Хулиган. Его тихоня

Глава 13

13.1. Нежданный гость

POV Ксюша

У меня отвисла челюсть, когда я уставилась на видение передо мной, моля небеса, чтобы это была всего лишь иллюзия моего больного сознания.

— Доброе утро, Ксюша!

Я крепко зажмурила глаза, а затем снова распахнула их. Ульяна все еще стояла передо мной, улыбаясь так ярко, что мне стало больно смотреть на нее. Она всего лишь появилась на пороге моего дома ранним воскресным утром, но уже заставила меня засомневаться в удачности сегодняшнего дня.

К моему несчастью, Уля была вполне реальной.

Моя сонливость мгновенно улетучилась, когда я окинула подругу взглядом, отмечая каждую деталь ее внешнего вида, от вязаной шапки на голове до обутых в теплые осенние кроссовки ног. Но больше всего меня удивило то, что в своих руках она держала стопку книг.

И неужели Уля, которая никогда не выходила на улицу без макияжа, сегодня не накрасилась? Снег пойдет, не иначе…

— Ты сама на себя не похожа, — заметила я.

Она хихикнула и оттолкнула меня в сторону, чтобы пройти в квартиру. Я проводила ее взглядом, пока она закрывала за собой дверь, и пристально уставилась на нее.

— Я должна выглядеть как ботаник, — прошептала она. — Я хорошо справилась со своей задачей?

То ли я что-то не улавливала в логике подруги, то ли плохо соображала от недосыпа.

О чем, черт возьми, она говорила?

— Я не понимаю, — честно отозвалась я, закрывая глаза и потирая висок. — Почему ты должна выглядеть как ботаник?

— Потому что ты…

— Ксень? — открыв глаза, я увидела маму, вышедшую из спальни. — С кем ты разговариваешь?

Прежде чем я успела заговорить или вытолкать подругу из квартиры, Уля шагнула вперед и протянула руку в сторону моей мамы.

— Здравствуйте, Наталья Васильевна, я Ульяна, — сказала она, избавившись от прежней веселости в своем голосе. — Я одногруппница Ксюши и пришла помочь ей с учебой.

Мои глаза расширились, а челюсть снова отвисла. Я уставилась на Улю, которая вела себя до странности корректно с моей мамой. Мамин взгляд скользнул к моему и я тут же закрыла рот, делая вид, что совсем не была удивленна происходящим передо мной.

Голова начала болеть еще сильнее, отчего мне захотелось придушить Ксюши. Но не прямо сейчас, а чуть позже.

— Ксюша не сказала мне, что у нее будет гость, — сказала мама Ульяне, когда наконец подошла и пожала ей руку.

— О, это моя вина, — вымолвила Уля, изобразив на лице извиняющееся выражение. — Мы не планировали сегодня заниматься, так как я должна была поехать с семьей навестить родственников. Но я отказалась от поездки, чтобы уделить время учебе. Она для меня превыше всего.

Я с огромным негодованием, размером с целую вселенную, слушала эту наглую ложь. Но мама, похоже, верила в нее. Она кивнула Уле и даже улыбнулась ей.

— Учеба действительно важна, — отозвалась мама, сверкнув довольной улыбкой. — Я рада, что у Ксюши появилась подруга, которая так серьезно относится к учебе. Спасибо, что помогаешь моей дочери.

Я опустила взгляд и поджала губы.

Я точно ее придушу. Только дайте нам возможность остаться наедине.

— Что здесь происходит? — раздался голос отца, вышедшего все из той же спальни. — Этот парень снова здесь?

— Нет, папа. Ко мне пришла подруга, она поможет мне с учебой. И, папа, сколько раз можно повторять? У него есть имя, его зовут Леша.

Он закатил глаза, глядя на меня, а затем перевел взгляд на Ульяну. Я заметила, как его брови начали нахмуриваться. Осознав, что на том конце провода, а то есть со стороны Ули, воцарилось молчание, я повернула голову, чтобы посмотреть на нее.

И уже в третий раз за это утро я была потрясена.

Уля была неподвижна, ее тело буквально застыло. Ее остекленевшие глаза ошеломленно смотрели на моего отца и с нарастающим ужасом я разглядела на ее лице не слишком заметное выражение влюбленности.

Что, черт возьми, творилось в ее сумасшедшей голове?!

