Испепеляющий разум I

Глава 9

Шум раздавался из банкетного зала, где обедали дипломаты. Мужчины и женщины, одетые в яркие костюмы, стояли группами, смеялись, жестикулировали, оживленно разговаривали между собой и постоянно выпивали.

Сол рассматривал пассажиров, стараясь запомнить их лица.

— Леди и джентльмены! — раздался голос Конни, и тут же наступила тишина. — Разрешите представить вам Соломона Карраско, капитана корабля Братства «Боаз». Во время этого путешествия — мы все его гости!

Раздались аплодисменты. Констанс ввела Сола в комнату. Он улыбался, пожимая руки, узнавал множество имен и названий разных планет.

Арчон прервал свой разговор с Ван Янг Доу. Это был представитель с планеты Чохутин — худой, похожий на осу человек. Он вежливо поклонился. Сол встретился взглядом со Спикером. Теперь-то он его хорошо вспомнил. Этот человек погубил его «Меч» и многих членов его экипажа, его друзей. Чувство отвращения смешалось с любопытством.

Спикер провел его к середине стола, покрытого белой скатертью. Серебряные подсвечники с восковыми свечами и украшенная бриллиантами посуда придавала столу несколько варварский вид. Двое людей Гайтано обслуживали гостей, которые заняли свои места за столом и выжидающе смотрели на Сола. Разговоры стихли.

Констанс села слева от капитана, а Арчон занял место справа от него. Как же он может вести непринужденную беседу с людьми, которые продырявили его корабль?

Возле тарелки Сола стоял красивый серебряный колокольчик (он никогда не пользовался такими предметами). Сол взял его и покачал им из стороны в сторону. Раздался тихий мелодичный звон. Мужчины и женщины вновь начали болтать между собой, засуетились «официанты» Гайтано…

— Спикер Арчон, нам надо обсудить кое-какие вещи. Предлагаю поговорить наедине, как только закончится этот обед.

— О, капитан, — нежный голос послышался откуда-то издалека. В раздражении капитан взглянул в ту сторону и встретился взглядом с привлекательной блондинкой. Она имела атлетическое телосложение, отличную кожу. Он сказал бы, что ей около тридцати. Серый полувер, какие носят мормонские женщины; голубые глаза излучали ум и энергию.

— Элвина Янг, не так ли? — согласно досье, она недавно вышла замуж за Джозефа, представителя мормонов с планеты Зион. Ее муж сидел рядом с ней, скромный, ничем не примечательный парень, худой и высокий. Внешне — типичный религиозный фанатик. Он дергал себя за мочку уха, беседуя о чем-то со Стаковским.

— Скажите, — улыбнулась она очаровательной улыбкой, — сколько времени мы пробудем в космосе? Вы знаете, я очень скучаю по нашему храму. Вы не представляете, как это ужасно — не знать о происходящем в мире. Вы знаете…

— Я подумаю о том, что смогу сделать для вас, — сказал ей Сол, пытаясь изобразить на лице подходящую моменту улыбку. — Знаете, у нас на корабле есть средства связи…

— Так я могу связаться с моей планетой? Капитан, вы утешили меня. Ужасно чувствовать себя вдалеке от цивилизованного…

— Мы сделаем все для вас. — Сол улыбнулся ей ледяной улыбкой.

— Думаю, связь с остальным миром нам просто необходима, — сказала Медея, вице-консул с планеты Земля.

Она сидела за столом напротив Янгов. Женщина пользовалась большим влиянием в правительстве землян. Черные блестящие волосы обрамляли лицо оливкового цвета, оттеняя большие глаза. Рядом с ней сидел ее муж Тексаки, дородный, добродушный мужчина. Он явно получал удовольствие от обеда, его взгляд то и дело скользил по большой груди Конни.

— Принимая во внимание необычный характер этого полета, нам необходимо поддерживать связь с нашими правительствами. — Губы Медеи выразили ироническую улыбку. — Если это будет обеспечено, то я успокоюсь.

— «Боаз» к вашим услугам, мадам вице-консул.

Она казалась такой… уязвимой. «Неужели Медея так ужасна, как о ней говорят?»

