Искин 2

Глава 4. Ланья и пираты.

Ланья была обычной девушкой выросшей в империи, чьей мечтой всегда был космос и полеты. Она сделала все, чтобы пройти к своей мечте. Достигнув совершеннолетия, она записалась в космический флот и была распределена в летное училище. Вот только хрупкой на вид девушке все время предлагали водить медленные и достаточно большие корабли, а ей хотелось летать. Вот только летать свободно, на больших скоростях могли только пилоты-истребители.

Но в истребительную авиацию ее не брали именно по тому, что она девушка. Это, как не странно, вовсе не считалось дискриминацией. Империя руководствовалась только принципами экономической целесообразности. Ну не могла хрупкая девушка переносить нагрузку, рассчитанную на сто килограммового мужика, точнее могла, но для этого надо было провести модификацию ее тела. Учитывая же то, что требуется модификация именно военного образца, она была крайне дорогостоящей.

Само собой командование не хотело платить больше за модификацию женского тела, когда под рукой была куча пригодных мужских, чье улучшение до эталонного уровня было гораздо дешевле. Единственным шансом получить допуск к модификации было успешное прохождение ей аттестационных испытаний на порядок лучше, чем кандидатами другого пола.

Стоит сказать, что космический истребитель был достаточно сложной машиной, рассчитанной на высокую маневренность и большие нагрузки на организм пилота. Да современные технологии и гравикомпенсаторы встраиваемые в них сильно снижали, но не убирали полностью воздействие перегрузок на оператора пустотной платформы. По этой причине и приходилось дорабатывать организм пилота для того чтобы тот мог нормально переносить остаточные перегрузки.

И Ланья старалась, проводя все свое свободное время в виртуальном симуляторе полетов. Именно по итогам испытания в нем принималось окончательное решение о допуске кандидата к прохождению модификации на пилота-истребителя. Вот только у руководства училища на нее были совершенно другие планы.

Также как мужской организм, как правило, гораздо лучше женского переносит физические нагрузки, женский организм гораздо лучше приспособлен к некоторым типам умственной работы. И это в империи тоже старались учитывать. Соответственно до руководства всех военных учебных заведений под грифом «для служебного пользования» доводились разнарядки в соответствии, с которыми женщин надлежало делать в первую очередь пилотами и навигаторами больших кораблей. Опять же мужчина, если он проявлял должные способности, также мог претендовать на «женские должности», но при равных условиях на эту должность назначали женщину.

Руководство училища старалось не отступать от приказов, в результате во время тестирования, если экзамен на пилота-истребителя сдавал мужчина, ему ставили стандартную программу теста, а если женщина программа была сильно усложнена. Да и инструкторы не гнушались ввести пару дополнительных вводных в ручном режиме.

Жаловаться на это было бесполезно. Ведь инструктор действительно имел право произвольно усложнить тест. Компьютер, проводивший подсчет результатов экзамена при успешном преодолении дополнительного задания выставлял бонусные баллы к оценке, что и нужно было пилоту девушке. Однако справиться с такими заданиями ей, не имеющей большого опыта полетов или соответствующих знаний, было почти невозможно. Вот и получилось, что Ланья в обычных имитационных полетах на голову превосходившая большинство мужчин-пилотов, на экзаменах не могла набрать проходной бал.

По этой причине ей пришлось пройти обучение на стандартные «женские» должности. Вот только мечта о свободных полетах не оставляла ее. В результате по окончанию института большая часть жалования уходила на самостоятельную покупку и освоение дополнительных баз знаний. Благо статус имперского военного давал ей свободный доступ к закрытым для гражданских лиц базам, да и командование было только радо, если подчиненный самостоятельно осваивал дополнительную военно-учетную специальность. Соответственно доступ к виртуальным тренажерам любых направлений для действующих военных был неограниченным, да и существенные скидки на имплантанты также действовали для всех желающих улучшить себя.

Постепенно подошел к концу срок первого контракта. К этому моменту она самостоятельно не только освоила все необходимые базы знаний для пилота истребителя, но и на свои деньги прошла необходимую модификацию организма. Ей, как и любому хорошо проявившему себя военному, предложили заключить еще один контракт на более выгодных условиях. Но Ланья отказалась. Вакансию пилота-истребителя ей никто не предлагал, а другого она не хотела.

Аргументы командования о том, что пилоты сверхлегких кораблей гибнут гораздо чаще, и она нужна на своем месте в расчет не принимались. Поняв, что от армии она не добьется исполнения своей мечты, Ланья решила рассмотреть альтернативные варианты. Наиболее заманчивым выглядел вариант стать наемником. Да при этом терялся допуск к новым военным базам знаний, обучаясь по которым можно было рассчитывать на хороший карьерный рост. Им также никто не стал бы продавать новые модели истребителей. Да и грамотное техническое обслуживание имеющихся машин не гарантировалось.

Тем не менее, Ланья решила попробовать заключить контракт. И ее, как имеющую все необходимые допуски к полетам, а также полную модификацию организма с радостью готовы были принять во многих отрядах, имеющих соответствующие вакансии. К своему уходу из армии девушка подготовилась, как могла. Поговорив со «знающими людьми», на все свои сбережения она приобрела технические базы знаний и кое-что из «списанного» оборудования.

