История изумрудной страны

Глава VII СОВЕСТЬ СТРАНЫ

20-е годы XX в. ознаменовались в ряде стран Латиноамериканского континента становлением марксистских пролетарских партий. В 1929 г. в Буэнос-Айресе состоялась I конференция коммунистических партий Латинской Америки. В работе форума приняли участие и представители Революционной социалистической партии Колумбии (через год она была преобразована в Коммунистическую партию).

В центре внимания конференции находились проблемы стратегии и тактики латиноамериканских коммунистов в свете уроков Великой Октябрьской социалистической революции, вопросы сочетания интернационального и национального, а также поддержки коммунистического движения со стороны трудящихся. В Буэнос-Айресе состоялась встреча колумбийской делегации с представителями Исполкома Коминтерна, руководителями братских партий. Один из них, аргентинский коммунист Викторио Кодобилья, сказал тогда: «Мне кажется, что главным в бегодняшней обстановке в Колумбии является линия на реорганизацию Революционной социалистической партии и превращение ее в Коммунистическую партию как по идеологическим принципам, так и по ее социальному составу»^{112}.

Это была не простая задача. Прежде чем колумбийские марксисты объявили о создании Коммунистической партии Колумбии (КПК), они прошли довольно сложный путь.

Первые «коммунистические группы» начали создаваться в городах Колумбии, прежде всего в среде интеллигенции, еще в 1923–1926 гг. В них изучались произведения В. И. Ленина, обсуждалось положение в Советской России^{113}. Группы устанавливали контакты между собой и с рядом профсоюзов, их члены вели разъяснительную работу, несли в пролетарские массы марксистские идеи.

Результатом этой деятельности явились выдержанные в марксистском духе резолюции I рабочего съезда (1924 г.)^{114}. Этот пролетарский форум принял специальную резолюцию, посвященную памяти Владимира Ильича Ленина, постановлявшую, в частности, начать сбор средств на сооружение памятника основателю первого в мире социалистического государства^{115}.

На III рабочем съезде (1926 г.) было принято решение о создании Революционной социалистической партии Колумбии (РСПК)^{116}. Новая организация пролетариата, порвав с реформизмом, в качестве одного из пунктов своей программы включила положение об «установлении связей с международным рабочим движением путем присоединения к Коминтерну»^{117}. Участие ее представителей в конференции в Буэнос-Айресе имело место в соответствии с данным программным положением.

После конференции ЦК РСПК приступил к формированию партийных ячеек на основе ленинских принципов демократического централизма. Одновременно разрабатывалась марксистская партийная программа.

5 июля 1930 г. в Боготе открылся расширенный пленум ЦК РСПК. На нем был избран Центральный Комитет в новом составе. Партия стала называться Коммунистической партией Колумбии. Вскоре вышел первый номер партийного еженедельника «Вердад обрера», а позже стала издаваться газета «Тиерра».

Официальная и желтая пресса всячески травили молодую партию. Нападки на нее особенно усилились в Связи с интернационалистской позицией КПК в отношении пограничных конфликтов с соседним Перу.

В выступлениях видных политических деятелей правого толка звучали призывы расправиться с коммунистами как «предателями родины». Подстрекаемая буржуазной пропагандой и движимая псевдопатриотическими чувствами толпа ворвалась в эти дни в помещения, занимаемые редакцией «Тиерра» и ЦК КПК, и разгромила их. Значительный материальный ущерб был нанесен также издательству Поссе, где печаталась газета коммунистов. Многие члены партии были брошены в тюрьмы, высланы из страны.

В этих условиях ЦК КПК принял решение об уходе в подполье.

Несмотря на исключительно тяжелые условия деятельности, партия продолжала укреплять связи с массами. В декабре 1932 г. она организовала выступление рабочих хлебопекарной промышленности. После месячной упорной борьбы хозяева предприятий пошли на существенные уступки: разрешили деятельность соответствующего профсоюза, сократили рабочий день.

Следуя ленинским заветам о необходимости использовать все формы борьбы, в том числе легальные, коммунисты приняли участие в выборах в местные органы власти в 1933 г. и добились серьезной победы.

К сожалению, шаги КПК по сплочению и политической активизации рабочего класса в этот период зачастую наталкивались на непонимание, а порою и открытое противодействие со стороны новой политической партии — Национальный революционный союз левых сил (УНИР), созданной в октябре 1933 г. радикально настроенным либералом Э. Гайтаном[9]. (Конфронтация этих двух партий негативно сказывалась на процессе создания единой национальной профсоюзной конфедерации.)

