Игра хаоса. Книга одиннадцатая

Глава 18 Врата

Глава 18.Врата

Скука, бескрайняя, словно сама вечность, его верная спутница на протяжении веков. Лишь охота и полет хоть ненадолго позволяли ее развеять.

Крупный дракон зеленой змеей стелется меж облаков в тщетной попытке уйти от погони. Не выйдет. Легкое чувство проснувшегося интереса укололо Вечного охотника. Этот ящер достаточно стар, понимает, с чем столкнулся. Король заметил, как начали концентрироваться потоки магии. Пытается убежать? Не сегодня. Усилие воли — и межмировой портал исчезает, так и не успев сформироваться до конца. Слышится лай псов, несущихся по небу. Сегодня ловчие молодцы, сумели найти редкую добычу. Загонщики уже начали окружать дракона. Вспышка огня, затем еще одна. Старый зверь не желает сдаваться без боя: удар хвостом и новый поток пламени. С тоскливым визгом одна из гончих летит вниз к земле, чтобы рассыпаться прахом, едва прикоснувшись к ней. Детям неба, всадникам Дикой охоты и их своре запрещено касаться земли.

Сети летят вперед, загонщики пытаются стреножить добычу, спутать крылья. Одна, другая — зачарованные веревки соскальзывают, не сумев зацепиться. Магия дракона защищает владыку небес. Но третья сеть все ж удержалась на нем. Тонкие черные нити жадно впились в тело, расползаясь по чешуе черной паутиной, лишая воли, выпивая энергию, мешая двигаться и лететь. Ящер задергался в судорожной попытке сбросить оковы, тоскливо взревел, ударив струей огня в попытке хоть кого-то достать. Меч со скрипом покидает ножны. Охота перестала быть интересной. Клинок падает вниз словно сама неотвратимость, легко разрубая плоть. Кровь щедро летит во все стороны, чтобы через миг оказаться притянутой к лезвию. Меч жадно, словно голодный вампир, начинает всасывать ее внутрь себя…

И снова скука… снова полет, вечная скачка… Бесконечная погоня — его награда и его проклятье, разбавляемое лишь краткими мгновениями охоты… или поисками новой королевы, когда ему дозволяется коснуться земли. Их любовь ненадолго согревает его застывшую душу, разгоняя серую унылость бытия, но со временем наскучивает любая невеста. И тогда снова охота, нескончаемая череда сменяющихся однообразных миров да преследование, что никогда не принесет удовлетворения…

Зов коснулся его, когда главный ловчий закрепил добытый трофей у седла и замер на своем коне в ожидании новых приказов. Король помнил того, кто его звал, и помнил свое обещание, данное смертному. Раздражение, легкое чувство злости: Лаэта ему наскучила едва ли не сразу, как он ее вернул. Он оставил ее почти тотчас, только на этот раз позаботившись, чтобы бывшая невеста не досталась никому. И все же слово было дано. Взмах руки, закованной в перчатку, и ловчие мчатся вперед сквозь врата, открытые для него нагом… и то, что они увидели, вызывает настоящий интерес.

Бездна! Демоны, столь редкая добыча, почти не встречающаяся на его пути. Горящий город, битва, гремящая среди руин домена. В своем бесконечном полете он порождений ада почти не встречал, слишком многое должно было совпасть, чтобы их пути пересеклись, а тут сразу столько дичи… Пятка черного сапога слегка тронула бок, посылая скакуна вперед. Крохотная, едва уловимая щель, созданная смертным, слишком тесна для него и всей его свиты. Удар меча расширяет ее. Главное — приглашение получено, дверь открыта, а остальное он сможет сделать и сам. Его верный конь, почувствовав азарт седока, стремительной тенью юркнул вперед, и уже через миг над ними нависало темно-бордовое небо преисподней, наполненное криком, воем и тысячами демонов, бесов и дьяволиц, сражающихся между собой. До него донесся шепот нага: «Владыка, здесь у меня друзей нет, любой, не несущий на себе метки Хаоса, ваша законная добыча. Славной вам охоты». Следом за своим королем в распахнутый портал влетела его свита: загонщики, что никогда не обретут покоя, и их верные псы, всегда несущиеся по следу.

— Пусть никто из вас сегодня не останется без добычи! — проревел их предводитель, едва сдерживая азарт. — Очистите небо, а затем обрушьтесь на ходящих по земле! Убивайте всех, кто не отмечен Хаосом!

А для себя желанную добычу он уже нашел, точнее — сразу две…

Гидра, взревев, чуть откинула головы назад, чтобы в едином рывке выбросить их перед собой, выдохнув вязкий поток концентрированной кислоты, буквально растворивший отряды защитников, укрывшихся среди развалин домов.

— Вперед! — взревел наг, поддавшись азарту гремящего повсюду боя.

Гидра словно таран расчищала ему проход, попросту проламывая собой дорогу в тесных улочках города, уничтожая любое сопротивление и принимая на себя вражеские удары. И, будто в ответ, сразу несколько алых игл, пронзив небеса, ударили по Великому зверю, пробив огромную тушу от спины до брюха, сумев преодолеть защищающую ее броню. Они вонзились в камень мостовой, уйдя далеко вглубь земли, оставив на месте удара оплавленные дыры. Почти сразу же два пылающих лезвия, соткавшись в воздухе, нанесли новый удар, целясь в основания шей. Первое смогло наполовину срубить одну из голов, второе оставило глубокую рану на груди, почти разрубив нагрудник пополам.

Наг замер, оценивая нанесенный ущерб. Одно из трех сердец гидры мертво, сильная кровопотеря, доспех существенно поврежден. Одна из четырнадцати голов отсечена, и новая на ее месте не вырастет — регенерация и так сейчас трудится на пределе, а дополнительно лечением не воспользоваться, уже наложенные усиления будут конфликтовать. Но Великий зверь пока может продолжать, а значит — вперед! До Арсенала осталось лишь пару кварталов.

Снова пульсирует браслет. Рэн ждет команды, и снова пальцы выдают один и тот же ответ: «Жди». Длань Света слишком дорого ему обошлась. Зачем тратить бесценное оружие, если можно обойтись и подручными средствами? Король мертвых, предводитель Дикой охоты, разбушевался вовсю, сойдясь в схватке сразу с двумя архидемонами, и, похоже, их одолевал. Одна из рук Азамая уже была срублена под корень мечом Вечного охотника, Тахалот, изможденный предыдущими схватками, получил широкую рану поперек груди и несколько дыр в крыле, и жив был лишь потому, что Король хотел убить его собственноручно, получив редкий для себя трофей. Не отставая от своего владыки, его свита опустошительным смерчем прошлась по небесам, убив червей, демонов, бесов, суккуб, поднятых со стен и башен големов-горгулий, и оставшихся птиц шай. Всё, что смогло оторваться от земли, осыпалось кровью и пеплом, и теперь мертвая свора, подгоняемая всадниками, начала охоту на то, что по ней ходило, бегало и ползало, пытаясь найти наиболее редкую и желанную для себя добычу.

