Гром среди ясного неба

Глава 13

Ребекка снова доказала нам, что острый язычок и бойкие манеры не менее действенны, нежели смазливое личико, если требуется завоевать сердца некоторых мужчин. За считанные минуты она выяснила, что обитатели замка нуждаются в услугах прачки. Стражники не только согласились пропустить нас в крепость, но и принесли ей в стирку свои запасные рубахи.

— Я выстираю их так чисто, что вы их не узнаете! — пообещала Ребекка, после чего хлестнула вожжами нашу гнедую кобылу.

От тех же стражников она узнала, что в замке есть прачечная с огромными котлами для кипячения воды и полоскания. Что означало, что ей не придется тащиться с ворохом грязной одежды за пределы крепостных стен, искать водоем, где можно ее выстирать, а после этого доставить постиранное обратно. Но самое главное, это давало возможность оставаться в замке несколько часов, не навлекая на себя лишних подозрений.

— Но если мы займемся стиркой, то застрянем в замке на всю ночь, — предупредила она нас. — Мы не сможем бросить одежду недостиранной и уехать, потому что стражники учуют недоброе. Кроме того, не забывайте, что на закате они снова поднимут мост, и мы не сможем улизнуть отсюда в середине ночи. Из этого следует, что если мы отыщем синьора Анджело, то все равно не сможем выбраться из замка до рассвета.

Мы понимающе кивнули, а Ребекка добавила:

— Конечно, придется поторговаться с главным поваром, чтобы получить воду и дрова для ее разогрева. Если он ничем не отличается от стражников, то наверняка потребует с меня несколько сольдо.

Прачечная, в просторечии портомойня — простое строение, открытое с трех сторон всем ветрам и возведенное на каменном полу, — располагалась неподалеку от кухни. Ребекка слезла с повозки и отправилась на переговоры с главным поваром, велев нам с Тито присматривать за кобылой и двуколкой. Хотя меня одолевало желание приступить как можно скорее к поискам, я заставила себя набраться терпения и принялась разглядывать крепость.

Хотя со стороны замок казался обветшавшим и пустым, этаким призраком собственной былой славы, меня тотчас поразила кипевшая в нем жизнь. Здесь оказалось множество слуг и ремесленников, некоторые из которых даже кивнули нам, когда проходили мимо. В большинстве своем эти люди жили в небольших деревянных домишках внутри крепости, остальные, судя по всему, обитали в хижинах, примостившихся снаружи крепостных стен. Знати или купцов в замке я не заметила.

Удовлетворив свое любопытство, я обратила внимание на расположение строений замка. Здесь, внутри стен замка Понтальба, беспорядочность застройки бросалась в глаза даже больше, чем при взгляде снаружи. Мой глаз художника тотчас отметил это зримое отсутствие гармонии. Какая-то часть моей души хотела нарисовать крепость такой, какой ей надлежало быть: горделивой, несокрушимой и — самое главное — симметричной. Однако, к сожалению, никого из художников к составлению проекта замка так видимо и не пригласили.

Надворные постройки размещались совершенно хаотично. Часть из них казались нежилыми. Их деревянные крыши провалились внутрь, а стены грозили обрушиться в любой момент. Что касается главного здания, то насколько я понимала, когда-то оно имело форму буквы U. Однако позднее к дальней стороне было пристроено второе крыло, сложенное из более светлого и более гладкого камня — судя по всему, еще одна казарма. В каждом из четырех углов замка возвышались башни. Та из них, что была ближе ко мне, уже успела частично обрушиться и теперь напоминала палец, некогда изведавший знакомство с топором.

Это вопиющее отсутствие гармонии усиливалось тем, что окружающее замок пространство также не было облагорожено. В отличие от замка Сфорца с его аккуратным внутренним двором и симметричными дорожками, этот не мог похвастать наличием даже зеленой лужайки. Не было в нем ни ухоженного сада, ни затененных портиков. Несколько участков зелени, возникших без участия человека, сами по себе, были единственными яркими пятнами, слегка оживлявшими серое однообразие вытоптанной земли.

Однако моей главной заботой была не архитектура. Вытянув шею, я пыталась получше разглядеть крепостные стены. Высоко над моей головой по лабиринту зубчатых стен прогуливались несколько солдат герцогской армии. Часовые вряд ли станут обращать внимание на того, кто находится внутри замка, поскольку они главным образом следят за теми, кто находится по ту сторону крепостных стен. Если нас и разоблачат, то только те, кто ходят здесь, внизу.