Джордж Стаковский представлял всю Конфедерацию и должен был выступить с докладом перед присутствующими в конце собрания. Так предполагал Сол. Джордж и его жена Ашара оказались высокими худыми людьми, и Сол видел, что состояние невесомости причиняет им некоторый дискомфорт, несмотря на все старания «Боаза».

«Длинноногая загорелая брюнетка, сидящая в конце стола — это Ди, — вспомнил Сол, — делегатка с Рендиа». Ее муж, Арнес, владеет там большим ранчо. Он сделал большое состояние на продаже мяса. После того, как Арнес ушел на пенсию, он повсюду сопровождает Ди. Супруги носили весьма традиционную одежду и говорили медленно и протяжно, как пастухи на пастбище.

Напротив Ди и Арнеса сидели Пауль и Мэри Бен Геллеры — дипломаты из Нового Израиля. Они весьма загорели под израильским жгучим солнцем и выделялись своими кудрявыми черными волосами. Мэри осматривалась по сторонам и улыбалась. Пауль имел вид стареющего мужчины с сединой в волосах. Однако он находился в хорошей форме и, судя по выправке, служил когда-то в армии. Сол заметил, что Бен Геллер пристально всматривается в лица гостей, избегая смотреть лишь на Норика Нгоро, который возвышался на противоположном конце стола.

— Капитан… О, капитан, — писклявый голос Элвины прервал размышления Сола, — я слышала, что это новый корабль. Он… надежный? Вы же знаете, что такое новые вещи. Что, если с ним что-нибудь случится в космосе?

Сол прикусил губу, стараясь быть вежливым. Джозеф Янг, казалось, не обращал внимания на жену, продолжая свою беседу со Стаковским.

— Уверяю вас, «Боаз» — отличный корабль. Это новейшая модель. Тут все сделано по последнему слову техники.

— Ну… не могли бы вы рассказать поподробнее. Как насчет защитный устройств? Сработают ли они, когда мы полетим со скоростью света?

— Защитные устройства вполне надежны, мадам.

— Но насколько они прочны, какова их мощность?

Сол помолчал, думая о том, что Арчон и Констанс прислушиваются к каждому его слову.

— Извините, мадам, но это — секретная информация, которую я не могу сообщить вам. Уверяю, корабль доставит нас к месту назначения и вернет назад. Я обещаю, что все будет в порядке.

Некоторое время она пристально и с каким-то вызовом смотрела ему в глаза, потом отвела взгляд.

— Но если все-таки произойдут какие-то неполадки?

— Ничего не произойдет! — Внезапно все за столом уставились на Сола.

Элвина Янг опустилась в свое кресло.

— Что ж, если вы будете говорить с кораблем таким тоном, то он не посмеет ослушаться вас. — В глазах Элвины вспыхнул гнев. Возможно, еще никто никогда так не разговаривал с ней.

Сол принялся за свой суп. Внутри у него все кипело. Он кожей ощущал соседство Арчона. Начался обычный застольный разговор. Сол размышлял о том, что подумала о нем Констанс, застав его возле иллюминатора. Немудрено, что она всякий раз вспоминает об этом, глядя на него. Что она думает о нем? У него нет доказательств тому, что Конни не является его врагом, несмотря на все рассказанное ему касательно инцидента над Арпеджио. Почему она так занимает его мысли? Думая о ней, Сол все время вспоминает ее походку и покачивающиеся при ходьбе бедра; рисует в воображении ее красивую грудь. Женщины годами не интересовали его, теперь же он не может забыть ее голубые глаза и золотистые волосы.

Таксаки, наконец, удалось привлечь к себе внимание Медеи. Глубокие, как озеро, глаза вице-консула смотрели то на Таксаки, то на Констанс. Выражение ее лица стало серьезным. Таксаки вскочил, будто ужаленный. Он сглотнул слюну и побледнел. На лице Медеи появилось угрожающее выражение, но тут же исчезло.

— Я… Извините меня, — сказал Таксаки и вышел из-за стола.

Констанс, не замечая происходящего, разговаривала с Ашарой. Элвина болтала с Паулем Бен Геллером и, казалось, не обращала внимания на Медею, но, судя по улыбке на ее лице, она была удовлетворена.

Джозеф Янг продолжал разговор со Стаковским о политике Конфедерации по отношению к соседним планетам, спрашивая его, почему они не позволяют миссионерам-мормонам высаживаться на независимых станциях.