Правда, определенный максимализм, свойственный в тот период Коммунистической партии, как отмечают колумбийские историки-марксисты^{118}, вел к ошибочной в целом оценке деятельности мелкобуржуазных политических организаций. КПК, еще не имевшая достаточного опыта, выступала, в частности, против союза в любой форме с либералами, не учитывая при этом противоречий в кругах правящей буржуазии^{119}.

Что касается влияния партии среди рабочих, крестьян и молодежи, то оно росло. Этим вопросам уделила большое внимание состоявшаяся в январе 1934 г. национальная конференция КПК.

В качестве одной из важнейших сторон своей деятельности Компартия рассматривала организацию различных антиимпериалистических акций трудящихся, а также проявление солидарности с СССР.

По инициативе коммунистов создается колумбийская секция Всемирной антиимпериалистической лиги. Они возглавляют кампанию протеста в связи с подписанным в сентябре 1935 г. кабальным для страны торговым договором с Соединенными Штатами.

Огромное значение для сплочения колумбийских демократических сил на антиимпериалистической платформе имел VII Конгресс Коминтерна (1935 г.)^{120}. Его призыв к борьбе за создание народного фронта против войны и фашизма был с пониманием встречен в странах Латинской Америки, в частности в Колумбии. Коммунисты создали в Боготе и других крупных городах местные комитеты Народного фронта, действовавшие не только под антиимпериалистическими лозунгами, но и в интересах осуществления ближайших требований трудящихся масс. Значение этой борьбы трудно переоценить, особенно если учесть довольно активную деятельность в те годы различных организаций фашиствующей части буржуазии, которые выступали с погромными призывами в отношении левых сил, в поддержку Гитлера и Муссолини.

Последовательная политика КПК, ее усилия по созданию Народного фронта дали свои плоды — авторитет партии рос не только среди трудящихся масс, с ней были вынуждены считаться и правящие классы. Это продемонстрировало, в частности, празднование в 1936 г. Первого мая.

В августе 1941 г. Коммунистическая партия Колумбии собралась на свой I съезд. Участники форума заявили, что «борются за интересы народных масс и трудящихся всего мира»^{121}, выразили солидарность с Советским Союзом в связи с нападением на нашу страну фашистской Германии и потребовали от колумбийского правительства осуществления решения, принятого в 1935 г., об установлении дипломатических и торговых отношений со Страной Советов. Съезд призвал всех граждан объявить суровую войну проискам всякого рода нацистских и других фашиствующих организаций, а также предложил национализировать германские и итальянские банки в Колумбии^{122}.

В январе 1942 г. вышел первый номер вновь созданной газеты Коммунистической партии «Диарио популар», редакцию которой возглавлял X. Виейра^{123}. На протяжении всей второй мировой войны она была единственным в Колумбии подлинно антифашистским изданием, смело и бескомпромиссно разоблачала деятельность фашистов разных мастей в стране и за рубежом. Так, в феврале 1942 г. «Диарио популар» опубликовала корреспонденцию, захваченную на Кубе у фалангиста Л. Ролдана, которая свидетельствовала о связях, установленных между колумбийскими консерваторами и диктатором Франко в Испании.

При активном участии Компартии в 1942 г. в стране был создан Антифашистский фронт молодежи, а спустя два года — Федерация демократической молодежи^{124}.

КПК неустанно призывала к бдительности в связи с внутренней фашистской опасностью. Она предупреждала колумбийцев о возможном государственном перевороте правого толка. Последовавшие вскоре события показали, что коммунисты были правы: в июле 1944 г. группа офицеров попыталась свергнуть президента А. Лопеса. Благодаря смелым действиям Компартии, не только разоблачившей реакционный смысл заговора, но и призвавшей своих членов и всех трудящихся к оружию, путь правым силам к власти был прегражден.

II съезд Коммунистической партии, состоявшийся в августе 1944 г., подверг глубокому анализу внутреннее положение страны и международную обстановку. Однако на выводах, сделанных из этого анализа, сказалось определенное влияние ревизионистских и ликвидаторских тенденций, связанных с так называемым браудеризмом^{125}. Кроме того, съезд, ссылаясь на необходимость превращения партии в «массовую организацию сотен тысяч членов» (а этому, по утверждению браудеристов, мешало название «коммунистическая»), принял решение о переименовании партии в Демократическо-социалистическую (ДСП) (для удобства изложения мы будем продолжать называть ее Коммунистической партией).

В дальнейшем партия сумела преодолеть наметившуюся болезнь. В ней нашлись здоровые силы. IV съезд Коммунистической партии (июль 1946 г.), на котором серьезной критике подвергся взгляд на национальную буржуазию, как на гегемона в буржуазно-демократической революции, явился важной вехой на пути возврата партии колумбийских коммунистов к принципам марксизма-ленинизма^{126}.