Как ни странно, это не вызывало у меня особого беспокойства. А все потому, что у меня уже имелся опыт совместного с Леонардо расследования преступлений: в свое время я спокойно расхаживала по замку Сфорца, переодетая в наряд герцогской обслуги. Из чего я сделала вывод: если переодеться слугой и оказывать знати знаки почтения, то никто не обратит на вас внимания. Так и здесь, переодетая в костюм пажа, я вряд ли привлеку к себе внимание окружающих своими перемещениями внутри крепости.

Куда больше меня беспокоило беспорядочное расположение строений в замке герцога Никодемо. Ведь моего отца и летательную машину могли спрятать, где угодно. Более того, внутренние помещения наверняка также будут запутанными, как моток пряжи. Не зная, откуда начать поиски, я легко потеряюсь в брюхе крепости.

Я собралась было поделиться моими сомнениями с Тито, однако тот был увлечен беседой с двумя кухонными служанками, которые куда-то тащили мешок с зерном. Вряд ли они могли хорошо разглядеть лицо моего товарища. Тито натянул шапку низко на лоб, а верх плаща подтянул почти к самому подбородку.

— Хочу скрыть свою наружность, — шепнул он мне, когда Ребекка разговаривала со стражниками у ворот. — Эти трое, что украли летательную машину, могли запомнить меня. Если меня узнают, им станет ясно, что мы преследуем их.

Я, признаться, об этом даже не думала и была благодарна Тито за то, что он додумался принять меры предосторожности. Но теперь мне нужен был его совет. Лишь когда я шлепнула его моей шапкой, он повернулся ко мне, прервав разговор со служанками.

— Тито, откуда мне начать поиски отца? — заговорщицким шепотом спросила я. — Ты только посмотри на это место. Он может оказаться где угодно.

— Или нигде, — отозвался Тито. — Не забывай, что мы пока точно не знаем, привезли ли его сюда.

— Но мы же исходим из предположения, что он все-таки где-то здесь. Надеюсь, Ребекка что-нибудь придумает. Ты видел, как она легко заболтала стражников?

— Ну я бы тоже смог провести нас в замок, — ответил мой товарищ и, пожав плечами, добавил: — Не забывай, что мастер хранил летательную машину в старом сарае. Вот и здесь я, прежде всего, стал бы искать ее в чем-то таком.

Я не успела ничего на это сказать, потому что перед нами, сияя улыбкой, вновь появилась Ребекка. Она жестом приказала нам слезать с повозки и следовать за ней.

— У меня добрые новости, ребятки, — сообщила она, обхватив нас за шею и пригнув головы к своей груди. — Я договорилась с главным поваром. Он позволил нам воспользоваться прачечной и взять столько дров, сколько нам нужно. За это он просит четверть нашего заработка.

— Это уж слишком! — возмутился Тито, пытаясь высвободиться.

Отпустив его, прачка покачала головой.

— Сначала он просил половину, но я убедила его, что это многовато за такую услугу. Поэтому, ребятки, помогите мне наполнить водой котлы и разжечь огонь. После этого мы пойдем собирать одежду у желающих.

— А как же повозка похитителей? — поинтересовалась я. — Вы что-то узнали о ней?

— Клянусь львом святого Иеронима, какой ты, однако, нетерпеливый. Мы все разузнаем, когда будем собирать одежду, — последовал ответ. — Пока это самое главное.

Сняв с двуколки пустые корзины, Ребекка велела Тито отвести на конюшню нашу гнедую кобылу и повозку. Мы же с ней принялись наливать воду в огромные чаны. В каждом из них легко могли уместиться вдвоем мы с Тито. Воду мы брали из стоявшего на крыше бака. Так что заполнить четыре ёмкости — две для стирки и две для полоскания — оказалось несложно. Когда вернулся Тито, мы уже разожгли огонь под каждым котлом.

— Такое количество воды кипятить придется долго, — напомнила Ребекка. — Пойдем собирать одежду для стирки.

Неся корзину, — за второй мы вернемся, когда наполним первую, — мы с Тито проследовали за прачкой. Предоставив Ребекке возможность вести разговоры с обитателями замка, мы с ним стали укладывать грязное постельное белье, нижние рубахи и прочую одежду в корзину. Разговаривая с очередным желающим отдать что-нибудь в стирку, Ребекка небрежно спрашивала: видел ли кто-нибудь большую крытую парусиной повозку, в которой ехали три человека, заезжала ли она утром в замок?