На самом деле «списанное» оборудование было, чуть ли не новым, но при «грамотном» подходе к вопросу провести махинацию по его списанию было не так уж и сложно. Наемникам, в отличие от военных, за редким исключением, никто не запрещал модифицировать свои корабли. Это для военных хорошо единообразие и унификация, для наемников сгодиться все, что способно повысить шансы выжить. Правда и обслуживание нестандартного оборудования в таком случае ложиться на плечи установившего его пилота, но Ланья была к этому готова. Помимо летных баз она выкупила и освоила технические базы по обслуживанию сверхлегких кораблей и потому точно знала, как ремонтировать вышедшее из строя оборудование.

Так и началась ее жизнь среди наемников. Мечта сбылась, и она обрела свои крылья. Вот только работа поначалу ей не очень нравилась. Нет, в космосе все было нормально. Была она и ее звено, и был противник. Остальное завесило от надежности техники и личного мастерства пилотов. Правда, в среде наемников, в отличие от военных, рыцарских правил никто не придерживался. Так военные никогда не сбивали спасательных капсул с подбитыми пилотами врага. А вот «вольные пилоты» такими предрассудками не страдали.

Со временем и она переступила через себя. Наемники не армия им пленные не нужны. Пленных надо кормить, где-то держать, да еще и охранять, а на это нужно тратить достаточно дорогие ресурсы системы жизнеобеспечения корабля. Пленного нельзя использовать на работах требующих высокой квалификации, например ремонте техники или велик риск того, что хитрый пленный устроит маленькую диверсию, которая приведет к большим проблемам. С неквалифицированным трудом на корабле справляется и автоматика. Наконец за пленного, если иное не предусмотрено контрактом, никто не заплатит.

Еще хуже, с моральной точки зрения, было работать по наземным целям. Тут тоже сначала все было нормально. Ее корабль был предназначен только для полета в космосе. В плотные слои атмосферы он мог зайти только один раз, в случае экстренной посадки. Поэтому удары по земле наносились с низкой орбиты.

Из-за этого цели, как правило, выглядели для пилота только в виде отметок на радаре и до определенного момента Ланья считала, что это обычные военные цели. Но ее подвело любопытство. Было интересно посмотреть на результат своих действий «в живую», а сделать это оказалось не так уж и сложно.

Ракета все время своего полета передавала информацию о его параметрах, в том числе и запись с камер. Эта запись транслировалась в центр управления боем корабля-носителя истребителей и дублировалась в блоке памяти истребителя. Сам пилот в обычных условиях посмотреть ее не мог, так как это отвлекало бы его от боя. А вот техник в ангаре вполне мог извлечь данную информацию. Такая система резервирования разрабатывалась в интересах военных и позволяла оценить информацию о пораженных в бою целях даже при выводе из строя авиаматки.

Имея технический допуск к обслуживанию своего корабля Ланья с легкостью получила доступ к нужным носителям информации. Каково же было ее удивление, когда выяснилось, что ее целью были не только военные объекты, но и вполне мирные жители, включая женщин и детей. В результате она решила утопить горе в алкоголе, что ей успешно удалось.

Да и любой человек склонен находить оправдание любым, даже самым ужасным своим поступкам. Так было и с ней. Тем более приняв необходимость добивать уже сбитых пилотов противника сделать следующий шаг и принять, что не все твои цели это на самом деле враги было значительно легче.

В дальнейшем все меньше и меньше моральных терзаний затрагивало ее душу. Когда для отряда настало время перейти к «неофициальным миссиям», она была одной из самых ярых сторонников их выполнения. Со временем для нее остались только свои и чужие. За своих, можно и нужно было драться, чужих желательно было уничтожать сразу при малейшей угрозе, не взирая на то, что под удар могут попасть невиновные.

Такие принципы помогли ей, когда отряд вынужденно перешел на нелегальное положение. Торговать наркотиками и рабами, ну и что? От наркотиков погибнут чужие, и такие же чужие станут рабами. Ограбить кого-то, что может быть проще? От этого пострадают чужие, а свои получат столь необходимые отряду деньги.

Когда ее корабль выходил на орбиту одной вновь колонизированной имперской колонии, Ланья занималась своим истребителем. Она очень любила эту машину, и все свое свободное время делила между ней и своим молодым человеком, но тот сейчас был на вахте. Крупных работ, требующих демонтажа отдельных его деталей проводить не требовалось, да и для этого надо было бы перегнать ее истребитель в ангар и снять с него вооружение. Но вот для обычной диагностики препятствий она не видела, благо для этого достаточно было подключить специальный компьютер к соответствующим разъемам корабля.

Сигнал боевой тревоги прозвучал для нее неожиданно. Всем было известно, что планета только недавно была заселена и ожидать наличия на ней серьезного вооружения не приходилось. Но реальность была такова, что компьютер корабля обнаружил множественные пуски ракет с поверхности планеты. Теперь предстояло принять тяжелый бой, особенно тяжелым он обещал стать из-за того, что к нему никто не готов.

