Имперская стража

Кровавая луна

Выполнив задание кузнеца мы помогли третьему жителю Комаринской, что автоматом обновило ещё одно задание: "Поспособствовать в организации праздника Речных Огней". Ещё до конца дня мы наведались к Кону и получили разъяснения.

По сути, праздник — есть праздник и людям во время него положено веселиться и отдыхать. Но, опять же, любому такому дню предшествует подготовка. В случае с Речными Огнями, жители деревни плетут особые, простые видом корзинки и укладывают туда символические дары. Делается одна или несколько таких корзинок, а в подготовку вовлекается вся семья. Нужно почтить духов леса и воды, поэтому празднование проходит под песни и танцы, а с приходом темноты, в заготовленные корзинки вставляют свечи или лучины, чтобы затем запустить их по реке в сторону болот. Выполняя задания, мы косвенно помогли большому действу и потому получили ещё по сто опыта и по одной серебряной монете.

Но это всё сухая констатация, а вот девушки, особенно Агния, грядущее празднование восприняли очень эмоционально и с большим интересом. Посмотреть на такое зрелище хочется всем, а выполнение задания словно бы запустило процесс — у жителей сменилось настроение, появилась предпраздничная суета и разговоры всё больше о Речных Огнях. Мы бы, конечно, могли просто дождаться и уже после приступить к выполнению следующих заданий, но очередной совет решил иначе. Из актуальных есть два доступных для выполнения: отнести оброк наместнику Броду и выяснить куда пропала девица Анна. Первое — это задание расширяющее географию нашего пребывания в Стриодеале и, как говорит Вероника, лучше оставить его напоследок. Со вторым же, судя по всему, можно было бы вообще не заморачиваться с точки зрения необходимого для локации — это вроде побочного задания, но моральная сторона, да и банальное любопытство диктуют нам поступать иначе.

— Можно дождаться утра и выступить по свету, — с сомнением предложила Вероника, — в тоже время, пойти сейчас нам тоже ничего не мешает.

Разговор проходит в таверне. В зале шумно и людно, дразняще, даже после крепкого ужина, пахнет свежеприготовленной едой. За стойкой суетится Том, а его юный сынок активно носится по залу с подносом. Если бы дело происходило в нашем мире, то, как думается, от полыхающего очага было бы жарко, да и вообще в помещении стоял бы крепкий чад, ведь некоторые ещё и трубки активно курят. Однако всё выверено и гармонично сочетается — как тут не помянуть добрым словом Рейвиоллу, если даже табачный дым настолько душистый, что больше напоминает благовония?..

— А ты, разве, не боишься идти сейчас в лес? — обеспокоенно поинтересовалась Агния.

— Не переживай, — тут же отозвалась Валентина с улыбкой и приобняла белокурую милашку, — у тебя же есть я. Кто бы там не встретился, живым от меня не уйдёт. Ну, или не получив по глупой башке щитом.

— Для острастки, — рассмеялся я.

— А нефиг с нами встречаться!

— Спасибо тебе, — нежно проговорила Агния и большими глазами посмотрела на подругу.

— Мне нравится такой вариант, — поддержал я. — Ночью мы ещё не путешествовали.

— Вы с каждым разом только страшней выбираете варианты, — слегка нервно, но уже без явного страха, отметила Агния.

Вскоре вышли. Завсегдатаи таверны отреагировали на активацию задания про Анну — пожелали нам удачи, всяческих успехов и попросили юных героев быть, всё же, осторожными, хотя в наших силах они нисколько не сомневаются. После таких напутствий шаг становится только твёрже.

Лес разомкнул объятья и тут же сомкнул. Даже в нашей Тохе было уличное освещение, ко всему прочему, каждый двор освещался по надобности, и поэтому такой густой тьмы там быть не могло, а здесь, в безлунную ночь, мрак окутал нас плотной материей с головы до пят. Слегка лучится навершие посоха Агнии, а по древку пробегают маленькие белые искры, в дополнение к тёплому, но слабому свету от огонька внутри ажурного шара. Но этого для путешествия явно недостаточно. Мы остановились за первыми же деревьями.

