Императив

Глава 10

Хев прошёлся руками по спине Птички и намотал её косу на кулак. Он заставил её оторваться от своих губ и за волосы наклонил голову, чтобы добраться до шеи. Ему нравился вкус её кожи. И вид жилки, бьющейся всё быстрее и быстрее. А больше всего — осознание, что она принадлежит ему. Только ему и никому больше.

Он прикусил кожу на изящном плече. Недостаточно, чтобы оставить след, но достаточно, чтобы она почувствовала лёгкий укол боли. Птичка вздрогнула, но сама отклонила голову, чтобы предоставить ему больший доступ. Хев нащупал кончик косы Птички, стащил с него резинку и начал аккуратно расплетать волосы девушки. Мягкие пряди волнами рассыпались по плечам Птички. Хев собрал её волосы в горсть, поднёс к носу и потёрся о них щекой. Потом он перекинул несколько прядей себе за спину. Теперь их обоих окружал мягкий струящийся карамельный кокон. Ощущение было очень приятным.

— С этого момента я хочу слышать от тебя только «да, Хев». Всё понятно? — спросил Хев

— Хев, я…

Хев зарычал. Он сжал её волосы в кулак и ощутимо потянул. Он прикусил её кожу жёстче, и Птичка ахнула.

— Птичка, ты сегодня исчерпала лимит моего терпения! Ты ослушалась меня трижды!

Птичка захлопала глазами.

— Трижды, Птичка! Каблуки, браслеты, и ещё ты проигнорировала мой приказ и не пришла вчера.

Птичка открыла рот, чтобы что-то сказать, но Хев сжал в кулаке её волосы и дёрнул, заставляя запрокинуть голову.

— Да, Хев, — прошептала она, сбившись с мысли.

Девушка неосознанно облизнула губы. Её дыхание стало частым. Хев усмехнулся, разглядывая лицо Птички. Она была так красива. Этот курносый нос, пухлые губки и распахнутые небесно-голубые глаза — всё это принадлежало маленькому лесному духу, который каким-то чудом появился на его жизненном пути.

В отличие от её лица, тело девушки совершенно не вызывало мыслей о феях. Глядя на её полные вздымающиеся груди, Хев думал совсем о другом. Он наклонил голову и ткнулся носом в ложбинку между грудей Птички. Девушка нежно ахнула и прогнулась в его руках. Хев воспользовался этим движением, чтобы свести локти девушки за её спиной. Так её грудь выпятилась ещё сильнее, и Хев поцеловал её прямо через ткань белья.

Птичка заёрзала на его коленях, но Хев пока не хотел этого. Слишком возбуждающе это было. Такая откровенная демонстрация желания сводила его с ума.

— Не ёрзай!

Девушка замерла, и Хев снова прикоснулся к её груди. Он потянул её за локти, и девушка откинулась на его руки. Хев зубами развязал ленту под её грудью, и ненавистная тряпка распахнулась, открывая Хеву отличный вид. Её соски были напряжены и торчали вверх. Хев взял один в рот, и Птичка снова застонала и пошевелилась на его бёдрах. Хотя, он ей запретил. Хев рыкнул и встал. Птичка свалилась с его коленей на пол и запрокинула голову, чтобы посмотреть на него. Хев разозлился.

— Я обращался с тобой мягче, чем ванильные мальчики — со своими школьными подружками, — пророкотал он.

— Да, Хев, — покаянно согласилась Птичка.

— Я ни разу тебя не наказал, хотя ты представилась Нижней!

— Да, Хев, — Птичка опустила голову.

— Я не разрешал тебе опускать взгляд!

Птичка мгновенно подняла лицо.

— Я не требовал от тебя ничего сложного!

— Да, Хев, — Птичка сглотнула.

— Но ты всё равно ослушалась меня…

— Да, Хев.

— И тем не менее ты сегодня пришла сюда ради меня.

— Да, Хев…

— Значит, сегодня ты примешь всё, что я намерен тебе дать, — сказал Хев с угрозой в голосе.

