Я распахнула глаза. Задумалась. Я уже не спала и снова оказалась в выделенной нам комнате в Королевстве обезьян. Над гамаком склонилась Озма, вглядываясь в мое лицо с тем же напряженным выражением, что и во сне. Свет потоками лился сквозь окна, превращая принцессу практически в силуэт. Она протянула мне руку.
— Поднимайся, — сказала Озма.
От этого единственного слова я так подскочила от испуга, что едва не вывалилась из гамака. Но потом принцесса высунула язык и заулюлюкала, дразнясь, а когда она рассмеялась, я почувствовала, как сердце постепенно замедляет бег, возвращаясь к нормальному ритму.
Померещилось. Это был всего лишь сон. Правда? Я ухватилась за протянутую руку Озмы и с ее помощью поднялась из гамака, пытаясь успокоить разыгравшееся воображение. «Это всего лишь сон», — мысленно повторила я себе. Но вдруг он был чем-то большим? Что бы это значило? И куда важнее, почему я ощущаю странное разочарование, что он закончился. Что таится в этом сне, если там я прекрасно чувствовала, что приближаюсь к истинному злу, но, даже будучи в силах в любой момент повернуть назад, подходила все ближе и ближе?
Какая-то часть меня даже хотела этого. Наверное. Пожалуй, пока просто не стоит об этом думать. Поднявшись, я ощутила, что после вчерашнего дня меня еще шатает, но я наконец выспалась, и тело уже практически не болело.
Ночью я была слишком измотана, чтобы как следует исследовать наши покои, но теперь выдался шанс оглядеться. Смотреть особо было и не на что. В углу я приметила ширму, из тех, за которыми в старых фильмах застенчиво скрывались невинные девицы, чтобы сменить наряд. На деревянной подставке у окна стояла большая чаша, наполненная пузырящейся водой, на поверхности которой плавала парочка крупных розовых лепестков. Я подошла и с удовольствием умыла лицо. Испаряясь, вода приятно покалывала кожу.
Я была рада, что в комнате не имелось зеркала — как-то не хотелось знать, насколько ужасно я сейчас выгляжу. Да, конечно, я вчера по-быстрому окунулась в ручей, когда мы с обезьянами шли через джунгли, — просто чтобы смыть с тела кровь Льва, но меня не покидало ощущение, что я до сих пор выгляжу неважно. А как иначе? До этой ночи последний раз я спала перед устроенным Дороти празднеством.
Вода из чаши оказалась освежающей, с легким цветочным ароматом, и было приятно наконец умыться и смыть с волос осевшие на них за долгие дни грязь и пыль.
— Итак, что будем делать дальше? — спросила я.
Не знаю, обращен ли был этот вопрос к Озме или к самой себе. Я не ждала, что она поймет, о чем ее спрашивают, но с Озмой, по крайней мере, можно было поговорить. Знаете, я выросла с мамой, которая большую часть времени была не в себе, так что привыкла беседовать с людьми, которые на самом деле и не слушают. Ничего особенного.
Как бы то ни было, после всего, что мы с Озмой пережили вместе, я даже к ней привязалась. Нет, возможно, она не та подружка, которую хотелось бы иметь, но хоть какая-то. А друзей мне сейчас очень не хватало, ведь Звездочки больше нет, а Нокс пропал.
— Мы не можем навечно здесь оставаться, — заявила я, воспользовавшись готовностью Озмы притвориться внимательным слушателем. — Но просто не представляю, что делать дальше. Вернуться обратно в город? Отправиться на поиски Дороти? Попытаться найти Страшилу и достать его мозги?
При мысли об этом я вздрогнула. Знаю, в конце концов придется это сделать, но, честно, совсем не хочется. Каждый раз, когда я хоть немного преуспеваю в своем деле, появляется кто-то и говорит делать совершенно другое; каждый раз, когда нахожу время подумать, возникает очередная тайна, которую невозможно разгадать. Кажется, я застряла на одном месте.
Озма выжидающе смотрела в ответ, и внезапно я сказала такое, в чем не признавалась даже самой себе:
— Я должна найти Нокса. Да, это бессмысленно — он последний, о ком стоит волноваться. Но он единственный человек, которому я доверяю.
