Хлеб насущный

Глава 10

Они забрали Розали Ваггенер в 4:00 того же дня и отвезли её в отдел. Они сказали ей, что не предъявляют ей никаких обвинений, но у них есть достаточные основания полагать, что она располагает информацией, имеющей отношение к их расследованию, и они хотели бы, чтобы она ответила на несколько вопросов. Розали сказала, что ответит на любые вопросы, но только в присутствии адвоката. Они снова объяснили, что ей ничего не предъявляют, а когда она настаивала на адвокате, объяснили, что могут заставить её давать показания перед большим жюри, но не хотят идти на это, поскольку ей ничего не предъявляют.

С неохотой Розали согласилась ответить на их вопросы.

«Согласно вашему паспорту», - сказал Карелла, - «вы въехали в Западную Германию через аэропорт Бремена двадцать пятого июля, это так?»

«Да, всё верно», - сказала Розали.

«И вы вернулись в Соединённые Штаты двадцать седьмого июля, это тоже верно?»

«Да», - сказала Розали.

«Вы сказали, что навещали своих родственников в Цевене.»

«Именно так.»

«Мы хотим знать имена, адреса и телефоны ваших родственников в Цевене», - сказал Карелла.

«Почему?»

«Потому что мы собираемся попросить немецкую полицию проверить, чтобы убедиться в их существовании.»

«Они существуют», - сказала Розали.

«Тогда назовите их имена.»

«Я не обязана.»

«Верно, не обязаны. Вот здесь, вы не обязаны. А перед большим жюри – придётся отвечать. Решайте сами.»

«И им позвонит полиция? Немецкая полиция?»

«Да, именно это мы и попросим.»

«Зачем?»

«Чтобы убедиться, что вы были с ними.»

«Так и было.»

«Тогда как их зовут?»

«Это очень пожилые люди. Я не хочу, чтобы их беспокоила полиция. В любом случае, какое отношение это имеет к вашему расследованию? Вы сказали, что у меня есть информация, которая может…»

«Именно так.»

«Какая информация?»

«Вы знаете человека по имени Роджер Гримм?»

«Нет.»

«Вы посещали Бремерхафен, когда были в Западной Германии?»

«Нет.»

«Вам известна фирма «Bachmann Speditionsfirma» в Бремерхафене?»

«Нет.»

«Почему вы пошли к Альфреду Чейзу сегодня днём?»

«Кто сказал, что я…?»

«Я проследил за вами», - сказал Хоуз. «5361 Марлоу-авеню. Чейз в квартире 45.»

«Ты ходила туда или нет?», - спросил Олли.

«Я ходила туда.»

«Зачем?»

«Мистер Чейз хотел ответить на кое-какую корреспонденцию. Я уже говорила вам, что подрабатываю секретарём для…»

«Почему вы не созвонились по телефону в офисе?»

«Офис закрыт по субботам.»

«Я был там сегодня утром», - сказал Олли. «Офис был открыт.»

«Ну, думаю, мистеру Чейзу не захотелось ехать туда сегодня. Я не босс, знаете ли. Если меня просят поехать в Риверхед, я еду.» Розали пожала плечами. «Я не босс.»

«Кто у них босс?»

«Они три партнёра.»

«Я думал, Хеммингс - твой парень.»

«Да. Но я работаю на компанию. Это не имеет никакого отношения к делу. Оскар тут ни при чём. Если кто-то из боссов просит меня что-то сделать, я должна это сделать. Это работа. Если ваш босс просит вас что-то сделать, вы это делаете, не так ли?»

«Я не обручён со своим боссом», - сухо сказал Олли.

«Я хочу сказать, что это такая же работа, как и любая другая. Я делаю то, о чём меня просят.»

«Что они просят вас делать? Кроме диктовки и печатания писем?»

«Секретарская работа. Все виды секретарской работы.»

«Они просили вас поехать в Германию?»

«Нет, я поехала туда навестить своих родственников.»

«Как их зовут?», - снова спросил Карелла.

«Я назову вам их имена, если вы пообещаете не беспокоить их.»

«Я не могу этого обещать. Я намерен сделать трансатлантический звонок, как только вы сообщите мне информацию.»

«Почему? Что такого важного в моих родственниках?»