— Да, Хев…

— Если ты не готова к этому, то встань и уйди сейчас.

Птичка чуть побледнела, но всё-таки осталась сидеть на месте.

— Сними эти тряпки, — рявкнул Хев.

Птичка мгновенно послушалась. Она быстро разделась донага и встала перед ним в ожидании.

— На колени, — сказал Хев чуть хрипло.

Девушка изящно опустилась на пол. Она села на пятки и широко развела колени. Руки она опустила на бёдра. Взгляд она предусмотрительно не опускала.

— Не поворачивай голову, — скомандовал Хев.

— Да, Хев.

Хев решил действовать жёстко. Он изголодался по покорности. Всё-таки он сильно сдерживался, когда был с Птичкой. Его внутренний зверь был голоден и требовал удовлетворения. И Птичке необходима встряска. Она пробует почву с ним, осторожничает, боится зайти глубже. Это его не устраивало. И сейчас он решился провести сессию, запрещённую правилами Темы. Сессию, в которой у Нижней не будет возможности ничего остановить.

Хев на минуту замер, вглядываясь в лицо Птички. Он на секунду подумал, что это может её сломать. Она защищалась запретами так яростно, что рисковала навечно заточить себя в границах и рамках. Хев не умел решать проблемы нежно, не умел держать за руку, подставлять плечо для слёз. Он умел вправлять мозги хорошей затрещиной. И если эта женщина хочет остаться с ним, ей придётся принять его таким.

Полное погружение в беспомощность непременно вызовет страшные воспоминания в Птичке. Более того, Хев специально разбудит их. Он доведёт её до точки кипения и проведёт через неё. Только бы Птичка не сошла с ума от страха…

Хев не знал, что Птичка увидела в его лице, но она отчётливо побледнела и прошептала:

— Хев…

— Разве я разрешал тебе говорить что-то, кроме «да, Хев»?

Птичка сжала дрожащие губы. В её глазах показалась тревога. Хев медленно подошёл к шкафу с девайсами и начал перебирать кляпы, поднимая их на уровень глаз и поворачивая их так, чтобы металлические части пускали зайчики в свете одинокой лампочки под потолком. Сцена началась.

— Сегодня ты особенно несговорчива, Птичка. Мне это не нравится. Придётся заставить тебя замолчать. Ты доверяешь мне, Птичка?

— Да, Хев, — ответила девушка после короткой паузы.

— Сегодня ты мне это докажешь.

Хев выбрал кляп на ремне с вытаскивающейся центральной частью. Если его Птичка начнёт задыхаться, то он сможет быстро открыть ей доступ воздуха. Хев повернулся к Птичке всем телом и посмотрел на неё с высоты своего роста. Он вошёл в свою стезю. Он знал, что излучает императив потому, что Птичка задышала чаще и невольно откинула голову, обнажая шею. Good girl. Если она так послушна, то должна пройти через эту сессию.

Хев медленно подошёл к Птичке и присел перед ней на одно колено. Она была так красива в этой позе, и он не хотел её поднимать на ноги. Он протянул Птичке кляп, и она послушно открыла рот и наклонила голову, позволяя Хеву закрепить девайс.

— Сегодня я хочу от тебя только одной вещи, — тягуче произнёс Хев и поднялся на ноги.

Птичка следила за ним чуть расширившимися глазами. Хев видел, как дёрнулось её горло, когда она с усилием сглотнула. Хев так же вдумчиво начал подбирать маски. Хеву не нравилась маска, что Птичка напялила на себя, когда пришла в клуб. Она не нравилась ему по двум причинам: потому, что она скрывала её шикарные волосы и чудесное личико, и ещё потому, что она была предназначена, чтобы скрывать её от него. Ему не нравилось, что Птичка может от него что-то скрывать.

Сейчас он выбирал абсолютно другую маску. Ту, что лишена обоих недостатков, присущих первой. Он поднял одну из масок на уровень глаз. Идеально. Маска была сделана из бежевой, а не чёрной кожи, Птичке очень пойдёт. Она была тонкой, и должна была плотно прилегать к коже, что позволит не скрывать черты лица Птички. И эта маска была предназначена для того, чтобы скрывать Верхнего от Нижней. Маска плотно прикрывала глаза, оставляя свободными волосы и большую часть лица.