Я торопливо глянула на маму. Ее губы сжались в тонкую линию, а глаза сузились на Уле. Вздохнув, я быстро направилась к своей комнате, увлекая подругу за собой.

— Мы будем в моей комнате, — сказала я родителям через плечо.

Не дожидаясь ответа, я потащила Ульяну, которая оглядывалась на моего отца до тех пор, пока я не втолкнула ее в свою комнату.

— О чем ты только думала, Уля?! — зашипела я на нее, как только закрыла дверь и заперла нас. — И что это за помощь в учебе? Ты учишься хуже меня и уж точно не тебе мне помогать.

Но она, казалось, не слышала меня. Она уставилась на мою дверь с ошеломленным выражением лица и глупой улыбкой на губах.

— Ульяна!

Внезапно она схватила меня за плечи, уронив книги на ковер. Я подскочила от неожиданности и удивленно посмотрела на нее.

— Это был твой папа? — спросила она, слегка встряхнув меня.

— Д-да, — я скинула ее руки с себя и отступила на несколько шагов назад. — А что? В чем дело?

— Он довольно молодой, да? Твоим родителям на вид не больше сорока.

— Им почти сорок, но дело не в этом! — в отчаянии воскликнула я. — Что ты здесь делаешь?

На ее лице снова появилось ошеломленное выражение и глупая улыбка.

— Твой папа ничего такой, — промурлыкала она, обхватив себя руками.

— Что?! — мои глаза расширились от шока.

— Я сказала, что твой папа очень даже сексуальный, — объяснилась она с мечтательным вздохом, отчего мне ничуть не стало легче. — А если бы он еще избавился от этой дурацкой одежды и снял очки, то наверняка был бы еще сексуальнее.

Я скривилась от отвращения. Она что, всерьез запала на моего отца?

О Боже… Зачем я вообще с ней подружилась?

Она продолжала с придыханием говорить о папином лице, его глазах, его теле, а я молча смотрела на нее, ощущая, как с каждой минутой мне становилось все хуже и хуже.

— Я тебя все-таки придушу, — сказала я ей, потянув руки к ее шее, чтобы показать, что была абсолютно серьезна. — Если ты не замолчишь, то я тебя…

Но вместо ожидаемого молчания на фоне испуга, я удостоилась ее смеха.

— Почему ты такой занудная сегодня утром, а? — спросила она.

Я окончательно потеряла контроль над своим самообладанием и начала огрызаться:

— Уж прости, но я не могу не быть занудной, когда какая-то сумасшедшая решила ни с того ни с сего заявиться ко мне домой, а потом начала пускать слюни на моего отца, который, хочу заметить, старше тебя в два раза! — закончила я почти криком. Ульяна подмигнула мне, а я продолжила уже более низким, угрожающим тоном. — Ну так, что ты здесь делаешь?

Она ткнула в меня пальцем и заявила:

— Ты заставил меня прийти.

— Я этого не делала, — парировала я.

— Думаешь, ты могла просто написать мне одну строчку вчера вечером о том, что все прошло хорошо, и не ожидать, что я захочу подробностей о прошедшем ужине?

— Ульяна! — возмущенно воскликнула я. — Я была вымотана вчера, мне было не до рассказов. После ужина, попрощавшись с Лешей, я почти что без сил легла спать.

— А еще ты не захотела встретиться со мной сегодня в торговом центре.

— Я же говорила тебе! Мои родители хотят, чтобы я взялась за учебы. Мне не до торговых центров. Тем более на носу зимняя сессия, надо готовиться.

— Вот поэтому я и здесь. Чтобы "позаниматься" с тобой, — ответила она, сделав кавычки пальцами на слове "позаниматься".

— Мне правда нужно заниматься, Ульяна, а не сплетничать с тобой.

— Мы и позанимаемся! Но только после того, как ты расскажешь мне…

Я подняла руку, чтобы заткнуть ее, когда услышала чье-то шарканье за дверью. Я нахмурилась, когда шарканье повторилось. Подойдя к двери и открыв ее, я увидела папу, сидящего на корточках, привалившись боком к двери и едва не завалившегося, когда я убрала его опору.

— Что ты делаешь, папа?

Он вздрогнул, посмотрел на меня и поднялся на ноги. Мои глаза сузились, а он смущенно улыбнулся.