— Они так быстро мчались по дороге, что едва не задавили меня и моих мальчиков! — возмущенно пояснила Ребекка. — Если они здесь, я хочу услышать от них объяснение, зачем пугать людей, даже если вы так куда-то спешите. Клянусь Пресвятой Девой, мы имеем такое же право ехать по дороге, что и они!

Сначала никто не признавался, что видел такую повозку, и мы с Тито совсем упали духом, потому что такая повозка вряд могла остаться незамеченной в замке. Однако затем один из пажей — румяный мальчишка в светло-голубом плаще, который прогуливался возле большой груды нестиранной одежды — откликнулся на вопрос Ребекки.

— Я видел, как утром в замок въехала какая-то большая повозка, — сообщил он с важным видом. — Я не знаю, что на ней везли, потому что она была накрыта холстиной.

Поняв, что сказал лишнее, он в следующее мгновение испуганно посмотрел на Ребекку.

— Умоляю вас, ничего не говорите им о моих словах! В повозке были люди герцога. Если вам повезет, то они просто посмеются над вами. Но если вы рассердите их, то может быть хуже! А если они узнают, что это я рассказал вам…

Мальчишка не договорил и умолк. Вид у него был откровенно несчастный. Я же подумала о том, как, видимо, жестоко наказывают слуг в этом замке, и рассердилась при этой мысли. А затем мне стало страшно самой. Если простой паж боится, что его накажут за столь ничтожный проступок, то что можно говорить о моем отце, попавшем в руки недоброго герцога?

Между тем Ребекка ободряюще потрепала его по плечу.

— Не беспокойся, малыш, я никому ничего не скажу. Кроме того, это может быть совсем другая повозка, а вовсе не та, что чуть не сбила нас. Ты знаешь, куда она заехала? Я, пожалуй, взгляну на нее и тогда скажу точно.

Паж прикусил губу, его круглое румяное лицо побледнело, и мне на мгновение показалось, что он откажется отвечать. Вопреки ожиданиям, мальчишка кивнул в сторону конюшни.

— Они заехали вон туда, — прошептал он. — А потом поставили повозку в конюшню. Но она к тому времени была пуста.

Бросив мне ворох туник, паж развернулся на пятках и побежал обратно к главному зданию, из которого недавно вышел. Пока я поднимала их с земли, Ребекка задумчиво постучала толстым пальцем себе по губам.

— Давайте положим одежду кипятиться, — предложила она, — а после этого заглянем в конюшню и казармы.

Мы быстро вернулись в портомойню, где рассортировали одежду и бросили половину в первый чан. Пока Тито большим деревянным веслом размешивал содержимое, Ребекка добавила в кипящую воду черпак коричневого мыла из закрытой корзины, которую она захватила с собой в дорогу.

— Отличное мыло, — с улыбкой похвалила она, наблюдая за тем, как в котле пенится грязная одежда. — Пусть поварится, а мы тем временем займемся другим делом.

Взяв пустую корзину, мы с Тито последовали за Ребеккой в направлении конюшни. Пока она разговаривала с конюхом, упрашивая его позаботиться о нашей гнедой, и просила оставить в конюшне на ночь двуколку, мы скользнули внутрь помещения. Тито взялся рассмотреть одну половину конюшни, я — другую.

Я первой заметила нечто интересное.

— Сюда! — позвала я, разглядывая помещение поверх перегородок стойла. За ними виднелся открытый сарай, где стояли с полдесятка разного вида и размера повозок. Одна из них привлекла мое внимание. Она не только была больше всех остальных, но на ней также лежал большой кусок холстины.

Тито подбежал ко мне и посмотрел на сарай. Затем нахмурился и пожал плечами.

— Пойдем, рассмотрим поближе! — предложила я и перелезла через перегородку. Тито не торопясь последовал за мной, так что я успела забраться на повозку прежде, чем он подошел ближе.

— Слушай, ты понимаешь, что делаешь? — спросил он. — Старший конюх может в любой момент войти сюда.

— Тогда ты следи за входом и как только увидишь его, сразу предупреди меня. Я хочу отыскать улики.

Хотя я толком не знала, какие улики следует искать, я принялась внимательно рассматривать повозку, в надежде обнаружить что-то такое, что могло бы подтвердить нашу догадку, что именно на ней перевозили изобретение Леонардо и моего отца. Мое усердие вскоре было вознаграждено несколькими нитями знакомой коричневой шерсти, застрявшими между досок, из которых было сколочено днище повозки. Осторожно вытащив шерстинки, я приложила их к собственной тунике.