Хев осознавал, что, лишив Птичку возможности видеть его и то, что вокруг неё происходит, он может подвести её слишком близко к черте, за которой следует паника. Но всё-таки он счёл, что так будет лучше для неё. Он надеялся вышибить клин клином.

— Сегодня я хочу, Птичка, чтобы ты внимательно слушала мой голос. И больше ничего. Кивни, если поняла меня.

Птичка кивнула. Хев нарочито медленно подошёл к девушке и показал ей маску.

— Тебе нравится?

Девушка снова кивнула. Хев аккуратно надел на девушку маску и отошёл на шаг. Птичка, ослеплённая маской, невольно откинула голову назад вместо того, чтобы опустить лицо в пол, как это делали Нижние. Её волосы рассыпались по плечам мягким блестящим плащом. Дыхание её было спокойным. Она и правда доверяла Хеву, и он решил пойти дальше.

Хев выбрал фиксирующие перчатки и ошейник с металлическим кольцом спереди. Он начал с ошейника. Хев бережно застегнул толстую полоску кожи на шее девушки и убедился, что замшевая подкладка хорошо прикрывает грубый материал, и на коже Птички не останется следов. За этим он надел на руки Птички перчатки. Они больше напоминали небольшие мешки из кожи с ремнями для охвата запястий. В основном эти перчатки использовались для того, чтобы лишить нижнего возможности касаться Верхнего или себя.

Но ещё они неплохо подходили для того, чтобы лишить Нижнего возможности показывать стоп-жесты. Или возможности освободиться самостоятельно. С кляпом во рту и перчатками она просто не сможет закончить сессию, пока Хев этого не позволит. По отдельности каждый из этих девайсов — просто приятная игрушка. Вместе — серьёзное испытание для обоих участников сессии. Для проведения сессий в такой экипировке требовалось абсолютное доверие Нижнего и предельная сосредоточенность Верхнего. И Птичка об этом знала.

Она сглотнула снова и задышала чаще. Хев увидел, что её сжатые в кулачки руки нервно двигаются в перчатках. Ему и самому было не по себе. Только что он взял на себя колоссальную ответственность. А ещё он попросил от Птички абсолютного доверия. Доверия по отношению к мужчине, которого она видит второй раз в жизни. Нужно было немедленно отвлечь Птичку. Он обещал ей свой голос. А значит, ему придётся научиться разговаривать здесь и сейчас.

— Птичка, ты так красива сейчас…

Хев нежно убрал волосы от её лица и погладил девушку по щеке. Птичка едва заметно вздрогнула. Хев знал: неспособность видеть добавляет остроты каждому прикосновению. Птичка не знает, откуда ожидать касания, и каждый её нерв напрягается. Хев наклонился к девушке и провёл губами по её скуле выше ремня кляпа. Птичка едва заметно потянулась к нему, и Хев довольно заворчал.

— Мне нравится смотреть на твоё лицо. Ты знаешь, Птичка, что ты похожа на фею?

Девушка сосредоточенно слушала его. Хев увидел, что её пальчики перестали мельтешить. Он завладел её вниманием.

— Ты слушаешь меня, Птичка, а значит, делаешь то, что я сказал. Ты умница.

Птичка расслабилась ещё немного.

— А теперь вставай, — сказал Хев, наклонившись к самому её уху.

Девушка изящно поднялась на ноги, и Хев в очередной раз поразился тому, насколько она гибкая. Хев продел палец в кольцо на ошейнике Птички и потянул её к андреевскому кресту. Хев пристегнул браслеты перчаток Птички к планкам креста так, что она оказалась стоящей к нему лицом.

