принц Гильом.

ЖОЗЕФИНА. Чем же он тебе не угодил?

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. Да он рыжий.

ЖОЗЕФИНА. А сама-то ты какая?

Все смеются.

АННА-МАРИЯ. Тише вы! Жозефина! Адельгунда!

АДЕЛЬГУНДА. Мы тихо.

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. А любопытно бы знать, почему это принц Гильом все думал, думал, а теперь вдруг взял да и посватался.

ЖОЗЕФИНА. А ты у него спроси.

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. Нет, правда, почему?

АДЕЛЬГУНДА. Кабы у тебя, Шарлотта-Луиза, был такой кошелек, как у принцессы, он бы и на тебе женился.

ЖОЗЕФИНА. Не посмотрел бы, что ты у нас немножко хромая.

АДЕЛЬГУНДА. И малость рябая…

ЖОЗЕФИНА. И чуточку кривобокая…

АДЕЛЬГУНДА. И рыжая вдобавок…

Шарлотта-Луиза вскакивает и с плачем убегает.

(Вслед ей.) Шарлотта-Луиза, ну куда же ты? Вернись! (Вздыхает.) Кажется, она обиделась.

ЖОЗЕФИНА. Пустяки, у нее это скоро проходит. Она привыкла.

АННА-МАРИЯ. Это ты виновата, Жозефина: не надо было говорить, что она рябая.

ЖОЗЕФИНА. Нет, я сказала только, что она кривобокая…

АННА-МАРИЯ. Тес!… Молчи. Вот отрежут язык, тогда наболтаешься.

Опять работают молча. Вбегает Шарлотта-Луиза. В руках она держит большую сливу.

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. Девушки! Девушки! Смотрите, что мне дали!

АДЕЛЬГУНДА. Ну, сливу. У нас таких полон сад. Только эта немного покрупнее.

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. Нет, торговец говорит, что таких слив нигде не найдешь.

АННА-МАРИЯ. Какой торговец?

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. Лохматый, бородатый… Здесь у ворот стоит сливы продает, по золотому за штуку.

ЖОЗЕФИНА. И ты заплатила за эту сливу золотой?!

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. Нет, он мне даром ее дал. Он сказал: "Если вы, барышня, скушаете эту сливу и посидите минуточку где-нибудь в темном уголочке, вы сразу красавицей станете".

Все смеются.

ЖОЗЕФИНА. Ну так ешь поскорей.

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. Да здесь светло. Я лучше пойду на чердак.

ДЕВУШКИ (вместе). Нет, нет, ешь здесь! Мы тебя не отпустим!

АДЕЛЬГУНДА. Спрячься вон там, за пологом, и ешь. Там темно.

Шарлотта-Луиза прячется за занавесью алькова. Девушки, смеиваясь, переглядываются.

ЖОЗЕФИНА. Ну что, готова, красавица? Выходи! Покажись!

АДЕЛЬГУНДА. Разве ты еще не похорошела, Шарлотта-Луиза?

АННА-МАРИЯ. Довольно тебе хорошеть! Иди работать.

Занавес раздвигается. Шарлотта-Луиза медленно выходит на середину комнаты. Она и в самом деле стала теперь красивее всех девушек.

ВСЕ (наперебой). Ах! Неужели это Шарлотта-Луиза? Она! Смотрите — ее платье, ее чепчик… А какая красавица! Какие волосы! Какие брови! Какие зубы! Вот так слива!…

Входит Людовина.

ЛЮДОВИНА. Что у вас за крик? Отчего вы не работаете?

АННА-МАРИЯ. Простите, ваше высочество. Это все Шарлотта-Луиза…

ЛЮДОВИНА. Где Шарлотта-Луиза?…

АННА-МАРИЯ. Вот она, ваше высочество. Только ее не узнать. Она съела сливу…

ЛЮДОВИНА. Что такое? Какую сливу?

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. Извините, ваше высочество. Тут у ворот стоял разносчик. Он торгует сливами. Я съела одну — вот как переменилась. (Искоса поглядывает в зеркало.)

ЛЮДОВИНА. Дура! Беги за этим разносчиком, да поживей! Если он ушел, тебе несдобровать.

Шарлотта-Луиза бросается бежать. За ней — всё остальные девушки.

А вы куда? Шейте!

