Имя мне - Смерть

Глава 20

От удара подогнулись ноги, и я рухнула на землю посреди поляны. Аарон подходит ко мне, в то время как я поднимаюсь с земли и на четвереньках отползаю назад. Подальше от ворот. Подальше от монстра, спрятанного внутри. Когда оказываюсь так далеко от центра поляны, как только могу, сажусь в кусты и подтягиваю колени к груди и обхватываю руками ноги, обнимая себя.

— Мне так жаль, Либби. — Аарон протягивает мне руку, но я отворачиваюсь. — Я надеялся, что твой первый раз будет одним из самых приятных. Большинство из них не похожи на Джона.

— Что это было, черт возьми? — Я смотрю на него снизу вверх. — Я думала, ты сказал, что только отмеченные люди попадают в ад. Джон не был помечен, Аарон. Он не был помечен.

— Нет, ты права. Он не был помечен, — говорит он, качая головой. — Но, кажется, ты меня неправильно поняла. Когда я сказал, что отмеченные люди попадают в ад, я только имел в виду, что должен появиться как традиционный Жнец Смерти для отмеченных. Не знаю, почему. Но я не могу предсказать, что чернота сделает с любым из них.

Аарон устраивается на траве рядом со мной, подтягивает ноги к груди и кладет подбородок на колени.

— Чернота? Это то, что ты называешь эту… эту штуку? — Я сдерживаю сильное желание оглянуться через плечо. Его нет за моей спиной. Но знаю, что ошибаюсь. — Что такого сделал Джон, что заслужил это?

Аарон проводит рукой по лицу и смотрит на меня налитыми кровью глазами.

— Даже не знаю. И не думаю, что хочу знать.

Я прислоняюсь лбом к коленям и смотрю, как меняются узоры света на моих ногах, когда деревья позади меня раскачиваются на ветру.

— Я солгала ему, знаешь ли, — говорю я.

— Знаю.

— Я сказала ему, что теперь он сможет больше проводить время с матерью и дядей.

— Ты не знала, что это ложь, когда говорила это. Я должен был предупредить тебя не говорить такие вещи.

— А я думала, что ты ведешь себя с ним как придурок. — Из меня вырывается невеселый смех. — Лишнее доказательство того, как много я знаю.

— Не будь так строга к себе, Либби. — Теплая рука Аарона ложится на мое плечо. — Значит, ты ошиблась. Ничего страшного. Ты учишься. Ты способна на большее.

— Да, наверное. — Я крепче обнимаю ноги. — Это просто отстой. Я бы хотела, чтобы все было по-другому.

— Я тоже. — Голос Аарона печальный и тихий. — Не могу выразить, как мне хотелось бы, чтобы все было по-другому.

Я встречаюсь с его глазами, голубыми драгоценностями над сонными темными кругами. Сорок лет. Он делает эту дерьмовую работу уже сорок лет. И это ужасно, что бы там ни говорил Аарон. Когда я сижу на краю поляны, рядом с воротами и тем, что Аарон называет чернотой в двадцати футах передо мной, я не могу представить себе, что делаю эту работу в течение сорока секунд, а тем более сорока лет. Понимаю, почему он хочет выйти из игры.

— Почему ты так долго этим занимаешься? — спрашиваю я. — Уверена, за эти годы было много смертей среди подростков. Я не первая.

Аарон вздыхает и ковыряется в траве между нами.

— Отчасти это связано с моими обязательствами и правилами Жнеца. Как только я согласился, у меня действительно больше не было выбора. Так же, как и у тебя. — Аарон смотрит на меня снизу вверх. — И я не хотел умирать. Я не был готов.

— А теперь?

— Я должен. — Он смотрит прямо перед собой, в самое сердце поляны. Я накрываю ладонь Аарона и сжимаю свои пальцы вокруг его. Он переворачивает ее так, что мы переплетаем наши пальцы.

— Ты не должен был умирать, — говорю я. — Есть же какой-то выход.

Его большой палец проводит мягкую линию по моей коже.

— Я провел большую часть своего свободного времени, изучая каждую историю и миф о Жнеце Смерти, которые смог найти. В основном, это был бесполезный мусор. Но знаю, что все, что сказала Шарлотта во время моего обучения, было правдой, и она сказала, что, когда я выбираю замену, я должен умереть. Это одно из правил Абаддона.