Как будто чувствуя, что она явилась причиной замешательства, возникшего за столом, Медея начала расспрашивать Арчона о планете Звездный Отдых. Сол слушал этот разговор. Арчон сообщал ей только статистические данные, которые Карраско уже знал.

Конни посмотрела на него, держа на вилке краба.

— «Боаз» так же хорош, как и ваши предыдущие корабли?

Сол улыбнулся, но у него защемило сердце.

— Я не знаю. Корабли… и те, кто летает на них… должны поближе узнать друг друга. Пока что я еще и десяти часов не пробыл на борту и еще толком не осмотрел корабль.

— Это отличное судно, — заметил Арчон, тщательно прожевывая свой бифштекс. — Принимая во внимание умение и талант инженеров Братства, у меня не вызывает сомнения идеальность корабля, который не подведет нас.

— Надеюсь.

— Я хотела бы осмотреть капитанский мостик. Нет ничего более волнующего во всей Вселенной, чем…

— Конни, — прервал ее Арчон. — Извините мою дочь, капитан. Она слишком самоуверенна. Констанс выросла на кораблях, сама летала в качестве капитана. Мне кажется, она не сможет работать в правительстве нашей планеты. Тяга к странствиям одолевает ее.

Сол с любопытством посмотрел на Констанс. Ей лет двадцать пять, не больше; около глаз совсем нет морщинок; несколько веснушек на нежном лице. На фоне белой кожи и бирюзового платья волосы горят, как огонь. Ему нравился честный взгляд девушки. Она смотрела на него, слегка наклонив голову набок.

Конни улыбнулась, в глазах вспыхнули огоньки.

— Я, наверное, должна объяснить вам, что когда мой отец занят другими делами, я выполняю роль адмирала флота планеты Звездный Отдых. У нас шесть кораблей, ни один из который, разумеется, не сравнить с «Боазом» или с любым другим кораблем Братства. Если на то пошло, наш небольшой, но сильный флот защищает нас и от пиратов, и от непрошенных гостей.

— Пиратов? — пробормотала Элвина Янг, широко открыв глаза.

«Неужели эта чертова баба слушала их разговор?»

— Неужели мы можем встретиться с пиратами? Джозеф, ты не говорил мне об этом!

Ее муж улыбнулся ей и погладил по руке, а потом продолжил свой разговор с Джорджем Стаковским.

— Я очень сомневаюсь, что мы встретимся с пиратами, — заверил Элвину Арчон, улыбаясь ей. — Поверьте мне, я видел вооружение этого корабля. «Боаз» может противостоять шести обычным судам.

Элвина, кажется, успокоилась.

Арчон поднял руку и улыбнулся теплой улыбкой.

— Миссис Янг, вы должны понять — моя планета не охраняется космической полицией. Мы сами обеспечиваем свою безопасность. Зион не сталкивался с такой проблемой после падения Советской власти.

Констанс вступила в разговор.

— Если мы все же наткнемся на пиратов, то «Боаз» сможет оказать им достойное сопротивление. Что касается капитана, то он пользуется репутацией отличного боевого командира.

Сол взглянул на свою тарелку. У него пропал аппетит.

— Боевой командир! — Повторила Элвина вслед за Конни. — Боже мой! В каких же битвах вы участвовали, капитан Карраско?

— О, все это пустяки, — Сол вяло улыбнулся, вновь вспоминая Арпеджио и горящий корабль… черное боевое судно, взявшееся неизвестно откуда, нападает на «Гейдж».

— Расскажите мне! — Элвина подалась вперед, глаза загорелись. Когда ее щеки раскраснелись от волнения, Сол понял, что она могла бы быть очень привлекательной женщиной, если бы не короткая стрижка и этот мормонский бесформенный свитер. Ее глаза смотрели на него — чувственный, притягивающий к себе взгляд.

— Может быть, в другой раз? — Ему вдруг стало неловко за себя. Легкая улыбка появилась на его губах, Элвина кивнула.

Официанты Миши Гайтано уже убирали со стола посуду. Раздавались тосты. Гости пили за «Боаз», за Сола, за Конфедерацию, а потом за всякие там политические фракции.

Сол встал и подошел к Арчону.