— Знаете, — заговорила Агния, — я сейчас попробую кое-что…

Повисла тишина. Мы во все глаза уставились в её сторону, полные ожидания. Вдруг огонёк на посохе стал усиливать свечение и вскоре засиял так, что стало хорошо видно на расстоянии десятка шагов. Лес, светлый и добрый днём, тут же обрёл глубину таинственности и скрытой угрозы. Метнулись в стороны светящиеся огоньки звериных глаз. Громко захлопала крыльями крупная птица в вышине. Даже Валентину это проняло, но мы перебороли страх и пошли дальше по задаваемому картой направлению.

Путь к цели занял около получаса. Мы успели привыкнуть к обстановке и даже расслабиться, как вдруг ночную глушь прорезал ужасающий вой. Сильный и долгий, похожий на волчий.

Была бы у меня шерсть — вздыбилась бы! Мы тут же сбились в тесный комок, ощетинившись оружием. Валентина натурально зарычала, имея вид рассерженной кошки. Вероника же наоборот словно в лёд обратилась, но такой, что может мгновенно исторгнуть из себя сотни острейших осколков.

Мне стало жарко. Шумно дыша, я говорю:

— Что ещё за тварь?

— Видимо, волколак, — ровным голосом ответила Вероника.

— Мамочки, — пискнула Агния.

Я сильнее стиснул двуручник. Даже не заметил, как выдернул его из-за плеч. В голове, словно готовый к выстрелу пистолет, бьётся команда к Рывку. Взглядом дырявлю рыхлую тьму. Напряжение сочится потом.

Монстр напрыгнул едва заметной тенью. Слишком быстро, чтобы я мог отреагировать, но его встретила молния Вероники. Удар приняла Валентина — сто двадцать — базовый, ошеломление и кровотечение заблокированы. Волколак избежал оцепенения, но тут уже я обрушил на него всю новообретённую мощь Удара Силы — сто шестьдесят пять единиц урона. Кровотечение заблокировано.

Снова Агния удивляет — перед Валентиной возник магический щит, сама же рыжеволосая дева битв нанесла первый удар и тут уже началось: волколак, исторгая из громадной пасти рык, орудует обоими лапищами; Вероника перешла на огонь, и вонь палёной шерсти усилилась; я метнулся в Рывке и вызвал Ошеломление; тут же впереди меня засветился золотом щит благословления от Агнии; едва выйдя из ослабления, монстр сам обрушился с ударом обеими лапищами, и меня сковало. Вдобавок из-за кровотечения от запаса жизней стало отпадать по двадцать очков.

Волколак не сбавляет напора ни на секунду. Мы бьёмся отчаянно, объятые горячкой боя. Нужно выбить целых тысячу триста очков, и даже с учётом наших новых возможностей это совсем непросто. Хотя бы потому, что огромный монстр выглядит эталонно ужасно. Свет от посоха Агнии вырывает мелькающие образы гигантского волка и я, нет-нет, замираю скованный ужасом. Хочется кричать.

Лучше всех сражается Валентина. На неё тоже действуют возможные ослабления, но моя бесстрашная спутница кидается снова в бой, подкрепляя атаку боевым кличем. Она в своей стихии и, может быть, не будь я скован сражением, не попадай периодически под ужасающую ауру монстра, то смог бы даже восхититься этим.

Волколака добила Вероника — молния метнулась точно в голову и даже отбросила погибшего врага. Под общий выдох-стон облегчения, мы получили триста пятьдесят опыта.

Силы покинули Агнию, и опустившись на колени, она счастливо разрыдалась. Мы бросились утешать, полностью разделяя её чувства.

— Сильный был противник, — ровным голосом проговорила Вероника.

— Мерзкая псина! — тут же откликнулась Валентина. — Ненавижу! Сволочь, гад!

— Спасибо вам, — всхлипнула Агния, — я думала он нас разорвёт.

— Тебе спасибо, — отвечаю я, — ты очень хорошо держалась. Без тебя бы нам пришлось туго.

— А он был один или ещё будут? — с опаской покосилась Агния в темноту леса, куда указывает стрелка задания.

— Если судить по уровню задания и характеристикам волколака, — отвечает Вероника, — один. А там, вероятно, нас ждёт потерявшаяся Анна.

— Мамочки! — прикрыла рот ладонью Агния. — Он её… убил?

— Совершенно необязательно, — поспешила ответить Вероника. — Это ведь полностью магический мир и логика нашего тут не всегда уместна.

