Исследователь планет

Глава 3

Сергей тяжело вздохнул, глядя на визуализацию, созданную СУНИКом. Не сказать, что его, как и любого мальчишку в свое время, не интересовали исторические тайны, скрытые и забытые города и сокровища. Было, интересовало, но именно сейчас оно ему было не интересно от слова "совсем". Ну, просто, не для того он прилетел на эту планету, чтобы разбираться, что тут было и было ли, а если да, то почему, кто кого любил или убивал. Просто в правилах исследователей подобные находки должны были обследоваться со всей тщательностью, причем желательно не сильно отвлекаясь от основного плана планетарных исследований. А соответственно, все это вносило Содом и Гоморру в четкий план, уже как неделю составленный. Да, он позволял вносить изменения, но не настолько же!

Очередной когда-то город, вернее даже — мегаполис, если судить по размерам — что-то около восьмидесяти-ста тысяч квадратных километров, был полностью укрыт под лесами. Причем, со стороны это выглядело так, будто лес буквально "погреб" под собой строения и долго и методично разламывал корнями деревьев любые постройки. По крайней мере, на Земле старые города, сокрытые в лесах, выглядели не в пример бодрее.

— Что будем делать? — под ногами земля чуть дрогнула, когда Джин плюхнулся на "задницу" рядом со столом. На скамейку и даже на пенек он уже не пытался даже присесть. Первая уже дала трещину, второй наполовину ушел в землю. Все-таки масса у РОКОМа была значительной.

Сергей не ответил, продолжая пальцем крутить голографическую модель города, висящую перед ним в воздухе прямо над столешницей. Наконец, он вздохнул, закрутил модель вокруг своей оси на большой скорости и потянулся к самовару. Кипяток зажурчал в стакан, разбавляя коричневую заварку…

— Не знаю, — вздохнул он, — как-то оно все наперекосяк идет. Пока я склоняюсь к тому, чтобы отложить эти данные на годик-другой. Сколько-то лет оно тут стояло, простоит еще немного, никуда не денется. По крайней мере, если с Земли не пришлют четкого приказа заниматься только находкой, особого смысла дергаться не вижу. Да и тогда у меня достаточно полномочий, чтобы оспорить приказ. В общем, посмотрим по месту.

— То есть продолжаем по плану? — Джин налил себе в стакан кипятка и вылил содержимое себе в глотку. Сергей приподнял бровь:

— И как? Вкусно?

— Если бы самовар не сделал самолично, то, наверное, разницы бы не почувствовал. А так, вроде как вкуснее кажется.

Сергей дернул щекой, вроде как улыбнуться хотел, но ему не хватило сил это сделать. Посмотрел вдаль на выступающие из тумана, скопившегося в низинах, верхушки деревьев. Провел взглядом дальше, где деревья становились выше и выше, вдали как бы деформируя горизонт за счет того, что своими размерами они как бы компенсировали скругление планеты, и уже собрался подтвердить продолжение исследований по плану — немного здесь по краю, потом по хорде через лес в сторону открытого пространства и там далее, как над столом в дополненной реальности, отодвинув в сторону модель старого города, раскрылось окно со срочной информацией от СУНИКа.

— Зафиксированы неестественные гравитационные искажения с локализацией в квадрате сто сорок пять.

Камера приблизила карту и Сергей вспомнил, что там по наблюдениям, росли самые большие и мощные деревья. Это был условный центр лесного массива. Почему условный центр — Сергей и сам видел — если судить по размерам деревьев, то именно там он и был, именно там концентрация деревьев зашкаливала, и их размеры были максимальны. А вот если смотреть без учета размеров, то этот "центр" был смещен в сторону от именно "географического" центра довольно сильно.

— Что еще?

— Еще зафиксированы всплески гамма-излучения, нейтрино, а также кратковременные, около трех пикосекунд, нарушения квантовой связи между исследовательскими модулями, находящимися на расстоянии до пятидесяти километров от эпицентра флюктуаций.

— Предварительные выводы? — Сергей побарабанил пальцами по столу.

— Произошло событие неизвестного происхождения. Анализ сопутствующих излучений, которые удалось отследить, не дают сколько-нибудь приближенной картины к известным природным или искусственным процессам.

— Хорошо, ну, какое самое вероятное из всех невероятных событий, там могло произойти? — все же поинтересовался Сергей, хотя это было, конечно, бессмысленно.

— С вероятностью в три процента произошла генерация огромного количества энергии, которая практически мгновенно ушла на неизвестный процесс. То, что мы зафиксировали — утечки из-за разбалансированности неизвестной системы или побочный эффект от работы неизвестного устройства.

— Хм… — Сергей с ухмылкой посмотрел на Джина, который делал вид, что ему это совсем не интересно, и продолжал пить чай, правда уже мелкими глотками, если это так можно было сказать. Забавно было наблюдать, как микромодули, формирующие его "лицо", пытались принять правильную форму, чтобы можно было сделать глоток из стакана. Получалось не очень — чай протекал в щели между стаканом и псевдо-губами, — Со спутника видны какие-либо процессы подобного характера в том месте?

— Спутник сделал снимок Леса буквально через пять минут после события, но никаких отличий этого места от предыдущих снимков нет.

— Ясно, что ничего не ясно, — пробормотал Сергей и потянулся. — Ладно. Уговорили. Значит так. Предыдущий месячный план остается в силе, но сжимается до недели и меняется маршрут. Необходимо максимально полно составить план-карту лесного биоценоза, выработать необходимые меры по защите от агрессивных форм жизни, особое внимание — насекомым и переносящимся ими бактериям, вирусам и опасной для земного организма биоорганике, особенно обратить внимание на пыльцу растений — уж очень она у них активная. Как я сказал, меняем направление исследований — все телодвижения проводить в сторону интересующего нас места. СУНИК — проработать маршрут по лесу.

— Может просто слетать в то место да по-быстрому посмотреть, что там, а потом вернуться в предыдущему плану? — Спросил Джин.

Сергей отмахнулся:

— Дроны мы и так туда пошлем глянуть одним глазком. Но раз такая оказия случилась, я не хочу делать все тяп-ляп. Сделаем все как положено — и основную работу, и глянем что там такое происходит. Сомневаюсь, что это нечто такое, что нам вот прямо край как необходимо узнать, что оно из себя представляет. В конце концов и в крайнем случае — планета большая.

***

Дальше началась плотная работа. К сожалению, отдых "на природе" пришлось отложить на неопределенное время. Усилился процесс исследования Леса, а с большой буквы его стали называть с подачи Сергея, так как он был реально большой и… уникальный, что ли. По крайней мере, именно такого леса вроде бы на планете больше не наблюдалось, хотя зелени было еще много, конечно. И может быть даже землянин ошибался, но пока данные были такие.

Раз в полсуток трак смещался на определенное расстояние вглубь леса, все ближе и ближе приближаясь к цели. Дроны и всевозможные КИМО, КИНО работали без остановки, обследуя растения, насекомых, животных. К счастью, крупные животные предпочитали не связываться с неизвестным существом, хотя присмотр за необычным гостем был плотным. Складывалось такое впечатление, что не только землянин изучал местный мир, но и его изучали. Теоретически такое могло быть, почему нет? Тем более, что наблюдались разного рода странности, никак не объяснимые с точки зрения обычной земной науки — биологии. Впрочем, об этом пока было рано говорить и вообще, вычленится ли что-то полезное из этого или нет — дело пока неопределенного будущего.