Суровым испытанием для Коммунистической партии Колумбии стал 1948 год. Еще не завершившая своей реорганизации, лишившаяся большинства руководителей, которые были брошены в тюрьму, Коммунистическая партия подверглась бешеной травле со стороны правящих кругов.

В письме, адресованном дипломатическому корпусу, аккредитованному в Боготе, по поводу выступлений в столице в апреле 1948 г.[10], тогдашний президент республики писал: организаторы «беспорядков» еще не найдены, но известно, что они — коммунисты^{127}. Государственный секретарь США Маршалл, со своей стороны, утверждал 13 апреля 1948 г.: «Мятеж, который только что произошел в Колумбии, — явно коммунистический…»^{128}.

Коммунистическая партия опубликовала в печати заявление, в котором опровергла лживые обвинения. Она возложила ответственность за убийство лидера либералов Э. Гайтана на консервативную партию и на поддерживающий ее империализм США. Указанное преступление, говорилось в заявлении, — гнилой плод «холодной войны», развязанной Соединенными Штатами^{129}.

Перед лицом усиливающейся конфронтации двух традиционных партий буржуазии и в связи с разгулом реакции Коммунистическая партия обратилась к стране с воззванием. В нем говорилось: «Коммунистическая партия призывает все народные и демократические силы организовать мощное движение народной самозащиты, выступить против насилия, терроризма и фалангистских преступников… против установления военной диктатуры»^{130}.

Вопреки необоснованным обвинениям коммунистов в организации событий апреля 1948 г. и в убийстве Э. Гайтана Коммунистическая партия по существу была единственной политической организацией, требовавшей проведения тщательного расследования. Она была также единственной партией, активно чтившей память погибшего лидера. В ноябре 1948 г. коммунисты провели совместно с профсоюзами уличное шествие, посвященное памяти Гайтана. В первую годовщину его гибели Коммунистическая партия опубликовала заявление, в котором потребовала ускорить расследование преступления.

VI съезд Коммунистической партии, собравшийся в августе 1948 г. в обстановке преследований и травли коммунистов, подчеркнул необходимость создания в Колумбии широкого антиимпериалистического фронта, усиления борьбы за мир, против поджигателей войны как центральной задачи партии. В документах этого форума была подчеркнута со всей определенностью руководящая роль рабочего класса в антиимпериалистической и социальной борьбе колумбийских трудящихся^{131}.

В эти годы Коммунистическая партия выступала против антинациональной политики правых консерваторов, призывала массы поддержать строительство национальных железных дорог, национального металлургического завода в Пас-дель-Рио, вскрыла империалистическую сущность экономической миссии Международного банка реконструкции и развития, приглашенной в Колумбию президентом Л. Гомесом, и опасность для экономики страны разработанных ею мер^{132}.

Большую разъяснительную работу проводила Коммунистическая партия и в связи с отправкой колумбийских солдат на войну, которую вели Соединенные Штаты в Корее. За эту антиимпериалистическую деятельность многие коммунисты, в том числе один из руководителей партии Муруланда Велес, были брошены в застенки^{133}.

Коммунистическая партия разоблачала и другой сговор колумбийской реакции с американским империализмом — военный пакт, заключенный США и Колумбией в апреле 1952 г. Она предупреждала, что это соглашение неизбежно будет использовано для подавления рабочего и демократического движения в стране, ибо оно предусматривало наделение армии дополнительными, репрессивными функциями^{134}.

Свою деятельность колумбийские коммунисты осуществляли в условиях непрекращавшихся преследований. Так, в 1953 г. был арестован и предан военно-полевому суду Генеральный секретарь Коммунистической партии X. Виейра. Организаторы судилища пытались приписать коммунистам и их руководителю участие в уголовном преступлении, но за отсутствием улик судьи вынуждены были оправдать коммунистического лидера^{135}.

Вскоре с помощью проникших в партию агентов полиции реакции удалось обнаружить подпольную типографию и захватить важные партийные документы.

Реакция воспользовалась этим поводом, и уже в который раз Коммунистическая партия была объявлена вне закона. В опубликованном Коммунистической партией заявлении говорилось, что данный шаг против нее касается не только коммунистов, но всех колумбийских демократов и патриотов, ибо такая мера создает прецедент для преследования по идеологическим мотивам^{136}.

