Игрозона [2]

Локация № 5 «Тёмный лес» — Прогресс 2

Вий

разбойник (6)

1799/1799 HP

0/99 An

Подстреленный заяц благоухал, покрываясь жареной корочкой, нависая над весело потрескивающем костром. Моко, словно заправский кулинар, сначала разделала виртуальное животное при помощи охотничьего ножа, а потом насадила на вертел. Благодаря игровым условностям ей удалось избежать длительных процедур, таких как: спустить всю кровь, избавиться от внутренностей и тому подобное.

В этом плане игра берегла нервы пользователей, но в остальном же оттягивалась на полную катушку, заливая кровищей всё возможное пространство, когда приходилось вступать в схватку с неприятелем.

Мы сидели у костра рядом с границей локации охотников и Тёмного леса. Здесь максимальный уровень мобов доходил лишь до десятого, и можно было спокойно переждать тёплую ночь под звёздным небом, не опасаясь быть убитым. К тому же ещё гигантский волк двадцать пятого уровня стоял на страже нашего покоя.

За холмами в пяти километрах от нас виднелась деревушка. Именно там появилась Моко и Дрейк, случайно оба выбравшие себе класс охотника. Как рассказывала воительница, её успехи в прокачке были вызваны не только личными заслугами, но и командной работой. Вдвоём проще добиваться поставленных задач, чем в одиночку. Но разговоры о Дрейке я тактично перевёл в другое русло. Не хотелось весь вечер говорить о том, какой ганнер опытный охотник.

Моко передала мне нож, на который был насажен маленький кусочек зайчатины. Я с удовольствием принял его, и попробовал — мясо было жестковато, но на вкус вполне себе.

— Ну как? — Поинтересовалась девушка, разглядывая с приоткрытым ртом, как я жую.

Растянувшись в широкой улыбке, я показал большой палец вверх, вызвав тем самым радость в глазах Моко:

— Ты бы видел, как мы разделывали зомби-собак…

— Давай, расскажи. И напомни, на кого в тоннелях вы охотились?

Охотница прилегла на заранее расстеленный плащ, облокотилась на одну руку, и, прокручивая зайца на вертеле, начала рассказ:

— Про собак: тридцать процентов мяса вырезаешь из-за волдырей, язв и прочего дерьма — есть такое просто противно. Остатки долго жаришь, чтобы отбить запах тухлятины. Ещё мы ели крыс — они часто попадались без волдырей. Жарили гигантских червей — по вкусу похоже на рыбьи пузыри. Ну а об остальном тебе лучше не знать. Это за гранью добра и зла…

— Всё так плохо?

Девушка сплюнула:

— Бывал на море в отеле, где всё включено? Халявная еда, напитки?

— Нет, — честно ответил я. — Но мечтаю побывать, хотя надежды на это уже мало.

— Так вот, — продолжила Моко. — Каждый день тебя кормят одним и тем же: противные соевые сосиски, хлопья, тосты, макароны и так далее.

— Ты так вкусно рассказываешь, — улыбнулся я.

Моко с озорством подмигнула:

— Перед тем как вляпаться во всё это дерьмо, летом я слетала с родителями в Турцию. Тебя не удивляет, что я хорошо помню то, что произошло со мной двенадцать лет назад?

— Совсем нет. Мы находимся в осознанном сне, а не в реале. Здесь память работает по-другому.

— В общем, что я хотела сказать — за все эти годы в Крысином городе мы перепробовали всё, что двигалось или ползло, а также разные варианты приготовления того и другого. Больше всего на вкус мне понравились ножки кибернетических пауков…

После такой исповеди мне больше кусок в рот не лез. Я вспомнил ядовитого паука размером с крупного человека, от укуса которого чуть не погиб. Хотя нет, погиб, но уже не от укуса, а от циркулярной пилы… Ох, лучше об этом не вспоминать!

— А потом в ход пошла человечина, — подлила она масла в огонь. — После битвы с мародёрами из третьего бункера.

— Так, всё! Давай сменим тему, — попросил я, а то этот разговор начал попахивать безумием!

Моко погрустнела, и жалобно произнесла: «Прости!»

Я только махнул рукой, пытаясь не вспоминать весь ад, через который мы прошли. Боже! За те единственные сутки я успел потерять руку и вернуть её назад, а потом лишился ноги, а потом и всего тела! Ужас!

Да-а! Текущее пребывание в фэнтези мире по сравнению с миром пустошей было для меня словно отдыхом в санатории.

— Я тебя не виню. Не знаю, выдержал бы сам столько лет в этом аду, как ты…

— Всё-всё! Закрыли тему! — заголосила она, снимая зайца с огня. — Всем за стол!

Этим столом для нас стал дубовый пень, как раз годившийся для трапезы для нас двоих. Моко расстелила платок, на который я положил лепёшку и остатки еды, которую с собой мне положила заботливая Агнесса. А в центре теперь лежало наше главное блюдо — поджаренная зайчатина.

Несмотря на то, что зайца я уже попробовал, всё равно обливался слюнями при виде золотистой корочки. Поэтому я с некоторым удивлением обратил свой взор на лежащего в траве неподалёку от нас белого волка, который и носом не повёл, наверняка уже давно учуяв аромат приготовленной на костре пищи.

— А его надо кормить?

Моко непонимающе уставилась на меня, но проследив мой взгляд, через мгновение ответила:

— Виктор! Это же девочка! — Поправила Моко. — Люсиль вроде не жалуется. До того, как тебя найти, она хорошо поужинала кабанчиками. Так что не парься. Тем более, такая мелочёвка ей даже не на зубок.

