Госпожа не-мертвых

Глава 18

Нынешнее положение Алату, в целом, нравилось.

С начальными сложностями он за четыре месяца разобрался. Мог бы и быстрее, только совсем без счета народ крошить нельзя, ни деловые, ни стражники не поймут. Посему — сначала переговоры, потом непонятливых к ногтю, никак иначе. Без шероховатостей не обошлось, но, в целом, окрестные банды вернулись под твердую руку вампирского сообщества без лишнего шума.

Сильно менять структуру, существовавшую при Зерване, Алат не стал. Незачем. Город по-прежнему был разбит на районы, в каждом районе свой смотрящий, особо в дела банд не влезавший и отвечавший за общак. Раньше смотрящими назначали только вампиров, сейчас, из-за дефицита кадров, примерно треть бирок с символом глаза носили люди. Алат подумывал было позвать знакомых из других городов, но потом решил — нахрен! Без чужаков обойдёмся.

Постоянно «верховный босс» в Талее не сидел, по-прежнему предпочитая кочевать по округе. Работа налажена, заместители справляются, на случай происшествий есть зеркальная связь, которой даже младшие владеют. Потом, правда, башка болит и пить хочется. Колдовские умения плохо даются идущим путями Зверя, отнимают много сил, а он не мэтр Хастин и тем более не Госпожа, способная даже днем до Цонне дотянуться.

Нельзя сказать, что сложностей вовсе нет. С гвардейцами он по-прежнему не то чтобы враждует, но близко. А как иначе, если они смотрят на тебя, словно на говно, поголовно! Хорошо ещё, что у него с магами нормальные отношения, Вадор словечко замолвил. Иначе… Плохо было бы иначе, что уж там. Видел он, на что они способны.

Ну и людишки регулярно херню творят. С этим ничего не поделать — у кого мозги работают, в бандюганы идут редко. Косячат бойцы обычно по мелочи, с их проколами разбираются главари, поэтому, если что-то до Алата дошло, значит, уровнями ниже ответственные не справились и требуются серьёзные напряги. Дважды бывало, что сам разгрести не смог и обращался к Мерку за помощью.

Чуйка подсказывала, что сегодня будет третий раз.

Банда Косого Сия крышевала Правобережный рынок и несколько точек неподалеку от бывшего Золотого квартала. С появлением Проклятья престижные кварталы Талеи поменялись местами с бывшими кварталами бедняков, да и в целом карта города изменилась сильно. Только дворец Сына Моря по-прежнему надменно высился на скале.

Что там у Косого произошло, Алат не понял — прибежавший прямо к нему боец из соседней банды толком ничего не сказал. Его вожак отправил гонцов во все возможные места, где мог появиться Алат, с наказом передать о большой заварухе у Правобережного. Вроде там подрались маги и грохнули кого-то важного, потому что стражи налетело и идёт тотальный шмон. Вампир выслушал сообщение, от души проматерился и рванул навстречу неприятностям.

К тому моменту, когда он прибыл в район рынка, кое-что прояснилось. Не в плане видимости — стояла глубокая ночь, — а насчет происшедшего. Да, действительно, подрались маги, только не двое, а больше. Причем если с одной стороной всё было более-менее понятно (высококлассные наёмники, частенько между заказами отиравшиеся в местных трактирах), то вторых раньше на районе не видели.

— Рожи холеные, цацками увешены, — описывал их мелкий гопарь, стоя навытяжку перед Алатом. — Трое их было, да ещё десяток мечников. Их таперича в лавку Вислозадихи стащили и никого унутрь не пущают.

— Стражи полно, — дополнил доклад главарь. — Пауки тоже здесь, я одного узнал, рожа приметная. И ещё кто-то, не понял, кто — но перед ним все стелются.

— Понятно, — Алат бросил монетку просиявшему мальчишке. — Наёмники ушли?

