Греховные уроки

Глава 32

Камилла

Массимо меряет шагами кабинет нашего отца. Сейчас десять часов вечера, и я устала, но он притащил меня сюда, как только я приехала.

Так странно видеть его здесь на месте отца, но отец все еще в больнице, борется с раком. Врачи дали ему мрачный прогноз, но, похоже, в данный момент он не поддается. И, как выяснилось, через шесть дней ему предстоит операция. Он уже дал понять, что если полностью поправится, то не намерен восстанавливать свое положение дона.

— Я устала, мы можем…

— Замолчи, — рычит он, останавливаясь и свирепо глядя на меня. — О чем, черт возьми, ты думала?

— Я не понимаю, в чем проблема.

Его челюсть сжимается.

— Ты трахалась с профессором в своей школе. Если не понимаешь, в чем тут проблема, значит, с тобой что-то не так.

Я тяжело сглатываю.

— Я принимаю таблетки. Давай начистоту, ты же не был девственником, когда встретил Пейсли, правда?

Это так чертовски нелепо, что мужчины в нашей семье придерживаются по отношению к женщинам совершенно других правил. Они могут трахаться сколько угодно, но мы должны оставаться чистыми, невинными девственницами, готовыми к продаже с аукциона.

Он скрещивает руки на груди.

— Ты знаешь, почему тебе не следует спать с кем попало. Как мы, по-твоему, найдем тебе мужа, если ты больше не девственница?

Я усмехаюсь над этим.

— Кто, черт возьми, в наше время остается девственницей в восемнадцать лет?

Его глаза сужаются.

— Принцесса мафии.

— Тогда просто скажи людям, что я невинна. Как они узнают?

От мысли, что я пересплю с кем-то, кроме Гэва, у меня мурашки бегут по коже. Я скорее умру, чем когда-либо буду с другим мужчиной. Он — мой мужчина, независимо от того, хочет ли он меня.

Это безумие, что брат забрал меня из школы раньше, учитывая, что у нас оставалось всего две недели. Не похоже, чтобы то, что у нас с Гэвом, будет продолжаться после того, как я закончу школу. Факт, который преследовал меня по мере того, как подходил к концу учебный год.

Я знаю, что никакого количества времени, проведенного с ним, не хватило бы, но то, что оно оборвалось вот так, действительно задевает за живое. Я никогда не собиралась отдавать свое сердце монстру, но именно это и произошло. Черт возьми, думаю, что отдала его ему еще до того, как мы переспали. Гаврил Ниткин был моим школьным увлечением на протяжении многих лет.

Массимо хмыкает.

— Верно, но если об этом станет известно… — Он качает головой. — Я имею в виду, Лука видел, как вы двое целовались.

На моих щеках вспыхивает жар, и я чертовски благодарна, что это всё, что он видел. Вещи, которые он мог увидеть, намного, блядь, хуже.

— Не говоря уже о том, что Ниткин известен как садисткий сукин сын. — Массимо смотрит на меня несколько секунд, прежде чем покачать головой. — Не могу поверить, что моя младшая сестра вообще с кем-то спит, не говоря уже о садисте.

Я не отрываю взгляда от журнального столика передо мной, мои щеки пылают. Это совсем не тот разговор, который я хочу вести с Массимо.

— Мы можем не…

— Не что? — Он огрызается, в его голосе отчетливо слышна ярость. — Откровенно и честно обсудить то, чем вы занимались? Если ты с кем-то спишь, то ты должна быть достаточно взрослой, чтобы говорить об этом.

Я сужаю на него глаза.

— Мне не нужно говорить об этом с моим братом. Ты хочешь обсудить свою сексуальную жизнь с Пейсли?

Он складывает руки на груди и прислоняется к большому письменному столу из красного дерева.

