Государственник. Восхождение

Глава 18

По совету своих новых коллег по опасному студенческому бизнесу Кин нашел вполне приличное общежитие. Тут оно называлось доходным домом. Кин выбрал именно это место, так как помимо вполне неплохих комнат, тут подавали завтраки. Готовить Григорий ненавидел, а уж тем более из не слишком понятных ингредиентов на открытом огне. Так что теперь он наслаждался рисовыми шариками, фаршированными рыбой. Дом правда находился не во Внутреннем городе, а в изолированном районе на западе города. Ранее тут проживала аристократия, потому дома не гнались за этажностью. Каждый дом тут состоял из четырех частей, по одной на каждую сторону света, в каждой из частей жили члены семьи, часто это были сыновья со своими женами. В центре получался внутренний дворик, именно в нем владельцы доходного дома расставили столы для постояльцев.

Сегодня Кин собрался наконец посетить школу, а то и несколько. Пора уже было приступать к учебе, а не транжирить собственные деньги, которые он добыл буквально кровью. Тем более, что заняться тут больше то было и нечем, имеется ввиду из полезного. Медитировать в Хато Наследник опасался. Он до сих пор понятия не имел о способностях практиков. Возможно медитация станет для них чем-то вроде лампочки зажженной в ночной тьме. Кин помнил наказ Водая. Может старик и приврал, что практики попытаются его убить сразу же. Но проверять не хотелось.

В Хато хватало учителей-одиночек вроде Тай Нина, некоторые богатеи даже готовились у них индивидуально к сдаче экзамена. Но Кин нацелился на большую школу. Так как во-первых нужна была библиотека, а ее он вряд ли бы встретил у частного учителя. Во-вторых ему нужны были связи. Во время учебы в университете Григорий понял этот принцип довольно поздно. Хотя и его последующая жизнь и биографии многих известных людей из абсолютно разных областей показывали, что те связи, что удастся наладить во время учебы, могут стать определяющими в вашей карьере. Как бы вы небыли честолюбивы, умны и прочая и прочая, без связей ваша карьера будет раза в два хуже, если повезет еще, а то и во все пять. Григорий сам обращался к однокашникам за помощью с работой, получал знания или услуги, и конечно же оказывал их сам. Даже помог пару раз людям устроиться на работу, за что получил благодарность не только от их, но их руководства, ведь Григорий знал кого и куда рекомендовать. И в этом мире он решил не изменять себе. Люди они и на Фэнше люди.

Местные школы очень отличались от земных учебных заведений. Были конечно и классические школы с обучением чтению, счету и прочим наукам, которые тут были в зачаточном состоянии. Однако Кин нацеливался именно на подготовку к сдаче экзамена. В рамках такой подготовки студенты учились по сути сами. А учителя лишь проверяли их работы, подробно разбирали и обсуждали их. Эдакий интенсив по подготовке. Каждый студент пару раз в неделю писал работу, которую в последствии сдавал. Все из-за специфики государственного экзамена. Он был эдакой дипломной работой, однако ее не писали заранее, проходили кучу этапов утверждения и лишь потом защищали. Тут же соискатели писали свои сочинения непосредственно во время сдачи экзамена, классической защиты как в земном ВУЗе тут не было. Как написал, так и сдал. Это Григория откровенно нервировало, нужно было попрактиковаться на кошках.

В итоге Кин пришел в школу Пяти Великих Столпов. Не самая элитная школа, но неплохая. Осталось лишь сдать вступительные. Абы кого сюда не набирали.

— Вы найдете писчие принадлежности на столах, — сухо сказал преподаватель. — Если хоть слово услышу от вас, то будете исключены.

Кандидаты на поступление поклонились и засеменили к столам. Зал был просторный, а вот мебель отвратительной. Низкие столики с табуреточками. Это наверняка сделано нарочно, чтобы студенты не расслаблялись. "На Предназначении стулья будут с пиками что ли?" — усмехнулся Кин.

Затем перед каждым выложили таблички с вопросами. Вопросы не относились к сложению, грамматике или любому другому предмету привычному земному школьнику. Целью этого экзамена было установление способности ученика к мышлению. Потому таблички пестрели различными цитатами, отрывками трактатов и прочей около филосовской мурой, которую Григорий ненавидел с первого курса своего университета. Хотя тут он был волен отвечать, что думает. Например, на до боли знакомую цитату: "Любой закон необходимо уважать, так как это закон". Он ответил: "Закон пишется людьми, а не дается небом, и так же ими извращается. Несправедливый закон должен быть переписан, либо не соблюдаться вовсе". Такое вряд ли оценят, все же местное общество высоко ценило иерархию, авторитеты и было крайне консервативным. Но тут бунтарский нрав Григория шел рука об руку с бурлящими гормонами молодого тела. Да и в другую школу поступить ему никто не мешает. В таком духе он ответил на несколько вопросов. Хотя все же он отметил пару довольно интересных цитат про природу поступков людей.

