Холодные Небеса

Глава 29. Битва за утопию

Несмотря на погоду снаружи, из бесконечных коридоров Коцита веяло приятной прохладой. Молодой мужчина с длинными тëмными волосами, собранными в хвост, сидел на краю гладиаторской арены, где когда-то сражался Дит. Подставляя медного цвета лицо под потоки холодного воздуха, он пытался освежить и собственные разгорячëнные мысли.

«Мы отдаëм свои жизни ради одного только шанса. Не потеряй его, Люцифер».

Последние слова напутствия, которые он услышал от архидемона Белиала, ставшего для него лучшим другом и наставником. Всë, что было до него, сейчас казалось незначительным и мимолëтным… Люцифер вспомнил, как вскакивал с кровати в холодном поту, сжимая пальцами простыни, и в этот момент рядом с ним тускло мерцали в темноте зрачки из ярко-розовых кругов.

— Ну, как тебе ощущения? — спросил архидемон насмешливо, но беззлобно.

— Ужасно, — признался он, — и это вы называете Снами?

— Верно. Ты никогда не думал, почему нас нарекли Семëркой Земли? Мы связаны с ней намного теснее, чем любой из вас, и чувствуем это каждый день. Она истекает кровью, Люцифер. Буквально молит о спасении. Через незаживающую рану из неë выкачивают силу, совершенно не считаясь с рисками.

— Не могу поверить, что Михаэль бы так…

— Он не понимает. Он ничего и не поймëт. Твоего друга ослепило сияние его Шпиля, и даже если мы объясним ему, какой ценой он получает свою силу, он никогда не откажется от неë. По крайней мере, не раньше, чем всех нас уничтожит. Поэтому нам и нужен ты! Ни один из архангелов не послушает нас, да и не посмеет противиться воле Михаэля. Мы сами должны прекратить войну и помешать ему подпитывать Шпиль от источника.

— А что, если…

— Ты колеблешься, — так же тихо отозвался Белиал, — это нормально. Мы и не ждали, что ты сразу займëшь нашу сторону. Поверь: сейчас вопрос не в том, кто победит, ангелы или демоны, а в том, кто сможет пережить конец света, который Михаэль устроит ради собственного триумфа. Нам нужен новый лидер ангелов. Столь же сильный, авторитетный, способный вести за собой не группку из десяти-пятнадцати членов, а огромный легион… Но при этом спокойный и рассудительный, готовый к компромиссам и живущий ради общего блага. Скажи честно, Люцифер, ты сможешь стать таким?

Ярко-розовые круги замерли, уставившись на архангела. Разумеется, сердце Белиала билось ровно, как метроном, хотя от услышанного им ответа, возможно, зависели жизни всех архидемонов. Это было очень в его духе. Он всегда сохранял хладнокровие и всë делал только ради блага своих подчинëнных… Даже если ради этого нужно было отдать собственную жизнь. Но Люцифер не знал, готов ли будет последовать его примеру.

Тонкие сухие и холодные пальцы коснулись его кожи, пройдя по шее, ключице и плечу, следуя за вязью свежих татуировок.

— Виноградная лоза, да? Красивый символ. Символ твоего нового рождения.

— Ну, это ведь не просто узор… Они помогут мне сдержать силу, которую я получу от вас, так что чем длиннее будут линии, тем легче…

— Нет, я понимаю. Но ты попросил изобразить именно лозу. Это что-то значит, верно?

— Возрождение. Сила новой жизни. Мне нравится думать, что всë, что мы делаем, будет ради нашего будущего. Что после нас возникнут и другие. Как думаешь, Белиал, мы победим?

— Пока ты с нами — обязательно. Я уже отдал приказ. Наши приближëнные отныне подчиняются тебе. Ну, что, ты готов?

— Неужели тебе не страшно? — поднял серебристые с искорками глаза Люцифер, — ты ведь… Вы все ведь исчезните. Перестанете существовать.

— Нет. Мы будем жить в тебе. Наши силы. Наши сердца. Наши души. А где остаëтся тело… Так ли это важно? Мы отдаëм свои жизни ради одного только шанса. Не потеряй его, Люцифер.