Девушки грустно усаживаются за работу.

(Ходит по комнате.) Все в красавицы захотели! Скажите на милость!… Анна-Мария! Дай мне примерить мою фату.

Анна-Мария и Жозефина подносят принцессе фату.

(Людовина примеряет ее перед зеркалом.) Никогда не слыхала ничего подобного!… Что же это за слива?

АННА-МАРИЯ. Не знаю, ваше высочество.

ГОЛОС РАЗНОСЧИКА.

Входит Шарлотта-Луиза. За ней разносчик с корзинкой в руках. Девушки, приподнимаясь, жадно смотрят на корзинку.

ЛЮДОВИНА. Шейте! (Разносчику.) Покажи, что у тебя за сливы…

РАЗНОСЧИК. Вот, ваше высочество.

ЛЮДОВИНА (заглядывая в корзину). Что ж, я не вижу в них ничего особенного. Сливы как сливы.

РАЗНОСЧИК. А вы попробуйте, скушайте одну, тогда и увидите.

ЛЮДОВИНА. А что будет?

РАЗНОСЧИК. Сливы мои чудодейственные, ваше высочество. У кого нет красоты, тому они подарят красоту. А у кого есть красота, тому они такое подарят, что все поглядят и только ахнут.

ЛЮДОВИНА. А это правда?

РАЗНОСЧИК. Сущая правда. Вот полюбуйтесь на вашу служанку.

ЛЮДОВИНА (быстро взглядывает на Шарлотту-Луизу). Почем у тебя эти сливы?

РАЗНОСЧИК. По червонцу за штуку.

ЛЮДОВИНА. За каждую сливу — червонец? Ты шутишь!

РАЗНОСЧИК. Если вам дорого, не покупайте. Я уйду.

ЛЮДОВИНА. Погоди, погоди. Сколько же их взять? (Достает кошелек Жана.)

РАЗНОСЧИК. Да вы не скупитесь, ваше высочество, — деньги-то ведь у вас не считанные.

ЛЮДОВИНА. Ну хорошо… Дай мне десять слив. Нет, двадцать. Нет, всю корзинку!

Девушки тихонько ахают, переглядываются, толкают друг друга локтями.

ЖОЗЕФИНА. Вот жадина! Все себе забрала!

ЛЮДОВИНА. Что ты там говоришь?

ЖОЗЕФИНА. Я ничего. Я только иголку у нее попросила.

ЛЮДОВИНА (пальцем считает в корзине сливы). Раз — два — три — четыре — пять, шесть — семь — восемь — девять — десять… Раз — два — три — четыре — пять, шесть — семь — восемь девять — десять… (Дает разносчику деньги.)

РАЗНОСЧИК. Благодарю вас, ваше высочество. Желаю вам всех удивить. Только не забудьте: как скушаете сливу, посидите минутку-другую в темном уголочке. Лучше проймет.

ЛЮДОВИНА. Ступай, ступай!

РАЗНОСЧИК. Кушайте на здоровье! (Уходит.)

ЛЮДОВИНА (девушкам). Шейте. (Берет корзинку и уходит за занавеску.)

Девушки молча шьют. У всех злые и печальные лица. Одна Шарлотта-Луиза сияет. Она сидит против зеркала, все время смотрится в него и только тихонько охает, когда колет пальцы. Девушки все чаще и чаще поглядывают на занавеску.

ЖОЗЕФИНА (шепотом). И так ведь была красавица. Чего ей еще не хватало?

АННА-МАРИЯ. Тсс!… Тише.

АДЕЛЬГУНДА (вздыхая). Хоть бы одну сливу оставила! Мне немного и надо. Только бы нос стал покороче и всё.

ЖОЗЕФИНА. Да и мне не больше твоего нужно. Росту разве чуть-чуть прибавить и щеки подрумянить. А тебе, Анна-Мария, ничего не хочется?

АННА-МАРИЯ. Разве уж самые пустяки! (Мечтательно.) Ноги — поменьше, глаза — побольше, волосы погуще, брови — почернее, зубы — побелее…

Девушки смеются.

Тсс!… Тише вы! Сейчас выйдет.

Занавеска раздвигается. Выходит принцесса. На голове у нее большие острые рога.

ВСЕ. А-ах!

ЛЮДОВИНА. Шейте. (Гордо проходит к зеркалу.) А-ах!