Хев взглянул на девушку и на миг застыл от открывшегося ему вида. Крохотная обнажённая прекрасная девушка в маске и с кляпом во рту распята на кресте, её прекрасные волосы накрывают плечи, как фата. Хев вдруг остро ощутил, насколько он огромен, силён и уродлив. Мужчина шагнул к ней и опустился на колени в древнем жесте преклонения.

Птичка почувствовала его приближение и повернула голову точно в его направлении, хотя не могла его видеть. Хев снова зарылся рукой в волосы девушки и потянул прядь, наслаждаясь их мягкостью. Хев кончиками пальцев дотронулся до шеи девушки и с удовольствием увидел проступившие на её коже мурашки. Он заметил, что Птичке нравится, когда он касается её шеи.

Хев никогда не целовал своих нижних. Часто даже надевал чёрные медицинские перчатки на сессии. Но сейчас он с удивлением понял, что ему хочется провести по коже Птички губами, и он не стал себе отказывать в этом. Девушке это явно нравилось. Она выгнулась, предоставляя ему лучший доступ, и потянулась к нему всем телом. Хев удовлетворённо заворчал и прижал девушку плотнее к себе. Птичка рвано выдохнула и потёрлась о него всем телом.

Хев слышал, что её дыхание становится чаще, он видел, как краснеют её губы, обхватывающие шарик кляпа. Щёки девушки разрумянились. Именно этого он и добивался. Хев огладил растянутые в стороны руки девушки, прошёлся по её груди и, подхватив Птичку под рёбра, чуть приподнял над полом. Она весила не больше котёнка.

Хев легко прикусил соски девушки по очереди. Птичка подалась грудью к его губам и застонала. Хев повторил всё снова и огладил левую грудь девушки языком. Он с удовлетворением увидел, что она судорожно сжала колени. Ещё лучше. Мужчина поставил Птичку на пол, наклонился вперёд и поцелуями опустился от её солнечного сплетения к пупку.

— Дай мне свою левую ногу, Птичка, — проговорил Хев и сам удивился, насколько хриплым стал его голос.

Девушка перенесла вес тела на одну ногу и поставила вторую на носок в изящной позе. Хев подхватил её колено и закинул себе на плечо. Он собирался сделать то, чего не делал ни для одной своей Нижней.

Он подхватил второе колено Птички и заставил её оседлать свои плечи. Девушка удивлённо пискнула и попыталась вцепиться в удерживающие её карабины, но ничего не вышло.

— Ты знаешь, что я хочу сделать, Птичка? Знаешь?

Девушка неуверенно покачала головой. Хев усмехнулся, обдав тёплым дыханием её открытое лоно и опустил голову, чтобы поцеловать его. Птичка дёрнулась всем телом и низко застонала. Хев начал неспешно. Он не совсем знал, что нужно делать, поэтому целовал её так же, как целовал в губы. Наградой ему стала горячая влага на лоне Птички и её приглушённые кляпом стоны.

Хев языком обвёл крошечный напрягшийся комочек плоти, и Птичка откинула голову, снова показав Хеву родинку на шее, от вида которой он сходил с ума. Девушка упёрлась головой в соединение планок креста и заскребла по нему укутанными в перчатки руками. Хев понял, что он на правильном пути и продолжил.

Он продолжал мучить Птичку, пока она не начала извиваться, не помня себя. Только тогда Хев оторвался от неё и под недовольное ворчание девушки аккуратно поставил её ноги на пол. Колени Птички подкосились, и она упала бы, не будь её руки пристёгнуты к кресту. Хев посмотрел на неё долгим взглядом. Она была красива. Раскрытая, беззащитная и возбуждённая. Хев хотел видеть её именно такой. И понимал, что сейчас своими руками выбьет это возбуждение из Птички. Возможно, навсегда.

Хев коротко покосился на разбросанные по полу запретные браслеты Птички и нарочито громко подошёл к ней. Отстёгивая руки девушки от креста, он грозно проговорил:

— Ты помнишь, о чём я тебя просил, Птичка? Ты должна внимательно слушать мой голос. Очень внимательно, поняла?