Белокурой представительнице жрецов полегчало, да и мне, если честно. Мы собрались с силами и смелостью, а затем выступили. Надо скорее завершить ночное приключение.

Идти долго не пришлось. Логово устроено в старой, слегка подлатанной хижине лесорубов. В ней робко горит свеча и мы, пуще прежнего испытав облегчение, рванулись внутрь. Дверь лежит сорванная с петель, а на толстых брусьях стен видны следы когтей

Стоило Агнии с посохом ступить внутрь, как нам предстало скудное убранство. На кровати в углу тихо лежит девушка. Мы тут же подбежали. Я аккуратно потрогал за плечо — ничего не произошло. Тогда уже потряс, и тут Анна очнулась, застонав.

— Кто вы? Неужели… — на её измождённом лице появилась тень удивления, тут же сменившись глубокой грустью. — Как жаль… что уже поздно.

— В смысле? — не понял я и почти тут меня за локоть потянула Вероника, указав на руку прижатую к животу — грубое крестьянское платье насквозь пропиталось кровью. — Это ничего! Сейчас мы тебя вылечим. Агния!

Девушка тут же навела навершие на девушку, губы беззвучно зашевелились, но Агния вдруг прекратила колдовство, растерянно посмотрев на меня.

— Сказано, что на персонажа Анну я не могу накладывать Исцеление.

— Блин, точно! — воскликнул я, закусывая губу. — Наверное, потому что она не в команде. Анна, слушай, сейчас мы…

— Ничего не нужно, — слабо выдохнула она и мы замерли, чтобы расслышать, — мне уже не помочь. Демитрий похитил меня, чтобы сделать своей. Я боялась, что понесу и воткнула в живот нож. Прошу вас, идите в деревню и найдите моих матушку и батюшку, их зовут Арбен и Скона. Передайте им, что я их очень люблю и чтобы не терзались сильно моей смертью. Попросите прощения за хлопоты и обиды, что доставляла им. А ещё, прошу, отыщите моего жениха Фарона. Скажите, обязательно скажите, чтобы жил дальше и нашёл себе другую невесту. Я его очень люблю и очень сожалею, что мы не сможем быть вместе.

Анна затихла, а на меня нашёл какой-то ступор. Неужели ничего нельзя сделать?

Агния раз за разом пытается наложить Исцеление. Валентина молча плачет. Вероника же, обняв Агнию, повлекла её прочь от кровати.

— Она умерла, — услышал я. — Мы уже ничего не сможем сделать.

Словно во сне я прошёл к выходу из хижины. Мы дружно обнялись. Потребовалось время, чтобы прийти в себя. Уже в деревне, даже не обсуждая случившееся, мы легли спать.

Жаль, что тут нет привычного эффекта от сна. Ничего не изменилось внутри, когда глаза открылись. Ощущение такое, что время вообще никуда не двигалось и мы просто играем в спящих.

— Полнится земля слухами, — вошёл в комнату Кон, — но, порой, сочится, словно гнойная рана. Анну погубил зверь, что выл вчера?

Я собрался с силами. Не всё же Веронике тащить на себе ответственность.

— Именно так. Погубил. Но не съел, а похитил, чтобы… — не нашёлся я.

— Сделать женой, — с горечью проговорил он. — Но тогда…

Мы передали прощальные слова Анны. Староста принял утрату стойко и пообещал, что сам оповестит близких. Кон поделился с нами болью, что тянул с письмом наместнику о появлении зверя. Слухи в деревне появились сравнительно недавно, жертв или нападений не было, только вой, да и тот всего один раз. Смело можно было списать на хмель, что сыграл злую шутку над засидевшимися в таверне жителями.

Система исполнительно уведомила о полученном опыте и выполнении задания, но нам сейчас не до цифр и достижений. На предложение Агнии пойти прогуляться все отозвались дружным согласием.

— Когда играешь, то такие моменты проще переносить, — поделилась она чуть позже. Мы неспешно идём по центральной улице деревни в сторону, где когда-то появились в Стриодеале.

— Ненавижу волколаков, — с глубокой ненавистью произнесла Валентина. — Клянусь, что выкорчую всё их племя под корень.