— Дело не во мне, Камилла. Тебе восемнадцать лет. Мне тридцать. Как глава этой семьи, я могу делать всё, что захочу, но ты…

— Да, я понимаю. А я в этой семье всего лишь марионетка, которую можно использовать по своему усмотрению. Я должна выйти замуж за того, кто принесет вам больше власти, денег или еще какого-то дерьма в этом роде.

Его взгляд смягчается, когда он останавливается и подходит ко мне.

— Мне жаль, но так было всегда.

— То, что так было всегда, не означает, что так и должно быть.

Несправедливо, что с женщинами в нашем мире обращаются как с мусором, но это то, с чем я смирилась с детства.

Массимо кивает, чем удивляет меня.

— Это правда, но я не уверен, что могу стать тем, кто изменит многолетние традиции.

— А что насчет Мии?

Его челюсть сжимается.

— А что насчет нее?

— Она вышла замуж за Киллиана, мужчину, которого ты не выбирал.

— Ты хочешь сказать, что влюблена в профессора?

Я качаю головой.

— Нет, я просто говорю…

— Это было по-другому. Это принесло нашей семье больше пользы, чем любой выбор, который могли бы сделать я или отец. — Он ослабляет галстук на шее. — Мне жаль говорить тебе об этом, но я нашел для тебя подходящего мужа. Пока не разлетелись слухи, ты выйдешь за него замуж в конце следующей недели.

Я изумленно смотрю на Массимо.

— Ты шутишь, да?

Он качает головой.

— Нет, мы вынуждены смягчить удар для семьи Де Леон после того, что случилось с Мией.

— Супер, значит, я запасной вариант для Алехандро Де Леона?

Массимо выглядит раздраженным.

— Да, ты выйдешь замуж за Алехандро через неделю.

— Я лучше выколю себе глаза тупым ножом для масла.

— Не будь такой мелодраматичной, Камилла.

Я встаю, не в силах больше его слушать.

— Ты надменный мудак, знаешь это?

Его ноздри раздуваются, и я вижу, как в его глазах вспыхивает настоящая ярость.

— Ты не будешь говорить со мной в таком тоне. — Он хватает меня за запястье и с силой дергает на себя. — Ты моя сестра, но я — глава этой семьи. Будет так, как я скажу, это понятно?

Я выдергиваю руку и, не говоря ни слова, отворачиваюсь от него, вылетая из кабинета.

— Камилла, не уходи от меня! — кричит он.

Я ни за что не останусь в чертовом кабинете и не буду слушать эту чушь. Становится ясно, что я не контролирую свою жизнь.

Срываясь на бег, я несусь вверх по лестнице в свою комнату. Оказавшись там, открываю ее и захлопываю за собой дверь, запирая на ключ, чтобы Массимо не смог последовать за мной. События сегодняшнего дня были изматывающими. Такое чувство, словно меня отхлестали, ведь ранее я была так счастлива после того, как Гаврил занялся со мной любовью — по крайней мере, так мне казалось. А теперь я чувствую внутри себя пустоту и холод, как будто мое будущее мрачнее серого осеннего дня.

Слезы льются из глаз, я падаю на свою двуспальную кровать и зарываюсь лицом в мягкий шелк простыней. Ощущение такое, словно я насквозь пропитана такой острой болью, что она может убить меня.

Может ли разбитое сердце убить? Чертовски похоже, что да.

Я изолирована. Отрезана от подруг и мужчины, который как я надеялась, сможет меня полюбить, особенно после того, как он так нежно занимался со мной любовью.

Это было только сегодня днем, но кажется, что прошла целая вечность. Я никогда не прощу своих братьев за то, что они вырвали мне сердце и растоптали его вот так.



— Уверена, что не хочешь зайти внутрь? — спрашивает Миа.

Я качаю головой.

— Послушай, прости, просто я не в настроении ходить по магазинам.

Она бросает на меня извиняющийся взгляд.

— Конечно, нет. Не могу поверить, что Массимо заставляет тебя выйти замуж за Алехандро.