— Спикер, не могли бы вы…

— Капитан! — Элвина взяла его под руку. Он с раздражением посмотрел на нее, ощущая плечом прикосновение ее груди. — Я хочу послушать про сражения, в которых вы принимали участие! Хочу услышать рассказ о битвах из уст человека, который смотрел смерти в глаза… Ничего более волнующего я никогда не испытывала.

— Прошу вас, миссис Янг… — Сол освободил свою руку, наблюдая за тем, как Арчон удаляется в компании Норрика Нгоро. Черт возьми!

— Но я хочу послушать о ваших приключениях, капитан. Пойдемте куда-нибудь в укромное местечко и…

— Извините меня. Я должен поговорить со старшим офицером. — Он улыбнулся натянутой улыбкой и направился к Артуриану, довольный тем, что, наконец, избавился от этой женщины. — Что нового в отношении тех кораблей, которые летят за нами?

Старший офицер пожал плечами.

— Они стараются догнать нас. На это у них уйдет не слишком много времени.

— Вы установили, что это за корабли?

— Нет, капитан, — отвечал Арт спокойным голосом. — Но мы можем увеличить скорость и оторваться от них.

Сол кивнул.

— Я уже думал об этом. Но сможем ли мы, действительно, оторваться от них? Арчон определил наш курс. Эти корабли знают наш маршрут. Мы следуем к определенной планете…

По глазам Арта никак нельзя было определить, о чем он думает.

— Так пусть они преследуют нас?

Сол сделал глубокий вздох.

— У вас есть какие-то мысли на этот счет? Они еще не проявили никаких признаков враждебности по отношению к нам… К тому же, у Арчона имеется свой собственный флот. Может быть, эти корабли просто сопровождают нас. Я должен спросить об этом Арчона. Возможно, он знает, что это за суда.

Арт смотрел на него своими зелеными глазами совершенно спокойно.

Большой, неуклюжий, бородатый человек кивнул, подходя к ним и прерывая их разговор.

— Приветствую вас, капитан Карраско и старший офицер Артуриан. Хочу выразить свое восхищение по поводу вашего чудесного корабля, построенного угнетенными массами. Сколько пота и крови они пролили, прежде чем создали его!

Сол улыбнулся, пытаясь вспомнить имя этого внушительного человека.

Умные черные глаза, ястребиный нос. Длинные черные волосы, заплетенные в косичку. Большая окладистая борода. Мясистые ноги и руки. Он передвигается слегка вразвалку — видно, что живет на искусственной космической станции. В его глазах вызов — он хочет услышать возражения Сола.

— Капитан, это Никита Малаков, представитель Гулага, — произнес Арт.

Гулаг? Из этого крысиного гнезда, где обитают диссиденты, анархисты, террористы и бунтовщики, может проникнуть на корабль и саботажник.

— Добро пожаловать на «Боаз», господин представитель, — поклонился ему Сол.

— Ба! — Малаков развел руками. — Называйте меня просто Никита. У нас на станции, которая называется Малаковка, мы не употребляем никаких титулов: живем одной дружной человеческой семьей, где все равны. Здесь же я нахожусь среди продажных и хитрых представителей Братства. Я намериваюсь изучить вас и узнать все ваши слабости! Хочу увидеть, как вы боретесь с террористами и вождями-тиранами. Вы умеете защищаться?

Сол с недоумением посмотрел на этого человека.

— Террористы, тираны… Защищаться? Я… ну… нет. Нет, никакой защиты от них у нас нет. Но никто еще не обращался ко мне с подобными вопросами. И, говоря по правде, я не думал об этом.

— Ага! — Малаков ткнул своим толстым пальцем в грудь Сола. Его черные глаза победно заблестели. — Вот он, дух тирании! Деспоты не позволяют людям думать, превращая их в роботов для обслуживания элиты. Как же в такой помойке человек может быть свободным? А?

— Ну, я…

— Я вижу, что вы порабощены вашими правителями, капитан. Мне искренне жаль вас.

Сол повернулся и увидел, что к нему приближается Фан Джордан. Его светло-каштановые волосы были весьма замысловато причесаны. Карие глаза с издевкой и неприязнью смотрели на орущего Никиту.

— Вы полагаете, простые люди могут думать? Может быть, они и думают, но только о еде, выпивке и половых сношениях. Абстрактный образ мышления не доступен им.