— Вроде не всех положили, — задумался младший бандит. — Отряд небольшой, человек двадцать, их здесь хорошо знают. Бойцы сильные, раз на демонов охотились. Хоть кто-то должен был уцелеть. Поискать?

— Да, найдите их. Хочу понять, что за херня здесь творится.

Столкновения двух отрядов с магической поддержкой в черте города, пусть и не в самом престижном районе, происходят нечасто, так что наводимая стражей суета получила объяснение. Чего Алат не понимал — с кем наёмники подрались. В столице случалось всякое, иногда в уличных боях сходились дружины знати и приходилось привлекать войска, а то и королевскую гвардию, чтобы развести врагов. Однако прежде всегда было понятно, кто с кем и кого. Сейчас местные определить одну из сторон не могли. Стража явно что-то знала, только предпочитала помалкивать.

Уцелевших наёмников нашли быстро. Это только кажется, что в городе спрятаться легко; если знать, кого спрашивать, и быть достаточно авторитетным, то найти можно кого угодно. Уже через час Алат стоял возле покосившегося дома, практически сарая, и принюхивался, пытаясь определить количество людей внутри. Пахло землей, сыростью, кошачьей мочой и старым дерьмом. Кровью тоже пахло, вместе с нотками лекарственных настоек. Внутри дома билось не менее двух сердец, причем интуиция подсказывала, что на самом деле людей больше, только они прикрыты магией.

Вампир поморщился. Маги, пока им в табло не дашь, любили выставляться.

Алат вошел во двор, не скрываясь, подошел к символическому крыльцу, по-хозяйски распахнул дверь… Дальше события развивались стремительно. Стоявший за дверью пожилой, но крепкий мужчина резко выбросил вперед руку с зажатым в ней амулетом, и вампира просто снесло спиной вперед. Удар был настолько стремителен, что тело пролетело по воздуху метра три, да потом по земле прокатилось, остановившись лишь за воротами, на улице.

Человек от такого бы погиб на месте. Младший вампир отделался бы переломанными конечностями и, возможно, короткой потерей сознания. Алат вытащил лицо из грязи и злобно зарычал, чувствуя, как мир окрашивается в яростно-кровавые цвета.

Пути Зверя дают идущим по ним необычайную крепость и ряд способностей, направленных на усиление физического тела. Сторонний наблюдатель, находись он здесь, увидел бы, как удлинились клыки вампира, раздались плечи под затрещавшей одеждой, набухли узлами мышцы на обнаженных руках. Алат словно с места выстрелил собой, за мгновение преодолев разделявший его с врагом десяток шагов, и с размаху врезался в полыхнувший голубым светом проворно выставленный щит. Щит исчез. Следующий удар, не такой сильный, пришелся по тонкому контуру личной защиты мага и тоже продавил её. Впрочем, наёмник сразу отпрыгнул назад, вскидывая руки вверх и крича:

— Мир! Мир! Выкуп! Мир!

Не то чтобы Алата его крики остановили, но очередной удар он придержал. Сильная оплеуха всего лишь сбила мага с ног, а не снесла половину башки, как могла бы. Человек, не вставая с пола, умело перекатился на спину, прикрываясь ногами и одной рукой, второй же нашаривая что-то на груди.

— Мир! — он наконец-то вытащил руку из-за пазухи и вскинул её вверх, показывая красную стекляшку на кожаном шнурке. — Старший, мир!

Алат присмотрелся, чем он там тычет, фыркнул, подошел поближе и пнул человека ногой. Несильно, для профилактики.

— Вставай, падаль. Ты кто такой?

Мужчина показал ему так называемый «благодарник» — амулет, при создании которого использовалась добровольно отданная кровь вампира. Простенькая штука, показывающая, что какой-то старший прежде с этим наёмником сотрудничал и результатом остался доволен. Каких-то особых преференций благодарник не давал, только свидетельствовал, что с данным конкретным смертным можно иметь дело. Защиты от попадания в чужие руки амулеты не имели, поэтому их из стекла изготавливали, чтобы бились почаще.

