Хардкор для мажора

Глава 18

Женька ткнул пальцем в сторону пролома, у края которого на куче камней сидел тинаролл. Совсем юный, лет шестнадцати, он как ни в чем не бывало жрал какую-то гадость, похожую на крысу. Судя по обвесу, парень принадлежал к красноглазой аристократии: его доспехи были из золота. Самого настоящего — мне приходилось видеть его достаточно, чтобы не ошибиться.

Я задницей чувствовал, что пора валить, но жадность взяла верх. Никак нельзя упустить столько золотого шмота. Поэтому, кинув взгляд на Рональда, я уточнил:

— Хватит на одно усыпление?

Он пожал плечами.

— Надеюсь.

— Ладно, рискнем. Я пошел.

И снова все прошло как по маслу. Словив стрелу, тин (которого, кстати, звали Цывыр) помчался к Денди, получил рану от меня и после короткой погони встретился с Рональдом. А десятью секундами позже уже лежал у наших ног. Дикмус в руке мирида окончательно потух.

Я наклонился над Красноглазым и алчно оглядел его броню.

— Смотри, Жень, тут золота столько, что мы с тобой обеспечены на сто уровней вперед. Раздеваем его и валим.

Но едва я коснулся вожделенных доспехов, как услышал топот множества ног. Обернулся: от места боя со стражами, которых почти не осталось, к нам неслись шесть Красноглазых. Твою дивизию...

— Бегите, я их задержу! — заорал я, одновременно уходя в инвиз.

— Но...

— Быстро!

Денди заткнулся, схватил Рональда за руку, и они дали деру. Я же, поднатужившись, приподнял тело Цывыра и приставил к его шее кинжал — правда, не лезвием, а рукояткой. Мне надо было лишь остановить тинов и тихо смыться, а не резать на их глазах «золотого мальчика», теряя из-за этого инвиз.

Я успел кинуть быстрый взгляд на убегавших товарищей. Счастье, что они свинтили и не стали играть в героев.

Едва тинароллы приблизились, я вдавил рукоятку кинжала в шею спящего Цывыра и заорал как можно увереннее:

— Еще шаг, и он труп!

Те остановились — резко, словно наткнулись на невидимую стену. Похоже, этот молокосос и в самом деле им дорог. Может, даже сын какого-то местного князька, что мне очень на руку.

Потоптавшись немного на месте и повращав глазами, тины вдруг расступились. Вперед шагнул один из них, судя по всему, уникальный экземпляр. Он был на полголовы выше других, худой, поджарый. На нем болтался длинный балахон, шею украшал целый ворох амулетов, а лицо — орнаменты, нанесенные то ли красной глиной, то ли загустевшей кровью. Над головой, увенчанной мудреным тюрбаном, блестела надпись:

Бурлехун, шаман

Мельком я заметил, что в навершие посоха, который необычный тин сжимал в кулаке, были инкрустированы несколько ресов: уже знакомая мне Синяя жемчужина, небольшое яйцо бирюзового цвета, фиолетовый орех и еще какой-то пористый камень, похожий на вулканическую пемзу. Нехило вооружен мужик!

Блестящие красные глаза насмешливо смотрели чуть левее меня: очевидно, именно там я должен был находиться по представлению шамана. В них промелькнула веселая искорка, и Бурлехун стукнул посохом по земле. Она задымилась на месте удара, в мгновение ока раскалилась добела, и ко мне быстро двинулась сверкающая полоса. Миг — и она уже у меня под ногами, горячая, обжигающая. В ту же секунду грунт с грохотом раскололся, по всей ее длине образовалась трещина, и мы с «золотым мальчиком» полетели вниз. Сверху на нас посыпались кучи камней, земли и пыли.

Потеряно 3 хита

Потеряно 6 хитов

Потеряно 3 хита

Потеряно 4 хита

Потеряно 8 хитов

Потеряно 5 хитов

Ох ни хрена ж себе... Обалдев от неожиданности, я поднял голову и обнаружил себя на дне трещины лежащим на Цывыре. Продышался и, плюясь и кашляя, вылез из-под нападавшей сверху земли. Мечтать о невидимости не приходилось: меня обсыпало таким количеством пыли, что она четко обрисовывала тело.

Следующим, что я осознал, был резкий удушливый запах. Осмотрелся: глубина не столь большая, как в первом провале. Метров пять, а то и меньше. А вот длина... Прямо на глазах трещина увеличивалась, росла в ту сторону, куда убежали Денди с Роном. Думаю, шаман не промахнулся, и они либо уже в разломе, либо вот-вот в нем окажутся.