— Ты когда-нибудь думал о бегстве? — шепчу, смотря на одуванчик между ног. — Просто пересечь границу своей территории и никогда не оглядываться назад?

— Да. Однажды. — Аарон качает головой. — Сразу после смерти моей мамы и отчима, Сара переехала жить к нашей тете в Гаррисберг. Я должен был увидеть ее, понимаешь? Чтобы убедиться, что с ней все в порядке. И в том, что произошло, не изменило ее. — Ветер убирает волосы с его глаз, и одна слеза скатывается по щеке. Аарон быстро вытирает ее.

— Шарлотта рассказала мне о невидимом силовом поле, удерживающем нас в городе. Она сказала, что его невозможно пройти, и когда ты слишком близко, то оно отбрасывает тебя назад и жалит, как ад. Но я должен был убедиться сам. Ради Сары. Она нуждалась во мне. Даже если не могла видеть или слышать меня, я знал, что если смогу добраться до нее, то смогу как-то помочь ей. — Его голос дрожит, и он откашливается.

— В тот день, зная, что у меня нет запланированных смертей, я попытался увидеть ее. Но Шарлотта никогда не говорила мне, что Абаддон контролирует силовое поле. И она не сказала, как он разозлится, если попытаюсь пересечь его.

— Кто этот Абаддон? Он говорит как придурок.

Аарон невесело смеется.

— В общем, он мой — наш — босс. Если все идет гладко и по плану, он не выходит из себя. И это хорошо. — Аарон вздрагивает, и его рука скользит к животу. — Потому что, когда все идет наперекосяк… ну, он превращает черноту в щенка, поглощающего все на своем пути.

Я дрожу вместе с Аароном. Все, что заставляет этого монстра казаться домашним и милым животным, — это то, чего хочу избежать.

— Это Абаддон сделал с тобой, Аарон? — Я дотрагиваюсь до руки, которую он держит на животе. — Он напал на тебя в тот день, когда ты пытался увидеться с сестрой?

Аарон морщится и смотрит на ворота. Затем поворачивается ко мне со стиснутыми челюстями и жестким взглядом и кивает.

На этот раз я теряю дар речи. Аарон сидит, подтянув колени к груди и обхватив одной рукой покрытый шрамами живот, и у меня нет слов. Совсем. Поэтому пододвигаюсь к нему ближе.

Пристраиваюсь сбоку и обнимаю его так крепко, как только могу, прижимаясь щекой к его крепкому плечу.

— Ты не заслужил этого, — наконец говорю я, но слова кажутся бессмысленными.

— Чего я не понимаю, — говорит Аарон, — так это причины. Зачем он это сделал? Он продолжал говорить, что я нарушил правила, просто попытавшись уйти. Он сказал, что граница закрыта. — Аарон встречается со мной взглядом, на его лице читается растерянность вперемешку с разочарованием. — Но я не смог. Как бы ни старался, я застрял в Кэрролл Фоллз. Зачем ему тратить время и приходить сюда, издеваться надо мной подобным образом, если я даже не могу выйти? Это не имеет смысла.

Некоторое время мы сидим рука об руку. Никто из нас не произносит ни слова, когда солнце опускается за кроны деревьев. Тени становятся темнее и длиннее и подползают к нам по мере захода солнца. Машина делает крутой поворот на адском шоссе, и фары скользят по деревьям над нами. Мне кажется, я слышу шипение, и уверена, что что-то большое и черное движется в тени справа от меня, но, когда смотрю, там ничего нет.

— Извини, — шепчет Аарон так тихо, что я подумала бы, что это ветер, если бы не знала лучше.

— За что? — Я склоняюсь к его приглушенному тону.

— За то, что втянул тебя в это.

— Все в порядке, Аарон. — Я сжимаю его руку. — Я бы все равно взялась за эту работу.

И это правда. Я не согласилась на эту работу из-за лжи, которую Аарон сказал, чтобы было более слаще. Я согласилась, чтобы помочь Кайлу.

Аарон в своем мрачном костюме Жнеца — ничто по сравнению с этими кричащими лицами и рычащим, неуклюжим монстром в темноте. Вот что может ждать Кайла. И очень скоро. За что? Самоубийство? Убийство? Понятия не имею, но ни один из этих вариантов не имеет для меня никакого смысла.