— Несторий Краас, взводный вольного отряда «Стальная Белка», — кряхтя, наёмник поднялся на ноги. Его ощутимо пошатывало. — Не держи зла, старший — не тебя ждал.

— А кого?

— Гильдейских магов. Они наш отряд положили, даже не знаю, кто ещё ушел.

— Гильдейских? — переспросил Алат. — Королевской Гильдии магов, что ли?

— Да, этих.

Чем занималась королевская Гильдия магов, вампир представлял смутно. Так уж сложилось, что дел он с ними не имел, да и остальные слуги Госпожи тоже. Гильдия как организация была крепко опутана многочисленными запретами, её члены находились под постоянным надзором правительства и «добровольных помощников» в рясах, сильных специалистов там не было. Вроде бы, за ними присматривала разведка, но подробностей Алат не знал.

— Пошли, — кивнул он на дверной проём, ведущий внутрь дома. — Расскажешь, что им от вас надо.

В комнате стоял густой запах крови и человеческого пота. Сразу стало понятно, почему навстречу вышел и дрался один Несторий — остальные двое просто не могли встать с лежанок, настолько серьёзно они были изранены. Трое из двадцати? Хорошо их потрепало. Может, кто-то в других местах прячется.

— Так чего гильдейские от вас хотели? — не спрашивая разрешения, Алат уселся на единственную в комнате табуретку, игнорируя настороженные взгляды раненых.

— Не знаю. Они пришли вечером, спросили командира, вместе поднялись в отдельный кабинет. Ну, не совсем кабинет — есть в трактире на втором этаже закуток на поговорить без свидетелей. В смысле, был. Минут пятнадцать общались, потом грохот, командир выбежал, его в спину чем-то ударили, наши за мечи схватились. Трактир загорелся, потом кто-то «Посохом гнева» шибанул, стены вовсе рухнули. Я выбрался, парней подхватил и тикать, — сползший по стене маг говорил устало, не пытаясь скрытничать. Ему, наоборот, хотелось поделиться. — У нас с Гильдией недавно контракт закончился, мы им пару месяцев экспедицию в Ринских горах прикрывали. Они, суки, четверть обещанного зажилили.

— О чем они говорили, ты, само собой, не знаешь.

— Нет, конечно, — пожал плечами Несторий. Подумал немного, ощерился в злобной усмешке. — А вообще… Рыжий Эй сболтнул, он в гильдейском замке одного из ваших учуял.

— Рассказывай!

— Мы расчет получали в их филиале под Ивянками, примерно сутки пути на юг, большая такая деревенька.

— Знаю её. Дальше.

— У Гильдии там замок. Так вот, когда во дворе стояли, Рыжий Эд сказал, что вампиром пахнет. Чутьё у него какое-то на ваших имелось. Вроде даже не магия, а природная способность. Но — работало. Он потом к командиру подошел и о чем-то с ним долго шушукался.

Командир ему поверил и решил попробовать гильдейцев малость пошантажировать, мысленно дополнил Алат. Зря. Маги тоже сглупили, недооценив наёмников, или запаниковали и не придумали ничего лучше, чем начать драку сразу. В любом случае — история интересная, Госпожа её наверняка захочет услышать.

Вампир собрался с духом:

- Госпожа!

- Алат? — как всегда, ему показалось, будто за спиной стоит некто огромный. Невидимый, источающий холод. — Что-то случилось?

- У меня возле Правобережного рынка наёмники подрались с гильдейскими магами. Магов положили, но и самих осталось всего ничего, — зачастил вампир. — Так вот, один выживший говорит, что его товарищ, которого убили, в мажеском замке нашего почуял. У них замок под Ивянками, наёмники там расчет получали.

- Любопытно, — после короткого молчания пришел ответ. — Где вы сейчас?

- На углу Торфяной и Второго Ручья.

- Переправь выживших в убежище под домом купца Кашкала, на третий уровень. Я подойду туда через несколько часов.

