Игра зеркальных отражений

Глава 15. Тимур

Глава 15. Тимур

Многие в этой жизни не верят в существование дружбы… ни женской, ни мужской, а дружбу между полами и вовсе считают чем-то невозможным и противоестественным. Некоторые категорически не умеют дружить, не хотят помогать своим близким, не дают им никакой поддержки. Другие же, наоборот, относятся к дружбе так трепетно, что не оставляют предполагаемых друзей ни на минуту, и горько обижаются каждый раз, когда им не уделяют внимания. Вообще, о друзьях и дружбе можно рассуждать довольно долго, но… это всего лишь слова. Вот я считаю, что друг познаётся далеко не в беде. На мой взгляд, дружба раскрывается в поступках. И не важно, хорошо тебе или плохо, главное, что по жизненному пути ты идёшь не один, а с тем, на кого можно положиться.

Помню, когда-то в детстве… в те бесконечные вечера, когда мама пропадала на работе, а я сбегала от бдительной бабушки во двор, у меня было много друзей. Мы играли в разные игры, устраивали масштабные соревнования и вечно придумывали всякие странные истории. Но я никогда не была королевой этого двора…. Да и как вообще дочь официантки могла стать королевой? Бред.

У нас имелась другая правительница, а я же скромно исполняла роль чёрного кардинала. И почти все самые грандиозные мероприятия были придуманы моей скромной головушкой, что было вполне удобно. Ещё бы — идеи были мои, а выхватывали за них другие. Хотя мне тоже доставалось от мамы, причём довольно ощутимо, ведь она прекрасно знала, на что способно её скромное с виду чадо.

Помню, как-то наша Королева по уши влюбилась. Хотя я не уверена, что такое возможно в десять лет, но да ладно. В общем, её прекрасный принц оказался на пару лет её старше, и (О, Ужас!) приезжал в наше Царство на мопеде. Наверно именно это и сразило девочку наповал. Но… как это и бывает в сказках, у принца уже была Золушка, на пару лет старше его самого, а наша Королева осталась не у дел. Она пылала злостью, когда видела их вместе и, во что бы то ни стало, решила отомстить. И ей было плевать, что он понятия не имел о её глубоких чувствах.

Видя, как ломает голову моя подруга, я решила помочь. Подкинуть, так сказать, пару тройку идей. Кто ж знал, что она решит воплотить в жизнь мои больные фантазии?

В общем, одним тёплым летним вечером, когда Прекрасный Принц примчался за своей суженной на железном коне и опрометчиво оставил его под подъездом, наша Королева принялась творить возмездие. Она щедро измазала его сидение машинным маслом, заткнула выхлопную трубу нескольким небольшими картофелинами, а ручки обработала огромной порцией ядрёного клея (понятия не имею где она его взяла). Я же всё это время наблюдала за происходящим со своего балкона второго этажа, и с ужасом понимала, что сейчас будет шоу.

На улице стремительно темнело, и к тому моменту, когда последние капли клея заняли своё место, над входом в дом зажёгся фонарь, а на улице нарисовались Принц со своей Золушкой. Помню, глядя на то, как быстро улепетывает с места преступления моя подруга, я едва не засмеялась в голос. Пришлось закрывать рот ладонью и прикусывать губу, потому что шоу обещало быть зрелищным, и я его пропускать не собиралась.

Итак… когда под ярким светом фонаря, наш очаровашка уселся на своего железного коня, а следом за ним приземлилась ничего не подозревающая девочка в белых брюках, я укусила себя за палец, чтобы не смеяться. Они попытались завести мопед, и им это даже удалось… да вот только далеко не с первого раза — картошка это вам не шутки. Но когда они тронулись с места и уехали, я перестала сдерживаться и гулко рассмеялась. Что было потом, история умалчивает — мы как раз в то время переехали на съёмную квартиру. Но девочки во дворе рассказывали, что Принц был так зол, что чуть не сравнял с землёй наш двор. Жаль, что я этого не видела.

Странно… Это весёлое воспоминание натолкнуло на одну глупую мысль, ведь получается, что я всегда была «плохой» девочкой. Хоть и училась хорошо, и не шлялась где попало, но вот устраивать весёлые, и местами жестокие приколы любила почти до безумия. Да только никогда не воплощала их в жизнь своими руками. Благо хватало вокруг «умняшечек», готовых притворять в жизнь мои фантазии, а вот последствия их мало волновали.