Малаков прищурился.

— Они думают, Джордан. Чем же другим отличается человек от животного, как не умением мыслить? Что освободило человечество от продажной Советской власти и сделало людей свободными обитателями планет? Только воля народов к просвещению. Они поняли суть деспотизма и способы борьбы с ним!

— Это умники, вроде вас, внушили им подобные лозунги, — сказал Джордан и зевнул. — Я уверен, что у офицеров этого корабля есть более важные дела, чем слушать вашу болтовню. — Джордан повернулся к Солу. — Прошу вас, капитан, зайти в мою каюту. Я угощу вас экзотической едой, которой питаются аристократы. — Он улыбнулся Малакову, лицо которого залила краска, и пошел по коридору пружинистой походкой спортсмена.

— Я с удовольствием сломал бы шею этому аристократу, — вскричал Малаков.

— Он — аристократ?

Арт постарался объяснить:

— Он родственник короля Нью-Мейна. Двоюродный брат… или что-то в этом роде. — Арт замолчал, взгляд его зеленых глаз выражал полное спокойствие. — Очень привередливый человек. Он сидит со мной за одним столом и постоянно жалуется на то, что его каюта недостаточно велика. Мне пришла в голову мысль: «А не отправить ли его в космос?»

— Успокойтесь, — сказал Сол с легкой улыбкой на губах. — Погасите огонь страстей.

— Это еще что такое? — спросил Малаков.

— Учение Братства, — ответил Сол. — Одна из философских мантр.

— Ба! Промывание мозгов, чтобы подавить волю людей к сопротивлению и духовному просветлению! — Малаков покачался на ногах, сомкнув руки за спиной.

Марк Литов, посол с Сириуса, отошел от группы людей, собравшихся возле Арчона, и с тонкой дипломатической улыбкой на устах направился в сторону Сола. Карраско не нравился этот человек. Даже внешне Литов не располагал к себе: резко выдающийся вперед подбородок, коротко подстриженные черные волосы, хищное выражение лица.

— Рад с вами, наконец, познакомиться, капитан. — Он ослепительно улыбнулся Солу. — Давно наслышан о вас. Очень рад вашему возвращению на службу.

Сол пожал плечами, испытывая некоторую неловкость.

— Я и не знал, что до меня кому-то есть дело.

Литов говорил мягким, как масло, голосом.

— Ну, многие люди думают о вас, капитан… Такие исследователи космоса, как вы, увеличили пределы Конфедерации, а она ведь нуждается в расширении, не так ли? Вы — Нил Армстронг, Дик Скоби, Метронов и Грашински наших дней.

Арт перебил.

— Капитан, если позволите, я вернусь к исполнению своих обязанностей.

Прежде чем Сол ответил, Литов обратился к Арту:

— Старший офицер, вы также — образец храбрости. Мы, оставившие наши планеты и космические станции, доверяем вам свои жизни.

— Не волнуйтесь, Арт, — сказал Сол. — Я посмотрю, что там не в порядке с этим компьютером. Возможно, какие-то незначительные неисправности. — Он собрался уходить.

— Поговорим позднее, капитан! — окликнул его Никита Малаков громким басом. — Поговорим наедине, как мужчина с мужчиной, о вашем Братстве. Я хочу знать, верны ли вы своему долгу и сочувствуете ли угнетенным массам, которые гнут спины, чтобы наполнить золотом карманы таких социальных кровопийц, как Литов!

Улыбка исчезла с губ Литова, взгляд стал ледяным. Он повернулся лицом к Малакову.

— Капитан, — крикнул Арт. — Я уже устранил все неполадки в компьютере.

— Извините нас, посол Литов, — Сол взял своего старшего офицера под руку, и они заспешили прочь от Литова и Малакова.

— Где они откопали этого Малакова? А Литов? Это же просто негодяй. Интересно, что он хочет от меня?

Арт сверкнул глазами.

— Не знаю. Я в эти игры не играю.

— Хотелось бы не играть в эти игры, — проговорил сквозь зубы Сол, — я чувствую себя крысой в клетке.

— Да, сэр. — Они шли по длинному белому коридору, ведущему на капитанский мостик.

Сол остановился.

