Ирландский трон

ЭПИЛОГ

СИРША

Три месяца спустя

Октябрь

— Машина ждет внизу! — Кричит Коннор, когда я надеваю туфли на плоской подошве, собираю волосы в хвост и хватаю сумочку и легкую куртку от осеннего холода. Сегодня у нас назначена встреча с моим акушером-гинекологом, первая встреча, где мы, возможно, действительно сможем увидеть ребенка на УЗИ. Я думаю, Коннор нервничает так же, как и я, и я нахожу его почти расхаживающим по фойе, когда присоединяюсь к нему внизу.

Ана была достаточно любезна, чтобы направить нас к своему. За последние несколько месяцев я приложила усилия, чтобы наладить отношения между нами. Хотя я не знаю, станем ли мы когда-нибудь подругами, между нами все намного лучше, чем было раньше. Она согласилась войти в правление моего фонда, когда почувствует себя в состоянии, после рождения ее ребенка. Коннор и Лиам искали способы расширить другое жилье в поместье, чтобы у них могло быть собственное пространство, пока они все еще живут на территории Макгрегоров.

Мир между братьями, поначалу хрупкий, только укрепился, как и наше с Коннором счастье в браке. Это не значит, что мы никогда не ссоримся или у нас, никогда не бывает разногласий, но мы постепенно научились справляться с этим.

Он держит меня за руку все время, пока мы ждем, его пальцы крепко переплетены с моими, пока нас не вызывают. Мой врач бросает на него один взгляд, когда мы входим, и улыбается.

— В первый раз? — Спрашивает она, и Коннор хмурится, но она машет ему рукой.

— Все начинающие отцы нервничают, — говорит она ему. — Но мы будем очень заботиться о твоей жене. Сегодня ты сможешь услышать сердцебиение и, возможно, даже сможешь увидеть своего ребенка.

Рука Коннор остается крепко переплетенной с моей, когда она намазывает холодное желе мне на живот, нежно проводя по мне ультразвуковой палочкой. Экран с потрескиванием оживает, все черно-белое статично, но мы можем видеть маленькую желеобразную форму и что-то плавающее внутри нее.

— Вот ваш ребенок, — говорит доктор, улыбаясь. — И вы можете услышать сердцебиение, прямо сейчас.

Рука Коннора крепче сжимает мою, и я чувствую, как мое сердце подпрыгивает в груди. Я всегда знала, что мы сделаем все возможное, чтобы иметь детей, но я не представляла, насколько счастливой я буду видеть и слышать доказательство того, что у меня действительно будет наш первенец. И больше всего на свете я благодарна за то, что, когда я рожу, это будет брак, наполненный любовью и счастьем, а не холодной отстраненностью. Я рада, что мы с Коннором простили друг друга, что мы помирились, что наше будущее вместе. Я так благодарна за все, и мои глаза наполняются слезами, когда я поднимаю взгляд на Коннора и вижу, что его глаза тоже затуманены.

— Все выглядит идеально, — говорит врач. — Мать и ребенок здоровы, и я не вижу никаких проблем. Мы назначим вам следующий прием, но пока просто продолжайте делать то, что вы делаете.

— Я не могу в это поверить, — говорит Коннор, когда мы наконец возвращаемся домой. — У нас действительно будет ребенок, Сирша. У тебя и у меня, еще один маленький Макгрегор. Первый из многих.

— Многих? — Я поддразниваю его, и он улыбается мне, когда машина подъезжает к поместью, помогает мне выйти из машины и заключает в свои объятия.

— Обязательно, — обещает он. — Столько маленьких Макгрегоров, сколько ты позволишь мне вложить в тебя. На самом деле, я думаю, нам стоит начать тренироваться для следующего прямо сейчас.

Я ожидаю, что он поставит меня на землю, когда мы войдем внутрь, но вместо этого он несет меня вверх по лестнице, до самой нашей спальни. Он укладывает меня на кровать, раздевает осторожными руками, а затем, когда мы оба обнажены, он скользит вниз по моему телу, его рот и пальцы находят мою ноющую киску, когда он широко раздвигает меня для себя, облизывая до медленного и мощного оргазма.

Прежде чем я заканчиваю кончать, он перемещается вверх по моему телу, целуя меня, наклоняясь, чтобы скользнуть в меня, горячо, сладко и медленно, пока я порхаю вокруг него.