Сергей с любопытством смотрел на насекомое, очень похожее на земного комара, усевшегося на его пальце и пытающегося проткнуть хоботком кожу. Мысленная команда ослабила нанитовую защиту в эпидермисе и позволила хоботку добраться до быстро сформированной изолированной капельки крови под кожей. В процессе поглощения ее, комар втянул в себя и набор КИНО, являющийся, по сути, нанофабрикой как с внешним управлением, так и с возможностью работать по заранее заданным программам. Кроме того, были взяты на анализ биоактивные молекулы, выпущенные насекомым, которые по логике должны были нейтрализовать в организме ощущения от внедрения, но не сработавшие в организме землянина. Однако виртуальная симуляция химических процессов показала, что землянин, вместо того, чтобы не заметить его, от такого укуса мог испытать сильные болевые ощущения. Все же биохимия землян отличалась от местной. Сергей тихо подул на насекомое, и оно отправилось восвояси.

Рядом упал местный "персик" — одно из животных, отдаленно похожих на земных мартышек, только почему-то с двумя хвостами, бросило фрукт в Сергея, причем явно не пытаясь в него попасть, а скорее посмотреть на его реакцию. Этот фрукт он уже знал, вполне себе ничего, так что спокойно поднял его, потер об одежду, хотя особой необходимости в этом не было — наниты сожрут все лишнее и опасное, и откусил кусочек. Затем помахал мартышке рукой, как бы благодаря. Мартышка заухала, засмеялась и весело запрыгала на ветке. Сергей улыбнулся.

На лицо сел очередной комар и исследователь с трудом успел остановить рефлекс прихлопнуть его. Тем более, буквально через мгновение насекомое резко сорвалось с места и улетело — СУНИК уже разобрался с запаховой системой этих насекомых и сумел подобрать нужные феромоны, чтобы отпугивать их. Удивительно, но достаточно было в эпидермисе выработать буквально десяток молекул нужного вещества на квадратный дециметр, и все — комары и другие насекомые начинали считать тебя если и не своим, то определенно переставали воспринимать в качестве пищи.

В самом лесу было не очень уютно — сплошная растительность давила, и часто с трудом удавалось найти просветы, чтобы сквозь ветки опустить трак на землю. Зато когда попадались редкие полянки, удавалось нормально расслабиться. Хотя уже на третьи сутки Сергей немного приспособился и даже стал получать удовольствие, лазая по деревьям.

Иногда стали попадались остатки древних сооружений, но настолько сильно разрушенные и "раздавленные" лесом, что об их наличии можно было догадаться только после того, как СУНИК обозначал необычность в местности.

Один раз на глубине около трехсот метров датчики спутника нащупали, или скорее случайно обнаружили слабый источник нейтрино. Что это было — никак не поддавалось моделированию. Заинтересованный Сергей решил все же потратить полдня на исследование этого участка и разложил все те инструменты, что ранее помогли воссоздать подводный город. Однако здесь ничего не получилось — обычные методы просвечивания не давали хоть сколько-нибудь четкой картины, а нейтринный сканер без них был не особо полезен — обычно он нужен был на одном из этапов формирования модели как важное, но все-таки дополнительное средство. Так что кроме того, что под землей находятся или когда-то находились какие-то помещения, узнать не удалось. Собственно, это и так было понятно. Может быть, там реактор когда-нибудь какой-то работал, а после него остались вот такие радиоактивные фонящие следы. Может еще какой-то ядерный процесс до сих пор идет, это осталось за кадром. Вообще-то, были еще найдены разные металлы или их соединения, слой воды ниже интересующей исследователя точки, немного редкоземельных элементов и разного рода кристаллических соединений. Ничего особенного. Так что, пока оставалось лишь пометить это место и следовать своим планам — никаких возможностей докопаться на такую глубину сквозь скальные породы у исследователя не было. Да и желания особого, если честно. Так что, собрав аппаратуру, Сергей с чистой совестью отправился дальше.

***

На очередной остановке открылась довольно интересная картина. Если смотреть сверху, то можно увидеть обычный ковер леса. Однако же на самом деле, на протяжении десятков километров почва и скалы были буквально расколоты, образуя провалы между отдельными скалами и горами на сотни метров и даже где-то на один-два километра, сами частенько напоминая каменные персты, указывающие путнику на небо.

Это провалы показывались на некоторых спутниковых сканах поверхности, тех, для которых листва деревьев — что прозрачное стекло, а вот визуально — почти нет. Растительность настолько плотно оседлала все эти каменные останцы и прочие возвышенности, каким-то образом сумев переплестись кронами даже там, где провалы были шириной в сотни метров, что полностью скрывала все это под собой.

Особое чувство нереальности возникало, когда трак летел в таких расселинах и каньонах, а сверху все это было прикрыто зеленой сплошной массой, которая лишь иногда расступалась. И возникало такое чувство, будто ты на самом деле не летишь, а плывешь под водой, а сверху просто воду затянуло ряской.

В этом сокрытом мире животная его часть обескураживающе отличалась от "внешнего" мира, вне Леса. И дело не в том, что он больше походил на времена динозавров, хотя именно динозавров не было, а вот всяких летающих хищников вроде волосатых птеродактелей, огромных, больше трака по размерам, белок-летяг с жуткими зубами, и еще много разных прыгающих, порхающих и ползающих тварей, а также крупных страшных насекомых — полно. Это, конечно, было удивительно, но обескураживало другое. Дело в том, что природа довольно рациональна, и если она отработала какую-то базовую схему механики животных, какие-то константы, то будет стараться придерживаться их максимально широко. Самый яркий и понятный пример — все животные на Земле имеют одну голову и четыре конечности (или четыре ноги, или две руки и две ноги). Плюс иногда хвост. Будь это крокодил или птица — в этом смысле они одинаковы. Среди морских животных тоже примерно так, хотя там, как ни странно, побольше вариантов. Но море, это море.

Бывают, конечно, исключения, они идут именно как исключения или сбои в эволюционной схеме развития или просто как кратковременные мутации. Здесь же существовала явно стабильная экосистема, но со множеством различных вариантов структур. Были вроде бы обычные животные, но с двумя хвостами. Или "обезьяны" с четырьмя руками и парой ног. Огромные змеи с двумя головами, причем не рядом, а по голове с каждой стороны длинного тела. Сергея заинтересовало, как такое животное может существовать с двумя разнесенными мозгами. Ведь вполне может быть, что одна голова захочет ползти в одну сторону, другая — в другую. Оказалось, что хоть мозга два, но центры выработки решений у них связаны отдельными нейронными связями, так что по факту оказалось, можно сказать, что хоть головы и две, но мозг один. Правда, теорию пришлось несколько скорректировать, когда Сергей обнаружил следы недавней битвы такой тридцатиметровой змеи и птеродактиля. Летающая бестия в равной схватке разорвала пополам пресмыкающееся и уволокла половину ее тела с одной головой куда-то к себе. Вторая половина змеи спокойно зализала рану оставшейся головой и уползла в кусты. Было бы, конечно, интересно проследить, что там со змеей будет дальше — то ли она сдохнет, то ли так и останется одноголовой, то ли вторая голова вырастет, но проследить за ней в густой растительности было невозможно. Осталось только мониторить данные КИНО, которые исследователь успел-таки подсадить в змею выстрелом с расстояния в километр.