Он отложил кисть и поднял голову. В зале все еще оставалось множество людей. Учитель посмотрел на Кина:

— У тебя есть вопрос?

— Нет. Я закончил, — поклонился парень.

— Вот как? Ты ответил на все вопросы? Они написаны с обеих сторон табличек, — пригладил экзаменатор бороду.

— Да, я ответил на все вопросы.

— Приходи завтра за результатом.

Кин стал первым закончившим экзамен в этот день. Уже сидя дома он прокручивал в голове вопросы. У многих цитат было двойное значение, это несомненно. Но понял ли он его верно?

Утром он вернулся к зданию школы. Перед ним собрались все, кто вчера сдавал экзамен. Кин почувствовал на себе пару любопытных взглядов. В конечном счете он закончил раньше всех. «Интересно, через сколько минут сдал второй?» — задумался парень, рассматривая обеспокоенные лица остальных ребят.

На крыльцо вышел учитель, тот же что и вчера принимал экзамен. Он развернул свиток с именами. Учитель называл имя и будущий ученик поднимался на крыльцо. Очень быстро безмятежность покинула землянина, так как учитель перечислял учеников наверняка по времени сдачи работ. Если бы Кин сдал, то его бы назвали первым. Парень уже собирался направиться в другую школу, однако услышал:

— Кин Хюэ!

— Я! — Кин обрадовался как мальчишка и поспешил занять свое место.

Он поступил, поступил! Такой радости он не чувствовал с тех пор как на земле ему было семнадцать лет, когда он поступил в университет. Учитель объявил еще несколько имен, после чего поблагодарил всех и повел новичков за собой.

Им предстоял второй этап — собеседование. На нем с каждым учеником разговаривало несколько учителей, чтобы получше понять смысл его ответов на экзамене. Только после этого ученика принимали в школу Пяти Великих Столпов. На этом этапе, по словам друзей Кина, редко отсеивали, но бывали настолько некоммуникабельные личности, что не выдерживали и пятиминутного обсуждения.

Кина вызвали в небольшую комнату, где по центру располагалась циновка, а перед ней на некотором возвышении располагался стол и три стула. Получается отвечающему кандидату приходилось смотреть на приемную комиссию снизу вверх. «Не можете удержаться от демонстрации своего превосходства, довольно жалкое зрелище» — подумал Кин усаживаясь на циновку. Он намеренно не стал становиться на колени, напротив, он принял наиболее расслабленную позу. На лицах учителей пробежала тень. Один из них взял слово:

— Кин Хюэ, почему ты решил учиться у нас?

— У вас есть вступительный экзамен, — ответил тот.

— И все? — вскинул бровь вопрошающий.

— И обширная библиотека, — добавил парень.

«Слабо, дедушки, вопрос как у ленивого HR в третьесортной фирме» — подумал Григорий. Уж как он устал на них в молодости отвечать. «Кем вы себя видите через пять лет?» — этот вопрос будет высечен в Камне Бесполезных вопросов, сразу после того, что задали эти учителя.

— Кин Хюэ, — взял слово другой учитель, — сколько муравьев в Хато?

«Вопрос, мое почтение. Тут в принципе и не важно, говорит ли он про город или княжество» — у парня уже был ответ.

— Их суммарный вес всегда будет равен весу людей, — ответил Кин.

Учителя покивали что-то в такт своим мыслям. Третий учитель задал вопрос:

— В ответ на изречение Фаня Мудрого: «Всякого гостя необходимо привечать и оказывать ему помощь, так как это вернется стократно», ты ответил, что…

Учитель кажется не мог разобрать символы на табличке, Кин решил прийти ему на помощь:

— Что если гостей будет слишком много, то они станут хозяевами.

— Ты не любишь чужаков из-за своего военного прошлого? — вклинился второй преподаватель.

Кин посмотрел на свой меч, что все еще висел у него на поясе.

— Нет, — Кин разрубил рукой воздух. — Просто гости приносят свои правила и обычаи, а так как они гости, то не спешат перенимать местные. А когда гостей станет слишком много, то их правила и обычаи станут главными в том месте, где они осядут, это неизбежно приведет к конфликту. Будет ли деревня той же самой, если в нее переедут жители из другой деревни? Я думаю, что нет.

