Государственник. Восхождение

Глава 22

Бесконечный ливень размывал дороги, заполнял все пустоты, вода проникала в каждый сантиметр почвы. Тем временем двое всадников шли к своей цели.

Безумный план Ши Чана выводил Кина из себя:

— Господин, ты всерьез рассчитываешь уничтожить целую организацию профессиональных убийц вдвоем? Когда ты просил о помощи, я думал, что ты будешь со своим отрядом.

— Это единственный путь. Мы обратим их гордыню против них самих же. К тому же план основан на хитрости, а не силе, — покачал головой практик.

Секта Тоюнь была очень закрытой организацией со своей сложной философией связанной с поклонением лунам. При чем они поклонялись каждой по очереди. В рамках этого цикла все старые члены организации уходили в изгнание, и новая кровь приступала к определению пути развития. В основном они промышляли убийствами за деньги, но самые громкие дела, за которые их боялись, они совершали по собственному усмотрению. Даже такие крохи информации были известны немногим посвященным вроде Ши Чана.

Ши Чан ничего не говорил о своих причинах. Он всегда отмахивался и говорил, что они просто должны подохнуть. Кину конечно этой причины было недостаточно, но выбора у него не было. Не отказываться же от договора. Потому он слепо следовал плану господина. С другой стороны, у Ши Чана можно было спросить много другого интересного. Когда они в очередной раз встали на постой у крестьян, Кин напал с расспросами на аристократа:

— У меня вопрос о Чжао Джи Лоане.

— С чего бы ты вспомнил своего прошлого господина? — спросил Ши задумчиво ковыряясь в рисе.

На самом деле если бы не обстоятельства их знакомства, Кин бы просто воспринимал его как хорошего командира и боевого брата. Но так как он явно был связан с советником Чэном, а скорее всего был его человеком, интерес землянина к его персоне только возрастал. Да и имя у него странное, никаких семей среди Хатской элиты он не нашел.

— Да просто интересно, не твое же прошлое ворошить, господин, — ухмыльнулся Кин.

— Ладно. Так что ты хочешь знать? — сдался Ши Чан, ему явно было самому поделиться информацией.

Уж что-что хорошо понял за всю свою жизнь Григорий, так это то, что мужчины те еще сплетники, особенно молодые. И чем больше у них интересов помимо выпивки и женщин, тем больше объем сплетен. Так что все мужицкие обвинения в адрес сплетниц, это попытка оттенить себя.

— Откуда он? У него такое странное имя, — спросил Кин.

— Изначально я думал, что он чей-то бастард. Пришел в армию прямо из дворца, на свои средства собрал отряд, вполне неплохо обучен, хотя без фантазии. Однако добрые друзья рассказали про него больше, — сделал драматическую паузу Ши Чан, — на самом деле он был рабом. Его привели во дворец, раньше такое часто случалось, при прошлом князе было нормой брать наложников. Однако юного Чжао стали тренировать как воина. Это была идея самого советника Чэна, он приставил к принцам друга-телохранителя. Последний круг охраны, последний заслон, юноша должен был принять удар убийц на себя.

— Жестоко, — не удержался парень от комментария.

Чан кивнул:

— Согласен. В этом весь Чэн, я лично побаиваюсь этого старика. В итоге принцы выросли и услуги Чжао стали не нужны. В итоге ему придумали фамилию, а за заслуги князь пожаловал ему прозвище Лоан, что на кочевом наречии означает "Верный". С подачи все того же советника его отправили в армию.

— Интересно.

— Еще более интересно, что Чжао такой не один. В армии появилось много выходцев из дворца.

"Вот какую игру ведет советник, хотя я могу ошибаться" — подумал Григорий. Конечно он мог ошибаться, но судя по всему советник стремиться наполнить армию верными князю, а возможно и советнику лично, офицерами. Возможно он делает это не только с армией. В любом случае пока эти интриги слишком далеко, а скорее высоко, от Кина. Пока он лишь студент и эти знания скорее просто забьют ему голову. Но помнить об этом Кин обязан, так как интриги словно поток стекают вниз и вниз, прямо как одна субстанция, — то что делается на верхних этажах здания, в конечном счете оказывается в его подвале. "А может быть я просто хочу, чтобы советник думал так же как я" — возразил сам себе Григорий, в конце концов не всем обязательно использовать его тактику расставления своих людей в чужих структурах.