Одна такая "белка-летяга" свалилась сверху на трак и полностью "обняла" его своими крыльями. В районе пуза у нее открылась даже не пасть, ибо настоящая пасть у нее находилась на привычном месте, а скорее вспомогательное "устройство" — спиралевидно расположенные зубы, которые начали крутиться, двигаться с огромной скоростью, пытаясь пробурить, прогрызть, пробить отверстие. Материала было собрано просто ужас как много — ученые на Земле определенно будут писать от радости.

Сергей с полчаса ждал, когда летяга поймет бесперспективность своих действий. Вероятно, по мысли хищника, он должен был упасть и разбиться, а она бы в последний момент оторвалась от него. Или же еще в воздухе она должна была прогрызть добычу и… сопроводить до поверхности, ибо уволочь с собой по воздуху добычу животное явно было не способно. Но оно не поняло, что происходит, и тупо продолжало долбить и грызть трак своими зубами. Сергей слегка расстроился уровнем интеллекта животного и дал команду на внешней броне выдавить смазку, что использовалась при скоростном движении в атмосфере. Кроме всего прочего она обладала почти нулевой адгезией с внешней стороны, при этом за счет разных ухищрений крепко держалась на броне.

В результате этих действий аппарат просто "выдавился" из объятий летающей твари и она, наконец поняв, что противник ей попался не по зубам, отвалила по воздуху на другой уровень лесного массива. Сергей оценил прогрызную мощь летающей белки и покачал головой — практически любой земной аппарат не военного производства она бы продырявила с легкостью. А может даже и военную технику предыдущих поколений, и даже может быть некоторую из современных, не предназначенную для подобных испытаний. ИС–100 же оказался ей не по зубам. Сергей вообще сомневался, что исследовательскую технику можно повредить в целом, а уж биологическими структурами и подавно.

Тем не менее, несмотря на увеличившуюся активность животного мира, Сергей не собирался отсиживаться в траке. По крайней мере, пока не станет совсем уж тяжело. Правда, пришлось переделывать, то есть усложнять летающие дроны, так как здесь они все же стали восприниматься летающими птицами и прочими животными как добыча, а то и как угроза, и стали очень активно уничтожаться. Пришлось наращивать защиту от обнаружения, что сразу даже не получилось — местные летающие бестии обладали поистине широким диапазоном восприятия действительности. В результате, он добился практически полной невидимости дронов, но естественно, их размеры значительно выросли, как и сложность производства. Соответственно, чтобы не терять время, пришлось урезать аппетиты и их количество. И это в один прекрасный момент чуть не привело к трагедии. Впрочем, Сергей отнесся к этому философски.

Найдя очередную полянку, в этот раз для разнообразия почти изолированную от окружающей местности обрывами со всех сторон, что не мешало ей быть участницей системы по поддержанию растительного купола лесного массива — на ней в центре росло огромное дерево, устремляющее свои ветви далеко в небо и в стороны, часто переплетенные лианами и другими вьющимися растениями, Сергей как обычно выпустил дроны для обследования местности, и вскоре сам покинул трак. Местные виды насекомых также прекрасно чувствовали феромонную защиту и не трогали землянина, что позволяло ему избегать их уничтожения. Удивительно, но за все время нахождения здесь, он специально не уничтожил ни одно живое существо, даже ни одного насекомого. Ну, если не считать рыбы, что несколько раздражало его, но отказаться от такого лакомства и некоторых пунктов исследований, предписывающих тестировать местную живность на съедобность, было выше его сил. Однако рыба — это рыба. А вот все остальное…

Наверно, это правильно, что в исследователи охотнее берут бывших спасателей, для которых жизнь любого существа имеет абсолютную ценность. Поэтому из исследователей в определенном смысле получаются плохие военные, и наоборот, хотя именно конвергенция этих двух профессий, если успешна, дает максимально положительные результаты и исключительных исследователей — у которых, с одной стороны, существует пиетет к любой жизни, а с другой, они спокойно могут эту жизнь забрать. А вот после таких "конвергентов", которые идут вне конкуренции (хотя под конвергентом обычно подразумевается иное, но здесь — это тот, кто совмещает в себе знания и возможности из разных областей знаний и опыта), следуют чистые спасатели и потом военные. Сергей был из "конвергентов".

Землянин по привычке вдохнул полной грудью воздух, здесь отличающийся немного другими "вкусовыми" оттенками из-за повсеместно растущих цветков, и замер, когда его взгляд сфокусировался на движении тени, уловленном краем взгляда. Из-за ствола дерева медленно, почти незаметно, выплыла на свет огромная морда существа, очень похожего на земного саблезубого тигра. Даже сейчас, когда он медленно стелился по земле, перетекая между таких же огромных кустов у подножия дерева, его рост составлял около двух с половиной метров. Дроны и датчики трака его не заметили, или не успели заметить. Возможно, он сразу, как только увидел приземляющийся трак, перешел в режим охоты и, соответственно, полностью прикрылся от любых внешних зрителей почти во всех диапазонах. Ну и то, что Сергей просто не дождался полного исследования площадки, привело к такому результату. Не могло не привести. Даже визуально зверя почти не было видно, только благодаря постоянной визуальной обработке УНИКом в голове исследователя визуального ряда и результатов постоянного лазерного сканирования местности опасность была обнаружена.

— М-да… — пробормотал Сергей, делая визуальные замеры хищника. Торчащие вниз клыки были явно не меньше сорока сантиметров.

— Мне с ним "поговорить"? — Джин медленно стекал на землю с обратной стороны трака, чтобы собраться там во что-нибудь убийственное для данного хищника. Проблемой было то, что спонтанно возникшая система хищник-жертва на площадке балансировала на грани взрыва, и любое резкое движение или звук или что угодно могло спровоцировать стычку с непрогнозируемым результатом. А убивать такую красоту Сергею совершенно не хотелось, хотя заспинные стволы вполне могли бы успеть изрешетить зверя…

— Погоди, — исследователь мысленно остановил Джина и медленно поднял руку в сторону хищника. Тот замер, пытаясь понять, его увидели или нет.

— Хорошая киска… Может поищешь добычу в другом месте? — Спокойно, без грамма паники или страха в голосе вслух спросил исследователь, обращаясь к животному. Низкие обертона, переходящие в рокочущий бас, как бы успокаивали, говорили, что не стоит торопиться, а то перемелет. Но и не несли угрозы, как не несет прямой угрозы горная река, переваливающая своим мощным течением огромные камни, пока не влезешь в нее.