Последние напутственные слова. Они отпечатались в памяти так, что их не смогли выжечь ни безумная боль от ритуала, ни последовавшее за ней пьянящее ощущение силы, ни щемящее чувство одиночества… Архидемоны верили в него, несмотря ни на что, и он не должен был подвести их. Пора!

Он шëл, гордо подняв голову, глядя на горизонт сквозь бесконечные ряды домов. Впереди была только цель. Серебряный Шпиль. Люцифер, одетый в безрукавку и джинсы, всë равно чувствовал жар, но этот жар уже был привычным. Его согревала паутина татуировок, опутывавших всë тело, и по ней струилась энергия семи архидемонов. Сила, способная навсегда остановить крестовый поход Михаэля.

Рядом со своим повелителем шли четверо: человек в резной костяной маске и укороченном подобии кимоно, его ученик с холодным взглядом, одетый в кофту с длинными рукавами, рыжеволосый парень с увенчанными лезвиями стальными протезами вместо рук и ещё один, высокий и худой, как будто стеснявшийся своего нового положения в свите Люцифера. Однако они шли к Шпилю не впятером: со всех сторон на некотором отдалении, словно тени, за ними следовали ещё около полусотни лучших воинов легиона.

— Вы готовы? — на всякий случай уточнил архангел у своих спутников.

— Ко всему, — коротко ответил за всех Ирэ.

И вот на горизонте показалась твердыня Михаэля. Путь им преградили пятеро ангелов в костюмах, державших наготове оружие.

— Стойте. Дальше вы не можете пройти.

— Это касается даже меня? — обворожительно, как он умел, улыбнулся Люцифер, — думаю, старина Михаэль был бы не прочь со мной увидеться…

— Извините, — дальний из ангелов приложил руку к виску, словно пытаясь унять головную боль, — да, извините, мне только что поступил на ваш счëт особый приказ.

Дружелюбная улыбка мгновенно исчезла с губ Люцифера, когда его собеседник нанëс ему удар алебардой, однако оружие, тут же остановленное Дитом, с тихим звоном отскочило от его запястья. Подняв левую руку, ученик Ирэ смерил ангела пренебрежительным взглядом и раскрыл ладонь. Вспышка Тиферет-энергии отшвырнула незадачливого бойца на несколько метров, бросив на землю, и лишь тогда остальные охранники Шпиля опомнились. Всë было кончено меньше, чем за минуту. Вздохнув, Люцифер перешагнул через поверженных воинов и направился дальше. Он давно смирился с потерями.

Их бескровная дуэль с Михаэлем длилась уже миллионы лет. У ангелов всегда было лишь два пути: бесконечная война с демонами, приносившая лишь боль и долго заживавшие раны, или отшельничество, отчуждение от общества себе подобных и святая наивная вера в возможность мирного сосуществования. Люцифер быстро понял, какая из групп в действительности больше будет предана своему лидеру, а потому собрал под своим крылом тех немногих, кто осмеливался спорить с доктриной Михаэля. Так сформировался его легион, не такой многочисленный, не столь опасный в бою, но преданный своему лидеру, а не его идеям.

Когда Михаэль обосновался в Европе, Люцифер побоялся, что однажды разница их мировоззрений может привести к междоусобной войне, и сам изъявил желание перебраться на другой континент вместе с легионом. Однако и этого архангел не мог сделать без надзора своего воинственного собрата: в Америку также были переведены Аврора и Архонт, самые верные и бездумные псы Шпиля. Влияние Михаэля чувствовалось везде, даже в Осколке Эдема, поселении, ставшем домом для сотен ангелов. И всë же именно там Люцифер впервые встретил Белиала. Через своих союзников архидемон упросил его об аудиенции, впервые рассказав об их плане. Семëрка Земли собиралась раз и навсегда нейтрализовать раскол, проходивший между народами. Но для этого им нужен был единый лидер. Тот, кого наравне с Михаэлем будут слушаться ангелы, тот, кому покорятся демоны, тот, кто в своей справедливости не делает различия между теми и другими. Эта роль и была отведена Люциферу, но он колебался. Даже инсценировав собственное исчезновение и вернувшись в Европу, в Коцит, он не до конца доверял Семëрке Земли. Тогда-то Белиал и предложил показать ему Сны. История о том, как война Михаэля тысячелетиями отравляла Землю, звучала абсурдно, пока сам Люцифер, впав в транс, не ощутил эту беспомощную дрожь. Это были чувства живого существа, плачущего и тонущего в глубоком отчаянии, и потому архангел всë же согласился на предложение Белиала. Сейчас перед ним расстилалась поразительно неподвижная и безлюдная площадь под стенами Шпиля, и Люцифер, остановившись, уставился куда-то наверх, туда, откуда за ним должен был следить Михаэль.

