Игра на выживание

Глава 21

Эта сторона босса мне нравилась куда больше той, с которой я сталкивалась каждый день на работе. В одночасье злой, ехидный и грубый мужчина превратился в курочку-наседку. Он обеспокоенно порхал бабочкой вокруг меня, притащил неизвестно откуда трёхлитровую банку настоящего мёда — не магазинного с биркой, а деревенского душистого. И хоть я всеми фибрами ненавидела мёд, не могла отказаться от горячего чая с ним, когда босс приносил его и смотрел так грустно-грустно.

В приёмной он оборудовал медицинский пункт: на всех возможных поверхностях лежали кружки, несколько видов градусников, таблетки, какие-то баночки с синей жидкостью — Люцифер сказал, что этим нужно полоскать горло. Приказной тон не давал и шанса на отказ. Он даже попытался проверить покраснение с помощью специальной деревянной лопатки и попросил открыть рот. Боясь провала операции, я запротестовала и сбежала на некоторое время в туалет.

Не хватало, чтоб он ещё мои гланды увидел.

Любой мой каприз исполнялся в течение получаса. Вместо домашней еды в обед нас ожидал накрытый стол с яствами на любой (даже самый привередливый) вкус. Мои тихие мольбы остановиться и начать работать в обычном режиме не привели к успеху.

Наверное, ему было очень сложно, ведь каждый час он, как по расписанию, являлся в кабинет и начинал лечебные экзекуции. Ему, как и мне, это не приносило удовольствия. Притворство утомляло не меньше обычной работы, а Никита Алексеевич буквально разрывался между звонками, разъездами по городу и мной. Даже перенёс несколько важных встреч с подрядчиками на следующую неделю. Однако остановиться или пойти на попятную я не могла.

Всё шло своим чередом. Подруги крутили у виска пальцем и искренне считали меня сумасшедшей. Одна Сашка наоборот похвалила за находчивость. Хотя она не знала, что избавиться на некоторое время от босса и общения с ним совсем не получилось, скорее даже наоборот. Теперь начальник с регулярным постоянством нарушал моё личное пространство, щупал, постоянно задавал вопросы и заботился изо всех сил. Коих у него осталось совсем мало.

К счастью, некоторые планы ему сдвинуть не удалось. В пятницу Кузьмину пришлось почти на целый день оставить офис вместе со мной. Он попросил по мере возможности отвечать на звонки — но только критически важные, много пить, измерять температуру каждый час и писать ему в мессенджер о состоянии здоровья. Мужчина возмущался, что вирус — будь он неладен — крепко за меня взялся, если уж мне не удалось ни на йоту поправиться за четыре дня. С напутственной речью и целым списком ценных указаний он вручил мне телефон и ускакал. А я наконец вздохнула спокойно.

Как Люцифер и просил, отвечала только на действительно важные звонки и в размеренном темпе делала бумажную работу, когда на этаж ввалилась запыхавшаяся Ирка. Она поправила сбившуюся розовую юбку-тенниску и требовательно рявкнула:

— Срочно нужен кофе.

При этом девушка решительно направилась в сторону нашей с Кузьминым кухни. С бешеным криком я ломанулась следом:

— Не трогай!

Подруга усмехнулась, откинула русую косу на спину и заметно ускорилась. Она вцепилась в пачку зёрен и заверещала:

— Ты себе вкусный кофе замылила, а у нас какая-то ерунда на этажах! Сейчас так вообще только автомат остался, машина уже месяц сломана! Мне придется для всех бухгалтеров варить, чтоб самой попить!

Я, будто маленький ребёнок, схватилась за упаковку и потянула на себя:

— Мне за “вредность” кофе положено, у тебя работа спокойнее. Пейте что-нибудь другое. И вообще, можно тут попить, зачем уносить?

Я точно знала: то, что попадает в отдел бухгалтерии, обратно не возвращается. А уж прощаться со своей родимой арабикой, которую достала изначально специально для шефа и незаметно подсела сама, не планировала.

— Не буду я тут пить, — отрезала строго Самойлова, воровато обернулась и резким движением вырвала у меня из рук пачку. — Люцифер ещё не пришел? Говорят, приехал уже.

