Играть, мстить и править

Глава 11. Язык сумасшедших

Хит не был намерен больше терпеть. Он собирался навечно записать Крауза в кос-лист. Никита сначала убеждал его, что успокоит Костю и всё уладит. Но Хит требовал компенсации, и на шантаж больше не вёлся. Он сам написал своей бывшей, что распространял о ней всякую грязь. Никита решил, что обязательно свяжется с той девчонкой и всё проверит, а пока он заплатил компенсацию. Теперь нужно было поговорить с Костей.

Он написал Косте и они встретились за гаражами у дома. Там они часто играли в детстве. Никита молчал. Он понимал, что слова им просто ни к чему. Он смотрел на брата и медлил. Оба знали, что будет. Костя сосал сок через трубочку, ему было наплевать на всё. Никита думал о том, что с ним происходит, не будет ли он жалеть. Нет не будет. Это единственный выход, иначе Костя не успокоится.

Никита ударил Костю по лицу один раз и разбил ему нос. Костя попытался ударить в ответ, но Никита уклонился и ударил несколько раз по корпусу ниже рёбер. Костя упал на землю и засмеялся. Кровь из носа текла по складкам улыбки. Никита продолжил бить его. Нужно было сделать это так, чтобы оставить как можно меньше следов. Периодически у Кости сбивалось дыхание, он выговаривал что-то.

— Бьёшь как девка, — разобрал Никита. И снова принялся избивать его. Пока не надоест.

Григорий Серьёнов очень ответственно подошёл к воспитанию детей. Он хотел вырастить их успешными. С железной волей. Они должны были вырасти такими, чтобы окружающие боялись и уважали их. Первое, что он хотел, чтобы дети принимали мир без иллюзий. С самых ранних лет он наказывал их за любой незначительный проступок. Измывался сам иногда, но чаще говорил, что один из братьев виноват, и натравливал их друг на друга. За разбитую тарелку, за еду немытыми руками, за выражение недовольства. Главное было не переборщить, не истязать их слишком долго, чтобы они не сломались. Они стали шёлковыми. Чтобы ещё больше укрепить их, вместо сказок на ночь была популярная литература по саморазвитию для предпринимателей. Сам Григорий её не особо уважал, ведь там были одни абстрактные модели мышления, но для уровня детей эта литература могла быть полезна.

Когда Никита пошёл в школу, Григорий требовал от него, чтобы он выкладывался по полной и получал в основном пятёрки. У Никиты это получалось. С Костей было сложнее. Когда пришло его время учиться, как бы он ни старался, у него было много троек. Избиений поначалу было тоже много, и это принесло свои плоды. Григория вызвали в школу за то, что Костя намазал стул учительницы супер клеем. Это он сделал после того, как учительница отказалась учить Костю внеурочное время. Тогда Григорий договорился с учительницей, что она будет уделять Косте больше внимания. Парень стал учиться чуть лучше. Видя его старания, Григорий снизил для него планку по оценкам.

Когда Никита окончил начальную школу, отец стал учить его, что успех зависит не только от усилий, но и от правильного положения в обществе. Чтобы занять твёрдую позицию, нельзя показывать своих слабостей и нужно пользоваться слабостями других. Важно сразу показать слабым, какие они жалкие. Это должно мотивировать их стать сильнее, иначе — можно пустить их в расход.

Тогда у Никиты возникли первые трудности. Поскольку он учился лучше других, его клеймили батаном. Никита отвечал одноклассникам угрозами, и те вдвоём или втроём колотили его. Парень всё время думал о том, как ему справиться с ситуацией. Он искал слабости обидчиков, как учил отец. Долгое время он вообще думал, что у них нет слабостей, но вскоре ему повезло стать свидетелем позора Андрея, главного бугая и хулигана класса. Андрей шёл по улице и вдруг остановился. Доберман на его пути был без намордника, завидев Андрея он оскалился и залаял. Андрей сначала попятился, а когда доберман двинулся в его сторону, он побежал прочь. Доберман догнал его и потрепал за руку. Жаль только, что скоро вмешался прохожий и отогнал собаку. Всё это Никита снял на телефон.

Андрей угрожал Никите, что если он кому-нибудь покажет запись, то ему конец. Никита плюнул ему в лицо, и на следующий день вся школа говорила об инциденте. Вдобавок Никита высмеял Андрея перед его друзьями. И когда Андрей позвал друзей отомстить Никите, они не очень-то хотели ему помогать. Никита предложил им избить Андрея и даже начал это делать. Началась драка один на один. Андрей был в такой ярости, что разбил Никите лицо локтем. Позже у Никиты зафиксировали сотрясение головного мозга. Родители Андрея выплачивали компенсацию, а сам Андрей больше в этой школе не учился. Григорий остался доволен сыном, ведь если бы Никита первым перешёл черту, принял бы более радикальные меры, проблемы были бы у их семьи. А он мог, Григорий не сомневался.