— Я просто хотел спросить, не хотите ли вы чего-нибудь перекусить? Я могу приготовить, — отозвался он.

— Нет, папа, спасибо, — отказалась и, почувствовав спиной приближение Ульяны, без лишних слов захлопнула дверь и повернулся к ней. — Что? — спросила я.

— Это был он? — спросила она мечтательным тоном.

Желание схватить ее и вытрясти из ее головы всю дурь, почти пересилило здравый смысл. Я была так сильно зла, что из моих ушей едва не повалил дым.

— Я в душ, — сказала я сдержанным тоном.

Ульяна благоразумно поджала губы и кивнула.

— Хорошо.

— Я быстро

— Ага.

А затем, больше не теряя времени, я отправилась в душ, желая сбросить пар. Я разделась и, включив воду, зашла под струи воды до того, как они успели достаточно нагреться. Но прохладная вода помогла мне вернуться в более спокойное состояние духа и сбросить стресс, полученный от Ульяны.

Боже, чем я заслужила такое испытание с утра пораньше?

Мне следовало начать осторожнее относиться к своим желаниям.

Я желала парня, а получила самого страшного хулигана универа.

Я желала друга, а получила в подруги самую сумасшедшую девчонку на свете.

Хотя, если желание с Лешей обернулось лучше, чем показалось на первый взгляд, то того же я не могла сказать об Ульяне.

Я позволила прохладной успокаивающей воде стекать по моему телу и забирать при этом мою головную боль. Когда я почувствовала себя полностью отдохнувшей, я вышла из душа, вытерлась и надела халат. Зайдя в комнату, я увидела Ульяну на кровати, обложенную вкруг книгами. В ожидании она подпиливала ногти, а когда увидела меня, прямо засияла.

Я закатила глаза и направилась к своему шкафу.

Переодевшись в удобную одежду под неодобрительным взглядом Ульяны и взяв свои тетради, я подошла к кровати и села напротив подруги. Даже не глядя, я знала, что Уля смотрела на меня и сгорала ее нетерпения. Я взглянула на нее и она поняла, что это был сигнал к началу допроса.

— Ну и? — прошептала она, наклонившись вперед.

— Ты не отстанешь, да? — спросила, устало вздохнув.

— Ты уже знаешь ответ, — подтвердила она, кивнув. — Так что, выкладывай!

Зная, что Уля будет без устали донимать меня, я начала рассказывать ей о прошлом вечере, начиная с того момента, как мы вошли в квартиру, и заканчивая тем, как Леша ушел с маминым одобрением. Улыбка Ульяны становилась слащавой всякий раз, когда я упоминала отца, поэтому я вкратце рассказала о том, что произошло за оставшуюся часть вечера. Я также опустила поцелуи, из-за которых я не спала почти половину ночи, ворочаясь и вздыхая по этому поводу.

— Да уж… Твоей ситуации не позавидуешь, — с дрожью в голосе прокомментировала Уля, а после шепотом уточнила: — Но… получается твои родители не знают, кто такой Леша?

— Нет. Ты же не думаешь, что я им расскажу?

Уля издала сдавленный звук, похожий на смех.

— Да, на твоем месте я бы определенно скрыла это и от них.

— Он и так им не нравится. И я точно не собираюсь усугублять ситуацию еще сильнее.

— Ха! Готова поспорить, им не понравится, если они узнают, что он…

Тихий скрежет по двери привлек мое внимание и я снова заставила Ульяну замолчать. Я уставилась на дверь, а потом с досадой поняла, что виновником звука наверняка был папа.

Я поднялась с кровати, подошла к двери и, открыв ее, застала папу в той же самой позе.

Снова.

— Прекрати нас подслушивать, папа! — воскликнула раздраженно я.

— Я просто хотел узнать, не хотите ли вы перекусить! — отозвался он, совершенно не раскаявшись.

— Ты уже предлагал и я отказалась, — мне пришлось прибегнуть к стопроцентному способу избавления от папы: — Мама!

— Ксеня! — на лице папы тут же промелькнула паника.

— Мама! А папа…!

— Я ухожу, ухожу я! Только молчи, ничего не говори ей!

Я проводила взглядом его быстро удаляющуюся фигуру, прежде чем закрыть дверь. Ульяна беззвучно смеялась, держась за живот. Я вернулась на кровать, распахнула конспект и спрятала в нем лицо.

