Хроники инспектора Ротанова

ГЛАВА 27

За все время пути Линда ни разу так и не пришла в себя. Частота ее пульса и глубокое ровное дыхание не изменялись, и это давало надежду, что организм молодой женщины, в конце концов, справится с нанесенной травмой.

Ротанов натянул над ее головой полог из легкой светлой материи и каждые несколько минут смачивал губы и лоб Линды прохладной водой из термоса — это было все, что он мог сейчас сделать.

Когда тени поросших травой барханов удлинились, а облака окрасились в легкий розоватый цвет близкого вечера, впереди показались развалины того, что Грант считал городом.

С первого взгляда Ротанов понял, что Грант ошибся, перед ними высились обломки одного-единственного сооружения, настолько огромного, что кольцо некогда вздымавшихся над песчаными холмами стен легко можно было принять за стены древнего города.

Когда они въехали в один из многочисленных проломов внутрь, стало ясно, что некогда здесь высилась поистине титаническая башня, сложенная из гигантских каменных блоков.

Похожие блоки были обнаружены одной из первых земных экспедиций на Марсе. Здесь из них, тысячелетия назад, возвели эту циклопическую башню. Теперь уже невозможно было определить ее изначальную высоту и понять, какая сила могла разрушить это величественное сооружение.

Целые блоки и их обломки устилали всю площадь внутри разрушенной башни, а диаметр стены превышал несколько километров.

Местами занесенные песком ровные параллелепипеды блоков напоминали каменные надгробия, и поэтому вся картина внутреннего двора производила гнетущее впечатление. Заунывный свист ветра в развалинах вносил свою лепту в эту мрачную картину.

Когда люди сталкиваются с чем-то, потерявшим свою первоначальную форму, их воображение вольно или невольно дорисовывает недостающие детали, и ошибку Гранта, принявшего развалины башни за рунны города, легко можно было понять.

Если человек изначально будет уверен в том, что здесь некогда располагался город, он легко найдет многочисленные подтверждения собственному заблуждению.

Блоки, каждый из которых был более десяти метров в поперечнике, легко можно было принять за отдельные полузасыпанные песком дома. К тому же во многих блоках виднелись круглые отверстия, не то двери, не то окна уже несуществующей башни. Через эти отверстия можно было проникнуть в пустотелые кубические помещения непонятного назначения и населить их призраками, рожденными собственной фантазией. Что-то близкое Ротанову встречалось на Земле…

Похожие каменные образования, найденные во многих местах Сибири и Кавказа, с обязательным круглым отверстием в центре каменного монолита, называли дольменами, а их возраст, подтвержденный радиоактивным анализом, исчислялся тысячелетиями.

«Ничто не ново под звездами. Приходят и уходят цивилизации, я нам остается только догадываться о том, какие цели преследовали эти неведомые строители, оставившие следы своего пребывания на многих планетах».

После осмотра ближайших блоков путники убедились в том, что внутри каменных пустотелых кубов не было следов песчаников и никакая другая нечисть не выбрала их для засады. Недалеко от стены они нашли два блока, входные отверстия которых были расположены друг против друга. Здесь и решили разбить временный лагерь.

Узкие входные отверстия не позволят ночным визитерам беспрепятственно проникнуть внутрь, и люди могли чувствовать себя здесь в относительной безопасности. В одном из блоков, отверстие которого находилось достаточно высоко над землей, они рискнули разжечь костер из стеблей сухой травы. Дым уходил в отверстие, и вскоре внутри небольшой каменной комнаты стало тепло.

Недалеко от костра устроили постель для Линды. Она по-прежнему оставалась в глубокой коме, и ничто из происходившего вокруг, казалось, не могло проникнуть в ее сознание.

Наспех приготовили ужин из концентратов. Без Линды, которая умела даже концентраты превратить во что-то вполне съедобное, ужин показался безвкусным.

Мрачное настроение места, в котором они очутились, постепенно передалось всем, и разговоры смолкли сами собой.

Решили выставить пост в самой высокой части сохранившейся стены. Ночи на Ароме благодаря обилию крупных звезд на ее небосклоне были настолько светлыми, что часовой сверху сможет наблюдать за пустыней на многие километры вокруг и заранее предупредить об опасности.

Бросили жребий, Ротанову выпало первое дежурство на стене. Зарудный добровольно вызвался остаться на ночь на «крыше» блока, внутри которого лежала Линда. Нагретая костром крыша какое-то время должна была сохранять тепло, и здесь, несмотря на ночную прохладу, можно было спать даже с некоторым комфортом.

Гранту и Хорсту пришлось довольствоваться соседним холодным блоком, отверстие в котором оказалось слишком низким, и разжечь в нем костер не удалось из-за недостатка кислорода.

Среди десятков валявшихся вокруг блоков, конечно, можно было найти еще один, с подходящим расположением отверстия, но Зарудный попросил всех держаться поближе, и, недовольно ворча, двое мужчин с трудом залезли в узкое отверстие соседнего блока. Вскоре оттуда гулко, словно из глубокого колодца, донесся голос Гранта:

— Мы здесь как в мышеловке! Если пожалуют песчаники, не успеем даже выбраться!