Быстро стартовать удалось только ей, и тем немногим пилотам кто находился близко к своим машинам. Поскольку нормального вооружения для перехвата ракет с поверхности планеты ни у кого не имелось, пришлось наносить удары по планете всем, чем только возможно. Шансов нанести серьезный ущерб атакующим у пилотов почти нет, но это сейчас и не нужно. Удары наносились по площади с целью отвлечь внимание противника на оборону и не дать ему быстро провести повторную атаку, при провале первой.

Вот только противнику повторная атака была уже не нужна. Первой волны ракет хватило для того чтобы вызвать детонацию в районе реакторного отсека и развалить корабль на множество крупных и мелких обломков. Тем же членам экипажа, кто сумел пережить взрыв, предстояло принять смерть от удушья в собственных скафандрах или сгореть в плотных слоях атмосферы, если обломок с ним «удачно» отшвырнуло в сторону планеты.

Среди переживших кораблекрушение оказался и друг Ланьи. Он прекрасно понимал, что шансов спастись, у него нет. На планете, скорее всего, нет ни одного специализированного бота для спасения космонавтов с орбиты, а если он и есть, то всех спасенных ожидает суд и неминуемая смертная казнь за пиратство. Но была у него и хорошая новость, пистолет на поясе был исправен, и руки небыли зажаты обломками арматуры. В отличие от большинства выживших, тот не посылал в эфир просьб вернуться и оказать помощь. Вместо этого ее молодой человек поблагодарил ее за то время, пока они были вместе, пожелал удачи, а потом застрелился.

Как только бортовой компьютер истребителя доложил пилоту, что сигнал с аварийного передатчика скафандра любимого перестал передавать сведения о том, что его обладатель жив, девушка взяла курс на планету. Ей предстояло решить несколько важных задач. Во-первых, встретиться с наземной группой, обитавшей на базе анархистов. Во-вторых, установить кто из ее членов виновен в том, что ее корабль не получил должных сведений о наличии на планете наземной обороны. И наконец, самое главное, месть. Месть за себя, за друзей и любимого. Месть всеми доступными для нее способами тем, кто отнял у нее все самое дорогое в жизни.

Она, как и многие вставшие на путь бандита и убийцы, готова была нести смерть и разрушение своим врагам, но почему-то отказывала врагу в праве на ответный удар. Понимала ли она, что сама прилетела на эту планету с далеко не мирными намерениями? Безусловно, да. Но жизнь сильно меняет человека. Жизнь пирата, сражающегося только с тем, кто не может дать ответ. Нападения с целью наживы и бегство при первых признаках опасности это одно. Жизнь военного, защищающего свою родину от врага, сознательно рискуя при этом собой и своими друзьями, особенно если он является командиром вынужденным посылать людей на смерть, совершенно другое.

Ланья за свою жизнь успела из военного, защищающего свою родину, стать сначала наемником работающим на того кто больше заплатит, а затем и пиратом берущим у слабого и бегущим от сильного. Соответствующим образом изменилась и ее психология. Но базовые принципы, такие как целеустремленность, остались неизменными. И теперь у нее была цель. Осталось только узнать, как ее добиться.

***

У пиратов в империи тоже было о чем волноваться. Их судно, отправленное на новую перспективную колонию, не встретилось с конвоем, который должен был его сопровождать на обратном пути. Командир конвоя имел четкие инструкции о том, как нужно себя вести в том или ином случае. Самой главной из них был запрет ослабления охраны каравана. Поэтому осуществлять поисковые мероприятия самостоятельно он не стал, как и не стал ждать больше положенного времени.

Будь у него такая возможность, он бы связался со своим командованием и запросил инструкции. Однако передатчик гиперсвязи был достаточно дорогим удовольствием, которого пираты себе позволить не могли. Да что тут говорить, сразу комплектовались данным изобретением только штабные линкоры, специально предназначенные для того чтобы управлять эскадренным боем и иметь при этом постоянную связь с командованием.

Так что примерно месяц с момента боя пираты оставались в счастливом неведение относительно судьбы своего транспорта.

Но вот конвой пришел, вот только вместо героев обеспечивших пиратам стабильный источник дохода была пустота и неизвестность. Теперь перед советом корпорации стояло два извечных вопроса: «Кто виноват? – и, – Что делать?».

Последним пришедшим на базу сигналом от наземной группы было сообщение об очередной покупке свидетельствующее, о том, что транспорт прибыл в пункт назначения, и с ним удалось установить прямую радиосвязь. Недаром в наземную группу включался электронщик в чью задачу входило сооружение передатчика достаточной мощности для того чтобы связаться с находящимся на подлете к планете судном и сообщить об обстановке.

В случае удачи миссии наземная группа должна была полностью эвакуироваться и никаких сигналов от нее ждать не стоило. Доразведку планеты до момента большого грабежа должны были осуществлять несколько автоматических зондов, которые в процессе своего нахождения в системе должен был разместить транспортник. Вот только снять с них информацию должен был дозорный фрегат, в задачу которого входила проверка систем по ходу движения пиратского каравана.