Помню, уже будучи девушкой лет пятнадцати, решила проучить одну новую знакомую, которая имела неосторожность перейти дорогу моей тогдашней близкой подруге. Наверно тот стёб был последним довольно масштабным… потому что после него меня реально долго мучила совесть.

А всё оказалось предельно просто, сначала мы ненавязчиво усадили «жертву» на огромную жвачку розового цвета (долго же она её потом отдирала). Потом одна из «исполнителей» сказала ей, что у той на щеке след от туши и вызвалась стереть… Благородный порыв, если только предварительно не макнуть палец в тёмные рассыпчатые тени, или в золу. В общем, после такой заботы «жертва» стала больше похожа на бойца спецназа на задании. А завершал этот жёсткий стёб финальный штрих, под кодовым названием «Крылья». Не особо думая о последствиях, другая моя подруга, нежно приобняв нашу несчастную за спину, ловким жестом приклеила туда большую крылатую прокладку. До сих пор помню, как она светилась под неоном на пляжной дискотеке… А народу в тот день собралось, просто тьма. Вот же они посмеялись!

В тот вечер у меня неожиданно проснулась совесть, и я с ужасом поняла, что это реально нехорошо. Стало жутко стыдно за все свои безумные идеи, но пути назад уже не было. И всё, что я могла, это пообещать себе никогда впредь не издеваться над ближними ради забавы. И взяла себе новое правило: если что-то не нравится — всегда говорить об этом в лицо. Наверно именно тогда я перестала быть «чёрным кардиналом» и пошла искать себе новую ипостась. Но об этом не стоит…

Странно получается, ведь сегодня произошло нечто подобное тому же прозрению, что случилось много лет назад. Я просто осознала степень собственной жестокости и ужаснулась. Наверно, я на самом деле редкостное чудовище, которое после такого вряд ли когда-то заслужит хоть каплю счастья, но… Что я могу сделать, чтобы исправить всё это? Ведь прошлое не воротишь, да и нужно ли? Уверена, в большинстве историй с моим участием были и хорошие стороны, возможно даже, положительные финалы. И всё что могу теперь, это перестать играть и просто начать жить. Стать собой, в конце концов, а не той, чей образ больше подходит к тому или иному сценарию. Но к сожалению, мне уже не пятнадцать лет… и характер давно сформирован, привычки вырабатывались годами, а образ жизни не так легко переделать. Но если я не буду менять свою жизнь — сама она точно не изменится, а дальше продолжать в том же духе просто нельзя.

Мои размышления прервал звук домофона, а я лишь выругалась, совершенно не желая видеть гостей. Даже телефон выключила, чтобы спокойно провести этот вечер наедине с собственными мыслями, но… Видимо не судьба.

— Открывай, Арина Анатольевна! Я пришла поднимать тебе настроение! — провопила трубка задорным голосом Лены, и мне не оставалось ничего кроме как пустить её внутрь.

— Поднимайся, — бросила я, мысленно прощаясь со спокойным вечером. Хотя… какой вечер? Сейчас почти полночь, и судя по голосу, моя подруга явно уже изрядно приняла на душу. Что ж… может оно и к лучшему, проведу вечерок с ней. А к своим размышлениям вернусь завтра. Так сказать, на свежую голову.

Заиграла мелодия звонка и, не глядя в глазок, я в гостеприимном жесте распахнула дверь настежь. И велико же было моё удивление, когда на пороге, вместе с Ленкой обнаружился Тимур. Поддерживая немного пошатывающуюся девушку под локоть, он виновато мне улыбнулся, а потом бесцеремонно вошёл внутрь, пропихивая подругу вперёд. Судя по весёлому взгляду, он тоже был не совсем трезв, но по сравнению с Леной казался просто верхом адекватности.

— Ринка, — выпалила рыжая, огибая меня, как какая-то кошка. — А чем это у тебя так пахнет? Неужели едой? — и, не дожидаясь ответа, она тут же скинула с ног босоножки, и почти бегом ринулась в сторону кухни. И я уже собиралась пойти за ней, но Тим так и застыл в проходе, словно не решаясь переступить порог прихожей. В этот момент он выглядел таким виноватым, таким раскаявшимся, что я чуть не расхохоталась от нового поворота ситуации. И решив, что хуже всё равно некуда, и наши отношения ещё больше испортить невозможно, аккуратно отодвинула его от входа и закрыла дверь. Пусть уже остаётся, раз пришёл. Я его уже вчера выгоняла, и думаю, не стоит повторять. Вдруг он исправился? Ведь, в конце концов, он здесь с моей подругой. Может у них роман?