«Мы пытаемся выяснить, почему вы отправились в Германию, мисс Ваггенер.»

«Это «Даймондбэк девелопмент» послала вас туда?»

«Нет.»

«Роджер Гримм?»

«Я никогда не слышала о Роджере Гримме.»

«Вы взяли деньги в Германию?»

«Деньги? Что вы имеете в виду? Конечно, я взяла деньги.»

«Сколько?»

«Достаточно для расходов. В дорожных чеках.»

«Сколько?»

«Я забыла. Кажется, чуть больше тысячи.»

«Вы все потратили?»

«Нет, не все.»

«Значит, у вас остались дорожные чеки, которые вы не обналичили, верно?»

«Ну… да, наверное. Может быть, я действительно потратила все.»

«Так потратили или нет?»

«Да, я потратила все.»

«Минуту назад вы сказали, что потратили не все.»

«Я ошиблась.»

«Значит, у вас нет не обналиченных дорожных чеков.»

«Верно, не имеется.»

«Где вы купили дорожные чеки?»

«В банке.»

«В каком банке?»

«Я забыла. Один из банков в центре города.»

«Когда вы их купили?»

«За несколько дней до моего отъезда.»

«Это было бы…» Карелла взял настольный календарь и изучил его. «Вы уехали двадцать пятого июля, а это был четверг, значит, вы купили чеки в какой-то из дней до этого, верно?»

«Да.»

«Где-то на той неделе?»

«Да.»

«Это должно было быть в понедельник, вторник или среду, верно? Двадцать второе, -третье или -четвёртое июля. Именно тогда вы их купили, мисс Ваггенер?»

«Да.»

«Что за дорожные чеки?»

«Американ Экспресс.»

«Вы же не будете возражать, если мы позвоним в «Американ Экспресс»?»

«Почему вы хотите им позвонить?»

«Чтобы узнать о чеках.»

«Это была всего тысяча долларов или около того, что в этом такого? Все пользуются дорожными чеками. Не понимаю, что в этом такого…»

«Некоторые люди пользуются наличными», - сказал Хоуз.

«Да, наверное, да», - сказала Розали.

«Вы взяли с собой наличные?», - спросил Карелла. «В дополнение к дорожным чекам?»

«Немного, наверное. На самом деле я не помню.»

«Сколько?», - спросил Олли.

«Совсем немного. Сто долларов или около того.»

«И это всё, что вы взяли с собой в Германию, верно? Тысяча долларов в дорожных чеках…»

«Ну, тысяча, больше или меньше. Я не помню точную сумму.»

«Ну, скажем, тысяча, хорошо? Тысяча в дорожных чеках и около сотни наличными.»

«Да, именно так.»

«Хорошо, давайте позвоним в «Американ Экспресс»», - сказал Олли.

«Скорее всего, у них не будет записи», - быстро сказала Розали.

«Почему бы и нет?»

«Потому что… Я не помню, были ли это чеки «Американ Экспресс» или какие-то другие.»

«Как вы думаете, какие ещё могли быть?»

«Я не помню. Я просто попросила дорожные чеки. Я не помню, какие именно они мне дали.»

«В этом городе не так уж много компаний, выдающих дорожные чеки», - сказал Карелла. «Если вы не возражаете, мы обзвоним их все.»

«Я…»

«Да?», - сказал Карелла.

«Вообще-то я взяла наличные», - сказала она.

«Тогда почему вы солгали об этом?»

«Потому что я не была уверена, сколько наличных разрешено вывозить из страны. Я подумала, что это может быть незаконно или что-то в этом роде. Я не знакома с законом.»

«Сколько денег вы взяли?»

«Я же говорила. Чуть больше тысячи.»

«Наличными.»

«Да.»

«Вы уверены, что это были наличные. Минуту назад вы говорили, что это были дорожные чеки, а теперь говорите, что это были наличные. Вы уверены в этом?»

«О да, я уверена.»

«И вы также уверены в сумме.»

«Сумме?»

«Да. Тысяча долларов, не так ли?»

«Более или менее.»

«Что?»

«Что?»

«Так сколько было? Больше тысячи или меньше тысячи?»

«Больше.»

«На сколько больше?»

«О, двенадцать сотен, тринадцать сотен, что-то в этом роде.»