Если бы транспорт по какой-либо причине не смог выполнить миссию, то наземная группа должна была передать сигнал провала. Таких сигналов было несколько, но ни один из них в итоге не передавался. Из этого можно было сделать только несколько выводов. Либо наземная группа ликвидирована, а все это время безопасники империи ждали пиратов, ведя с ними игру в эфире. Либо миссия прошла успешно, но на пути до точки встречи с основным конвоем что-то пошло не так.

Первая версия выглядела, мягко говоря, слабо. Слишком сложной представлялась операция в соответствии, с которой в ожидании одного-двух пиратских кораблей пришлось бы обеспечивать долговременное пребывание у отдаленной планеты достаточно большой группы судов империи. Да и в этом случае имперские ВКС наверняка постарались бы перехватить пиратский караван, который должен был встречать данное судно на обратном пути.

Вот только караван дошел до базы спокойно. СМИ этого сектора империи тоже не кричат об успехах спецслужб. Да, в соответствующих сводках проходила информация о перехвате и уничтожении нескольких пиратских судов. Вот только подробностями прессу никто не баловал. Следовательно, было невозможно установить, является ли одно из прошедших по сводке судов искомым транспортом или с ВКС империи повстречался кто-то другой.

В любом случае, раз сообщений о спец операции нет, следует предположить, что если судно, и перехвачено, то только случайно. Конечно, учитывать этот фактор стоит, но это крайне маловероятно.

Более вероятной кажется версия, что на корабле возникла какая-либо критическая неисправность. Конечно, транспорт нес достаточно истребителей, чтобы при необходимости отбиться от стандартного количества сил охраны новой колонии. Но бывает всякое.

Раз сигнала о провале от наземной группы не поступало, можно предположить, что корабль успел всех эвакуировать. Но никто не застрахован от случайностей. Может «повезло» какому-то из истребителей охраны планеты и ему удалось сделать удачный выстрел. Возможно, просто какое-то оборудование вышло из строя или произошла роковая случайность. Так, корабль мог получить повреждения значительно снизившее его скоростные характеристики.

В то, что он уничтожен, не верилось совершенно. Слишком хорошая там стояла защита. Случайности, конечно, тоже могли произойти. Но в современных космических кораблях все системы как минимум дублированы. Следовательно, корабль должен сохранить ход и иметь возможность хоть медленно, но добраться до базы.

Совет корпорации пришел к выводу, что в любом случае подготовку к большому ограблению сворачивать не стоит. Правда теперь придется организовать спасательную миссию, но тут уж ничего не поделаешь. Если есть возможность спасти корабль, его надо спасать. Больно дорого обойдется замена. Да и члены экипажей других кораблей не поймут, если их товарищей просто так, без видимых причин в виде имперских ВКС на хвосте, или чего-то подобного бросят в беде.

***

Сто двадцать шестой день с момента начала колонизации.

Наконец свершилось то событие, к которому я так долго готовился. К нам прибыл ревизор, ну точнее не совсем ревизор, а скорее диверсант обыкновенный. Но свои функции ревизора для подготовленных мной систем безопасности и ловушек он выполнил.

Началось все с того, что на паре камер контролирующих проход к центру базы появилась странная засветка. Вроде бы ничего критичного, такую засветку мог дать солнечный блик, отразившийся от какого-то объекта, да и засветка была непродолжительной, считанные секунды, а дальше камеры заработали в обычном режиме.

Вот только, я всегда любил повторять, что не страдаю паранойей, а наслаждаюсь ей. Поэтому и второстепенные потоки сознания, контролирующие системы наблюдения на жизненно важных объектах настраивал индивидуально. Если на обычной уличной камере такая засветка не вызывала бы особой тревоги, ну мало ли кто-то например припарковал машину в «удачном» месте или оставил открытым окно дома и солнце отразившись от стекла «засветило» камеру на несколько секунд, то тут, в самом сердце моей базы работали совсем иные правила.

Тут стоит немного сказать о местной терминологии. У планеты, как и у звезды над ней на данный момент нет своего названия. Название им по имперским законам может дать только первооткрыватель, но автоматическому кораблю дальней разведки до этого обычно нет никакого дела или все население планеты на референдуме, вот только его тоже пока никто проводить не спешит. Поэтому для себя я планету назвал «Новой землей», а звезду над ней Солнцем. Мне так привычнее, а поселенцам я об этом не рассказываю.

В своей прошлой жизни на планете Земля, до похищения пиратами с последующим побегом в империю я прочитал одну статью под названием «100 вещей, которые я сделаю, когда стану злым властелином». Так вот волей-неволей властелином я стал, пусть пока моя власть и распространяется на относительно небольшую территорию и не является такой уж абсолютной и бесконтрольной. Насчет «злого», тут тоже все относительно, в любом случае всем не угодишь. Но вот несколько советов из прочитанного материала сильно пригодились при планировании систем безопасности базы, а особенно главного здания, в котором я и обитал.

Один из советов гласил «Неважно, сколько недостатков есть в системе; охранникам будет дана инструкция, рассматривать любую поломку камеры слежения как чрезвычайную ситуацию». Да по факту поломки нет, и камера после окончания засветки работает в обычном режиме. Но паранойя подсказывает, что здесь что-то не так.