Девушки давятся от смеха.

(Топая ногами.) Не смейте смеяться! Вы нарочно привели его сюда. Я вам головы отрублю! (Снова бросает взгляд в зеркало.) А-ах! (Хватается за рога и падает в обморок.)

Девушки кидаются к принцессе.

АННА-МАРИЯ. Расшнуруйте ее!

АДЕЛЬГУНДА. Смочите ей лоб!

ЖОЗЕФИНА. Только не наколитесь на рога!

Торопливо входят король и королева.

КОРОЛЕВА. Что случилось? Где принцесса?

ДЕВУШКИ. Ей дурно стало. (Поднимают принцессу и усаживают ее в кресло.)

КОРОЛЕВА. А-ах! Что это с вами, дочь моя?

КОРОЛЬ. Ну и украшенье!…

КОРОЛЕВА. Как вы могли позволить себе это, Людовина? Вам предстоит быть королевой. Как вы будете носить корону?

ЛЮДОВИНА (рыдал). Ах, замолчите! Я умираю… Пошлите скорее за ним! Найдите его! Приведите его! Скорее!

КОРОЛЬ и КОРОЛЕВА. Кого?

ЛЮДОВИНА (задыхаясь). Разносчика, который продал мне эти проклятые сливы. (Оглядывается на Шарлотту-Луизу.) Это она его привела. Я сейчас ее проколю насквозь! (Бросается на Шарлотту-Луизу с опущенной головой, стараясь забодать ее.)

Та с криком бежит к двери.

КОРОЛЬ. Стой! (Подходит к двери и запирает ее на ключ.) Мы никого отсюда не выпустим. Успокойтесь, дочь моя. Я сейчас прикажу переловить всех торговцев сливами в нашем королевстве. А этих девчонок я сам отведу в подземелье, чтобы не болтали лишнего.

Девушки плачут.

ЛЮДОВИНА (показывая на Шарлотту-Луизу). А ей отрубить голову!

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА (плача). И дня-то не побыла красавицей! Уж лучше бы я осталась рябой — всё не так жалко было бы!

КОРОЛЬ. Мы заставим ее сначала перепробовать все сливы у всех разносчиков! (Девушкам.) А ну-ка, трещотки, за мной.

КОРОЛЕВА. Подождите, ваше величество. А как же быть с рогами? Ведь завтра жених приедет. В воскресенье свадьба…

КОРОЛЬ. Я сейчас же пришлю к этой дуре самых лучших врачей. Только пускай больше не покупает слив у кого попало. (Уходит с девушками).

Королева закрывает за ними дверь и садится в кресло против Людовины. Обе молчат. Королева пристально смотрит на принцессу.

КОРОЛЕВА (вздрагивал). У-у, какие рожищи! Смотреть страшно!

ЛЮДОВИНА. А вы не смотрите, если вам страшно. Оставьте меня одну.

КОРОЛЕВА. Как же я вас оставлю? Все-таки вы моя дочь. И подумать только: у нас в семье — рогатая принцесса!…

ЛЮДОВИНА. О-о! (Стонет.)

Стук в дверь.

КОРОЛЕВА (в испуге). Нельзя! Кто там?

КОРОЛЬ. Впустите. Это врач.

Королева открывает. Входит чистенький, толстенький, румяный человечек в очках. В одной руке у него футляр, похожий на детский гробик, в другой — сумка. Под мышкой — ванночка.

ВРАЧ. Низко кланяюсь вашему величеству и вашему высочеству. Ай-ай-ай, ваше высочество, что же это вы хворать вздумали? Как нехорошо! Ну, покажите язык.

Людовина со злостью высовывает язык.

Прекрасный язык! На что вы жалуетесь?

КОРОЛЕВА. Да посмотрите же на ее голову!

ВРАЧ. А-а! Вижу, вижу! (Достает молоточек и, приподнявшись на цыпочки, постукивает по рогам.) Так… Очень хорошо… (Прячет молоточек.)

КОРОЛЕВА. Ну, что?

ВРАЧ. Не извольте беспокоиться. Рога. "Корнус вульгарис". В просторечии — рога обыкновенные.

КОРОЛЕВА. Какие же обыкновенные? Это очень большие рога.

ВРАЧ. Порядочные, ваше величество.

