Испепеляющий разум I

Глава 15

Сол остановился у двери капитанского мостика и сделал глубокий вдох; прошел на свое место, схватил чашку, налил в нее кофе и упал в командирское кресло. Все системы работали нормально.

— Докладывай, «Боаз». Ты наблюдал за похоронами. Кто из подозреваемых выдал себя?

— Никто, капитан.

Сол потер рукой лоб. Он очень надеялся, что корабль при помощи своих сканеров обнаружит что-то неестественное в поведении у кого-то из подозреваемых.

— Никто не проявил признаков повышенной озабоченности? — он угрюмо смотрел на динамик, жалея о разговоре с Арчоном.

— Элвина Янг, Констанс, Малаков и Микхи Хитавиа были заметно удручены, — сообщил «Боаз». — У них наблюдалось повышенное кровяное давление, их дыхание участилось. У Констанс на глазах появились слезы, и ее дыхание стало прерывистым. Полагаю, это результат грусти и печали. Эмоциональное состояние Элвины Янг было непостоянным. Микхи Хитавиа недавно потерял своего брата на Райнланде, поэтому во время похорон у него могли возникнуть неприятные ассоциации. Должен признаться, что Амахара тоже находился в угнетенном состоянии, но в пределах нормы. Что касается Малакова, он неплохо знал Нгоро. Его реакцию на событие можно обозначить как печаль. Вполне человеческое чувство.

— Кто-нибудь испытывал чувство вины или удовлетворения? — спросил Сол.

— Нет, капитан.

— Но кто же тогда может быть убийцей? И… станет ли он убивать опять?

— У меня слишком мало информации, чтобы дать ответ на ваш вопрос, капитан.

— Ну, что ты думаешь об этом? Любопытно, не так ли? Человек, который мог бы вывести на чистую воду лживых политиков, мертв.

Тайаш прочистил горло, сглотнул слюну и окинул взглядом банкетный зал, где собрались почти все пассажиры корабля. Они вполголоса обсуждали, как смерть Нгоро может отразиться на действиях различных политических группировок.

— Ты подозреваешь, что Нгоро убили?

— Ба! Откуда мне знать? Сердечный приступ? Но Нгоро был здоров, как бык. Скажи мне, люди часто умирают от сердечных приступов? Это что-то вроде чумы, оспы или иных эпидемий? Возможно ли, что здесь на этом корабле…

— Он умер внезапно. — Тайаш постучал своей тростью по полу. — Если тебе отрежут ногу и поблизости не окажется никого, кто бы доставил тебя в больницу, ты умрешь от потери крови.

— Но Нгоро никогда не жаловался на сердце. Я спрашивал об этом у Амахары… Он тоже весьма озабочен случившимся; отмалчивается, но я вижу по его глазам, что бедняга весьма взволнован.

— Еще бы. Амахара отвечал за него… Как бы ты сам чувствовал себя на его месте? Его работой являлось наблюдение за Нгоро, который мог забрести куда угодно, забраться на какую-нибудь лестницу, упасть и разбиться насмерть. Если бы Амахара следил за ним в ту ночь, он позвал бы кого-нибудь на помощь… И сегодня Нгоро был бы с нами. Вот что беспокоит Амахару… Он, наверно, испытывает чувство вины из-за того, что пренебрег своими обязанностями…

— Слишком многое поставлено на карту! — Никита прищурился и окинул взглядом дипломатов. — Ты заметил, что только Литов, Джордан и Медея не задают вопросов? Все остальные, включая нас с тобой, осаждают Арчона и выпытывают у него, что на самом деле означает этот приятный пикник. А что он говорит нам? Арчон заверяет нас, что мы летим на Звездный Отдых, чтобы проинспектировать эту планету. Ба! Он что-то скрывает от нас. Но я все равно со временем узнаю…

— Никита, ты слишком подозрителен. — Тайаш покачал головой. — Конечно, ты живешь на Гулаге в окружении всего этого сброда… Вы, революционеры, не доверяете никому, даже шпионите друг за другом. Вы похожи на афганцев, живших в древние времена. Этот народ постоянно воевал с кем-нибудь просто потому, что он не мог жить без войны.

— И война доставляла им удовольствие! — зловеще усмехнулся Никита. — Но я знаю, что тут происходят какие-то паскудные дела. Медея заварила какую-то кашу… Когда такие женщины, как она, начинают игру, нужно быть начеку.