Наг тоже жаждал добычи, глядя в небеса. Меч стража внешних границ станет украшением его коллекции. Использовать клинок лично, конечно, не получится, но Исшахар заплатит дорого, очень дорого, чтобы его вернуть. А может, лучше его и вовсе уничтожить? Чем меньше подобного оружия в Бездне, тем спокойнее в Радуге миров, да и усиливать собственного врага… Посмотрим. Главное, его заполучить.

— Господин, — Саравати смахнул с лица пот вместе с остатками сажи и протянул своему хозяину стеклянную шкатулку с лежащей в ней уменьшенной рукой, все еще сжимающей волнообразный кинжал, — конечность Азамая, потерянная им в пылу схватки, как вы и приказывали.

— Молодец, — прошипел наг. — Готовься, попытаешься добыть мне его, — он указал на горящий в руках Тахалота меч, которым тот отразил очередной удар Короля Дикой охоты, породив в ответ поток пламени, безобидно расплескавшийся по доспеху Вечного охотника, лишь слегка опалив его скакуна. — Если сумеешь — получишь свободу, — закончил змей и перевел взгляд на землю, контролируя движение своих легионов и отряда Рэна, что продвигались следом за Гидрой.

— Нам их не удержать, Владыка, — прошептал, бессильно опустив руки, один из магов большого круга, что до этого создал и поддерживал сложнейшее заклинание Эмблемы огня, вызывавшее уязвимость к любым чарам на основе этой стихии и дополнительно усиливавшее их воздействие в зоне применения.

Гидра сейчас напоминала гору обгоревшей плоти, местами и вовсе обугленной, потерявшей шесть из четырнадцати голов, но все еще идущей вперед. По ее телу вновь пробежала зеленая волна силы, подстегивая и без того бешеную регенерацию твари. Алый Господин произвел оценку ее усилений, пытаясь понять, как ее добить. Сопротивление магии, Мощь земли, Каменная плоть, Ярость, Большой поток жизни — последнее усиление временное, и все же… Они всё делали не так, воевали с куклами, а не кукловодом. Но до нага, снова предавшего всех, добраться не удавалось. Предводитель его мертвых магов оказался очень искусен: полностью отказавшись от магической борьбы, он сосредоточился на защите, направив все доступные потоки силы на поддержание Сферы Абсолюта, заклинания, неразрушимого, пока хватает энергии на его поддержание. Алый был уверен, что оно забыто в Радуге миров, а тут эта костяная тварь создала и удерживает то, что ему самому было известно только по слухам! Где только этот проклятый лич его раскопал⁈

Его привычный мир рушился, он все отчетливее это понимал. Глаза перебегали с одного зеркала на другое. Несмотря на все приложенные им усилия, Гидра почти проломила путь до Арсенала, выбранного в качестве цели основного удара. С громким хлопком взорвался, разлетаясь осколками, очередной алтарь на Жертвенной аллее. Подземных диверсантов нага, пытавшихся нанести удар по Бойцовским Ямам, они сумели перехватить, но это мало что меняло в общей картине боя. Враг решил нанести максимальный ущерб, уничтожить или повредить все то, что составляло основу силы Дома. В небесах бушевала Дикая охота: наг все-таки сделал решающий ход, сумев призвать и получить поддержку от высшей сущности из плана Смерти. Алый не знал, как змею это удалось и что тот предложил Вечному охотнику взамен, чтобы Король прибыл лично, но явления существа такого масштаба защитник Акш’дхара не мог предвидеть в принципе…

С богами на равных могут сражаться лишь боги.

Всадники неистовствовали в небе, очистив его ото всех летунов, не глядя на принадлежность к Дому, и теперь охотились на всё, что движется по земле. Их стрелы, напитанные некроэнергией, пробивали доспехи и вонзались в тела, оставляя незаживающие раны на всех, кто смог пережить их удар. Остатки легионов Дома Боли и Ярости, забыв о необходимости сражаться между собой, сейчас пытались банально выжить, отражая атаки ловчих. Потоки подкреплений, все еще идущие сквозь оставшиеся городские порталы, почти сразу подвергались атакам летающих всадников. Потери росли, трупы множились. Но главный бой в небесах все еще шел — там, где сражался Азамай с Тахалотом.

Израненные в предыдущих сражениях, израсходовавшие почти всю доступную им силу, архидемоны были живы лишь потому, что объединились против общего врага, как и остатки их войск на земле. Но надолго их не хватит. Король явно с ними играл, лишь оттягивая мгновение завершающего удара. И, словно подтвердив его мысли, в зеркале отразился новый выпад меча, такой медленный, но неотвратимый. Он просто притягивал под надвигающееся лезвие жертву, не давая ей даже крохотного шанса увернуться. Покрытый кровавой ржавчиной клинок, рухнув вниз, одним ударом отсек Тахалоту крыло, и тот, взревев от боли, полетел к земле. Но упасть ему не дали: всадник в железной короне одним длинным прыжком скакуна догнал падающее тело, рука в источающей вечный холод латной перчатке впилась в рогатую голову и, одним рывком сорвав ее с плеч, насадила на крюк у седла.

Один мертв, но это не принесло второму архидемону даже краткой передышки. С ним все это время сражался двойник Короля, его зеркальный образ, не уступавший оригиналу по силе. Скоро погибнет и Азамай, понял второй столп. Ему нужна помощь. Удар такого уровня сложности и масштаба прямо здесь, в сердце домена, никто не мог предвидеть и ожидать, это была критическая недооценка врага, его возможностей и ресурсов. Сознание скользило над проекцией города, пытаясь понять, что предпринять. Его бог, дремлющий в Пламени Бездны, не поможет, тот уже сказал свое слово, и Алый слишком хорошо помнил, чем ему грозит новое обращение к Тенрахку. Значит, нужно справиться самому.