Говоря что-то успокаивающее, Сергей заметил странную вещь — психопрограмма, которую он использовал, чтобы сформировать нужный психологический фон, и правильные обертона голоса, дали странные результаты, отличные от отработанных на тренажерах. В отличие от тренировок, когда голосовые связки с трудом подчинялись для получения такого результата, сейчас все прошло довольно легко. Правда, и звуки немного не соответствовали шаблонам. Да еще и УНИК, не отвлекая от происходящего, где-то в фоне маркировал желтым неопасную, но непривычную активность мозга. Но сильно отвлекаться он не стал, особенно заметив, как тигр озадаченно сел на задницу и перестал скрываться. Сразу же животное отмаркировалось на всех известных диапазонах — видать вышло из режима охоты.

— Спасибо, о Великий Зверь! — на полном серьезе говорил Сергей, — поверь, я — плохая еда, способная вызвать только изжогу и боль в животе. И я не претендую на твою территорию. Разреши мне немного отдохнуть на этой прекрасной площадке, и я пойду своей дорогой.

Тигр покрутил головой, потом как-то по-хозяйски рыкнул, как хотелось бы верить исследователю, мол, "ладно, но недолго", — повернулся к дереву и мгновенно взлетел по нему на верхние уровни. Дроны показали, что он остановился на высоте около тридцати метров, разлегся там и через полуприкрытые глаза стал наблюдать за пришельцем.

***

Долго оставаться рядом с таким соседом Сергей не решился. Перебрался на соседнюю скалу, но и там не избежал приключения. В этот раз все произошло как-то слишком быстро, чтобы как-то можно было попытаться разрулить ситуацию. Трак еще не успел приземлиться, как на него прыгнула с очередного гигантского дерева та самая четырехрукая обезьяна. До трака она не долетела, ей навстречу метнулась туша Джина, в воздухе преобразуясь в максимально удобную для борьбы с подобным противником форму — спрута, который залепил переднюю часть животного, "обняв" его своими отростками, тем самым заблокировав все конечности животного, и этот кокон медленно, на движках ИРОКОМа, опустился на скальную поверхность.

— М-да, — Сергей вышел из трака и легонько, игнорируя рычание пленника, попинал торчащую из серой кучи лапу. Померил коготь — десять сантиметров. Мазнул по нему пластичным комплексом КИНО и с удивлением посмотрел на результаты, отобразившиеся в УНИКе. Кремниевая основа когтей придавала им исключительную твердость, в принципе, способную нашинковать любой металл на ленты. И зачем животному, которое теоретически должно вести растительный образ жизни (хотя при таких габаритах и с таким оружием попробуй-ка прокормиться одними фруктами!), такие ноготочки?

— Все чудесатее и чудесатее, — исследователь дал команду КИНО сформировать транквилизатор под данное тело, благо основные биоорганические цепочки таких веществ уже были наработаны, хоть их и приходилось тасовать под конкретный вид животного, но это уже не было проблемой. Кожа этого Кинг-Конга тоже была достаточно прочной, чтобы противостоять тяжелым повреждениям, но для нанитов она была что дуршлаг, так что проблем не возникло.

— Отпускай его, — сказал Сергей и отошел в сторону. Джин стек с животного и принял свою предпочитаемую форму — Анубиса. Кстати, ростом он был поменьше обезьяны.

— Мне непонятна агрессивность животных, направленная против трака. Ведь для них что этот трак? Просто непонятный камень, пусть и летающий. Или они бросаются на все, что движется?

— Может, есть животные, внешне похожие на иску? — спросил Джин.

Сергей с трудом поднял лапу нижней пары рук животного и приложил к его ладони свою. На фоне такой лапищи его выглядела совсем детской.

— Не знаю, — пробормотал он. Из-за его спины выскочил ствол и сделал короткую очередь в крону ближайшего дерева. Оттуда, ломая ветки, вывалился второй экземпляр Кинг-Конга. Транквилизаторы сделали свое дело, да и вообще получились убойные — от момента попадания пластичной массы на кожу животного и до выключения его высшей нервной деятельности прошла от силы одна секунда. Процесс протекал быстрее движения крови, воздействуя в основном на мозг через нервы. — Ну, вроде ничего не сломал, когда падал. Крепкие кости.

— Он что-то собирался сделать? Зачем было стрелять? — Спросил Джин, легко перетаскивая тушу в другое место, так, чтобы ему было удобнее лежать.

— Вон, хотел кинуть в нас, — Сергей кивнул в сторону дерева, где лежал огромный, с две головы орех. То, что Джин не заметил опасности, немного удивило, но не сильно. Возможно, просто его датчики в данный момент работали в других режимах.

— Пятнадцать килограмм триста тридцать грамм, — Джин взвесил в руке снаряд.

— Отнеси в трак, посмотрим, что за фрукт такой. Ладно, чувствую, мы спокойное место не найдем, давай тут пока остановимся. Все равно часов пять эти милые создания будут дрыхнуть.

— Похоже, вопрос с гигантами решен? — Джин взял орех и понес его в лабораторию.

— Не уверен, — покачал головой Сергей. — Одновременное наличие животных различных типоразмеров — признак неполадок в экосистеме. Вон, есть же обезьянки и маленького размера, и среднего, и есть вот Кинг-Конги. И все это — обезьяны. Ну, в смысле, относятся к одному семейству. Вообще, я сомневаюсь, что мы встретим кого-то еще большего размера. Да-да, я помню того гигантского кита и пока не знаю, что на его счет сказать. А вот эти, — он легонько пнул обезьяну, — судя по всему, имеют неплохую кормовую базу, да еще и всеядны. При этом, похоже, все прекрасно себя чувствуют в данных условиях, так что о неполадках в экосистеме говорить сложновато…

— Может это искусственная экосистема? — Джин сел на землю между двумя спящими тушами.

Сергей пожал плечами.

— Может и искусственная. Только для всего должна быть причина. Здесь я такой причины пока не вижу.

***

Сергей сидел недалеко от обрыва, наблюдая за жизнью окружающего странного мира. Честно говоря, экосистема данного леса сбивала с толку. Если за его пределами странности и были, то небольшие. Да и разве может быть что-то "не странное" на чужой планете? Тем не менее, с точки зрения землянина, все в целом было в пределах нормы. Только вот этот Лес мешал все карты. В нем вообще было все странно. И животные, и то, что тут реально опасно было находиться, однако он чувствовал себя вполне комфортно. Возможно потому, что вряд ли что-то сильно ему грозило.

Техника Земли, похоже, была уже настолько развита, что позволяла игнорировать многие опасности, смертельные для неподготовленного человека. Да, если взять обычного человека, без УНИКа и медицинских нанитов, то вряд ли он тут прожил бы больше получаса. Умер бы от укуса насекомых или мелких змей. Или был бы сожран хищниками. А может, просто провалился бы в разлом между скалами и все. Зато исследователю со всей его амуницией тут практически ничего не угрожает. Конечно, не все еще было обследовано, возможно, какие-то опасности еще просто не попадались на пути, которые вполне могут закончить исследования планеты, а то и жизненный путь Сергея, но пока все говорило за то, что жить тут, в Лесу, можно.