От этой мысли мне стало как-то не по себе и, кинув в сторону блондина странный, даже мне самой не понятный взгляд, я закрыла замки и двинулась на кухню. Тим поплёлся следом, так и не проронив ни слова.

Как и следовало ожидать, Ленка уже вовсю лакомилась клубничным пирогом, запивая его коньяком, причём прямо из горлышка бутылки. Нет, я, конечно, знала, что эта рыжая способна на многое, но подобное зрелище стало сюрпризом даже для меня.

— Лен… может тебе кофе налить? — аккуратно поинтересовалась я, забирая у неё пол-литровый сосуд.

— А… давай! — весело ответила она, полностью сосредоточившись на пироге. — Какая вкусняшка! Просто ВАУ! Я не верю, что это ты сделала! И вообще, Ринка, мы так потусили! Ты зря сбежала! А куда ты, кстати делась? Струсила? — она истерически расхохоталась, от чего подавилась едой и тут же закашлялась.

Я перевела ничего не понимающий взгляд на Тима, но тот сделал вид, что не имеет никакого понятия, о чём говорит эта пьянь.

— Так зачем ты сбежала? И машину бросила и трубу вырубила. А мы ведь ещё час ждали, что ты вернёшься! Это Машкин рассказ так на тебя подействовал? — она говорила очень быстро, и так эмоционально, что я начала путаться в собственных заготовленных ответах.

— Да… просто…

— Ладно, не парься! Мы не в обиде, тем более, что Машка нас в новый клуб потащила! Вот мы накуражились! Тебе такое и не снилось!

Усыпив мою бдительность, она грациозно поднялась с места. А затем, вытащив из моих рук заветную бутылку, схватила с полки три бокала и снова вернулась обратно.

— Составьте мне компанию, — сказала она, разливая янтарный напиток по стеклянным ёмкостям. Но наполнив два бокала, вдруг остановилась и, фыркнув себе под нос, снова направилась к моему мини бару.

— Что она делает? — это были первые слова Тима за весь сегодняшний день. Наконец-то! А я уж подумала, что кто-то милосердный отрезал ему язык.

— Не она, а Елена Леонидовна! — голосом матёрого гопника выпалила подруга, появившись на пороге с круглой бутылкой бренди. — Просто наша неженка кроме этой гадости ничего больше не пьёт!

Тим понимающе усмехнулся и, схватив свой бокал, уселся напротив Ленки.

— Давайте выпьем за встречу! — протянула рыжая, и тут же опрокинула в себя порцию алкоголя.

Я повернулась к Тиму, а он лишь пожал плечами и последовал примеру подруги. Но осушать всё до дна не стал, всего лишь немного пригубив крепкий напиток.

Тут со стороны Ленки послышался непонятный вой какой-то песни, и с большим трудом вытащив телефон из кармана узких джинсов, она взглянула на экран. Судя по её странным метаниям головой, взгляд никак не мог найти правильный фокус и, плюнув на всё, она просто ответила на звонок. Из трубки тут же послышался визг, вой музыки, неразличимые звуки чьего-то голоса, а на лице моей подруги растянулась довольная предвкушающая улыбка.

— Уже еду! — ответила она, задорным голоском и, махнув мне рукой, отправилась к выходу. Я даже не успела понять, что происходит, когда последовав за ней, обнаружила только настежь распахнутую входную двери и отсутствие каких-либо признаков пребывания этой рыжей бестии в квартире. Хотя нет, признаки всё-таки были, ведь уходя она милостиво оставила мне недопитую бутылку коньяка и… Тимура. И что, спрашивается, мне со всем этим делать?

— Не догнала? — спросил блондин, когда я вернулась в кухню и с обречённым видом забралась на мягкий диван у стола. — Этого следовало ожидать, — усмехнулся он. — Она ведь изначально шла сюда только для того чтобы меня проводить.

Мой усталый вид вмиг стал бодрым, а в глазах появился неподдельный шок. Что он сказал? Кого проводить? А главное, зачем?

Наверно все эти вопросы отразились на моём лбу бегущей строкой, потому что Тим лишь грустно улыбнулся и, протянув мне мой бокал, подсел ближе.