Хаоситы, всадники Дикой охоты, все эти чужаки… Им не место в Бездне. Если бы их убрать… Догадка, скользнувшая в разуме, превратилась в мысль и тут же в действие. Повинуясь воле, из заклинательного зала выпорхнул переливающийся многоцветным сиянием свиток. Столетия назад эти чары пытался использовать один архимаг в тщетной попытке спасти свой мир от поглощения, но не успел. Его убили раньше. А вот созданное им заклинание, запечатанное в свитке, ждало своего часа в коллекции Алого много лет. Слегка изменить формулу, вписать символ Бездны в качестве отправной точки, поменять знак базовой энергии… Удивительно. То, что веками применялось против демонов, он использует теперь для спасения уже своего Дома. А сейчас нужна сила, в оригинале ее источником должны были послужить добровольно отданные жизни сотен светлых магов…

Алтарь большого круга, в который вдохнул свою силу Тенрахк, почти опустошен. Вокруг навалены груды тел рабов, подвалы с ними пусты, а новых надо вести из дальних загонов. Мелкой крошкой под ногами хрустят остатки выпитых кристаллов душ. Того, что осталось в Бойцовских Ямах и городских колодцах силы, для задуманного слишком мало. Изгнать Вечного охотника, сущность такого масштаба, будет непросто. Чем сильнее цель, тем больше плата.

На центральной площади погасли разом все порталы — от подкреплений с границ теперь мало толку. Алтарь слабо засветился. Недостаточно. Архидемон перевел взгляд на магов, стоящих в лучах пентаграммы, и одним движением руки оборвал их жизни, направив полученную силу, а затем и ядра их сущностей в жертвенник, жадно всосавший все. Заодно на него рухнула и пара старших истязателей, до этого резавших рабов. Теперь определить радиус действия чар. Чем больше область, тем слабее получится заклинание. Но большой радиус ему и не нужен. Наг и второй полководец держатся вместе. Короля Дикой охоты сил вытолкнуть все же не хватит, но и не надо. Он уберет тех, кто его призвал, вместе с алтарем, служащим вратами в Бездну.

Использовать чужое творение как основу для чар, наполнить ее заемной силой и затем активировать.

Мощный поток силы, вырвавшийся из рук демона, устремился сквозь зеркало, взмывшее перед ним и превратившееся в канал для заклинания. Волна энергии, пройдя сквозь пространство, встряхнула его, и словно невидимый ветер, набирая силу, ударил по нагу и его помощнику, истончая, стирая для них границу реальности, выталкивая, выдавливая прочь все, не относящееся к этому плану бытия.

Подобной атаки наг банально не ожидал. Ни его король личей, ни Хозяйки стихий просто ничего не сумели противопоставить классическому заклинанию изгнания, перенастроенному демоном. Сфера Абсолюта защищала лишь от прямых внешних воздействий на них самих, а не на их связь с реальностью, и именно на ее удержание и был направлен основной поток всей доступной силы, закачиваемой в алтари. В итоге нага, двойника Рэна, всех тех, кто составлял их свиту и ядро легиона, сумев выжить в непрекращающихся боях, буквально вышибло из Бездны словно пробку из бутылки — назад, в Радугу миров.

Шепчущий, едва поняв, что происходит, начал судорожно что-то нажимать на браслете, затем его рука дернулась к медальону на шее, пытаясь активировать его… Но он не успел.

А дальше события лишь ускорялись. Алый Господин, слегка расширив фокус заклинания, сделал его подвижным, раскрутил и, усилив воронку, вытолкнул и остатки отрядов хаоситов, последней изгнав Гидру, все-таки сумевшую дойти до Арсенала и изрядно его порушить, нанеся пару ударов хвостом и выпустив облако кислоты. Всадники, утратив связующую нить с этим измерением, начали сами пропадать один за другим: врат, созданных нагом и дававших им право находиться здесь, больше не было.

Последним ушел Король мертвых. Поняв, что бой завершен, в отчаянном рывке он попытался достать Азамая — тот как мог убегал от него, беспрестанно мечась по небу. Свой финальный удар предводитель Дикой охоты нанес, сам почти исчезнув. Он уже выпал из этого слоя реальности, но его меч рухнул вниз, с шипением рассекая воздух. Притянув к себе израненного демона, на миг прервал его полет и, уже растворяясь, отсек ноги по колено. И только потом окончательно пропал.

Браслет задергался на руке, выдав лишь три буквы: «Дей…»

— Знаю и без тебя! — рявкнул я сквозь зубы.

Значение сообщения понял легко, но действовать начал раньше, не дожидаясь команды нага. Едва почувствовал, как невидимая нить, соединявшая меня с двойником, неожиданно проявила себя: резко натянулась, а затем внезапно оборвалась, словно то, с чем она соединяла, просто исчезло из реальности. Там явно что-то пошло не так.

Метки переноса я выставил заранее, во время короткой паузы между боями, решив вне зависимости от приказов нага быть наготове: Пять шагов Эрудели создали цепочку коротких микропорталов и могли подхватить меня в любой момент. Прямая видимость была больше не нужна, поэтому мы с напарницей терпеливо ждали, надежно укрывшись за обломками колоннады некогда величественного здания, и теперь мне оставалось лишь начать двигаться вперед.

Прижать к себе соблазнительное тело суккубы, сделать шаг. Прыжок сквозь серебристое окно перехода, следующий шаг и новый прыжок, еще и еще, главное, не сбиться с ритма. Летающий артефакт нага позволил заранее разведать дорогу и разместить порталы в максимально защищенных и незаметных для посторонних глаз местах. И вот мы замерли на границе широченной центральной площади, специально расчищенной и окруженной уже не старинными зданиями, а явно демоническими постройками.

Громадная арка Огненных врат отчетливо виднеется впереди. Черно-багряные монолиты, между которых, переливаясь нежным светом утренней радуги, дышит пространство иной вселенной, а сверху, будто гротескный паук, парит нечто безумное, похожее на огромный чернильный ком с кучей щупалец, погрузившихся в портал. Из тьмы тела Стража Врат то и дело пытаются вырваться искаженные в крике оплывшие лица разумных самых разных рас, а на границе восприятия по эмпатии бьют их беззвучные крики.

До заветной цели нашего отчаянного рейда рукой подать, но к ней так просто не подойти. Врата защищает невысокий форт из кровавого базальта, обнявший их кольцом стен. Он похож на те, что в ущелье Тысячи Криков, только меньше размером и вокруг виднеются тонкие стеклянные шпили с насаженными на них головами рабов. От них не скроется никто. Заклятья маскировки, невидимости, искажение ауры, отвод глаз — мертвые головы увидят сквозь все ухищрения, благо, обновляют «дозорных» каждый день. Защитники форта, несмотря на сражение вокруг, так и не покинули территорию Врат, четко исполняя возложенный на них долг. И форт закрыт — переброска легионов с Румии завершилась или даже не начиналась. Плохо…

Единственное, что утешало — гремевшая повсюду битва не оставила это место без последствий. Стремясь уничтожить городские портальные врата, через которые беспрерывным потоком текли подкрепления с границ, маги Дома Боли, наг и напавший на столицу архидемон не раз и не два наносили удары по окрестностям форта, обрушив несколько портальных арок, размещенных на площади, а часть опалив так, что они стали угольно-черными и потихоньку рассыпались прямо на глазах. Сам форт пострадал мало: пара проплешин на стенах, несколько снесенных столбов с головами-наблюдателями, небольшой пролом возле одной из башен с остатками массивного голема, пытавшегося пробиться внутрь, но так и замершего поперек бреши в стене.

