Играть, мстить и править

Глава 28. Сектанты

Хан неловко огляделся, нашёл глазами Эмиля и выхватил меч.

— Как ты?… Откуда ты?.. — отрывисто проговорил он.

— Я иллюзионист, — объяснил Эмиль.

— Как ты залез в мою голову?! Полиция не знала… Нет, не знала. Ты точно залез мне в голову!

— У меня есть помощник, который залазит к людям в голову. Как он это делает, я не знаю.

— А можешь дочку показать?

— Думаю, что да.

Браслет добавил образ дочери Хана в последние увиденные объекты. Эмиль создал иллюзию.

— Не может быть. Ты наш посланник. Да. Ты мессия! — Хан бросил меч и вцепился Эмилю в плечи.

— Что? Что это значит? — растерялся Эмиль. — Давай по порядку. Я спросил, как ты собираешься отсюда выбраться.

— Нужно найти искупление и раскаяться. Тогда оно исполнит одно желание. Это нам рассказал наш предводитель Фэлиас. Он создал когда-то это место, и искупление тоже он создал.

«Фэлиас — ник Дилона. Похоже он довёл себя до смерти со своими экспериментами», — сообщил браслет.

— Но как это возможно?

— Не знаю. Но мы ищем искупление. Убийцы называют нас сектантами, говорят, искупления нет, но мы верим Фэлиасу.

— А почему я мессия?

— Потому что Фэлиас в плену. И многие отчаялись без него. А твои иллюзии вернут нам надежду.

«Заключим сделку. Я служу тебе, а ты найдешь Фэлиаса и отдашь меня ему».

Эмиль прочитал предложение браслета, но отвечать не торопился.

— И какие идеи, как найти это искупление?

— Фэлиас говорил, оно стоит и движется периодически. Оно остаётся на месте на неопределённое длительное время, и когда это время кончается, оно движется. На него можно только случайно наткнуться.

— Бред. Его можно искать вечность, — фыркнул Эмиль.

— Да, но если найти, можно следить за ним и вести людей к нему.

— Не удивительно, что вас назвали сектантами. Успех стремится к нулю.

— Я отведу тебя в лагерь. Идём.

Хан потушил костёр.

— Боюсь, я умру через минуту, — сказал Эмиль, обратив внимание на здоровье.

— Так ты недавно здесь… Вот, держи противоядие, — он протянул Эмилю пилюлю. — Они делаются из ершей шестисотых уровней.

Эмиль взял набор пилюль. Их оказалось тысяча штук. Проглотил одну, на вкус оказалась мятной. И они пошли куда-то.

— За нами кто-то идёт. Сзади. Ты его не слышишь? — спросил Эмиль, оборачиваясь.

— Нет. Наверное, это Бладжус. Он так развлекается, преследует всех. Ничего страшного, он на нашей стороне, — сказал Хан беззаботно.

Шли долго, пока поблизости не послышались голоса. Эмиль сразу обернулся к Хану и убедился, что тот тоже их слышит.

— Убийцы. Трое. Тысяча пятисотый уровень — самый большой. Справимся? — шёпотом спросил Хан.

— У меня уровень мал для сражения с ними. Могу только создать иллюзии. — Эмиль пожал плечами. Он не мог быть больше ни в чём уверен.

Он создал для всех троих персональные иллюзии мрака, и Хан порубил их, абсолютно беспомощных, на месте.

— Свитков рассеивания магии ни у кого нет? — спросил Эмиль.

— В аду их нет в принципе. Чёрт возьми. Если среди них нет мага, который рассеет иллюзии, мы можем справиться хоть с целой армией, — восторгся Хан. — Мы догоним Шива и лишим его ста тысячного уровня!

— Что значит, лишим?

— Здесь в аду есть фича, можно убить игрока и с вероятностью в сотую долю процента получить весь его опыт. Забрать, своровать, оставив его с первым уровнем!

— Если у Шива сто тысячный уровень, значит, есть много игроков первого уровня?

— Да. У нас их много. Они беспомощны. Ещё больше их на нейтральных территориях. Убивают друг друга. Раз в месяц несколько персонажей прокачивают друг на друге уровень, и становятся способны сражаться с мобами. Шив в основном на таких охотится. Выходит из крепости со своим отрядом и идёт карать.

Хан привёл Эмиля к пещерам, в которых жили игроки. Все они глазели на прибывших, ожидая чего-то. Но Хан молчал, и они хмуро возвращались ко своим делам. Он присел у костра рядом с самой большой пещерой и поздоровался с сидящей там компанией.

— Лори, Марта, Ева, — поприветствовал он мужчину и двух девушек. — Это Эмиль.

— Привет.

— Привет, — сказал Эмиль.