— Я хотел поговорить с тобой… но трубку ты отключила, — тихо, будто оправдываясь, выговорил он, глядя куда-то перед собой. — У Кармина очень кстати нашёлся номер телефона твоей Глары. Она-то и сказала, где ваша шайка сегодня гуляет. Мы приехали, но тебя там не было. Вот тогда-то эта лисица и вызвалась отвести меня по нужному адресу, и обеспечить, беспроблемный проход внутрь.

— Что же ты ей за это пообещал? — поинтересовалась я. — Ленка никогда ничего не делает просто так. А чтобы заставить её покинуть клуб нужно предложить ей как минимум пару ящиков коньяка.

— Три билета на наш концерт по презентации нового альбома, один ящик Рэд Лейбл и последним условием было то, что к тебе мы едем на мотоцикле, — с шальной улыбкой ответил Тим.

— Вот вымогательница! — улыбнулась я. Хотя… Ленка была в своём репертуаре. Она никогда не помогала кому-то малознакомому просто так, но и деньги брать отказывалась. У неё всегда хватало фантазии выпросить именно то, что было нужно. — Ладно… с ней всё предельно ясно, но зачем это понадобилось тебе?

Нервное напряжение медленно нарастало и, опустошив один бокал бренди, я тут же налила следующий.

— Мириться пришёл, — поднимая на меня полный сожаления взгляд, ответил блондин.

— А разве мы ругались? — усмехнулась я. — Знаешь, для того чтобы поругаться, нужно хоть как-то общаться, а у нас тобой даже этого никогда не получалось. Наверно, мы просто несовместимые личности. Как мороженое и костёр!

— Как горящий уголь и холодный ручей… — тихо добавил Тим, будто раздумывая о правильности такого сравнения. — Наверно, ты права, но… Нам придётся работать вместе ещё довольно долго, и поэтому я здесь.

— Мириться, значит, — повторила я, задумчиво прокручивая в руках пузатый бокал, и делая несколько больших глотков. От того как бренди медленно растекался по организму, становилось как-то несравнимо спокойнее и проще, что в данном случае было мне жизненно необходимо.

— Ты сегодня извинилась передо мной, и я видел, что говорила ты искренне. Так позволь и мне высказаться… — он аккуратно забрал из моих рук бокал и, усевшись прямо на пол передо мной, оказался угрожающе близко. Но теперь я очень хорошо видела его глаза, и могла с точностью оценить всю степень его честности.

— Я тебя слушаю, — отстраняться или пересаживаться я не стала, хоть такая мысль и промелькнула в голове. Но… от Тима исходила какая-то странная внутренняя сила, которая притягивала меня, подобно большому магниту.

— Мне нелегко говорить, — начал он. — Вообще всегда трудно признавать собственные промахи, а уж тем более извиняться за них перед другими, но… Я бы хотел попросить прощения за все свои угрозы… за каждое нанесённое тебе оскорбление. За аварию и за мои претензии по поводу шлема. За грубость. А за вчерашнее, вообще приношу тройные извинения.

— Это ещё почему? — удивилась я, в красках вспоминая вчерашнюю ссору.

— Я не имел никакого права лезть в твою личную жизнь.

— Ничего себе, какие признания! — бросила я с улыбкой. — Хочешь сказать, что и впредь не станешь этого делать? — в голосе было слишком много иронии, что явно выражало моё недоверие к его словам.

— Я постараюсь, — честно ответил парень, придвинувшись ещё ближе. — Но… знаешь, за что никогда не стану извиняться? — Он потянул меня за руку заставляя подняться, и легонько приобняв за талию притянул ближе. — За это…

Его губы коснулись моих и, чего бы ни говорил об этом здравый смысл, я ответила Тиму. Причём с огромной охотой. Может, в этот момент моего морального истощения ослабленной душе было просто необходимо нечто подобное. Наверно ей и правда хотелось тепла… ласки… нежности… Чувствовать себя хоть кому-то нужной. Пусть даже ненадолго.

Сообразив, что сопротивляться я не намерена, и даже совсем наоборот, Тим немного отстранился, а на его довольном лице появилась шальная улыбка.

— Судя по всему, за это ты тоже извиняться не станешь, — усмехнулся он.