Я оценивающе прикинул расстояние. Перед фортом пустое пространство, без зданий и укрытий, лишь трупы, камень мостовой да редкие погасшие арки порталов, живые демоны все умчались на подмогу местному легиону. Защитников цитадели почти не видно за зубцами стен, но нет-нет, да кто-то и мелькнет рядом с драконьими мордами огнеметов. Сам форт меньше двухсот пятидесяти шагов по длинной стороне, но мне необходимо пробиться к Вратам гораздо ближе ста пятидесяти шагов: чтобы гарантированно уничтожить их и Стража. Придется рискнуть.

Все, что нужно для последнего рывка, я применил заранее, кроме одного крохотного пузырька, внутри которого переливалась застывшая частичка самого солнца. Перевожу взгляд на Мистру.

— Ты готова? — тихо спрашиваю, протягивая ей кулон с Щитом абсолютного пламени, чтобы напарница прикрепила его ко мне перед прорывом.

Последний рывок, и снова надо пройти по самой грани. Я мысленно усмехнулся: опять судьба не дает мне возможности отсидеться в стороне, любуясь, как большие дяди сами, без меня, решают свои проблемы.

Мистра, явно напряженная и нервничающая перед боем, все же твердо посмотрела мне в глаза и быстро кивнула.

— Тогда начнем.

Зелье с Душой Света проваливается внутрь, оставляя горечь во рту и на языке, Тай, повинуясь моему приказу, направила его в карман желудка, не дав волшебной жидкости сразу раствориться в крови. Во время боя у меня может не хватить времени, чтобы успеть опрокинуть в себя пузырек. Длань надежно закреплена на боку, перстень на пальце. Сумка, чтобы не мешалась, отставлена в сторону. Рука касается медальона на груди: ассирэй, мой верный друг и надежный товарищ, просыпайся! Сейчас самое время позвать тебя на помощь — боюсь, что в своем теле я этого забега могу и не пережить.

Четыреста шагов… Вроде и немного, но, чувствую, мне придется повозиться, чтобы их преодолеть. Магия Алого Господина защищает пространство форта от любого проникновения с помощью полета или телепорта — лишь своими ногами можно зайти внутрь. Активатор снова в руке, Колесо фатума, наложенное архидемоном, ослабляет прямые удары основных стихий и внешние проявления силы вокруг Врат, но магия разума действует тоньше. Ментальный шторм накрывает форт, порождая страх, затаенные кошмары и раздирающие сознание фобии, смывая барьеры разума и обездвиживая жертв. Апатия опустошенности уничтожает волю, желание двигаться и мыслить. Новый удар: площадное заклинание Безумия. Еще и еще. Карты вспыхивают одна за другой — наг взял в альянсе Летящих лучшее, что нашлось в его закромах.

— Пора! — решившись, рявкнул я, выпустив на волю зверя, ждущего своего часа.

Золотистой стрелой ассирэй вынырнул из обломков обрушенной арки и рванул вперед. Головы-наблюдатели, расставленные по периметру форта, взорвались практически в тот же миг, все одновременно. Ния давно подобрала к ним ключ: примитивная демоническая поделка не могла сопротивляться Владыке мыслей. Фата Микала в прошлом сталкивалась с такими, оставив тем, кто будет после нее, подробные инструкции по их уничтожению. Достаточно было пробудить невольных наблюдателей, застывших в моменте своей смерти, слегка усилить боль и страдания несчастных жертв, а потом перенаправить назад в источник энергии, поддерживавший их существование.

Враг лишился своих глаз, способных различить истину и обман. Это было несложно, во всяком случае, для нее. Теперь прикрытие Рэна.

Небрежный взмах жезла, и через площадь уже несется два десятка ассирэев вперемешку с разнообразными тварями, взятыми девушкой из памяти предыдущих фат: василиски, единороги, три десятка виверн в небесах, радужный питон, скользящий по каменной мостовой — она пыталась снизить уровень угрозы, отвлечь глаза защитников от мантикоры, сделав ее незначительной на фоне остальных.

И ей это удалось, даже слишком хорошо: пустое пространство перед стенами форта внезапно обрушилось вниз, открыв усеянную металлическими кольями полыхающую яму, где догорали остатки отряда Дома Боли, сумевшие прорваться сюда. Она этого не ожидала, лишь чудом успев вовремя среагировать.

Мощным телекинетическим импульсом фата швырнула Стража богов вперед, перекинув через ров и забросив сразу к пролому в стене. Когти ассирэя со скрипом вонзились в остатки голема, лапы начали проталкивать могучее тело в довольно узкую для него щель. Сминая доспехи и обдирая шкуру, он все же смог протиснуться внутрь, чтобы увидеть его, Бесформенного, что замер на вершине Врат, вытащив из них бо́льшую часть своих щупалец и уставившись на новую жертву тысячью то появляющихся, то исчезающих глаз.

Страж богов, ему уже не раз приходилось сталкиваться с ними в прошлом… Они все приходили к нему: младшие боги, великие духи, их потомки, герои и маги, все пытались отстоять свой мир от падения в Бездну. И всякий раз он сражался с ними, иногда проигрывал, но чаще побеждал, с каждой победой делаясь лишь сильнее. Души побежденных врагов становились его частью, наполняя его своей силой, памятью, знаниями. Они смешивались и плавились в нем, постепенно растворяясь и уступая место следующим побежденным. Он был стар, с момента открытия первых Врат Бездны, он стал их неизменным Стражем. Демоны же лишь служили его временными вместилищами.

Сильнейшие из них оказывались одержимыми им, в награду получая толчок в развитии. Потоки энергии, проходящие сквозь них, усиливали разум, развивали ядро личности, укрепляли мана-каналы и поднимали понимание основ мироздания на новый уровень… Покидая демона, Бесформенный оставлял свои дары, известные лишь им двоим — ему и его носителю.

