Хардкор

Медитация

— Представьте место, которое вам больше всего нравится. Тихое, спокойное, приятное...

С медитациями не задалось с самого начала. Почему — непонятно, но не задалось. Вроде бы все понятно, но вот с исполнением дела обстояли крайне печально, хоть плачь, впрочем, Оби-Ван старался не отчаиваться и с упорством, достойным лучшего применения, штурмовал гору новой для него дисциплины.

День был прекрасным. Оби-Ван тихо вздохнул, усаживаясь на медитационный коврик.

Вокруг шушукались, тихонько хихикали, вздыхали... Клан Ревущих учился медитировать.

— Офи-Ван... — противным голосом протянул Брук, надеясь вывести своего соклановца из равновесия. Мастер ясель начал монотонно читать введение в медитацию, дети старались сосредоточиться... Ничего не получалось. Оби едва не плакал: ну как он может стать падаваном, хоть чьим-то, если ему не дается простейшее сосредоточение?

— Это чудесное место может быть лесом: бескрайним, зеленым и густым. Он простирается во все стороны, стволы деревьев устремлены ввысь, ветви тихо покачиваются над головой, даруя густую тень, но в то же время в просветы проникают лучи солнца, и лес не выглядит мрачным...

Оби никогда не видел лес вживую, только на картинках или по головизору, но он каждый день бывает в Комнате Тысячи фонтанов, поэтому воображению ничто не мешает добавить привычному виду зеленых насаждений масштаба.

— Посреди леса находится огромная поляна, залитая светом. Посреди поляны — озеро, окруженное золотым песком, наполненное чистейшей водой...

Брук толкнул в бок, Оби, пытающийся сосредоточиться, упал, завязалась драка... Медитация в очередной раз полетела к ситхам на рога. А получивший втык Оби-Ван еще усерднее занялся не дающейся ему дисциплиной.

***

Время шло. Оби-Ван подрос и даже научился если не сосредотачиваться, то хотя бы талантливо симулировать. Однако и это не помогало: мастера смотрели скептически, рыцари с сомнением, магистры вздыхали и качали головами. Оби старался и даже очень, что не помешало ему загреметь на Бендомир. Вернее, до Бендомира юный посвященный не добрался, попав в лапы работорговцев с подачи Ксанатоса, но недаром говорят, что иногда несчастье очень даже помогает.

Оби-Ван овладел-таки зловредной наукой.

Случилось это прозаично: доползший до своей каморки Оби получил скудный паек, проглотил его не жуя и попытался хоть как-то сосредоточиться, надеясь разгрузить сознание от проблем, но ожидаемо не смог. Наблюдающий за его мучениями пожилой иторианец покачал головой: малышу явно надо научиться отключаться от происходящего, или он загремит в карцер для буйных. А то и просто на морское дно, на корм рыбам пойдет.

— Нет, мелочь, — тонкая длиннопалая рука стиснула плечо еле живого мальчика. — Не так.

— Я... Меня учили...

— Значит, неправильно учили, — пожал плечами иторианец. — Что ты представляешь? Опиши.

— Ну... — Оби-Ван встряхнулся, хмуря брови. — Представьте место...

Раб слушал заученно повторяемые установки, кивая. Неплохо. В целом неплохо.

— Хорошо, — дослушав до конца, прокашлялся иторианец. — Начало отменное, вот только концовка подкачала. Она... Неполная.

— Но нас учил мастер Йода! — взвился Оби. Груккх пожал плечами.

— И что? Получается?

— Нет! — всхлипнул мальчик.

— То-то и оно! Значит, плохо учил. Неправильно. Но не боись, пацан, дед Груккх научит тебя, как надо. Твой Йода там, ты здесь, а значит, будешь приспосабливаться. Итак, начнем. Представь место...

Оби слушал, все шире раскрывая глаза. Вторая половина аффирмации была крайне специфичной.

— И что, помогает? — недоверчиво протянул он. Груккх хихикнул.

— Да уж, никто не жалуется! Сам глянь!

Оби огляделся. Рабы, все как один, сидели вдоль стен с невероятно довольными мордами, и Силу затапливали мир, покой и полное довольство жизнью.

— Гхм... Да, — признал поражение Оби-Ван. — Научите?

— Без проблем. Запоминай... Представьте место, которое...

Оби-Ван пристроился на вытертом коврике, привычно закрывая глаза, сосредотачиваясь и ощущая, как в душу наконец-то нисходит покой.