Все должно быть не так. Кайл не должен встречаться с Жнецом-Смерти-Либби или существами в воротах. Только не Кайл. Это неправильно. Я должна остановить это.

— Аарон? — говорю я, и он вздрагивает. Парень моргает своими опухшими глазами несколько раз, прежде чем сосредоточиться на мне. — Ты что, спал?

— Эм… извини. — Он робко улыбается мне. — В последнее время я плохо сплю.

— Мне надо идти. — Я встаю и отряхиваю грязь с брюк. Мои ноги онемели и покалывало, поэтому я встряхиваю их.

— Могу отвезти тебя домой. — Аарон вскакивает быстрее меня, хотя и выглядит измученным.

— С удовольствием. — Я улыбаюсь ему снизу вверх. — Но я не домой. Я иду к Кайлу.

***

Ветер треплет мои волосы и прижимает одежду к телу. Мои ноги бегут, но ничего не касаются, кроме воздуха. Пейзаж слишком размыт, и я понимаю, что мы снова летим. Аарон должен научить меня этому.

Мир возвращается в фокус в квартале от моего дома. Аарон замедляет наш темп до спринта, и мои ноги касаются земли. Мгновение спустя мы останавливаемся на тротуаре перед крошечным белым домиком Хейли и Кайла.

Делаю шаг к входной двери, и Аарон хватает меня за руку. Он ведет меня в дальний угол участка и протискивается в узкое пространство между высоким кустом и соседским забором, таща меня за собой.

— Что ты делаешь? — задаю вопрос я. Ветка впивается мне в спину, и я вздрагиваю.

— Прячу тебя, — говорит он. — Если ты не заметила, то весь день была невидимкой. Появится посреди улицы — не лучшая идея…

— А, поняла.

Трескучий звук, сопровождающий изменение видимости, окружает, заполняя мою голову мыслями об огне. Об обожженной плоти и кричащих лиц. Гниющем мясе и голодных монстрах. О зубах. Когтях. Черноте.

Об Абаддоне.

— Либби? — Аарон ласкает мою щеку тыльной стороной ладони. — Ты в порядке?

— Да, вроде того, — говорю, но не могу остановить дрожь, которая пробегает по телу.

— Не похоже. Ты вся дрожишь. — Его рука скользит по моему плечу, и он притягивает меня ближе. Я оборачиваю руки вокруг него и крепче прижимаюсь. Чувствую сквозь рубашку рельефные линии его шрамов, но не обращаю на них внимания. Если подумаю об этих шрамах, или о правилах Абаддона и его испорченной идее наказания, то передумаю и должна буду встретиться с этим мудаком лично.

Я прижимаюсь щекой к груди Аарона и вдыхаю его землисто-цветочный аромат. Как может такой темный запах пахнуть так хорошо, так успокаивающе?

— С тобой все будет в порядке? — Он нежно гладит меня по волосам.

— Со мной все будет хорошо… в любом случае, — шепчу я.

Я беру Аарона за руку и вывожу его из-за куста на тротуар.

— Наверное. — Я поворачиваюсь к нему лицом, но он прикладывает палец к моим губам.

— Не разговаривай со мной больше. Я все еще невидимка, а у тебя есть зрители. — Он бросает взгляд направо, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть Мисс Уэллингс у ее входной двери с одной из ее многочисленных кошек, делающих восьмерки между ног. Она щурится при виде меня в тусклом свете.

— Здравствуйте, Мисс Уэллингс, — говорю я и поднимаю руку в знак приветствия. — Это всего лишь я, Либби Пайпер.

Она не улыбается и не машет в ответ. Кивает, отталкивает ногой свой белый пушистый комочек и закрывает входную дверь.

— Капризная старая сука, — бормочу себе под нос. — Эта женщина никогда меня не любила.

— Мне пора. — Аарон широко зевает. Наверное, ему было недостаточно вздремнуть на поляне рядом с воротами. — До завтра, Либби.

Он отрицательно качает головой, когда я открываю рот, чтобы спросить про время.

— Она все еще смотрит, — говорит он, и я закрываю рот и смотрю на дом Мисс Уэллингс. Она выглядывает в окно через жалюзи. — Лучше поговорим завтра.