Он видел многое, но сегодня враг сумел его удивить. Атака на Врата со стороны Бездны…

Взгляд вечности, заклинание было создано им, едва ассирэй вступил на камни площади в своем финальном рывке. Потоки энергии, сформированные его волей, коснулись бегущей к форту мантикоры, устремились дальше, слой за слоем открывая Стражу Врат истинную природу того, кто сейчас приближался к нему. Человек, частично ставший зверем, присутствие сил высших сущностей и благословение стихий. Да, это явно не обычный Страж богов. Ауры усиления, магические доспехи, эликсиры, бушующие в крови человека, артефакт Древних, защищающий его разум, он не встречал подобных уже больше десяти тысяч лет и думал, что в обеих вселенных таких уже не осталось. А это что-то необычное — какое-то устройство, почти невидимое, расползшееся по всему телу…

Иллюзии начали свой забег к форту, позволив выявить еще одного противника, к которому тут же устремилась часть фокуса сознания. Владыка мыслей, новая фата грез. Неожиданно. Оценка возможностей… Сильна, может создать проблемы…

Ловушка сработала под ногами ассирэя, обрушиваясь вниз, а сканирующее заклинание выдало новые вибрации силы, спрятанной за обличием мантикоры. Божественный артефакт Света. И эликсир, на несколько секунд делающий того, кто его выпьет, неуязвимым к проявлению этой силы. План врагов окончательно стал ясен для него.

Бесформенный начал действовать еще до срабатывания ловушки. Он не должен дать врагу и шанса приблизиться к себе или Вратам.

Черные сгустки, тонкие, словно волоски, потянулись к ассирэю сразу отовсюду, стремясь задержать и спеленать. Одновременно с этим белое полупрозрачное марево, густое, словно кисель, стало быстро расползаться по территории внутри и снаружи форта. Зверь, попавший в вязкую кисею, должен был сначала замедлиться, а потом замереть, не в силах сделать даже шага. Тем временем сгустки тьмы проникнут в его тело, они найдут даже крохотную щель в броне, а если ее нет, то сами ее создадут…

Он еще не успел завершить формирование туманного барьера, когда по нему нанесли удар: мощный ментальный импульс словно молот обрушился на его разум, буквально проломив щит и отправив в нокаут часть сознания. На краткий миг он утратил контроль, чем тут же воспользовался ассирэй, попытавшись прыгнуть вперед, вырываясь из тонкой черной паутины, начавшей опутывать его тело. Вокруг зверя полыхнул щит Света, уверенно прожигающий путь в молочно-белой кисее. Новые души вынырнули из его темных глубин, формируя еще один уровень сознания Стража, а часть потоков энергии со стороны Врат он перенаправил на себя, пусть и ослабив на время нить, связывающую два мира. Он понимал, чего хочет враг: пробиться как можно ближе к Вратам и там активировать то, от чего подготовил защиту внутри своего тела. И он ему этого не позволит.

Новый удар Бесформенный нанес спустя пару секунд, что потребовались на создание пространственного пузыря, радужной сферой возникшего вокруг ассирэя. Для него главным было не победить в очередном бою, а сохранить Врата. Зачем бороться с врагом, тратить время на проламывание его щитов, увеличивая риски? Когда можно просто отделить противника от этого слоя реальности, отправив в странствие по самым темным глубинам Бездны, откуда он уже никогда не вернется.

Он почти успел завершить задуманное, когда его самого неожиданно атаковали: из башен форта хлынул поток алхимического огня, ярко-зеленого, усиленного колдовством, густого, вязкого. Вал пламени обрушился вниз, выжигая его материальную оболочку, заставив снова упустить контроль над почти сработавшим заклинанием, не дав довести то до конца. Пришлось откатываться назад, темной волной смещаясь на два десятка шагов ближе к Вратам, чтобы вырваться из потока огня, что лился на него сразу из четырех башен. Минотавры с пустыми глазами, с натугой крутя ручки поворотных механизмов, упорно продолжали направлять огнеметы в форме драконьих голов в его сторону. Понимание пришло вместе с раздражением: Ментальный шторм и другие заклятья, насланные на форт до попытки прорыва. Их удары истощили амулеты, выданные защитникам Врат, позволив Владыке мыслей легко взять под контроль ослабленные предыдущими атаками разумы.

Ассирэй, пользуясь отступлением врага, рванул вперед сквозь льющиеся со всех сторон потоки пламени, преодолевая выигранные с таким трудом метры. Амулет с пером царя фениксов, укрытый под броней, ярко вспыхнул, впитывая в себя огонь и выгадывая время для владельца.

Бесформенный сделал ответный ход, едва успев выйти из потоков пламени. Лезвия Тьмы вырвались из его тела, сотнями крохотных жал они разлетались по всему двору, истребляя остатки гарнизона и проникая в башни форта всюду, где чувствовалось присутствие жизни. Стаж Врат не хотел получить новый удар в спину от марионеток врага. Пара мгновений. Ассирэй едва успел преодолеть десяток шагов, когда поток черных лезвий, сформированных из самой Тьмы, вернулся и ударил уже по нему. Страж богов упрямо бежал вперед, несмотря на все попытки его остановить. Щит Света, вновь вспыхнувший перед ним, принял удар на себя. Он не отражал, не отбрасывал чернильные осколки, а полностью сжигал их, чтобы Бесформенный не мог вновь направить их на цель. Сотни крохотных частичек первоосновы бились в щит, созданный Паладиусом, не в силах его преодолеть, и все же заставляя тот медленно гаснуть.

Ассирэй продолжал упорно брести к Вратам, словно путник, идущий навстречу сильному ветру. Опустив голову вниз, глядя исподлобья, с трудом переставляя могучие лапы, цепляясь когтями за камень, всякий раз собираясь с силами, чтобы сделать новый шаг, он все же двигался вперед под ударами Тьмы.

Виверны, единороги, василиски снова стали возникать вокруг форта и разномастной волной протискиваться внутрь двора. Владыка мыслей не желала так просто выйти из боя и, не имея возможности управлять чужими солдатами, она решила создать своих. Новый ментальный импульс попытался пробить его защиту, на этот раз не такой сильный, да и он уже был готов к подобному, сумев удержать контроль над заклинанием. Времени разбираться с фатой уже нет, до портала осталось меньше сотни шагов, больше нельзя рисковать, экономя силы. Бесформенный нанес свой ультимативный удар, тот, что не раз и не два приносил ему победу над безумцами, что пытались закрыть Врата.

Поток душ темной волной хлынул от него к ассирэю, что почти сумел пробиться к цели. Энергетические сгустки, частично растворившиеся в нем осколки поглощенных сущностей, свежая добыча, еще не до конца утратившая разум, бесконечная вереница совсем недавно принесенных в жертву душ — все они, яростно воя, бросились вперед грязным темно-серым потоком. Сотни лиц с раскрытыми в вечном крике ртами вцепились в ассирэя, буквально вгрызлись в его ауру, вырывая из нее кусочки силы, пытаясь наполнить себя ею, чтобы хоть как-то заполнить сосущую пустоту внутри них. Большинство давно утратили разум, но не желание жить. Неистребимо сильное, подстегнутое волей того, кто сейчас спустил их с поводка, дав возможность наконец насытиться, продлив краткий миг бытия.

