Хочется счастья

РАЕЧКА И КУДАШКИН

Кудашкин закончил диссертацию.

Шестой окончательный вариант он положил сегодня на стол шефа.

18 лет пролетели как один день. Мир шуршащих страниц, запутанных формул и сложных экспериментов пронзил однажды весной солнечный луч, и Кудашкин, подняв голову, вдруг увидел нахохлившегося воробья, сидевшего на форточке.

Кудашкин глубоко вздохнул, вышел на улицу и обнаружил в парикмахерской напротив их института неземное существо с небесными глазами.

Мастер Раечка порхала над клиентами, обволакивая их мыльной пеной и одурманивая немыслимыми духами.

Формулы закружились у Кудашкина в голове, холостяцкое сердце дрогнуло, он сел в кресло и дрожащей рукой ткнул палицам в свою небритую щеку.

Раечка грациозно блеснула опасной бритвой.

Теперь он заходил в парикмахерскую каждый день. И вот сегодня он решился пригласить Раечку на вечер в свой НИИ.

Белый корпус института казался Раечке сказочным дворцом, и этот человек был оттуда.

После небольших колебаний Раечка приняла его приглашение.

Кудашкин ликовал.

В пустынном коридоре института звучало отчетливое цоканье Раечкиных каблучков — до начала вечера оставалось еще около часа.

Кудашкин хотел показать Раечке свою лабораторию. Он думал, что ей это будет интересно. Эх, мужчины!..

Раечка явно скучала. Кудашкин суетился, что-то говорил, жестикулировал.

«Наука… — захлебывался Кудашкин, — на прошлой неделе я был в творческой командировке, обменивался опытом», — они остановились около стенда научно-технического общества — НТО.

«Опытом…» — Раечке тоже приходилось набираться опыта у Ольги Яковлевны из центрального салона, и как это делают научные работники, ей было интересно. Она почтительно смотрела на Кудашкина и на огромный стенд.

Но понять ей это было не под силу. На пустом стенде наверху блестели металлом буквы, в правом углу висел описок членов совета.

Раечка сделала несколько шагов по коридору.

«Комсомольский прожектор» — горел алый заголовок, в пустых реечках посвечивала все та же стена.

Жизнь била ключом.

Кудашкин попытался припомнить, встречались ли ему сотрудники комсомольского возраста. «Наверно, встречались», — он с умилением взглянул на Раечку.

Но ей надоело. Она взглянула на Кудашкина молящими глазами. До лаборатории надо было еще идти да идти. Но Кудашкин хотел показать товар лицом, он состоял во всех обществах.

«ДОСААФ» — этот стенд был насыщенным, половину доски занимала таблица с нормами ГТО, на второй половине с красочного плаката розовощекий физкультурник призывал заниматься спортом.

«Ну подождите, — кокетливо отказывалась Раечка идти дальше, — интересно».

Физкультурник произвел на Раечку впечатление. Кудашкину с трудом удалось оторвать ее от этого стенда. Интуитивно он чувствовал, что конкуренцию с физкультурником ему не выдержать.

Кудашкин впереди увидел какой-то новый стенд.

Раечка подпорхнула к нему. Кудашкин замешкался и услышал заливистый Раечкин смех. Что ее рассмешило? Он замер. «Совет ветеранов» — золотом давили массивные буквы. На пустом стенде посредине в рамочке помещалась единственная фотография.

Кудашкин глядел на нее в оцепенении. «С личного дела увеличили», — мелькнуло в голове. Раечка веселилась, она заглядывала в лицо Кудашкину, сравнивала со снимком. Внутри у Кудашкина что-то оборвалось.

— Ветеран! Ветеран! — заливалась Раечка.

Он потрогал себя за выбритый подбородок — седой бороды еще не было.

Раечка успокоилась.

— Где же ваша лаборатория, ветеран? — она поправила золотистую челочку.

Кудашкин безнадежно толкнул дверь — ему уже было все равно.