— Я собираюсь провести остаток своей жизни, трахая тебя, занимаясь с тобой любовью и всем, что между ними, — шепчет Коннор мне в губы, входя в меня, полностью заполняя меня.

Я обвиваю руками его шею, ногами его бедра, выгибаюсь навстречу ему, вбирая в себя каждый дюйм его толстого, идеального члена.

— Я думаю, это звучит именно так, как я тоже хочу провести остаток своей жизни.

— Я люблю тебя, Сирша Макгрегор. — Коннор целует меня, но как раз перед тем, как его рот завладевает моим, я шепчу ему в губы.

— Я тоже люблю тебя, Коннор Макгрегор. Навсегда.

Два месяца спустя

23 декабря

В знак уважения к новообретенному, а теперь и стабильному миру и даже растущей дружбе между нашими тремя семьями: Лукой и Софией, Катериной и Виктором, Лиамом и Анной, а также Коннором и мной, все мы решили купить домик в горах Катскиллс на Рождество. Мы провели здесь две недели, сидя у костра, проводя время с двумя детьми Катерины и Виктора, Аникой и Еленой, и становимся ближе по мере приближения праздников. Некоторые из нас воспользовались прекрасным снегом на улице, чтобы отправиться в поход и покататься на лыжах, на этот раз я отправилась на склоны банни, в то время как Катерина, София и Ана предпочли остаться внутри, учитывая, насколько они были глубоко беременны. София вот-вот родит, ее больничная сумка с нами на всякий случай, и Катерина тоже близка к сроку родов, всего на два месяца отстает от Софии. Несмотря на ее испуг, беременность Аны после этого протекала нормально, и все время, пока она была здесь, она относилась к этому спокойно, позволяя нам всем не волноваться за нее.

Я обнаружила, что, если отбросить наши разногласия, я лажу с Софией и Анной лучше, чем я когда-либо думала. Я обнаружила, что с нетерпением жду будущего с нашими семьями, совместного отдыха и воспитания наших детей. Когда я сижу с Коннором у камина с кружкой теплого сидра в руке, а он лежит у меня на коленях, в углу мерцает рождественская елка с подарками под ней, Аника и Елена играют на ковре, пока другие взрослые сидят вокруг и болтают, я испытываю чувство покоя и наполненности, которого никогда раньше не испытывала.

Вот что значит быть счастливой, понимаю я, и поворачиваюсь к Коннору, наклоняясь, чтобы поцеловать его. Он возвращает поцелуй, мягко и нежно, и улыбается мне, когда я отстраняюсь.

— За что это было? — Спрашивает он, поддразнивая.

— Я просто подумала, что люблю тебя, — шепчу я, прислоняясь к нему, когда огонь потрескивает, и он сжимает мое колено.

— Я тоже тебя люблю.

— Эм… — голос Софии внезапно прерывает наш разговор, слегка взволнованный. — Не хочу портить момент, но… я думаю, у меня только что отошли воды.

Скорость, с которой каждый приступает к действию, невероятна. Лиам мгновенно вскакивает на ноги, находит сумку Софии, Лука зовет машину и водителя, Ана, Катерина и я маячим рядом с ней, пока Виктор и Коннор помогают Лиаму и Луке. Когда машина подъезжает, Лука обнимает свою гримасничающую жену и забирает сумку у Лиама.

— Я позвоню тебе, как только мы будем в больнице, — говорит Лука. — Как только мы узнаем, что происходит.

— Я тоже еду, — твердо говорит Ана, и Лиам смотрит на нее.

— Я не знаю, хорошая ли это идея… — начинает говорить он, и она смотрит на него с самым свирепым выражением, которое я когда-либо видела на ее нежном лице.

— Я еду со своей лучшей подругой — повторяет она, и Лиам вздыхает.

— Хорошо, Лука, я думаю, мы едем с тобой. Мы позвоним вам, — добавляет он, оглядываясь на Виктора, Катерину, Коннора и меня.

Атмосфера в доме становится приглушенной и напряженной, Катерина делает все возможное, чтобы отвлечь своих падчериц, чтобы они не поняли, как мы все волнуемся. София здорова, но всегда есть вероятность, что что-то пойдет не так. Кажется, проходит целая вечность, прежде чем Лука звонит нам, чтобы сообщить, что они в больнице… до следующего утра, прежде чем он звонит снова. Аника и Елена все еще в постели, мы вчетвером свернулись калачиком на диванах в гостиной с горячим кофе и какао, с нетерпением ожидая новостей.