Десятки душ вгрызлись в магический доспех, часть из них, сгорая и растворяясь, досуха выпили оберегающие зверя силы Жизни, Света и Хлада, пока остальные взялись за самого ассирэя, заставив могучего Стража богов испуганной тенью юркнуть в надежное убежище амулета, оставив призвавшего его человека один на один с врагом. На краткий миг, выпивая жизнь в обмен на защиту, на запястье вспыхнул защитный браслет из зеленых камней, дополненный сияющим рубином, но заряженный ритуальным кинжалом самоцвет тут же погас, израсходовав все, что в нем было, и рассыпавшись на осколки. Следующими пали магические доспехи, мигнув, растаяли щиты, тяжелая демоническая броня, способная пережить удар тараном, была искромсана за считанные мгновения, оставив обнаженное тело, в котором трепыхалась крохотная, но очень яркая искорка души…

Человек попытался вопреки всему нанести завершающий удар. Покрытая мгновенно расползающимися пятнами трупного окоченения рука с надетым на ней перстнем почти успела прикоснуться к Длани Света… И все же опала, так и не успев коснуться ее. Поток искалеченных душ хлынул назад, грубо выдирая из тела ауру и унося с собой ярко горящую в ней искорку души, вновь создавая Бесформенного, что буквально весь и был этой последней атакой.

Он чувствовал сопротивление, попытку борьбы — душа оказалась необычайно сильной, и все же ему удалось вырвать ее из тела, начав погружать в глубину себя, туда, где она останется навечно, постепенно растворяясь в нем и даруя новые силы…

Рэн падал, он тонул, буквально задыхаясь в окружающем его мраке, во тьме, жадным голодным волком набросившейся на него, выгрызая силу, отбирая волю, пытаясь добраться до сути, до его естества, всего того, что есть он.

Он сражался, боролся, силясь вырваться. Он — Рэнион, воин, тенеец, пробудивший дар предков, хаосит, прошедший испытания и турниры, и не привык сдаваться. Но, раз за разом всплывая на поверхность, туда, где мелькало светлое пятно единственного выхода, несмотря на отчаянные рывки, он с каждым разом, с каждой накатившей волной опускался все глубже… Борьба отнимала остатки сил, нарастал страх, и все же он отчаянно тянулся и тянулся вверх, стараясь выбраться из засасывающего его мрака… Но ему мешали. Ошметки душ каждый раз обрушивали его вниз, гася любые попытки вырваться. Они кружились, вились вокруг, утаскивая за собой в те глубины тьмы, что однажды погубили и их. Эгоистичная ярость, безудержное стремление не дать другому освободиться там, где не смогли они, ошпаривали ядом злобы. Бесформенный, поглощая жертв, расчетливо последними оставлял зависть, ненависть, гордыню и нетерпимость, все те низменные инстинкты и темные чувства, что так или иначе находились почти в каждом.

Тени сознаний, осколки душ цеплялись за меня, лишая и так призрачных шансов выбраться, но я продолжал бой. Сколько их было в моей жизни… Не сдался тогда, не сдамся и сейчас. Шаг за шагом я рвался вверх, туда, где горело светлое пятно, горловина воронки, сквозь которую меня затащили сюда, вырвав из тела. Я не склонюсь, не утону, не растворюсь во тьме, слишком многое сегодня зависит от меня. Меня любят и ждут. Саймира, Ния, Медж… Даже Тайвари, разделившая со мной жизнь и тело на двоих. Страх и отчаянье — не для меня. Пока я жив, пока я есть и осознаю себя, я буду бороться! Я как мог вел свой бой, отчаянный, и, скорее всего, последний. Ошметки душ отлетали от меня в бессильной злобе, я раздвигал собой мрак, отчаянно прорываясь вверх, шаг за шагом, пытаясь освободиться от окружающей липкой тьмы. Прикрываясь воспоминаниями о лучшем, что было в моей жизни, и подпитывая волю знанием о долге, что вел меня вперед и вверх.

Врешь, сука, не возьмешь, не на того напала! Н-на! Мой мысленный удар отшвыривает призрака с женским лицом. Какой-то зверолюд, попытавшийся преградить путь, от столкновения со мной скрылся во тьме. Н-на и тебе!.. Но вокруг вился целый сонм обглоданных душ, и на места отброшенных во мрак приходили все новые и новые. Да сколько же вас здесь?!! Призраки, образы, исковерканные, уродливо перекрученные души — казалось, все смешалось вокруг, мешая, отвлекая от главного, от светлого пятна, полностью исчезнувшего за ними. Неужели это все, конец? Вот так? Глупо и просто? Я думал, что бой за что-то настолько важное и большое, за что не жалко жить и можно умереть, будет другим… Я продолжал тонуть, сил на борьбу уже просто не осталось, кажется, я сделал все, что мог, я так устал… хочется спать…

— Рэн!!! — отчаянный крик Эйрен на время смог меня пробудить, всколыхнуть, вырвав из объятий обволакивающего сна. Ее образ размывался и двоился, темные волосы то вдруг становились золотыми, то вновь играли каштановыми бликами, так и маня коснуться их… Я попытался дернуться раз, два, еще и еще… Но путы мрака оказались сильнее: всего лишь покрепче сжали вновь начавшую трепыхаться добычу, чтобы продолжить уверенно тянуть вниз, в падение без конца и начала.

Тело Рэна рухнуло на землю, раскинув руки посреди двора. В отчаянном порыве Ния попыталась взять его под контроль, стремясь завершить дело, но из него вместе с душой было вымыто любое присутствие жизни, а мертвыми повелевать она не могла.

Девушка неверяще смотрела вперед, просто не понимая, что делать дальше. Шар-разведчик продолжал бесполезно нарезать круги вокруг стен. Кровь капала из носа и струилась из уголков глаз. Кажется, это все. Рэн мертв, она одна, Бесформенный вновь замер посреди форта, переваривая захваченную добычу.

Слезы накатывались на глаза и, рухнув на камень, Ния прикрыла лицо руками, не желая видеть ничего вокруг. Поэтому и не смогла разглядеть произошедшее потом. Как латные перчатки, подаренные богиней, приняли свой изначальный вид, как на одной из них ярко вспыхнул символ Паладиуса, а заискрившиеся на нем крохотные молнии устремились в сторону Длани Света, мгновенно притягивая ее к себе. Бесформенный, ведущий бой с бунтующей внутри захваченной душой, пропустил этот миг, не успев вовремя среагировать. А потом стало поздно.