Ну мы, блин, и лохи. Повелись на доспехи из золота. Вернее, я повелся. Могли бы сейчас быть далеко отсюда, а вместо этого... Вот она, плата за жадность.

Я посмотрел вверх. Как ни странно, торчащих над краем трещины тинаролловских голов не заметил. Никто из них не пытался разглядеть меня в груде земли и камней. Поначалу я опешил — неужели они забили на юного аристократа? Но тут же понял: границы разлома по-прежнему слишком горячи, чтобы к ним можно было подойти.

Значит, у меня есть немного времени на побег. Вернее, на попытку побега. Стены почти отвесные, так что вылезти не светит. Да и смысла нет — там толпа врагов. И я, задыхаясь и увязая в земле, направился по дну трещины в ту сторону, где по моим представлениям должны были находиться Женька и Рональд.

Быстрым мое движение назвать было нельзя. Я постоянно спотыкался о камни, падал, вставал и шел дальше. За несколько минут удалось пройти метров семьдесят, и появилась надежда, что тины меня не найдут. Не будут же они обыскивать всю трещину? Хотя кто их знает.

— Макс!

От неожиданности я замер, и лишь мгновение спустя узнал Женькин голос. Осмотрелся и заметил маленькую пещеру, образовавшуюся в стене разлома и наполовину прикрытую грудой камней. В глубине ее смутно маячили посеревшие от грязи лица моих товарищей. Не теряя ни секунды, я нырнул туда.

— Жив! — Денди обнял меня с такой радостью, словно мы находились не в игре, а на реальной войне. — А мы уж думали...

— Жень, потом. Сейчас надо понять, как выбраться отсюда.

— Только в ту сторону, откуда ты пришел, — ответил он. — Мы свалились во-он, видишь? — почти у края ущелья. Там пологий склон, и можно было бы выбраться, но рядом горит какой-то сарай и освещает все вокруг. Если поблизости окажутся тинароллы, они нас сразу заметят.

— Блин... Я прошел почти весь разлом, и везде стены практически отвесные.

— И что предлагаешь?

Я посмотрел на Рональда, тот — на меня. Потом мы оба повернулись к Женьке. Ясно, идей ни у кого нет.

— Надо подумать. Если...

Договорить я не успел. В той стороне разлома, где остался шаман, появились несколько тинароллов, отчасти скрытых все еще висевшей в воздухе пылевой взвесью. Они шли цепью, перекрывающей всю ширину образовавшегося ущелья, при этом держали в руках странные конусовидные артефакты. От них исходили вниз зеленоватые лучи, и судя по тому, как внимательно вражины разглядывали землю, этими штуковинами они просвечивали грунт. То есть, попросту говоря, искали нас. Это очень быстро подтвердилось, когда за их спинами я заметил еще одного тина, заглядывающего за наваленные тут и там камни.

Да уж, обложили нас со всех сторон. Натуральный цугцванг — какой ход ни сделаешь, все равно окажешься в худшем, чем сейчас, положении.

— Макс, — прошептал Денди, заметив Красноглазых, — надо что-то делать. Здесь нас на раз заметят.

Кто бы сомневался. Причем решать нужно срочно. К счастью, тинароллы шли медленно, так что немного времени все-таки оставалось.

— Жень, ты вроде с собой воду брал? Не всю еще выпил?

Он с удивлением посмотрел на меня, но послушно достал флягу и протянул мне.

— Нет, почти полная.

Я, как мог, отряхнулся от пыли, сделал глоток, уменьшая жажду, тщательно умылся. Теперь можно было надеяться, что в инвизе меня не заметят. Потом покосился на Рональда. Тот не обращал на наш разговор внимания, словно вопрос спасения его не интересовал. Он сидел, вперив взгляд в пространство, и бормотал себе под нос то ли молитву, то ли речитатив. При этом держал в руке засушенный цветок, который растирал пальцами.

Наклонившись к Женькиному уху, я прошептал:

— Давай так. Отдаю тебе плащ и маску, а сам ухожу в невидимость. И рвем к отвалу. Это хоть какой-то шанс.

— А Рон?

— Для него у меня идей нет. Будь хоть одно зелье инвиза... Но, блин, Жень, не всегда все складывается гладко, бывают и потери. В конце концов, он же просто непись.

Я снова покосился на мирида. Когда гербарий превратился в порошок на его ладони, он дунул на него и удовлетворенно улыбнулся. Ох уж эти мне колдуны...