В становлении характера Кости эта история также сыграла свою роль. Он видел несгибаемую волю брата, и это его поддерживало в трудных ситуациях. Когда он закончил младшие классы, и старшеклассники стали задирать его, он караулил их, подбегал сзади и пинал всех по яйцам. Обещал делать так всегда, если они не успокоятся. После этого Костю поймали и отпинали в ответ, но этот раз был последним. С равными же противниками Костя сам не раз затевал драку, не позволял сказать ни одного плохого слова в свой адрес. Он не понимал шуток, и за это его не любили. На выходных он всегда тусил с братом и его друзьями. У Никиты было два друга, и он сам собрал эту компанию. Это были непопулярные, но интересные люди, с которыми интересно было подискутировать. Костю они просто бесили своей слабостью, он унижал их как мог. В первый раз они что-то ответили, и едва ли не началась драка. Но стоило только Никите сказать им не принимать Костю серьёзно, и те размякли. В дальнейшем в ответ на высказывания Кости они только лыбились и отпускали зашифрованные ругательства, которые Костя не понимал. Никита же смотрел на брата, и у него было странное ощущение внутри, что что-то не так.

Физическое и психологическое насилие для братьев, казалось, всегда было нормой. Они жили с этим всю жизнь. Мир в их глазах был жесток по умолчанию. Они никогда не боялись постоять за себя, они могли добиваться своих целей любыми способами. Но когда Никите исполнилось шестнадцать, он уже прекрасно понимал, что стоит ему рассказать нужным людям о методах воспитания отца, и у того начнутся проблемы с законом. Как минимум, отца лишат родительских прав. Никита показал отцу старую запись, на которой Костя измывается над его друзьями. Тем же вечером отец слегка потрепал Костю, а Никита это всё незаметно записал.

Когда Никита начал шантажировать отца, насилие в семье закончилось. В восемнадцать лет Никита съехал на съёмную квартиру, а отец каждый месяц перечислял ему деньги на жизнь. Так мир Никиты изменился, а вот Костя остался верен семье. Никита звал его жить с ним, но Костя не понимал, почему он должен куда-то уходить, не понимал, почему ушёл его брат.

Никита закончил избивать брата за то, что Костя пошёл против приказа своего главы и напал на вражескую гильдию. Никита не чувствовал угрызений. Как бы он не хотел измениться, личность, которую взрастил в нём отец, навсегда останется с ним.

— Ты будешь слушаться. Или вылетишь из гильдии.

— Ты этого не сделаешь, — фыркнул Костя.

— Отец никогда не пользовался пряником. У нас было всё, что нам было нужно. Но я не могу поделиться с тобой секретом, если ты не обещаешь придерживаться политики коллектива.

— Каким ещё секретом? — Костя заинтересованно поднял брови.

Никита улыбнулся.

— Буст опыта и лута в игре. Огромный. Отец планирует сделать на его продаже миллионы.

— Расскажи об этом!

— Обещай, что не будешь никого провоцировать на войну, и что сам не будешь вестись на провокации, — ровно проговорил Никита.

— Ладно! Обещаю. А теперь рассказывай, что у вас там за дела.

И Никита рассказал о городе грома и о скрытом квесте. Костя, кажется, вообще не поверил.

— Дико это всё звучит, да? Я тоже офигеваю. Только за сегодня я поднял аж два уровня! Вот отведу тебя туда завтра, мы мигом сотый возьмём.

Костя хмуро задумался.

— Ты сказал, награду может получить только один игрок в сутки. И что вы там бизнес делаете. Я хочу пропустить свою очередь и взять деньгами. Сколько это стоит?

Никита опешил, не зная, что ответить.

— Ну, об этом надо с отцом поговорить. Он клиентов ищет. Но я не уверен…

Ник подумал о том, что он, вообще-то, хотел поговорить с отцом о возможности сводить в город всю гильдию. А если они все захотят деньги? Отец на это точно не пойдёт.

— Ну так пошли к нам. Он уже должен быть дома. Если нет — подождём.

Никита замешкался, но потом подумал, почему бы не решить этот вопрос сразу.

Братья пошли к дому. Никита оглядывал район, в котором он вырос, и не понимал, что он чувствует. Он вообще не думал, что когда-нибудь сюда вернётся.

Дома Никита оценил, как изменилась квартира. Дизайн был безупречен, но восторга Никита не чувствовал. Сколько крови под этими обоями? Сколько трупов замуровано в штукатурке? Нику на самом деле казалось, что отец заставил неких неудачников делать ремонт, а потом убил их, чтобы не платить.

Костя сразу пошёл в комнату отца. Отец, кажется, говорил с кем-то по телефону. Костя дёрнул ручку. Комната оказалось заперта.

— Занят. Подождём на кухне, — предложил он.

На кухне он заварил кофе. Приятный аромат разошёлся по помещению. Никита почувствовал уют.