Прежде всего, мной были подняты все видео архивы с этих камер за предыдущее время. Я ставил для себя две задачи. Во-первых, убедиться, что ранее такой или более слабой засветки на этом участке периметра в это время суток никогда не случалось. Во-вторых, следовало поискать любые изменения в обстановке. Как-никак центр базы самая закрытая от сторонних посетителей территория. Поэтому появление в зоне видимости охранных систем некоего лица, после которого остался предмет так «удачно» отразивший солнечные лучи могло вывести если не на самого диверсанта, то на его пособника. Однако поиск результатов не дал, ни человека, ни нового предмета не обнаружено. Отсутствие в зоне видимости камеры нового предмета давшего засветку еще раз убедило меня в работе специального оборудования.

Еще раз, проверив свои выводы и окончательно убедившись в отсутствии каких-либо естественных причин засветки, сделал единственно возможный вывод о появлении на базе незваного гостя. Первым делом к месту возможного проникновения были выдвинуты подконтрольные мне полицейские роботы. Их основная задача проверить место прорыва периметра и попытаться найти следы потенциального диверсанта.

При этом работу им предстояло выполнить скрытно. Стоило учесть, что диверсант мог быть достаточно умен для того чтобы не лезть на объект сразу, а постепенно тестировать его системы обороны и реакцию охраны на «небольшие» неполадки в их работе. В этом случае «жесткая» реакция на первое пробное нарушение заставит его более аккуратно подойти к процессу проникновения на объект в дальнейшем. И кто знает, вдруг его вторую попытку я так легко уже не обнаружу.

Роботы постараются аккуратно издалека понаблюдать за главным зданием базы, а если диверсант окажется, настолько глуп, что предпочтет длительной разведке попытку немедленного проникновения, то механическая «группа задержания» будет уже рядом. Кроме того механические солдаты обладают одним немаловажным преимуществом. Если они мне сейчас не понадобятся, то никто из них этим же вечером не будет делиться в ближайшем баре историей о плохом начальстве которое ни с того ни с сего решило провести внеплановую тревогу. А если работает грамотная группа диверсантов, то по такой истории они очень быстро поймут что их первый тест системы обороны не остался незамеченным.

Если же этот первый эпизод планомерного прощупывания моей обороны, то за полицейским управлением и военной базой наверняка следят в ожидании реакции на нарушение периметра с их стороны. За роботами, в отличие от живых людей, так легко проследить нельзя. У них нет определенного маршрута патрулирования. Да и движутся они не так уж медленно. Так что то, что пара роботов пропала с городских улиц, будет непонятно сторонним наблюдателям. В сам же центр базы они попадут по подземным техническим тоннелям, в обход официальных подъездных путей, чтобы лишний раз не светиться для потенциальных наблюдателей врага.

Ну а пока роботы движутся к месту назначения, а диверсант нигде более не засветился самое время провести дополнительное тестирование работоспособности остальных сюрпризов приготовленных для незваных гостей.

Как говорилось выше, я постарался максимально учесть все советы из «100 вещей». Так правило: «Проползти через мои вентиляционные трубы будет нельзя, т.к. они будут слишком узкими»,- было мной творчески переосмыслено. Создание замкнутой системы вентиляции наполненной инертными газами к этому моменту было успешно завершено. Внутри помещений главного здания базы поддерживалось давление превышающее обычное атмосферное. Так что если вдруг в системе произойдет утечка инертного газа, я могу быть уверенным, что противник уже предпринял попытку проникнуть слишком глубоко в охраняемую зону и игры с ним пора заканчивать, переходя к объявлению общей тревоги и жесткому задержанию всех потенциальных нарушителей.

Кроме того в качестве дополнительной гарантии безопасности все вентиляционные ходы снабжались прочными решетками и набором датчиков, целью которых было засечь появление робота-диверсанта и не дать ему продвинуться дальше в охраняемую зону до прибытия к месту прорыва соответствующих служб.

Правило: «Я не буду применять механизмы самоуничтожения без самой крайней необходимости. Если она возникнет, это не будет большая красная кнопка с надписью "Опасно! Не нажимать". Большая красная кнопка с надписью "Опасно! Не нажимать" вызовет ураганный пулеметный огонь на того идиота, который ее нажмет. То же относится и к выключателю»,- также было учтено. Кнопок самоуничтожения у меня нет в принципе. Да кое-где предусмотрен экстренный подрыв коридоров с целью задержать продвижение нападавших, но решение об этом принимаю только я и кнопок для этого не держу.

Зато на видных местах висят красивые кнопки, предназначенные для аварийного открытия двери при пожаре, экстренной блокировки дверей от открытия и тому подобных ситуаций. На самом деле, если какой-нибудь недальновидный индивид в соответствии с инструкцией откроет защитное стекло и нажмет кнопку, единственным эффектом этого поступка станет замыкание контактного взрывателя и подрыв небольшого осколочного заряда.

При этом подрыва своих людей я не опасаюсь, им в принципе запрещен проход в здание со мной. Если же им по какой-то причине придется дать такое разрешение, то они получат и инструкцию в соответствии с которой, ни на какие кнопки без моего отдельного разрешения жать нельзя. Ну а если нажмут, одним обладателем премии Дарвина станет больше.