Сергей мельком глянул на информацию с УНИКа. Накопленные данные успешно ушли на Землю. Следующий сеанс связи будет примерно через неделю, если, конечно, кому-то из яйцеголовых на Земле вдруг не приглянется присланная информация, и он не захочет задать какие-то вопросы или попросить что-то дополнительно исследовать. Но это вряд ли. Насколько Сергей знал, сейчас все силы ученых брошены на те планеты, что осваивают земляне, а остальное исследуют по остаточному принципу. Впрочем, ему было все равно, не мешают ему, да и ладно.

***

ИС–100 медленно крался между скал, огромных деревьев, здесь, у центра предполагаемой аномалии, достигающих в диаметре десятков метров, а высотой в сотню и выше. Крался не потому, что прятался от кого-то, хотя после нескольких нападений крупных хищников пришлось поднимать невидимость, не потому, что опасно, а чтобы не навредить нападающим. Уж очень не любил Сергей просто так лишать кого-то жизни, а чем ближе к центру леса, тем более агрессивными становились животные.

Так вот, крался он для того, чтобы как можно детальнее и полнее собрать данные, получаемые со всех сканеров, работающих в данный момент на пике своих возможностей. Тем более, что многие из них работали в нестандартных условиях — обычно их необходимо было выносить из трака и располагать определенным образом для снятия картинки. А еще некоторые могли конфликтовать друг с другом. Пришлось довольно сильно поработать, чтобы хоть как-то их запустить совместно изнутри иски. Хорошо хоть у Сергея было инженерное образование (одно из четырех, еще он закончил полный курс по изобразительному искусству, а также экономику, хоть в последней он и разочаровался в конце концов в плане интересности, плюс военное дело), что позволило ему вполне успешно использовать знания по работе с инженерными программами СУНИКа и соответствующим инструментарием. Так что, удалось ему как-то это все совместить и запустить. Разумеется, за счет снижения маневренности самого трака и дополнительных энергетических трат на "невидимость", так как в дополнение к пассивным сканерам постоянно приходилось включать активные, которые, в свою очередь, привлекали внимание агрессивных форм живности.

— Ну, вот где-то здесь оно и произошло, — пробормотал Сергей, сверяясь со спутниковой картой и данными сканеров, зафиксировавших непонятный энергетический всплеск в сердце Леса.

На удивление это место оказалось похожим на площадку, которую окружали высокие скалы и каменные обломки. В центре росло наверное самое большое дерево из всех встреченных ранее, настоящий гигант — диаметром пятьдесят пять метров и высотой восемьсот тридцать два метра. Как оно умудрилось таким вырасти, было непонятно. Земное растение в данных климатических и атмосферных условиях вряд ли вырастет выше своего обычного земного размера. А вот тут… Как и с животными — есть и мелкие деревья, и гиганты. Решительно не понятно, как и почему.

Своей кроной, как уже принято здесь, раскинувшись далеко по сторонам, дерево полностью прикрывало площадку диаметром в пять километров. Понятно, что так раскинуть крону сложно, но дерево, как и некоторые его земные аналоги, использовало хитрый способ. Где-то через каждые сто-сто пятьдесят метров от ствола некоторые ветви опускались на землю, укоренялись и служили своего рода подпорками для кроны. Получился такой мини-лес из одного дерева.

Ничего необычного, на первый взгляд, тут не было. Ну, необычного из того, что могло произвести те неизвестные энергетические выбросы разного характера.

— Так, ладно. Кажется, нам придется тут остановиться на неопределенное время, — пробормотал Сергей, выбирая место под посадку. К самому стволу он лететь не хотел — его больше привлекла небольшая площадка в километре от него, через которую протекал небольшой ручеек, и где место вполне себе соответствовало его чувству прекрасного. — Определенно надо будет попробовать нарисовать это дерево, — Сергей огляделся. Несмотря на частично закрывающую небо крону, по сторонам вид открывался на довольно большие расстояния.

— Надо проверить, какая тут живность у нас водится, — все так же тихо говоря, Сергей запустил уже привычный протокол первичного обследования. Сканеры просветили почву там, куда он планировал приземлиться, дроны метнулись по сторонам, спиралью увеличивая площадь изученной территории, а Джин стек на землю с крыши трака и тоже отправился выполнять свои стандартные виды работ по ее обследованию.

После того, как СУНИК подтвердил безопасность, Сергей медленно посадил трак рядом с небольшой — всего десяти метров диаметром подпоркой дерева. Почему он еще выбрал это место — здесь крона дерева была не настолько плотной, и спокойно можно было наслаждаться видами гор, запутанными лианами и прочей растительностью, скалами, и небом.

Тем временем дроны, носясь между ветвями дерева, продолжали собирать информацию об обитателях данного оазиса. На удивление их тут оказалось много, но в основном не из хищников. Такое ощущение, что сюда они сбегали побыть в покое и безопасности, а потом уходили обратно. Ну точно — оазис.

Сергею нравился местный животный мир. Он был необычен и красив, поэтому исследователь, расположившись прямо на земле и закинув руки за голову, поймал лицом лучик солнца и вывел на внутренний экран скомпилированные данные от дронов. Тут были и лани, конечно другой расцветки и формы рогов, но ассоциации выдавали такое название. И лоси, и лисы с волками, правда привычного землянину размера. Но таких хищников было немного. Глухари, тетерева, зайцы (но с тремя ушами). Действительно, оазис.

Наконец, дроны добрались до центра, к стволу дерева. Здесь Сергея ждал довольно неожиданный "сюрприз" — прямо около ствола земля была выровнена, по краям обложена абсолютно круглыми, одного размера белыми камнями, с полметра диаметром. Внутри земля была покрыта ярко зеленой травой и по центру этого… Исследователь даже затруднялся назвать, что это — площадка? Гнездо? Так вот, по центру находился тоже круглый шар, но сделанный явно из растений. Или растение приняло такую форму. Или кто-то действительно создал гнездо? Шар явно состоял из плотных ветвей, почему-то напоминающих своей гибкостью (судя по тому, как они переплетались) земную иву. И этот "скелет" снаружи был "обклеен" листьями, да так плотно, что невозможно было посмотреть, что находится внутри. Даже сканеры дронов, пусть и достаточно простые, не могли "просветить" эти листья.

Сергей задумчиво почесал затылок, чего не делал с самого детства.

— Интересно… Видимо, это гнездо какого-то животного с зачатками разума? — пробормотал он.

Тем временем, неожиданно на внешней стороне шара в одном месте растения ветви и листья пришли в движение, появились какие-то почки и спустя пять минут непонятных движений — почки то сближались друг к другу, то расходились, то сливались, и в конце концов образовали гроздь… Да, зеленую гроздь каких-то фруктов, правда покрытых листьями. Однако, через мгновение листья раскрылись и перед взором исследователя предстали очень яркие красные фрукты, своим внешним видом даже через камеры дронов вызывающие обильное слюноотделение.

— И для кого же приготовлен данный обед? — спросил Сергей и от неожиданности замер. В сплошной стене растительного шара образовалось отверстие, в котором появилась… Рука. Эта рука спокойно сорвала фрукт и нырнула внутрь шара, а отверстие закрылось. Оставшиеся фрукты немного повисели, а потом как-то быстро завяли, скукожились и просто как-то незаметно пропали. Но явно не попадали вниз, а как бы втянулись обратно в растение.