Наконец входная дверь распахнулась. Седоволосый архангел в парадной мантии медленно спускался по ступеням, неся в правой руке горящий меч. За ним следовали ещё двое, простые люди, но наделëнные невероятной силой. Позади них шëл кто-то смутно знакомый, и в какой-то момент Люцифер добродушно улыбнулся.

— Кассиэль! Поверить не могу, спустя столько лет…

— Скучал по мне, Люцифер? — расплылся в ответной улыбке архангел, прекрасно понимая, что тот совершенно не ожидал встретить его здесь.

— Ещё как! Полагаю, ты решил присоединиться к…

— Хватит! — грозно оборвал их обмен любезностями Михаэль, — Люцифер, я требую объяснений! Почему ты пришëл ко мне в сопровождении демонов? Почему напал на моих солдат? Что ты вообще здесь делаешь?

— В сопровождении демонов? — проигнорировал его тон Люцифер, — может, взглянешь повнимательнее?

И снова Михаэль замер, будто сражëнный молнией. Его взгляд медленно сменялся от грозного к удивлëнному и обратно.

— Хаулиэль?..

— Верно, — вышел вперëд долговязый ангел, — здравствуйте, мастер Михаэль, и уж простите, что больше не зову Вас господином…

— Предатель, — из-за плеча архангела прошипела Аврора: с Хау она была знакома не очень хорошо, но любви к нему не питала и раньше.

— Я пришëл, чтобы обратиться к Вам от лица Вашего же легиона, — продолжил тот, не обращая на девушку внимания, — нас всех истощила Ваша война. Мы сражаемся не потому, что надеемся победить, а потому что верим в утопию, которую нам когда-то пообещали. Ни один из нас не задавался вопросом, чем же будет прекрасен тот мир без демонов, к которому вы стремитесь. Но я спросил себя… И не нашëл ответа. Поэтому ради блага всего нашего народа умоляю Вас…

— Молчать! — вспыхнул Михаэль, — ты, предатель, не имеешь права говорить от лица тех, кто готов защищать Шпиль до последней капли крови!

— Ты ведь знаешь, этой крови может и не быть, — примирительно отозвался Люцифер, — всë может закончиться без жертв. Освободи свой легион от клятвы и сложи оружие. Подари своему… нашему народу выбор. Неужели их жизни не стоят того, чтобы отказаться от бессмысленной вражды?

— И что ты предложишь взамен? — золотые глаза Михаэля ярко сверкнули, отражая сдерживаемый им гнев, — мир? Мир с голубокровыми? С теми, кто тысячелетиями убивал наших собратьев?!

— И кого убивали мы, — поправил архангел, — но я могу перечеркнуть эту бесконечную эпоху взаимной ненависти, если ты сделаешь лишь шаг мне навстречу…

— И как же ты этого добьëшься? — презрительно бросил Михаэль и вдруг, вопреки просьбе своего противника, отпрянул назад: на ладони Люцифера вращался шарик плазмы, по мощи сопоставимый с крошечным солнцем.

— Что ж, хочешь взглянуть? Смотри. Я, Архангел Звëздного Света Люцифер, отныне владею силой и душами всей Семëрки Земли и от их имени имею право говорить за весь народ демонов. А на правах архангела я могу повелевать и нашим народом. Я исключу дискриминацию или несправедливость из нашего общества, и ты увидишь: они смогут жить в мире!