— Старший офицер, у вас есть ко мне какие-то претензии? Давайте, выкладывайте. Между нами должны быть нормальные рабочие отношения. Если вас раздражает каждое мое слово, то мы не сможем работать вместе.

Арт напрягся, его жидкая бородка дрожала. Он смотрел на Сола.

— Все нормально, сэр.

Сол покачал головой.

— Я так не думаю, Артуриан. Вы и Брайна проявляете признаки нервозности с того самого момента, как я ступил на борт корабля. Если у вас есть сомнения по поводу эффективности управления кораблем или если вам не нравится цвет кофе, который я пью, скажите мне об этом.

Губы Арта побледнели, он опустил глаза, но ничего не сказал.

— Послушайте, я, конечно, не идеал. — Сол смотрел на Арта, ожидая понимания. — Я не управляю кораблем строго по правилам. Вы не обязаны любить меня, даже не обязаны уважать меня как человека, но вы должны работать со мной изо дня в день. Я не знаю, что тут вообще происходит, но мне кажется, скоро начнутся боевые действия. Вы понимаете, что я имею в виду?

Лицо Арта оставалось каменным.

— Да, сэр. Прошу прощения, капитан, но вам не нравится управлять этим кораблем.

«Так вот в чем дело». Сол сделал глубокий вздох, сжал челюсти. Посмотрел на Артуриана сверху вниз, как бы оценивая этого умного молодого человека, который не трусит и говорит ему правду прямо в глаза.

— Может быть, и так, старший офицер. — Он волновался. — Тем не менее, мы должны работать вместе. Мне кажется, вам и Брайне тоже не очень-то нравится этот корабль. — Он прикусил губу. — Демократии тут быть не может, но если у вас возникнут какие-то вопросы и у нас найдется время обсудить их, обращайтесь ко мне. У меня нет ответов на все вопросы. Но держу пари, что и у вас их нет.

— Да, сэр, — согласился Арт и отдал честь. — Разрешите идти, сэр.

Сол вздохнул.

— Убирайтесь отсюда. — У него было странное предчувствие, что этот парень не слушал то, что говорилось ему.

Конни видела, как Карраско и старший офицер исчезли в глубине коридора. Смешанные чувства владели ею. Соломон Карраско до сих пор непонятен ей. Там, возле иллюминатора, он казался таким ранимым, готовым заплакать. А в своей каюте вдруг превратился в закаленного опытного командира. Как ей определить, какой тип характера преобладает в нем? Насколько ему можно доверять? И почему ее так волнует искренний взгляд его глаз?

— Конни, — Арчон взял ее за руку. — Я хочу познакомить тебя с Нориком Нгоро, нашим представителем от Сектора Амброзио.

Она улыбнулась и взглянула в самые проницательные глаза, какие она когда-либо видела. Взгляд Нгоро, казалось, проник ей в душу, видел ее насквозь. Ей стало гораздо легче, когда Норик отвел свой взгляд.

— Рад познакомиться с вами, Констанс, — он говорил медленно, густым басом. — Вы взвалили на плечи большую ответственность, преследуя благородную цель.

— Спасибо, — Конни мельком взглянула на отца.

— Однако я должен предупредить, что вы все принимаете слишком близко к сердцу. Это может отразиться на вашем здоровье. Сахар поднимается в вашей крови. Вы постоянно пребываете в состоянии напряжения и тревоги, что весьма вредно для здоровья.

Конни кивнула.

— Представитель Нгоро является экстрасенсом. — Арчон крепко сжал ее руку. — Он послан своим правительством, чтобы оно могло извлечь свои выгоды из нашего предприятия.

Она не поняла, что отец имеет в виду.

— Каким же образом?

— Оно должны знать, кто говорит правду, а кто… лицемерит, Констанс, — сказал Нгоро тихим голосом. — Мое правительство решило, что какой бы ни была ваша тайна, человек с моими способностями тут не помешает.

— Я все же не…

— Нгоро способен отличать правду от лжи, — объяснил Арчон и обратился к Норику. — Вы уже провели какие-нибудь исследования?

Нгоро улыбнулся, рассеянно осмотрелся по сторонам.