— Макс, я не верю, что это говоришь ты, — нахмурился Денди. — Хотя прекрасно знаешь, что у неписей здесь есть разум, эмоции, память. Они влюбляются, создают семьи, заводят детей. Чем они отличаются от нас? В этом мире мы даже менее настоящие, чем они, потому что не умираем.

— Кончай демагогию, у нас мало времени.

— Короче, бегите вдвоем с Роном. Потом встретимся в Мергусе. К тому же, я идти не могу, ногу подвернул, когда падал.

— Я могу тебя на себе дотащить.

— Тогда не будет смысла в инвизе, — усмехнулся он. — Ты, главное, Рона спаси, а я все равно бессмертный.

— Женьк, ты реально больной. Рискуешь собой из-за движущихся пикселей, созданных ради нашего удовольствия.

Денди раздраженно отвернулся, да и я разозлился не меньше. Из-за его романтических бредней сейчас все окажемся в ловушке. И повернулся к мириду.

— Рон, зелья есть?

— Мне они без надобности, дикмус прекрасно лечит, — он ласково погладил потухший шар. — Но сейчас он совершенно разряжен, так что, боюсь, помочь не смогу.

— Идите уже, не теряйте времени, — вполголоса поторопил Женька. — А я их немного приторможу.

— Как, интересно?

— Видишь на том склоне жилу с желтыми кристаллами? Это сера. Я обстреляю ее огненными стрелами, выпавшими с ящериц, чтобы она загорелась.

— У Красноглазых прекрасная защита от огня, — печально изрек Рональд.

— Зато вас не будет видно. Кроме того, при горении серы образуется ядовитый газ. Вряд ли у тинароллов есть резист к отравлению.

Я хлопнул его по плечу: хоть он и говорил только что странные вещи, но голова у него работает. Оставлять его на съедение тинам очень не хотелось, но втроем нам не выбраться. Сунув в руки Рону плащ и маску, я от души пожелал:

— Удачи, Жень!

И ушел в инвиз. Тем временем Рональд напялил сет и стал похож на выступ в стене трещины.

— Ох, какие штрафы на колдовство, — пробормотал он.

Еще бы, раз маг надевает экипировку другого класса. Но сейчас это неважно. Я махнул рукой, в очередной раз забыв, что они меня не видят, потом опомнился и шепнул:

— Пошли!

— Макс, обещай, что не бросишь его, — ответил Женька. — И спасешь.

— Ладно, ладно, — буркнул я, не оборачиваясь.

Тинароллы, искавшие нас, были уже метрах в пятнадцати, когда мы покинули свое укрытие. Стараясь держаться в тени, я направился в противоположную от них сторону. Не прошло и нескольких секунд, как за нашими спинами просвистела стрела, потом вторая, и в следующее мгновение стена разлома вспыхнула сине-фиолетовым пламенем. От нее повалил едкий дым, тут же проникший в легкие и вызвавший спазм горла. Но загорелась не только она, но и серная взвесь в воздухе. Тинароллы оторвались от поисков и дружно заревели.

Я зажал нос и прохрипел:

— Бежим!

Судя по звуку шагов, Рональд неотступно следовал за мной. Бесконечно спотыкаясь о разбросанные тут и там камни, мы устремились к краю провала. До него оказалось недалеко. Он и в самом деле освещался разгоревшимся на поверхности пожаром, и мне оставалось лишь надеяться, что рядом с местом, где мы вылезем из-под земли, никого не окажется.

Вскоре я достиг пологого спуска в разлом и осторожно, по-пластунски, пополз по нему вверх. И Рона, который вознамерился было шагать в полный рост, нажатием на плечо заставил опуститься. Он ведь вовсе не невидимый, скорее незаметный, поэтому самое лучшее для него — слиться с окружающим рельефом.

Благополучно выбравшись из трещины, я осмотрелся. Неподалеку горят какие-то развалины, левее груда камней — и никого. Несколько тинов-солдат бродят по поселку стражей, очевидно, в поисках выживших. Походу, нам повезло.

Едва Рональд вылез, я тронул его за руку.

— Уходим, скорее!

Но не успел сделать и двадцати шагов, как сзади послышался крик мирида. Обернулся: от горящей постройки к нему бежали несколько Красноглазых, а один самый быстрый уже был рядом.

Похоже, противники совсем не глупы, хотя по их внешнему виду этого не скажешь. Точно рассчитали, где мы появимся. Эх, блин, сейчас бы свалить тихонько, пока меня не видят, но я обещал Женьке не бросать мирида. Да и квест на его спасение висит.