Ощутив разрыв связи, Алат облегченно потер затылок. Не для него вся эта мистика. Штука полезная, слов нет, только лучше пусть ей колдуны занимаются.

— Собирайтесь, — скомандовал он. — Со мной пойдёте.

— Куда? — отнял руку от, по-видимому, всё ещё звеневшей после оплеухи Алата головы маг. Услышав, что куда-то надо идти и он, и раненые напряглись.

— Куда-куда! Куда надо, туда и пойдёте, — передразнил вампир. Впрочем, на вояк он не злился, скорее, симпатизировал простым и понятным людям, видя в них родственные души, поэтому пояснил. — Поговорить с тобой хотят. Да не боись — если не соврал, то отпустим и даже подлечим. Не соврал ведь?

— Что я, совсем дурак?

— Ну раз так, то не суетись. Давай, собирай вещички.

Забавы ради Селеста изредка представляла себя сидящей в глубоком кресле, наглаживающей огромную дымчатую кошку в руках и со злодейским видом изрекающей пафосные истины. Увы, настроение дурачиться быстро проходило, и она вспоминала, что звери её боятся. Можно было бы, конечно, заставить кошку сидеть у неё на коленях, но ощущения были не те — она слишком восхищалась изящными свободолюбивыми животными.

Следовало признать — ситуацию в Гильдии магов они упустили. Сейчас, когда внезапно понадобилось получить конкретную информацию и проверить возникшее неприятное подозрение, выяснилось, что агенты у них есть только в столичном филиале. Причем ориентированы они в большей степени «вовне». Почему так сложилась, Селеста прекрасно понимала. Гильдия находилась под плотным контролем множества организаций, собственного влияния почти не имела, специалисты в ней состояли слабые. Маги, демонстрировавшие хорошие способности, быстро перебегали в Цонне или оказывались в свите аристократов. Словом, бесперспективное с точки зрения разведки направление.

А ведь там тоже люди разные. Некоторые — очень честолюбивые.

Просмотренные в памяти наёмника воспоминания заставили задуматься. Внешне ситуация выглядела понятно: маги кинули вольный отряд на деньги, командир последнего узнал, что в одном из филиалов содержится пленный вампир и решился на шантаж. Попытка закончилась схваткой, в которой полегли три не самых слабых чародея и почти весь отряд. Событие, кстати, наделало шума, даже из дворца прибыл чиновник, перед которым все прыгали на задних лапках.

Почему вампир пленный? Потому, что под Ивянки ни она, ни Кальдеран никого не посылали. Предположение, что кто-то из подчиненных будет контактировать вне зоны своей ответственности с Гильдией, имеет право на жизнь, но, скажем так, маловероятно. Чужак? Неоткуда ему тут взяться. Предположение следовало проверить, причем проверить быстро, пока люди в растерянности.

Услышав, что Селеста желает отправиться в Ивянки лично, Вантал впервые за долгие годы осмелился возражать:

— Это может быть ловушка!

Присутствовавший при разговоре Мерк согласно закивал.

— Может, — согласилась вампиресса. — Классическая ловля на живца, когда сначала подбрасывают приманку, а потом нападают на тех, кто на неё повёлся. Смертные знают, что мы всегда проверяем информацию о своих, так что, вполне возможно, нас под Ивянками ждут. Только, — Госпожа жестко усмехнулась, — они совершенно точно не ждут меня.

— Капитан меня убьёт, — тоскливо пробормотал Вантал.

— Не убьёт. Ругать, конечно, будет долго, — заулыбалась Селеста. Перспектива размяться привела её в хорошее настроение. — Вали всё на меня. Делай печальный вид и жалуйся, мол, не удержать было.

Комментировать совет сержант не стал.

Добираться до нужного места предстояло целый день. Чтобы не ехать по тракту под ярким солнышком, по сравнению с ночным временем беззащитными, вампиры покинули город через тайный ход и воспользовались заброшенными дорогами, где опасность нарваться на засаду была минимальной. Как следствие, к филиалу Гильдии они подъехали после наступления полуночи. Бедных лошадок пришлось напоить эликсиром ночного зрения, чтобы ноги себе не переломали.