— Так отец не говорил, сколько клиентов ходит в этот город? — спросил Костя.

— Нет. Я так понял, всё только начинается. Хотя я слышал, что он уже взял сотый за несколько месяцев. Почему он тянул время — не понятно.

— Он уезжал по делам. Я сам себе готовил всё это время, — вдруг вспомнил Костя.

— Удивительно, что он не приставил к тебе охранника, чтобы тот мутузил тебя для профилактики.

— Нет. Он не трогает меня с того времени, как ты его приструнил.

— Да, но он и сам изменился. У него что-то случилось? — спросил Никита.

— Не знаю. Я не спрашивал, но в последнее время он правда какой-то не такой. Рассеянный, что ли. Даже не знаю, когда он в последний раз приводил домой бабу. И на меня внимания не обращает, будто меня вообще нет. Делаю что хочу.

— Заработался, наверное, устал.

— Наверное.

Скоро отец вышел к ним. Выглядел он вполне бодро. Увидев Никиту, он еле заметно улыбнулся.

— Привет, Никита. Рад видеть тебя дома.

— Пап, Никита хочет меня завтра отвести в город грома. Я хочу пропустить очередь и взять деньгами, — тут же встрял Костя.

— Сколько тебе нужно и на что? Попроси, я учту, — ровно проговорил Григорий.

— Да какая разница?! Я просто хочу кучу бабла, что не ясно?

— Ну-ка успокоился. Разговор окончен.

Костя раздражённо фыркнул и вышел с кухни.

— Так что с клиентами? Когда мы начнём водить их? — спросил Никита.

— Скоро мы решим проблему с маркетингом.

— А в чём она заключается, эта проблема?

— В том, что никто не верит в то, что мы предлагаем. Мы перешли к абстрактным понятиям. Что у нас самая лучшая стратегия развития персонажей. Но и цены мы не раскрываем до последнего, все клиенты отваливаются. Сейчас мы ищем, где купить базы самых обеспеченных людей, интересующихся игрой. Будем искать клиентов среди них.

— Ясно. Всё сложно. А пока вы ищите клиентов, можно водить в город мою гильдию?

Григорий нахмурился и замотал головой.

— Нет. Исключено, — сказал он. — Никита, это золотая жила. И она будет существовать не вечно. Рано или поздно будет слив инфы. Тогда всё. Ты это понимаешь?

— Никому нельзя доверять, да? — Никита сник. Ему очень не нравилось, что отцу пофиг на его гильдию, но он его понимал. — Ладно. Сколько ты хочешь заработать? Есть какой-то предел, когда тебе станет пофиг на деньги? Или ты будешь жрать, пока не лопнешь?

Григорий гневно посмотрел на сына. Он не мог понять, толи Никита тупой, толи просто пытается его провоцировать. Григорий глубоко вздохнул и постарался успокоиться.

— Мне нужно время, чтобы ответить. Месяц. Два. Или полгода. Сейчас очень важно не торопиться и не делать глупостей. Слышишь, Никита? Вам я доверяю, потому что верю, что вы понимаете, что на кону.

— Значит, мы с Костей будем развиваться, а гильдия останется далеко позади. Это нас может разрушить.

— Я понимаю, что ты чувствуешь ответственность за партнёров в игре. Но для меня они чужие, и решение принимаю я, а не ты. Поэтому нечего грызть себя. Люди — твоя слабость. Подумай над этим.

— Так может ты вступишь к нам?

Да, кстати, почему ты не вступишь к нам? — внезапно Костя вернулся к ним.

Григорий мотнул головой.

— Нет. Я не буду играть. А вот Фоджину нужна будет ваша помощь внутри игры. К нам попала одна база, в которой много всяких выродков. Они будут платить нам.

— А какая наша роль? — спросил Костя.

Никита тут же вспомнил Корна, первого клиента, и сказал:

— Сообщить им об этом. Пап, ты на полном серьёзе хочешь дать нам эту грязную работу?

— Костя хотел денег. Будет получать их внутри игры, — сказал Григорий.

— Ага, спасибо. Только я не понял. А если они откажутся? — спросил Костя.

— Тогда их ждёт обличение, арест и суд, который закончится не в их пользу, — сказал Григорий.

Костя подозрительно рассмотрел сначала отца, затем — Никиту.

— Это не блеф? — уточнил он немного погодя.

— Нет. Они это должны понимать, иначе им же хуже, — сказал Григорий.

Никите было не по себе от того, что он согласился шантажировать людей. Он просто принял позицию отца, позицию сильного человека. Потому что хотел сделать ответный шаг ему навстречу. Что он сам думает о шантаже, он пока не знал. С одной стороны — они преступники, и плевать на них. С другой — почему они не в тюрьме и числятся в какой-то базе? В конце концов Никита решил не заморачиваться, ведь обличать людей — дело неплохое, и если брать деньги за молчание — ничего не случится, и это тоже неплохо.