Правило: «Я никогда не буду применять устройства с цифровым обратным отсчетом. Если окажется, что их использование неизбежно, я настрою исполнение на момент, когда счетчик покажет 117, и герой только начнет приводить свой план в действие»,- используется мной без существенной корректировки. Разве что время на счетчике, когда устройство сработает, может отличаться в большую или меньшую сторону.

Правило: «Если у меня должны быть компьютерные системы с терминалами общего доступа, карты моего комплекса, которые они будут показывать, будут содержать комнату с надписью "Главный пульт управления". Эта комната будет Камерой казней. Настоящий главный пульт управления будет обозначен как "Емкости для слива нечистот"»,- также используется, без каких либо изменений. Недалеко от центральных входных дверей действительно расположены соответствующие консоли доступа. Мало того, их очень легко взломать.

Конечно, данная консоль содержит план главного здания базы. Если верить плану, то на месте главного реактора базы располагался склад отработанного ядерного топлива, а на моем месте центральная ассенизационная станция. Мало того, вспомнив традиции некоторых компьютерных игр, я предпочел оставить на терминале несколько непрочитанных электронных писем, якобы направленных техникам обслуживающим комплекс, с паролями доступа к внутренним системам здания. Стоит ли упоминать, что ввод этих паролей не приведет ни к чему хорошему?

Последним правилом, которое я решил творчески переосмыслить, было: «Клавиатура для ввода кода доступа в помещения на самом деле будет сканером отпечатков пальцев. Любой, кто подсмотрит за набором цифр или припылит поверхность, а потом попытается войти путем повторения этой же комбинации, включит сигнал тревоги».

К сожалению, незаметно вставить в клавиатуру сканер отпечатков пальцев не удалось. Зато неплохо удалось вставить под пол рядом с ней датчик давления, по сути исполнявший обязанности весов. Также перед клавиатурой была поставлена стена из лазерных лучей. Официальной целью ее установки было правило, каждый пересекший стену обязан ввести индивидуальный пароль для доступа в данную зону в течение сорока секунд или поднимется тревога. Неофициально данная система прекрасно справлялась с функцией измерения роста прошедшего через нее.

Таким образом преодолеть данную систему можно было только по одному. Если напольный датчик зафиксирует что на площадке перед клавиатурой стоят двое, ну или один, но с резко изменившимся весом или лазерная стена зафиксирует изменение роста того кто ввел код, тревога будет объявлена. Поэтому и были введены индивидуальные пароли, дающие системе возможность автономно принять решение о допуске или задержании объекта.

Ну и чисто от себя предпочел снабдить электронную систему открытия дверей некоторых особо важных помещений автономными механическими дублерами. Они не управлялись с основного пульта и не имели автономного канала связи со мной. Вместо него в помещении с этой системой размещалась пара технических дроидов. Чтобы отключить механическую систему блокировки дроид должен был получить от меня отдельный приказ и вручную отключить механическую блокировку открытия двери.

Если бы некий злоумышленник каким-либо образом сумел внедриться в канал связи между мной и данной дверью, после чего от моего имени отдал ей приказ открыться, механическая система не только не позволила бы этому случиться, но и объявила бы тревогу по всему комплексу благодаря включению автономного электрического реле.

В общем, я сделал все от меня зависящее, чтобы обезопасить наиболее жизненно важные узлы базы от диверсий или открытого бунта. К сожалению, перенести себя из главного здания в центре базы куда-нибудь на окраину, желательно глубоко под землю, по крайней мере, пока невозможно. Да и нынешние системы защиты обошлись в копеечку. Но о затратах я не жалею.

Тем временем в очередной раз проявился диверсант. Похоже, эта неугомонная личность решила опробовать на себе одну из моих ловушек. Если посмотреть на здание снаружи, то можно было обнаружить, что внутрь его ведет несколько «парадных» хорошо охраняемых дверей. Помимо них по периметру есть и технические двери, с различным количеством дыр в системе их охраны.

В одну из таких дверок и решил пройти наш диверсант. В уме ему не отказать. Он предпочел идти не в самую наименее охраняемую дверь, а в ту, что охранялась серединка на половинку, без явных нарочитых дыр в системе охраны, но и опытному диверсанту преодоление имевшейся там защиты особых проблем доставить было не должно.

Ему удалось успешно взломать систему контроля доступа в помещение и перехватить у нее контроль над дверью. К слову, система на эту дверь ставилась, самая что ни на есть настоящая. Вот только после открытия двери за ней оказался ни коридор, ведущий в технические помещения, а небольшая мина осколочная направленного действия размещенная на глухой бетонной стене.

При этом размещена она была на уровне ног потенциального гостя. Это было сделано не потому, что я являюсь садистом и желаю доставить максимум болевых ощущений перед смертью. Просто я не хотел, чтобы открывший дверь сумел от меня убежать.

