Художник моего тела

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Олин

— Наши дни —

В моей квартире кто-то побывал.

Я замерла, с ключом в руке, ступив на порог.

Я не знала, откуда это знаю, но знала.

Что-то было не так. Что-то было неправильно. И все же… ничего не пропало.

Продвигаясь вперед, я неглубоко дышала, как будто монстры могли услышать и напасть на меня, выбравшись из-под дешевой мебели. На кухне все еще стояли контейнеры с едой на вынос, оставшиеся с тех пор, как Гил ночевал у меня. Диван все еще украшало брошенное им одеяло. Стол в столовой все еще был перекошен после нашего безудержного секса.

Если бы здесь кто-то был, наверняка бы что-то передвинули?

Я все выдумывала.

Никого не было здесь, пока Гил расписывал меня на улице. Никто не проникал в мое личное пространство и не пробирался сюда без приглашения.

Только…

Мой взгляд упал на маленькую фигурку балерины, которая была одним из немногих подарков, сделанных мне родителями. Когда они, наконец, поняли, как серьезно я отношусь к танцам, они оплатили мои уроки, но не потрудились отвозить меня.

Мне было все равно.

Я бы поехала автостопом через весь город, чтобы заниматься танцами. Но просто тот факт, что они поняли это? Это так много значило для меня. А то, что они подарили мне балерину? Это была самая ценная вещь от них.

Обычно она стояла под телевизором рядом с пультом.

Теперь фигурка стояла в идеальном пируэте на моем подоконнике.

Я замерла.

По рукам пробежали мурашки.

Неужели Гил переставил ее?

Неужто я забыла?

Что, черт возьми, происходило…

— Мисс Мосс. Это вы? — Строгий голос вышиб дыхание из моих легких и заставил меня повернуться лицом к двери. Я придала ладонь к груди над моим колотящимся сердцем, пока пыталась осмыслить то, что увидела.

Двое полицейских в форме стояли в дверном проеме.

Полицейских я видела на складе Гила, когда позвонила и сообщила о подозрительном парне с фургоном, идеально подходящим для похищений.

— Ч-что вы здесь делаете? — спросила я, проклиная то, как дрогнул мой голос.

Женщина-полицейский вошла в мою квартиру. Я молча выругалась, что оставила дверь открытой. Ее взгляд скользнул по моей все еще очень зеленой и камуфлированной коже, в основном скрытой под толстым белым халатом. Я подчинилась желанию Гила и собрала его вещи. Сложила все в его машину, сказала менеджеру магазина, что Гил свяжется с ним по поводу фотографий и счета, и забралась в его хэтчбек, все еще полностью разрисованная.

Я намеревалась доехать до склада Гила, как он и просил. Собиралась принять душ, одеться и отправиться в центр города, туда, куда отвезли Гила.

Но я не стала собирать сумку для ночевки и оставила свой прежний наряд в примерочной. Поэтому если бы прямиком отправилась к Гилу, то, смыв с себя его последнее творение, осталась бы без одежды.

Я хотела заскочить домой всего на пять минут.

Но не ожидала, что аура зла все еще будет таиться в моем доме. И уж точно я не была готова к тому, что на пороге моего дома окажется полиция после того, как всего за час до этого наблюдала, как увозят Гила.

У них сегодня напряженный день.

Появляются без предупреждения и портят нам обоим жизнь.

— Мы хотели поговорить с вами по поводу вашего заявления о человеке, который пытался вас похитить.

— О… — Я заставила себя не смотреть на часы от нетерпения. — Хорошо. Чем я могу вам помочь?

— Номер машины, который вы нам дали, неправильный. — Женщина-полицейский прищурила глаза.

— Да, простите. Наверное, я неправильно запомнила.

— А вы уверены, что это был белый фургон с синими полосами? — Мужчина-офицер вышел вперед, уступая мне место. — Потому что ничего не подтвердилось. Никаких других сообщений. Никаких подозрительных следов. Это не мог быть другой цвет, или это вы тоже запомнили неправильно?

Выпрямившись во весь рост, я изо всех сил старалась казаться невозмутимой. Отсутствие способности врать почти искалечило меня. Если не прогоню их в ближайшее время, то я обязательно спалюсь. Спалюсь на лжи. И Гил будет приговорен к пожизненному заключению из-за того, что я ляпнула какую-нибудь ерунду.

— Нет, я помню фургон. Но вы правы. Я очевидно не настолько надежна в своих воспоминаниях. — Я скрестила руки. — Кроме того, вы должны знать лучше меня. В конце концов, это ваша работа.

Полицейские бросили друг на друга взгляд.

Женщина-офицер сокрушенно вздохнула из-за моей беспомощности.

— Несмотря ни на что, мы считаем, что человек, который пытался вас похитить, может быть причастен к недавним убийствам. — Она снова посмотрела на мое разрисованное тело. — Они были раскрашены… как вы. Мы надеялись, что сегодня ваша память будет более свежей. И вы могли бы дать нам новую информацию, которая могла бы нам помочь.

— Более свежей?

— Без зрителей, так сказать. — В ее взгляде промелькнул явный намек. — Можете говорить, что хотите.

— Вы думаете, я держала все в себе, потому что в прошлый раз я была с Гилбертом?