Но поразило Сергея не это, а то, что рука, мелькнувшая перед его взглядом и которую сейчас он крутил на внутреннем экране УНИКа, явно была человеческой. С оговорками, конечно — ногти темно алого цвета, переходящие в коготки, хоть и небольшие. Рука вытянутая, изящная, слегка голубоватого цвета. Хотя, крутнув зафиксированную объемную картинку, Сергей понял, что скорее всего она была раскрашена — так как с обратной стороны у нее цвет уже был ближе к изумрудному, а на запястье вообще — белым. А еще по внешней стороне ладони проходили растительные усики, образуя некий симпатичный узор, которые затем закручивались вокруг пальцев в виде колец.

После этого никакого движения ни вокруг шара, ни внутри, не наблюдалось. Хотя, иногда подходили животные, ложились рядом с шаром и потом уходили. Причем интересно было то, что иногда одновременно подходили явные противники в обычной жизни — например, лиса и тетерев. И не обращали друг на друга внимания, некоторое время находились рядом, а потом спокойно разбредались. Сергей, конечно, помнил, что так животные могут себя вести на водопое или при большой общей опасности, например при пожаре, но вот здесь что это было?

Сергей скинул информацию Джину.

— Что скажешь?

ИРОКОМ некоторое время молчал.

— Пока ничего. У дронов явно не хватает сенсорных возможностей просветить этот шар. Сейчас я возьму нормальный сканер и схожу туда.

— Только аккуратно, — Сергей нахмурился, — не подходи близко. Не хотелось бы нарушить какой-нибудь местный природный ритуал.

— Понял.

***

Уважаемые читатели! Дальше описываются места и существа, не совсем понятные даже автору. Многие фразы, слова и выражения перенесены автором так, как он их услышал, и описал увиденное так, как увидел, с минимальным смысловым переводом того, что удалось разобрать и понять, и с минимальными интерпретациями того, что автор увидел. Вы можете смело выражать свое недоумение всем, что прочитаете, и автор с удовольствием выслушает ваши толкования и объяснения и, возможно, даже примет вашу точку зрения, ибо сам находится в недоумении. Спасибо!

Страна Мутов

Листья Великого Древа — Матери всех мутов, Дентро, тихо шептали, донося до доминатора информацию о том, что асессоры собрались и ждут его появления. Доминатор Воланс недовольно вздохнул, встопорщив на плечах листья кохабитанта. Он догадывался, почему собрались асессоры, и совершенно не горел желанием с ними разговаривать. Однако долг доминатора требовал от него встретить неприятности с открытым лицом.

Ветви древа расступались перед ним, открывая короткую дорогу к сердцу доминатория — Трибуне, месту, где решались важные дела, затрагивающие интересы всех мутов. Последний шаг на площадку Трибуны вызвал приветственный шепот листьев кохабитантов присутствующих. Воланс поднял обе руки, приветствуя собравшихся.

— Света вам! — сказал он, присаживаясь на появившийся из кохабитанта под ним плетеный стул, — Что привело вас ко мне?

Среди присутствующих пробежала волна перешептывания, и вперед вышел один из асессоров. В стене древа некоторые ветви разошлись в сторону, чтобы луч Души Матери осветил говорящего. Это был третий асессор Костанс, давний оппонент Воланса. Еще никогда он не приносил добрые вести или не предлагал что-то, не идущее вразрез с планами доминатора Воланса.

Встав напротив доминатора, Костанс отставил в сторону ногу и поднял правую руку. Его кохабитант освободил конечности от листьев и все увидели красивый статичный узор, которым асессор гордился уже пятьдесят вздохов Души Матери. По Трибуне прошелестел шепот одобрения.

"Пижон", — мысленно поморщился Воланс, однако ничего не сказал.

Удостоверившись, что все в очередной раз впечатлились красивой и стабильной статикой, Костанс опустил руку и с легким презрением окинул смазанную статику доминатора. К сожалению, тот уже семьдесят пять вздохов Души Матери как потерял свою домину, но все никак не мог ее забыть, отчего ее узор до сих пор украшал его кожу, хоть и слегка поплыл со временем, но совсем чуть-чуть. С одной стороны это говорило о силе его чувств, а значит и контроля, а с другой…

— Ты уже больше полусотни вздохов никак не найдешь себе домину. Доминатор без домины не может хорошо руководить мутами.

Воланс мысленно заскрипел зубами, представляя, как перегрызает горло Костанса.

— Моя дочь Воланса скоро возьмет на себя обязанности домины! — внешне спокойно ответил Воланс.

— Ха! Ей уже за семьдесят вздохов, а она до сих пор не проснулась! — Костанс высокомерно улыбнулся и протянул свою руку в сторону асессоров. Надо ли говорить, что его рука снова была обнаженной, чтобы все могли невзначай удостовериться в том, что уж у него-то со статикой, а значит и с доминой все нормально.

— Не смей так говорить о моей дочери! — все-таки не выдержал Воланс и вскочил на ноги. Кохабитант распределился о телу доминатора, втянув в себя ранее созданный стул.

Костанс ничуть не испугался, а только ухмыльнулся.

— Муты не могут быть управляемы тем, у кого столько времени нет домины, а дочь больше семидесяти вздохов никак не может проснуться… — снова повторил он.

Впрочем, Костанс быстро замолчал, дав команду своему кохабитанту свернуться в боевое состояние. Не ожидал он, что Воланс сорвется, но, видимо, он все же перегнул ветку, и она с сухим щелчком сломалась, заставив ветви событий быстрее зашевелить листьями.

Воланс хлестнул вытянувшейся веткой, на которой листья приобрели чрезвычайную твердость и выстроились таким образом, чтобы образовать клинок. Костанс с трудом отбил нападение и тут же ответил одной рукой, удлиненной таким же хлыстом, как у доминатора, перехватил и запутал его оружие, а второй попытался проткнуть Воланса. Однако уже его рука-копье была перехвачена, и Костанс с ужасом увидел, как из-за спины доминатора появляется третий хлыст и сносит ему голову.

"Проклятая домина Воланса", — последние мысли Костанса промелькнули со скоростью луча Души Матери в летящей в сторону голове, — "Как я мог забыть, что у нее был еще хвост, а Воланс до сих пор завязан на нее!"

Из группы асессоров тяжело поднялся старый мут и подошел к лежащей голове Констанса. Поднял ее.

— Зачем сразу голову с плеч сносить? — укоризненно произнес он ломким, как сухие ветви, голосом. Затем медленно подошел к телу Костанса, прикоснулся к определенному месту внутри кохабитанта, и его ветви тут же разошлись в стороны в области шеи, которую они перекрыли в момент отделения головы хозяина. Полупрозрачные ветви колыхались, перегоняя кровь по почти умершему телу, не давая ему превратиться в неживое.

Старик приставил голову на место обрубка, и из кохабитанта тут же выскочил десяток веточек, которые воткнулись в голову Костанса и, проколов кожу, исчезли внутри.

Через некоторое время из горла Костанса раздался стон. В Трибуну вбежали несколько служивых асессоров и быстро уволокли пострадавшего в место восстановления.

Асессор Трок укоризненно посмотрел на доминатора.

— Фактически, Костанс прав. Сколько можно ждать, пока ты найдешь домину или пока проснется твоя дочь?