Следующим утром они добрались до пункта назначения. Небольшой горный монастырь, ничего примечательного, однако Кин ощутил исходящие от него энергетические вибрации, чем-то напомнило земной трансформатор. Всадников не стали задерживать и тут же распахнули перед ними ворота. Внутри монастырь состоял из нескольких каменных строений, которые от времени уже почернели. Однако имелся и новодел, на солнце желтел частокол, он был сделан явно не для обороны. "Хм, похоже на бойцовую яму" — подумал Григорий, поправляя повязку на лице.

Обитателями монастыря были люди в масках. Их одежда не отличалась от обычной, но лица у каждого были скрыты. Из-за угла центрального дома вышел человек. Он подошел к всадникам, пока те терпеливо ожидали его под проливным дождем. Человек снял маску, это оказался седой старик, но его мощная шея указывала на то, что он еще весьма и весьма силен.

"Это глава" — сразу понял Кин, не потому что человек был подходящего возраста, а потому что он снял маску. В секте Тоюнь это было строжайше запрещено для рядовых членов, члены организации не должны были знать друг друга в лицо. Только при приватном общении с главой они могли снять маску. Никаких горизонтальных связей, что для конспирации очень полезно.

Глава поприветствовал гостей:

— Свет луны ведет тебя, Черный Ветер.

— И вас, Тоюнь, — вернул ему приветствие Чан.

— Давайте пройдем внутрь, я вижу, что ты привел достойного ученика.

Внутри так же ничего примечательного не было. Даже алтарь местного божества не тронули. Все ради конспирации, даже если в этот монастырь нагрянут чиновники с проверкой, или просто путники решат остановиться на постой, они не поймут, что перед ними секта. Ношение масок было распространено во многих религиозных культах.

— Снимите маски, — приказал Тоюнь.

Кин и Чан повиновались.

— У тебя лицо воина, юноша, — глава секты подошел ближе. — Сколько человек ты убил?

Этот вопрос слегка поставил парня в тупик, он никогда на этом не зацикливался. Может быть раньше Григорий и отрефлексировал этот момент гораздо дольше и лучше, однако молодое тело будто заставляло его все забыть и не зацикливаться. А не самые приятные вещи типа убийства человека, воспринимались им как триумф над очередным лунным монстром. С другой стороны, все убитые им до этого люди были теми еще… людьми.

— Не считал, может быть пять, — сказал Кин.

Чан заранее предупредил, что Тоюнь очень хорошо распознает ложь, иначе бы он не занял своего места. Потому задача Кина заключается в том, что бы быть искренним во всем. Пока Ши не подаст ему сигнал.

— Эх молодость, настоящий воин должен помнить каждую свою победу, — тихо проговорил глава, — чтобы извлечь из нее урок. Если он будет извлекать уроки только из поражений, то долго он проживет. Особенно если он один из нас.

Кин сохранял молчание. Может этот старик действительно машина убийства, но он такой же властолюбец как и все остальные. Ему не нужно чтобы Кин отвечал, или даже слушал. Такие люди и своему отражению готовы свои мудрости рассказывать. "Хотя про победы где-то он и прав" — отметил для себя Наследник.

— Сегодня ты одержишь новые победы, которые ты запомнишь навсегда, или…

— Никаких или, господин, — Кин склонил голову.

— Быстр как горная река! Мне нравится твой ученик, Ши, — похвалил Тоюнь. — Идемте же.

Он вышел на арену из частокола, которую Кин видел ранее. Перед выходом ему повязали еще одну маску, чтобы она во время боя не слетела. Оружия ему не выдали, ну и конечно не стали рассказывать ему, кто будет его противником. Ну это было бы и не испытанием, если бы ему все пояснили, накормили, напоили и дали отоспаться с дороги. А Кин будучи неопытным ездоком, основательно натер себе все, ну и естественно все затекло и плохо двигалось.