— Я скажу вам об этом заранее, до того, как эти монстры успеют нанизать вас на вертел, — пообещал Зарудный, но, почувствовав, что его шутка не воспринята слушателями, добавил: — Их любимое блюдо — инспекторы внеземных поселений. Но таковые появляются здесь редко, и бедным тварям приходится выдерживать диету многие годы, зато сегодня их наконец-то ждет пиршество.

Демонстративно усмехнувшись, чтобы показать, что усилия Зарудного не пропали даром и его юмор воспринят благосклонно, Ротанов полез на стену.

Камни наверху, за день нагретые солнцем, хранили тепло, место, выбранное Ротановым для ночного поста, оказалось довольно уютным, и он едва не задремал.

Ночь подкралась из аромской пустыни незаметно, как большая серая кошка. Переход был практически неощутим. Только что был вечер, и вот уже из-за горизонта выскользнул первый, самый большой спутник Аромы, который все по привычке называли Луной. Теперь ночь полностью утвердилась в своих правах.

Краски пейзажа исчезли, вылиняли, как в черно-белом кино, хотя все вокруг по-прежнему было прекрасно видно.

Какое-то движение возникло за дальними барханами. Остатки дремоты, охватившей Ротанова, немедленно покинули его. Какое-то время он пытался понять, действительно он что-то видел или ему почудилось? Что могло двигаться в ночной пустыне столь бесшумно и целеустремленно?

Словно призрачные волны неведомого моря, мрачные полчища неторопливо надвигались из пустыни к развалинам башни. Ротанов достал ночной бинокль, и тогда он наконец их увидел… Тысячи странных тварей, похожих на чудовищно увеличенных травяных клопов, двигались по песку неровными рядами. Они не спешили. И в этой неспешности чувствовалась скрытая угроза и уверенность в том, что конечная цель их движения непременно будет достигнута.

Достав из кобуры пистолет, Ротанов выстрелил в воздух, чтобы предупредить остальных о приближавшейся из пустыни опасности, и в этот момент, еще раз проведя биноклем по переднему ряду песчаников, он заметил, что за ним виднеются совершенно другие фигуры… Вскоре у него не осталось сомнений в том, что рядом с песчаниками, стараясь держаться позади их передовой линии, движется редкая цепочка людей…

Снизу, к его наблюдательному посту на стене, вскарабкался Грант с бластером в руках. К этому времени наступавших со стороны пустыни существ уже можно было рассмотреть без всякой оптики.

— Мне показалось, что там, вместе с песчаниками идут люди, неужели это возможно?

— Это люди Барсика.

— Кто они такие?

— Местная банда. После любой катастрофы всегда находятся отщепенцы, собирающиеся в банды, чтобы грабить остальных. Этих оказалось слишком мало для того, чтобы они рискнули напасть на нашу колонию, вот они и объединились с песчаниками!

— Но как им это удалось? Разве с песчаниками можно договориться?

— Не знаю. Видимо, Барсик нашел какой-то способ. Во всяком случае, они уже дважды устраивали совместные набеги на окраинные фермы нашей новой колонии. Возможно, это была лишь проба сил, они хотят покончить с нами, и, думаю, у них это получится.

— Не понимаю, зачем песчаникам понадобились люди для атаки на наш лагерь? Нас здесь всего четверо, а их сотни. Если они начнут серьезный штурм, нам не продержаться и часа!

— Ну это просто. Песчаники никогда не заходят за черту стен старой башни — хотя преодолеть стены ничего не стоит, в них полно сквозных проломов, доходящих местами до самой земли. Я не знаю, почему это так. Какое-то табу. Они подходят вплотную и останавливаются перед развалинами. Иногда стоят прямо напротив проломов, так близко, что можно рассмотреть каждую пластинку на их бронированной шкуре.

Меня эти стены спасали уже не раз, но лишь потому, что песчаники действовали в одиночку. Видимо, они учли собственные ошибки и на этот раз решили покончить с нами наверняка! — горестно произнес Грант.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь их мыслительные способности. Но то, что они не трогают людей, идущих вместе с ними, — действительно трудно объяснить. Придется им показать, что справиться с нами будет не так уж просто! — Ротанов потянулся к бластеру. Но Грант придержал его руку.

— Подождите. Там что-то намечается. Видишь, они перегруппировываются, и люди выходят вперед. Если мы начнем стрельбу раньше времени, они ринутся в атаку со всех сторон. Внутренний двор нашим не удержать, даже если песчаники не будут участвовать в атаке. В лагере осталось всего два человека, если не считать Линды.

Ротанов вспомнил, какой лабиринт представляет собой внутренняя площадка башни, вся усеянная крупными обломками. Укрываясь за ними, противнику ничего не стоило бы подобраться вплотную к их лагерю. С одним бластером, оставшимся у Зарудного, банду, объединившуюся с враждебными людям тварями, уж точно не остановить.

Ротанов с запоздалым сожалением подумал, что им следовало провести эту ночь на стене всем вместе, не обращая внимания на пронизывающий, холодный ветер. Тогда они могли бы открыть стрельбу из очень выгодной позиции и удерживать нападающих на приличном расстоянии сколько угодно долго — во всяком случае, до тех пор, пока не кончатся заряды бластерных батарей.