— А если серьезно. Твои родители все еще, как бы, вместе? Потому что, если что, я не против стать твоей новой мамой.

Я отняла голову от тетради и свирепым взглядом окинула улыбающуюся подругу.

— Если ты не заткнешься, я тебя прикончу, — мрачно пробормотала я.

— О-о-о… — протянула она, ничуть не обратив внимания на мою угрозу. — Говоришь как настоящая подружка хулигана. Знаете ли, я не уверена, что мне нравится влияние Алексея на вас, юная леди, — закончила она с насмешливой серьезностью.

Я вновь зарылась лицом в тетрадь и протяжно застонала:

— Боже мой, Ульяна!

— Мама. Зови меня мамой.

13.2. Дружба — это сложно

POV Леша

Я резко распахнул глаза, нихрена не понимая.

Я не знал, что меня разбудило. Это было похоже на шестое чувство, подсказывающее, что что-то было не так.

Мои глаза обшарили темную комнату, а рука потянулась под подушку, где я кое-что хранил для таких случаев.

Но рука наткнулась на что-то, похожее на человеческое тело, прежде чем я успел достигнуть своей цели.

Вскочив с кровати, я развернулся, готовый убить того, кто осмелился вторгнуться в мою спальню. Мое рычание разлилось по комнате, когда я заметил незваного гостя.

Даня…

Какого хрена этот придурок забыл здесь?!

Даня ухмылялся, лежа на моей кровати, ничуть не обеспокоенный растущей яростью на моем лице.

— Громов, какого хрена? — спросил я низким шепотом, изо всех сил пытаясь сдержать свой пыл.

— Ты должен перестать спать голым.

— А тебе следует перестать входить в мою гребаную комнату без разрешения, — огрызнулся я.

— Мне, знаешь ли, некомфортно разговаривать с тобой, когда ты голый, — Даня прикрыл глаза рукой, гримасничая. — Оденься или хотя бы прикройся.

— Убирайся! — отозвался я. Мне было плевать, как на друга, так и на его комфорт в нынешней ситуации.

— Хрен с тобой. Ну, кстати, и в прямом, и в переносном, — пробормотал Даня, выглядывая из-под своей руки и полностью игнорируя мои слова, а затем как ни в чем не бывало продолжил: — Как прошел вчерашний ужин с родителями Ксюши?

Я был слишком ошеломлен, чтобы говорить. Я не знал, смеяться ли мне над этой дурацкой ситуацией или еще больше разозлиться на своего друга. Однако в одном я был точно уверен. Если Даня в ближайшее время самостоятельно не выйдет из моей комнаты, то выйдет с моей помощью и сломанным носом в подарок.

Я устало вздохнул своим мыслям.

Злиться на Даня было бесполезно. Громов хоть и был чертовым психом, но еще он был моим лучшим другом. Он знал меня дольше всех и был единственным, кто осмеливался намеренно выводить меня из себя, не боясь возмездия. Даже сломанный нос не остановил бы его от повтора подобного вторжения в будущем.

Кажется, был только один вариант как этого избежать, — начать запирать дверь. Но спасло бы это меня от Дани? Вряд ли. Может, просто забрать у него ключи от моего дома?

Я закрыл глаза и сосчитал до десяти, нуждаясь в скорейшем успокоении. Затем я вновь обратился к другу:

— Даня, убирайся из моей комнаты.

Но вместо того, чтобы выйти, этот придурок рассмеялся и заложил руки за голову, поудобнее укладываясь на моей постели.

— Ну так… — начал он.

— Громов, блять! Мы с тобой не собираемся трахаться, а значит тебе нехрен делать в моей комнате, — прямо сказал я. — Пошел вон отсюда.

— Орлов, ты совсем кукухой поехал? Хотя, нет, у тебя же не кукуха, у тебя орлиное гнездо! — парировал друг, заставляя меня закатить глаза. Сколько раз я уже слышал эту остроумную мысль? — Если бы я вдруг решил сменить ориентацию, чего, будь уверен, никогда в жизни не произойдет, я бы точно не стал спать с тобой. Ты не в моем вкусе.

Огромных усилий мне стоило остаться стоять на месте и не кинуться на Громова, желая разорвать его на куски.

— Слезь с моей кровати и убирайся нахрен! — повторил я почти с ревом. — Какого ты пристал ко мне с утра пораньше?!