Агния посмотрела на подругу с благодарностью, а Вероника омрачилась пуще прежнего.

— К сожалению, люди не сами выбирают, становиться ли им зверьми. Ликантропия — это болезнь и, зачастую, человек сам страдает из-за этого, убивая во время обращения.

— Но что же нам делать, Ника?! — в сердцах выдохнула Валентина.

— Здесь — мы герои, а значит и карающий меч, — с глубокой печалью отвечает наследница дома Исинн. — Словно скальпель в руках хирурга.

— Я рада, что могу выжечь эту болезнь. Если зверь уже убивал, значит сам должен умереть.

Сейчас Валентина соответствует цвету волос как никогда. Настоящее воплощение огня. Даже завидно, что её помыслы столь ясные и чистые.

— Мы сделаем это вместе, Лиса.

— А я буду помогать вам, — звонко заявила Агния. — У меня немного сил, но, надеюсь, их хватит.

Я задумчиво посмотрел на подёрнутое перистыми облаками небо. Что ещё нас ждёт в Стриодеале? Родная Империя сейчас за спиной, под надёжным руководством двух сильнейших семейств и с опорой на трудолюбивый и добрый народ. Любящий, как родную землю, так и императорскую семью. Такая дорогая мирная жизнь может также окрасится багрянцем, если мы здесь будем пасовать перед трудностями. Рейвиолла недвусмысленно даёт понять, что игры играми, а ставки высоки.

Меня даже злость взяла. Как можно так поступать, когда у тебя есть власть сотворить справедливый мир без насилия и болезней? В чём провинилась Анна? Неужели в том, что Богине захотелось поиграть?..

Веронику, видимо, тяготят те же думы, что и меня. Во всяком случае я чувствую близость и взаимопонимание, хотя мы оба молчим.

— Всё! — вдруг произнесла Агния, останавливаясь. Её лицо снова приняло умилительно-серьёзное выражение, как всякий раз, когда она принимала решение. — Я предлагаю, чтобы мы прекратили расстраиваться и грустить. Мне очень жаль Анну, но мы же не простые жители, как её родственники или даже староста Кон. Они ждут от нас защиты и героизма. Кроме нас никто Лорда демонов не одолеет, значит нам надо быть сильными и идти дальше. Правда же?!

В меня словно вдохнули новую жизнь. По глазам и лицам девушек читается то же самое. Слова Агнии попали в самое сердце.

— Мы согласны, — мягко и аристократично кивнула Вероника. — Предлагаю сейчас вернуться и принять участие в праздновании. Думаю, что наше участие тоже важно.

Кон встретил на высоком крыльце своего дома.

— Господа герои, мы вас потеряли. Как можете видеть, уже скоро начнётся день Речных Огней, и многим нашим жителям хочется высказать личную благодарность. Вы очень помогли с подготовкой.

В Комаринской действительно царит оживление. На главной улице, в пределах мощённого участка площади, собирается длинный стол и яства на него. Жители тоже решили, что слезами горю не поможешь, а потому улыбки и смех сопровождают приятные хлопоты. В честь праздника стол застелен цветастой скатертью. По традиции, от каждой семьи полагается блюдо и закуски. Щедрый Том смело выкатывает спасённые от крыс бочки. Всюду видны плетёные корзинки: от совсем маленьких, размером с ладонь и до совсем крупных, вплоть до одной особенно большой, кою украшают с особым тщанием и вот-вот доплетут. Мы практически тут же узнали, что эта вытянутая корзина с цветами и яркими ленточками, посвященна Анне и будет символом памяти, а ещё, в рамках почитания духов Леса и Воды, послужит просьбой от жителей, защитить душу погибшей и сопроводить её в лучший мир.

Девушки тут же решили приобщиться к подготовке этой корзины, а у меня мысленный фон снова склонился в сторону размышлений о смысле собственной жизни. Ведь у себя дома я привык к ежеминутной заботе со стороны Империи. Мы для неё любимые дети, нашим воспитанием и взрослением занимаются самым непосредственным образом. Все, кого я встречал в жизни были пропитаны чувством любви и долга к Симфонии. Наш уютный мирок больше походит на жизнь большой и дружной семьи. Лучший мир для нас — это и есть Империя. Нам не грозят катастрофы, орды демонов, преступные банды или что-то ещё. Мы старательно пытаемся растянуть жизнь в ней, а когда уходим на покой, то уже просто от приятной усталости. Неужели из-за прихоти Рейвиоллы теперь это не так?