ЛЮДОВИНА. Все равно — большие или маленькие… Я хочу, чтобы их не было.

ВРАЧ. И не будет. А как вы изволили спать, ваше высочество?

ЛЮДОВИНА. Да вы что, смеетесь надо мной? Сейчас же вылечите мою голову, а не то вам отрубят вашу!

КОРОЛЕВА. Будьте терпеливы, дочь моя. Доктор, уничтожьте эти рога. Принцесса выходит замуж.

ВРАЧ. Сию минуту. Наклоните голову, ваше высочество.

Людовина наклоняет голову. Врач достает из футляра пилу и пилит один рог, держась за другой.

А какой нынче прекрасный денек выдался, ваше высочество! Вы уже гуляли сегодня?

ЛЮДОВИНА. Пилите!

ВРАЧ. Пилю, пилю, ваше высочество. Только вы не шевелитесь, потерпите немного. Ведь я лечил ваше высочество, когда вы еще маленькой были, в колыбельке лежали. А теперь вот какой красавицей выросли!

ЛЮДОВИНА. Пилите!

КОРОЛЕВА. Поскорей, доктор!

ВРАЧ. Пилю, пилю… Ах!

КОРОЛЕВА. Что это треснуло? Рога?

ВРАЧ. Нет, ваше величество, пила… И подумать только — такая крепкая сталь! (Бережно укладывает обломки в футляр.)

ЛЮДОВИНА. Значит, вы не можете меня вылечить?

ВРАЧ (бодро). Как это — не могу? Сейчас все будет в порядке. (Достает из сумки какие-то пузырьки и бутылочки и выливает их содержимое в ванночку.) Вот и готово. А теперь, ваше высочество, опустите рожки в эту ванночку. Так и держите. (Поливает рога из какого-то пузырька.) Очень хорошо. Превосходно!

КОРОЛЕВА. Что, уже шатаются? Мягче стали?

ЛЮДОВИНА (трогал рога). Тверже.

ВРАЧ. Так и должно быть… Ну, на сегодня хватит. Завтра опять подержите рожки в этом растворе, послезавтра — опять. Потом дня два пропустите. А в воскресенье опять ванна…

КОРОЛЕВА. Но у нее в воскресенье свадьба!

ВРАЧ. Это не помешает. Нужно только потеплее закутаться, чтобы не простудить рога на сквозняке. А на ночь обвязывайте голову влажным полотенцем. Молодые рога иногда чешутся…

ЛЮДОВИНА. Уходите! Сию же минуту уходите! А то я вас забодаю!

КОРОЛЕВА. Прошу вас, Людовина, не говорите таких слов. Вы не коза, не корова, а принцесса.

Врач испуганно пятится к двери. Входит король.

КОРОЛЬ. Пожалуйте, доктор, в подземелье.

ВРАЧ. Но у меня еще есть порошки для принцессы… Замечательные порошки…

КОРОЛЬ. Хорошо, хорошо. Ступайте в подземелье.

ВРАЧ. Я хотел предложить пиявки…

КОРОЛЬ. Идите! Идите! (Тащит его к двери.)

ВРАЧ (цепляясь за дверь). Пилюли!… (Исчезает за дверью.)

Король уходит тоже.

ЛЮДОВИНА. Что же мне делать? (Хватается за голову и ходит по комнате.)

КОРОЛЕВА. Людовина! Людовина! Осторожнее…

ЛЮДОВИНА. Что такое?

КОРОЛЕВА. Вы разобьете лампу своими рогами. Сядьте.

ЛЮДОВИНА (сердито). Ах, есть о чем беспокоиться!

Входит король с двумя кастрюлями в руках.

КОРОЛЕВА. Что это?

КОРОЛЬ. Обед принес.

КОРОЛЕВА. Зачем же вы сами, ваше величество?

КОРОЛЬ. А кого же мне пустить к этой красавице? Завтра же по всему свету растрезвонят. Нет уж, видно, придется мне самому носить сюда и обеды, и ужины, и завтраки…

КОРОЛЕВА. А может быть, ее кто-нибудь вылечит?

КОРОЛЬ. Вряд ли. А впрочем, там ждет еще какой-то врач. Не знаю, сейчас его впустить или после обеда.

ЛЮДОВИНА. Сейчас. Мне не до обеда!