— Это из-за Элвины?

— Тексаки к ней явно не равнодушен. Она улыбается ему, прижимается к нему и трется о него своими сиськами. Как ты считаешь, Медее нравится, когда из нее делают дуру?

— А Джозеф Янг делает вид, что ничего не замечает?

— Ба! Янг так вовлечен в эти мормонские дела, что ничего не видит дальше своего носа. Он говорит лишь о Джозефе Смите, Морони и золотых пластинах со священными текстами. Даже Пауль Бен Геллер избегает его, а ведь евреи очень преданные люди.

— Ты тоже еврей? — Рассмеялся Тайаш. — Или фанатик с Гулага? Ха! Не смотри на меня так! Ты такой же, как и он. Прикинь, твой анархизм — это просто одна из форм фанатической религии. Вы все тут одинаковые! Все исповедуете какую-то чушь…

— Это безумие! Я слышу идиотскую болтовню человека, который находится под влиянием пропаганды Конфедерации! Думать, что житель Гулага — защитник угнетенных и борец за свободу — стал рабом какой-то религии… это… невероятно!

— Вы опять о своем? — Констанс подошла к ним и присела возле их гравитационных кресел.

— Еще бы! — Тайаш хлопнул своей мозолистой рукой по шишковатому колену. — Этот дурачок с Гулага просто взбесился.

— Ба! — отмахнулся от него Никита. — Он слишком стар, знаете ли, в вашем присутствии ему делается не по себе. Дорогая Констанс, вы готовы сбежать со мной и поселиться на одной райской планете, местонахождение которой мне известно?

— Не могу пойти на это… Лучше умереть, чем жить бок о бок с вашими женами, — она подмигнула ему, ее голубые глаза сверкали озорными огоньками.

— Вы будете моей единственной женой!

— Констанс, — вмешался в их разговор Тайаш, — что говорят о смерти Нгоро? Кого-нибудь, кроме нас, это волнует? Хочу отметить, обстоятельства его кончины не совсем ясны.

Взгляд ее голубых глаз буравил его.

— Конечно, я слышала всякие предположения на этот счет. Но ведь я обнаружила его тело… Вы знаете об этом? Я присутствовала при его обследовании. Вскрытие показало, что смерть произошла от разрыва сердца.

— Это только предположение, — пробурчал Никита, опустив свой массивный подбородок на широкую грудь, исподлобья поглядывая на дипломатов. Арчон, Литов и Джордан беседовали о чем-то вполголоса. Тексаки украдкой посматривал на Элвину, в то время как Медея уселась таким образом, чтобы быть между ним и женой мормона. Хендрикс, отчаянно жестикулируя руками, выражал соболезнование Амахаре.

— Да, это так, — согласилась Конни, но нам нельзя нагнетать на корабле атмосферу подозрительности и натравливать дипломатов друг на друга.

Тайаш удивленно посмотрел на нее.

— Вы хотите, чтобы они во всем соглашались друг с другом?

Конни закрыла глаза и покачала головой.

— Я хочу только одного: вести с дипломатами нормальную беседу, и чтобы при этом никто не пытался бы выуживать из меня всякого рода сведения.

— Пойдемте в мою каюту, и мы там нормально поговорим с вами…

— Никита! — взорвался Тайаш. — Неужели ты опустился до того, что…

— Все еще ревнуешь меня? Если ты больше не способен вести половую жизнь, то нечего ворчать.

Конни потерла глаза большим и средним пальцами.

— Тайаш, мне кажется, не стоит беспокоиться о моей безопасности. Я бегаю быстрее, чем он. Конечно же, Никита — варвар. Но с ними легко иметь дело: всегда знаешь, чего они хотят. Вот утонченных цивилизованных людей следует опасаться.

— Да, — согласился Тайаш, окидывая взглядом комнату. — Джордан не теряет вас из вида ни на минуту. Возможно, не только Никита восхищается вами.

Она подняла голову.

— Серьезно?

— Вы заметили, как он смотрит на вас?

— Не люблю соперников, — Никита похотливо подмигнул Конни и задумчиво посмотрел на Джордана.

— Нет, я не заметила этого, но теперь буду следить за этим человеком. — Конни в знак благодарности погладила руку Тайаша.