Принадлежащее Гильдии поместье ничего особенного из себя не представляло — обнесенный деревянным забором кусок земли с обычным каменным домом в два этажа и хозяйственными постройками. Из странностей разве что отсутствие собак да большое количество разнообразных сигналок, расставленных в округе или накрученных на забор. Возиться со снятием чужой магии у Селесты не было ни времени, ни желания, поэтому она поступила проще — издалека подчинила сознание привратника, заставив того впустить незваных гостей. Чтобы добиться нужного результата, ей пришлось потратить полчаса, но всё равно вышло быстрее, чем если бы она распутывала сложный клубок чужих заклинаний.

Человек, конечно, после такого насилия над сознанием умер.

То, что приехали они не зря, Селеста поняла ещё во время превращения привратника в марионетку — своими способностями она нащупала в подвале центрального дома три источавших боль и безнадегу сознания, явно принадлежащих сородичам. Одно — яркое, бодрствующее, два еле ощущались. Поэтому церемониться с другими местными обитателями она не собиралась. Госпожа переслала гвардейцам план дома с указанием живых, выделив трех наиболее ярких в ментале для захвата в плен. Остальных предстояло уничтожить.

Сама Селеста направилась к пленникам и, конечно же, одну её не отпустили. Вантал лично сопровождал повелительницу, открывая перед ней двери и убирая с пути ненужные помехи вроде выглянувшего из боковой комнаты охранника. На удивление, подземелье оказалось очень хорошо защищённым — коридоры перекрывали зачарованные на крепость решетки, пол, по которому они шли, представлял собой сложный артефакт, попытавшийся убить вторженцев внезапно выросшими каменными пиками, да ещё и сигнал тревоги подал. Правда, никто его уже не услышал, но сам факт! В современном мире создать нечто подобное могли немногие.

Выбить дверь в первую камеру с первого удара не получилось. Выяснять, насколько она на самом деле крепкая, Селеста не стала, и от легкого движения маленькой девичьей ладошки зачарованная дубовая древесина осыпалась прахом. Переступив через порог, Госпожа недовольно поджала губы и резко кивнула назад Ванталу — на стене, распятый за руки и ноги, с кляпом во рту, висел вампир. Младший. Ослабленный до потери разума, полностью подчинившийся инстинктам. Освобождать его в таком состоянии было бессмысленно и опасно, поэтому Селеста приняла от вернувшегося вассала кружку и большую бутыль вина. Сначала она до половины наполнила кружку, затем, проведя ногтем по запястью, уронила в вино несколько капель своей крови. Пленник забился, задергался, учуяв манящий запах.

Быстро выдернув кляп, вампиресса поднесла кружку, предлагая младшему испить.

Глядя на то, как к жадно захлебывающемуся напитком пленнику возвращаются человеческие черты, она заметила:

— Я никогда прежде не видела его.

— Думаю, они свозили сюда восставших, не замеченных нами, мессена.

— Скорее всего. Там живые остались? Нам ещё двоих освобождать, да и этому живая кровь не помешает.

Поторопилась она с приказом о полной зачистке, не учла, что пленникам потребуются силы. Её ошибка.

— Сейчас взгляну, мессена.

Гвардеец быстро вышел из комнаты. Дождавшись, пока младший проглотит последние капли, Селеста отставила кружку, отметила осмысленное и настороженное выражение глаз, спросила:

— Как тебя зовут?

— Архлан, сиятельная.

«Сиятельная», надо же. За жрицу официальных религий её не принимали давно. Ведомая нехорошим предчувствием, она уточнила:

— Архлан, кто я, по-твоему, такая? Ты меня чувствуешь?