— Там Бладжус, о котором я говорил, — Хан указал на растрёпанного брюнета за несколько метров от них.

— Пасть порву, поймаю и пасть порву, — сказал тот не поворачиваясь к ним. Эмиль не мог сказать, его ли голос он слышал в лесу.

— Ты из нейтралов? — спросил Шан, которого представили как Лори.

— Он тут недавно. И сразу встретил меня, — сказал Хан.

— И сразу повёлся на этот бред с искуплением? — спросила Мур, которую представили Мартой.

— Я просто хочу умереть, — сказал Эмиль.

— Умереть? — спросил Шан. — Мур, а ты не хочешь умереть?

— Я хочу выбраться отсюда.

— Есть опасения, в основном игровом мире нас не потерпят, — сказал Хан.

— Ой, опять вы по новому кругу… — сказала Стар, которую представили Евой.

— Мы все страдаем и терпим боль, и никакие пилюли не вылечат наши души, — Эмиль кивнул на Шана, закидывающего противоядие в рот. — У нас нет выбора. Если искупление найдётся, я пожелаю смерти всем нам, — сказал Эмиль.

— Ты не посмеешь! — воскликнула Мур. — Не все здесь сыкуны. Не все хотят сдохнуть!

— Мы уже мертвы.

— Говори за себя!

— Отойдём-ка, — Хан потянул Эмиля в сторону. Они отошли. — Не надо так! Нельзя желать им смерти! Иначе тебя выпрут.

— Я всегда думал только о себе. Больше я так не могу. Они же страдают, — он взял Хана за плечи. — Обещаю тебе. Если это возможно, я добьюсь смерти для всех нас. Так будет лучше, поверь. — Эмиль снова заплакал.

— Знаешь что? Вали, — сказал Хан.

У Эмиля задрожали губы. Он чувствовал себя провинившемся ребёнком перед отцовским ремнём. И всё же сквозь слёзы он настоял на своём.

— Так должно быть, как ты не понимаешь? Что ж… Если другие тоже захотят меня выгнать, то ладно, я уйду.

— Нет-нет-нет. Ты нам нужен. Куда ты пойдёшь? Просто скажи, что не пожелаешь всем смерти перед искуплением.

Эмиль обошёл Хана и обратился ко всем.

— Вы все слышали, что я сказал. Голосуйте, с вами я или нет.

— Поднимите руки, кто не против умереть, — сказал Хан.

Некоторые стали поднимать руки, но их было мало. Хан начал считать. Постепенно появлялись новые руки, их было тоже мало.

Эмиль не мог поверить, что всё обернулось именно так. Если он ничего не предпримет, то придётся уйти. И тогда Эмиль создал персональные иллюзии для Хана и выборочно для голосовавших. И Хан начал считать новые руки, которые на самом деле не были подняты. В этот момент Эмиль обратил внимание на особенность, он в точности помнил какую и для кого он создал иллюзию, а ведь их было очень много. Он начал осознавать, что его способности здесь практически безграничны, он мог прочитать каждого и убедить его в чём угодно. Тогда Эмиль захотел поговорить с Фэлиасом, вероятно у него получится добраться до него. Голосование закончилось.

— Поздравляю, Кори.

— Меня зовут Эмиль.

— Хорошо, Эмиль. Оставайся.

— Эй, идите вы знаете куда? — Поднялась Мур. — Голосование устроили… А кто сказал, что большинство имеет право решать судьбу меньшинства? Мы тогда присоединимся к Шиву! И будем истреблять вас!

— В этом нет нужды. Я в одиночку попытаюсь освободить Фэлиаса, — сказал Эмиль.

Мур фыркнула. Хан непонимающе залепетал.

— Это безумие. Ты не должен уходить. Помоги нам объединиться. Многие палец о палец не ударят, пока Фэлиас не вернётся. Я не верю, что ты его сможешь освободить!

Эмиль выдавил подобие улыбки. Противоядие действовало, но боль причиняла страдания каждую секунду. Он создал для Хана иллюзию его дочери.

— Не нужно вести войну, чтобы победить. Нужно лишь найти искупление. И мы найдём, — сказала иллюзия. Эмиль хотел, чтобы она заговорила, чего на самом деле не произошло, никто, кроме Хана, её не услышал. Но по реакции Эмиль всё понял.

— Это её голос. Как это возможно?

— Голоса нет. Ты на самом деле его услышал? — переспросил Эмиль.

— Да. Даже не верится, что её тут не было. Ладно, уходи, если хочешь. Хотя я всё равно боюсь, что ты пропадёшь.

Хан нарисовал Эмилю карту, указал направление к Мраморной цитадели, поделился неусиленной экипировкой, и Эмиль ушёл.