— А за мной вы не будете следить? — спросил Никита. — Что есть у этого разряженного пижона такое, чего нет у Малакова?

Конни встала и уперлась руками в бедра.

— Вы, действительно, хотите это знать?

— Конечно.

— У него есть стиль, Никита. К тому же… он может стать королем. Что скажете? — Она заговорщически подмигнула ему и направилась в сторону своей каюты, покачивая бедрами.

— О, если бы я был помоложе, — вздохнул Тайаш.

— Помоложе! Ха! Наконец-то ты признался в своей старости.

— Никогда не признаюсь в этом, — прошипел Тайаш. — И я не разговариваю с дамами, как пират с Арпеджио.

Никита, казалось, не обращал внимания на слова своего приятеля. Он наблюдал за Джорданом.

— Ты думаешь, этот пижон королевских кровей, действительно, может заинтересовать ее?

Тайаш внимательно, с ног до головы, осмотрел Джордана: идеальная выправка, безукоризненно одет.

— Этот человек — педант… Нет, Конни не так глупа, чтобы купиться на внешний вид.

— Да… Но Джордан может обворожить ее. Он богат и могуществен. Женщины непредсказуемы, мой друг.

— Если бы он только так не смотрел на нее.

Наблюдатель сузил глаза, всматриваясь в женщину, которая только что вышла из каюты, запахнула халат и заспешила вдоль коридора.

Он вышел из своего укрытия и прижал ладонь к замку. Дверь тотчас же открылась.

— Мистер представитель.

Тишина.

Наблюдатель осторожно вошел в спальное помещение. Мужчина лежал на боку совершенно голый. Рот приоткрыт. В воздухе запах спермы.

— Мистер представитель…

Ответа не последовало.

Наблюдатель подошел к кровати и рукой, одетой в перчатку, потрогал пульс мужчины, затем вынул из сумки, висящей у него на ремне, баллончик и взял из шеи лежащего мужчины кубический миллиметр крови.

Беззвучно ступая по полу, он подошел к двери, открыл ее, убедился, что в коридоре никого нет, и скрылся.

— «Боаз», я хочу связаться с Хэппи. — Сол откинулся в своем командирском кресле, его лицо походило на маску. Все приборы капитанского мостика работали безупречно. Напротив себя он увидел какой-то прозрачный материал, отражающий его лицо. Он ткнул в него пальцем. Вещество оказалось мягким, как губка.

— Привет, капитан, — румяное лицо Хэппи появилось на экране. Инженер провел пальцем по крючковатому носу и улыбнулся. На щеках, обрамленных бородой цвета соли с перцем, появились ямочки.

— Хэппи, — Сол поднял глаза, его пальцы нервно постукивали по ручке кресла, — хочу, чтобы ты немедленно пришел сюда. Пусть Кралечек заменит тебя.

Выражение лица Хэппи стало серьезным.

— Хорошо, капитан. Уже иду.

«Боаз» задал вопрос Солу.

— Капитан, что вы намереваетесь предпринять?

— Почему ты спрашиваешь меня об этом?

— Я обнаружил, что вы обеспокоены чем-то. Весь корабль страдает от этого. Вы хотите совершить что-то противозаконное?

Сол вздрогнул.

— Ты ведь сам говорил мне, «Боаз», что я должен сделать все, чтобы этот полет прошел успешно. Что ж, я много размышлял на эту тему. Представителя Нгоро убили… Возможно, это случилось вследствие моей нерешительности. Итак, все хорошенько обдумав, я принимаю окончательное решение.

— Не хотите ли сначала обсудить его, Сол? — В голосе корабля слышались интимные нотки.

Он улыбнулся и покачал головой.

— Нет, «Боаз». Спасибо, ценю твою заботу обо мне, но, видишь ли, решение уже принято. Я несу этот крест ответственности.

Главный инженер прошел на мостик и сел в кресло Брайны.

— Что случилось?

— Запри дверь, «Боаз», — приказал Сол, с удовольствием всматриваясь в умное лицо Хэппи.

— Дверь заперта, капитан.

— Хорошо. Об этом разговоре никто не должен ничего знать.

— Принято.

Сол сделал глубокий вдох и повернулся лицом к инженеру.

— Хэппи, я хочу установить телекамеры по всему кораблю. Хочется знать о том, что происходит на корабле, все видеть и все слышать. Каждая каюта, коридор, все отсеки должны находиться под наблюдением.