Наконец над частоколом появился Тоюнь. Он развел руки в стороны и возвестил:

— Первый вошел в Сады, где встретил порождения Гун.

После эти слов, решетка в противоположной части арены открылась. На арену втолкнули несколько изможденных люди. "Рабы" — сразу догадался землянин. Их тела были покрыты черной и синей красками. Это были цвета смерти по понятиям местных, да и по земным тоже. И что самое главное, эти люди были обнаженными. "Я в клишированной сцене из тюрячки что ли?" — пошутил Кин, хотя ситуация была отнюдь не забавной. Он был один, а противников аж пятеро.

— Первый бродил под светом Сестер без боязни, испугался ли он порождения? — спросил Тоюнь.

— НЕТ! — хором ответили остальные.

"Это спектакль, как и говорил Ши Чан" — вспомнил слова практика Кин. Больше Чан не стал ничего сообщать ему, так как боялся, что все вскроется. Потому Кин понятия не имел, что будет дальше.

А дальше рабы устремили свой взор на Кина. Хоть он и стоял поодаль, но их расширенные зрачки были видны очень хорошо. У одного из рабов шла пена изо рта, словно у бешеной собаки. Но они не спешили нападать. Пока Кин прикидывал шансы, вмешались внешние силы. На землю, ставшей вязкой болотной жижей из-за непрекращающегося дождя начало падать оружие. Мечи, топоры, кинжалы и все в таком духе. И что самое главное — падало оно позади врагов. "У вас слишком жесткие условия собеседования в секту" — пришел к выводу Кин.

Он не стал ждать, пока рабы все осознают, и ударил первым, по заветам одного восточноевропейского политика. В качестве противника он выбрал самого высокого, так как опасался, что длина его рук в сочетании с оружием будет серьезной угрозой. Раб спокойно пропустил удар в челюсть, но даже ухом не повел. Не ясно чем их накачали в секте, но эта штука была ядреной. Удар лишь разозлил противника, и тот попытался вцепиться в горло неофиту. Кин резко сместился в сторону, после чего сбил с ног раба, который пытался подобрать оружие. Тот забавно шлепнулся в грязь, из которой он еле поднялся. Кин провернул этот трюк с еще одним, самым дальним противником, он даже успел до подхода остальны добавить пару молодецких ударов ногой по голове. Возможно будь у него на ногах берцы, противник бы уже не встал, даже под наркотиком. Самому же Кину пришлось спешно ретироваться от коротышки с топором. Затем увернуться от еще одного противника. Это не был бой на умение, ведь несчастные рабы не знали как действовать сообща. Но в таком количестве и с допингом, они способны были загнать любого. Задачей Кина было выжить, найти ключ к решению проблемы и лишь потом победить.

Ключ к победе нашелся довольно скоро, если бы не нашелся Кин бы и остался в этой грязи. Один из рабов поднял меч, но действовал им так неумело, что Наследник смог перехватить его руку с оружием. Далее Кин пошел ва-банк. Пока остальные противники спешили, чтобы зарубить испытуемого, тот прижал раба к забору и прислонил меч к горлу недавнего владельца. Брызнула кровь — осталось четверо, а трофей достался победителю. Кин поудобнее перехватил меч, и как раз вовремя, так как один из рабов с диким воплем попытался его пырнуть. Землянин отбил выпад и контратаковал. Ему очень пригодились тренировки с юношами из Ляу, так как во время его контратаки его ударил топором коротышка. Кин молниеносно оценил ситуацию и уклонился, прервав свою атаку. Вновь пришлось уходить, это с каждым разом давалось все сложнее.