— Извиняются только за то, о чём жалеют, — ответила я, запуская пальцы в его волосы у самой шеи. — Знаешь… мне сегодня было очень паршиво, а с тобой стало намного легче. Так что… можешь считать меня кем угодно, но…

— Что «но»? — спросил Тимур, нежно касаясь губами моего плеча, с которого странным образом сползла бретелька лёгкого домашнего сарафана. От этих прикосновений, по телу прокатилась тёплая волна, а здравые мысли окончательно покинули голову.

Вернувшись к губам, он снова меня поцеловал, но теперь уже куда более чувственно. И медленно растворяясь в его объятиях, я бесцеремонно просунула руки под его футболку. Его кожа оказалась тёплой и какой-то очень приятной, и мне отчего-то хотелось прижаться к нему всем телом, а не только руками, и в этот момент, словно читая мои мысли, он аккуратно стянул с меня сарафан. И если бы вовремя не снял с себя эту пресловутую футболку, я бы попросту её разорвала. Причём с большим удовольствием.

Поцелуи становились всё жарче и напористей, а ощущение чужой теплоты и близости как-то очень приятно согревало душу. И в этот момент я вдруг подумала, что очень давно не ощущала подобных эмоций. Ведь это патологическое недоверие ко всему миру просто не позволяло раскрыться для кого-то… пусть и ненадолго. А само присутствие Тима странным образом возвращало меня к жизни. В этот момент я была уверена только в одном — если он сейчас уйдёт, мне будет очень плохо.

— Так что ты хотела сказать? — прошептал Тимур, покрывая лёгкими поцелуями мою шею и медленно спускаясь к груди.

На моём лице растянулась лукавая улыбка, ведь я прекрасно понимала, что именно он желает услышать. Поцелуи и ласки — это одно, и для многих особого значения не имеют. А вот чтобы сделать следующий шаг ему просто необходимо было моё согласие, причём высказанное вслух. Иначе, он уже давно бы перешёл эту самую черту.

— А что ты хотел услышать? — не сдавалась я, решив немного поиздеваться над этим тёплым блондинчиком.

Он тут же остановился и внимательно посмотрел в глаза. Сейчас он был так близко, что я прекрасно ощущала биение его сердца и, обняв его ещё крепче, коснулась губами шеи в районе уха и только потом прошептала:

— Останься со мной… Я знаю, это глупо, и между нами просто не может быть отношений, но… я хочу, чтобы ты остался. Пусть, хотя бы на одну ночь.

Это и стало началом моего краха, потому что Тим, лишь сильнее прижал меня к себе, потом одним коротким движением смахнул с большого овального стола всё, что там было, и усадил меня на его поверхность.

Что происходило дальше, моя личная цензура рассказывать запрещает, но эмоции зашкаливали через край. И было глубоко плевать на кучу разбитой посуды, что рухнула на пол, на собственный внешний вид. На то, что может подумать о подобном поведении Тим. Мне просто было хорошо. Нет, скорее, мне было замечательно. Впервые секс стал чем-то настоящим. Он перестал быть игрой и превратился в часть жизни, причём, раньше эта самая часть меня совершенно не прельщала. Может, были не те чувства… а может, не те партнеры. Хоть их и насчитывалось всего ничего, но… тем не менее.

Тим был очень нежен, но при этом почти до грубого напорист. И мне безумно нравилось такое дикое сочетание, а его затуманенные взгляды и поцелуи просто сводили меня с ума. Отпускать его не хотелось ни на минуту. Да и он не проявлял желания меня покидать. Создавалось странное ощущение, что мы попросту боялись разорвать ту хрупкую нежную связь, что между нами установилась. И даже когда мы всё же решили оставить в покое кухню и переместиться в более подходящее место, Тим не дал мне ступить и шага, ловко подняв на руки. Я же лишь обняла его за шею и, уложив голову на плечо, решила окончательно сдаться. Да и о какой борьбе вообще могла идти речь, если противникам так классно вместе.

Моя широкая кровать встретила нас приятным холодом простыней, что только сильнее взбодрило немного уставшее тело.

— Уже хочешь спать? — спросил он, опираясь на локоть, прямо напротив моего лица. В сиянии большой луны, наполняющем комнату мягким светом, мой блондинчик казался каким-то сказочным и совсем не похожим на себя обычного. В его глазах больше не было злости и надменности, лишь какая-то милая весёлость и тонны нежности.

— А с тобой разве можно спать? — улыбнулась я, пропуская между пальцами его волосы.