Птичка кивнула, и Хев потянул её к станку. Он приподнял девушку и уложил на станок животом. Минута ушла у него на то, чтобы пристегнуть руки, ноги и ошейник Птички. Теперь она была обездвижена полностью.

Хев секунду посмотрел на неё, а потом решился. Он взял Птичку за волосы и, ощутимо сжав их, потянул голову Птички вверх. Свободной рукой он раскрыл молнию брюк и выпустил налившуюся плоть на свободу. Потом он потянулся к кляпу девушки и вытащил внутреннюю часть, оставляя во рту Птички только расширительное кольцо.

Птичка не выказывала страха, и Хев продолжил. Он провёл набухшей головкой по губам девушки и спросил:

— Ты понимаешь, что ты — моя, Птичка? Моя и ничья больше.

Девушка не могла ответить, но это и не требовалось. Хев вложил головку в рот Птички, она тут же обвела её языком. Хев зарычал от удовольствия. Совсем не этого он пытался добиться, но раз уж Птичка совсем не возражает, то он решил продолжить.

Хев продвинулся глубже, и Птичка приняла его с радостью. Она не могла шевелить головой, но то, как она двигала языком по члену Хева и чуть постанывала от удовольствия, говорило о том, что ей нравится то, что происходит между ними. Хев воспрял духом. Птичка держалась, она не проявляла ни капли страха. Впрочем, Хев ещё не дошёл до того, что приготовил для неё.

Хев не спешил приступать к главному действу и оттягивал момент, сосредотачиваясь на удовольствии. Ведь возможно, что эта ночь станет для них с Птичкой последней, и он будет именно тем, кто всё разрушит. Ему было не по себе.

Птичка ласкала его, Хев двигался размашисто и жёстко, хотя и не старался проникнуть глубоко. Дотронувшись до горла Птички, он отступал, а потом врывался в неё снова. Девушка, скованная по рукам и ногам, пыталась ласкать его. Хев видел, как она пытается переминаться с ноги на ногу, чтобы облегчить своё возбуждение.

Но Хев остановился, почувствовав, что опасно близко подобрался к разрядке. Было слишком рано. Он выскользнул изо рта Птички и, позволив ей чуть отдышаться, вернул пробку кляпа на место. Птичка улеглась щекой на станок и блаженно расслабилась. Хева пронзил укол совести.

Хев подошёл к шкафу с девайсами и, поколебавшись, взял свёрнутую кольцами плеть. Он отпустил хвост плети и дал ему упасть, после чего пошёл к Птичке, волоча его по полу. Услышав шуршащий звук, Птичка мгновенно повернула голову в сторону Хева и напряглась. Хев точно знал, что она узнала этот звук. Мужчина тут же заговорил:

— Ты помнишь, что ты должна делать, Птичка? Ты слушаешь меня. Мы здесь одни с тобой. Кивни, если поняла меня.

Птичка помедлила, но кивнула. Плечи её не расслабились, Хев видел, как она нервно поводит кистями, пробуя путы на прочность. Хев внимательно следил за своей Нижней. Он понимал, что сейчас проводит, возможно, самую сложную сессию в своей жизни. Хев решил обойти Птичку по кругу, чтобы оказаться за её спиной. Так её напряжение достигнет максимума.

Он приблизился к Птичке, бросил взгляд на её шикарную попку, и красная пелена ярости заволокла его глаза. Он впервые внимательно осмотрел Птичку с такого ракурса и увидел следы зажившего разрыва рядом с туго сжатым колечком ануса. Хев отшатнулся, запрокинув голову, и попытался взять себя в руки. Он убьёт того, кто сделал это с Птичкой. Он его просто убьёт, голыми руками раздавит его череп и будет, улыбаясь смотреть, как глаза этого ублюдка вытекают из глазничных впадин вперемешку с его мозгами.

Птичка, услышав шипение Хева, сжалась ещё сильнее, и Хев колоссальным усилием воли заставил своё дыхание выровняться. Он запретил себе думать о том, как он вдавливает большими пальцами кадык той мрази в его же глотку. Сейчас он — Дом. Он нужен Птичке. Взбешённым мстителем он побудет позже. Сейчас он нужен здесь.