Грязь прямо таки засасывала и мешала быстро передвигаться. Рабы же напротив сохранили силы и теперь были быстрее своего врага. И в какой-то момент Кин попал в окружение. Он не стал атаковать первым. Так как его враги были одурманены, то вряд ли могли действовать сообща. И расчет оправдал себя. Двое одновременно ринулись в атаку, но помешали друг другу. Кин сумел ранить одного и вырваться из окружения. На него вновь ринулся коротышка, но Кин контратаковал и отрубил тому голову. Но обрадоваться очередной победе он не успел. Внезапно один из врагов сбил его с ног. Кин рухнул в грязь и едва успел перекатиться от удара. Теперь Кин был гразный, мокрый и злой. С рыком он ударил по ноге зазевавшемся противнику, удар был слишком слаб, чтобы отрубить ее, потому несчастный упал на землю с переломанной ногой. Кин попытался вскочить, но получил удар ногой в спину и отлетел вперед.

Врагов осталось трое. У двоих достаточно серьезные раны. Нужно потянуть время, и те просто ослабеют от потери крови. Но сначала нужно встать. Кин кое-как оперся на стену и сделал это. И как раз вовремя, потому что врагу уже был рядом. Пришлось срочно отражать его удар мечом. Этот раб оказался довольно опытным фехтовальщиком. Пока они дрались к Кину попытался подобраться еще один противник, но неофит это вовремя заметил. Кин тут же разорвал дистанцию и переключился на нового противника. Тот был на последнем издыхании, потому не смог даже нормально ударить топором. Его шея была перерублена. "Двое" — выдохнул Кин.

Бой закончился тем, что Кин разбил голову последнего раба об столб. Неофит весь в грязи красно-серого цвета вышел на центр арены. Тоюнь объявил:

— Ты повторил доблесть Первого. За это я расскажу тебе его мудрость.

"Лучше бы мне пожрать дали" — подумал Кин, пока кланялся главе секты. Дождь лил не переставая и потихоньку смывал грязь и кровь с парня.

В конце концов его накормили, даже вполне сносной едой, которую по правилам нужно было есть одному. Ее приготовили вездесущие рабы. Как выяснилось позднее, каждому члену секты полагался собственный раб, которого после отбытия его хозяина из монастыря убивали, все дело в том, что сектанты при них снимали маски. Жестокость ради конспирации. "С другой стороны получается, что у этих сволочей куча денег, рабов им нужно много" — пришел к выводу Григорий.

Затем состоялась еще одна встреча с Тоюном. Тот посвятил неофита в идеологию секты. Чем-то примечательным и интересным, назвать ее было сложно. Кин чуть челюсть не свернул выслушивая эти бредни, которые вполне могут быть и реальными, учитывая специфику Фэнша и предыдущий опыт землянина. Оказалось, что Тоюнь поклоняются лунам, которых они при этом считают источниками всех бед. Когда-то их основатель, Первый, занимался истреблением лунных тварей, однако он вошел в некие Сады, где ему открылась истина. Потому каждый неофит проходит по пути Первого с ритуальным убийством порождений лун. Кину еще предстояло полноценно побывать в этих самых Садах. Дальнейшая история организации и вовсе удручала. Певый решил создать нечто вроде военно-монашеского ордена для борьбы с монстрами. Однако в какой-то момент их услуги стали не нужны и перед кучей военных профессионалов замаячила перспектива работы в поле, что было недопустимо. В конечном итоге через много лет после смерти Первого, новый Тоюнь войдя в Сады понял что нужно делать. В итоге появился эдакий орден убийц по найму. А вот уже следующий Тоюнь после похода в Сады решил превратить все это дело в глубоко законспирированную секту. Все это конечно вольная интерпретация землянином возвышенного рассказа Тоюня о секте.

— Честь воину, что стоит в наших рядах. Каждая победа делает его выше. Так однажды он сможет достичь Сестер! — завершил агитационную часть Тоюнь.

Кин хранил молчание.

— Посмотри на своего мастера, — указал Тоюнь рукой на Ши Чана. — Он достиг невероятных вершин.

— Я вижу это. Я готов достигать вершин как воин! — склонил голову неофит.

— Значит ты готов войти в Сады.