Я тяжело вздыхаю.

— Я тоже.

Она нежно сжимает мою руку.

— Время еще есть.

Я знаю, она думает, что, возможно, мне повезет и я найду выход из этого, как и она, но Киллиан любит ее. Он был готов на всё, чтобы не потерять ее. Между мной и Гаврилом совершенно другая ситуация. По крайней мере, с его стороны, всё по-другому.

— Я не питаю надежды.

Сандро прочищает горло.

— Мне остаться здесь или пойти с тобой внутрь, Миа?

Миа качает головой.

— Это всего лишь маленький бутик. Ты можешь видеть всё через окна. Оставайся здесь с Камиллой.

Большое спасибо.

Я бы предпочла остаться одна и хандрить на улице, но прежде чем успеваю возразить, Миа врывается в маленький бутик, который она так любит.

Сказать, я сегодня не настроена на шоппинг, — значит преуменьшить, тем более что через три дня мне предстоят покупки для свадьбы, которую я не хочу. Как бы я ни умоляла Массимо, он не отступит.

— Камилла. — Я хмурю брови, поскольку уверена, что узнаю этот голос, и гадаю, не галлюцинации ли это. — Сюда.

Я оборачиваюсь и вижу его.

Моргнув несколько раз, убеждаюсь, что глаза меня не обманывают.

Гаврил стоит в нескольких метрах от нас, в начале небольшого переулка. Он бросает взгляд на Сандро, который не обращает на меня внимания, а затем жестом приглашает меня подойти к нему.

Я бегу к нему, сердце стучит со скоростью сто миль в час.

Почему он здесь?

Он хватает меня за бедра, прижимая к стене.

— Это кажется знакомым, да?

Я раздраженно качаю головой.

— Что ты здесь делаешь?

— Неужели ты думала, что я позволю какому-то мужчине украсть тебя у меня для какой-то сделки?

Надежда вспыхивает внутри, как костер, политый бензином.

— Как ты узнал?

— Адрианна рассказала Арчеру.

Я вздыхаю, облегчение охватывает мое сердце.

— Но как ты можешь остановить это? Мой брат настроен на то, чтобы свадьба состоялась.

Он берет мое лицо в свои большие, грубые ладони.

— Предоставь это мне.

— Ты же знаешь, что всё произойдет через три дня, верно?

— Именно поэтому я собираюсь остановить это сейчас.

Я в замешательстве заглядываю ему в глаза.

— Как?

— Как я уже сказал, предоставь это мне.

— Камилла, — окликает меня Сандро, направляясь в нашу сторону.

Гаврил достает пистолет, и кажется, что время замирает, когда он выходит из укрытия.

— Эй, мудак.

Прежде чем Сандро успевает защититься, он стреляет в него.

Все происходит как в тумане: Сандро падает на землю, а Гаврил закидывает меня на плечо и несет к своей машине, которая стоит напротив магазина, где находится Миа.

Выбегает Миа, выкрикивая мое имя.

— Камилла!

Я не могу разглядеть её, а в голове крутится вопрос, не убил ли Гэв только что Сандро, невиновного во всем этом.

Моя уверенность в том, что я люблю этого мужчину, ничем не обоснована. Что я на самом деле знаю о нем?

Он убийца?

В это нет ничего невозможного. Его чувство реальности кажется хрупким, и когда он запихивает меня в багажник машины, погружая в темноту, я начинаю сомневаться в своем здравомыслии.

Как я могу любить такого темного и извращенного мужчину, как он?

Настолько темного и извращенного, что он похитил женщину, которая его любит, и застрелил ее телохранителя. Человека, которого я знаю с самого рождения. Когда я лежу на спине в тесном багажнике машины Гаврила и она трогается с места, я размышляю, не сошла ли я с ума.

Очевидно, что я влюбилась в маньяка, и я теряю веру в то, что у нас может быть будущее.