— Н-нет, сиятельная…

Селесте захотелось выругаться. Ни один вампир не спутал бы сородича с человеком, это инстинкт, приходящий с перерождением. Чутьё исчезало в период сильнейшего истощения или после долгих магических воздействий ментального характера, чьи последствия исправлять долго и сложно.

— Я вампир, восставшая, как и ты. Сейчас я тебя освобожу.

Цепи обжигались при попытке прикоснуться к ним, поэтому Селеста просто испарила их, призвав частицу силы печати. Оставив младшего в камере и приказав никуда не уходить, она перешла в соседнюю камеру. Там дела обстояли намного хуже. Несмотря на порцию вина с кровью, взгляд второго пленника оставался пустым, бессмысленным, причем вцепиться в горло Госпоже он не пытался. Похоже, с его разумом основательно поработали.

Вернулся Вантал, из конюшни притащил ночевавшего там конюха. В доме из живых людей остались только маги, связанные и без сознания, поэтому сержант послал двоих гвардейцев поискать прислугу в остальном поместье. Конюха осушил Архлан, Селеста не решилась выпаивать безумца.

В третьей камере на цепях висел безрукий и безногий огрызок. Госпожа при виде его задумалась — не добить ли? Если организм привык к новому состоянию и не пытается регенерировать, то вампир навсегда останется инвалидом. Бессмертным, возможно, сумасшедшим. Очень сомнительно, что в Цонне сумеют исправить причиненный урон. К магам прибавилось претензий, особенно к неизвестному пока менталисту.

Зря они Гильдию игнорировали.

Пока гвардейцы переносили магов и освобожденных сородичей в холл (второго, по-прежнему не пришедшего в сознание, оставили связанным), Селеста в компании Вантала прошлась по комнатам. Золото и драгоценности её не интересовали — если остальные захотят, пусть собирают сами. В среде старших вампиров к богатству относились, как к инструменту, зная, что при нужде заработают всегда. Исключения встречались редко. Поэтому Госпожа искала бумаги, указывающие на покровителей местных исследователей — письма, бухгалтерию, договора. Для неё было совершенно очевидно, что без весомой поддержки со стороны происходящее под Ивянками давно раскрылось бы. Лабораторные журналы и записи экспериментов тоже подлежали либо захвату, либо уничтожению. Вряд ли Хастин узнает нечто для себя новое, в конце-то концов, часть приговоренных к казни вампиров попадала к нему на стол, но вдруг что-то пригодится?

— Скоро рассвет, мессена, — напомнил сержант. — Раненых младших не стоит перевозить днем.

— Что предлагаешь?

— В получасе езды есть пещера, где лет десять назад морваниты проводили ритуалы. Уединенное место, наш отряд поместится там вместе с лошадьми.

— Пожалуй, ты прав. Переднюем там, заодно я допрошу одного из магов.

Для сокрытия следов дом следовало поджечь. Реализации хорошей идеи мешала расположенная рядом деревня, где пожар наверняка бы заметили, прибежали на помощь и навели совершенно ненужную суету. Властям сообщили, облаву организовали и всё в таком духе. Просто так уезжать тоже не хотелось. В результате пошли на компромисс — один из гвардейцев набрал во взломанной лаборатории реагентов и смешал из них пару составов, с помощью которых соорудил зажигательную бомбу с отложенным таймером. По идее, полыхнуть должно через половину суток, хотя гарантий химик-любитель не давал.

Если найдут раньше — значит, не судьба. Ничего лучшего в их положении придумать нельзя.

Напоследок прибрав наиболее очевидные признаки прошедшей ночью бойни, вампиры с некоторым трудом погрузили добычу на лошадей и покинули опустевшее поместье. Селеста подумывала прислать сюда сектантов, но потом решила не оставлять лишних ниточек для неизбежного следствия. Гильдия принадлежит Сыну Моря, вырезанный филиал означает пощечину высочайшей власти. Наверное, будет правильнее признаться и выдвинуть обвинение первой — всё-таки пострадали её подданные, она имеет право на месть. Конечно, с такой трактовкой король вряд ли согласится. Ладно, не стоит спешить, лучше подождать и посмотреть, как будут развиваться события.