По лицам учителей сложно было понять, удовлетворены они ответом или нет.

— Дайте по пятнадцать лишних мио на каждого солдата и вы увидите такую народную поддержку, которой не видел ни один правитель, — прочел на свитке тот же преподаватель. — Такого жесткого ответа на эти слова генерала Сожоу своему князю я еще не видел. Ты помнишь, что ты написал?

— Конечно. Подданные после смерти проклянут его, а от их слез начнется сезон дождей.

Григорий хорошо уловил, что местная интеллектуальная элита клюет на метафоры и короткие высказывания. Они интриговали их.

— Чем ты подкрепишь свои слова? — вскинул бровь учитель.

— Все просто. Никто так и не запомнил имя того князя, слава же генерала гремела потом еще долги годы. Но княжество вскоре кануло в небытие. Мой командир очень восхищался генералом Сожоу. Вот только беда в том, что он же и уничтожил свою страну. Ведя бесконечную войну, он превратил армию в бушующего дракона. А дракона нельзя удержать за хвост. В итоге дракон пожрал все и умер от голода.

Учителя удовлетворенно покивали. Обилие метафор им понравилось. А если выразится просто, то войска князя захватывали все новые и новые земли, разоряли их, пока не оказалось, что князь уже не может платить такое же жалование изрядно раздувшемуся войску. В итоге кто-то взбунтовался, кто-то стал земледельцем, то тут то там вспыхивали конфликты, пока на оскудевших землях стало невозможно удерживать контроль. Так и погибло то княжество, зато великий генерал смог захватить почти четверть известного мира, ну и погубить кучу народа в процессе.

— Ответь вот на это, — вступил третий учитель, — «Все вещи на Фэнше рождаются в бытии, а бытие рождается в небытии».

— Без понятия небытие, у нас не будет понятия бытие. Я бы сказал, что бытие и небытие связаны и порождают друг друга. Но что касается именно этого высказывания, можно сказать, что вещи рождаются в небытии, в конечно счете, — у Кина мозг закипел от его собственных слов.

Они проговорили так еще минут десять, в итоге парню было объявлено:

— Мы принимаем тебя в ученики нашей школы.

— Благодарю, — Кин принял пристойное положение и поклонился.

Так началась его учеба. Занятия в основном заключались в том, что преподаватель зачитывал отрывки из различных трактатов и предлагал их обсуждать. Потому учебный класс больше напоминал площадку для дебатов. Ученики постоянно опровергали тезисы друг друга, а уже затем узнавали, как тот или иной принцип применяется на практике. Конечно же были и сугубо прикладные вещи. Изучались основы государственного устройства, иерархию в княжеском дворе, историю, географию. В целом учеба по мнению Григория была вполне толковой. Хотя заучивание тех или иных цитат, стихосложение и прочие вещи угнетали его. Но это был мир авторитетов, потому было жизненно необходимо, чтобы то или иное толковое высказывание непременно имело уважаемого автора.

Ученики этой школы тоже оказались интересными людьми. Некоторые сыновья купцов, парочка крестьянских сыновей, чью учебу оплатили их многочисленные родственники, но основой были отпрыски аристократов. В Хато как таковая аристократия отсутствовала, точнее их привилегированное положение не закреплялось какими либо указами и законами. Вероятно потому, что общество еще только-только развивалось и аристократия так же не успела зацвести буйным цветом. Но она словно трава, всегда пробивается сквозь любые общественные заслоны. Но пока в княжестве титулы не наследовались и получались только за службу.

Григорий всегда говорил своим племянникам: «Ваши школьные друзья пойдут другим путями, связи с некоторыми оборвутся, но учеба в одном университете свяжет вас навсегда». В отличии от школы, в университет попадают люди объединенные единым устремлением. Потому тот, кто в своей школе был никем, в вузе мог выбиться в лидеры, так как его стремление было сильнее чем у других, а школе это никакой роли не играло. Связи же установленные в вузе, часто помогали еще десятки лет в карьерном росте. Потому и в школе Пяти Великих Столпов Кин не стал отступать от этих принципов, быстро перезнакомился со всеми и выделил наиболее важных учеников.

Одним из таких был сын военного советника наместника западной провинции. Его звали Маоу, он сам пошел на контакт с Кином:

— Эй, ты ведь сражался в Ялуне?

— Верно, Кин Хюэ, — представился тот и отвесил легкий поклон.

— Маоу Сано, — ученик поклонился в ответ. — Слышал твои тезисы по управлению государством, неплохо для солдафона.

— Уверен, что чиновники при дворе катались бы с них со смеху. Но спасибо за похвалу.