«Откуда у вас деньги?»

«Они были у меня. Я хранила их.»

«Где вы их хранили?»

«Я хранила их в квартире.»

«Вы не хранили их в банке?»

«Нет.»

«Ты решила, что можно оставить тринадцать сотен долларов в квартире в Даймондбэке?», - недоверчиво спросил Олли.

«Да. Меня никогда не грабили. Я живу там уже почти три месяца, и меня ни разу не ограбили. Я решила, что там безопасно.»

«Где вы жили до этого?»

«Деловой центр. В Квартале.»

«Где вы познакомились с Оскаром Хеммингсом?»

«Думаю, на вечеринке.»

«Когда?»

«О, шесть или семь месяцев назад.»

«Как давно вы помолвлены?»

«О, четыре или пять месяцев.»

«Вы обручились до того, как переехали в квартиру на Сент-Себастьян?»

«Да.»

«Кто заплатил за перепланировку квартиры?»

«Оскар.»

«Оскар лично? Или «Даймондбэк девелопмент»?»

««Даймондбэк девелопмент», я думаю. Это их бизнес, знаете ли. Покупают старые здания и ремонтируют их.»

«О, и все ли квартиры в этом здании отремонтированы?»

«Да, я так думаю.»

«Но не фасад здания.»

«Нет, снаружи ремонт не делался.»

«Почему?»

«Ну, я не знаю», - сказала Розали. «Может, они не захотели тратить лишние деньги. Чтобы отремонтировать дом снаружи, я имею в виду.»

«Кто ещё живет в этом здании?», - спросил Хоуз.

«Много людей.»

«Знаете кого-нибудь из них?»

«У меня нет ничего общего с соседями», - сказала Розали.

«Вы говорите, что познакомились с Оскаром шесть или семь месяцев назад. Где это было? В Даймондбэке или в Квартале?»

«Вообще-то, я познакомилась с ним в Вегасе.»

«Вегас? Что вы там делали?»

«Я ездила туда по выходным. Когда я жила на Побережье.»

«О, вы жили в Калифорнии?», - спросил Хоуз.

«Да. Я родилась в Калифорнии. Я приехала сюда совсем недавно. После того как встретила Оскара.»

«Какую работу ты выполняла на Побережье?», - спросил Олли.

«Секретарскую.»

«Полный или неполный рабочий день?»

«Ну, в основном, неполный рабочий день.»

«На кого вы работали?»

«Много разных компаний.»

«И вы ездили в Лас-Вегас каждые выходные, это правда?»

«Ну, не каждые выходные.»

«Просто иногда на выходных.»

«Да, иногда.»

«И там вы встретили Оскара Хеммингса.»

«Да.»

«На вечеринке, да?»

«Да, на вечеринке.»

«А потом вы приехали на Восток и стали работать на «Даймондбэк девелопмент».»

«Да.»

«И жить с Оскаром.»

«Да. После нашей помолвки.»

«В здании, отремонтированном компанией «Даймондбэк девелопмент».»

«Да.»

«Вы проститутка, мисс Ваггенер?», - спросил Хоуз.

«Нет. О, нет.»

«Вас когда-нибудь арестовывали, мисс Ваггенер?»

«Нет.»

«Уверены в этом?»

«Ну, незначительные вещи.»

«Например?»

«Нарушение правил дорожного движения.»

«Здесь или в Калифорнии?»

«В Калифорнии.»

«Где вы там проживали?»

«В Лос-Анджелесе.»

«Вы не будете возражать, если мы позвоним в полицейское управление Лос-Анджелеса, чтобы выяснить, арестовывали ли вас когда-нибудь за что-нибудь более серьёзное, чем нарушение правил дорожного движения?»

«Я не вижу причин для этого.»

«Почему бы и нет?»

«Возможно, когда-нибудь я решу вернуться в Калифорнию. Я не хочу, чтобы тамошняя полиция занесла меня в список сомнительных личностей.»

«На каком основании?»

«Ну, на том, что вы задавали обо мне вопросы.»

«Вы не хотите, чтобы мы позвонили в немецкую полицию, не хотите, чтобы мы позвонили в полицию Лос-Анджелеса, не хотите, чтобы мы позвонили в «Американ Экспресс» или любую другую компанию по продаже дорожных чеков…»

«Я взяла с собой наличные, я же говорила вам об этом.»