Все эти ложные двери были рассчитаны на профессионалов с разным уровнем подготовки. Больше всего при этом приходилось ориентироваться на психологию. Новичок решит попытаться пройти в дверь с явными огрехами в системе защиты. Более опытный диверсант, как этот только что попавшийся в ловушку, подумает, что и против него играет профессионал. Следовательно, почти незащищенная от проникновения дверь явная ловушка на дурака, тогда он примется искать место, где нет явных брешей в охране, но с системами защиты которого, он вполне сможет справиться.

И лишь профессионал своего дела будет вести длительное наблюдение за объектом диверсии, постепенно тестировать системы защиты и реакцию охраны на нарушение защитного периметра и искать ту щель, через которую он точно сможет попасть на объект.

Вот только я надеюсь, что даже профессионалу своего дела будет крайне трудно проникнуть в мое главное здание. И не по тому, что я считаю себя самым умным, а остальных дураками. Просто хорошему профессионалу для успешного проведения операции проникновения нужна достоверная информация по объекту внедрения. И именно ее я постараюсь его лишить, закрыв на объект доступ живых людей, и оставив относительно доступными, хоть и трудно добываемыми только ложные технические данные. С этой же целью за пределы главного здания не выпускаются и роботы, проводящие работы по его обслуживанию. Уж очень не хочется, чтобы такой робот был отловлен и из его банков памяти скачана стратегически важная информация.

Не имея же нормальных данных по объекту диверсии, не зная его систем и протоколов охраны, даже самому сильному профессионалу зачастую придется действовать наугад. Да, благодаря своему опыту он с относительной легкостью сможет преодолеть обычные системы защиты объекта, но я сильно надеюсь, что на нестандартных системах он споткнется, а в этом деле малейшая ошибка ведет к провалу и смерти, и это в лучшем случае.

В худшем случае провалившегося агента ждет жизнь и боль. Много боли до тех пор, пока тот не расскажет все, что меня интересует, и эти сведения не будут многократно проверены. Лучший на поверхности планеты медицинский комплекс очень хорошо может помочь не только в исцелении раненных, но и в продлении жизни пытаемому. Да, я с огромным удовольствием просто пристрелил бы диверсанта, не мучая его пытками, или дал бы ему истечь кровью. Но информация от этого диверсанта для меня крайне важна. Иначе я не узнаю, кто именно решил добраться до меня таким образом. А кто даст гарантию, что следующий удар от пока неизвестных «доброжелателей» не будет подготовлен гораздо лучше этого?

Прибывшие к месту взрыва полицейские роботы застали на нем еще живое тело. Ему мыла оказана первая медицинская помощь, в виде наложенных на ноги жгутов, благо функционал полицейских роботов этой модели предусматривал ее оказание в минимальном виде. Далее тело было избавлено от одежды, после чего доставлено к границе запретной зоны и передано в руки медиков. Раздеть его пришлось, на случай если где-то в вещах задержанного была вшита капсула с ядом или имелась какая-либо скрытая закладка с важной информацией. Чуть позже одежду аккуратно распустят на отдельные нити, выискивая подобные тайники.

Параллельно по тревоге были подняты полицейские и армейские формирования базы. Дело в том, что мне удалось установить личность данного диверсанта. Немедленно были просмотрены соответствующие архивы и установлен круг лиц, с которыми тот встречался. В результате расследования было установлено, что преступник въехал на территорию базы вместе с другом. По местам проживания его и друга отправились усиленные наряды полиции.

На базе был введен план «Заслон». Основным его назначением была борьба против бунта в отдельных секторах базы. Вот только вместо поиска бунтовщиков предпринимались активные меры по поиску и задержанию лиц, с которыми наиболее часто контактировал подозреваемый. Также перед группами поиска стояла задача не дать сообщнику нарушителя покинуть базу, если тот сумеет уйти до прибытия команды задержания.

Как и предполагалось, найти второго преступника по адресу регистрации не удалось. По всей видимости, он вместе со своим коллегой отключив модуль связи нейросети, по сигналу которого можно было установить его местоположение, покинул свою квартиру и направился на место проведения акции.

Весь вопрос состоял в том, какую роль должен играть второй преступник? В лучшем случае тот сейчас ведет наблюдение за одним из стратегических объектов базы, готовясь провести диверсию уже на нем. Также возможно, что тот вел наблюдение за действиями своего товарища и, увидев его провал, в данный момент пытается спастись. Самым худшим представляется вариант, при котором второй диверсант в данный момент выполняет отдельное от своего коллеги задание до сих пор, не засветившись ни на одной из контрольных систем базы.

Предпринятые меры дали свой результат. Второго преступника явно удалось спугнуть, и тот попытался покинуть территорию базы. Делал он это второпях, в результате чего допустил роковую ошибку, попав в поле зрения комплекса охраны внешнего периметра. Поскольку в прицел тот попал не сразу, успев удалиться от ограждения на достаточно большое расстояние, взять его живым стреляя по ногам, не представлялось возможным, так как высок был риск промаха, после которого второй диверсант наверняка сможет уйти. Пришлось применять оружие на поражение. В итоге прибывшие на место происшествия медики констатировали смерть до прибытия бригады скорой помощи.