Так трудно ему не было ещё никогда. Его ярость грозила прорваться взрывом, и ему стоило больших усилий переключиться на Птичку. Краем сознания Хев отметил, что его эрекция полностью пропала, что совсем его не удивило. Птичка пыталась сжаться в комок, её дыхание было судорожным и рваным. Хев заговорил снова, стараясь не рычать сквозь зубы.

— Мне так нравится смотреть на тебя Птичка, ты знаешь? Ты знаешь, что у тебя шикарная попка?

С этими словами Хев мягко опустил левую руку на ягодицу девушки. Птичка дёрнулась всем телом и попыталась свести ноги вместе.

— Ты не будешь сейчас вспоминать ни о чём, ты поняла меня, Птичка? Ты ни о чём не будешь думать. Я приказал тебе слушать мой голос и больше ничего. Ты помнишь? Кивни, если ты помнишь!

Птичка неловко дёрнула головой, но это не устроило Хева. Она снова закрывалась в себе и отвечала то, что он хотел услышать, а не то, что думала на самом деле. Именно этого и боялся Хев. Он снова заговорил:

— Помни Птичка, что со мной ты в безопасности. Я пообещал тебе это, а значит, так и будет. Ты слышишь меня?

Птичка кивнула на самую малость увереннее, и Хев надавил ещё немного. Он шевельнул рукой, позволив плети чиркнуть по полу, а потом тягуче провёл хвостом плети поперёк спины Птички. Почувствовав прикосновение плети к коже, Птичка выгнулась и испуганно вскрикнула.

— Здесь только мы с тобой, Птичка. Только ты и я. Больше здесь нет никого, и ты под моей защитой. Ты помнишь это?

Птичка не ответила, она только часто дышала. Девушка была напряжена, как струна. Она не шевелилась, всё её возбуждение схлынуло. Хев позволил плети скользить по коже Птички снова, та снова дёрнулась, но не закричала, только постаралась повернуть голову в его сторону.

— Расслабься, Птичка. Ты была так красива, когда лежала передо мной, открыв мне своё тело. Расслабься.

Хев положил левую руку на спину девушки и начал поглаживать. Под его пальцами сведённые судорогой мышцы девушки начали расслабляться, и Хев, не отрывая ладони от её тела, снова провёл плетью по её бёдрам и спине. Птичка вздрогнула, но тут же начала расслабляться.

— Good girl! — пророкотал Хев в самое её ухо. — Я никогда тебя не обижу, Птичка. И не сделаю больно.

Хев убрал руку и опустил хвост плети на спину Птички чуть жёстче. Птичка вздрогнула, но не сжалась. Она оставалась настороженной, но паника, накрывавшая её в самом начале, отступила. Хев повторил манёвр, и Птичка снова вздрогнула. Осмелев, Хев чуть сильнее прошёлся плетью по её бёдрам. Он ещё не доставлял настоящей боли, только давал почувствовать, что Хев усиливает напор.

Хев намеренно замолчал и продолжил легко взмахивать плетью, заставляя ту шлёпать девушку и обвиваться вокруг её ног. Постепенно он смещал шлепки к спине девушки, к тому самому месту, где нежную кожу перечёркивали два грубых шрама. Птичка снова напряглась. Она начала поводить головой из стороны в сторону. Ослеплённая, она снова начала терять связь с реальностью, и Хев решился.

В работе с плетью он был профессионалом. Размахнувшись плетью, он уверенным резким движением послал её хвост в полёт. Кончик плети рассёк воздух и громко щёлкнул у самого уха девушки. Птичка дёрнулась, пытаясь увернуться, но Хев не дал ей времени на передышку. Сразу за устрашающим щелчком он несильно опустил плеть точно на шрамы девушки. Птичка в ужасе закричала.

— Птичка, ты обещала слушать мой голос! Ты обещала! — громко прокричал Хев, перекрывая голос Птички.