«Вы не хотите, чтобы мы звонили многим людям, мисс Ваггенер.»

«Вы сказали, что меня ни в чём не обвиняют. В связи с этим, почему я должна позволять вам лезть в мою личную жизнь?»

«В любом случае, мы собираемся позвонить в Лос-Анджелес. Мы также собираемся позвонить в Лас-Вегас.»

«Почему?»

«Чтобы проверить, нет ли у вас записей об арестах.»

«Ладно, ладно», - сказала Розали.

«Мы можем звонить?»

«Нет, вам не нужно звонить.»

«Вы хотите рассказать нам обо всём этом?»

«Однажды меня арестовали за проституцию на побережье.»

«Угу», - сказал Хоуз.

«Ты всё ещё на крючке?», - спросил Олли.

«Нет.»

«Что это за причудливое здание на Сент-Себастьян? Это бордель, не так ли?»

«Ну и ну, я так не могу сказать. Это место, где я живу.»

«Оскар Хеммингс - сутенёр?»

«Нет. О, нет», - сказала Розали.

«Мы собираемся снова посетить это здание, знаете ли», - сказал Карелла. «Чтобы узнать, кто ещё там живет.»

«Ну, они обычные жильцы», - сказала Розали.

«Как ты?», - спросил Олли.

«У меня не было никаких проблем с полицией с тех пор, как я приехала из Лос-Анджелеса», - сказала Розали.

«Это значит, что в последнее время тебя не ловили», - сказал Олли.

«Ну», - сказала Розали и пожала плечами. «Ничего, если я закурю?»

«Конечно», - сказал Олли и поднёс зажжённую спичку к сигарете, которую она достала из сумочки.

«Что вы знаете о «Даймондбэк девелопмент»?», - спросил Карелла.

«О, ничего особенного.»

«Вам ли не знать, кто вложил деньги в создание компании?»

«Нет, простите. Я этого не знаю.»

«Это был Оскар Хеммингс?»

«Я действительно не могу сказать.»

«Не хотите рассказать нам, зачем вы на самом деле ходили к Чейзу?»

«Я уже говорила вам. Чтобы напечатать для него несколько писем.»

«Давай оставим секретарскую чепуху, хорошо?», - сказал Олли.

«Именно это я и делаю», - категорично заявила Розали. «Секретарь. У меня нет никаких задержаний в этом городе, и вы не сможете доказать, что я не секретарь.»

«Если только мы не застанем тебя трахающейся с моряком», - сказал Олли.

«Я не трахаюсь с моряками», - сказала Розали. «Даже на Побережье я не трахалась с моряками.»

«С кем же ты трахаешься?», - спросил Олли. «С ниггерами?»

«Не мог бы ты прекратить это?», - сказал Карелла.

«Что прекратить?», - спросил Олли.

«В любом случае, моя личная жизнь вас не касается», - сказала Розали.

«Если только вы не делаете это за деньги.»

«Все делают всё ради денег», - ответила Розали.

«Кто дал вам деньги, которые вы увезли в Германию?», - спросил Карелла.

«Я же говорила вам. Я хранила их.»

«Вы собираетесь назвать имена своих родственников?»

«Нет.»

«Тогда нам придётся получить ордер, требующий, чтобы вы дали показания большому жюри. Позвольте мне объяснить вам всё до конца, мисс Ваггенер. Мы расследуем поджог, и у нас есть веские основания полагать, что «Даймондбэк девелопмент» каким-то образом причастны к оному. У нас достаточно улик, чтобы прямо сейчас арестовать Робинсона Уорти…»

«Тогда арестуйте его», - сказала Розали.

«…и обвинить его в соучастии в преступлении, а именно поджоге, а в этом случае большое жюри вызовет вас для дачи показаний в качестве свидетеля.»

«Свидетеля чего? Поджога? Вы с ума сошли.»

«Если вы расскажете нам, что знаете, то сможете избавить себя от многих проблем в дальнейшем. Что скажете?»

«Я рассказала вам всё, что знаю.»

«Позволите мне рассказать вам, о чём будут спрашивать присяжные, хорошо?»