С задержанием остальных лиц, с которыми контактировали незваные гости, особых проблем не возникло. Они не предпринимали мер направленных на то чтобы скрыть свое место пребывания. Правда и к ответственности их привлечь было особо не за что. Так что после долгих допросов на тему кто, где, когда и о чем говорили, их пришлось отпустить. Правда, несколько таких задержанных испугавшись обвинений в связи с террористами дали свое согласие на работу в службе безопасности базы в качестве внештатных агентов.

С налаживанием деятельности службы безопасности у меня по-прежнему были большие проблемы. Отсутствовали обученные люди способные создать и взять на себя руководство столь сложной и по определению закрытой структурой. Частично проблему удалось решить при помощи Малька. Тот, имея в прошлом опыт лидера преступной группировки и изученные базы знаний по оперативной работе, сумел неплохо наладить работу криминального отдела СБ. Росла сеть его информаторов, и как результат я уже неплохо был осведомлен о том, кто есть кто в криминальном мире на моей территории.

Мало того, этот ушлый тип умудрился провернуть операцию по созданию так называемого воровского общака. Не скажу, что туда шли такие уж большие поступления, но, тем не менее, уже сейчас он стал исполнять роль оперативной кассы для сотрудников криминального отдела СБ. Через этот отдел проходили и операции с так называемым «черным рынком», пришлось создать и такой. Через него я торговал с поселком изгнанников за границей базы. Очень уж не хотелось, чтобы этот вид рынка работал без моего пригляда. А раз явление нельзя было предотвратить, пришлось его возглавить.

Но к вопросам взаимоотношения с изгнанниками и работе криминального отдела СБ. я вернусь как-нибудь потом. Сейчас предстояло разместить в средствах массовой информации новость об еще одной успешной операции СБ. базы 12 обезвредившей группу опасных диверсантов. И не важно, что СБ. как таковой еще нет, а диверсанты попались в расставленную мной ловушку на дурака. Важно чтобы враги думали что СБ. не только есть, но и активно ловит всех и вся, видя в каждом встречном законспирированного агента.

Ну а сейчас осталось перейти к допросу моей главной добычи. Задержанный, в данный момент, находился в палате госпиталя, намертво пристегнутый к кровати ремнями. Охрану дверей палаты осуществлял один из полицейских роботов. Медицинские роботы осуществляли уход за его телом. Персонал до контакта с данным пациентом не допускался. Если не произойдет какой-либо непредвиденной случайности, тот больше никогда не увидит перед собой живого человека.

О подробностях самого допроса я умолчу. Достаточно сказать, что допрашиваемому было больно, очень больно. Медицинские препараты в правильной дозировке сильно способствуют наличию разнообразных неприятных ощущений в организме жертвы. При этом точный подбор дозировок и своевременное введение веществ способных вовремя нейтрализовать действие предыдущего препарата гарантирует сохранность жизни и сознания клиента.

Ну а сломать можно любого. Все дело лишь во времени и болевом пороге объекта. Если он имеет хорошую силу воли, то сможет продержаться какое-то время, которого хватит на то, чтобы его соратники смогли уйти из-под ответного удара. В итоге и моя жертва заговорила.

Из результатов допроса стало ясно, что выжившим пилотом истребителя с корабля пиратов являлась некая Ланья. После своего прибытия на планету она проявила себя как жесткий волевой лидер, главной целью которого была месть за погибших товарищей и своего сожителя. Девушка быстро сумела завоевать авторитет на базе анархистов. Сейчас в мои сети попали два бойца группы силовой поддержки из состава наземной группы пиратов.

Информатор слил и подробности системы связи с империей, придуманной пиратами. По его словам данная система связи сейчас почему-то не работала, и потому особенностями ее функционирования он делился вполне охотно. Также он с удовольствием похвастался тем, что жить мне осталось считанные месяцы. Уже достаточно скоро от пиратов прилетит большой конвой, который и займется планомерным грабежом планеты, а заодно отомстит и мне за погибших соратников.

Он рассказал еще много общей информации и о базе анархистов и о пиратском клане и о соседних базах, которые пришлось посетить, добираясь до меня. Очень сожалел о своей глупости и недальновидности при совершении диверсии. Дело в том, что на базе анархистов именно этот разумный принимал участие в уничтожении местного искина. Вот только погибший искин оказался гораздо меньшим параноиком, чем я, или просто не успел приобрести и установить достаточно систем безопасности. Так что с ним у него все прошло достаточно легко.

Сейчас же пират должен был проникнуть в главное здание базы и заминировать искин. Взорвать меня планировали одновременно с прибытием пиратской эскадры, после чего устроить на моей базе показательную расправу. План был неплох. Пираты знали, что при подрыве искина выйдут из строя автоматизированные системы безопасности, после чего захват и разграбление базы для их коллег будет крайне легкой задачей.

Да, первый удар мне отразить удалось. Вот только никто не даст гарантий, что в ближайшее время не будет нанесен второй третий и так далее удары. Ну и о своей безопасности, как от воздушно-космического, так и от обычного наземного нападения стоит серьезно подумать. Как стоит подумать и над тем, как своевременно и грамотно распорядиться имеющейся у меня информацией, чтобы уберечь себя, союзников и свои инвестиции от разграбления или уничтожения.