Девушка рывком повернула голову на звук и замерла.

— Здесь только мы с тобой. Больше никого. В моих руках ты в безопасности!

Птичка дышала часто-часто. Хев был готов освободить её от кляпа в любую секунду, если что-то пойдёт не так.

— Не вспоминай! Я запретил тебе вспоминать! Я запрещаю тебе думать о других мужчинах!

Хев снова размахнулся, и плеть издала резкий щелчок, похожий на выстрел. Птичка снова вскрикнула и забилась в путах.

— Не вспоминай! Чёрт тебя подери, Птичка! Чувствуй, что я с тобой делаю!

Девушка, казалось, не слышала его. Она отчаянно качала головой, её губы давили на кляп, пытаясь вытолкнуть его, и Хев добил её. Он щёлкнул плетью снова и опустил кончик на шрамы на спине. Плеть даже не ударила, а лишь скользнула по коже девушки, но та закричала, будто от дикой боли.

— Птичка! — загрохотал Хев.

Он постарался вложить в голос всю властность, которую мог. Он заставлял Птичку вернуться в реальность. Девушка дёрнулась и заскулила от ужаса.

— Птичка, — чуть тише, но строго проговорил Хев, — скажи мне, ты чувствуешь боль?

Птичка замотала головой так отчаянно, что кольцо её ошейника загремело о карабин. Именно поэтому Хев выбрал самый мягкий из тех, что мог предоставить ей.

— Ты говоришь мне то, что я хочу услышать. Я спрашиваю ещё раз, Птичка, ты чувствуешь боль?

Птичка вздрогнула и снова замотала головой. Девушка дрожала. Она съёжилась, насколько могла, её губы были серыми. Слёзы размазались под маской и стекали по щекам неровными ручьями. Хев поморщился. Девушка была опасно близка к срыву. Хев был уверен, что, если бы Птичка могла, она давно остановила бы сессию и убежала от него так далеко, как только может. Если он надавит ещё хоть немного, он сломает Птичку окончательно.

Мужчина подошёл к Птичке и присел у её лица. Девушка подалась назад, от него, насколько могла. Хев протянул руку и положил её девушке на щёку. Та снова дёрнулась, будто боялась удара, но Хев настоял и не отнял ладонь.

— Птичка, слушай мой голос, не вспоминай, — сказал Хев нежно. — Скажи мне, my love[1] , ты чувствуешь боль? Почувствуй своё тело и скажи мне, тебе больно?

Казалось, он смог привлечь её внимание. Девушка дышала рвано, но перестала метаться.

— Здесь только я, Птичка. Только я. Слышишь? Со мной ты в безопасности. Слышишь?

Птичка чуть подалась лицом к его руке и потёрлась щекой о его руку, будто проверяя наощупь. А потом едва заметно кивнула.

— Я спрошу снова: ты чувствуешь боль? Подумай и скажи мне.

Птичка чуть опустила голову. Её лоб напрягся, как будто она нахмурила брови. Она пошевелила руками, ногами, покрутила бёдрами, а потом вскинула голову и будто бы с удивлением покачала головой.

— No pain?[2]

Птичка кивнула.

— Боли не будет. Понимаешь, Птичка? Боли не будет потому, что я так сказал. Страшна не плеть, страшен тот, кто её держит. Ты понимаешь меня?

Птичка помедлила секунду и кивнула.

— Good girl. Ты не должна бояться рядом со мной. Понимаешь?

Птичка снова кивнула. Хев погладил её по щеке и снова поднялся в полный рост. Голос его снова разросся и стал строгим.

— Ты не послушалась меня, Птичка. Ты не слушала мой голос. Поэтому я продолжу делать то, что делал. И я буду делать это, пока ты не поймёшь, где и с кем ты находишься. Ты поняла меня?

Птичка кивнула и легла щекой на станок. На этот раз Хев не стал готовить её. Он размахнулся и щёлкнул плетью у её лица, после чего ощутимо прошёлся плетью по её шрамам. Птичка снова напряглась.

— Не смей вспоминать! — рыкнул Хев.