Ветви-лианы втянулись, а доминатор опустил плечи.

— Сколько надо, столько и буду ждать, — тихо сказал он.

Трок покачал головой.

— Это не дело. Пока Матерь тебя слушает, надо сделать все, чтобы твое положение упрочнилось или…

— Или? — вскинул голову Воланс, а листья его кохабитанта угрожающе зашевелились, зашептали предупреждающе…

— Или придется выбирать нового доминатора, — ничуть не испугался старый асессор. Потом подошел к Волансу и положил на его плечо руку. — У нас есть предложение тебе. Мы понимаем, что домину просто так не найдешь, да и не в том ты состоянии. Остается одно…

— Я не отправлю Волансу на Нулам Инсула! Есть и другие безопасные варианты, которые будят наших детей! — Гневно прошипел доминатор.

— Мы в курсе, что ты уже все эти варианты применял, и все безрезультатно.

— Я еще попробую и буду пробовать, пока она не проснется!

Трок снова покачал головой.

— Ты должен сейчас принять решение или оставить пост доминатора. Это наше общее решение. Я помню домину Волансу, и если дочь хотя бы чуть-чуть ее бутон, то она сможет остаться в живых и проснуться.

В Трибуне воцарилась тишина, которую тихо-тихо разбавляло перешептывание листьев кохабитантов. Воланс зажмурил глаза и поднял лицо вверх. Стена Трибуны разошлась, и на его лицо упал луч Души Матери. Доминатору показалось, что Матерь его успокаивает и шепчет, что все будет хорошо. Ох, как не хотелось ему признавать правоту старого асессора! Он знал, что тот прав, но не хотел верить в это. Ему казалось, что он сможет, только надо еще чуть-чуть поднапрячься, и Воланса проснется. Наверно, была бы жива его домина, то и дочь, как и все другие, смогла бы проснуться в свое время, и кто знает, когда-нибудь смогла бы подарить ему свой бутон, которого он бы назвал, как у них в семье принято, Волансом или же Волансой, в зависимости от его цвета… И в принципе неважно, от какого мута у нее был бы этот бутон. Главное, что он был бы из гнезда Волан.

Наконец, решившись, он послал весточку дочке. Все время, пока она не пришла, в Трибуне царила тишина. Все ждали, ведь это событие отличалось от рутины и могло так или иначе повернуть русло жизни мутов в ту или иную сторону.

Наконец, стена с тихим шелестом разошлась в стороны, и в Трибуну вошла Воланса. Ее длинные десятицветные волосы будто струились — каждая прядь постепенно меняла свой цвет строго в соответствии с заложенной Матерью последовательностью. И это было единственным, что менялось в ее внешности. Остальная статика не менялась со времени рождения и была абстрактной. И это говорило лучше всяких слов о спящем состоянии девушки. Ее кохабитант собрался в районе таза, оставив остальное открытым — дочь доминатора совершенно не понимала возможной опасности, как и все непроснувшиеся, поэтому ее редко выпускали за пределы Древа. Тело Волансы обвивали тонкие чувствительные усики кохабитанта, следящие за ее состоянием, левая рука была двуцветной — зеленой с синим, с бесцветным поясом до локтя. Правая — желтая с красным и другими мазками, ничего не означающими. Тело по диагонали рассекали двуцветные полосы — черные и зеленые.

Войдя, девушка остановилась и спокойно и безмятежно принялась смотреть на отца. Доминатор тяжело вздохнул:

— Дочь, настал тот вздох, когда тебе придется сделать нечто необычное…

— Это потому, что я никак не проснусь? — спокойно спросила Воланса, как только доминатор на мгновение замолчал.

Воланс тяжело вздохнул.

— Ты у меня умная, умнее многих мутин. Мы перепробовали все, что можно, но сама знаешь — ничего не помогает…

— Ты решил меня отправить на Нулам Инсула?

В Трибуне прошелестели удивленные шепотки асессоров.

— Я же говорю — ты у меня умная, — доминатор не отрывал взгляда от дочери.

— Хорошо, — спокойно сказала девушка. Ее лица не коснулось даже перышко эмоций. Она все так же спокойно смотрела на отца и как бы сквозь него. Скажи ей, что ради мутов ей надо удобрить своим телом Древо, она без колебаний это сделает. Потому и не отпускали спящих детей без серьезного сопровождения, иначе жди беды от противников.

— Отправишься на Нулам Инсула ты через десять снов Души Матери… — асессоры зашептались, а Трок показательно покашлял.

Доминатор резко повернулся к нему:

— Не вижу причин торопиться!

— Видящие Сны говорят, что завтра наиболее благоприятный момент, чтобы перейти на Нулам Инсула. Матери не придется напрягаться, чтобы отправить твою дочь. Но смотри на это с улыбкой — зато у Матери будет больше сил, чтобы забрать дочь обратно, когда она проснется!

Воланс не отводил взгляда от родного лица. А в голове билась мысль "если она проснется… если".

Воланса

Девушка вошла в свое гнездо и спокойно обвела его взглядом. Вон там ветви Древа образовали мягкий кокон, в котором она обычно отдыхала. А вот там, перед круглым окном стоит плетеный стол, за которым удобнее всего было изучать знания мутов и усваивать их, глядя на безбрежный океан зелени, открывающийся с этого места, возвышающегося над лесом. В остальном гнездо выглядело каким-то пустым и безликим.

Возможно, она уже никогда сюда не вернется, но это ее как обычно особо не взволновало. Тем не менее, определенно нужно собраться правильно для такого необычного путешествия, — думала она. Молодая мутина не хотела испытывать дискомфорт и уж точно не хотела бессмысленно погибнуть. Хоть она и не проснулась, но рациональное мышление у нее всегда работало хорошо, и она понимала, что нельзя просто взять и забыть все усилия отца и знания мутов, вложенные в нее. Это нерационально и неправильно.

Со стороны входа послышалось курлыканье домашней ящерицы Кокушки, которых специально разводили из-за их удивительного голоса и которые служили в качестве входной сигнализации для хозяев. Кокушка прислала образ гостя. Им оказался Кирис, сын одного из асессоров отца — Кирисина. Она мысленно кивнула, и ветви Древа разошлись в стороны, впуская молодого мута.

Кирис быстро вошел и остановился перед девушкой, глядя на нее широко раскрытыми глазами. Его узоры, казалось, еще более активно двигались, чем обычно, пытаясь вызвать у девушки хоть какой-то отклик. А в глазах мута стоял его вечный вопрос и ожидание. И как обычно, ничего не дрогнуло у нее внутри. Хотя, она с малой толикой любопытства, если это движение непроснувшейся души можно назвать так, все же остановила взгляд на маленьких рожках мута. Кажется, они стали чуть больше. Похоже, у него какое-то время назад произошел сбой, когда его организм воспринял ее взгляд за реакцию на его динамику и попытался усилить эффект. Но это явно был именно сбой — ее просто привлекла необычность и не более того. А вот ей достался от матери небольшой хвостик. Правда, девушка ему особо внимания не уделяла — такие вещи были на любителя, и если она проснется и если ей попадется мут, вроде этого же Кириса, который вызовет у нее ответную динамику, которая вскоре превратится в синхронную с ним статику, то скорее всего ему этот хвост будет не по душе, и он у нее пропадет точно так же, как появился у отца, когда он встретил свою домину с хвостом и которой очень нравился этот дополнительный орган.