Но переход через пустыню измотал их, и Ротанов скрепя сердце удовлетворился этим единственным постом, который, как теперь выяснилось, не мог оказать нападавшим серьезного сопротивления, не рискуя поставить под удар находившихся внизу товарищей. Самым неприятным было то, что ничего изменить в сложившейся обстановке они уже не успеют. До редкой цепочки бандитов, идущих во весь рост, оставалось не больше сотни метров.

— За стены песчаники не заходят, а сюда, наверх, они могут забраться?

— Не знаю. Не было случая проверить, хотя скалолазы из них никудышные. Они слишком громоздки и неповоротливы, зато на открытой местности из них получаются идеальные боевые машины.

— Машины?! С машинами нельзя договориться! И, если бандитам это удалось, значит, никакие они не машины! — В голосе Ротанова слышалось почти отчаяние. Потому что, если эти твари окажутся разумными или если ими управляет какой-то внешний разум, тогда вся проблема этой планеты усложнялась настолько, что одному ему с ней уже не справиться.

Собственно, его и послали сюда лишь для того, чтобы разобраться в ситуации, но в том-то и дело, что он до сих пор в ней не разобрался. Неясным оставалось самое главное — кто стоит за катастрофой, разрушившей земную колонию на Ароме? Какие силы, какие причины ее вызвали после двадцатилетнего благополучного существования людей на этой планете? Он не верил в простое, лежащее на поверхности объяснение, что виной всему оказалось глубоководное бурение, проведенное компанией «Инпланет» на неизвестном подводном объекте. Откуда он взялся, этот объект? Почему двадцать лет не давал о себе знать? Чутье подсказывало инспектору, что причина гораздо серьезней и глубже и искать ее надо там, где находится центр, управляющий этими воинственными тварями…

— Долго еще мы будем ждать? Если ничего не предпринимать, они зайдут во двор с противоположной стороны, и мы этого не заметим! Видите, они уже окружают стены! — с тревогой произнес Ротанов.

— Да, вы правы… Попробуйте отсечь ту группу, что взбирается к нашему посту по левой стене. Они подобрались ближе всего и скоро смогут вести по нам прицельный огонь.

Ротанова не нужно было просить дважды. Он давно уже следил за этой группой наиболее ретивых бандитов, использовавших абордажные крючья с веревками для того, чтобы взобраться на стену. Несколько песчаников попробовали последовать за ними, но отвесная стена оказалась непреодолимым препятствием для их суставчатых лап. Поднявшись на два-три метра, они срывались вниз и вскоре прекратили свои бесполезные попытки.

На соседнем уступе стены скопилась группа человек в десять, и она представляла серьезную опасность. Ротанову очень не хотелось открывать огонь первым, и он дождался-таки нескольких выстрелов со стороны своих противников.

Стена в том месте, где находился его пост, напоминала собой некую гигантскую челюсть или, скорее, скальную гряду. Отдельные сохранившиеся ее части достигали высоты тридцати метров. Их разделяли провалы, доходившие почти до самого низа.

К несчастью, края этих провалов, сложенные из оставшихся внутри стены целых блоков, представляли собой почти идеальную лестницу, и было большой удачей, что бандиты не ринулись сразу же на штурм их позиции, а попытались занять соседний зубец.

Он был на несколько метров ниже, и это давало Ротанову значительное преимущество, потому что он видел противника сверху, как на ладони, а сам имел возможность укрыться от прицельного огня. Тем не менее пули вокруг него и Гранта рикошетили уже довольно часто, обдавая их болезненно впивавшимися в кожу каменными осколками.

Выбрав момент, когда бандиты, видимо, израсходовав большую часть своих зарядов, собрались наконец начать прямой штурм их поста, для чего им пришлось вначале спуститься со своей части стены, Ротанов ударил из бластера в блок, на который начали спускаться бандиты. Этот единственный выстрел сразу же показал, кто тут на самом деле хозяин положения.

Огненная вспышка разрыва энергетического заряда разнесла камень на мелкие осколки, и в разные стороны полетели ошметки тел тех, кого угораздило попасть в эпицентр разрыва. Остальные, оценив серьезность вооружения своих противников, немедленно прекратили всякие попытки продолжать штурм, а минут через пять из-за камня показалась палка с белой тряпкой на конце.

— Кажется, они собираются начать переговоры или сдаются.

— В любом случае им нельзя доверять. С ними невозможно ни о чем договориться. Попав в трудное положение, они согласятся на любые наши условия, чтобы затем, улучив момент, воткнуть нож в спину.

— Наверно, ты прав. Но мне хотелось бы выяснить, каким образом им удалось найти общий язык с песчаниками. Придется согласиться на переговоры.

— Мы сильно рискуем. Отправив к нам парламентера, они начнут перегруппировку и займут более выгодную позицию.

— Пусть занимают. Все равно с ружьями против нашего бластера они немного сумеют сделать.

— Только до тех пор, пока не поймут, что его батарея почти разряжена!