Виктор переключает Луку на громкую связь, и мы слышим эмоции в его голосе, когда он звучит на линии.

— У меня здоровый сын, — говорит он, и мы слышим слабый плач на заднем плане. — Джованни Марко Романо.

— Это замечательные новости, — начинаем мы говорить в унисон, и тут Катерина издает тихий испуганный вскрик.

— Черт, — шепчет она, хватаясь за Виктора. — Возможно, это было ложное сокращение, но…

— Может, и нет, — заканчивает за нее Виктор. — Стресс… — Он смотрит на Коннора, и я знаю, о чем они оба думают. Тот факт, что у Катерины не случилось выкидыша во время ее жестокого похищения и плена в России, был достаточным чудом, неудивительно, что ее ребенок мог появиться на свет раньше срока. — Нам нужно в больницу, — срочно говорит он. — Коннор, ты можешь вызвать другую машину? Я собираюсь забрать ее вещи.

— Мы останемся с Аникой и Еленой, — твердо говорю я ему. — И мы привезем их в больницу позже.

— Спасибо, — говорит Катерина с облегчением, ее лицо искажается от боли, когда она держится за живот. — Виктор, нам нужно спешить.

Как только они отправляются в дорогу, Коннор готовит завтрак, пока я бужу Анику и Елену.

— У вашей мамы будет ребенок, — мягко говорю я им, когда они обе полностью просыпаются. — У вас скоро появится новый младший брат или сестра.

Аника выглядит спокойной, но Елена начинает плакать.

— Она умрет? — Всхлипывает она, крупные слезы катятся по ее щекам. — Как наша первая мама?

— Нет, — твердо говорю я ей, молясь, чтобы это было правдой, и чтобы Катерина и ее ребенок были в безопасности. — С ней все будет в порядке. Мы собираемся навестить ее позже, но сначала нам нужно поесть, хорошо? Дядя Коннор приготовит нам завтрак.

Я помогаю им одеться и сесть за стол, а Коннор подает блинчики, бекон и яйца с горячим какао. Девочки погружаются в работу, их заботы временно забыты, и он улыбается мне, притягивая меня ближе для поцелуя, а его рука ложится на мой слегка округлившийся живот.

— У тебя это получается от природы, — говорит он мне. — Не могу дождаться, когда увижу тебя с нашим малышом.

Он снова целует меня, и я слышу фальшивый рвотный звук за столом.

— Отвратительно, — заявляет Аника, свирепо глядя на нас. — Я пытаюсь есть.

Мы с Коннором смотрим друг на друга, оба заливаемся смехом, когда Аника возвращается к своему завтраку.

Когда они готовы и все убрано, мы с Коннором сажаем их во внедорожник, на котором мы все приехали сюда. Поездка в больницу занимает пару часов, и я чувствую напряжение и нервозность в ожидании новостей. Виктор звонит нам в середине пути, сообщая, что они прибыли и что состояние Катерины стабильное и она находится в палате.

Как только мы прибываем, мы находим место для Аники и Елены и устраиваем их с игрушками, присоединяясь к Виктору, который сидит в комнате ожидания.

— Я ничего не говорил до этого момента, — нерешительно говорит он, когда мы садимся, — потому что врачи не были уверены, сможет ли она выносить, учитывая обстоятельства ее ранней беременности и то, какой худой и истощенной она была, когда я ее нашел. Но она беременна двойней. Мы не знаем, выживут ли оба. — Его лицо выглядит осунувшимся и обеспокоенным. — Они думают, что она будет в безопасности. Но они обеспокоены. Девочкам я тоже ничего не сказал.

Мы долго сидим в приемной. Выходит врач, с озабоченным лицом, жестом зовет Виктора, а когда Виктор возвращается, он бледен.

— Присмотрите, пожалуйста, за девочками, — говорит Виктор. — Кэт нужно сделать кесарево сечение. Самостоятельно дети не могут появиться.

— Все, что угодно, — быстро отвечаю я, чувствуя, как мое сердце падает. — С ней все будет в порядке, Виктор.

— Я надеюсь на это, — устало говорит он, пересекая комнату, где сидят Аника и Елена. — Оставайтесь с дядей Коннором и Сиршей, девочки, — тихо говорит он. — Я собираюсь ненадолго побыть с мамой. Скоро у вас появится брат или сестра. — Он целует их обоих в лоб, бросая взгляд на нас, когда встает, а затем поворачивается, чтобы направиться по коридору.