Птичка послушно легла на станок и постаралась расслабиться. Хев свободной левой рукой ожёг её лёгким шлепком по попке. Девушка прогнулась, подставляя ему ягодицы. Хев довольно зарычал и почувствовал, что кровь снова приливает к паху.

— Это за то, что ослушалась меня, Птичка! Ты снова не слушала меня.

Птичка кивнула и повертела бёдрами. Хев размахнулся плетью снова. Щелчок, шлепок по спине. Птичка вздрогнула только от неожиданности.

— That’s right, Birdy![3]

Хев перестал впустую щёлкать плетью и начал охаживать ею Птичку, иногда добавляя к плети шлепки ладонями. Он стал действовать гораздо мягче. Ему не нужна была боль, ему нужно было встряхнуть Птичку, и у него это получилось. Хев в каком-то экстазе смотрел, как Птичка, преодолев свою панику, расслабленно растекается перед ним. Его член снова напрягся.

Но Хев хотел полной победы над её прошлым. Он хотел заместить его собой окончательно. Он подошёл к Птичке и, не переставая ласкать её плёткой, положил руку на её попку. Погладив немного, он опустил большой палец на тугое колечко. Он не отрывал взгляд от Птички. Девушка не вздрогнула и не напряглась. Последним проблеском сознания Хев вспомнил про презерватив.

В ушах Хева застучала кровь. Поле зрения начало сужаться, он больше не видел ничего, кроме Птички. Он надавил пальцем на запретное отверстие, и Птичка приподняла бёдра, чтобы ему было удобнее. Она позволила ему делать то, что он хотел.

Всё. Хев сорвался. Он отшвырнул плеть куда-то в сторону. Освободившейся рукой он дёрганным движением сорвал с Птички маску, а за ним последовал и кляп. Хев навалился на Птичку и заставил её повернуть голову так, чтобы видеть её лицо.

— You’re mine! Do you get me? You’re mine! Mine!![4] — в исступлении зарычал он ей в губы.

— Да, Хев, — ответила она хрипло.

Хев сошёл с ума. Он впился в её губы поцелуем. Он шептал какую-то чушь и перемежал поцелуи укусами. Его руки лихорадочно шарили по её телу. Он впитывал ощущение, как она извивается под ним. Хев распалял её руками, упиваясь её покорностью и открытостью.

Дотронувшись пальцами до её лона, он понял, что возбуждение вернулось и к ней. Девушка была влажной. Она потёрлась о его пальцы и чуть улыбнулась.

— Look at me! Look at me, Birdy! — прошептал он.

Птичка изогнулась и посмотрела на него. Как только их глаза встретились, Хев ворвался в неё. Она приняла его с удивлённым вскриком. Хев выпутывал её руки из перчаток и отстёгивал ошейник, начиная размашисто двигаться. Как только ему это удалось, он обхватил плечи девушки, заключая её в кокон своих рук и перестал сдерживаться.

Он двигался так, что станок заскрипел. Их стоны наполнили комнату. Хев понимал, что долго он не выдержит, и просунул руку под тело девушки. Он надавил пальцами на её лобок и клитор так, чтобы она тёрлась о него при каждом его движении, и задвигался в ней ещё яростнее.

Птичка вцепилась в его руки, не жалея его кожу. Хеву было плевать на боль. Он чувствовал, что Птичка начинает пульсировать, и в его груди зародился торжествующий рёв. Через три толчка Птичка сорвалась, и Хев последовал за ней. Хев упал на девушку, придавливая её своим весом к станку. Вдруг его большой палец пронзила боль. Он приоткрыл один глаз и увидел, что Птичка снова цапнула его. Он мягко засмеялся и потёрся носом о спину девушки. Хев с наслаждением смотрел, как его Птичка нежно улыбается, прикрыв глаза.

[1]Моя любовь (англ.)

[2]Боли нет? (англ.)

[3]Вот так, Птичка! (англ.)

[4]Ты моя! Ты поняла меня? Ты моя! Моя!! (англ.)