— Работа мозга весьма своеобразна. Мысль — это комбинация электрических и химических процессов. Протеины составляют особую форму, составляя память. Нейроны создают хаос. Так что ход мыслей непредсказуем. В то же время организм по-своему реагирует на мыслительный процесс. Согласно социальной мифологии, у каждого человека есть своя аура, выражающая его душу. Да, действительно, от каждого человека исходит некая энергия, каждый обладает своим электромагнитным полем. Дыхание, движение зрачков, мускульная активность — все это передает и отражает внутреннее состояние человека. — Нгоро улыбнулся. — К счастью, я не умею читать мысли людей, как утверждают некоторые. Есть такой слух… Для меня это стало бы настоящим проклятием.

— В самом деле? — спросила Конни.

— Конечно… Подумайте и поймите: мне пришлось бы иметь дело с триллионами человеческих мыслей. Мыслительный процесс порождается конфронтацией нейронов. Это весьма болезненный акт. Получать всю непрофильтрованную информацию оказалось бы очень мучительно…

Конни согласно кивнула головой.

— Могу себе представить.

Нгоро улыбнулся мягкой улыбкой.

— Уверен, что вы можете представить это. Наш разум — это отпечатки пальцев Божества на Вселенной.

— Ба! Так вот вы где! — Раздался за спиной Конни громкий голос. Она обернулась и увидела Никиту Малакова, протягивающего Нгоро свою лапу. — Если бы я не подошел к вам, вы могли бы подумать, что я избегаю вас. Вы читаете мысли людей, но вы не должны обманывать других из вежливости. Это хорошо, что у вас нет хорошенькой жены. Иначе вы убили бы меня за похотливые мысли.

Нгоро безмятежно улыбнулся.

— Никита, мы ведь давно знаем друг друга…

— Действительно. — Никита с восторгом посмотрел на Конни. — Здесь рядом с вами очаровательная женщина, так что можно и поговорить. Все мои мысли об этой красавице.

Нгоро покачал головой.

— А ты не изменился. Ты по-прежнему, фантазируешь пытаясь скрыть свою собственную натуру, ты все так же врешь о своих женах?

— Я… ну… Скажи мне, тебя часто приглашают на всякие там приемы, вечеринки, собрания?

— Нет, Никита. Это так важно для тебя?

— Я… Нет. Это неважно. — Никита поцеловал руку Конни, коснувшись ее своей колючей бородой. — Разрешите представиться. Я — Никита Малаков, представитель Сектора Гулаг.

Конни кивнула.

— Рада познакомиться с вами, представитель Малаков. Разрешите познакомить вас с моим отцом. Арчон, Спикер планеты Звездный Отдых.

— Я польщен, — Малаков дружески пожал руку Арчона. — Передо мной человек, у которого есть ключ к тайне. Возможно, вы просветите меня хоть немного. Как тайна планеты Звездный Отдых может помочь миллионам угнетенных на всех планетах?

Арчон усмехнулся.

— Слухи о вашей тупости явно преувеличены.

— Возможно. — Малахов засмеялся утробным смехом. — Но, пронюхал кое-что на Арктурусе… Кроме того, всегда можно избавиться от лживых буржуазных политиков и хорошо провести время в компании с очаровательной женщиной. — Он повернулся к Конни. — Возможно, вы найдете время заглянуть в мою каюту. Мы обсудим возможности торговых отношений между Гулагом и Звездным Отдыхом…

— Никита, — предупредил его Нгоро.

— Я… ну… Хорошо. Можете привести с собой Спикера Арчона в качестве почетного…

— Никита, — Нгоро укоризненно поднял вверх брови.

— Ба! — Могучий мужчина с неприязнью посмотрел на своего мучителя. — Ты думаешь, я — сексуальный маньяк?

— Нет.

— Ба! Вот видите. — Никита подмигнул Конни.

— Думаю, ты гораздо более сложная личность. Удовлетворение твоих страстей не имеет ничего общего с тем, что ты хочешь…

— Норик!

— Да?

— Мне кажется, тебя ждет Литов. Кроме того, мне показалось, что тебя разыскивает Амахара. Другими словами, так как ты не любишь лжи, скажу тебе прямо — оставь нас.

— Рад был познакомиться с вами, Констанс, — Норик улыбнулся. Взгляд его был устремлен в пространство. Уже на ходу он бросил через плечо:

— В последний раз, когда мы встречались с Никитой, он сказал, что у меня нет чувства юмора.