— Они одинаковые, — сообщила я возбужденным шепотом. — Смотри, Тито! После прибытия в Милан, мой отец облачился в такую же рабочую тунику, что и мы, ученики Леонардо. Скорее всего, отец лежал здесь, накрытый холстиной рядом с летательной машиной и зацепился туникой за доски.

— Дай посмотрю! — Тито придвинулся ближе и смерил мою находку скептическим взглядом. — Я не уверен, — добавил он. — Знаешь, такую коричневую шерсть можно встретить где угодно.

— Возможно, но что ты скажешь вот на это?

Я ловко спрыгнула с повозки на землю и принялась изучать расстояние между двумя задними колесами.

— …семь, восемь. Видишь, точно такое же расстояние между колесами было и у следов, оставленных повозкой в сарае мастера. Добавь это к холстине, которой накрыта повозка, и шерстяным ниткам, которые совпадают с тканью наших туник, и ты наверняка придешь к выводу, что это та самая повозка.

— Дино, ты сейчас рассуждаешь совсем как мастер, — восхищенно произнес Тито. — Отлично, ты убедил меня. Теперь мы знаем, где находится повозка. Однако нам еще нужно выяснить, куда делось то, что на ней перевозили. Причем быстро, пока нас никто не заметил.

Мы поспешили вернуться к Ребекке, которая продолжала разговаривать с конюхом, сопровождая беседу неприличными жестами.

— Ах, вот и мои прекрасные сыночки! — воскликнула она, одарив нас материнской улыбкой. — Красивые мальчики, верно? — спросила она у конюха и, подмигнув, добавила: — Они, разумеется, похожи на своего отца, а не на меня.

Когда ее собеседник отправился за одеждой, которую решил сдать в стирку, я торопливым шепотом поведала Ребекке о том, что увидела.

— Скорее всего, ты прав, мой мальчик, — согласилась прачка, когда я закончила свой рассказ. — Посмотрим, что в казармах.

Через несколько минут мы вышли из конюшни, неся корзину с грязной одеждой, после чего направились к странному вида строению, которое я заметила раньше. Пристроенное к главной крепостной стене, оно напоминало казармы герцога Сфорца, и это сходство заключалось в наличии входов-ниш.

Я нахмурилась. Здесь наверняка хватит места, чтобы спрятать летательную машину в разобранном виде. Однако, будучи собранной полностью, когда к корпусу прикрепят крылья, она вряд ли поместится в этом строении. Но даже будь такое возможно, двери были слишком узки, чтобы выкатить ее наружу.

Обескураженная этим умозаключением, я поделилась им с моими спутниками. Тито в ответ на мои слова лишь пожал плечами, тогда как прачка вновь задумчиво пошлепала себя пальцем по губам.

— Но ведь юный паж утверждал, будто своими глазами видел, как повозка остановилась именно там, — сказала она. — Быть может, здесь они разгрузили ее, а затем по частям внесли машину в помещение.

— Но зачем? Если они хотели все сохранить в тайне, то наверняка было бы разумнее подкатить повозку именно к нужному месту. Если, конечно…

Я замолчала и, взглянув на ближнюю башню, кое-что поняла. Судя по тому, что мастер рассказывал нам о конструкции своего изобретения, летательную машину следует запускать в воздух с какого-нибудь возвышения, что позволит ей поймать ветер и набрать высоту.

За исключением холма, на котором возвышался замок, остальная местность в Понтальбе была относительно плоской. Единственным местом, подходящим для полета, было…

— Крыша! — приглушенно воскликнула я. — Видите, сколько склонов и площадок на верху замка? Они вполне могли по лестнице затащить части машины, на башню или на площадку позади зубчатых стен, а потом собрать ее заново.

Тито сначала энергично кивнул в знак согласия, но уже в следующий миг лицо его омрачилось.

— Подожди, Дино, я уже раньше бывал на таких башнях, и знаю, что их лестницы очень неудобны, потому что они тесны и напоминают спираль. Части машины имеют большую длину, с ними на такой лестнице не развернуться. По такой лестнице никогда не поднять машину наверх, даже по частям!