С грустью посмотрела на кофе и скривилась. А стоило только всего один раз позволить Ирке одолжить зерна!

— Вряд ли, — отмахнулась от подруги. — Он до позднего вечера не появится.

Подруга кивнула, задумались на мгновение и тихо уточнила:

— Ты всё ещё больной притворяешься? Или уже "вылечилась"?

Отвернулась к окну, потому что смотреть на Ирку в этот момент не могла. То ли стеснялась её реакции, то ли боялась.

— Нет.

— Почему? — напирала она.

Вздохнула тяжело и призналась:

— Потому что мне нравится его забота, хоть она и бывает чрезмерной.

Самойлова сперва ненадолго замолчала, а после взвыла и начала неистово хохотать. Она вцепилась одной рукой в столешницу и складывалась пополам от смеха. Когда её истерика сошла на нет, девушка с надеждой спросила:

— Ты же пошутила, да? — после моего молчания в ответ она обеспокоенно затараторила. — Ты не могла в него втрескаться по-настоящему! Не могла ведь, правда? Господи, Вась, и как только тебя угораздило, а? Что теперь делать? Я, конечно, понимаю, он вроде бы свободен, но это ещё не доказано. Некоторые девочки с бухгалтерии убеждены, что он женат и точка. Кто-то даже видел его жену.

Сердце на мгновение замерло.

— Ты что, рассказала кому-то, что Кузьмин свободен?! — севшим голосом уточнила. Подруга виновато отвела взгляд и пожала плечами, будто ничего такого не случилось.

Только не для меня. Потому что Никита Алексеевич попросил не рассказывать. Потому что это — предательство. Потому что не смогла держать язык за зубами. И хоть я явно пыталась развить у босса желание убрать меня с должности, но до такой подлости никогда бы не опустилась.

Внезапно где-то глубоко в груди, под рёбрами, зародилось желание крушить и метать от гнева, защищать Кузьмина и его личную жизнь.

Словно почувствовав резкую смену настроения, Ирка пробормотала что-то себе под нос, хотя эти слова совсем не походили на извинение, и с гордо поднятой головой ушла вместе с упаковкой зёрен. К счастью, начальник не планировал возвращаться в офис, а значит не мог заметить пропажу.

Наспех заказала новую арабику и принялась выполнять задачи с удвоенным рвением. Мне хотелось загладить вину, о которой Кузьмин ещё не подозревал. Иначе бы уже устроил весёлую жизнь.

Будто почувствовав, перед окончанием рабочего дня позвонила сестра Люцифера и поинтересовалась, как он. И я сразу вспомнила о своём обещании готовить.

Попрощалась с Галиной, нашла корпоративную карту и ключи, которые лежали среди горы бумаг в одном из ящиков стола, вызвала такси и отправилась за покупками в ближайший к дому Кузьмина супермаркет. Затарилась минимально необходимым запасом продуктов, чтоб приготовить еду на выходные и немного заполнить пустующие полки шикарной кухни.

Окрылённая собственной гениальной идеей влетела на последний этаж дома с двумя полными пакетами по лестнице — чёртов лифт снова не работал. Несколько раз из соображений безопасности крикнула в пустой квартире и взялась за готовку.

Остановила выбор на фаршированных перцах в огромном количестве — босс их любил, к тому же рецепт казался на удивление простым. В итоге сделала их двадцать штук, поставила запекаться и села перед телевизором, как вдруг телефон ожил.

Сперва я подумала о том, что звонит шеф. Потерял, волнуется, не застал на рабочем месте — вариантов масса. Однако вместо знакомого имени на экране отображалось короткое “Гарик” — один из организаторов мотогонок.

— Чего тебе? — рявкнула недобро. Когда-то давно он послал меня и попытался запретить посещать заезды, потому что “не дала” и задела его раздутое эго. Остальные члены их команды оказались куда благоразумнее, поэтому доводы мужчины не приняли и махнули на его заскоки рукой.

Разговаривать с этим человеком спустя три года после происшествия желания не находилось.

— Ни тебе “здрасьте”, ни “как дела, дорогой друг”, - насмешливо проворчал он.

От одного только гнусавого голоса в динамике закипала кровь.

— Ты мне не друг, — отрезала строго и нехотя поднялась, чтоб проверить блюдо. — Чего надо?