— Можно, и очень даже нужно, но… На это ещё будет время, а пока… — он перевернул меня на спину и, нависнув сверху, как-то хищно улыбнулся. — Речь шла всего об одной ночи, и мне бы не хотелось, чтобы она вообще когда-нибудь заканчивалась.

***

Утро встретило меня ярким солнечным светом, заливающим всю комнату. Слегка приподняв голову, я осмотрелась, лихорадочно соображая, когда успела так измять бедную простынь, сломать цветок при входе, и почему сплю без одежды.

И тут добрая память ненавязчиво хихикнула и любезно открыла события прошедшей ночи, причём во всех подробностях. В этот момент мне показалось, что я покраснела вся, от пяток и до кончиков волос. Но… это всё определённо того стоило.

Откинувшись на подушку, я снова прикрыла глаза, вспоминая тёплые руки Тима, их ласковую и какую-то трогательную нежность. Его слова… стук сердца. Эх, как же всё таки жаль, что эта ночь закончилась, а он ушёл.

Мысли в голове всё ещё путались и, решив подумать о случившемся позже, я решительно встала и направилась в ванну. Естественно моего любимого халата под рукой не нашлось, а натягивать одежду оказалось слишком лень, поэтому, недолго думая, я замоталась в простынь и покинула комнату.

Из кухни доносились голоса. Причём, спросонья я никак не могла определить, знакомы они мне или нет. И, естественно, направилась туда.

Собственный внешний вид сейчас меня волновал мало, а вот злость на то, что Геля снова кого-то привела, буквально бурлила внутри. Жаль, что в длиннющей простыне никак не получалось передвигаться быстро, поэтому пришлось идти медленно и тихо, наверно именно поэтому кухонные собеседники меня не заметили.

— Знай! — говорила Геля каким-то совсем недружелюбным тоном. — Обидишь Рину, и Толик обидит тебя, а мой папочка ему поможет.

— Да плевать мне на Толика, — беззаботным голоском процедил Тимур. — Если она со мной, значит ей так нравиться. И хватит уже смотреть на меня, как на преступника.

— Она никогда никого сюда не приводила! — выпалила Ангелина, после чего послышались глухие шаги и звук отключающейся микроволновки. Я уж было хотела войти, но неожиданно для самой себя решила остановиться и прислушаться.

— Поэтому ты так удивилась? — спросил парень.

— Конечно! Наверно ты её напоил, — предположила моя сестрёнка. — Вряд ли она сознательно пустила тебя в свою кровать. Рина… она ведь…

— Хватит уже размусоливать мою личную жизнь! — сказала я, перебивая сестрёнку. Не хватало ещё, чтобы она ляпнула что-то не то при Тимуре. А мне совсем не хотелось, чтобы он знал о некоторых подробностях…

— Доброе утро, — ответила Геля, окидывая меня укоризненным взглядом. — Ты что опять вчера психовала? Груши что ли мало? Зачем было ещё и кухню разносить? — теперь мне стало ясно, почему она так взъелась. Ведь, если мне не изменяет память, эта часть квартиры вчера пострадала сильнее всего.

Я слегка покраснела и, резко развернувшись, направилась в сторону ванной. Но закрыться там так и не успела — потому что следом за мной вошёл Тимур, и задвинул за собой замок.

Замерев на месте, я со странной смесью эмоций смотрела в его синие, как вечернее небо глаза и никак не могла найти подходящих слов. Он тоже молчал, а потом шагнул ближе и бесцеремонно притянул меня к себе.

— Поговорим? — послышался его тихий голос, прямо над моим ухом.

— А может, не стоит? — так же тихо ответила я.

Благодаря чьим-то шаловливым ручкам, простынь неожиданно покинула моё тело, оставляя стоять в объятиях парня в полном неглиже. Довольно улыбнувшись, Тим, сильнее прижал меня к себе и, уткнувшись лицом в мои растрепанные волосы, провёл рукой вдоль позвоночника.

— Ладно, — согласился он. — Не буду тебе мешать, — кольцо его рук мигом ослабло, а сам Тимур неторопливо попятился к выходу. — Но я не покину твою квартиру, пока мы ни поговорим.

С этими словами он вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь, а я так и осталась стоять босиком на холодной плитке посреди ванной комнаты и ошарашено смотреть ему вслед. И пришла в себя только спустя пару долгих минут, в течение которых в голове стремительно проносились все возможные варианты разговоров.

Что он вообще от меня хочет? Свести с ума?