КОРОЛЬ. Как хотите, дочь моя. А только, если суп остынет, я его разогревать не стану. (Уходит. В дверях говорит.) Войдите, доктор.

Входит врач в широком черном балахоне, в высоком черном колпаке. Он кланяется и останавливается перед Людовиной, поглаживая бороду.

ВРАЧ. Ого! Рога так рога! Что ж это у вас, от рождения?

КОРОЛЕВА (отмахиваясь обеими руками). Нет, с какой стати! Она родилась прелестным ребенком, и до сегодняшнего дня у нее был чистый, гладкий лобик.

ВРАЧ (королеве). А в роду у вас рогатых не было? Дедушки там, бабушки или тетки?

КОРОЛЕВА (с возмущением). Доктор! Не забывайте, что вы говорите о королевской семье! Рогатая бабушка! Да где это слыхано? За тысячу лет это первый случай в нашем роду.

ЛЮДОВИНА. Замолчите, ваше величество! Мне сейчас не до бабушки и не до дедушки. Доктор, вы можете меня вылечить?

ВРАЧ. Покажите-ка мне ваши рога.

Людовина наклоняет голову.

Так… (Берет ее за рога, покачивает голову из стороны в сторону, потом, ухватив концы рогов, водит принцессу вокруг комнаты.)

КОРОЛЕВА (укоризненно глядя на дочь). Ах, дочь моя, какое горе вы мне причинили!

ЛЮДОВИНА (топая ногами). Уходите прочь, ваше величество!

ВРАЧ. В самом деле, ваше величество, обождите немного в другой комнате. Вашему материнскому сердцу легче будет.

Королева, пожав плечами, удаляется.

Ну, ваше высочество, отвечайте прямо: отчего у вас рога выросли?

ЛЮДОВИНА. Не знаю. Я съела несколько слив.

ВРАЧ. Вон оно что! Значит, сливами вас и лечить надо.

ЛЮДОВИНА. Нет! И не пробуйте даже! Я больше никогда не возьму в рот ни одной сливы.

ВРАЧ. Погодите, ваше высочество. Вам попались рогатые сливы. А есть и другие — безрогие. Съешь рогатую — рога вырастут, съешь безрогую — отвалятся. Только достать-то их очень трудно: на краю света растут.

ЛЮДОВИНА. Ах, достаньте мне хоть одну! Я ничего не пожалею.

ВРАЧ. Вижу, вижу, ваше высочество, — рога вам пришлись не ко двору. Что же мне с вами делать? Есть у меня, признаться, с собой одна такая слива. Да ведь ей цены нет.

ЛЮДОВИНА. Дайте, дайте мне ее скорее! Я вам полкоролевства отдам.

ВРАЧ. Полкоролевства — за сливу? Ну что ж, берите. (Протягивает ей маленькую синюю сливу.)

Людовина с жадностью съедает ее. Врач щупает рога.

Теперь, по всем правилам науки, рога ваши должны отвалиться. Попробуем. Так и есть…

ЛЮДОВИНА (радостно). Неужели?

ВРАЧ. Честное слово. Вот вам кончики на память.

ЛЮДОВИНА. А дальше что же?

ВРАЧ. Дальше не ломаются.

ЛЮДОВИНА. А вы дергайте, тяните изо всей силы. Я потерплю.

ВРАЧ. Нет, силой тут не возьмешь. (Задумывается.) Если уж слива моя вам не помогла, значит, вам ничто не поможет.

ЛЮДОВИНА. Но ведь рогатых слив я съела десятка два, а безрогую вы мне дали только одну.

ВРАЧ. А где же взять еще?

ЛЮДОВИНА. Поищите! Достаньте! Я вам все отдам.

ВРАЧ. Да вы и так мне половину королевства обещали.

ЛЮДОВИНА. Я вам и вторую половину отдам, как только скончается его величество. А вы знаете — ведь ему уже за семьдесят. Ну, есть у вас слива?

ВРАЧ (роется в карманах). Еще одна, пожалуй, найдется. Вот она. Только не хочу я тратить ее напрасно. Не поможет она вам.

ЛЮДОВИНА. Почему?

ВРАЧ. Потому же, почему и первая не помогла. Если эти сливы не действуют, значит, у человека есть что-то на совести. Вспомните-ка, принцесса, может, вы кого-нибудь ненароком обманули?