— В мире, где правят предатели? — горько усмехнулся Михаэль и замолчал, будто раздумывая над следующим решением, — этому не бывать!

Как только Пылающий Меч был поднят к небу, стëкла небоскрëба Стеллар разлетелись миллионами осколков и легион Шпиля пошëл в атаку. Сотни вспышек с разных этажей здания накрыли переговорщиков, и только вовремя развëрнутый Кассиэлем щит уберëг от ран Аврору и Роджера.

— Пусть будет так, — вздохнул с грустной улыбкой Люцифер и, призвав горящий голубым пламенем ятаган, бросился в атаку, зная, что сейчас за ним последуют воины его легиона. Это было началом последней битвы. Битвы за утопию.

Схватив Аврору за плечо, Кассиэль оттащил их с Роджером в сторону и обеспокоенно огляделся. Похоже, план мирных переговоров провалился. Теперь нужно было хотя бы снизить количество жертв. Произошло именно то, чего архангел опасался: лишившись необходимости скрываться, ангелы и демоны стали сражаться в полную силу прямо в центре густонаселëнного города. Это могло обернуться катастрофой…

Хищно улыбнувшись, Вельзевул поднялся в воздух, рассекая летящих на него ангелов одного за другим. В этот момент Ирэ сдерживал натиск с земли, без труда побеждая трëх-четырëх воинов разом. Стоявший в отделение Дит тоже вступил в бой: его левая рука, выпуская заряды Тиферет-энергии по скрывавшимся в здании стрелкам, стала поистине грозным оружием. А вот ангелы Люцифера самозабвенно бросились в атаку. Они верили своему лидеру и готовы были биться за него до последней капли крови, как и воины легиона Михаэля…

Сами же лидеры легионов, тяжело дыша, сосредоточенно сражались друг с другом. Свист и звон их мечей будто отсекали для них весь остальной мир. Это была их долгожданная дуэль. В руках Михаэля было безупречное оружие и мощь всего Шпиля, тогда как за Люцифером была сила семи архидемонов. Никто из них не собирался уступать. Они зашли слишком далеко, чтобы остановиться… Слишком далеко, чтобы подумать о цене своей победы…

Наблюдая за жестокой схваткой, Кассиэль старательно искал способ избавить ангелов от этого бессмысленного кровопролития, и вот, судя по посветлевшему внезапно лицу архангела, решение нашлось. Вскинув руки, он создал барьер вокруг сражавшихся Михаэля и Люцифера и громогласно, чтобы перекричать шум битвы, объявил:

— Ла Диссанда Эст Вертра!

Эти слова произвели невероятный эффект: десятки ангелов, готовых до последнего сражаться со своими собратьями, внезапно застыли, вопросительно глядя на Кассиэля. Дит опустил руку, заметив воцарившееся спокойствие, и с недоумением обернулся к учителю. Повинуясь приказу Ирэ, на землю спустился и Вельзевул: Повелитель Гнева тоже не желал бессмысленных смертей. Бой продолжался лишь между Михаэлем и Люцифером, и владыка Шпиля, в очередной раз отшвырнув противника подальше, встретился к Кассиэлем взглядом и прошипел:

— Предатель…

— Что это было? — только и смог выговорить ошарашенный такой внезапной переменой Роджер.

— Диссанда Эст Вертра, — повторил архангел, — в переводе с нашего языка выйдет что-то вроде «спора о высшей истине». Древняя традиция, чтимая всеми ангелами, дуэль, которая может закончиться лишь по обоюдному согласию сражающихся. Объявить еë имеет право только архангел, и, что наиболее важно для нас, никто не должен мстить за проигравшего в «споре». После моих слов схватка Михаэля и Люцифера стала делом их чести, и ни один из воинов их легионов не посмеет вступить в бой, пока не решëн исход.

— Но почему?

— Да потому что каждый из них в глубине души болеет за своего лидера, и сейчас нападение на члена другого легиона будет расценено как признание его слабости. Видишь, Роджер, иногда наши собственные правила и традиции становятся нашими громоздкими оковами. Ложные идолы, помнишь?