Пройдя немного по дороге, ведя лошадей под уздцы, вскоре они свернули в лес. Гвардейцы часто действовали вокруг Талеи и потому знали маршруты назубок. Раньше Госпожа частенько разбирала конфликты между подчиненными Латама и Зервана, и положа руку на сердце — стороны друг друга стоили. Гвардейцы обоснованно считали себя элитой, о чем не стеснялись напоминать, иногда в резкой форме.

Укромных уголков вокруг столицы хватало. Путники редко отходили больше, чем на десяток шагов, от дорог, крестьяне тоже предпочитали не углубляться в леса. И дело не в изредка вылавливаемых малых чудовищах или стаях волков, в голодные годы подходивших к городам. Просто земля принадлежала дворянам, границы владений проходили весьма условно, оказаться пойманным егерем и попасть на штраф никто не хотел. Отсюда появление неподалеку от города полянок, на которые в прямом смысле слова столетия не ступала нога человека.

Сектанты в укрытиях разбирались отменно. Свои люди в страже не отменяли того факта, что осторожность необходима, конспирацию надо соблюдать. Те, кто это простое правило забывал, лишались головы — и хорошо, если в одиночестве. Места для собраний и молебнов тщательно выбирались с учетом близости дорог, возможности появления людей, наличия путей отхода и много чего ещё. Часто для дополнительной маскировки привлекали Темную Гильдию и вампиров. Всё-таки большинство сектантов принадлежало к не слишком образованным слоям населения и от простейшего колдовства приходило в экстаз.

Пещера, рекомендованная Ванталом, относилась к таким укрытиям. Не заброшенным — просто нашли иное, более удобное. Сюда до сих пор приходили служители, прибирались, молились перед грубым жертвенником в виде стилизованного креста, пополняли запасы. Приходили редко, поэтому отряд никого внутри не застал, что вампиров более чем устроило.

На время Селеста оставила в покое Архлана и ни о чем не расспрашивала. Не видела смысла пока что разговаривать. Он, во-первых, был слишком слаб, во-вторых, находился в шоке после освобождения, в-третьих, гвардейцы просветили, кто его освободил, отчего парень окончательно впал в ступор. Только и мог, что смотреть на Госпожу круглыми глазами, хорошо хоть, молчал.

Рассвет наступил. Младшие заснули в дальнем углу пещеры, в безопасности; гвардейцы обустраивали лагерь, вяло споря по поводу очередности дежурства. Селеста готовилась потрошить первого из чародеев. Пленных магов напоили сонным эликсиром, в ближайшие пару суток им не светит проснуться, сейчас удобное время, чтобы порыться в их памяти. Лучше бы, конечно, действовать ночью, когда солнечные лучи не ослабляют вампиров, но тонкие пути, в частности менталистика, в наименьшей степени подвержены враждебному влиянию светила.

Как всегда. Связанное, несмотря на бессознательное состояние, тело человека. Страховка из Вантала и ещё одного старшего рядом. Транс.

Госпожа действовала бережно, пока не определившись, как поступит с магом. Поэтому смотрела осторожно, плавно переходя от ассоциации к ассоциации, стараясь не повредить хрупкие глубинные слои чужого сознания. Возможно, она являлась единственной мастерицей в Талее и сопредельных странах, способной настолько аккуратно работать с чужим разумом. Имелись и другие чтецы памяти, но оставленные ими следы скрыть было невозможно.

Спустя два часа Селеста еле слышно вздохнула и выпрямилась, поводя плечами. Мышцы вампиров тоже устают, их тоже сводит, хочется размять, просто в куда меньшей степени, чем у людей.

— Вантал, ты никогда не задумывался, почему людям всегда чего-то мало? — спросила она у сержанта, принимая обязательный кубок с питьём.