Моментально оценив обстановку, я бросился к шустрому тину. Если успею его обезвредить, то остальные, может, нас и не догонят. Подскочил и со всей дури вонзил кинжал ему в глаз. Он взревел до того жутко, что у меня по спине пробежали мурашки, каждая величиной с вишню.

Атака вывела меня из инвиза. Уже не скрываясь, я потащил Рона за собой.

— Бежим!

Но не успели мы повернуться к врагам спиной, как в воздухе послышался тихий свист. Мелькнула мысль о стрелах, но нет: мгновение спустя мои руки опутала петля метко брошенного аркана. Я рванул в сторону, но державший веревку тинаролл дернул ее на себя, и я полетел на землю мордой вниз. Через секунду рядом бухнулся Рональд.

Сколько мы ни извивались, ни брыкались — все было бесполезно. Красноглазые окружили нас, схватили и рывком поставили на ноги. Я поднял взгляд и замер: передо мной в окружении солдат стоял тот самый шаман. Чтоб тебя, урод!

— Бурлехун приветствует Гермеса! — задрав подбородок, торжественно провозгласил он. — Гермес храбрый и хитрый воин. Его голова украсит пещеру доблести, где собраны черепа наших самых достойных противников! Это великая честь!

Чего-о?! Охренел, придурок?!!

Он слегка усмехнулся и глазами показал вниз. Проследив за его взглядом, я рефлекторно отшатнулся. Кашлянул, с трудом сглотнул, перевел дыхание, все это время неотрывно глядя на пояс шамана, где висела привязанная за волосы голова Става. Глаза стражника были широко открыты, в них не читалось страха, только решимость и ненависть к врагам. Похоже, он достойно принял смерть.

Зрелище не только производило жуткое впечатление — оно немало озадачило меня. Раз тела неписей после смерти исчезают, как шаману удалось сохранить голову? Либо системный сбой, либо у него есть магия, влияющая на код других персонажей. А это значит, что и мое бессмертие он может «отменить». Что-то не припомню, чтоб я когда-нибудь мечтал умереть в реале, гоняя в компьютерную игру.

Все эти мысли бодрости духа не способствовали. И окончательно она покинула меня, когда шаман сделал красноречивый знак одному из воинов. Я как-то сразу понял, что сейчас меня будут убивать. Навсегда. По-настоящему.

Коренастый тинаролл вынул из ножен меч и размахнулся.

Гребаный беспомощный класс! Гребаный Арсений! Будь я магом, испепелил бы этих сволочей. Лишил бы их оружия силой мысли или сотворил какое-нибудь другое чудо.

И чудо не замедлило свершиться. Мой палач внезапно выронил меч, ноги его подкосились, и он рухнул на землю. Одновременно хватка державших меня тинов ослабла, и через миг они тоже свалились. Как и те, что вцепились в Рональда. Я не успел опомниться, как упал шаман, а следом и его свита.

Несколько секунд я стоял с отпавшей челюстью. Это что за умение у меня, типа пожелай — и все исполнится? Как я это сделал?!

В полном офигении я повернулся к Рону и увидел его смеющиеся глаза. Он посмотрел на меня, а потом куда-то дальше, мне за спину. Проследив за его взглядом, я увидел стоящую неподалеку группу миридов, четверых мужчин и девушку. Они стояли на фоне горящих развалин, держа в руках дикмусы, их волосы развевались на ветру. Прямо ангелы возмездия, сошедшие в ад, разве что без крыльев.

Девчонка, не обращая на нас внимания, раскидывала вокруг миридов фиолетовые лепестки, которые образовали круг. Но вот она подняла голову, и меня словно током ударило — Бася! Та самая, что стащила Черную жемчужину и уникальный стилет!

— Давай быстрее! — крикнула она и махнула рукой. — Лютики-домоседы рвутся на родной луг, долго я их не удержу.

Рональд схватил меня за локоть и потащил к ним. Я и не подумал сопротивляться, настолько был ошарашен событиями последних минут.

Пока мы шли, Басины лепестки задрожали, заколебались и стали медленно подниматься в воздух. Едва мы шагнули в круг, как они ускорились и сложились в настоящий вихрь. Сквозь него, обернувшись, я увидел целую толпу тинароллов, со всех ног несущихся от площади к нам. И не успел подумать о бегстве, как неведомая сила подхватила меня, подняла в воздух и закрутила. Мир мигнул, и в следующую секунду я упал вниз.