Спустя два месяца после запрещения деятельности Коммунистической партии декретом правительства были установлены тяжелые наказания для лиц, подозреваемых в сочувствии Коммунистическим идеям и защите пролетарской идеологии в любой форме. На основании этого закона были арестованы тысячи людей, в том числе и не имевшие никакого отношения к Коммунистической партии^{137}.

После падения военной диктатуры, которое произошло в результате широкого национального движения протеста против «переизбрания» диктатора Рохаса Пинильи, Коммунистическая партия вышла из подполья. В декабре 1958 г. состоялся VIII съезд, который проанализировал международную обстановку, подчеркнув важность революционной борьбы народов латиноамериканских стран, в том числе кубинских патриотов, сражавшихся в горах Сьерра-Маэстра^{138}.

Комментируя решение правительства восстановить с Кубой дипломатические отношения, X. Виейра писал: «Эта социалистическая революция не будет импортирована Колумбией с Кубы дипломатическим путем, как утверждают некоторые пещерные реакционеры. Но изучение победоносного кубинского опыта действительно будет с каждым разом все более важным и определяющим для колумбийцев»^{139}.

На протяжении всего существования своей партии одной из важнейших задач колумбийские коммунисты считали защиту стран социализма от происков контрреволюционеров и ревизионистов всех мастей. В выступлении делегации Коммунистической партии на конференции, проведенной редакцией журнала «Проблемы мира и социализма» в Праге в 1977 г., указывалось: «Речь не идет о замазывании недостатков и дефектов в строительстве социализма, ибо каждая коммунистическая партия любой социалистической страны их самокритично излагает… А речь идет о решительном отстаивании столь определяющих и исторических фактов, как гигантские свершения Великой Октябрьской социалистической революции, бессмертный подвиг вьетнамского народа, разгромившего империалистического интервента и обеспечившего триумф социализма; героизм кубинского народа, строящего социалистическое общество в непосредственной близости от оплота империализма…»^{140}.

Состоявшийся в ноябре 1980 г. XIII съезд КПК призвал к объединению демократических сил страны и вынес на обсуждение широких слоев населения свою программу-минимум. В ней коммунисты, в частности, выступили за использование начавшейся в то время избирательной кампании в связи с президентскими выборами 1982 г. в целях достижения единства народа с помощью всех легальных средств, имеющихся в распоряжении революционных демократических организаций^{141}.

Империализм США в программе-минимум определялся как главное препятствие на пути развития колумбийского общества. В ней делался также вывод об углублении структурного кризиса в Колумбии, который создает необходимые материальные предпосылки для революционных преобразований.

Колумбийская коммунистическая партия[11] выступает за построение социализма, но при этом подчеркивает, что для перехода к осуществлению задач социалистической революции необходимо сначала осуществить «антиимпериалистическую, антилатифундистскую и антиолигархическую, демократическую и народную революцию»^{142}.

Тактическую линию партия вырабатывает с учетом конкретных условий, складывающихся в Колумбии. Одна из особенностей внутриполитического положения в этой стране состоит в том, что в сельской местности уже в течение нескольких десятилетий ведется вооруженная борьба. Компартия рассматривает ее как одну из форм борьбы масс, как неотъемлемую часть революционного процесса. Вместе с тем партия считает, что на современном этапе главной формой борьбы являются выступления масс в рамках широкого антиимпериалистического фронта под руководством рабочего класса.

Колумбийская Коммунистическая партия вносит значительный вклад в разоблачение псевдореволюционных ультралевых течений (которые, как указывает ее Генеральный секретарь, превратились из «детской болезни» левизны в новую разновидность антикоммунизма^{143}), в дело утверждения идей пролетарского интернационализма.

Колумбийская коммунистическая партия в качестве центральной на современном этапе выдвигает задачу борьбы за демократию внутри страны. Она считает возможным объединить широкие массы народа вокруг следующих лозунгов: борьба за социальные и профсоюзные права, права крестьян и индейцев, в защиту автономии государственных университетов, национальной культуры, против удорожания стоимости жизни, за демократизацию вооруженных сил, возвращение стране ее природных богатств и защиту окружающей среды^{144}.

В качестве важной своей задачи партия рассматривает борьбу за мир и разрядку международной напряженности, против попыток администрации США осуществлять экспорт контрреволюции в Латинской Америке и на других континентах, усиливать гонку вооружений и международную напряженность.

Борьба за справедливое переустройство жизни в своей собственной стране, за решение проблем, волнующих все человечество, трудящихся всего мира, снискала колумбийским коммунистам уважение и признание как своего народа, так и всех прогрессивных сил планеты. Не случайно их, подлинных патриотов Колумбии, называют совестью колумбийской нации.