Вот она, особенность беседы с человеком, который, возможно, тебя совсем не слушает. Порой говоришь такие слова, о которых даже не думал, пока они просто не сорвались с языка. Но Озма не выглядела удивленной. Вместо этого она лукаво мне подмигнула, восклицая:
— Нокс-Нокс!
Интонация ее голоса меня заинтриговала. А не недооцениваю ли я принцессу? Казалось, она точно знала, что в Страну Оз возвращается магия, знала, что Лев охотится за нами. Несмотря на всю идиотскую болтовню Озмы, она определенно не так проста, как кажется.
— А что с ним случилось? — поинтересовалась я.
Озма закатила глаза и хмуро поглядела на меня, словно беседовала с самой великой дурой во всем мире.
— Кто это? — недовольно спросила она.
Я тяжело вздохнула, внезапно понимая, как же сильно надеялась, что она скажет что-то действительно полезное.
— Плевать!
Я подхватила с пола грязное платье, брошенное накануне, и уже собиралась его надеть, когда заметила, что на столе у двери обезьяны оставили нам чистую одежду. Возможно, королева Лулу сильнее прониклась ко мне симпатией, чем показала, но, скорее всего, она просто не желала, чтобы какая-то девчонка разгуливала по королевству, словно бродяжка.
К счастью, несмотря на весьма странные взгляды обезьян на моду, мне они оставили довольно приличный наряд. На самом деле приличным его можно назвать с натяжкой. Порывшись в стопке, я обнаружила, что одеть меня решили в грязно-розовую майку с зеленовато-желтой надписью «Поцелуй меня в зад!» поперек груди и в короткие, неровно обрезанные джинсовые шорты. Не совсем в моем стиле. Зато радушные хозяева не посчитали, что их гостья будет восхитительно выглядеть в монашеской рясе или в гигантской детской распашонке и с соской в руке.
Счастьем для меня было просто надеть чистую рубашку, но лучше всего оказалось другое. Добравшись до самого низа стопки, я чуть не запрыгала от восторга. Из всех чудес, найденных в Стране Оз, это, пожалуй, стало самым восхитительным: комплект нового нижнего белья. И меня даже не волновало, что там лежали огромные старомодные леопардовые трусы, — все равно казалось, будто в лотерею выиграла, когда надевала их в углу за ширмой.
«Я совсем дура? — спросила я себя, переодевшись. Из головы никак не выходили мысли о Ноксе. — Как так можно? Я в самом пекле магической войны, должна, возможно, спасти мир… А все, о чем могу думать, это какой-то дурацкий мальчишка! Да о его поисках нужно вспоминать в последнюю очередь!»
Выйдя из-за ширмы, я наткнулась на Озму, которая встретила меня изумленным взглядом.
— Что? — возмутилась я. — Не нравится мой внешний вид? Слушай, не все могут, натянув ночнушку и корону, выглядеть так же шикарно, как ты, ясно?
Озма сделала пируэт, всколыхнув полы своей белой летящей сорочки, и я засмеялась. Без сомнения, девушка безумна, но, должна признать, я все больше проникаюсь к ней симпатией.
— Эй, — протянула я с внезапным любопытством. — Ты, случайно, не прячешь где-нибудь парочку огромных крыльев, а?
Она замахала руками вверх-вниз и запрыгала на одной ноге, но крыльев за спиной не выросло. Все, хватит об этом думать.
Но спросить стоило, правда? Я пожала плечами и вернулась к собственным размышлениям. А почему бы и нет?
— Дело в том, что мне он даже не нравится, — пробормотала я себе под нос. — Просто, думаю, он может… — Я замолчала, так и не договорив предложение, смутившись вдруг оттого, что пытаюсь выдать такую вопиющую ложь за чистую монету.
Ну конечно, Нокс мне нравится. И найти его я хочу не потому, что он может помочь, а потому, что я влюбилась в него. Все, в этом призналась. Я совсем дура?
Сейчас Озма так уставилась на меня, что казалось, будто она все же понимает, о чем ей тут толкуют. Принцесса смотрела с выражением чрезвычайной, ошеломляющей доброты, которая в то же время несла в себе нотку скептицизма. Может, на самом деле она понимает все до последнего слова? Я шагнула к ней ближе.