Артефакт и печать соприкоснулись, соединяясь друг с другом. Хрустальный звон лопнувшей Длани услышали все в Акш’дхаре. Он пронеся по горящим улицам, руинам домов, среди остатков легионов демонов, все еще ведущих борьбу с захватчиками. Вскинув голову, дернулся Алый Господин в своей башне. Израненный Азамай попытался прикрыть глаза крыльями, одним из первых поняв, что произошло непоправимое. А затем вспыхнул Свет, он ослепительно ярким столбом рванул вверх, пробив собой багряное небо Бездны, словно луч последней надежды, устремившись к небесам в попытке получить от них поддержку и спасение. А затем, набрав силу, рухнул вниз. Весь безумный запас силы, выплеснутой много лет назад молодым небожителем во Дворце Богов, бурным потоком устремился к земле, впитавшись в тело Рэна и по почти разрушенному мосту, соединяющему сущность и тело, рванул к ядру его души. Луч света неудержимым потоком понесся вперед, сквозь барьеры и защиту Бесформенного, ударив в саму его основу, чтобы, проникнув, вспыхнуть, на краткий миг став ярче рождающейся звезды. Мрак, древний, могущественный и почти неодолимый, то, что было сутью Бесформенного, его силой и жизнью, исчез, а свет все несся дальше, глубже, уничтожая саму сущность того, кто долгие тысячи лет один за другим обрушивал в Бездну миры…

Свет коснулся меня, когда самого «меня» уже почти не стало, я все еще падал вниз, продолжая тонуть в окружающем море тьмы. И когда сквозь пелену мрака, ослепительно вспыхнув, ко мне протянулась рука, я в нее вцепился, словно грешник в спасение, и она потянула меня вверх за собой в какие-то немыслимые выси…

Чтобы остановиться в белоснежной комнате, в которой не было ничего, кроме круглого стола и пары кресел друг напротив друга. В одном из них сидел молодой мужчина в белой рубашке поло, бежевых штанах и замшевых сандалиях, надетых на босые ноги. Слегка прищурив глаза, он с легкой улыбкой внимательно смотрел на меня.

— Присядешь? —указал он на кресло напротив. — Нам нужно поговорить.

— А вы кто? — слова срывались с языка, словно валуны из горного массива. Для меня было тяжело все: двигаться, мыслить, осознавать себя… Я был опустошен, словно меня пропустили сквозь мясорубку, перемоловшую само мое естество в фарш.

— Мы уже виделись однажды, просто в этом облике ты, видимо, меня не узнал.

На миг незнакомец исчез, и я снова увидел залитый солнцем зеленый луг и парящего в небесах восьмикрылого серафима.

— Эррубиэль⁈

— Рад тебя снова видеть, Рэн.

— Но как ты здесь… — я непонимающе смотрел на Гнев Паладиуса, правую руку Отца Света. Может это снова игры разума, какой-то бред или очередная игра демона, поглотившего меня? И сейчас белые стены комнаты, архангел, сидящий напротив — все это исчезнет, обрушится вниз, а вокруг возникнет клубящийся мрак. Я такого больше не выдержу.

— Тшш… успокойся.

Эррубиэль повел рукой, и меня окутало умиротворяющее сияние света, наполняющее теплом, изгоняющее холод пустоты, апатию и страх.

— Ты сам меня сюда принес, точнее, не меня, а отпечаток моей силы, давным-давно оставленный мной в Колыбели.

Длань Света… я вспомнил мужской кулак, словно вырезанный из янтаря, с искрами силы, вспыхивающими в глубине. Его, по словам нага, сумели найти во Дворце Богов — яслях силы, где юные небожители познают свои новые способности.

— Выходит, ты тоже бог? — я поднял глаза на мужчину, начав наконец осознавать, с кем я сейчас говорю.

— Тшш, не люблю я таких слов, — тот в ответ поднял перед собой руки в останавливающем жесте.

— Но зачем ты тогда служишь Паладиусу? — непонимающе спросил я.

На эти слова Эррубиэль пожал плечами.

— Сложно объяснить. Во Дворце Богов ты учишься лишь управлять силой, а у Паладиуса я учусь быть богом. И давай расспросы на этом закончим, Рэн. Время сейчас слишком дорого, чтобы тратить его на вопросы и ответы, не имеющие отношения к делу. Главное, что Бесформенный мертв, и ты очень нам с этим помог. Свет в моем лице благодарен тебе за помощь в этом деле, пусть тебе и пришлось очень нелегко.

— А в чем именно заключалась моя помощь? — осторожно уточнил я. После потока силы, согревшей меня, возможность мыслить снова начала потихоньку возвращаться.

Новый взмах руки. Без лишних слов перед моими глазами пронеслись образы всего произошедшего: вспыхнувшая на перчатке печать Паладиуса, Длань Света, взорвавшаяся в руке, поток силы, несущейся сквозь мое тело к метке на ауре, полученной в миг принятия дара после Суда богов и все это время прячущейся в тени печати Каратуана. Она стала мостом и маяком, открывшим путь силе, рвущейся вперед, внутрь Бесформенного, чтобы разлиться беспощадным Светом внутри него.

Мысли все еще тяжело ворочались в голове, запоздалое осознание навалилось, а перед глазами снова накладывались друг на друга картины: изумрудно яркая трава, залитая солнцем, блестящие фарфоровые осколки… бесконечный дождь, размокшая серая земля, разорванное тело любимой… Он не помог тогда, спокойно стоял в стороне и сейчас…

— Вы с самого начала планировали это… — красные круги затмевали свет белой комнаты, а сиплое дыхание с трудом прорывалось сквозь сжатые зубы, — снова использовали в качестве наживки, как тогда с Кали-мА. Клеймили меткой силы, подсунув ее под видом дара для ассирэя, обманув, что та останется лишь на звере, а затем скормили меня этой твари, словно заминированного барашка со взрывчаткой внутри. Вместо того, чтобы помочь в бою…

— Ну, на самом деле все не совсем так… — Эррубиэль виновато отвел взгляд. — Признаюсь, с меткой на ауре мы слегка схитрили, но остальное, скорее, дело случая и цепи независимых событий, причем созданных не нами. Мы сыграли свою партию уже в самом конце, когда появилась возможность. И все же, ведь самое главное — результат. Бесформенный мертв, а это даже важнее спасения Румии. Ты хоть представляешь, сколько эта тварь погубила миров? Ведь гибель физической оболочки ничего не давала, та была лишь временным вместилищем. Да, Врата на одном из миров закрывались, но он приходил вновь, едва демоны пытались захватить новый мир, зажигая Огненные врата. И с каждым боем, с каждым разом Бесформенный лишь становился сильнее, умнее и опаснее. Ваше счастье, что эта сущность не восприняла вас всерьез и была сильно истощена, делясь силой с Азамаем, отражавшим нападение вашего альянса со стороны Румии. Он должен был попытаться тебя поглотить. Ты — смертный, сильный воин, отмеченный духами и богами, лакомая добыча. И все же, прости, — Эррубиэль вновь опустил голову, — я представляю, насколько тяжело тебе пришлось. Но если бы ты его не отвлек своей борьбой, Бесформенный мог бы успеть окончательно разрубить связь между твоими душой и телом. И тогда бы все сорвалось.