Услышав его слова, я упала духом. Мне тоже доводилось бывать в таких башнях и, похоже, мой друг прав. Винтовые лестницы в них настолько узки, что по ним нелегко подниматься даже одному человеку крупного телосложения, а с поклажей он тем более не пройдет. Таким образом, напрашивался неутешительный вывод: поднять машину по лестнице невозможно.

Однако Ребекка была не готова признать поражение. Нахмурившись, она внимательно посмотрела на верхнюю часть замка, и в следующее мгновение ее круглое лицо расплылось в довольной улыбке.

— А им не нужно было тащить части машины вверх по лестнице, — сказала она и кивком указала на внешнюю стену.

Мы повернули головы и увидели пару веревок, свисавших с зубчатых стен почти над самыми нашими головами. Несколько человек, стоящих наверху, и несколько их помощников внизу вполне могли без особого труда затащить машину наверх.

— Мне нужно подняться туда, — заявила я, решительно вздернув подбородок. — Если летательная машина там, то мой отец непременно должен находиться где-то поблизости. Возможно, он сейчас как раз работает над ней.

— Не так быстро, мой мальчик! — возразила Ребекка, схватив меня мясистой рукой, как будто я могла в любую секунду упорхнуть, как птичка. — Помнишь, что мы говорили о том, что тебе нужно найти подходящий костюм? Пойдем!

Она показала на корзину и быстрым шагом направилась к сараю. Тито собрался было возразить, но промолчал. Впрочем, я тоже не горела желанием выполнять поручение прачки. К этому времени, таская туда-сюда тяжелые корзины с грязным бельем, я уже чувствовала себя сродни нашей гнедой кобыле. Однако наш маскарад уже дал неплохие результаты, так что я подавила в себе раздражение и решила не перечить Ребекке.

Когда мы вошли в прачечную, прачка уже перебирала оставшуюся кучу одежды. Выбрав относительно чистую рубаху, она бросила ее мне.

— Вот эта тебе подойдет. Переодевайся, и поживее!

Сняв поясной ремень, я надела светло-синюю тунику поверх моей коричневой и снова перепоясалась. Сморщив нос от крепкого запаха чужого пота, я повернулась кругом, чтобы Тито и Ребекка посмотрели на меня и оценили мой новый наряд.

— Отлично, — похвалила прачка, но тотчас же нахмурилась. — Знаешь, Дино, мне как-то страшновато отпускать тебя в одиночку на прогулку по замку. Если ты ничего не узнаешь, да еще вдобавок кто-то заподозрит в тебе шпиона, это может скверно обернуться для всех нас… И для синьора Анджело тоже.

— Герцог может бросить нас в темницу, — мрачно предрек Тито. — Может, лучше отправиться на поиски мне? Я старше тебя, Дино, и…

— Нет! Синьор Анджело мой отец, и я сам пойду искать его. Кроме того… — я на мгновение умолкла, а затем продолжила: — Если ты или Ребекка найдете его первыми, он может отказаться пойти с вами. Может испугаться, подумав, что вы в сговоре с герцогом, и это всего лишь злокозненная уловка.

Тито сделал оскорбленное лицо, а Ребекка поджала губы и кивнула.

— Верно, — согласилась она. — Я не удивлюсь, если у герцога Никодемо есть шпионы в замке Сфорца. Вспомните мальчишку пажа, который обманул Тито. Да и ты, Дино, помнится, рассказывал, что не один раз видел какую-то подозрительную личность. Так что их может быть несколько.

С этими словам Ребекка разгладила мою тунику и по-матерински погладила меня по спине.

— Отец может гордиться твоей храбростью, мой мальчик. Ступай, и будь острожен. Если тебя все-таки поймают, прикинься простачком. Скажи, что мать отправила тебя поискать еще желающих отдать в стирку одежду и что ты заблудился.

— Ха, с это ролью наш Дино справится легко, — беззлобно усмехнулся Тито. Затем, пошарив по полу, поднял какую-то шапку и, сняв мою, водрузил ее мне на голову.

— Вот. Я стянул ее с головы пажа, пока он рассказывал о людях герцога, — пояснил он.

Хотя меня неприятно поразила его жестокость по отношению к испуганному мальчишке, я была благодарна ему за находчивость. Как истинный друг, Тито счел нужным дополнить мой маскарад чужой шапкой. Теперь можно надеяться, что никто ничего не заподозрит, даже если увидит, что я расхаживаю по всему замку.

— Я скоро вернусь, — пообещала я, поправляя головной убор. — Обещаю, когда приду обратно, принесу вам вести и о моем отце, и о летательной машине.