Если ожидание новостей о Луке и Софии казалось бесконечным, то это кажется еще хуже. С тех пор Лиам и Ана уехали в отель, чтобы Ана могла отдохнуть, а мы с Коннором ждем с девочками, и мое сердце колотится.

— Это ужасно, — шепчу я ему. — Теперь я напугана…

— С тобой все будет в порядке, — мягко говорит Коннор, успокаивая меня. — Все будет хорошо, и с Катериной тоже. Нам просто нужно подождать.

Я не знаю, который час, когда Виктор наконец появляется, выглядя измученным. Аника и Елена спят, и мы встаем, с тревогой подходя к нему.

— Кэт… — шепчу я, не в силах закончить. — Дети?

— С Катериной все в порядке, — устало говорит Виктор, — и с детьми тоже. Они в отделении интенсивной терапии, так как у нас недоношенные близнецы, но врачи уверены, что с ними все будет в порядке. Сын и дочь. — Говорит он с усталой улыбкой. — Виктория и Дмитрий Андреевы.

Я наклоняюсь к Коннору, когда он обнимает меня, наблюдая, как Виктор подходит к Анике и Елене, осторожно будит их, чтобы отвести навестить маму и их новорожденных брата и сестру.

— Теперь у них четверо детей, — криво усмехается Коннор. — Сколько ты на самом деле хочешь, Сирша?

— Столько, сколько у нас будет, — твердо говорю я ему. — Но давай начнем сперва с одного.

— Звучит идеально, — говорит он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня.

И в этот момент я точно знаю, не может быть ничего более совершенного, чем то, что есть у нас с ним, и семья, которую мы скоро начнем создавать. Я не могла просить ни о чем большем.

Два месяца спустя

Февраль

Это потребовало некоторой подготовки, но нам с Катериной удалось спланировать ужин, о котором мы говорили, в доме у нее и Виктора. Мне самой осталось два месяца до родов, и поездка в Нью-Йорк не совсем комфортна, Лиам и Ана решили вообще пропустить ее, поскольку Ана должна родить со дня на день. Но мы с Коннором оба хотим посмотреть на малышей, а Катерине не терпелось собрать компанию.

Дом, каким бы огромным он ни был, кажется до краев заполненным людьми: мной и Коннором, Сашей и Максом, Лиамом и Софией, малышом Джио, Катериной и Виктором, а также Аникой, Еленой и малышами Викторией и Дмитрием. Слышны звуки смеха, хихиканья, плача и воркования младенцев, воздух настолько наполнен счастьем и любовью, что кажется, будто он может лопнуть по швам.

— Елена любит заботиться о них, — с улыбкой говорит Катерина, подходя и становясь рядом со мной, наблюдая, как Саша помогает с детьми. — Аника… скорее беспечная сестра, — добавляет она со смехом. — Но она тоже их любит.

— Как тебе четверо детей? — Спрашиваю я ее, и она фыркает.

— Очень много. Я не знаю, что бы я делала без Саши. Но она любит их не меньше, и ей нравится жить здесь. Я не знаю, уйдет ли она когда-нибудь. — Она бросает взгляд на Макса, который подходит, чтобы присоединиться к ним, корча забавные рожицы малышам. — Он тоже часто бывает здесь. Он очень помог.

— Скоро и у тебя будет полно дел, — говорит София, подходя ко мне с маленьким Джованни на руках. У него густые темные волосы и зеленые глаза Луки, и он машет сжатыми кулаками, когда видит меня. — Я не спала несколько месяцев.

— Я с нетерпением жду этого, — говорю я со смехом, дотрагиваясь до своего живота.

Когда мы все садимся ужинать, я оглядываю сидящих за столом. Несколько месяцев назад было немыслимо, что мы все будем так близки. Напряженность была даже в альянсах, но теперь мы больше семья, чем что-либо другое, всех нас объединяют узы общих трудностей и борьбы, но больше всего… любовь.

В конце концов, думаю я, переплетая свои пальцы с пальцами Коннора, чувствуя, как мой малыш пинается, это все, что когда-либо имеет значение. Все это никогда не имело бы значения без любви.

Любовь наше все.

КОНЕЦ

Перевод осуществлён TG каналом themeofbooks — t.me/themeofbooks