«Конечно.»

«Прежде всего, они сообщат вам, что человека, чья фабрика сгорела, зовут Роджер Гримм. Они также собираются сообщить вам, что он вёл дела с упаковочной фирмой под названием «Bachmann Speditionsfirma» в Бремерхафене и что Бахманн подтвердил получение оплаты за свои услуги двадцать шестого июля, на следующий день после вашего прибытия в Бремен, который находится примерно в пятидесяти километрах от Бремерхафена. Затем вас спросят под присягой, передавали ли вы Бахманну какую-либо сумму наличными в день, указанный в его письме. Если вы откажетесь отвечать…»

«Почему я должна отказываться? Я никогда не слышала об Эрхарде Бахманне и не передавала ему никаких денег.»

«Тогда откуда вы знаете его полное имя?», - мгновенно ответил Карелла.

«Что?», - сказала Розали.

«Откуда вы знаете, что он именно Эрхард Бахманн?»

«Эрхард - распространённое немецкое имя», - сказала Розали.

«И Фриц тоже», - сказал Олли.

«Я… я не знаю, как мне удалось… догадаться об этом.»

«Может быть, она вляпалась в это дело глубже, чем мы предполагали», - сказал Олли, якобы конфиденциально обращаясь к Карелле.

«Может быть, и так», - сказал Карелла. «Думаешь, мы сможем обвинить и Уорти, и её?»

«Я не вижу препятствий для этого», - сказал Хоуз.

«В чём меня обвинить?», - сказала Розали.

«Поджог. Соучастие в преступлении, поджоге.»

«Я не имею никакого отношения к поджогу склада Гримма», - сказала Розали. «Всё, что я сделала…»

«Да, что?», - сказал Олли.

«Я отвезла деньги в Германию.»

«Какие деньги?»

«Деньги, которые дал мне Альфи.»

«Кто такой Альфи? Вы говорите о Чейзе?»

«Да.»

«Вы взяли деньги у Чейза и передали их Бахманну?»

«Да.»

«Наличные?»

«Да.»

«Сколько?»

Розали колебалась.

«Сколько, чёрт возьми!», - крикнул Олли.

«Пол миллиона долларов», - сказала Розали.

«За что? Что Чейз покупал?»

«Я не знаю. У меня были только указания доставить деньги.»

«Чьи это были деньги? Чейза или «Даймондбэк девелопмент»?»

«Я не знаю.»

«Давайте спросим по-другому, мисс Ваггенер. Знали ли Оскар Хеммингс или Робинсон Уорти о вашей поездке в Германию?»

«Нет.»

«Они не знали, что вы отправились в Германию с пятьюстами тысячами долларов, которые дал вам Чейз?»

«Именно так.»

«Я думал, вы живёте с Хеммингсом.»

«Да. Я сказала ему, что еду на побережье навестить маму.»

«Зачем вы ему солгали?»

«Потому что он… он иногда бывает грубым. Он… иногда бьёт меня.»

«Что у тебя с Чейзом?», - спросил Олли.

«Ничего.»

«Ничего? И он передал тебе пятьсот тысяч, чтобы ты отвезла их за него в Германию? Прекращай, милая!»

«Ладно, мы… между нами есть кое-что.»

«Хеммингс об этом «кое-чём» знает?»

«Конечно, нет.»

«Ты дурачишься с Чейзом за спиной Хеммингса, так ведь?»

«Мы не дурачимся, мы влюблены.»

«О, простите меня», - сказал Олли, склонившись перед ней. «Я не понимал, что это была любовь. Пожалуйста, простите меня.»

«Почему вы не сказали Хеммингсу, что собираетесь в Германию?», - спросил Карелла.

«Альфи просил меня не делать этого.»

«Это были собственные деньги Альфи, которые вы взяли с собой в Германию?»

«Я не знаю.»

«Ну, если Альфи просил вас не рассказывать его партнёрам о поездке в Германию…»

«Именно так.»

«Тогда это должны были быть его собственные деньги, не так ли? Если только он не украл их у компании.»

«Альфи не вор!»

«Значит, это были его собственные деньги, верно?»

«Думаю, да.»

«Да или нет?»

«Да.»

«Он сказал вам, что это его собственные деньги?»