Хэппи помрачнел, губы его дрогнули.

— Капитан, ты же знаешь, это запрещено Уставом. Братство настаивает, чтобы…

— Делай то, что я тебе говорю, Хэппи, — лицо Сола исказила гримаса. — И не смотри на меня так. Я знаю Устав… Знаю, ты считаешь меня не вполне нормальным… Кстати, спасибо за помощь. — Он замолчал. — Хэппи, нам приходилось бывать с тобой во всяких переделках. Если я кому и доверяю на этом корабле, то только тебе. Я ни в чем не подозреваю тебя. Нгоро убили…

— О, Создатель! Здесь… на… — Хэппи выпрямился, сжал губы. — И ты не знаешь, кто убил его?

— Не знаю. Вот почему нужно установить повсюду телекамеры. Мы не можем позволить, чтобы на корабле орудовали заговорщики. Согласно приказу Арчона…

— Постой. А он-то тут причем?

— Крааль сказал мне, чтобы я выполнял все его желания. — Сол поморщился. — Вот я и выполняю.

— Ему известно о том, что «Боаз» имеет возможность использовать телекамеры? — Хэппи осекся, покачал головой. — Сол, ведь это же военная тайна. Как он…

— Он не знает об этом, — Карраско расслабился, слегка повел плечами, загадочно улыбнулся. — Ему не нужно знать все… А вот я обязан все знать!

— Но Устав…

— Плевать на Устав! — Сол вскочил на ноги. — Ты только подумай… На корабле убит человек! Кто-то убил Норика Нгоро, и этот негодяй может убить еще кого-то. Более того, он может совершить диверсию; может убить нас всех… Я бы хотел запереть всех этих дипломатов в их каютах, но это противоречит межпланетным правилам обращения с политическими деятелями. Ну, теперь ты все знаешь. Как будешь поступать?

Хэппи начал сосать свой большой палец — это означало, что он крепко задумался. Наконец он поднял глаза на Сола, провел рукой по своему румяному лицу, будто стирая все сомнения.

— Я установлю эти телекамеры по всему кораблю.

Сол сложил руки на груди и кивнул.

— Полагаю, что вы сделаете это, инженер. — Он замолк и медленно выдохнул. — Я… Я не хотел участвовать в этой миссии, Хэппи. У меня еще и сейчас душа не лежит командовать этим кораблем, но я дал свое согласие, и теперь уж никуда не денешься. Теперь мне хочется, чтобы все шло гладко. Я сделаю все для сохранения наших жизней.

Хэппи улыбнулся широкой улыбкой.

— Теперь я узнаю моего капитана! — Он встал, сжал свои перепачканные смазочным маслом руки. — Ты же не хочешь, чтобы эти штуки торчали у всех на виду, поэтому… Стой, помнишь эти микродатчики, которые мы использовали при исследовании Тайги? Они есть у меня. Я взял их с собой. Подумал, что они могут пригодиться. Я могу установить их в системе освещения. Микрофоны с дистанционным управлением — не проблема. Они такие чувствительные, что могут уловить писк мышей.

Сол не выдержал и рассмеялся.

— Сколько времени тебе понадобится, чтобы установить эти приборы?

Хэппи потеребил свою колючую бороду, пожал плечами, ведя в уме подсчеты.

— Это займет, самое большее, неделю. Какие будут еще указания?

— Начни устанавливать их с банкетного зала, спортзала, помещений для заседаний, коридоров и кают дипломатов. Потом устанавливай приборы в кают-компании, на камбузе и в отсеках. В последнюю очередь можешь заняться помещениями членов экипажа.

Хэппи выразил на лице удивление.

— В помещениях членов экипажа?

Сол поднял вверх руки, как бы извиняясь перед Хэппи.

— Я должен проверить всех. Никто не может быть исключением.

— Но Устав…

— Мы об этом уже говорили с тобой, — вспылил Сол. — Не противоречь мне. Подозреваются все, даже члены экипажа. Двое мужчин переоделись в полицейскую форму и пытались убить меня возле доков. Нас преследуют два боевых корабля, не отвечающие на наши запросы. Арчон говорит мне, что как только мы прибудем на Звездный Отдых, Конституция Конфедерации будет переписана. Правительство может пасть, и космос может стать другим. Нгоро отравили в двух метрах отсюда, хотя «Боаз» вел наблюдение посредством своих телекамер. Скажи, кому здесь можно доверять?