— Лех, так-то уже два часа дня, — заметил Даня.

— И что?

Друг вздохнул и сел на постели. Он свесил ноги с кровати и наконец поднялся с нее. Я же, не теряя времени, вернулся в постель и повыше натянул на себя одеяло.

— Лех.

Я не ответил. А уже через мгновение с меня сорвали одеяло.

Не открывая глаз, он снова медленно сосчитал до десяти.

Громову походу реально осточертела эта жизнь.

— Лех, ты меня слышишь? Почему не отвечаешь?

— Я не отвечаю, потому что все еще надеюсь, что ты уберешься из моей комнаты, — пробормотал я сквозь стиснутые зубы.

— Ты в курсе, что это не вежливо?

Я вырвал у него одеяло из рук, даже услышав треск ткани, и укрылся.

— А я когда-то был вежливым? — спросил я, насмешливо хмыкнув.

Он ничего не ответил, а я отвернулся и хотел было продолжить спать, как услышал его очередной смешок.

— О, я понял, — вновь заговорил Громов. — Ты не хочешь отвечать на мои вопросы и не хочешь вставать с постели, потому что хандришь.

Чего, блять?!

— Я знаю, что это больно, Лех, но ты должен жить дальше. Ничего не изменится, если ты будешь просто лежать и хандрить. Ты должен быть мужиком.

Я больше не мог молчать.

— Что ты, блять, несешь?! — прорычал я.

— Ксюша бросила тебя, потому что ты не понравился ее родителям, так? Поэтому ты хандришь?

Я отбросил одеяло в сторону, сел на постели и окончательно попрощался со сном.

— С чего ты это вообще взял? — огрызнулся я, сверкнув глазами.

— Значит, все прошло нормально? Вы все еще вместе? — сделал вывод Даня, пристально уставившись на меня.

— Не совсем нормально, — проворчал я. — Но, да. Мы все еще вместе.

— Ее отец пытался тебя убить?

— Нет.

— Ты понравился ее матери?

— Нет.

— Тебе было страшно?

— Нет, блять.

— Почему твоя рука ползет под подушку, пока я говорю?

— Потому что там лежит нож.

Даня нервно прочистил горло.

— А зачем тебе сейчас нож?

— А ты как думаешь? — спросил я, бросив на него вопросительный взгляд.

— Не забывай, Лех, я твой лучший друг.

— Ты им перестанешь быть, если прямо сейчас не уберешь свою задницу из моей гребаной спальни.

— Сначала скажи волшебное слово, — Громов одарил меня широкой ухмылкой.

— Выбирай — выйти отсюда с разбитым носом или аккуратно располосованным лицом? — спросил я со свирепым оскалом.

Громов ухмыльнулся и поднял руки вверх в знак капитуляции. А затем он двинулся к двери на выход. Я смотрел ему вслед, намереваясь, пустить в ход оружие, лежащее под подушкой, если он соизволит задержаться еще хотя бы на одну секунду здесь. Когда дверь наконец закрылась, я медленно выдохнул и лег на спину.

Я уставился в потолок, мысленно перебирая в памяти вчерашний ужин.

Я и не подозревал, как сильно на меня повлиял разговор с родителями Ксюши, пока не вернулся домой.

Слова и угрозы ее родителей вихрем носились в моей в голове, не позволяя уснуть добрую часть ночи. В конце концов мне пришлось прибегнуть к помощи боксерской груше, над которой я потел на протяжении часа, дабы уснуть хотя бы от усталости.

Я вспомнил, как кипел от ярости ее отец, когда вышел на улицу и велел Ксюше вернуться в квартиру. Затем он сказал ей, что завтра, то есть уже сегодня, весь день напролет она будет заниматься учебой, будучи запертой в четырех стенах на замок. Ксюша выглядела так, словно хотела запротестовать, но, похоже, решила не делать этого.

Было забавно, что ее отец смотрел только лишь на свою дочь. Он ни разу не взглянул на меня. Должно быть, он боялся, что не сдержится и накинется на меня за то, что я поцеловал Ксюшу.

Возможно, я немного перегнул. Не стоило провоцировать ее отца на еще большую неприязнь к себе. Этим я мог невольно усложнить жизнь нам с Ксюшей. Тем не менее мы получили одобрение на отношения от матери Ксюши, а значит ее отец толком ничего не мог нам сделать.