— Не хочешь сходить выпить? — предложил Маоу.

— С удовольствием. Может захватим с собой пару ребят?

Небольшой компанией ученики отправились к одному из заведений Внутреннего Города. Кин уже успел освоится в Хато, потому с легкостью понял, что идут они в место довольно приличное. Это оказалось двухэтажное здание, в котором располагался кабак под названием «Красный Пес». Изнутри он чем-то даже напомнил тот самый бар, в котором Григорий часто зависал с одногруппниками, может быть тут сыграла ложная ностальгия.

В процессе дальнейшего общения выяснилось, что Маоу сбежал в столицу от властного отца:

— Ну ты представляешь, приставил ко мне двух солдат, чтобы они все время сопровождали меня. Я знаю, что в Тиулуре бывает опасно, но не до такой же степени. К тому же, если меня захотят похитить, то эти двое меня не спасут.

Не смотря на всю свою жизнерадостность и откровенный гедонизм, Маоу так же был не чужд фатализма. Такие люди обычно бесили Григория, но этот парень был слишком харизматичным.

— Так может он их приставил, чтобы не натворил шалостей? — предположил Кин.

— Братец, как всегда зришь в корень. Столько возможностей из-за них упустил. Но такой мастер маскировки как я, всегда сможет сбежать из-под надзора, — хлопнул себя по груди Маоу.

— Удивительно, что он не отправил тебя в армию, — усмехнулся Кин приканчивая стопку.

— Это честь досталась моему сводному братцу. А меня армия не привлекает. Ты ведь тоже не стал строить армейскую карьеру, почему?

— Не хочется умереть молодым, да и женщин можно не видеть там месяцами, — землянин отсалютовал танцовщицам, кружащими на площади прямо под балконом кабака.

— Тоже верно. Слушай, как у тебя с деньгами?

— Да вроде не жалуюсь. А что такое?

— Может сходим в бордель?

Большой зал для несведущего человека мог показаться ареной для спортивных или иных состязаний. Кругом трибуны, в центре свободное пространство огороженное со всех сторон. Но на самом деле это была площадка для дебат. Сюда на публичные прения приходили представители всех школ столицы, да и не только их. Давали большие лекции великие учителя даже из-за границы. А сегодня в этом зале происходила самая настоящая интеллектуальная дуэль:

— Люди без сильной руки отца-правителя не смогут процветать, — заявил его оппонент из другой школы.

— Но вы ведь только что сказали, что защита людей не входит в его первоочередные задачи, настоящий отец так бы не поступил! Единственное, что человеку нужно от государства, это защита всегда и везде, — парировал Кин.

— А как же сбор на общественные работы? — сложил руки на груди студент.

— Верно. Тысяча рук способна сдвинуть гору, — повернулся Кин к аудитории. — Однако обязательно ли князю собирать эту тысячу рук? Они могут собраться и самостоятельно.

— Где вы такое видели?

— В моей родной деревне, Хюэ. Ее жители перекинул мост через бурную реку. Им не потребовалась орда чиновников из столицы, которые думают, что государство существует ради самого себя.

— Будто пример одной вонючей деревеньки что-то доказывает, — в сердцах бросил ученик.

Кин улыбнулся, он заставил противника перейти на личности. На дебатах такое недопустимо.

— Если государство утратит доверие народа, то даже если им правит Сын Неба, оно падет в считанные дни. Доверие можно получить только оберегая людей. Потому, когда я говорил, что хорошее государство доверяет своим подданным, я не имел ввиду, что оно слабо и просто не может за ними уследить, — Кин поклонился аудитории.

Раздался гонг. Дебаты подошли к концу. Победителем был объявлен Кин. Его противник изначально выступал со слабой позиции, хоть она и был подкреплена несколькими цитатами и выдержками из важных, для местной философии, книг. Но Кин тоже хорошо учился и знал на каких струнах сыграть. Хотя нельзя сказать, что он был доволен собой. Тут скорее с оппонентом повезло. Потомственный чиновник, ему тезисы Кина были попросту непонятны, в отличии от аудитории. В какой-то момент Григорий даже подумал, что услышит незабвенное: «Государство не просило вас рожать!» — но обошлось, тут государевы люди еще так не заврались.

Такие диспуты были важны так как показывали уровень учащихся, а соответственно и уровень их школ. Так что Кина довольно часто посылали "отстаивать честь". Он был только рад, так как любил поспорить с образованными людьми. К тому же он хорошо знал, что на таких сборищах иногда бывают потенциальные работодатели из княжеского дворца. Так что дебаты были для него лишь еще одной ступенькой к цели.