Вот и отлично. А то этот гигантский зверь всё ещё вызывал у меня чувство тревоги. Да и какое оно может быть, когда рядом с тобой огромная волчица, способная катать на спине двоих человек. В любом случае я был рад, что этот зверь не совался к нам своей большой клыкастой мордой в поисках, чем бы полакомиться.

Отужинав, мы сели на плащи и прислонились спинами к пню. Ночь была прекрасна, поэтому мы чисто машинально стали рассматривать звёзды, слушая, как вокруг поют свои песни сверчки. Вот так побыть в хорошей компании, и просто молчать, не пытаясь каждую секунду выжить и прыгнуть выше своей головы — бесценно.

— Моко? — прошептал я.

— А?

— Расскажи о себе.

Мне вдруг захотелось узнать поближе эту волевую девушку, что сидела спиной ко мне на расстоянии вытянутой руки.

— Ну, что тебе рассказать, — её голос изменился, стал мягче. Наверное, ей был приятен мой интерес. — Я из нормальной семьи, двое родителей, две машины и квартира в центре столицы.

— Я тоже там жил, — добавил я, умалчивая про этап в Новосибирск два месяца назад. Зачем-то меня определили в колонию далеко-далеко от родного города. Может быть, в назидание?

— Забавно, — вдруг сказала Моко.

— Что?

— Как сейчас помню, я училась в школе. В десятом классе. А ведь уже прошло двенадцать лет… Мда.

— То есть тебе было шестнадцать, когда ты застряла здесь? — удивился я.

— Угадал. Я была задроткой — каждую ночь включала чип и уходила в отрыв. А утром бежала в школу, и не понимала, зачем вообще это делаю. В игре было комфортно, интереснее, чем в жизни.

А ведь я понимал её — виртуальный мир с неограниченными возможностями действительно манил в свои сети похлеще наркотиков. Игровая зависимость, наверное, была бы объявлена основной проблемой современного мира, если бы не один нюанс — большинство людей играли ночью, что не создавало проблем для экономики страны и личной жизни граждан.

— Теперь я понимаю, что была дурой…

— Ты не могла знать, — попытался я её утешить.

— Нет, правда. Каждый день я мечтала о том, чтобы скорее наступила ночь. Знаешь, хотелось всё попробовать. К примеру, я бы никогда в жизни не узнала, что такое прыжок с парашютом, потому что дико боюсь высоты! А игра дала мне такую возможность.

— И это круто!

Она усмехнулась:

— Не круче того, как выживать на протяжении двенадцати лет в обществе маньяков-садистов… Хотя, всё это, так, мелочи. Только Локи был моей самой настоящей проблемой! — вдруг прошипела она.

Мне хотелось поддержать её, поэтому я произнёс:

— Я убил его.

Моко резко вскочила, заставив Люсиль повернуть к нам свою голову и навострить уши.

— Ты врёшь! — выпалила она, вдруг ожесточившись. Её глаза выпучились, а милое личико превратилось в гримасу ненависти, от которой мне стало не по себе.

— Он был в теле рыцаря, что управлял «Удильщиком». Я разрубил его на куски…

Девушка теперь с надеждой смотрела на меня, кусая ногти. По её бегающему взгляду я понял, что она до сих пор мне не верит.

— Его нельзя убить, — прошептала она.

— Ты про его способность перемещаться из одного тела в другое? Он не смог выйти из рыцаря. Что-то ему не давало этого сделать. Я думаю, он мёртв.

Моко не проронила ни слова, и вернулась на своё место. Так в молчании мы просидели ещё минут пять, и я не придумал ничего лучшего, чем подняться и примоститься рядом с ней. Во мне родилось какое-то отеческое чувство заботы, поэтому я укрыл её своим плащом.

— Виктор? — наконец, она нарушила тишину.

— Да?

— Мне холодно.

Сначала я опешил, не зная, что делать — костёр рядом горел, тёплый плащ на ней, а потом…

Потом до меня дошло.

В мире Серебряной цитадели игрок не ощущает боли, так же как и холода. А это значит, что Моко притворяется…

К чёрту всё.

Я обнял её левой рукой и прижал к плечу.

— Спасибо.

Так мы и сидели, пока ещё один вопрос, не дававший мне покоя, не вырвался наружу:

— Я убил Локи, потому что он сказал, что заразил тебя чёрной хворью. Это правда? Как ты себя чувствуешь?

Моко подняла лицо ко мне. Её серьёзные карие глаза смотрели то в мои, то несколько ниже. На губы? На щеках девушки играл свет от костра. Между нами были какие-то сантиметры.

— Всё хорошо. Я не больна, — прошептала она. — Спасибо, что защитил меня…

Горячий и в то же время сладкий поцелуй взорвал мой мозг эндорфинами и прочими химическими веществами. В этот момент весь мир перестал для меня существовать — здесь и сейчас были только я и Моко.

Я и не заметил, как она забралась на меня и сорвала с себя корсет. Схватив мою руку, положила её на свою упругую грудь, и томно вздохнула:

— Мой рыцарь…

После чего принялась расстёгивать на мне ремень, одновременно не давая возможности моим губам просохнуть. Моко была словно огонь, мерцающий свет от которого плясал на её бархатном теле танец страсти.

— Мой спаситель…

Разум заволокло туманом, руки, подчиняясь своим собственным желаниям, сжимали и разжимали нежную кожу на бёдрах красавицы. Моко пережила настоящий цифровой ад. И то, что происходило сейчас между нами было праздником мимолётной свободы. Свободы выбора.

Моко, наконец, отпрянула от моих губ, и начала опускаться всё ниже и ниже.

Пока, до этого времени дремавшая во мне совесть не проснулась и всё не испортила…