Гарик зафырчал, как недовольный ёж, и в итоге процедил сквозь зубы:

— У нас тут гонка на сегодня, в строю старички и пара новичков. Ты как?

Градус накала моей злости повышался.

— Что как? — не понимала, чего он хочет. — Я нормально, спасибо, что спросил. Мне какое дело до вашей гонки? Не хватает человек что ли? Прости, в этом месяце туговато с баблом.

Кажется, он прорычал что-то нечленораздельное.

— Ты всё такая же сложная, Васька. Неужели до сих пор без мужика сидишь? Ядом так и брызжешь! — едко поинтересовался мужчина и куда серьёзнее добавил. — Не хватает человек, да, но для тебя вход свободный.

Как дурочка похлопала ресницами и прошептала недоверчиво:

— Как это?

Гарик заржал, как ишак, противно и высоко.

— Бес-плат-но, — по слогам повторил, словно маленькому ребёнку, и рявкнул. — Едешь или нет? Или я других искать буду!

— Ладно-ладно, — примирительно согласилась я. Уж что-что, а халяву упускать не собиралась. Тем более ту, которая приносит удовольствие. Хотя моё негативное отношение к Гарику “подгон” явно не изменил. Слишком мелко, чтоб прощать те помои, которыми он меня облил. К тому же его наверняка Семён попросил со мной связаться. — Приду, во сколько начало?

— Скину сообщением, — отрезал он и сбросил звонок.

Перцы как раз приготовились, поэтому я завернула блюдо в фольгу, чтоб оно дольше оставалось тёплым, написала десять карточек с инструкциями и разложила на всех поверхностях — босс не мог не заметить. Забрала один пакет с продуктами и побежала к себе.

Пришлось вызвать такси, чтоб успеть на гонку — она начиналась уже через сорок минут, а мне нужно было добраться домой, переодеться и доехать до автодрома. Времени хватило впритык, ведь когда я ворвалась на трек, ребята уже становились на метки. Мою счастливую “шестёрку” никто не занял, что несказанно радовало.

Я встала на точку, как вдруг мужчина впереди меня стянул шлем и повернулся:

— Васька! — восторженно воскликнул Вовка и приветливо махнул рукой. Мы крепко дружили в былые времена, я частенько наведывалась в гости к нему и его жене, они приходили ко мне. Но потом Володя с семьёй перебрался в новенький спальный район, и наше общение постепенно сошло на нет.

— Какие люди! — воскликнула удивлённо и едва стянула шлем. — Почти не изменился! Но я бы всё равно не узнала. Как дела? Как Лена?

Он немного спятился назад на своём дорогом мотоцикле и с грустной миной ответил:

— Не знаю, уже год в разводе, не общаемся.

— Как так? Ты же сам говорил, что это у вас на всю жизнь.

Мужчина лениво отмахнулся. Его задевали разговоры на эту тему, и я не решилась настаивать.

— Лучше расскажи, как ты поживаешь? — с печальной улыбкой вежливо справился Вова.

Когда-то давно мы встречались. Совсем недолго, пару месяцев. Он хотел семью и детей, я честно призналась, что не готова — и Володя сразу пропал с радаров. А позже, через полгода, вновь появился на гонках с обручальным кольцом на безымянном пальце и счастливой новостью о том, что женился.

Я не удивилась, нет. Немного взгрустнула, но не более того, и сразу предложила остаться хорошими друзьями.

Соврать? Приукрасить унылую жизнь?

На мгновение я подумала о том, что живу только работой и мыслью о том, что однажды можно будет вылечить сестру. Вова это знал и принимал ещё в те времена. И наверняка догадывался, что дела у меня так себе.

Снова окунулась с головой в размышления и поняла, что всё в целом не так уж плохо. Я прилично зарабатывала и каждый день общалась с мужчиной, который мне серьёзно нравился. Не так уж и отстойно.

— Знаешь, — протянула и улыбнулась сама себе, — у меня всё хорошо. Даже замечательно. Жива, здорова.

— Да неужели? — за спиной раздался до боли в сердце знакомый голос, от которого по коже пробежали мурашки, а улыбка сползла. — Действительно, просто чудо какое-то, если уж вы так быстро вылечились.