— Что Вы наделали?! — вскричала девушка, хватая Кассиэля за рукав, — Люцифер же просто убьëт его!

— Верь и ты в своего наставника, юная Аврора, — улыбнулся архангел, — он ведь сильнейший из нас. Однако это с самого начала был только их бой.

Тем временем к троице уже направлялись спутники Люцифера. Вельзевул, узнавший Кассиэля, избегал его взглядом, зато снявший маску Ирэ внимательно рассматривал всех. Дит же сразу направился к Роджеру.

— Вот теперь я чувствую в тебе силу, — неожиданно тепло отозвался ученик Повелителя Гнева.

— Спасибо… Наверное, ты прав, — растерялся парень, не ожидавший такого комплимента от своего вчерашнего врага, — и ещё, я понимаю, это звучит нелепо, но… Прости за руку.

— Пустяки, — бросил Дит, разглядывая механический протез, словно впервые вспомнив, чего он на самом деле лишился, — как говорится, всë, что нас не убьëт, лишь сделает сильнее. Хочешь взглянуть?

— Не откажусь, — всë ещё ожидая подвоха, Роджер с опаской приблизился и стал внимательно разглядывать металлическую кисть.

Полая внутри, она будто состояла из тонких металлических полос, крутившихся вокруг своей оси и повторявших контуры мышц и суставов. На ладони было выгравировано серебристое кольцо, внутри которого, как понял парень, и концентрировалась перед выстрелом вся энергия.

— Ва-а-ау, — не сдержался он, — выглядит просто невероятно. А… больно было, когда еë крепили к…

— Смотря для кого, — слегка смутился от неловкого вопроса Дит, — ты бы скорее всего не вытерпел. Для меня же боль ощущается несколько иначе, как ты мог понять…

— То есть… Ты точно не в обиде? Я могу тебе доверять? — с подозрением уточнил Роджер.

— Ну, судя по всему, пока что мы на одной стороне, — заключил ученик, указав движением головы на разговаривавших Кассиэля и Ирэ, — а дальше уже тебе решать.

И Роджер, помедлив, протянул своему недавнему противнику руку. Тот, слегка неловко улыбнувшись, пожал еë: было заметно, что жесты дружелюбия были для него непривычны, но тем ценнее была их искренность.

Тем временем Ирэ, безошибочно определив, кто перед ним, обратился к Кассиэлю:

— Полагаю, Вы здесь тоже не ради праздного любопытства, однако явно и не на стороне Михаэля…

— Что весьма странно, — недовольно проворчала Аврора, не осмеливаясь всë же прямо обвинять архангела.

— Действительно, я скорее представляю здесь интересы третьего народа, — отозвался Кассиэль.

— И какого же?

— Людей. Поразительно, но, кажется, в вашем миропорядке им не нашлось места. Поэтому от имени моих спутников я хотел бы вас попросить избежать ненужных жертв среди местного населения.

— Уважаю Ваше желание, — отозвался Ирэ, ответив на вежливость архангела полупоклоном, — мы тоже не хотим лишней крови, потому позвольте Вас поблагодарить за то, что прервали битву легионов.

— Разве эта битва не входила в ваш изначальный план? — прямолинейно спросил Кассиэль, глядя через плечо Ирэ на стыдливо отвернувшегося Вельзевула.

— Только как одно из возможных последствий, — признал Повелитель Гнева, — полагаю, стратег Вашего уровня должен был учесть возможные последствия… Если бы на Люцифера разом обрушился весь легион Михаэля, это было бы крайне проблематично для нас.

— Понимаю. Кстати, простите за нескромный вопрос: Вы ведь Ирэ, да? Среди Ваших спутников — человек с невероятным Тиферет-потенциалом. Это Ваш ученик?

— Верно, — демон с нескрываемой гордостью взглянул на Дита, — лучший из них. И это при том, что ему только семнадцать лет…

— Что?! — хором воскликнули Кассиэль и Аврора.