ЛЮДОВИНА. Я? Никого.

ВРАЧ. Ну, желаю здравствовать, ваше высочество.

ЛЮДОВИНА. Постойте, постойте! Может быть, этот плащ?…

ВРАЧ. Какой плащ?

ЛЮДОВИНА. Я тут у человека одного, солдата, взяла плащ и не отдала…

ВРАЧ. У солдата плащ отняли? Нехорошо, ваше высочество! Давайте-ка его сюда. Пока он у вас, никакие сливы вам не помогут.

Людовина вскакивает, бежит к алькову, задевая за всё рогами, и выносит из-за занавески плащ.

Такой старый, грубый плащ… И на что польстились! Ну да ладно. Вот вам вторая слива.

Людовина проглатывает ее и сразу хватается за свои рога.

ЛЮДОВИНА. Один отвалился. Какое счастье!…

ВРАЧ. А другой?

ЛЮДОВИНА (упавшим голосом). Другой — ни с места. (Падает на колени.) Дайте мне, дайте мне еще одну сливу!

ВРАЧ. Нет у меня больше слив.

ЛЮДОВИНА. Я за вас замуж выйду.

ВРАЧ. Замуж? Что и говорить — невеста хоть куда: и принцесса и красавица! Вот только бы у вас рога на лбу не было.

ЛЮДОВИНА. Да ведь он отвалится, если вы дадите мне третью сливу.

ВРАЧ. Вряд ли! У вас, видно, еще что-то на совести есть, если на вас и вторая слива не подействовала. А вы у меня третью просите. Прощайте, принцесса. (Кланяется и выходит за дверь.)

КОРОЛЬ (в дверях). Ну что, вылечили?

ЛЮДОВИНА (кричит). Вернитесь, доктор! Вернитесь! Я вам все скажу!

КОРОЛЕВА. Вернитесь! Она вам все скажет!

ВРАЧ (возвращаясь). Ну, что еще?

ЛЮДОВИНА. Кошелек… У этого солдата я взяла еще и кошелек.

ВРАЧ. Не повезло же этому бедняге-солдату! Видать, вы его дочиста обобрали. Давайте кошелек.

ЛЮДОВИНА. Вот он.

ВРАЧ. Кошелек-то потертый, старенький…

ЛЮДОВИНА. Такой он и был. Честное слово! Давайте сливу!

ВРАЧ (пряча кошелек). Слива от вас не уйдет. Но только помните: это уж у меня самая последняя. Выкладывайте разом, что вы там еще натворили, кого обидели.

ЛЮДОВИНА. Как будто больше никого. (Оглядывается по сторонам, смотрит на стол с шитьем.) Да, вот эти девчонки, которые здесь шили… Их посадили в подземелье, и одной отрубят голову. Это считается обидой?

ВРАЧ. Считается. Прикажите их отпустить.

ЛЮДОВИНА (подходит к дверям). Ваше величество! Ваше величество!

КОРОЛЬ (за дверью). Что скажете, ваше высочество?

ЛЮДОВИНА. Выпустите из подземелья всех этих девчонок. (Подумав мгновение.) Да и врача заодно.

КОРОЛЬ. Скажите на милость! Зачем же?

ЛЮДОВИНА. Надо.

КОРОЛЬ. Надо так надо. Одно скажу: с тех пор как у вас выросли рога, вы стали кроткая, точно серна.

ЛЮДОВИНА. Поторопитесь, ваше величество!

КОРОЛЬ. Ну, так и быть, пойду выпущу их. (Уходит.)

ВРАЧ. Вот и отлично! А теперь кушайте на здоровье. (Протягивает принцессе большую синюю сливу.)

ЛЮДОВИНА. Наконец-то! (Проглатывает сливу, срывает с головы второй рог и подбегает к зеркалу.) Ах, как я сегодня бледна! Какой у меня дурной вид!

ВРАЧ. Что вы, сударыня! Вы такая же, как были в тот день, когда этот дурак солдат избавил вас от змеиной кожи. Ничуть не хуже! Да и не лучше!…

ЛЮДОВИНА (испуганно оборачивается). Что вы такое говорите? Откуда вы знаете?…

ВРАЧ. Мне да не знать!