«Да, он сказал мне.»

«Откуда у него такие деньги?»

«Я не знаю.»

«Почему он отдал их Эрхарду Бахманну?»

«Я не знаю.»

«Вы ничего не знаете о сделке с Бахманном?»

«Ничего.»

«Это как-то связано с маленькими деревянными зверушками?»

«Я не знаю.»

«Почему вы дважды обманули Хеммингса?», - спросил Хоуз.

«Я не делала этого!», - возмущённо сказала Розали. «Альфи предложил мне кое-что получше, вот и всё.»

«Лучше, чем брак?»

«Брак? О чём вы говорите?»

«Вы сказали, что вы с Хеммингсом помолвлены.»

«Нет», - сказала Розали. «Я работаю на него, только и всего. Я шлюха, ясно? Я часть конюшни, ясно? И меня тошнит от этого. Вот почему я бросилась к Альфи.»

«Сколько девушек в конюшне?», - спросил Олли.

«Около тридцати.»

«Все в том здании на Сент-Себастьян?»

«Нет. Нас там всего двенадцать человек. У Оскара есть ещё два места, но я не знаю, где именно.»

«Кто на подхвате?», - спросил Олли.

«Я не понимаю, о чём вы.»

«Кто этот полицейский, которому платят? Невозможно, чтобы в здание постоянно входил поток пижонов и никто этого не заметил. Так от кого откупаются?»

«Это не постоянный поток», - говорит Розали. «Это очень дорогостоящее дело.»

«Сколько вы получаете?»

«Две-три сотни за ночь.»

«И вы говорите, что Альфи предложил вам более выгодную сделку?»

«Только не такую. Не проституцию. Он пообещал, что поговорит с Оскаром и вытащит меня из этой жизни. Он сказал, что если я останусь с ним, то в будущем у нас обоих будет много денег.»

«Денег?», - сказал Олли. «Боже, Боже. А я-то думал, что это всего лишь любовь.»

«И деньги тоже», - сказала Розали.

«Сколько денег?»

«Альфи сказал, что будут миллионы. Он сказал, что будет миллионером.»

«Откуда у Альфи пятьсот тысяч, которые он отправил в Германию?», - спросил Олли.

«Я не знаю.»

«Он участвует в деле с борделем?»

«Нет. Это дело только у Оскара.»

«Оскар - это тот человек, который стоит за компанией «Даймондбэк девелопмент»?»

«Думаю, да. Не знаю. Я действительно не слишком много знаю о финансах компании.»

«Они покупают эти здания, чтобы превратить их в бордели?»

«Я действительно не знаю.»

«Но вы сказали, что они не занимаются этим. Что это только дело Оскара.»

«Именно так.»

«Так чем они занимаются?»

«Я не знаю.»

«Что за дела у Альфи с Эрхардом Бахманном?»

«Я не знаю.»

«Ожидал ли вас Бахманн, когда вы приехали в Германию?»

«Да. Но я использовала вымышленное имя. Альфи сказал мне использовать фальшивое имя.»

«Что сказал Бахманн, когда вы дали ему деньги?»

«Он сказал «спасибо».»

На этом их беседа с Розали Ваггенер закончилась. К тому времени они решили, что она либо рассказала им всё, что знала, либо всё, что хотела рассказать. Они очень поблагодарили её (на английском языке) и попросили подождать в комнате дальше по коридору. Насколько им удалось выяснить, Чейз и Гримм, похоже, были равноправными партнёрами в бизнесе с маленькими деревянными зверьками. Без ведома Уорти и Хеммингса Чейз заплатил 500 000 долларов из своих собственных денег упаковщику Гримма в Германии, а Гримм (до разрушительного пожара на складе) был готов заплатить ещё 500 000 долларов за груз, когда тот достигнет Америки. По оценке самого Гримма, стоимость груза при перепродаже составляла один миллион долларов. Трое полицейских, расследовавших это дело, мало что знали о деловых операциях высокого уровня с астрономическими суммами. Они только знали, что такие запутанные сети плетут, когда пытаются провернуть махинацию, и ещё они знали, что никто не вкладывает миллион долларов, надеясь просто выйти в плюс.

Похоже, настало время сыграть небольшую партию в покер.