— Да что же с тобой такое? — спросила я.
Она покачала головой и покрутила пальцем у виска.
Может, виной всему сон, но на этот раз поведение в стиле «гляньте-какая-я-глупенькая» меня не особо убедило. А что, если сон имел значение? Вдруг он означал, что Озма со своими секретами — ключ к решению всех проблем Страны Оз? Или хоть части.
Я внимательно осмотрела ее с ног до головы, пытаясь отыскать какую-нибудь зацепку. И она действительно нашлась. Сперва я заметила лишь проблеск чего-то, лежащего поверх реальности, легкий проблеск тайны, скрытый за гранью реальности. Словно я смотрела на мир двойным зрением и видела две разные картинки: второе изображение было едва различимо, накладывалось поверх тела принцессы. Это напомнило о сиянии, которое я увидела во время битвы со Львом, прямо перед тем, как отрубила его хвост. Тогда не нашлось времени все обдумать, я руководствовалась инстинктами. Но на этот раз я постаралась полностью сфокусироваться на том, что вижу.
И вновь поразилась, как же легко в тот раз получилось справиться с магией. Не знаю, помогло ли мне возвращение магии в Страну Оз или я просто нашла наконец подходящий вид колдовства.
Увлекшись мыслями, я ощутила, как выскальзывает из захвата магия. Я сильнее стиснула кулаки — и она пропала вовсе. Я что-то уловила — ведь не зря послушалась своей интуиции, подсказавшей насчет хвоста Льва. Не собираясь сдаваться так сразу, я прищурилась и попробовала снова.
Герт перед смертью успела дать мне много уроков колдовства. После одного из самых первых я выяснила, что магию сложно удержать. Она коварна: сделает лишь то, что захочет, и вы для нее не авторитет. Магию нужно хорошенько попросить. Заставить думать, что это ее идея, не ваша. Примерно так приходилось вести себя с Сэнди Шарлемэйн, менеджером в закусочной «Пыльных акров».
Странные ассоциации, конечно, но мысли о Сэнди напомнили мне о зыбучих песках, попав в которые чем сильнее дергаешься, тем быстрее тонешь. А уже они навеяли воспоминания о китайских ловушках для пальцев, в которые хоть раз попадался каждый ребенок, — из них получается выбраться, только когда смиряешься и перестаешь пытаться. Потом размышления перескочили на мамин фокус с мыльным пузырем, который помог заснуть ночью.
Я решила просто освободить голову, позволить мыслям течь свободно. Чем больше прояснялось сознание, тем ярче и четче становилась светящаяся аура вокруг принцессы, когда сама Озма с каждым мгновением тускнела все сильней. И не только Озма. Все в комнате тускнело и обретало иной цвет. Мне вспомнилось радио в автомобиле, которое ловит разные волны в зависимости от того, едешь ли ты в горку или спускаешься с нее. «А почему бы не попробовать покрутить ручку настройки?» — подумала я. И сработало!
Когда я сосредоточила все внимание в одной точке, свечение стало еще интенсивней, а настоящие цвета погасли. Все предметы по-прежнему были в комнате, но состояли теперь из странных сверкающих нитей. Ширма, чаша для умывания, гамаки, Озма. Даже я сама. Все стало энергией и было связано друг с другом.
На подсознательном уровне я понимала, что вижу сейчас настоящую Страну Оз. Я приоткрыла завесу тайны и шагнула в комнату, но отыскала в ней не волшебника-шарлатана, а пульт управления самим миром, и оказалось, что целый мир состоит из каких-то дурацких магических линий.
Что ж, прозвучало весьма непривлекательно. Но нет! Без преувеличений, это самое прекрасное, что я когда-либо видела. Столь прекрасное, что хотелось потрогать, и я потянулась вперед, пытаясь поймать одну из нитей, беспорядочно парящих в воздухе. Пальцы мои прошли прямо сквозь нее — та слегка качнулась, но с места даже не сдвинулась. Когда я попробовала схватить в кулак целую пригоршню, осталась ни с чем. Зато заметила: если просто проводишь по нитям пальцами, то они отвечают на прикосновения, пока не начинаешь давить слишком сильно. И, если хватает терпения, их можно передвигать.