***

Когда после всех перипетий, после Мелиды-Даан и прочего, Оби освоился в звании падавана, его мастера поразило рвение ученика в трудном деле медитирования. Кеноби медитировал часами, с огромным удовольствием, блаженным выражением лица и просто наслаждением. Джинн такое рвение только одобрил, а то, что Оби- Ван теперь медитировал так, как показал давно покойный раб, так это осталось его маленьким секретом.

***

— Представьте место, которое...

Энакин вертелся, как малаанский угорь на сковородке. Мелкий ребенок, полный энергии, сидеть без работы был не приучен, и медитация никак не шла. Кеноби старался и так и этак, но ничего не помогало. Отчаявшийся рыцарь не выдержал и порекомендовал медитацию в движении, раз сидя не получается, но дело продвигалось туго, и Оби только вздыхал, пытаясь помочь: прогресс шел со скрипом.

***

Взмыленный Энакин ввалился в палатку, охраняемую клонами, и в раздражении закатил глаза: Оби-Ван снова медитировал. Мысленно Скайуокер даже позавидовал — у него так не получалось. От мастера-джедая волнами растекались покой и мир, на лице блуждала довольная улыбка: этим делом Кеноби мог заниматься часами, его ставили в пример всему Храму. Энакин мог высидеть спокойно минут десять, потом он начинал вибрировать от буйства подавляемой энергии, и все шло насмарку.

Оби-Ван открыл глаза, укоризненно глядя на нервно бегающего по палатке падавана.

— Энакин, сядь... — постарался прервать словоизвержение Кеноби. — Помедитируй со мной.

— У меня так не получается! — буркнул Скайуокер, и Оби сдался.

— Ладно, — он махнул рукой. — Наверное, давно надо было тебя научить этой медитации.

— Какой — этой? — тут же сделал стойку Энакин.

— Секретной, — хитро прищурился Оби-Ван. — Меня научил ей дед Груккх, когда я был рабом в глубоководных шахтах...

Энакин вытаращил глаза, но послушно сел.

— Итак. Начало вполне стандартное... Представьте место, которое...

Слова лились тихим неудержимым потоком, Энакин все расслаблялся, пока на лице не заиграла улыбка. Впервые за всю свою практику он просидел в полном погружении два часа и, если честно, был не против продолжить.

***

Палпатин прищурился, с подозрением разглядывая сидящего напротив Скайуокера. Молодой рыцарь хлюпал крепким чаем, хрустел деликатесными пряниками по сто кредитов за штучку и вел непринуждённую беседу. Никаких жалоб на Совет, никаких жалоб на мастера. Никаких жалоб вообще! Это было странно и подозрительно, но причины таких изменений ситх так и не нашел. Да и вообще Энакин выглядел на редкость довольным жизнью.

В чем же причина?

Скайуокер догрыз последний пряник, пошарил голодным взглядом по столу, даже канцлера оглядел как-то плотоядно — ситх аж поежился, — откланялся и резво сбежал.

Палпатин побарабанил пальцами по столу, отметив засыпанный крошками пол. Данную ситуацию требовалось прояснить.

***

— Фух, — Энакин сбросил плащ, сапоги, перчатку и бодрой рысью промчался к медитационному коврику. — Еле отвязался!

— Чего хотел канцлер? — поинтересовался Кеноби, устраиваясь напротив.

— Сам не понял, — отмахнулся Скайуокер, закрывая глаза и успокаивая дыхание. — Мастер?

— Конечно-конечно, — улыбнулся в бороду Оби. — Начинаем. Представьте место, которое...

Тихие слова приносили покой и расслабление.

— ...Озеро, полное прозрачной воды. Вы легко пронзаете взглядом абсолютно прозрачную воду, сверху на вас льются лучи солнца, мягко согревая. Ваши руки погружены в воду. Температура приятная и комфортная. На дне лежит ваш враг, которого вы удерживаете под водой, и тихо пускает пузыри... Его глаза неподвижны, тело еле заметно содрогается в судорогах, но вы с лёгкостью удерживаете его и видите, как его покидает жизнь. Лёгкий ветерок обдувает ваше лицо, ваш враг затихает, наполняя вашу душу удовлетворением...

Медитация длилась и длилась, и мастер с падаваном мечтательно улыбались: списки врагов у обоих джедаев были длинными и постоянно пополнялись, так что нужды фантазировать абсолютно не было.