— Света тебе, — кивнула девушка.

Парень разочарованно отвел взгляд.

— Я пришел… — неуверенно начал он, — Ну, чтобы сказать, что я буду ждать тебя!

— Спасибо, — снова кивнула Воланса, — мне приятно.

На самом деле, ей было все равно, будет он ее ждать или нет, но обычно в таких случаях нужно поддерживать разговор подобным образом, что она и делала раз за разом.

Мут сжал кулаки, а листья его кохабитанта возмущенно зашелестели, вторя интонациям парня:

— Как им только в голову пришло посылать тебя на Нулам Инсула?! — он нервно стал ходить по гнезду, — Я говорил с отцом. Никто там не был уже тысячу вздохов Души Матери! Никто не знает, что там происходит! Старики видать нанюхались увядших цветов и совсем сошли с ума! — он остановился перед девушкой и его плечи поникли. — Хочешь, я отправлюсь с тобой?

— Не стоит, — покачала она головой, — Во-первых, в этом нет особого смысла. Во-вторых, вряд ли Мать перенесет обоих. Ты слышал, что асессоры специально подгадали день, чтобы сильно ее не напрягать? И это правильно.

— Эх… — Кирис тяжело вздохнул и закрыл глаза. — Как ты думаешь, у меня есть шанс привлечь тебя, когда ты проснешься?

Воланса пожала плечами.

— Ты должен понимать, что я не знаю ответа на этот вопрос. Я даже не знаю, хочу я этого или нет. Но, возможно, тебя порадует то, что я скажу — ты кажешься мне вполне достойным мутом, и может быть я была бы тебе хорошей доминой. Но все мои слова не имеют никакого значения. Сам должен понимать, что если я проснусь, то все поменяется — и я сама, и мои представления об окружающем. И может оказаться, что ты не мой Рамини, а я не твоя Джуланса.

— Ты знакома с этой легендой? — удивился Кирис, слова девушки его сильно кольнули, — Тебе она понравилась?

— Нет. Очень странная история, — Воланса равнодушно отвернулась и остановила свой взгляд на далеком снежном пике, виднеющемся через панорамное отверстие в стене. — В нем нет логики. Рамини идет против света своей семьи, а когда находит Джулансу спящей мертвым сном, почему-то не радуется этому. А ведь она исполнила свой долг и ушла к Матери. О чем можно еще мечтать? А Рамини зачем-то разрывает свою аниму и уходит вслед за ней. Дальше еще нелогичнее. Джуланса просыпается от вечного сна и тоже разрывает свою аниму. Ее не звала Мать, их древо цвело, а предки велели ей быть парой сильного доминатора. Тут наверно есть смысл…

Кирис с надеждой посмотрел на девушку. Очень много мутов проснулось, пытаясь понять смысл древней легенды, и в его аниме сейчас как никогда проросла надежда, но Воланса молчала, и ни один узор не шевельнулся на ее теле.

— Но я его не вижу, — Наконец закончила свою мысль мутина.

Кирису оставалось только печально опустить голову.

— Я все равно буду ждать и надеяться.

Воланса улыбнулась. Она давно заметила, что Кирису нравилось, когда она улыбается, и иногда делала это, что улучшало их общение в более гармоничную сторону.

— Но на твоем месте, я бы сильно не надеялась, чтобы потом не испытывать более сильных негативных эмоций. Просто жди, если таково твое решение, без особых надежд, а там будет видно. Извини Кирис, но мне надо собираться. Времени осталось мало.

— Да, да, — парень как-то дергано вздохнул, сделал такой же дерганный шаг к мутине, на мгновение прижался к ней всем телом, хотел еще прижаться щекой к ее щеке, но резко развернулся и выбежал.

Воланса проводила его взглядом, а когда ветви входа закрыли проход, развернулась в центр гнезда и сказала вслух:

— Надо подумать, что мне может пригодиться в первую очередь…

***

Врата на Нулам Инсула представляли собой большую поляну в труднодоступном месте тела Матери, раскинувшегося по всей планете. Раньше, как видела Воланса в почках памяти Матери, туда был организован довольно быстрый и удобный путь, но после победы живой силы Матери над Мертвым Камнем врата были запечатаны и лишь иногда открывались для отрядов наблюдателей, а дорога до них заросла, как перестали вести туда и Малые Врата, позволяющие быстро перемещаться по всей планете. Для того, чтобы разбудить мута, они использовались всего несколько раз, и последний раз — неудачно. Мут Лейсток, как помнила Воланса, погиб. Причем, скорее всего от потерявших память бывших Детей Матери, а не из-за Мертвого Камня. Родная Дочь Матери, рожденная на Нулам Инсула, так и не смогла обрести полноценного разума, так что все там осталось относительно бесконтрольным, но при этом Дети, в свое время и уничтожившие Мертвый Камень, в целом продолжали присматривать за его останками.

Сейчас Врата снова распечатали. Они представляли собой четыре огромных старых дерева, выращенных Матерью, и отстояли друг от друга на таком большом расстоянии, что стоя у одного дерева, можно было не увидеть остальные. Когда-то давно, через эти Врата отправлялись целые армии Детей Матери для того, чтобы отстоять свою суть и покарать безумцев. Сейчас все это осталось в далеком прошлом.

Воланс порывисто обнял дочь, а она… терпеливо ждала, пока отец не закончит необходимый ритуал прощания. То, что отец расстроен, она видела. Также она понимала, почему — обычно родители сильно привязываются к своим детям и наоборот. Но для нее это были просто знания. В отсутствие каких-то иных побудительных мотивов, она предпочитала действовать как полагается. То есть, как было отражено в разных воспоминаниях старых и почитаемых мутов и как ее учили. А раз их почитали, значит было за что и значит имело смысл тоже следовать в русле общей жизненной реки мутов.

Отец прижался щекой к ее щеке. Она терпеливо стояла.

— Будь осторожна и аккуратна. Кохабитантом ты управляешься мастерски, хорошо также у тебя развито управление Детьми Матери, и пусть они и отбились от…

Воланса стояла и слушала напутственные слова отца. Мать что-то шептала, успокаивая и обнадеживая. Девушка отвлеклась от слов отца, ей казалось, что Мать говорит о чем-то более важном. Но к сожалению, она так и не поняла, о чем шептали ей ветер и деревья.

Наконец отец закончил говорить и Воланса сказала:

— Хорошо, пап. До свидания, — она развернулась и пошла в сторону места перехода. И уже не видела, как отец резко отвернулся и, подняв руки, некоторое время стоял в диком напряжении, а потом руки его удлинились с помощью кохабитанта, и он стал с усилием хлестать ими землю и попавшие рядом кусты, порезав последние на мелкие кусочки.

Фигура девушки тем временем уменьшалась и в какой-то момент зашла в клубящийся туман, поднявшийся в месте перехода. Буквально через несколько мгновений туман рассеялся. Волансы там не оказалось. Переход осуществился.