— Кстати, о мистере Кларке. Где ваш босс? — вклинился офицер.

Я прищурила глаза, отвечая на его вопрос и игнорируя остальные.

— В «Status Enterprises». В своем офисе.

— Твой другой босс. — Его голос был напряжен от разочарования. — Гилберт Кларк.

Каков был правильный ответ? Сказать им, что я не знаю или что его запихнули в полицейскую машину? С другой стороны, я не могла сказать, что не видела его, поскольку была раскрашена.

— Мы только что закончили работу над заказом для универмага КОХЛЗ. Его попросили помочь полиции с краской для тела, использованной на убитых девушках.

Вот, это звучало хорошо и совсем не виновато.

— Вы считаете, что он может быть причастен? — Женщина обошла вокруг меня, ее глаза не отрывались, пока она осматривала мою грязную квартиру.

— Нет.

— Почему вы так уверены? — Она снова обошла вокруг меня, пуговицы на ее униформе сверкнули. — Он художник по телу — такой же, как и убийца. У него нет алиби на те дни, когда пропали девочки.

Я нахмурилась.

— Откуда вы знаете, что у него нет алиби?

— Мы не можем разглашать эту информацию, мисс, — пробормотал мужчина-полицейский. — Нас интересует только ваше мнение. Можете ли вы пролить свет на недавнее местонахождение мистера Кларка? Пропадал ли он на какое-то время? Делал ли он что-нибудь необычное?

Мое горло сжалось.

Он пропал.

И вернулся грязный, окровавленный, в краске.

Потом напился до оцепенения за того, что сделал.

У меня подкосились ноги от нервов, когда я посмотрела ему прямо в глаза.

— Он мой босс. То, чем он занимается в свободное время, меня не касается.

Женщина-полицейский ухмыльнулась.

— Много развлекаетесь, Олин? — Она указала на две вилки в раковине и два стакана на журнальном столике.

— Не ваше дело.

Она улыбнулась и ничего не ответила.

Я только что попала в ее ловушку, и не совсем понимала, как.

— Если это все… мне действительно нужно принять душ и…

— Насколько хорошо вы знаете Гилберта Кларка? — грубо перебила женщина-офицер.

Я обдумала свой ответ. Что было бы лучше? Признаться, что я влюблена в него, или солгать и сказать, что наши отношения были сугубо профессиональными.

Мое сердце ускорило свой ритм, захлебываясь от лжи.

— Ну?

Она положила руки на бедра. Почему-то я знала, что та ждет, чтобы поймать меня на лжи. Они узнали, где я живу, не от меня. У них были записи и способы выяснения информации. Это была их работа — раскрывать правду.

Опустив руки, я позволила честности ответить за себя.

— Мы с Гилом учились еще в школе, как я уже говорила вам в прошлый раз. Мы встречались, когда были моложе. — Даже я услышала застарелую боль в своем голосе, когда добавила: — Мы расстались и пошли каждый своей дорогой. Я нашла его снова чисто случайно, благодаря объявлению о работе. — Я подняла руку, обнажив зеленую экзотику своей плоти. — Работа в качестве живого холста.

— Интересно. — Она кивнула, ее глаза блестели. — И вы можете дружно работать вместе после подросткового разрыва?

— Это в прошлом. Это ничего не значит.

— Как бы вы описали Гилберта Кларка в школе? — Мужчина открыл свой блокнот, ручка зависла над страницами. — Тихий? Трудолюбивый? Какой была его семья?

Во мне поднялся гнев, за которым быстро последовала неоспоримая потребность защитить Гила.

Его семья всегда будет работать против него. Она всегда заставляла людей осуждать его, заставляла их верить, что он способен на жестокость, потому что он родился в такой среде.

— Я думаю, вам стоит разобраться в этом самостоятельно. — Я указала подбородком на дверь. — А теперь, если вы не возражаете. Я действительно должна…

— Люди не меняются, мисс Мосс. — Женщина-офицер снова прервала меня. — То, что вы думаете, что знаете о своем школьном увлечении, может скрывать правду, которая смотрит вам прямо в лицо.

Я помрачнела.

— На что именно вы намекаете?

— Я ни на что не намекаю. Просто говорю, будьте осторожны. — В этот раз ее глаза смягчились от доброты, а не от обвинения. — Монстры ходят среди нас. Носят ту же кожу. Просто они прячут свою сущность. Почти как краска, которая прячет вас.

Она сделала паузу, как будто ее речь — это все, что мне нужно, чтобы во всем признаться.

Я фыркнула и выдержала паузу.

— Хорошо. — Офицеры двинулись к выходу.

Мужчина кивнул и вышел в коридор, а женщина сделала паузу и снова протянула мне свою визитку.

— Если вы случайно вспомните правильный номерной знак или захотите изменить показания, позвоните мне.

Я взяла ее карточку и засунула ее глубоко в карман халата.

— Спасибо.

— Не за что. — С улыбкой, которую я не смогла расшифровать, она добавила: — Я бы не стала ему доверять, мисс Мосс. Человек, который зарабатывает деньги, превращая других в хамелеонов, может и сам быть хамелеоном. Три девушки потеряли свои жизни. Не потеряйте свою.