— Раньше никаким посторонним элементам не удавалось проникать в состав экипажей кораблей Братства. — Он с вызовом во взгляде посмотрел на Сола.

— Но раньше корабли Братства и не сдавались никому, — напомнил ему Сол. — А потом Петран Дарт сдал корабль «Энеско» пиратам. Они чуть не убили Дарта… Хорошо еще, что его сын вернул корабль.

Хэппи кивнул.

— Итак, мы должны настраиваться на наихудший вариант! — На лице Хэппи появилось выражение отвращения. — Куда же идет космос?

— Все зависит от дипломатов и межпланетных отношений. Кроме того случая возле доков. Кто-то пытался напасть на Арчона, когда тот находился на Арктурусе. Ставки настолько высоки, что подкупить могут любого, даже людей из Братства. — Сол вздохнул и вновь сел в командирское кресло. — «Боаз» поможет тебе.

Некоторое время Хэппи смотрел прямо перед собой невидящим взглядом, погруженный в свои мысли. Потом он увидел звезды на экране монитора.

— Хотелось бы оказаться там, за этими звездами, капитан, — проговорил он деревянным голосом.

Сол рассмеялся.

— Я тоже хотел бы там оказаться, Хэппи. Здесь мне не нравится так же, как и тебе.

Могучий инженер рассеянно кивнул, все еще не отрывая взгляда от звезд.

— Знаешь, еще никто не подсматривал за членами экипажа. Братство переживает мрачное время.

— Знаю, знаю… Но ведь ты путешествуешь с Карраско.

Хэппи встал, потянулся, похлопал Сола по плечу.

— Ну что ж, мы с ребятами поддержим тебя.

— Спасибо тебе, Хэппи. Ценю твою поддержку.

Дверь захлопнулась за инженером, и Соломон Карраско посмотрел на интерком.

— Что будем делать дальше, «Боаз»?

Перед его внутренним взором возникло мертвое тело Нгоро, летящее в холодной темноте космоса.

— Не знаю, капитан, — ответил корабль. — Я не уверен, что такие крайние меры, как слежка за членами экипажа, необходимы в данный момент.

Сол не стал противоречить кораблю. В душе он понимал его правоту. Вместо того, чтобы разговаривать с «Боазом», капитан прокрутил в голове свой последний разговор с Арчоном. Внезапно ему стало не по себе.

— Если бы только знать, какую роль играет Арчон в этом деле.

— Простите, капитан, я не понял вас. — В голосе «Боаза» слышалось любопытство.

Сол нахмурился.

— Подумай… Арчон появился в Конфедерации пару месяцев назад. Он регистрирует Звездный Отдых и вдруг оказывается в самом центре политических событий. Тебе не кажется странным, что Спикер вдруг приобретает огромный авторитет, а такие планеты, как Сириус, Терра, Арктурианский Протекторат, Последний Шанс и другие играют в этом деле второстепенную роль? Арчон в центре событий…

— Я думал об этих переменах, — сказал «Боаз». — Но в настоящее время у меня недостаточно информации, чтобы объяснить это необычное явление.

— Итак, можно предположить, что Арчон внезапно приобрел весьма большой вес… Теперь нам надо определить, почему так произошло.

— Угрозы, вознаграждения и соревнование — вот основные мотивы поведения людей, — сказал «Боаз».

Сол пристально смотрел на экран, где виднелись два боевых корабля, следующие параллельно маршруту «Боаза». А когда они приблизятся, откроют ли огонь, как то судно, что напало на «Гейдж»? Сможет ли он сбить их, прежде чем они повредят «Боаз»?

— Если бы я только знал, о чем умалчивает Арчон! — внезапно вскрикнул Сол.

Брайна нашла Сэла Фуджики в офицерской столовой. Она подсела к нему за столик, заказала себе бифштекс и ситилианский салат. Здесь, внизу, слышался гул турбины, сердца «Боаза».

Перед ней оказалась тарелка с горячим мясом. Она отрезала себе кусок бифштекса и стала жевать его, погрузившись в свои мысли.

— У меня раньше никогда не было такого аппетита, — сказала она.

Фуджики кивнул.