Битва архангелов тем временем становилась всë ожесточëннее. Более тяжëлый меч Михаэля заставлял его противника сохранять дистанцию, однако лëгкий и смертоносный ятаган уже не раз оказывался в опасной близости от груди и шеи властелина Шпиля. Ещё взмах, — и огненная завеса снова вынуждала Люцифера сделать шаг назад. Он не собирался сдаваться. Пламени Михаэля он мог противопоставить жар переполнившей его силы. Семеро архидемонов стояли за его спиной, и их надежды, страхи и мечты не могли пропасть без следа! Дождавшись очередного удара меча, Люцифер вместо отступления бросился вперëд, нырнул под лезвие и успел оставить на запястье Михаэля длинную серую линию.

— Ну, всë, ты напросился! — прорычал архангел, глядя на эту незначительную, но весьма досадную рану, — если единственным способом остановить голубокровую чуму будет убийство собрата, значит, ради блага всего нашего народа я пойду и на это!

Прокатившаяся по полю волна энергии вывела из оцепенения всех собравшихся, и щит, сдерживавший сражавшихся, задрожав, растаял. Прижав меч к груди, Михаэль менялся и стремительно рос. Кассиэль, схватив Аврору и стоявшего поодаль Роджера, рывком отшвырнул их подальше. Остальные и сами поняли, что сейчас произойдёт.

— Помнишь, я говорил тебе, что в мире нет ничего страшнее истинного облика архангела? — спросил у парня седоволосый, медленно отступая, — так вот, сегодня мы, похоже, увидим сразу двоих…

Огромная фигура возвышалась над крышами домов. Тело Михаэля лишь отдалëнно напоминало человеческое. На плечах, груди и спине костяные пластины образовывали подобие доспехов, голова архангела была похожа на странную смесь оголëнного черепа и древнеримского шлема, из трещин в котором смотрели десятки золотых глаз. Туловище переходило в массивную колонну, напоминавшую трон. Трон, стоявший на десятках толстых слепых щупалец, жадно разевавших полные тупых зубов рты. Огромный меч не меньше полусотни метров завершал жуткую картину. Впрочем, Люцифер своему противнику не уступал. Его тело напоминало вставшую на задние лапы рептилию с изогнутыми кожистыми крыльями, свисавшими за спиной наподобие плаща. Морда с массивными рогами, почти смыкавшимися на затылке, принюхивалась и скалилась двумя рядами клыков. По спине шëл гребень из кривых металлических шипов различной формы. Однако это было не всë. Вздрогнув, будто от холода или отвращения, Люцифер приподнял крылья, и из-под них показались ещё две лапы. Блеснувшие в лучах солнца лезвия четырëх огромных ятаганов засвистели, рассекая воздух, пока архангел привыкал к новому обличью.

— Чëрт побери, — только и смог проговорить Роджер: от вида двух шестидесятиметровых титанов захватывало дух.

— А теперь, — обеспокоенно отозвался Кассиэль, — нам стоит отойти ещё дальше. Кажется, людей здесь больше не осталось… Оно и к лучшему, потому что дальнейшее зрелище будет не для слабонервных.

И он потянул за собой Аврору и Роджера, уводя их с предполагаемого поля боя. Ученица архангела сопротивлялась, всеми силами рвалась обратно к Михаэлю, но сейчас в ней говорило чувство долга: инстинкты отказывались верить, что колоссальный монстр на площади правда был тем, кого она любила… Роджер понимал, что сейчас начнëтся сражение, в котором их могут без раздумий затоптать, а потому и сам был не прочь отойти на безопасное расстояние.