Он переходит улицу с высоко поднятой головой и руками в карманах. Жду, пока он дойдет до угла, прежде чем развернуться и направиться к входной двери Кайла. Мне все равно, если он не хочет меня видеть. Это не ему решать.

Дверь распахивается через мгновение после моего стука. Темно-карие глаза обжигают меня из-под копны тугих светлых кудрей.

— Привет, Хейли, — говорю я.

Она оглядывает меня с ног до головы, а затем захлопывает дверь перед моим носом. Но я подставляю ногу и толкаю назад.

— Я знаю, что ты злишься на меня по какой-то причине, и хотела бы знать почему, но сейчас это не имеет значения. Мне нужно поговорить с Кайлом. Это действительно важно. Я имею в виду — на грани жизни и смерти.

— Его здесь нет. — Она снова пытается закрыть дверь, но мешает моя нога. — Убери ногу, Либби.

— Нет, пока ты не поговоришь со мной. — Я скрещиваю руки на груди.

Хейли оглядывается через плечо. Запах перца и лука доносится через открытую дверь, и мой желудок урчит. Я не ела с самого утра. Тарелки звенят друг о друга, а Мисс Лиза напевает на кухне. Из гостиной мерцает свечение от телевизора. Мистер Энди заливается смехом.

— Конечно. — Хейли топает мимо меня на крыльцо, рывком закрывая за собой входную дверь. Она стоит, склонив голову набок и уперев руки в бока. — Чего тебе?

— А где Кайл?

— Я же сказала. Его здесь нет.

— Да, тогда где? Он не разговаривает со мной и не отвечает на сообщения.

— Вступил в клуб. — Ее хмурый взгляд углубляется. — Он уехал с Мэттом и Тайлером пару часов назад. Не знаю, куда, но с тех пор, как Red Motive проиграли битву групп, Кайл ходил с ними каждую ночь, и он не возвращался домой, пока мама и папа не засыпали. — Она поджимает губы, изучая меня и мысленно обвиняя. — И от него пахнет алкоголем и травой.

— Что? И в этом моя вина? — Боль от голода в животе исчезает.

— Да, твоя.

— Я даже не знала, что он пьет. С чего вдруг я виновата?

— Заявляю, ты идиотка.

Она отталкивает меня в сторону и распахивает входную дверь, но я преграждаю ей путь. У меня, по крайней мере, пятнадцать фунтов, возможно, двадцать, больше, чем у нее. Если придется, я не побоюсь наброситься на нее.

— Тогда я идиотка, Хейли, потому что не знаю. — Мои щеки пылают от жара. — Вообще-то я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Ах так? Тогда кто такой Аарон?

— Что? — Голова идет кругом. — Какое, черт возьми, отношение Аарон имеет ко всему этому?

— Он твой парень? — Она ухмыляется, как будто все поняла, но, очевидно, ошибается.

— Нет. — Я качаю головой. — Все совсем не так.

— Ну, Кайл думает иначе. — Хейли прислоняется к перилам крыльца и смотрит в том же направлении, куда ушел Аарон несколько минут назад.

— Даже если Аарон был моим парнем, какое это имеет значение для Кайла? Он мой друг. Разве он не должен быть счастлив?

Хейли поворачивается и смотрит на меня, широко раскрыв глаза и разинув рот.

— Неужели? Неужели ты настолько слепа? — Она качает головой, как будто я самая глупая, кого она когда-либо встречала. — Ты помнишь, как несколько месяцев назад, после меня и Майка… понимаешь?

— Да?

— Ты жаловалась, что даже не поцеловала парня, и я предложила тебе спросить Кайла, поцелует ли он тебя…

— Чтобы я, по крайней мере, знала, каково это, — заканчиваю за нее.

— Да, ну… — Хейли снова смотрит через улицу. — Это Кайл меня подговорил.

— Он что? — Мое сердце стучит в ушах.

— Он попросил меня свести тебя с ним. — Хейли дотрагивается до виска. — Честно говоря, Либби, я не могу поверить, что ты не догадывалась об этом. Парень сохнет по тебе с третьего класса.

— Но почему? — Я опускаюсь в шезлонг рядом с дверью. — Я имею в виду, почему ты мне не сказала?