Праздник понемногу начался. Мы сели за стол, где всем жителям хватило места. Начался пир, со смехом, рассказами и песнями. Нас чествуют и благодарят. Даже на лицах родственников и близких Анны читается признательность, я же всякий раз опускаю взгляд, терзаемый стыдом. Ещё недавно, когда всё только начиналось, первый груз ответственности казался мне тяжёлым, но сейчас он стал настолько весомым, что минувшие деньки кажутся беззаботными.

Общее веселье, конечно, увлекает. Стоило всем утолить первый голод, как пришло время для забав и танцев. Тут же в руках жителей оказались инструменты, и вот уже любительский ансамбль заиграл залихватский мотив. В отличии от разума, тело тут же отозвалось, и когда ко мне подскочила деревенская девчушка, я не смог отказаться. Взял только молчаливое согласие у Вероники. К ней тоже осмелился подойти молодой крепыш — сын трактирщика Тома.

Агнию приглашение настолько смутило, что спасать бросились другие девушки Комаринской и танцевать ангелок пошла уже с одной из них. А вот Валентине томиться в ожидании не хотелось, она сама нашла себе парня и с громким возгласом ворвалась в круг танцующих.

День иссяк в кураже празднования, но с приходом темноты настал апогей Речных Огней — расставив в каждую корзинку свечку или лучину, жители пошли к реке. Агния вызвала свечение на посохе, что один заменяет несколько факелов. В месте, где берег пологий и песчаный, мы спустились ближе к воде и принялись зажигать сначала свечи, а потом и пропитанные специальным маслом лучины, но не спеша спускать на воду. В общем порыве, решили выделить и с особенной красотой запустить по воде главную корзину. Сама собой возникла тишина. Больше не исторгая и звука, пустили сначала сонм маленьких огоньков, в середину посвящённую Анне корзину, а следом все остальные. Бесконечно красиво, под журчание и плеск, огни поплыли вдаль, в сторону леса и болот. Люди затянули песнь поминовения.

Немного позже, в момент, когда мы уже решили ложиться спать, Вероника поманила меня наружу из дома старосты. Агния и Валентина уснули. Перед тем, как выйти из комнаты, я с удивление посмотрел на них. В полутьме лиц не видно и нет возможности полюбоваться на безмятежный образ прекрасных спутниц, но в виду особенностей процесса сна в этом мире, немного странно видеть их спящими. Ведь по ощущениям мы словно закрывали и снова открывали глаза.

Стриодеал встретил свежайшим воздухом, кристальными небесами и волшебными трелями ночных птиц. Справа, над лесом и болотами творится нечто удивительное — подобно огромным языкам пламени, над ним взмывают разноцветные прозрачные всполохи. Словно бы кто-то сумел сохранить искорки от костра, перекрасить их в акварельную палитру и заставить фигурно выплясывать. Природные духи тоже справляют праздник, да только деревня спит и видим это только мы.

— Какой контраст и ирония с темой разговора… — тихо проговорила Вероника, любуясь зрелищем.

— Очень хочется узнать, какой.

В едва различимой тьме, она обернулась ко мне.

— Я вижу, что ты мучаешься здесь, Матус. Трагедия Анны только всё обострила.

У меня на миг перехватило горло.

— Это неизбежно. У нас нет выбора.

— Не совсем так, Матус, — мягко проговорила Вероника и немного приблизилась. — Я вполне согласна с Агнией, что играть здесь весело. Условно, конечно. К этому следует приобщить ещё и мой исследовательский интерес — Стриодеал, как магическое явление, очень загадочный. Я понемногу изучаю его магическую архитектуру и это весьма удивительно. Но речь сейчас о другом. Пусть, именно ты позвал нас сюда, но сейчас оказался в ловушке чувств и мучаешься от этого выбора. Я же права?

Мне потребовалось время на ответ:

— Понимаешь, мне нравится быть героем. Вернее, это в каком-то смысле выглядит, как воплощение мечты им стать, основанной на комиксах, фильмах… ну, ты понимаешь. Здесь всё даже лучше, чем когда мы спасали тебя. В Изнанке той версии мне совсем не нравилось, а каждый бой с врагами был самоубийственным. Падшего победил не я, а твой меч. Взлом защиты над его замком тоже не моя заслуга.