Подняв тяжëлый меч и снова заставив его лезвие вспыхнуть, Михаэль замахнулся для первого удара. Его движения при кажущейся громоздкости были весьма быстры, и Люцифер едва успел защититься всеми четырьмя ятаганами. Издав воинственный рëв, он тоже бросился в атаку, стараясь нанести удар сразу с двух сторон. Однако застывший на месте Михаэль парировал каждый выпад, блокируя мечом или перехватывая лезвия щупальцами. Выждав, когда его противник подойдëт достаточно близко, он внезапно ударил его огромным кулаком прямо в висок чуть пониже рога. Люцифер пошатнулся, но устоял, и в его горящих глазах вспыхнула звериная ярость. Один из ятаганов исчез, и когтистая лапа полоснула Михаэля по животу. Стоило ему замешкаться, как два изогнутых лезвия сверкнули с разных сторон, грозя перерубить архангелу шею… Силы щупалец бы не хватило, и властелин Шпиля решился на отчаянный шаг: выпустив из рук меч, он схватил ятаганы руками. Люцифер хищно оскалился, но особенно внимательный наблюдатель мог бы разглядеть в этом улыбку. Ещё два клинка вошли Михаэлю прямо в грудь.

— Не-е-е-ет! — послышался наполненный отчаянием вопль Авроры, разумеется, слишком слабый, чтобы достигнуть ушей Люцифера.

Архангел с громким рëвом потянул ятаганы вверх, разрезая плоть. Руки Михаэля слабели, но даже почти оторванные, они намертво впились в лезвия, грозившие обезглавить его. И вот тогда четырëхрукий монстр, видимо, устав от бессмысленного сопротивления, стремительным движением впился зубами в плечо врага и вырвал кусок плоти. Брызги серой крови запачкали стены и стëкла Шпиля. Оглянувшись, Михаэль понял, что уже стоял почти прижавшись к своей твердыне. Гаснущее сознание не могло не оценить иронии: он буквально умирал под еë стенами. Последний рывок, — и его отрубленные руки рухнули на землю. Архангел, подняв голову к небу, медленно обращался в пепел. Огонь, за которым шли сотни воинов его легиона, погас. Люцифер развëл руки в стороны и издал оглушающий победный рëв. Это была единственная похоронная музыка, которой был удостоен Михаэль.

— Извините за любопытство, — обеспокоенно уточнил Кассиэль, оказавшись рядом с Ирэ, — но разве он должен себя так вести?

— Нет, — и в упавшем голосе демона, снова надевшего маску, зазвучали нотки отчаяния, — и всё же я был прав…

— О чëм это Вы?

— О Люцифере. Мы обсуждали это с мастером Белиалом. Сдержать в себе силу семи равных тебе по уровню существ — непосильная задача. Однако татуировки на теле архангела работали подобно заземлению. Они отводили и рассеивали часть Тиферет-энергии. Это был единственный способ создать бойца достаточной силы для схватки с Михаэлем на его территории. Но было и то, чего мы не могли рассчитать: насколько разительно будет отличаться энергия архангела и архидемона. Особенно большое значение это имело, когда Люцифер принял истинный облик. Он разом поглотил всю сдерживаемую татуировками силу, и, боюсь, это свело его с ума.

— Верно. Я уже видел, что семь непрошенных голосов в голове могут сотворить с архангелом, — вздохнул Кассиэль: демоны, сами того не понимая, приговорили Люцифера к тем же мучениям, через которые когда-то прошëл Абаддон.

— А теперь извините, но нам нужно отступать, — вздохнув, Ирэ развернулся и жестом скомандовал своим спутникам: «уходим».

— Постойте! — крикнул ему вдогонку поражëнный Роджер, — а нам-то что делать? Как быть с этим монстром в центре города?

— С ним-то? — кивнул в сторону Люцифера Дит, — надейтесь, что он придëт в себя, и лучше бы вам до этого момента быть отсюда подальше…

Последние слова адресовались Авроре, которая, рухнув на колени, безмолвно смотрела в землю, стараясь не разрыдаться. Роджер же бросился к ученику демона, схватил его за плечи и с силой тряхнул, глядя прямо в глаза:

— Да избавься ты от этого проклятого взгляда! Тебе что, от этого легче? То, что здесь происходит, измеряется не тактикой и стратегией. Если этого монстра не остановить, на кону будут жизни миллионов людей! Скажешь, что тебе плевать? А если он не придëт в себя? Что станет со всем миром? Ты об этом думал?