ЛЮДОВИНА (отступал). Да кто вы такой?

ВРАЧ. Отставкой солдат королевского стрелкового полка Жан, по прозвищу Бесстрашный, из деревни Дель-Басс. (Срывает бороду, сбрасывает черный плащ и колпак. Под плащом у него солдатский мундир, под колпаком кивер.) Честь имею явиться!

ЛЮДОВИНА. Так это вы? Это вы меня лечили?

ЖАН. И вылечил, ваше высочество.

ЛЮДОВИНА. Да вы ведь же не врач… Где вы научились лечить?

ЖАН. В Змеином овраге, сударыня. В том самом Змеином овраге, куда вы приказали меня бросить. С голоду я наелся там слив, от которых у меня рога выросли, пожалуй, еще почище ваших. Плохо мне пришлось! Кивер на голову — и то надеть нельзя было. Да, по счастью, попались мне там и другие сливы. Поел их — и всё как рукой сняло. Вот я и решил попотчевать вас и теми и другими — и рогатыми и безрогими. Какие вам больше понравились?

ЛЮДОВИНА. Так этот разносчик — это тоже были вы?

ЖАН. Я, ваше высочество, собственной персоной.

ЛЮДОВИНА. И я вас не узнала!…

ЖАН. Да, сударыня. Вы меня много раз обманывали, а теперь я вас провел. Уж извините. Никак, вы мне королевство обещали? Да и замуж за меня второй раз собрались?

Людовина закрывает лицо руками и плачет. Жан смотрит на нее, покачивая головой.

Ваше высочество! Ваше высочество! Успокойтесь! Что с вами? Я сейчас уйду. Я только за плащом и кошельком пришел. Ведь это какие вещи! Им цены нет. Мне их мой лучший друг дал, самая милая девушка на свете, не вам чета. А от вас я ничего не требую — ни королевства, ни полкоролевства… Выходите замуж за кого хотите. Желаю ему, бедняге, побольше терпения.

ЛЮДОВИНА (кидаясь к колокольчику). Я не выпущу тебя отсюда!

ЖАН. Звоните сколько хотите. Плащ-то ведь теперь на мне. Пока ваши молодцы сбегутся, я уж буду за морем.

ЛЮДОВИНА. Одно только слово.

ЖАН. Ну, что еще?

ЛЮДОВИНА. Перстень…

ЖАН. Какой перстень?

ЛЮДОВИНА. В кошельке остался мой перстень. Отдайте мне хоть его.

Жан раскрывает кошелек. В то же мгновение Людовина кидается к нему. Одной рукой хватается за кошелек, другой — за плащ.

ЖАН (отбиваясь). Нет, шалишь… На этот раз не возьмешь. Ишь, какая прыткая! Вертится, как змея! (Отрывает ее от себя и отбрасывает прочь.)

ЛЮДОВИНА (лежа на ковре). Помогите! Ко мне! Спасите! Держите его!

ЖАН. Не удержите. Кланяйтесь его величеству. Желаю здравствовать! (Исчезает.)

Людовина отчаянно кричит и бьет ногами по ковру. В комнату вбегают король и королева.

КОРОЛЬ. Что случилось?

КОРОЛЕВА. Смотрите! У нее рога отвалились. Что же вы кричите, Людовина?

КОРОЛЬ. Должно быть, от радости.

ЛЮДОВИНА. Он ушел! Его теперь не найдешь!…

КОРОЛЬ (оглядывается). В самом деле… Врача-то здесь нет. Куда же он девался?

КОРОЛЕВА. Не все ли равно, куда? Ведь он нам больше не нужен.

ЛЮДОВИНА. Да это не он. Это тот…

КОРОЛЕВА. С ума сошла от счастья!

ЛЮДОВИНА. Сами вы сошли с ума! Это был солдат. Он обманул и меня и вас!

КОРОЛЬ. Что такое? Говорите толком, ваше высочество.

ЛЮДОВИНА (вскакивая на ноги). Толком? Он унес мой плащ и кошелек.

КОРОЛЬ (со вздохом садится в кресло). О-ох, сударыня! На весь свет хитростью славились, а простой солдат, мужик, перехитрил вас, вокруг пальца обвел. Ну чего вы теперь стоите, без кошелька-то? Уж лучше бы вам оставаться рогатой, да богатой…