— Матус… — мягко прервала меня Вероника, безошибочно коснувшись моих губ пальцем. Я тут же замер. — Можешь не продолжать перечисление, демонстрируя какой ты ничтожный персонаж в этой эпопее. Это совершенно не так, но я хотела бы услышать то, к чему ты ведёшь.

— Эм-м… я хотел сказать, что хотя мне нравится некая геройская атрибутика и даже быт, реальность оказалась довольно жёсткой. Отказываться, конечно, не собираюсь, но чтобы ответить тебе, я должен рассказать о своей сущности. На самом деле я самый простой житель Симфонии. Я хочу вернуться в то время, когда ничего ещё не случилось. Точнее, такие мысли иногда посещают мою голову. Понимаю, как это низко звучит и, что тебе теперь может быть противно со мной…

— Хватит, Матус, — снова прижала палец к губам она. — Тут прохладно. Я бы хотела встать ещё ближе, ты не против?

От её прекрасного тела я и так чувствовал тепло, а теперь, когда Вероника формально попросила разрешение, но прижалась ещё до того, как начала говорить, тепло превратилось в жар. Возможно, это уже моё тело предательски предалось огню и потому так полыхает лицо?

— Нет, совершенно не против.

— Раз уж ты решил быть откровенным, то попробую и я: у меня никогда не было ожиданий героизма от тебя. Я же маг, Матус. Чтобы ты мог банально помочь мне, пришлось бы выложиться более чем полностью. Надеюсь, не нужно говорить, что при всём при этом я бесконечно ценю всё, что ты делаешь?

В Стриодеале мне заметно проще владеть собой, поэтому отвечаю вполне нормальным голосом, но с трепещущим нутром:

— Не нужно.

— Даже необычно — лишиться части былых возможностей. Ведь тут мы равны.

— Это так.

— Я не жду от тебя героизма. И что ты будешь кем-то ещё, тоже не жду. Матус, ты мне… хотя, скажу иначе — я бы хотела, чтобы ты оставался собой. В этом нет постыдного, что тебе нравилось быть обычным школьником. И ведь я всегда просила у тебя прощения, что мир магии забрал эту возможность.

Меня вдруг осенило: не нужно бороться с желанием обнять Веронику, если она сама попросилась в объятья. С глубокими переживаниями прижал к себе. По-настоящему дивное чувство — моя прекрасная аристократка, касаться которой я боюсь, слово она сделана из тончайшего фарфора, вдруг оказалась в объятьях. Пусть даже это всего лишь игровой мир, что даёт скидку на ответсвенность за поступки.

— Не помню, чтобы когда-то обижался на тебя.

— Потому, что добрый, — с лёгким смехом выдохнула она. — И всё же, я должна спросить — Матус, ты хочешь вернуться назад?

Озвучив это, Вероника вдруг ещё больше приблизила лицо и сделала пару явно слышимых вдохов, принюхиваясь ко мне. Предвосхищая вопросы, она поясняет:

— Жаль, что в Стриодеале представлена, не вся палитра запахов…

Отвечать на опасную реплику я не буду, хотя и взволнован. Лучше дать ответ на предыдущую:

— Хочу, чтобы всё вернулось назад. Не только я. Если бы даже завтра ты перенесла меня обратно в Бастион, сама пребывала там, как обычно днём, а ночью воевала где-то тут, то я сошёл бы с ума. Мне тяжело нести груз ответственности за мирную жизнь Империи, но кроме меня — других кандидатов нет. А ты… ты и девочки — вы самое прекрасное, что есть в моей жизни. Хочу и дальше быть рядом, а не бросать в пасть войны с Лордом, отсиживаясь за спинами.

Внимание: эта книга будет бесплатной — я открываю по главе для бесплатного чтения при каждом добавлении новой. Если вы можете и хотите, то поддержите меня покупкой подписки на этот том — буду благодарен. В качестве бонуса за это вы будете читать продолжение в числе первых. В остальном же — сюжет 3-его Бастиона будет цельным и законченным, планируемый 4-й том не повлияет на концовку — она не будет открытой.