Не успел я закрыть глаза и попытаться снова заснуть, как дверь снова приоткрылась.

Я резко повернул голову, держа руку на рукояти ножа. Когда Даня просунул голову, я, к ужасу Громова, запустил в него нож. Друг увернулся, да и я не собирался всерьез вредить ему, лишь напугать. Поэтому нож угодил в дверную раму.

— Ты что творишь?! Реально кукухой поехал?! — заорал на меня Даня.

— Убирайся!

Громов выпрямился и уставился на меня.

— Я забыл сказать тебе кое-что важное, придурок.

— Что? — прорычал я.

Его свирепый взгляд растворился и он отвел глаза в сторону, позволим заметить, что тот начал нервничать.

— Череп здесь, — ответил Громов, внимательно наблюдая за мной краем глаза.

— Какого хрена он здесь делает? — спросил я, быстро вскакивая с кровати и направляясь к двери.

Даня вновь отвел глаза в сторону и покачал головой, отступив на шаг назад, пропуская меня.

— Появилось одно дело на вечер.

Блядь! Как же не вовремя.

— А Влад?

Но, вместо четкого ответа, Даня лишь пожал плечами и вымолвил:

— Он сказал, что занят.

— Позвони этому придурку и скажи, чтобы тащил сюда свою задницу, — процедил я сквозь зубы.

— Почему бы тебе самому не позвонить ему? — предложил он, протягивая мне свой телефон.

— А ты что, телефонных разговоров стал бояться? — пробурчал я и забрал у него телефон, сразу же набрав номер Рябинина. — Влад, бросай все и тащись сюда, дело есть, — сказал я, когда Влад поднял трубку.

— Не, парни, сегодня без меня, — парировал он. — Я еще после прошлого дела не отошел, мне нужен моральный отдых. Да и планы у меня на сегодня имеются.

— А ты думаешь, что у меня их нет? Ни у кого из нас?!

Кажется, кто-то слишком много о себе возомнил. Надо бы открутить Владосу его самостоятельную башку. В целях профилактики.

— Леха, — начал Рябинин таким тоном, который мне совсем не понравился. — Я прекрасно понимаю, что ты изсвоей огромной любви к своей подружке завязался, но сдерживать себя так сильно — это вредно для здоровья. Потрахайся на стороне, для нашего же общего блага. А то у тебя уже крышу рвет от недотраха. Ну или повеселись на деле от души и сбрось наконец пар.

Вот же сука…

— Я с тобой повеселюсь. Язык тебя укорочу, — пообещал я.

А Рябинин лишь посмеялся с моих слов.

— Развлекайтесь, босс, — сказал он и отключился от звонка.

Я стиснул зубы. Ему с Громовым очень нравилось выводить меня из себя. Спрашивается, какого хера я до сих пор терпел их, да еще и называл лучшими друзьями?

Возможно, пришло время преподать им урок, который они никогда не забудут.

— Я, пожалуй, пойду, да? Можно? — тихо спросил Даня, настороженно наблюдая за мной.

— Да-да, иди. И будет неплохо, если ты принесешь мне язык Рябинина. Весь не надо, небольшого отрезка будет достаточно, — сказал я спокойным тоном, скрывая свой внутренний гнев и проходя мимо Громова.

— Я искренне надеюсь, что ты сейчас шутишь, — услышал я его ответ, когда уже шел по коридору. — А еще ты забыл одеться.

Мне было наплевать, что мой член был у всех на виду. Я был у себя дома, в отличие от некоторых.

Я вошел в гостиную и мой взгляд остановился на здоровенном парне, сидящем на диване. Череп поднял на меня глаза и, заметив, что я был голым, отвернулся и пробормотал какое-то ругательство себе под нос.

— Леха, блять, мне такими темпами скоро понадобиться помощь психиатра, — пробормотал Череп. — Мне не вкатывает смотреть на тебя голого.

— А нехер заваливаться ко мне без приглашения! — прорычал я, более не скрывая своего гнева. — Встали и вышли к чертовой матери отсюда. Чтобы до вечера я вас не видел! — парни подскочили, встав по стойке смирно, и напряглись, а я, прежде чем вернуться в комнату, бросил им напоследок: — Встретимся на месте.

А затем я ушел досыпать и собираться на дело.