— Нет, — потупив глаза, ответил Дит, как будто ему именно сейчас стало стыдно за это, — не думал. А ты думал наперëд, к чему приведут твои действия? Ты ведь чувствовал себя героем, защищая родной город от Абаддона, и не подумал, что мог уберечь Смиттаун от разрушений, если бы ушëл оттуда? Ты не предусмотрел, что люди, увидев у тебя в руках осколок той же тьмы, что разрушила их дома и навсегда поселила в сердце страх, сочтут угрозой и тебя? Не думал, что, раскрывшись перед людьми, ангелы и демоны могут устроить куда более жестокую бойню, чем то, что творилось в Смиттауне с приходом Изе…

— Заткнись, — отрезал Роджер, и его глаза затянула мрачная пелена, — я хочу знать только одно: ты пойдëшь спасать тех людей, одним из которых когда-то был и сам? Или снизойти до такого для тебя — недопустимая роскошь?

И в этот момент воцарилась неожиданная тишина, словно весь мир ожидал ответа Дита. Подняв металлическую руку, парень пошевелил пальцами, будто проверяя сколько в нëм ещё человеческого, и сжал кулак. В глазах его горел тëмно-фиолетовый огонь, который сложно было с чем-то спутать. Взглядом он проследил за чудовищной фигурой возвышавшегося неподалёку Люцифера, а затем, щурясь, взглянул на осиротевший теперь Шпиль. Он никогда не сражался на стороне кого-то из архангелов. Он следовал только приказам мастера Ирэ… и зову собственного сердца.

— Учитель, — тихо сказал он, не оборачиваясь, — Вы позволите мне принять участие в этой битве?

— Я обещал тебе полную свободу после победы Люцифера, — пожал плечами демон, — полагаю, пришло время сдержать слово.

— Тогда, — сделав паузу, Дит взглянул на Роджера и постарался подобрать подходящие слова, — я готов сражаться с тобой плечом к плечу ради защиты людей. В этом действительно есть смысл…

— Отлично, — выдохнул парень: как бы невыносимо высокомерен порой ни был ученик демона, в бою без него было бы туго, — а теперь… Аврора!

Девушка не ответила. Заботливо склонившийся над ней Кассиэль услышал, как она шептала: «Умер. Он умер. Всë кончено. Конец. Всë кончено…». Рассудок еë медленно тонул в невысказанной боли и горе.

— Аврора, — повторил обращение Роджер, — ты с нами? Без тебя одолеть ангела нам не удастся…

— Что толку, — тихо отозвалась она, — бессмысленно, бесполезно, бестолково… Он… Просто взял и убил его. Убил мастера Михаэля, сильнейшего из архангелов, не моргнув и глазом. Что можем мы?

— А что мы могли противопоставить Абаддону? И всë равно ты сражалась с ним до последнего.

— Это… Другое. Совершенно другое. Мой свет… Мой повелитель… Моë божество… Я бы всë сделала, чтобы его защитить. А сейчас мне уже ничего не нужно. Он мëртв. Я провалила задание.

— Неправда, — твëрдо объявил Роджер, — твоë задание только началось, Аврора. Поверь: я тоже терял ту, кого любил больше жизни. И если бы с исчезновением тела Лерайя правда умерла, наверное, я сошëл бы с ума. Но она жива, Аврора. Она жива, пока я помню еë и борюсь за еë мечту. До тех пор, пока от неë осталось хотя бы это, мне не нужна еë могила, чтобы найти еë. Лерайя всегда со мной, а с тобой — твой учитель.

Словно перехватив мысль Роджера, Кассиэль пододвинул что-то к самой руке Авроры. Внезапно девушка, вздрогнув, слегка приподняла голову, и в еë глазах появился проблеск пробуждавшегося сознания. Ослабевшие вмиг тонкие пальцы неожиданно крепко сжали рукоять копья. Подарок. Это Его подарок. Первый, единственный и теперь последний. Всë, что осталось от мастера Михаэля. Но этого было достаточно. Достаточно, чтобы помнить и чтобы воскресить его в своëм сердце.

— Хорошо. Я с тобой. Каков наш план?

— Рад, что ты спросила, — не скрывая ликования, отозвался Роджер, — он предельно прост: мы втроëм одолеем Люцифера.