— А если взорвать Длань снаружи, а не изнутри? — уточнил я, исподлобья смотря на… младшего бога Света.

— Потеря внешней оболочки, смерть тела носителя, гибель сильного архидемона и уничтожение Огненных врат. Само по себе неплохой результат, — пожал тот плечами, — но все же уничтожение Бесформенного важнее. Эта тварь эволюционировала, росла, набиралась силы и знаний за счет поглощенных смертных и иссушенных миров. По сути, она уже давно стала личинкой бога с перспективой стать Темным демиургом. А теперь пройдут века, прежде чем демоны приманят и раскормят нового Стража Врат, и тысячелетия — прежде чем тот опять превратится в серьезную угрозу…

Эррубиэль замолчал, переведя взгляд на стол, где возникли песочные часы, уже наполовину опустевшие.

— Рэн, время в чертогах разума можно замедлить, но нельзя остановить. Моя сила в Бездне ограничена, и долго здесь, пусть даже в виде образа, мне находиться нельзя. Я должен передать тебе предложение Отца: мы нуждаемся в таких, как ты, и предлагаем сотрудничать с нами. У Света найдется для тебя много работы, за которую мы готовы щедро платить. Если ты согласишься, метка на твоей ауре станет полноценной печатью, дарующей силу, а храмы Паладиуса во всех уголках вселенной будут открыты для тебя, в них ты всегда сможешь получить защиту и помощь. Наша сила, знания, лучшие воины и учителя будут рады помочь тебе и твоим последователям, наши арсеналы, мастерские и лаборатории — все, чем мы обладаем, станет доступно и тебе. Подумай над этим. Свой ответ ты можешь дать, войдя в любой из храмов Отца Света просто произнеся его вслух. Тебя услышат. А пока прими это.

Одним коротким рывком Эррубиэль встал из кресла, подошел ко мне и крепко взял за правую руку. Обхватив ее ладонями, поднес к своему лбу и на несколько долгих секунд замер, что-то тихо шепча. Я непонимающе стоял, глядя на происходящее, а затем меня словно ударило молнией, тело затряслось, а потом и вовсе выгнулось дугой. Потоки энергии, закрутившись по комнате, устремились ко мне. Моя рука, зажатая в цепких пальцах, начала светиться, трансформируясь и меняясь. С нее буквально стекала какая-то серо-гнилостная мерзкая грязь, тут же почерневшая и судорожно задергавшаяся на полу. А энергия все продолжала вливаться в мою руку, пока та не начала сиять.

— Ну вот и все, — уставший Эррубиэль, отстранившись, посмотрел на меня, затем перевел взгляд на комок грязи, что все еще дергался на полу, но исправно начал гореть под взором бога. — Я избавил тебя от метки Немерона, заодно даровав тебе Руку Света. Теперь в твоей руке он будет гореть вечно, одно прикосновение к цели, и ты просто сожжешь ее силой, дарованной тебе Отцом. Сила будет накапливаться со временем, и чем больше времени пройдет с последнего применения, тем больше ты сможешь выплеснуть ее за раз. Ограничения нет, если подождать достаточно долго, то сможешь одним ударом сжечь даже архидемона. Перчатки Хозяина недр скроют ее от чужих глаз. Как видишь, в отличие от Тьмы, Свету не свойственна жадность, и платить мы готовы щедро.

Последние песчинки падали на дно колбы.

— Мне пора, — бросив короткий взгляд на часы, молодой бог внимательно посмотрел на меня. — Я должен спросить. Я могу выдернуть тебя из Бездны в Радугу миров. Наг вместе с амулетом Водоворота миров изгнан из Бездны, он не сможет вернуть вас назад.

— А что с Мистрой? — быстро уточнил я. — Ее мы сможем захватить с собой?

Когда Эррубиэль печально качнул головой, в горле встал ком.

— Я не брошу товарища, — сухо бросил я, стараясь не думать о том, что нас ждет.

Мне понимающе кивнули в ответ.

— Я обязан был спросить. Береги ее и себя, Рэн. Я постараюсь вам помочь.

Голос начал постепенно затухать, белоснежная комната померкла, пропадая.

Я очнулся на раскаленных камнях посреди форта, глядя на погасшую арку между мирами. Снаряжение и одежда разодраны в клочья, тело плохо слушается, и я пару раз падаю, пытаясь встать на ноги и сделать хотя бы шаг. Книга, Активатор, их отклика почти не слышно, и лишь с третьей попытки, наконец, ощущаю в руках привычный жезл, затем запоздало возникает Книга. Зелье восстановления проваливается в желудок, не принося ни помощи, ни облегчения. Тело словно чужое, едва двигается. Тайвари молчит. И все же, я бреду вперед.

Устало перебравшись через дыру в проломе, я ненадолго встал столбом, обеспокоено смотря вперед — вспомнил про ловушку за стенами. Но огненная яма вновь заросла камнями, и немного подумав, плюнул на все и решил идти вперед. Демоны, что должны были ее активировать, мертвы, а она вряд ли работает в автоматическом режиме.

Мистру нашел среди обломков арки, там же, где и оставил. Подняв бесчувственное тело, разжал ей зубы и осторожно влил зелье бодрости, а затем пузырек регена. Я не знал, что нужно давать при сильнейшем ментальном истощении, и когда фата, судорожно задергавшись у меня на руках, наконец очнулась, я, облегченно выдохнув, посмотрел вверх на багровое небо Бездны.

Ну и как же мы теперь будем с тобой выбираться отсюда?

Дорогие друзья и читатели очередная книга подошла к концу. И мне интересно узнать у Вас какой она получилась. Мне эта работа далась не легко, было не просто вообразить Бездну, просто представить ее, какая она, кто и что в ней обитает. Наполнить ее событиями и действиями. Особенно сложно далась финальная глава. Я надеюсь что книга вышла не хуже прежних. И все же мне хочется спросить об этом у Вас. Ваш Автор.