В общем, в этот раз водные процедуры заняли рекордно малое количество времени. Потому что мне не терпелось поскорее узнать, что нужно от меня этому человеку. И когда, приведя себя в более ли менее приличный вид, я, наконец, покинула ванную, то к собственному удивлению не обнаружила на пустынной кухне ни Гели, ни Тимура. Не было их и на балконе и в большой гостиной. И только спустя несколько минут (и сотни убитых нервных клеток) мой блондин обнаружился бесцеремонно лежащим на кровати в спальне. К моему удивлению она оказалась аккуратно заправленной, к чему я точно не имела никакого отношения и, судя по довольной ухмылке парня, ему понравилась моя реакция.

— Так о чём ты хотел поговорить? — чуть грубее, чем следовало бы, выпалила я, раздражаясь его странной весёлости.

— О том, что было ночью, — очень спокойно ответил он.

— А чего такого особенного было ночью? — состроив совершенно равнодушный вид, спросила я, стараясь держаться на безопасном расстоянии от Тимура.

Услышав мой вопрос и заострив внимание на том тоне, которым он был задан, Тим лишь лукаво блеснул глазами и, ловко поднявшись с кровати, подошёл ближе.

— Совсем не помнишь? — обманчиво обеспокоенным голоском спросил он, усыпляя мою бдительность. А спустя долю секунды оба моих запястья оказались прижаты к стене, как, в общем, и я сама, а губы Тимура оказались в каких-то паре сантиметров от моих. А сам он улыбнулся и добавил: — Значит, придётся напомнить.

И он напомнил, причём во всех красках, которые при свете дня стали куда ярче. Я снова потеряла голову, и цеплялась за него как за спасательный круг, таяла от каждого прикосновения, и почти безумно боялась, что он остановится.

Эх… лучше бы просто сказала, что не хочу чтобы это повторялось, но нет… поиграть решила… прикинуться дурой. И вот что получила — новую порцию безумно ярких эмоций.

До кровати мы так и не добрались, обойдясь всё той же стеной… и только когда моё безвольное тело, обмякло в его объятиях, Тимур сжалился и опустил меня на ворсистый ковёр. Сам же тяжело дыша, рухнул рядом и бесцеремонно уложил голову на мои ноги.

Когда дыхание немного восстановилось, а мысли перестали устраивать в голове марафонский бег, я перевела взгляд на притихшего Тима и, не удержавшись, погладила его по волосам.

— Что ты хотел этим доказать? — спросила очень спокойным голосом, в котором красной нитью сквозило отчаянье. — Что сводишь меня с ума? Так это и так понятно. Или что имеешь надо мной огромную власть? В этом случае не особо обольщайся… А может, ты хотел услышать, насколько мне не безразличен, так это ты тоже понял. Геля не умеет язык за зубами держать и по любому сказала, что ты первый кому было позволено остаться в этой квартире на ночь.

— Я просто хотел с тобой поговорить, — не открывая глаз, ответил блондин. — Хотел понять, чего ты ждёшь от этих отношений, но ты снова начала изображать из себя Рину-стерву и я не сдержался.

— Ну, прости, — ответила я, с лёгкой улыбкой. — Почему-то твоя довольная физиономия вывела меня из себя.

— А я не буду извиняться, — он повернул голову и, открыв глаза, посмотрел на меня. — Мне очень хорошо с тобой, и даже, несмотря на то, что ты решила дать этим отношениям только одну ночь… я хочу продолжения.

— Что ты имеешь в виду? — с нескрываемой опаской в голосе, спросила я.

— Хочу, чтобы ты стала моей девушкой. Хочу водить тебя на свидания. Наслаждаться твоими улыбками. Засыпать и просыпаться тобой.

— Ты шутишь? — рассмеялась я. — Да мы же поубиваем друг друга раньше, чем сядет солнце.

— А вдруг нет? — возразил он. — Может, мы сможем быть парой?

— На эксперименты потянуло? — проговорила я, неожиданно охрипшим голосом. — Тогда знай, я наипротивнейшее, недоверчивое, грубое существо, с ужасным вспыльчивым характером. Эгоистичная тварь, как кто-то когда-то меня назвал. И ты уверен, что желаешь себе именно такую девушку?

— Считай меня мазохистом, — на его лице снова расцвела улыбка, а в глазах появился довольный огонёк. — Значит, ты согласна попробовать? Я ведь тоже не подарок.

— Думаю, это будет интересно.