— Когда мы были детьми, я считала это — отвратительно. Ты мне как сестра, а он мой брат, понимаешь? — Она пожимает плечами. — Но, когда мы стали старше, Кайл умолял ничего не говорить. Он использовал двойную клятву секретности на мне. И когда он погружался все глубже и глубже, я думала, что это было так болезненно очевидно, что мне не нужно было ничего говорить. — Хейли встречается со мной взглядом. Гнев исчез, и все, что осталось — это печаль. — Он сделает для тебя все, что угодно, Либби. Разве ты этого не видишь? Когда я злилась из-за теста, он не ушел со мной, своей сестрой-близнецом. Он остался с тобой. Он ходит с тобой в школу. Практически живет в твоем доме, на твоем крыльце, несмотря на погоду. Думаешь, он все это делает для Макса?

Теперь, когда Хейли указала на это, я не могу поверить, что не замечала этого раньше. Я действительно слепая и полная дура. Эта отметина появилась на лице Кайла сразу после того, как я застала его и Макса разговаривающими на крыльце об Аароне. Ревность была началом цепной реакции самоубийства Кайла. Как же я этого не видела?

— Я никогда не думала о нем в таком ключе. — Я опускаю голову на руки. — И мне очень жаль, но не думаю, что когда-нибудь мы сойдемся. Он мне как брат.

— Понимаю. Но думаю, он надеялся, что однажды ты одумаешься. — Хейли садится в шезлонг рядом со мной. — И я всегда надеялась, что у тебя хватит порядочности не разбивать ему сердце, Или, по крайней мере, сделать это мягче.

— Клянусь, я не хотела причинять ему боль, Хейли. Я не знала о его чувствах. — Я смотрю на нее, она встречается со мной взглядом и кивает. Меня охватывает облегчение. Она мне верит. — Но это все равно не имеет значения. Аарон не мой парень. Так что, технически, я не разбила Кайлу сердце.

— Да, но ты должна сказать ему, что чувствуешь, Либс. Теперь, когда знаешь, ты больше не можешь его обманывать. Это жестоко.

— Знаю, — отвечаю, хотя и сомневаюсь, что, если я буду тянуть его за веревочку, это исцелит его сердце достаточно, чтобы убрать метку. Это лишь на пару дней, а потом я стану Жнецом и исчезну, и он никогда не почувствует разницы. — Просто позволь мне разобраться с этим. Хорошо, Хейли?

Мой телефон жужжит в сумочке, и я достаю его. Звонок с незнакомого номера.

— Алло?

— Либби? Это Макс. Ты забыла, что должна забрать меня сегодня?

— Вот дерьмо! — Я ударяю себя ладонью по лбу. — Прости, Макс. Ты все еще в лагере?

— Да.

— Ладно, уже еду. Буду через двадцать минут.

Когда захлопываю телефон, понимаю, что потребуется намного больше, чем двадцать минут, чтобы добраться до лагеря. Я оставила свою машину на стоянке супермаркета, за углом от дома Джона.

— Прости, Хейли. Я должна идти. — Я убираю телефон обратно в сумочку. — Мне нужно забрать Макса из лагеря.

— Все нормально. — Она улыбается. Это усталая улыбка, но все же улыбка. И это гораздо больше, чем она дала бы мне пять минут назад. — Передавай Максу привет от меня.

— Обязательно, — говорю, спрыгивая с крыльца.

До парковки, где стоит моя машина, не так далеко, но после пробежки вокруг Кэрролл Фоллз за весь день на сверхзвуковых скоростях, это похоже на вечность.

Наконец, сев за руль своего драндулета, я расслабляюсь.

Адское шоссе чувствуется под колесами. Как бы ни хотелось избежать этой дороги и того, что ждет на окраине города — это единственный способ добраться до лагеря Констанс. Я не настолько суеверна, чтобы объехать весь город, и не проехать мимо ворот.

Я притормаживаю, когда подъезжаю к крутому повороту на дороге и смотрю через ограждение на поляну в подлеске. Солнце исчезло, и полная луна только что высунула голову из-за деревьев. Трава на поляне мерцает в серебристом свете, как ножи. Как маленькие металлические зубки.

Я качаю головой и смеюсь. В последнее время я ужасна пуглива, бомба даже собственного отражения.

Только после того, как заканчиваю поворот и продолжаю ехать по дороге еще две мили, понимаю, что меня не отбросило невидимое силовое поле, удерживающее Аарона в городе. Кажется, оно не действует на учеников Жнеца.