Это было странно и очень круто, но смысла в подобном умении я не находила, пока не заметила, что стремительные потоки магии, которые, казалось, беспорядочно витают в воздухе — те самые, с которыми я играла, — на самом деле медленно к чему-то притягиваются. И этим чем-то была Озма.
Нити-потоки словно вливались в нее и в то же время закручивались вокруг тела принцессы — самой яркой точки во всей комнате. Приглядевшись внимательней, я сообразила, что вся Озма — один большой запутанный магический узел. А что делают с узлами? Да, именно! Развязывают.
Я не желала причинять Озме боль, просто хотела посмотреть, что случится. А потому принялась водить пальцами рядом с принцессой, пытаясь проверить, смогу ли распутать беспорядочный клубок магических линий.
Сперва казалось, что все бесполезно, но через пару минут я заметила, как на локте принцессы выбилась одна крошечная ниточка, и подхватила ее пальцем. Совсем немного, но та все же подалась. Я прикусила губу от усердия, стараясь не тянуть слишком сильно, и осторожно дергала энергетические нити, словно распускала свободные петли старенького свитера из секонд-хенда, а Озма потихоньку распутывалась. Нет, вернее, не она сама распутывалась, а я словно бы распускала какое-то заклинание. Озма же в это время изменялась. Она становилась крупнее. Выше. Плечи расширялись, превращаясь в мужские. Точнее, полагаю, в юношеские. И, судя по изгибу спины, по наклону головы, юноша этот был мне знаком.
— Пит, — пробормотала я еле слышно.
Стоило сказать всего одно слово, и видение исчезло, а я вновь оказалась в реальном мире. Озма пропала, на ее месте с широко раскрытыми от удивления глазами стоял Пит. Он попятился к двери, поднимая руки, такой виноватый и робкий, будто его только что уличили в краже пирожных в дешевом супермаркете.
— Эми, привет! — проговорил Пит. — Что ж, это… это было довольно странно, ага? — Он оглядел меня. — Милый наряд, — добавил Пит, ухмыльнувшись.
Я не представляла, что и думать. Единственное, что я знала: по какой-то причине Пит слишком много раз водил меня за нос, но сегодня он не сможет повторить этот фокус. И все же нельзя отрицать, что я была немножко рада видеть его. Ведь это Пит, который спас мне жизнь, когда я только очутилась в Стране Оз. Пит, благодаря которому удалось не сойти с ума в темницах Дороти. Пит, ставший единственным человеком, с которым я могла поговорить, когда притворялась служанкой во дворце Изумрудного города.
— Забудь о наряде, — коротко бросила я и отступила, ощущая, как зашипели раскаленные руки, когда в ладони сам по себе появился клинок. — Думаю, пришло нам время поговорить.
Он поправил темную челку, которая падала на глаза. Такие же изумрудные, как и у Озмы. Пит отвел взгляд и глубоко вздохнул, а когда вновь посмотрел прямо, я почему-то вдруг почувствовала исходящую от него печаль.
— Это долгая история, — отозвался он. — Разве у нас нет тем получше?
— Эй, приятель, — проговорила я, шагнув ближе. Пит бросил быстрый взгляд на клинок. Мне не хотелось драться, но придется, если дойдет до этого. — В этой чертовой волшебной стране тебя я знаю дольше всех. И все твои слова были ложью. Так что нет. Ты мне нравишься. Пожалуй. Но, думаю, стоит кое-что мне объяснить.
Пит лишь покорно и понимающе кивнул. Он глубоко вздохнул и сел на пол, складывая на груди сильные жилистые руки.
— Ладно, — выдал он. — Но тебе тоже лучше сесть. Это не шутки, история действительно долгая. Притом всего я не знаю.
Задумавшись, я опустилась в гамак, в котором спала, однако босых ног от пола не оторвала, чувствуя так себя уверенней, несмотря на то что в руке моей был зажат клинок. Надеюсь, он не понадобится, но в этой стране никогда нельзя чувствовать себя в полной безопасности.
— Выкладывай, — поторопила я Пита. — Просто расскажи все, что сам знаешь.
— И откуда мне начать?
— С начала.
И Пит послушался:
— Однажды давным-давно…