— В основном на кораблях кормят консервированной или замороженной пищей. Помню, на «Гейдже», когда мы совершали первый исследовательский полет, нас кормили консервами из крабов. Меня просто тошнило от них. Мы их жарили, варили, тушили, делали из них гамбургеры…

— Я думаю, это похуже пирога из дрожжей. Нас кормили такой выпечкой во время учений, когда мы еще были курсантами. Пять недель подряд… Теперь я ни за что бы не притронулась к таким пирогам.

Фуджики улыбнулся грустной улыбкой.

— Надо думать…

Некоторое время они ели молча.

— Вы давно летаете вместе с капитаном Карраско? — спросила она.

Кэл бросил на нее подозрительный взгляд и ответил:

— С тех самых пор, как его впервые назначили командиром корабля.

Она изучающе посмотрела на своего собеседника.

— Он наказывал своих подчиненных? Я имею в виду, если он заставал кого-то спящим во время несения вахты… Как он поступал с такими людьми?

Фуджики пожал плечами.

— А зачем вам знать это?

Ее охватила паника, но она заставила себя успокоится. Тщательно пережевав кусок мяса, Конни сказала:

— Простое любопытство… Кроме работников камбуза, он ведь ни к кому еще не применял никаких дисциплинарных мер. Как капитан поступает с провинившимися членами экипажа?

Фуджики склонился над своей тарелкой, криво улыбаясь.

— Командир умеет обращаться с людьми. Однажды я задержался из увольнения… Он так отчитал меня, что я почувствовал себя последним дерьмом. Это хуже любого наряда.

— Вы слышали, он шантажирует своих подчиненных?

Фуджики рассмеялся.

— Ну, нет… Это не его стиль. Соломон Карраско внимательно выслушает вас и попытается понять, что случилось с вами и почему. Если у кого-то из подчиненных возникают проблемы, он обычно беседует с ним с глазу на глаз, и они вместе находят какой-то выход из положения.

— Похоже, он — довольно мягкий командир, — Брайна старалась говорить как можно спокойнее. — Хорошо… я объясню вам, в чем дело. Арт подрался с одним из подчиненных Гайтано. Я думала о том, каковы будут действия капитана.

Фуджики ухмыльнулся, глаза его сверкали.

— Успокойтесь! Я работал с этим старшим офицером. Он немного медлительный, но, в общем, справляется со своими обязанностями. Капитан был несколько раздражен этим происшествием, но, если бы он имел что-нибудь против Арта, то немедленно понизил бы его в звании.

— Но ведь он подрался! В Уставе сказано…

— Устав — это Устав, — сказал ей Фуджики самодовольно. — Послушайте, я был с Соломоном Карраско, когда мне грозила смерть… Я мог погибнуть в любую минуту… Мне пришлось увидеть, как погибла моя жена, как умирали мои друзья и мои враги… Но мы все же посадили корабль. Мы сделали это, потому что капитан не проиграл сражение.

Он видел, что Брайна с недоверием смотрит на него.

— Во время учений вас помещали на пять дней в закрытую комнату? Тут, на «Боазе», почти то же самое, только это очень большое помещение. Но смысл тот же… С той лишь разницей, что здесь очень много людей. Вы говорите, что капитан способен шантажировать людей? Да командир никогда не пойдет на это, потому что он — настоящий астронавт, облетевший весь космос. В открытом пространстве все должны жить дружно. Даю вам гарантию, что если бы капитан плохо обращался с членами экипажа, мы бы все погибли, когда мина с Арпеджио взорвалась рядом с «Мориа».

— Но Устав…

— С Уставом все в порядке, если вы не находитесь в экстремальной ситуации, — сказал Фуджики твердым голосом. — Капитан наплюет на Устав, если сердце подскажет ему другие способы уладить конфликт. Да, Арта следовало бы понизить в звании. Если бы капитан решил, что это поможет, он понизил бы его в звании… Послушайте, я не знаю, что там творится в голове у Соломона Карраско. Знаю только, он серьезно относится ко всем членам экипажа и ожидает от них серьезного отношения к своим обязанностям. Больше Арт не станет ввязываться в драку с типами вроде этого Брета.

Она кивнула. Фуджики встал из-за стола и покинул столовую. А Брайна смотрела на стену перед собой и пыталась осмыслить все, что ей только что было сказано.