— Мне кажется, мессена, до определенной степени жадность, скорее, благо, — отозвался вампир. — Она стимулирует на развитие, заставляет идти вперед. Потому Темный нас ею и наделил.

— Замечательная формулировка. Ты совершенно напрасно отказываешься выступать с проповедями.

— Благодарю, мессена, но это совершенно не то, чем я хотел бы заниматься.

— Именно по этой причине стоило бы. С возрастом разум костенеет, перестаёт быть гибким, воспринимать новые концепции. А стагнация, как известно, означает смерть. Лучший способ измениться — поместить себя в некомфортную среду, — привычно сказала Селеста. Она в последнее время частенько заводила подобные разговоры, подготавливая соратников к виражам судьбы. Конкретных планов у неё пока не было, но то, что деградировать дальше она им не даст, знала четко. Окружающие перемены предчувствовали и потому ходили настороженные.

— Не будет ли дерзостью с моей стороны спросить, что вы увидели в памяти мага, мессена?

— Это совместный проект нескольких группировок. Правда, пока не знаю, целиком или отдельных представителей, надо смотреть остальных. Даже не думала, что они в принципе способны договориться между собой! — слегка поудивлялась Селеста. Она, конечно, разные альянсы на своей памяти видела, но жрецы разных сект, аристократы и королевские чиновники прежде в одной упряжке не ходили. — Бессмертие оказалось призом, объединившим природных врагов…

— Что мы будем делать, мессена?

— Ещё не решила. Мы с Сыном Моря сейчас ведем сложную партию, не хотелось бы добавлять в неё переменных.

Видя, что Госпожа погрузилась в свои мысли, Вантал тоже замолк.

Обрести бессмертие элита людей пыталась всегда. Сколько вообще может прожить человек? Обычный дворянин — лет сто-сто пятьдесят, представитель старой знати, с детства подвергавшийся сложным ритуалам, мог и двести протянуть. Маги, осознанно развивавшие энергетику и помогавшие телу мутировать в правильном направлении, доживали до трехсот-трехсот пятидесяти, сильнейшие из них переваливали через четырех вековой срок. Многое зависело от рода, от накопленных уникальных знаний, от собственного упорства и трудолюбия. Долгий путь, устраивавший далеко не всех.

Хотелось всего, сразу, и чтобы не напрягаться.

Они не могли не обратить внимание на вампиров. Вот она, вожделенная вечная жизнь — только руку протяни! Моральные и социальные аспекты их не смущали, люди власти всегда считают себя выше общепринятых норм. Куда в меньшей степени жаждущих бессмертия устраивали иные аспекты бытия не-мертвым: необходимость пить кровь и дневной сон, равнодушие к привычным для человека наслаждениям, уязвимость перед солнечным светом. То, что сам процесс перерождения смертного в вампира оставался тайной, раздражал и пугал. Всё-таки религия играла большую роль в мировоззрении, атеистов этот мир не знал.

Кого-то гнев Морвана останавливал. А кого-то — нет.

При всём желании Селеста не смогла бы остановить исследования. Сначала у неё банально не имелось возможности — к проводимым в Академии экспериментам её не допускали, да и положение её тогда оставалось шатким. Самой бы выжить. Потом, обретя свободу, она установила порядок, при котором пропавших своих искали, находили и вытаскивали из застенков. За подданных она мстила, по возможности демонстративно и жестоко. Получалось не всегда, потому что ответственные за похищения зачастую занимали очень высокие должности, но она старалась.

Несколько сложнее обстояла ситуация с «посторонними» восставшими, не успевшими попасть в под пригляд общин. О них банально не знали, они считались сами по себе. И, с точки зрения существующей системы отношений, не являлись подданными Селесты, то есть она не имела права защищать их. Именно поэтому одной из основных обязанностей глав являлось скорейшее нахождение молодых восставших и взятие их под крыло.

«Кому-то достанется, — сделала в уме пометку Госпожа. — Особенно если все трое пойманы в одном регионе».